- Алисента… - протяжный шёпот.
Даже не вздрогнула. Тело никак не отреагировало. Вообще. Я так устала за все эти дни, что оно больше не пугало меня.
- Я больше не боюсь тебя, - произнесла хрипло в ответ. - Ты лишь плод моего больного воображения. Тебя нет.
- Пора домой, - ответили мне, а я потеряла сознание.
Я очнулась дома, лёжа на своей постели в гостиничном махровом халате. С безразличием отметила, что за окном уже рассвело, а время десять часов утра и я уже как два часа должна быть на рабочем месте в офисе, что подтверждалось трелью телефона. Написала смску о том, что мне нездоровится и что я беру отгул без сохранения. Звонить и упрашивать не стала, просто поставила перед фактом. В тот день я искренне задумалась о том, что со мной что-то происходит, что-то ненормальное. Попахивало шизофренией. И в этот же день записалась на приём к своему лечащему врачу, который назначил мне анализы и направил на МРТ. Я была в ремиссии, но это не означало, что недуг не мог вернуться.
Всю неделю я жила с перманентными ощущениями постороннего присутствия, преследованиями, головными болями, сопровождающимися тошнотой, с галлюцинациями. Мне мерещилось, что дома поселилась тень - мужской силует. Тень мелькала в отражении зеркала, двигала предметы, касалась меня, шептала. Я перестала есть и спать, отчего всё чаще падала в обмороки. Но при этом всём я умудрялась работать и сохранять лицо.
Райан, конечно же, не забыл тот инцидент в офисе у архива. Казалось, это доставляло ему ни с чем несравнимое удовольствие, видеть меня такой разбитой. И не только ему, моим коллегам это доставляло не меньшее удовольствие. А я всем им назло держалась. Кому и что я пыталась доказать - не знаю, но если недуг опять постучался в мой дом, мне понадобятся немалые деньги, чтобы его прогнать, а посему нельзя было терять работу.
Указания от Райана были по типу “принеси подай и не мешай”. По мере ухудшения самочувствия, преодолевать всю эту беготню становилось физически трудно. Правда, периодически, на протяжении дня, отлучилась в туалет и блевала, скакало давление, а приём болеутоляющих стал такой же бытовой рутиной, как почистить зубы.
- Сегодня запланирована встреча с инвесторами, подготовь презентацию и конференц-зал, - велел Райан.
У нас их два, какой именно зал, босс не уточнил, но я выбрала тот, в котором встречи проводила всегда Маргарита Сергеевна, более просторный и светлый. Панорамные окна, длинный стол, большой экран. Расставила на месте для каждого гостя по стеклянной бутылке с водой и стаканы, карандаши, ручки и блокноты с эмблемой журнала.
Когда всё было готово, отчиталась Райану:
- Мистер Луциано, зал для приёма готов.
Босс оглядел конференц-зал и неудовлетворённо резюмировал:
- Этот не подходит. Подготовь другой. У нас на приёме будет шесть человек, а не футбольная команда.
Знал бы он, каких трудов мне стоили эти приготовления. Придурок!
- Но Маргарита Сергеевна всегда принимала важных гостей в этом зале, - невинно, как бы невзначай бросила я.
Райан перевёл всё внимание на меня и раздражённо произнёс:
- Бога ради, приведи себя в порядок и переоденься во что-нибудь более сексуальное! Тебе презентовать наше издание. Если инвесторы не согласятся на сделку, ты останешься без зарплаты в этом месяце.
Чем его не угодил мой брючный костюм?
Я поджала губы.
- Но для начала подготовь другой зал, потом, как закончишь, зайдёшь в мой кабинет за платьем. Я купил подходящее.
Я усмехнулась и саркастично ответила:
- Райан Луциано, кукловод, покупает своей игрушке платья и одевает её.
- Вот именно, ты моя кукла, а кукол надо наряжать, чтобы глаза радовала, - мужчина подошёл ко мне вплотную, от его близости я замерла. - Но я бы предпочёл не только одевать, но и раздевать. Алина…
- Мне надо подготовить другой зал, мистер Луциано, - напомнила я тихим голосом, стараясь дистанцироваться от босса.
