- Что же тут такое происходит? – удивился Наиль. – Неужели до сих пор празднуют победу над врагом?
- Как, вы не знаете? – удивился в ответ прохожий. – Сегодня наш хан должен передать престол своему единственному сыну Ильдару. Увы, гибель старшего сына сильно подкосила его здоровье и, похоже, его дни сочтены. Хотите увидеть нового хана своими глазами – поспешите на площадь. Церемония вот-вот начнётся.
Со всех ног бросилась троица на центральную площадь города. Посреди площади был сооружён высокий помост. На нём на золотом троне, гордо задрав голову, сидел Ильдар в роскошных одеждах. Выражение его лица было таким высокомерным, словно он уже давно был коронован, а на собравшихся людей смотрел так, как лев мог бы посмотреть на ничтожных букашек. Рядом на таком же троне сидел хан. Хотя он старался держаться, лицо его было бледным, уставшим.
- Я вас люблю, мои подданные, - хан явно старался, чтобы его голос звучал бодро, и по-видимому, это стоило ему больших усилий. – Я люблю вас, как только может отец любить свои детей. Но моё здоровье слабеет с каждым днём и, похоже, в скором времени я отойду в лучший мир. Править вами и заботиться о вас я оставляю своего сына Ильдара. Если кому-то из здесь присутствующих известны причины, по которым Ильдар недостоин быть вашим правителем, скажите об этом сейчас.
- Такая причина известна мне, отец! – раздался из толпы голос Наиля.
Старый хан, как увидел его, чуть было чувств не лишился от радости.
- Наиль, сын мой! Ты жив?! О, хвала Тебе, Всевышний!
На лице Ильдара, как заметила Каламкас, отразился сначала испуг, а затем нескрываемая досада. Однако в следующую минуту он, кое-как овладев собой, кинулся на пару с отцом обнимать Наиля:
- Брат мой! Как я счастлив, что вижу тебя живым!
Однако тот отстранился от Ильдара, как от чего-то скользкого:
- У меня нет брата!
- Что происходит, Наиль? – хан был ошеломлён. - Чем же твой брат провинился перед тобой настолько, чтобы заслужить такое обращение?
- Я отвечу и на этот вопрос, отец. Но в первую очередь Вы спросили, почему Ильдар недостоин быть правителем. Когда Ильдара похитил ифрит, эта девушка, - кивком головы он указал на Каламкас, - отправилась на его поиски и, чтобы найти его, пожертвовала своей молодостью, красотой и здоровьем. Всё это ей уже позднее вернула волшебная вода. Когда она его нашла, рискуя жизнью, сыграла c ифритом в шахматы и выиграла свободу для Ильдара. Считаете ли Вы, отец, что Ильдар поступил достойно, когда, не сказав ни слова благодарности, бросил её в замке ифрита?
- Опомнись, брат! – воскликнул Ильдар. – Я эту твою Каламкас вообще впервые в жизни вижу!
- Если так, то откуда тебе известно, что её зовут Каламкас? Я ведь имени её не называл. К тому же, когда я обнаружил её лежащей на дороге без сил и принёс в хижину лекаря Мусы, она сказала, что у меня на запястье такая же родинка, как у Ильдара. Откуда об этой родинке могла знать девушка, с которой ты вовсе не знаком?
- Но пусть даже я её и бросил! Но ведь она простая пастушка! Неужели же я, сын хана, наследник престола, должен молиться на всякую ничтожную чернь?
- Разве для того я собирался сделать тебя правителем над всеми, - вскричал хан, - чтобы ты был справедлив только к богатым и знатным? После того, что Каламкас для тебя сделала, ты должен был, если надо, на руках её вынести и достойно вознаградить!
- Хорошо, отец, - ответил Ильдар с явной неохотой. – Какую награду ты желаешь, Каламкас?
- Простите меня, повелитель, - ответила Каламкас. – Но из рук братоубийцы я никакой награды не приму.
Хан, услышав такие слова, чуть не задохнулся от возмущения:
- Послушай, Каламкас, мой сын, конечно, поступил мерзко и неблагородно, и ты вправе на него гневаться. Но обвинять Ильдара в столь ужасном преступлении без малейших доказательств – это уже переходит все границы!
- Доказательства есть! – ответил за девушку Наиль. – Когда Ильдар сбрасывал меня в пропасть, я был в сознании.
- Клянусь, брат, меня тогда не было рядом с тобой! – перебил его Ильдар. – Ты, видимо, был сильно ранен, и тебе в бреду померещилось!
- А что скажешь, несчастный, про этот кусок плаща, за который я ухватил тебя, когда падал? Взгляни же! Узнаёшь?
- Так значит, - хан метнул в Ильдара гневный взгляд, - ты лгал, когда говорил, что это враги тебе в бою плащ порвали и чуть самого не зарубили. Довольно! Ты мне больше не сын! Стража! Схватить его и бросить в темницу!
- Прошу Вас, отец! – Наиль преклонил перед отцом колено. – Сегодня счастливый день в моей жизни – я выжил, обрёл снова память и вернулся домой. Так не омрачайте же его жестокой расправой над моим единокровным братом!
