А народ-то и не думал колебаться – все как один кричать принялись:
- Ивана! Ивана! Да быть Ивану царём-государем нашим!
Видя, что дело плохо, Фёдор с Василием соскочили с помоста и пустились наутёк. Да толпа тут же им путь преградила и давай бывших царей бить да колотить, того гляди, забьют до смерти.
- Прекратите! – крикнул Иван. – Крови уже и так не меряно пролилось, не хотелось бы мне, чтобы ещё и царствование моё со смертоубийства начиналось. Пущай убираются куда глаза глядят!
Не посмели люди Ивана ослушаться – отпустили Фёдора с Василием, дав им на прощание пинка увесистого. А те и рады-радёхоньки, что целыми осталися – припустили со всех ног, будто зайцы, от волков да медведей бегущие. Что с ними сталось после – неведомо. Одни говорят, будто они в топь болотную забрались да и утопли, другие – будто они поубивали таки друг друга, а иные поговаривают, будто скитались они по белу свету, да в нищете и померли.
А Иван-царевич, как царём заделался, с Василисою обвенчался, и жили они долго и счастливо, и мудро царствами своими правили. И войн в этих царствах никогда более не затевали.
- Ивана! Ивана! Да быть Ивану царём-государем нашим!
Видя, что дело плохо, Фёдор с Василием соскочили с помоста и пустились наутёк. Да толпа тут же им путь преградила и давай бывших царей бить да колотить, того гляди, забьют до смерти.
- Прекратите! – крикнул Иван. – Крови уже и так не меряно пролилось, не хотелось бы мне, чтобы ещё и царствование моё со смертоубийства начиналось. Пущай убираются куда глаза глядят!
Не посмели люди Ивана ослушаться – отпустили Фёдора с Василием, дав им на прощание пинка увесистого. А те и рады-радёхоньки, что целыми осталися – припустили со всех ног, будто зайцы, от волков да медведей бегущие. Что с ними сталось после – неведомо. Одни говорят, будто они в топь болотную забрались да и утопли, другие – будто они поубивали таки друг друга, а иные поговаривают, будто скитались они по белу свету, да в нищете и померли.
А Иван-царевич, как царём заделался, с Василисою обвенчался, и жили они долго и счастливо, и мудро царствами своими правили. И войн в этих царствах никогда более не затевали.