- Конечно, - насмешливо согласился Райан. - Ступай.
По завершении нашего диалога у меня разболелась голова, она болела всегда в его присутствии и после. Я извлекла из сумочки обезболивающее и выпила. И только когда выпила, с ужасом осознала, что выпила другие, большее мощные, со слегка наркотическим эффектом обезболивающие. Мне их прописал терапевт для приёма дома, перед сном. Это не снотворное, но оказывает лёгкий парализующий и расслабляющий эффект, чтобы лучше засыпать.
У меня было около пятнадцати минут до того, как подействуют таблетки. Превозмогая головную боль в затылке, я каким-то чудом подготовила второй конференц-зал для приёма, перенесла все бутылки с водой, стаканы и письменные принадлежности, настроила проектор. Осталось только переодеться, как и велел Райан, в купленное им платье.
Я постучалась в двери его кабинета и, дождавшись разрешения, вошла.
- Второй конференц-зал для приёма инвесторов готов. Платье?
- В пакете, - взглядом он указал на кожаный коричневого цвета диван. Я достала платье из пакета, чтобы мельком, пока соображаю, оценить вкус Райана Луциано. Белое обтягивающее платье на размер меньше, чем я обычно ношу, на переливающихся серебром бретельках с глубоким декольте из атласной ткани. Такие платья носят без нижнего белья.
- Раздевайся, - я вздрогнула и только сейчас заметила, что пока рассматривала платье, Райан встал, закрыл изнутри дверь, и теперь стоял, преграждая мне путь к отступлению, скрестив на груди руки.
- При вас? - ошарашенно спросила.
Мужчина молча кивнул.
- Я не буду, - запротестовала.
- Ты не выйдешь из этого кабинета, пока не переоденешься, - жёстко сказал Райан. - А если и дальше будешь тянуть время, сорвётся презентация. Мне продолжить, чем в таком случае это будет грозить для тебя?
- Отвернитесь! - сдалась я.
- Нет, - Райан откровенно забавлялся. Таблетки начали уже действовать, помещение его кабинета немного раскачивалось перед глазами, а образ самого мужчины немного рассеивался.
Я фыркнула, чувствуя где-то на краю сознания лёгкую форму негодования. Все негативные эмоции блекли. А чувствительность тела, напротив, стала повышенной. Сняла сначала пиджак, затем блузку, под проницательным взглядом Райана расстегнула молнию на брюках. Брюки упали в ногам. Оставшись в одном комплекте чёрного кружевного белья и туфлях, я потянулась за платьем.
- Под таким платьем бельё не уместно - будет просвечивать.
Я тоже об этом подумала, но вслух сказала другое:
- Я не буду снимать бельё.
- Раздевайся. Полностью! - с нажимом повторил он. - Или мне помочь тебе?
- Вам придётся заставить меня! - я дерзко вскинула голову.
Райан стремительным движением дёрнулся ко мне, и поскольку реакция из-за таблеток у меня была запоздалой, я не успела отстраниться.
- Заставить, говоришь… Любишь принуждение? - его голос звучал хрипло.
Когда Райан обхватил руками мою талию, чуть сжал её, мне стало жарко. Он властно возвышался надо мной, запах его парфюма кружил голову, тело откликалось мурашками и дрожью, так чутко. Его руки двинулись выше, сжали грудь, огладили плечи, стянули лямки, расстегнули застежку на спине и отбросили лифчик в сторону. Я схватилась за его плечи и прижалась обнажённой грудью к его груди, потёрлась, отчего набухли соски. Но мешала его рубашка, я хотела почувствовать исходящее от его тела тепло.
Прикусив нижнюю губу, непослушными пальцами начала медленно расстёгивать пуговицу за пуговицей. Сняла с него рубашку и покрыла короткими поцелуями грудь, чуть присела, оставляя дорожку поцелуев на животе, а затем полностью опустилась на колени перед ним. Накрыла ладонью его выпирающий из брюк член, снова поцелуй, его судорожный вздох, моя лукавая улыбка. Потянулась к ремню, мелькнувшая о связывании мысль чуть ли не свела с ума окончательно.
