В обеденный перерыв Антон отправился в ближайшее кафе. Пока ждал заказал, решил посмотреть группу в соцсетях, в которой частенько читал информацию о политзаключённых. Некая Анастасия хвасталась, что отправила Зарифе Саутиевой ко дню рождения открытку с алмазной мозаикой, которую сама же и собрала. Выложила также фотографию той открытки с цветами маков. Также писала, что купила ещё одну - для Алексея Горинова, завтра начнёт собирать.
"Ни фига себе!" - Антон был удивлён.
Получается, эта девушка, которую он принял за чудачку, шлёт узникам совести открытки ручной работы. В доску свой человек! Антон и сам с некоторыми из них переписывался, но до открыток собственного изготовления как-то не додумался. Зато теперь он точно знал, что в этот свой день рождения Горинов получит два необычных подарка. Ведь в детстве Антон так любил вышивать крестиком!
В доме напротив
Алексей настроил бинокль и приложил к глазам в предвкушении того, что увидит. Он переехал в этот дом неделю назад и уже обратил внимание на стройную красавицу Вику из дома напротив. Но девушка относилась к нему холодно и не давала никаких надежд. А Алексею хотелось заглянуть, что у неё под юбкой. Хорошо, её окна как раз напротив! Для того он и купил бинокль, чтобы посмотреть, как она переодевается.
Но то, что парень увидел, потрясло его до глубины души. В квартире явно был ремонт - стены с ободранными обоями обнажали слой серой штукатурки, на полу в беспорядке валялись инструменты, а с потолка одиноко свисал крюк для люстры. Через минуту в помещение вошла Вика. Алексей обратил внимание, что лицо девушки какое-то неестественно бледное, даже синюшнее.
"Должно быть, заболела", - подумал он.
Улыбнувшись (улыбка показалась Алексею зловещей), Вика приподняла краешек юбки и стала медленно её стягивать вниз. Вместо ног парень увидел берцовые кости.
"Что за..."
Однако не успел он закончить свою мысль, как девушка сняла блузку. Лифчик болтался на рёбрах скелета. Алексей уже не видел, как она расстегнула застёжку, чтобы снять и его, ибо тут же с перепугу потерял сознание.
- Э, Лёха, ты чего это?
Очнувшись, парень увидел стоявшего над ним Андрея, соседа по лестничной клетке, с которым как-то быстро успел подружиться.
- Андрюх, ты не поверишь! Вика, ну, такая симпотная девка из дома напротив... В общем, я к ней подкатывал, а она ни в какую...
- Слушай, ты реально прикалываешься? Как ты мог к ней подкатывать, если она умерла?
- Как умерла? Когда?
- Год назад они с Ванькой в новую квартиру переехали, решили ремонт сделать. Она там к какому-то проводу случайно прикоснулась. В общем, её током убило.
- Твою ж мать! - воскликнул Алексей, вскакивая.
- Лёх, ты куда?
- Да на помойку. Выкину этот чёртов бинокль!
Трещина
Авария была незначительной. Арина отделалась лёгким испугом. Однако трещина на лобовом стекле сильно испортила ей настроение.
"Петька меня убьёт!" - с ужасом думала молодая женщина.
Это только миф, будто богатые папики не считают денег. Пётр был настоящим жмотом - Арина с трудом выпросила у него денег на подержанную иномарку. А теперь, если увидит эту трещину, такой скандал устроит - хоть святых выноси! И, может, даже выгонит - в последнее время он и так вечно ею недоволен.
- Про вынос святых - идея хорошая! - раздался вдруг голос с заднего сидения. - Но этого мне недостаточно.
Арина вздрогнула. Ведь в машине, кроме неё, никого не было. Однако обернувшись, молодая женщина увидела на заднем сидении чёрта. Настоящего - с рогами, копытами, хвостом.
- Ни фига себе! Что за глюк?
- А с чего ты взяла, что глюк? Между прочим, я пришёл помочь тебе. Не зря ты боишься, что твой сожитель тебя выгонит и найдёт другую. И прощайте, денежки! Придётся тебе в свою деревню вернуться, у тебя ж в столице ни кола, ни двора. А я могу сделать так, чтоб стекло снова стало целым. Не безвозмездно, конечно - ты должна будешь кое-что для меня сделать.
