— Мама, мамочка, там дьявол! — пятилетняя Оля в ужасе пятилась от окна, тыча, как заведённая, пальцем в сторону того, что её так напугало.
Прибежавшая с кухни на её истошные крики мама недоумённо пожала плечами и прильнула к окну, пытаясь хоть что-то разглядеть в темноте осенней ночи. Но не увидев ничего страшного или необычного, сокрушённо покачала головой. Слишком уж у её младшей дочери фантазия богатая. То ангел ей примерещится, то дьявол. Надо, пожалуй, запретить ей столько времени проводить у телевизора. Там иной раз такое показывают, что и взрослый уравновешенный человек, насмотревшись современных научно-популярных передач, будет везде потусторонние явления видеть.
Успокоив порядком напуганную Олю, мама увела её с собой на кухню. Пусть лучше на глазах у неё будет, чем опять куда-нибудь залезет да что-нибудь ещё непонятное увидит, и снова испугается. Что поделать, раз у её детей такое живое воображение?
Вон старшая, Даша, помнится примерно в таком же возрасте, измазавшись чёрным кремом для обуви да ярко-красной помадой, носилась по дому с истошными криками: «Я ужас, летящий на крыльях ночи! » А ещё, бывало, по ночам спать напрочь отказывалась, упрямо доказывая, что под её окном каждый вечер Бэтмен пролетает, и ей, Даше, просто необходимо за ним проследить, чтобы выяснить, где же тот по утрам от людей прячется.
Долго они с отцом тогда с ней мучились, по психологам да экстрасенсам разным водили, а потом раз — и всё как отрезало: никаких непонятных разговоров и странных желаний. Выросла, видимо. И у Оли тоже с возрастом всё пройдёт. По крайней мере, мама на это очень надеялась.
Комната ненадолго опустела. А потом тихо скрипнула отворяемая дверь, и к тёмному окну осторожно приблизилась старшая сестра Оли — девятиклассница Даша.
— Дьявол, значит, — задумчиво пробормотала она, пристально всматриваясь в непроглядную темноту ночи.
Тьма за окном тщательно скрывала свои мистические тайны. И сколько бы ни пыталась Даша хоть что-то за окном рассмотреть — ничего, кроме смутных очертаний соседних домов, не было видно. А потом вдруг к самому стеклу прижалась чья-то страшная оскаленная рожа. Вытянутая, пятнистая, с причудливо изогнутыми рогами. Даша испуганно отшатнулась и, сердито погрозив страшилищу кулаком, уже издали наблюдала, как тёмный силуэт, едва различимый на фоне такого же тёмного неба, размеренно махавши огромными перепончатыми крыльями, исчезал вдали.
Что это было: огромная летучая мышь-мутант или тот самый мифический дьявол, так испугавший её младшую сестру, — оставалось пока загадкой. Даша задумчиво покачала головой, здраво рассудив, что утро вечера всё-таки мудренее, и незамедлительно отправилась спать. Время было совсем ещё детское, но задуманное ею требовало встать как можно раньше, чтобы избежать ненужных расспросов родителей и незаметно для них выскользнуть из дома.
Осеннее небо только-только начинало светлеть на востоке, и силуэты соседних домов напоминали диковинных животных, прилёгших отдохнуть после трудной ночной вахты. Улица из-за раннего времени была абсолютно пустой, что невольно наводило Дашу на мысль о внезапном апокалипсисе, так часто упоминаемом во всемирной паутине. В подобных историях героиня, тоже ни о чём не ведая, выходит из дома и оказывается вовлечённой в опасные, а порой и жуткие приключения.
Отогнав мрачные мысли, Даша решительно зашагала вдоль вереницы спящих домов. Путь она держала на соседнюю улицу, где в глубине одного из проходных дворов притаился старый заброшенный трёхэтажный дом. Ограждавший его забор проблем девушке не доставил, поскольку пара досок держалась только на одном гвозде и легко отодвигалась в сторону. Проникнув на огороженную территорию, Даша целенаправленно направилась к третьему подъезду и, проскользнув в перекошенный дверной проём и перепрыгивая через ступеньку, а то и две стразу, стремительно взбежала на третий этаж.