- Хорошо, сын мой, - ответил хан, затем обратился к Ильдару. – Убирайся подобру-поздорову на все четыре стороны! Чтоб завтра духу твоего на моей земле не было!
Обрадованный, что так легко отделался, Ильдар быстро встал с трона и чуть ли не бегом кинулся прочь.
- Я хочу Вам сказать, отец, - продолжал тем временем Наиль. – Что если бы не лекарь Муса, который стоит здесь, я сейчас был бы мёртв. Он обнаружил меня на дне пропасти и выходил. Думаю, за это он заслужил щедрую награду.
- Ты прав, Наиль! Спасителю моего сына мне любой награды будет не жаль. Проси, чего желаешь, Муса.
- О, повелитель, - ответил Муса. – Для меня самая лучшая награда – когда умирающий возвращается к жизни. К тому же, Ваш сын меня уже успел достаточно отблагодарить, помогая мне лечить людей. Но если Вы, повелитель, хотите меня порадовать, вознаградите Каламкас. Я ведь для Вашего старшего сына ничем не жертвовал, а она ради спасения младшего столько невзгод претерпела.
- Ты на редкость мудрый и благородный человек! Отблагодарить Каламкас для меня – долг чести.
- Не смею просить о награде, повелитель, - ответила девушка. – Ваш старший сын, чтобы вернуть мне отнятое, рисковал жизнью, состязаясь с ифритом. И всё ради меня, простой пастушки. Это я должна Вас благодарить, повелитель, что вырастили такого замечательного сына!
- Тогда позвольте, отец, я попрошу Вас ещё об одном деле, - сказал Наиль. – Я полюбил Каламкас и хочу на ней жениться. Если мои чувства взаимны, благословите нас.
- Что скажешь, Каламкас? – обратился хан к девушке. – Любишь ли ты моего сына?
- Да, - призналась девушка, опустив глаза. – Но ведь я простолюдинка, сыну ханскому не ровня.
- Она согласна, отец!
- Тогда благословляю вас! Будьте счастливы, дети мои!
В тот же день хотел хан передать старшему сыну и трон, но тот наотрез отказывался при живом отце корону надевать. Да и хан вскоре пошёл на поправку. Ведь Муса был превосходным лекарем и быстро понял, что оттого хан хворал, что его травили медленно действующим ядом, который нашли в покоях Ильдара. А когда хан помер своей смертью, править этой землёй стали Наиль и Каламкас, прожившие свой век в любви и согласии.
- Как, вы не знаете? – удивился в ответ прохожий. – Сегодня наш хан должен передать престол своему единственному сыну Ильдару. Увы, гибель старшего сына сильно подкосила его здоровье и, похоже, его дни сочтены. Хотите увидеть нового хана своими глазами – поспешите на площадь. Церемония вот-вот начнётся.
Со всех ног бросилась троица на центральную площадь города. Посреди площади был сооружён высокий помост. На нём на золотом троне, гордо задрав голову, сидел Ильдар в роскошных одеждах. Выражение его лица было таким высокомерным, словно он уже давно был коронован, а на собравшихся людей смотрел так, как лев мог бы посмотреть на ничтожных букашек. Рядом на таком же троне сидел хан. Хотя он старался держаться, лицо его было бледным, уставшим.
- Я вас люблю, мои подданные, - хан явно старался, чтобы его голос звучал бодро, и по-видимому, это стоило ему больших усилий. – Я люблю вас, как только может отец любить свои детей. Но моё здоровье слабеет с каждым днём и, похоже, в скором времени я отойду в лучший мир. Править вами и заботиться о вас я оставляю своего сына Ильдара. Если кому-то из здесь присутствующих известны причины, по которым Ильдар недостоин быть вашим правителем, скажите об этом сейчас.
- Такая причина известна мне, отец! – раздался из толпы голос Наиля.
Старый хан, как увидел его, чуть было чувств не лишился от радости.
- Наиль, сын мой! Ты жив?! О, хвала Тебе, Всевышний!
На лице Ильдара, как заметила Каламкас, отразился сначала испуг, а затем нескрываемая досада. Однако в следующую минуту он, кое-как овладев собой, кинулся на пару с отцом обнимать Наиля:
- Брат мой! Как я счастлив, что вижу тебя живым!
Однако тот отстранился от Ильдара, как от чего-то скользкого:
- У меня нет брата!
- Что происходит, Наиль? – хан был ошеломлён. - Чем же твой брат провинился перед тобой настолько, чтобы заслужить такое обращение?
- Я отвечу и на этот вопрос, отец. Но в первую очередь Вы спросили, почему Ильдар недостоин быть правителем. Когда Ильдара похитил ифрит, эта девушка, - кивком головы он указал на Каламкас, - отправилась на его поиски и, чтобы найти его, пожертвовала своей молодостью, красотой и здоровьем. Всё это ей уже позднее вернула волшебная вода. Когда она его нашла, рискуя жизнью, сыграла c ифритом в шахматы и выиграла свободу для Ильдара. Считаете ли Вы, отец, что Ильдар поступил достойно, когда, не сказав ни слова благодарности, бросил её в замке ифрита?