- Правда? Всё, что угодно, сделаю, только помоги!
- Тогда сейчас разгонись, как следует. Через несколько метров будете пешеходный переход, по нему будет проходить брюхатая женщина. А ты не тормози, дави по газам.
- Так я ж могу её убить. Вместе с ребёнком.
- Её врачи спасут, а ребёнка не сумеют. Ну, так ему и не надо рождаться. Если он родится и вырастет, станет праведником, много добра и света в этот мир принесёт. А нам, чертям, праведники эти только мешают, планы наши портят. Давай же, смелее - на карту поставлена твоя собственная жизнь!
Арина уже занесла ногу над педалью газа, но ту же поставила обратно:
- Нет, я не могу вот так взять и убить нерождённого ребёнка.
- Ты дура? - чёрт, не выдержав, заорал, как резаный. - Тоже мне мать Тереза недоделанная! О других заботишься! Только на тебя всем плевать, окажешься на улице - фиг кто руку подаст!
- Значит, вернусь домой, найду там работу.
- Кем? Дояркой? Будешь коровам хвосты крутить? Ну-ну, отличная карьера!
- Да лучше уж дояркой, чем детоубийцей! Думала, ты мне реально по-человечески помочь хочешь, а ты... Все вы, черти, козлы и сволочи!
- Да пошла ты! - крикнул чёрт и тут же исчез.
Арина вздохнула: видимо, никто уже не поможет, и влетит ей от сожителя по полной.
Она не заметила, как на заднем сидении появился ангел.
"Пожалуй, нечистый не преувеличил, когда говорил, что на карту поставлена твоя жизнь", - думал он, глядя Арине в спину.
Богатый папик, увидев трещину на лобовом стекле, очень рассердится. Да так, что без жалости выставит свою сожительницу за дверь. А через неделю погибнет в криминальной разборке. Но в машине, которая взорвётся, он уже будет один - без Арины.
Дверь
"Вот она, нужная дверь! Ну, держись, грантоед госдеповский, правозащитник недоделанный! Вот тебе за Родину, за президента нашего, получай!"
С этими мыслями Андрей поднял ведро с навозом и вылил на дверь квартиры. Вонючая масса устремилась вниз, оставляя на обивке грязные лужи.
Довольный проделанной работой, молодой человек быстренько удалился вниз по лестнице. Будет знать этот Сергеев, как выступать против СВО и мобилизации, как патриотический дух народа смущать!
Степанида, ведьма в четвёртом поколении, почувствовала резкий запах с площадки.
"Опять кто-то в подъезде нагадил", - подумала старушка.
Однако, открыв дверь, она увидела, что вся она сверху донизу облита навозом.
Спешно взяв ведро и тряпку, хозяйка принялась отмывать дверь.
- Здорово, соседка! - поприветствовал её Витя Сергеев, сосед с верхнего этажа, чья квартира находилась прямо над ней. - Как дела?
- Здорово! Да вот, дверь мою кто-то облил. Наверное, Васька с его компашкой. Вчера за стенкой всю ночь квасили, хулиганьё малолетнее. Я ругалась, а они, видимо, решили отомстить.
- Давайте, я Вам помогу, может?
- Нет, спасибо, Витенька, я сама справлюсь. Я уже почти отмыла.
Когда Сергеев поднялся на свой этаж, старушка принялась тереть уже почти чистую дверь тряпкой по часовой стрелке, приговаривая шёпотом:
- Дверь от грязи оттираю, силу мужскую у обидчиков забираю. Ключ, замок, язык.
"Да что же со мной такое?" - думал Андрей.
Уже месяц как ему катастрофически не везло с женщинами. Сначала всё было нормально - склеивал без труда, но как дело доходило до секса, каждый раз у него ничего не получалось. Это злило и унижало. Но и пугало. Как же так? Ему ведь всего двадцать три года!
- А ты пойди к Степаниде из третьего дома, - посоветовал ему как-то приятель Кирилл, которому он, перебрав на посиделках, рассказал о своей проблеме. - Она, говорят, ведьма. Может, отвар какой-нибудь даст?