- Что ты делаешь, Алина? - резким движением он поставил меня на ноги. - Посмотри на меня!
Мой затуманенный взгляд уперся в его подбородок, слегка небритый. Лёгкая щетина шла Райану.
- Зрачки расширены, - констатировал он. - Я не трахну тебя, пока ты в таком состоянии. Что ты приняла, Алина?
Но я не слушала его, хоть и слышала. Отступила назад, ещё шаг, упёрлась задницей в стол. На мне всё ещё оставались трусики, при каждом движении, я чувствовала, что ткань промокла насквозь. Значит, надо избавиться от них. Что я и сделала, а затем легла на прохладную поверхность стола спиной, широко раздвинула ноги и выгнулась как кошка.
- Милая, что же ты со мной делаешь… - прозвучало как-то отчаянно. Мы поменялись ролями, похоже.
- Мне надо попросить тебя? - я невинно захлопала ресницами, пытаясь сфокусировать на нём взгляд. - Я так хочу твой член внутри… Пожалуйста…
- Ты не отдаёшь отчёт своим действиям, Алина.
- Много говорите, мистер Луциано, - удручённо вздохнула я и хотела встать, как Райан, взяв меня за бёдра, насадил на свой член.
От неожиданности я громко закричала.
На задворках сознания мелькнула мысль, что коллеги всё услышали, но мысль эта была тут же забыта, так как Райан начал двигаться во мне. Не останавливаясь, он наклонился и взял губами один мой сосок, посасывая его, покусывая, оттягивая, другой сосок он сжимал пальцами. Учащённое дыхание Райана распаляло меня ещё сильнее. Обхватила его лицо руками и потянулась за поцелуем. Его губы коснулись моих, язык проник внутрь. Я подчинялась его натиску, отзывалась на его прикосновения, здесь и сейчас я принадлежала ему полностью. Целуя его, я причмокивала и постанывала от удовольствия - сладкий, он был таким сладким, вкусным.
- Алина! - я вздрогнула и непонимающе уставилась на свое отражение в зеркале. - Тебя мистер Луциано ищет уже минут двадцать. Кстати, платье, как у дорогой шлюхи, тебе подходит! - Оля хлопнула дверью, покидая женский туалет.
В руках я держала свой брючный, аккуратно сложенный костюм и нижнее бельё. Платье обтягивало фигуру и просвечивало соски, волосы я распустила, на щеках румянец, искусанные губы. Я не помнила, как оказалась в туалете, как переодевалась, перед глазами мелькал образ наших с Райаном сплетающихся обнаженных тел, в ушах стояли звуки шлепков, мокрых поцелуев, стонов. Я пробыла здесь двадцать минут, по словам Оли, и фантазировала секс с Райаном. Таблетки, во всём определённо виноваты таблетки!
- Где тебя носит?! Инвесторы уже в конференц-зале, ждут начала презентации!
Райан бросил на меня оценивающий взгляд.
- Потрясающе выглядишь! Малышка, иди и сделай так, чтобы они вложили кучу бабла в наше издание!
Я рассеянно кивнула и направилась в конференц-зал. Восхищенные мужские взгляды смущали, я путалась в словах, сбивалась с мысли, презентуя наш журнал, краснела. Засим меня попросили налить воды каждому гостю, обслужить предстояло в том числе и Райана, на которого я старалась не смотреть. Лёгкий шлепок по попе - собственнический жест Райана Луциано и последовавшие за ним недвусмысленные смешки инвесторов вызвали чувство омерзения и неприятный привкус подкатывающей к горлу рвоты.
Извинившись, я выбежала из конференц-зала и бросилась в туалет. Упала на колени перед унитазом и, содрогаясь от спазмов, начала блевать. Кровь была повсюду: на крышке унитаза, на моём подбородке, на платье. Ужаснувшись, я лихорадочно вытерла всё салфетками и, пошатываясь, хватаясь за стены, покинула туалет с мыслью вызвать скорую. Наткнулась на выходящих из зала инвесторов и Райана, который заметил меня. Он нахмурился, выражение его лица сделалось обеспокоенным. Большего мне не позволила увидеть пелена перед глазами. Покачнувшись, я выставила вперёд руки в поисках опоры. Кажется, перед тем, как тьма окончательно поглотила меня, Райан успел подхватить моё стремительно падающее на пол тело.