- Опомнись, брат! – воскликнул Ильдар. – Я эту твою Каламкас вообще впервые в жизни вижу!
- Если так, то откуда тебе известно, что её зовут Каламкас? Я ведь имени её не называл. К тому же, когда я обнаружил её лежащей на дороге без сил и принёс в хижину лекаря Мусы, она сказала, что у меня на запястье такая же родинка, как у Ильдара. Откуда об этой родинке могла знать девушка, с которой ты вовсе не знаком?
- Но пусть даже я её и бросил! Но ведь она простая пастушка! Неужели же я, сын хана, наследник престола, должен молиться на всякую ничтожную чернь?
- Разве для того я собирался сделать тебя правителем над всеми, - вскричал хан, - чтобы ты был справедлив только к богатым и знатным? После того, что Каламкас для тебя сделала, ты должен был, если надо, на руках её вынести и достойно вознаградить!
- Хорошо, отец, - ответил Ильдар с явной неохотой. – Какую награду ты желаешь, Каламкас?
- Простите меня, повелитель, - ответила Каламкас. – Но из рук братоубийцы я никакой награды не приму.
Хан, услышав такие слова, чуть не задохнулся от возмущения:
- Послушай, Каламкас, мой сын, конечно, поступил мерзко и неблагородно, и ты вправе на него гневаться. Но обвинять Ильдара в столь ужасном преступлении без малейших доказательств – это уже переходит все границы!
- Доказательства есть! – ответил за девушку Наиль. – Когда Ильдар сбрасывал меня в пропасть, я был в сознании.
- Клянусь, брат, меня тогда не было рядом с тобой! – перебил его Ильдар. – Ты, видимо, был сильно ранен, и тебе в бреду померещилось!
- А что скажешь, несчастный, про этот кусок плаща, за который я ухватил тебя, когда падал? Взгляни же! Узнаёшь?
- Так значит, - хан метнул в Ильдара гневный взгляд, - ты лгал, когда говорил, что это враги тебе в бою плащ порвали и чуть самого не зарубили. Довольно! Ты мне больше не сын! Стража! Схватить его и бросить в темницу!
- Прошу Вас, отец! – Наиль преклонил перед отцом колено. – Сегодня счастливый день в моей жизни – я выжил, обрёл снова память и вернулся домой. Так не омрачайте же его жестокой расправой над моим единокровным братом!
- Хорошо, сын мой, - ответил хан, затем обратился к Ильдару. – Убирайся подобру-поздорову на все четыре стороны! Чтоб завтра духу твоего на моей земле не было!
Обрадованный, что так легко отделался, Ильдар быстро встал с трона и чуть ли не бегом кинулся прочь.
- Я хочу Вам сказать, отец, - продолжал тем временем Наиль. – Что если бы не лекарь Муса, который стоит здесь, я сейчас был бы мёртв. Он обнаружил меня на дне пропасти и выходил. Думаю, за это он заслужил щедрую награду.
- Ты прав, Наиль! Спасителю моего сына мне любой награды будет не жаль. Проси, чего желаешь, Муса.
- О, повелитель, - ответил Муса. – Для меня самая лучшая награда – когда умирающий возвращается к жизни. К тому же, Ваш сын меня уже успел достаточно отблагодарить, помогая мне лечить людей. Но если Вы, повелитель, хотите меня порадовать, вознаградите Каламкас. Я ведь для Вашего старшего сына ничем не жертвовал, а она ради спасения младшего столько невзгод претерпела.
- Ты на редкость мудрый и благородный человек! Отблагодарить Каламкас для меня – долг чести.
- Не смею просить о награде, повелитель, - ответила девушка. – Ваш старший сын, чтобы вернуть мне отнятое, рисковал жизнью, состязаясь с ифритом. И всё ради меня, простой пастушки. Это я должна Вас благодарить, повелитель, что вырастили такого замечательного сына!
- Тогда позвольте, отец, я попрошу Вас ещё об одном деле, - сказал Наиль. – Я полюбил Каламкас и хочу на ней жениться. Если мои чувства взаимны, благословите нас.
- Что скажешь, Каламкас? – обратился хан к девушке. – Любишь ли ты моего сына?
- Да, - призналась девушка, опустив глаза. – Но ведь я простолюдинка, сыну ханскому не ровня.
- Она согласна, отец!
- Тогда благословляю вас! Будьте счастливы, дети мои!
В тот же день хотел хан передать старшему сыну и трон, но тот наотрез отказывался при живом отце корону надевать. Да и хан вскоре пошёл на поправку. Ведь Муса был превосходным лекарем и быстро понял, что оттого хан хворал, что его травили медленно действующим ядом, который нашли в покоях Ильдара. А когда хан помер своей смертью, править этой землёй стали Наиль и Каламкас, прожившие свой век в любви и согласии.