- Да как же...
- Да ты не комплексуй, Андрюх. Хочешь, пойдём вместе. Она мне зубную боль заговаривала. Может, и тебе поможет.
Через минуту оба молодых человека стояли у дверей бабкиной квартиры.
- Это что, здесь живёт эта твоя Степанида?
- Ну, да, а что?
- Твою ж мать! - крикнул Андрей, хватаясь за голову.
Настоящее имя Константина
- Костя, где же ты пропадал?
Прежде чем я успел что-то сказать, женщина подбежала ко мне и принялась энергично трясти.
- Я с ума сходила, думала: живой ты или нет? Васька плакал, спрашивал: где папа?
- Вообще-то я сидел в тюрьме, - ответил я незнакомке, показывая на мешок с вещами. - Но...
Она не дала мне закончить фразу:
- Почему же ты ничего не сказал? Я бы всё поняла, писала бы тебе письма, передачки бы носила. Я бы тебя никогда не бросила! Какой же ты, Костя, дурак!
- Но я...
- Папа! Папа вернулся! - мальчик лет десяти подбежал и прыгнул мне на шею.
Я поднял его в воздух и закружил, потому что не знал, как реагировать.
- Пойдём домой, Костя.
Женщина, имени которой я не знал, взяла меня за руку и вдруг выдернула её, словно ужаленная:
- Кто Вы? Вы не Костя! У моего мужа на запястьи родинка, у Вас её нет.
- Так это я Вам и пытался сказать - не Костя я. Меня зовут Саша, я всю жизнь жил в Перми. А здесь, в Оренбурге, сидел в колонии. Упекли за "дискредитацию армии", ну, то есть, за антивоенную пропаганду в соцсетях. Только что вышел.
- Простите, Саша, а у Вас есть жена?
- Нет, не успел. Встречался с девушкой, но она меня бросила, когда меня посадили.
- Понимаю. Мой Костя пару лет назад взял и пропал. Вместе с ним пропали и деньги, что мы откладывали на чёрный день. Искала его, всё без толку. Я всё не верила, что он вот так бросил меня и сына. Да, видимо, надо уже с этим смириться и жить дальше... Слушай, Саш, может, пойдём домой? Я как раз супчик приготовила. Кстати, меня зовут Оксана.
- Спасибо!
Признаться, Оксана мне понравилась, и я был бы не против продолжить знакомство.
- Но ты не боишься? Я всё-таки отсидел.
- Нет, не боюсь. У тебя глаза добрые.
- Тогда пошли.
Колодец, колодец...
- Ну, что, напишешь чистуху или как? - силовики были настроены решительно.
- Не буду признаваться в том, чего не делал, - заявил я, отплёвываясь от крови на разбитом лице.
- Ну, тогда пеняй на себя. Мы всё равно пришьём тебе террористическую статью. Давай, Санёк, в колодец его! Правозащитник хренов!
Они обвязали мне шею верёвкой и принялись спускать в бездну колодца. Я изо всех сил удерживал петлю пальцами, чтобы не задохнуться, но она стягивалась всё сильнее.
- Ну, что, напишешь, что взрывчатка твоя? Или здесь же и сдохнешь, и хрен тебя кто найдёт! Давай, Санёк, вытаскиваем.
Они вытащили меня уже почти задушенного и, ослабив петлю, повторили свой вопрос.
- Нет, - ответил я и взглянул на них в упор.
Полицейские вдруг передёрнулись и упали на землю, корчась в предсмертных судорогах. Что это с ними?
"Есть, внучёк, колодцы, в которые даже заглядывать опасно. Гриша, сосед, спустился в один такой и превратился в василиска - стал убивать людей одним своим взглядом. Хорошо, недолго там пробыл - через неделю снова стал нормальным человеком".
Вот уж не знал, что бабушкины сказки настолько правдивы! Придётся, видимо, неделю отсидеться в лесу. Всё-таки я правозащитник, а не маньяк-василиск, предпочитаю помогать людям, а не убивать их.
Позвони мне...
- Позвони мне, позвони! - повторяла я, как заклинание, песню Жанны Рождественской.