- Алина, - мой лечащий терапевт смотрит на меня с сочувствием. - Пришли результаты всех анализов и МРТ. У вас опухоль мозга.
- Каковы шансы? - хрипло спрашиваю в ответ, в горле першит.
- Последняя стадия, - выносит вердикт доктор.
Химиотерапия на этой стадии бессмысленна. Папа умер от опухоли мозга, он боролся с недугом ради нас с мамой, но с каждым днём увядал, не мог есть из-за постоянной тошноты, сильно исхудал, отёк.
- И сколько мне осталось жить? - мне кажется, или по щекам катятся слёзы? Это из-за воспоминаний о папе…
- Неделя, две, месяц. Спрогнозировать сложно.
- Не хочу оставаться в стационаре на химиотерапию, - тихо, но твёрдо решила я. Не хочу умирать, как папа, который мучился из-за химии.
- Это ваше право, Алина, - понимающе кивнул доктор. - Необходимо будет подписать отказ от госпитализации. Я выпишу вам рецепт на сильнодействующие препараты, чтобы облегчить состояние. Свяжитесь с родственниками, быть может, вас есть кому забрать?
После смерти папы, мама возненавидела весь мир, и меня заодно. Моя любовь его отсутствие не компенсировала, она закрылась в себе, а по достижению мной совершеннолетия, и вовсе перестала общаться. Я обижалась на нее, казалось она предала меня, мы обе потеряли близкого и родного человека, только вот я смогла пойти дальше, а мама нет. Я звонила ей периодически, спрашивала, как дела, поздравляла с праздниками, я старалась наладить общение с ней. Но я, точная копия отца, напоминала ей об умершем муже, видеть меня было выше её сил. И общаться тоже. Последние несколько лет она не отвечала даже на звонки, я слала ей сообщения, не сдавалась. Кто знал, вдруг ледяное сердце снежной королевы оттаяло бы?
Бывало, я приезжала к ней, в дом с детскими воспоминаниями, отчасти счастливыми, когда ещё был жив папа, отчасти горькими, когда для матери я стала пустым местом в доме, в её жизни. Мне никто не открывал. Я плакала под дверями квартиры и говорила, что всё ещё люблю её и не держу зла, я пыталась донести до нее, что в моем сердце нет ненависти. Но если у меня оно было, сердце, то своего мама лишилась.
Ни на что не надеясь, я набрала номер, единственный номер, который знала наизусть. Не абонент. Видимо, ей так осточертели мои звонки и сообщения, что она сменила номер. Хотелось верить, что она захочет попрощаться со мной, увидеться хотя бы в последний раз с того момента, как мне стукнуло восемнадцать.
Когда у меня впервые обнаружили опухоль, прогнозы были положительными. Я залезла в долги, набрала кредитов и меня оперировали, после курс химиотерапии, дорогостоящие препараты - настолько мне хотелось жить! Но мне не надо кого было положиться. Я не хотела расстраивать маму этой новостью, напоминать о папе. Долгожданная ремиссия, я устроилась на хорошую работу в издательстве, потихоньку закрывала долги. Пока меня не начал шантажировать, будь он проклят, Райан.
Впрочем, теперь всё это неважно.
Надо написать маме письмо по месту жительства и отправить почтой. Возможно, когда-нибудь она прочтет его содержимое, в котором я обязательно укажу место своего захоронения. Рядом с папой.
Подписав отказ от госпитализации и получив на руки рецепт, я попросила своего лечащего врача оставить в тайне тот факт, что собираюсь вернуться домой. Вдруг, обеспокоенный состоянием своей игрушки, Райан поинтересуется. От которого уже было десять пропущенных. Я выключила телефон, закрыла глаза и закрылась от всего мира.
Дома я горько плакала. Не так должна закончится моя жизнь, ну не так!
- Папа, дай мне сил! - я выла, как брошенная всеми собака, преданная, оставшаяся в одиночестве доживать отведённое ей время.