Но телефон молчал. Мысль о том, что я нарвалась на пикапера, въедалась в мой мозг всё прочнее. Я хорошо помню, в какой жуткой депрессии была моя подруга Полина, когда Толик исчез на целый месяц. А до этого то неделями не звонил, то внезапно появлялся как ни в чём не бывало - именно в тот момент, когда Полина уже свыкалась с мыслью, что он её бросил. Появлялся и снова приручал её, чтобы опять исчезнуть.
Стало быть, мой Витя тоже раскачивает меня на эмоциональных качелях. Меня охватила злость: нашёл себе подопытного кролика! Ну, уж нет! Не позволю себя вот так динамить! Даю тебе сроку до завтра, Витенька! Если завтра не услышу твой голос, можешь ко мне больше не приближаться! Я не буду сходить с ума и гипнотизировать телефон в ожидании звонка. Прямо сейчас возьму и нажарю своих любимых сырников.
Только я закончила жарить последнюю партию, как в дверь позвонили. Я сняла фартук и побежала открывать. На пороге стоял Витя.
- Привет, Ира! Прости, я телефон утопил, хотел позвонить, но не смог. Вот приехал, чтоб тебя увидеть...
Публичное покаяние
Зрители аплодировали стоя, настолько спектакль был прекрасен. Не то чтобы пьеса "Чайка" была самым лучшим творением Антона Павловича, но актёры играли по высшему классу. Жаль, конечно, что Заречная снова отвергла Треплева - я бы точно оценила благородство человека, который любил бы меня униженную, обесчещенную, с разрушенной жизнью и несбывшимися мечтами. Хотя, может, потому как раз и отвергла, что боялась ему жизнь испортить.
Вечер. Спектакль закончился, можно уже расходиться. Однако все оставались на своих местах. Некоторые пытались встать, однако ничего у них не получалось. Как будто какая-то магическая сила приклеила нас к стульям.
- Что, не можете уйти? - насмешливо проговорила та актриса, которая только что играла Заречную. - И не сможете, пока публично не покаетесь в своих грехах. Ну, кто первый, самый смелый?
Что оставалось делать? Не век же сидеть на стуле. И я начала первой рассказывать о том, какой нехорошей и капризной барышней была в детстве, как мать с отцом до слёз доводила, как у подружки украла наклейку для журнала "Барби", потому что наклейка эта мне безумно понравилась, как дерзила учителям и вечно конфликтовала из-за всякой ерунды с девочкой из параллельного класса.
- А тебе ничего не говорит такое имя как Ксения Вахрушева?
- Говорит ещё и как! - что ж, если уж каяться, то до конца. - В восьмом классе пришла к нам новенькая, как-то она не прижилась, и все над ней издевались. И я... я тоже издевалась, хотя ничего плохого Ксюша мне не сделала. Просто боялась оказаться белой вороной. Если бы можно было это как-то вернуть, я бы относилась к ней по-другому.
- Этого не вернёшь, - ответила исполнительница роли Заречной. - Но сейчас ты пишешь письма политическим заключённым. И даже секрета из этого не делаешь. Получается, не боишься больше быть белой вороной?
- Да надоело уже бояться всего и вся!
- Очень хорошо! Свободна! Кто следующий?
Я легко встала со стула. Мне бы тут же уйти, однако взглянув на ту, что заставила меня публично каяться, я вдруг увидела на её запястьи родинку. С первого ряда такие вещи заметить вполне возможно. Около родинки был шрам от пореза. Классе в десятом Ксюша пыталась покончить с собой, не выдержав травли. Хорошо скорая приехала вовремя, успели спасти. После случившегося родители перевели её в другую школу.
Мне хотелось посидеть с бывшей одноклассницей, попить кофейку, расспросить о жизни, но сказать ей об этом я постеснялась. Недостойна!
Кто-то живой под шкафом
- Ну, и куда ты прячешь своего любовника? - Андрей в ярости расшвыривал вещи Ксюши. - Найду, убью! Говори, тварь!
- Да успокойся, нет у меня никакого любовника!
- Не пудри мне мозги! Все бабы гулящие! Ну, конечно, он в шкафу, как я сразу не догадался!
Через минуту Андрей вышвырнул из шкафа всё содержимое.
"Вот так всегда! - вздохнула Ксюша. - Трезвый - так сама кротость, а как выпьет..."
"Ни фига себе!" - Антон был удивлён.
Получается, эта девушка, которую он принял за чудачку, шлёт узникам совести открытки ручной работы. В доску свой человек! Антон и сам с некоторыми из них переписывался, но до открыток собственного изготовления как-то не додумался. Зато теперь он точно знал, что в этот свой день рождения Горинов получит два необычных подарка. Ведь в детстве Антон так любил вышивать крестиком!
В доме напротив
Алексей настроил бинокль и приложил к глазам в предвкушении того, что увидит. Он переехал в этот дом неделю назад и уже обратил внимание на стройную красавицу Вику из дома напротив. Но девушка относилась к нему холодно и не давала никаких надежд. А Алексею хотелось заглянуть, что у неё под юбкой. Хорошо, её окна как раз напротив! Для того он и купил бинокль, чтобы посмотреть, как она переодевается.
Но то, что парень увидел, потрясло его до глубины души. В квартире явно был ремонт - стены с ободранными обоями обнажали слой серой штукатурки, на полу в беспорядке валялись инструменты, а с потолка одиноко свисал крюк для люстры. Через минуту в помещение вошла Вика. Алексей обратил внимание, что лицо девушки какое-то неестественно бледное, даже синюшнее.
"Должно быть, заболела", - подумал он.
Улыбнувшись (улыбка показалась Алексею зловещей), Вика приподняла краешек юбки и стала медленно её стягивать вниз. Вместо ног парень увидел берцовые кости.
"Что за..."
Однако не успел он закончить свою мысль, как девушка сняла блузку. Лифчик болтался на рёбрах скелета. Алексей уже не видел, как она расстегнула застёжку, чтобы снять и его, ибо тут же с перепугу потерял сознание.
***
- Э, Лёха, ты чего это?
Очнувшись, парень увидел стоявшего над ним Андрея, соседа по лестничной клетке, с которым как-то быстро успел подружиться.
- Андрюх, ты не поверишь! Вика, ну, такая симпотная девка из дома напротив... В общем, я к ней подкатывал, а она ни в какую...
- Слушай, ты реально прикалываешься? Как ты мог к ней подкатывать, если она умерла?
- Как умерла? Когда?
- Год назад они с Ванькой в новую квартиру переехали, решили ремонт сделать. Она там к какому-то проводу случайно прикоснулась. В общем, её током убило.
- Твою ж мать! - воскликнул Алексей, вскакивая.
- Лёх, ты куда?
- Да на помойку. Выкину этот чёртов бинокль!
Трещина
Авария была незначительной. Арина отделалась лёгким испугом. Однако трещина на лобовом стекле сильно испортила ей настроение.
"Петька меня убьёт!" - с ужасом думала молодая женщина.
Это только миф, будто богатые папики не считают денег. Пётр был настоящим жмотом - Арина с трудом выпросила у него денег на подержанную иномарку. А теперь, если увидит эту трещину, такой скандал устроит - хоть святых выноси! И, может, даже выгонит - в последнее время он и так вечно ею недоволен.
- Про вынос святых - идея хорошая! - раздался вдруг голос с заднего сидения. - Но этого мне недостаточно.
Арина вздрогнула. Ведь в машине, кроме неё, никого не было. Однако обернувшись, молодая женщина увидела на заднем сидении чёрта. Настоящего - с рогами, копытами, хвостом.
- Ни фига себе! Что за глюк?
- А с чего ты взяла, что глюк? Между прочим, я пришёл помочь тебе. Не зря ты боишься, что твой сожитель тебя выгонит и найдёт другую. И прощайте, денежки! Придётся тебе в свою деревню вернуться, у тебя ж в столице ни кола, ни двора. А я могу сделать так, чтоб стекло снова стало целым. Не безвозмездно, конечно - ты должна будешь кое-что для меня сделать.
- Правда? Всё, что угодно, сделаю, только помоги!