Даже не вздрогнула. Тело никак не отреагировало. Вообще. Я так устала за все эти дни, что оно больше не пугало меня.
- Я больше не боюсь тебя, - произнесла хрипло в ответ. - Ты лишь плод моего больного воображения. Тебя нет.
- Пора домой, - ответили мне, а я потеряла сознание.
Глава 5 "Алисента"
Я очнулась дома, лёжа на своей постели в гостиничном махровом халате. С безразличием отметила, что за окном уже рассвело, а время десять часов утра и я уже как два часа должна быть на рабочем месте в офисе, что подтверждалось трелью телефона. Написала смску о том, что мне нездоровится и что я беру отгул без сохранения. Звонить и упрашивать не стала, просто поставила перед фактом. В тот день я искренне задумалась о том, что со мной что-то происходит, что-то ненормальное. Попахивало шизофренией. И в этот же день записалась на приём к своему лечащему врачу, который назначил мне анализы и направил на МРТ. Я была в ремиссии, но это не означало, что недуг не мог вернуться.
Всю неделю я жила с перманентными ощущениями постороннего присутствия, преследованиями, головными болями, сопровождающимися тошнотой, с галлюцинациями. Мне мерещилось, что дома поселилась тень - мужской силует. Тень мелькала в отражении зеркала, двигала предметы, касалась меня, шептала. Я перестала есть и спать, отчего всё чаще падала в обмороки. Но при этом всём я умудрялась работать и сохранять лицо.
Райан, конечно же, не забыл тот инцидент в офисе у архива. Казалось, это доставляло ему ни с чем несравнимое удовольствие, видеть меня такой разбитой. И не только ему, моим коллегам это доставляло не меньшее удовольствие. А я всем им назло держалась. Кому и что я пыталась доказать - не знаю, но если недуг опять постучался в мой дом, мне понадобятся немалые деньги, чтобы его прогнать, а посему нельзя было терять работу.
Указания от Райана были по типу “принеси подай и не мешай”. По мере ухудшения самочувствия, преодолевать всю эту беготню становилось физически трудно. Правда, периодически, на протяжении дня, отлучилась в туалет и блевала, скакало давление, а приём болеутоляющих стал такой же бытовой рутиной, как почистить зубы.
- Сегодня запланирована встреча с инвесторами, подготовь презентацию и конференц-зал, - велел Райан.
У нас их два, какой именно зал, босс не уточнил, но я выбрала тот, в котором встречи проводила всегда Маргарита Сергеевна, более просторный и светлый. Панорамные окна, длинный стол, большой экран. Расставила на месте для каждого гостя по стеклянной бутылке с водой и стаканы, карандаши, ручки и блокноты с эмблемой журнала.
Когда всё было готово, отчиталась Райану:
- Мистер Луциано, зал для приёма готов.
Босс оглядел конференц-зал и неудовлетворённо резюмировал:
- Этот не подходит. Подготовь другой. У нас на приёме будет шесть человек, а не футбольная команда.
Знал бы он, каких трудов мне стоили эти приготовления. Придурок!
- Но Маргарита Сергеевна всегда принимала важных гостей в этом зале, - невинно, как бы невзначай бросила я.
Райан перевёл всё внимание на меня и раздражённо произнёс:
- Бога ради, приведи себя в порядок и переоденься во что-нибудь более сексуальное! Тебе презентовать наше издание. Если инвесторы не согласятся на сделку, ты останешься без зарплаты в этом месяце.
Чем его не угодил мой брючный костюм?
Я поджала губы.
- Но для начала подготовь другой зал, потом, как закончишь, зайдёшь в мой кабинет за платьем. Я купил подходящее.
Я усмехнулась и саркастично ответила:
- Райан Луциано, кукловод, покупает своей игрушке платья и одевает её.
- Вот именно, ты моя кукла, а кукол надо наряжать, чтобы глаза радовала, - мужчина подошёл ко мне вплотную, от его близости я замерла. - Но я бы предпочёл не только одевать, но и раздевать. Алина…
- Мне надо подготовить другой зал, мистер Луциано, - напомнила я тихим голосом, стараясь дистанцироваться от босса.