- Тогда сейчас разгонись, как следует. Через несколько метров будете пешеходный переход, по нему будет проходить брюхатая женщина. А ты не тормози, дави по газам.
- Так я ж могу её убить. Вместе с ребёнком.
- Её врачи спасут, а ребёнка не сумеют. Ну, так ему и не надо рождаться. Если он родится и вырастет, станет праведником, много добра и света в этот мир принесёт. А нам, чертям, праведники эти только мешают, планы наши портят. Давай же, смелее - на карту поставлена твоя собственная жизнь!
Арина уже занесла ногу над педалью газа, но ту же поставила обратно:
- Нет, я не могу вот так взять и убить нерождённого ребёнка.
- Ты дура? - чёрт, не выдержав, заорал, как резаный. - Тоже мне мать Тереза недоделанная! О других заботишься! Только на тебя всем плевать, окажешься на улице - фиг кто руку подаст!
- Значит, вернусь домой, найду там работу.
- Кем? Дояркой? Будешь коровам хвосты крутить? Ну-ну, отличная карьера!
- Да лучше уж дояркой, чем детоубийцей! Думала, ты мне реально по-человечески помочь хочешь, а ты... Все вы, черти, козлы и сволочи!
- Да пошла ты! - крикнул чёрт и тут же исчез.
Арина вздохнула: видимо, никто уже не поможет, и влетит ей от сожителя по полной.
Она не заметила, как на заднем сидении появился ангел.
"Пожалуй, нечистый не преувеличил, когда говорил, что на карту поставлена твоя жизнь", - думал он, глядя Арине в спину.
Богатый папик, увидев трещину на лобовом стекле, очень рассердится. Да так, что без жалости выставит свою сожительницу за дверь. А через неделю погибнет в криминальной разборке. Но в машине, которая взорвётся, он уже будет один - без Арины.
Дверь
"Вот она, нужная дверь! Ну, держись, грантоед госдеповский, правозащитник недоделанный! Вот тебе за Родину, за президента нашего, получай!"
С этими мыслями Андрей поднял ведро с навозом и вылил на дверь квартиры. Вонючая масса устремилась вниз, оставляя на обивке грязные лужи.
Довольный проделанной работой, молодой человек быстренько удалился вниз по лестнице. Будет знать этот Сергеев, как выступать против СВО и мобилизации, как патриотический дух народа смущать!
***
Степанида, ведьма в четвёртом поколении, почувствовала резкий запах с площадки.
"Опять кто-то в подъезде нагадил", - подумала старушка.
Однако, открыв дверь, она увидела, что вся она сверху донизу облита навозом.
Спешно взяв ведро и тряпку, хозяйка принялась отмывать дверь.
- Здорово, соседка! - поприветствовал её Витя Сергеев, сосед с верхнего этажа, чья квартира находилась прямо над ней. - Как дела?
- Здорово! Да вот, дверь мою кто-то облил. Наверное, Васька с его компашкой. Вчера за стенкой всю ночь квасили, хулиганьё малолетнее. Я ругалась, а они, видимо, решили отомстить.
- Давайте, я Вам помогу, может?
- Нет, спасибо, Витенька, я сама справлюсь. Я уже почти отмыла.
Когда Сергеев поднялся на свой этаж, старушка принялась тереть уже почти чистую дверь тряпкой по часовой стрелке, приговаривая шёпотом:
- Дверь от грязи оттираю, силу мужскую у обидчиков забираю. Ключ, замок, язык.
***
"Да что же со мной такое?" - думал Андрей.
Уже месяц как ему катастрофически не везло с женщинами. Сначала всё было нормально - склеивал без труда, но как дело доходило до секса, каждый раз у него ничего не получалось. Это злило и унижало. Но и пугало. Как же так? Ему ведь всего двадцать три года!
- А ты пойди к Степаниде из третьего дома, - посоветовал ему как-то приятель Кирилл, которому он, перебрав на посиделках, рассказал о своей проблеме. - Она, говорят, ведьма. Может, отвар какой-нибудь даст?
- Да как же...
- Да ты не комплексуй, Андрюх. Хочешь, пойдём вместе. Она мне зубную боль заговаривала. Может, и тебе поможет.
Через минуту оба молодых человека стояли у дверей бабкиной квартиры.
- Это что, здесь живёт эта твоя Степанида?
- Ну, да, а что?
- Твою ж мать! - крикнул Андрей, хватаясь за голову.
Настоящее имя Константина
- Костя, где же ты пропадал?
Прежде чем я успел что-то сказать, женщина подбежала ко мне и принялась энергично трясти.
- Я с ума сходила, думала: живой ты или нет? Васька плакал, спрашивал: где папа?
- Вообще-то я сидел в тюрьме, - ответил я незнакомке, показывая на мешок с вещами. - Но...
Она не дала мне закончить фразу:
- Почему же ты ничего не сказал? Я бы всё поняла, писала бы тебе письма, передачки бы носила. Я бы тебя никогда не бросила! Какой же ты, Костя, дурак!
- Но я...
- Папа! Папа вернулся! - мальчик лет десяти подбежал и прыгнул мне на шею.
Я поднял его в воздух и закружил, потому что не знал, как реагировать.
- Пойдём домой, Костя.
Женщина, имени которой я не знал, взяла меня за руку и вдруг выдернула её, словно ужаленная:
- Кто Вы? Вы не Костя! У моего мужа на запястьи родинка, у Вас её нет.
- Так это я Вам и пытался сказать - не Костя я. Меня зовут Саша, я всю жизнь жил в Перми. А здесь, в Оренбурге, сидел в колонии. Упекли за "дискредитацию армии", ну, то есть, за антивоенную пропаганду в соцсетях. Только что вышел.
- Простите, Саша, а у Вас есть жена?
- Нет, не успел. Встречался с девушкой, но она меня бросила, когда меня посадили.
- Понимаю. Мой Костя пару лет назад взял и пропал. Вместе с ним пропали и деньги, что мы откладывали на чёрный день. Искала его, всё без толку. Я всё не верила, что он вот так бросил меня и сына. Да, видимо, надо уже с этим смириться и жить дальше... Слушай, Саш, может, пойдём домой? Я как раз супчик приготовила. Кстати, меня зовут Оксана.
- Спасибо!
Признаться, Оксана мне понравилась, и я был бы не против продолжить знакомство.
- Но ты не боишься? Я всё-таки отсидел.
- Нет, не боюсь. У тебя глаза добрые.
- Тогда пошли.
Колодец, колодец...
- Ну, что, напишешь чистуху или как? - силовики были настроены решительно.
- Не буду признаваться в том, чего не делал, - заявил я, отплёвываясь от крови на разбитом лице.
- Ну, тогда пеняй на себя. Мы всё равно пришьём тебе террористическую статью. Давай, Санёк, в колодец его! Правозащитник хренов!
Они обвязали мне шею верёвкой и принялись спускать в бездну колодца. Я изо всех сил удерживал петлю пальцами, чтобы не задохнуться, но она стягивалась всё сильнее.
- Ну, что, напишешь, что взрывчатка твоя? Или здесь же и сдохнешь, и хрен тебя кто найдёт! Давай, Санёк, вытаскиваем.
Они вытащили меня уже почти задушенного и, ослабив петлю, повторили свой вопрос.
- Нет, - ответил я и взглянул на них в упор.
Полицейские вдруг передёрнулись и упали на землю, корчась в предсмертных судорогах. Что это с ними?
***
"Есть, внучёк, колодцы, в которые даже заглядывать опасно. Гриша, сосед, спустился в один такой и превратился в василиска - стал убивать людей одним своим взглядом. Хорошо, недолго там пробыл - через неделю снова стал нормальным человеком".
Вот уж не знал, что бабушкины сказки настолько правдивы! Придётся, видимо, неделю отсидеться в лесу. Всё-таки я правозащитник, а не маньяк-василиск, предпочитаю помогать людям, а не убивать их.
Позвони мне...
- Позвони мне, позвони! - повторяла я, как заклинание, песню Жанны Рождественской.