- Конечно, - насмешливо согласился Райан. - Ступай.
По завершении нашего диалога у меня разболелась голова, она болела всегда в его присутствии и после. Я извлекла из сумочки обезболивающее и выпила. И только когда выпила, с ужасом осознала, что выпила другие, большее мощные, со слегка наркотическим эффектом обезболивающие. Мне их прописал терапевт для приёма дома, перед сном. Это не снотворное, но оказывает лёгкий парализующий и расслабляющий эффект, чтобы лучше засыпать.
У меня было около пятнадцати минут до того, как подействуют таблетки. Превозмогая головную боль в затылке, я каким-то чудом подготовила второй конференц-зал для приёма, перенесла все бутылки с водой, стаканы и письменные принадлежности, настроила проектор. Осталось только переодеться, как и велел Райан, в купленное им платье.
Я постучалась в двери его кабинета и, дождавшись разрешения, вошла.
- Второй конференц-зал для приёма инвесторов готов. Платье?
- В пакете, - взглядом он указал на кожаный коричневого цвета диван. Я достала платье из пакета, чтобы мельком, пока соображаю, оценить вкус Райана Луциано. Белое обтягивающее платье на размер меньше, чем я обычно ношу, на переливающихся серебром бретельках с глубоким декольте из атласной ткани. Такие платья носят без нижнего белья.
- Раздевайся, - я вздрогнула и только сейчас заметила, что пока рассматривала платье, Райан встал, закрыл изнутри дверь, и теперь стоял, преграждая мне путь к отступлению, скрестив на груди руки.
- При вас? - ошарашенно спросила.
Мужчина молча кивнул.
- Я не буду, - запротестовала.
- Ты не выйдешь из этого кабинета, пока не переоденешься, - жёстко сказал Райан. - А если и дальше будешь тянуть время, сорвётся презентация. Мне продолжить, чем в таком случае это будет грозить для тебя?
- Отвернитесь! - сдалась я.
- Нет, - Райан откровенно забавлялся. Таблетки начали уже действовать, помещение его кабинета немного раскачивалось перед глазами, а образ самого мужчины немного рассеивался.
Я фыркнула, чувствуя где-то на краю сознания лёгкую форму негодования. Все негативные эмоции блекли. А чувствительность тела, напротив, стала повышенной. Сняла сначала пиджак, затем блузку, под проницательным взглядом Райана расстегнула молнию на брюках. Брюки упали в ногам. Оставшись в одном комплекте чёрного кружевного белья и туфлях, я потянулась за платьем.
- Под таким платьем бельё не уместно - будет просвечивать.
Я тоже об этом подумала, но вслух сказала другое:
- Я не буду снимать бельё.
- Раздевайся. Полностью! - с нажимом повторил он. - Или мне помочь тебе?
- Вам придётся заставить меня! - я дерзко вскинула голову.
Райан стремительным движением дёрнулся ко мне, и поскольку реакция из-за таблеток у меня была запоздалой, я не успела отстраниться.
- Заставить, говоришь… Любишь принуждение? - его голос звучал хрипло.
Когда Райан обхватил руками мою талию, чуть сжал её, мне стало жарко. Он властно возвышался надо мной, запах его парфюма кружил голову, тело откликалось мурашками и дрожью, так чутко. Его руки двинулись выше, сжали грудь, огладили плечи, стянули лямки, расстегнули застежку на спине и отбросили лифчик в сторону. Я схватилась за его плечи и прижалась обнажённой грудью к его груди, потёрлась, отчего набухли соски. Но мешала его рубашка, я хотела почувствовать исходящее от его тела тепло.
Прикусив нижнюю губу, непослушными пальцами начала медленно расстёгивать пуговицу за пуговицей. Сняла с него рубашку и покрыла короткими поцелуями грудь, чуть присела, оставляя дорожку поцелуев на животе, а затем полностью опустилась на колени перед ним. Накрыла ладонью его выпирающий из брюк член, снова поцелуй, его судорожный вздох, моя лукавая улыбка. Потянулась к ремню, мелькнувшая о связывании мысль чуть ли не свела с ума окончательно.
- Что ты делаешь, Алина? - резким движением он поставил меня на ноги. - Посмотри на меня!
Мой затуманенный взгляд уперся в его подбородок, слегка небритый. Лёгкая щетина шла Райану.
- Зрачки расширены, - констатировал он. - Я не трахну тебя, пока ты в таком состоянии. Что ты приняла, Алина?
Но я не слушала его, хоть и слышала. Отступила назад, ещё шаг, упёрлась задницей в стол. На мне всё ещё оставались трусики, при каждом движении, я чувствовала, что ткань промокла насквозь. Значит, надо избавиться от них. Что я и сделала, а затем легла на прохладную поверхность стола спиной, широко раздвинула ноги и выгнулась как кошка.
- Милая, что же ты со мной делаешь… - прозвучало как-то отчаянно. Мы поменялись ролями, похоже.
- Мне надо попросить тебя? - я невинно захлопала ресницами, пытаясь сфокусировать на нём взгляд. - Я так хочу твой член внутри… Пожалуйста…
- Ты не отдаёшь отчёт своим действиям, Алина.
- Много говорите, мистер Луциано, - удручённо вздохнула я и хотела встать, как Райан, взяв меня за бёдра, насадил на свой член.
От неожиданности я громко закричала.
На задворках сознания мелькнула мысль, что коллеги всё услышали, но мысль эта была тут же забыта, так как Райан начал двигаться во мне. Не останавливаясь, он наклонился и взял губами один мой сосок, посасывая его, покусывая, оттягивая, другой сосок он сжимал пальцами. Учащённое дыхание Райана распаляло меня ещё сильнее. Обхватила его лицо руками и потянулась за поцелуем. Его губы коснулись моих, язык проник внутрь. Я подчинялась его натиску, отзывалась на его прикосновения, здесь и сейчас я принадлежала ему полностью. Целуя его, я причмокивала и постанывала от удовольствия - сладкий, он был таким сладким, вкусным.
- Алина! - я вздрогнула и непонимающе уставилась на свое отражение в зеркале. - Тебя мистер Луциано ищет уже минут двадцать. Кстати, платье, как у дорогой шлюхи, тебе подходит! - Оля хлопнула дверью, покидая женский туалет.
В руках я держала свой брючный, аккуратно сложенный костюм и нижнее бельё. Платье обтягивало фигуру и просвечивало соски, волосы я распустила, на щеках румянец, искусанные губы. Я не помнила, как оказалась в туалете, как переодевалась, перед глазами мелькал образ наших с Райаном сплетающихся обнаженных тел, в ушах стояли звуки шлепков, мокрых поцелуев, стонов. Я пробыла здесь двадцать минут, по словам Оли, и фантазировала секс с Райаном. Таблетки, во всём определённо виноваты таблетки!
- Где тебя носит?! Инвесторы уже в конференц-зале, ждут начала презентации!
Райан бросил на меня оценивающий взгляд.
- Потрясающе выглядишь! Малышка, иди и сделай так, чтобы они вложили кучу бабла в наше издание!
Я рассеянно кивнула и направилась в конференц-зал. Восхищенные мужские взгляды смущали, я путалась в словах, сбивалась с мысли, презентуя наш журнал, краснела. Засим меня попросили налить воды каждому гостю, обслужить предстояло в том числе и Райана, на которого я старалась не смотреть. Лёгкий шлепок по попе - собственнический жест Райана Луциано и последовавшие за ним недвусмысленные смешки инвесторов вызвали чувство омерзения и неприятный привкус подкатывающей к горлу рвоты.
Извинившись, я выбежала из конференц-зала и бросилась в туалет. Упала на колени перед унитазом и, содрогаясь от спазмов, начала блевать. Кровь была повсюду: на крышке унитаза, на моём подбородке, на платье. Ужаснувшись, я лихорадочно вытерла всё салфетками и, пошатываясь, хватаясь за стены, покинула туалет с мыслью вызвать скорую. Наткнулась на выходящих из зала инвесторов и Райана, который заметил меня. Он нахмурился, выражение его лица сделалось обеспокоенным. Большего мне не позволила увидеть пелена перед глазами. Покачнувшись, я выставила вперёд руки в поисках опоры. Кажется, перед тем, как тьма окончательно поглотила меня, Райан успел подхватить моё стремительно падающее на пол тело.