Но телефон молчал. Мысль о том, что я нарвалась на пикапера, въедалась в мой мозг всё прочнее. Я хорошо помню, в какой жуткой депрессии была моя подруга Полина, когда Толик исчез на целый месяц. А до этого то неделями не звонил, то внезапно появлялся как ни в чём не бывало - именно в тот момент, когда Полина уже свыкалась с мыслью, что он её бросил. Появлялся и снова приручал её, чтобы опять исчезнуть.
Стало быть, мой Витя тоже раскачивает меня на эмоциональных качелях. Меня охватила злость: нашёл себе подопытного кролика! Ну, уж нет! Не позволю себя вот так динамить! Даю тебе сроку до завтра, Витенька! Если завтра не услышу твой голос, можешь ко мне больше не приближаться! Я не буду сходить с ума и гипнотизировать телефон в ожидании звонка. Прямо сейчас возьму и нажарю своих любимых сырников.
Только я закончила жарить последнюю партию, как в дверь позвонили. Я сняла фартук и побежала открывать. На пороге стоял Витя.
- Привет, Ира! Прости, я телефон утопил, хотел позвонить, но не смог. Вот приехал, чтоб тебя увидеть...
Публичное покаяние
Зрители аплодировали стоя, настолько спектакль был прекрасен. Не то чтобы пьеса "Чайка" была самым лучшим творением Антона Павловича, но актёры играли по высшему классу. Жаль, конечно, что Заречная снова отвергла Треплева - я бы точно оценила благородство человека, который любил бы меня униженную, обесчещенную, с разрушенной жизнью и несбывшимися мечтами. Хотя, может, потому как раз и отвергла, что боялась ему жизнь испортить.
Вечер. Спектакль закончился, можно уже расходиться. Однако все оставались на своих местах. Некоторые пытались встать, однако ничего у них не получалось. Как будто какая-то магическая сила приклеила нас к стульям.
- Что, не можете уйти? - насмешливо проговорила та актриса, которая только что играла Заречную. - И не сможете, пока публично не покаетесь в своих грехах. Ну, кто первый, самый смелый?
Что оставалось делать? Не век же сидеть на стуле. И я начала первой рассказывать о том, какой нехорошей и капризной барышней была в детстве, как мать с отцом до слёз доводила, как у подружки украла наклейку для журнала "Барби", потому что наклейка эта мне безумно понравилась, как дерзила учителям и вечно конфликтовала из-за всякой ерунды с девочкой из параллельного класса.
- А тебе ничего не говорит такое имя как Ксения Вахрушева?
- Говорит ещё и как! - что ж, если уж каяться, то до конца. - В восьмом классе пришла к нам новенькая, как-то она не прижилась, и все над ней издевались. И я... я тоже издевалась, хотя ничего плохого Ксюша мне не сделала. Просто боялась оказаться белой вороной. Если бы можно было это как-то вернуть, я бы относилась к ней по-другому.
- Этого не вернёшь, - ответила исполнительница роли Заречной. - Но сейчас ты пишешь письма политическим заключённым. И даже секрета из этого не делаешь. Получается, не боишься больше быть белой вороной?
- Да надоело уже бояться всего и вся!
- Очень хорошо! Свободна! Кто следующий?
Я легко встала со стула. Мне бы тут же уйти, однако взглянув на ту, что заставила меня публично каяться, я вдруг увидела на её запястьи родинку. С первого ряда такие вещи заметить вполне возможно. Около родинки был шрам от пореза. Классе в десятом Ксюша пыталась покончить с собой, не выдержав травли. Хорошо скорая приехала вовремя, успели спасти. После случившегося родители перевели её в другую школу.
Мне хотелось посидеть с бывшей одноклассницей, попить кофейку, расспросить о жизни, но сказать ей об этом я постеснялась. Недостойна!
Кто-то живой под шкафом
- Ну, и куда ты прячешь своего любовника? - Андрей в ярости расшвыривал вещи Ксюши. - Найду, убью! Говори, тварь!
- Да успокойся, нет у меня никакого любовника!
- Не пудри мне мозги! Все бабы гулящие! Ну, конечно, он в шкафу, как я сразу не догадался!
Через минуту Андрей вышвырнул из шкафа всё содержимое.
"Вот так всегда! - вздохнула Ксюша. - Трезвый - так сама кротость, а как выпьет..."