- Алина, - мой лечащий терапевт смотрит на меня с сочувствием. - Пришли результаты всех анализов и МРТ. У вас опухоль мозга.
- Каковы шансы? - хрипло спрашиваю в ответ, в горле першит.
- Последняя стадия, - выносит вердикт доктор.
Химиотерапия на этой стадии бессмысленна. Папа умер от опухоли мозга, он боролся с недугом ради нас с мамой, но с каждым днём увядал, не мог есть из-за постоянной тошноты, сильно исхудал, отёк.
- И сколько мне осталось жить? - мне кажется, или по щекам катятся слёзы? Это из-за воспоминаний о папе…
- Неделя, две, месяц. Спрогнозировать сложно.
- Не хочу оставаться в стационаре на химиотерапию, - тихо, но твёрдо решила я. Не хочу умирать, как папа, который мучился из-за химии.
- Это ваше право, Алина, - понимающе кивнул доктор. - Необходимо будет подписать отказ от госпитализации. Я выпишу вам рецепт на сильнодействующие препараты, чтобы облегчить состояние. Свяжитесь с родственниками, быть может, вас есть кому забрать?
После смерти папы, мама возненавидела весь мир, и меня заодно. Моя любовь его отсутствие не компенсировала, она закрылась в себе, а по достижению мной совершеннолетия, и вовсе перестала общаться. Я обижалась на нее, казалось она предала меня, мы обе потеряли близкого и родного человека, только вот я смогла пойти дальше, а мама нет. Я звонила ей периодически, спрашивала, как дела, поздравляла с праздниками, я старалась наладить общение с ней. Но я, точная копия отца, напоминала ей об умершем муже, видеть меня было выше её сил. И общаться тоже. Последние несколько лет она не отвечала даже на звонки, я слала ей сообщения, не сдавалась. Кто знал, вдруг ледяное сердце снежной королевы оттаяло бы?
Бывало, я приезжала к ней, в дом с детскими воспоминаниями, отчасти счастливыми, когда ещё был жив папа, отчасти горькими, когда для матери я стала пустым местом в доме, в её жизни. Мне никто не открывал. Я плакала под дверями квартиры и говорила, что всё ещё люблю её и не держу зла, я пыталась донести до нее, что в моем сердце нет ненависти. Но если у меня оно было, сердце, то своего мама лишилась.
Ни на что не надеясь, я набрала номер, единственный номер, который знала наизусть. Не абонент. Видимо, ей так осточертели мои звонки и сообщения, что она сменила номер. Хотелось верить, что она захочет попрощаться со мной, увидеться хотя бы в последний раз с того момента, как мне стукнуло восемнадцать.
Когда у меня впервые обнаружили опухоль, прогнозы были положительными. Я залезла в долги, набрала кредитов и меня оперировали, после курс химиотерапии, дорогостоящие препараты - настолько мне хотелось жить! Но мне не надо кого было положиться. Я не хотела расстраивать маму этой новостью, напоминать о папе. Долгожданная ремиссия, я устроилась на хорошую работу в издательстве, потихоньку закрывала долги. Пока меня не начал шантажировать, будь он проклят, Райан.
Впрочем, теперь всё это неважно.
Надо написать маме письмо по месту жительства и отправить почтой. Возможно, когда-нибудь она прочтет его содержимое, в котором я обязательно укажу место своего захоронения. Рядом с папой.
Подписав отказ от госпитализации и получив на руки рецепт, я попросила своего лечащего врача оставить в тайне тот факт, что собираюсь вернуться домой. Вдруг, обеспокоенный состоянием своей игрушки, Райан поинтересуется. От которого уже было десять пропущенных. Я выключила телефон, закрыла глаза и закрылась от всего мира.
Дома я горько плакала. Не так должна закончится моя жизнь, ну не так!
- Папа, дай мне сил! - я выла, как брошенная всеми собака, преданная, оставшаяся в одиночестве доживать отведённое ей время.