Нужная девушке квартира встретила её странными звуками:
— Кап-кап, трр-трр, шлёп-шлёп.
Быстро определив, где находится источник шума, Даша проследовала в угловую комнату с большим двустворчатым окном почти во всю стену. Посередине небольшого помещения, бывшего, видимо, когда-то ванной комнатой, о чём недвусмысленно намекали местами отвалившаяся, но всё ещё сравнительно белая керамическая плитка на стенах и замысловатые переплетения водопроводных труб, стоял объёмный чугунный чан на высоких ножках с курносым носиком крана и отломанными ручками. Под чаном горел небольшой костерок, а в самой ёмкости мылось весьма странное существо.
Места в чане было мало, и существо, по-змеиному изгибаясь, безуспешно пыталось оттереть лохматой мочалкой грязные разводы с костлявых плеч и выпирающих лопаток. Со спины оно выглядело почти по-человечески, если бы не ужасающая худоба, неимоверная гибкость да пара изрядно потрёпанных больших грязно-розовых перепончатых крыльев.
Странное существо, заслышав шаги осторожно приближавшей к нему Даши, на мгновение престало яростно шоркать своё угловатое тело и встревожено замерло. Потом, поняв, очевидно, что нежданный гость, а точнее — гостья, опасности для него не представляет, недовольно фыркнув и тряхнув длинными мокрыми волосами, едва не окатило девушку фонтаном грязных брызг.
— Бэт, ты зачем Олю напугал? — отшатываясь в сторону от не прошеного душа, поинтересовалась у купальщика Даша.
— Ты сама виновата, — стремительно повернувшись и продемонстрировав узкое, почти человеческое лицо в чёрно-красных разводах, сердито ответил Бэт. — Обещала мне с раскраской помочь, а сама так и не пришла. Вот я тебя и искал.
Даша виновато опустила голову. Что тут скажешь? Действительно, сама виновата. Закрутилась со школой, секцией, приятелями и подругами, а про обещание забыла. А ведь когда-то она поклялась, что всегда будет заботиться о Бэте. Шесть лет назад, в очередной раз заметив в окне летящий силуэт, она осторожно выскользнула из дома и отправилась на поиски своего «Бэтмена». И ведь нашла же! Только не героического Бэтмена-супермена, готового помочь всем и каждому, а маленькое, дрожащее от холода существо с ярко-розовыми крылышками.
Тогда Даша не придумала ничего лучше, чем сгрести в охапку буквально ледяную тушку маленького нелюдя и под покровом ночи притащить домой. Выхаживать заболевшего летуна, одновременно пряча его от родителей, оказалось неимоверно сложной задачей. Но, то ли у Даши внезапно открылся талант врачевателя, то ли нечеловеческий организм найдёныша был настолько крепок, что уже через неделю Бэт шустро порхал по комнате и пытался повторять за Дашей простые человеческие слова. А ещё через неделю смог поведать изумлённой девочке свою удивительную историю.
Бэт оказался жителем другого мира, где остроконечные пики скал и шпили сказочных замков целенаправленно пытались проткнуть мрачное фиолетовое небо. Где светило два солнца, а ночную мглу рассеивал бледный свет трёх маленьких лун. Бэт был ещё слишком мал, чтобы разбираться в государственном и политическом устройстве своего мира, но он прекрасно помнил тот ужасный день, когда началась война.
От оглушительных взрывов закладывало уши, шпили замков и пики скал одинаково некрасиво обваливались бесформенными кусками вниз. Крылатые воины яростно набрасывались на захватчиков с воздуха, во все стороны летели брызги чёрной крови и клочья крыльев. Но силы оказались не равны, и когда противник стал побеждать, родители спрятали малыша в ближайшей пещере.
Бэт сидел тихо-тихо, боясь привлечь внимание страшных чужаков. А потом совсем рядом раздался громкий взрыв, и пещера осветилась холодным голубоватым светом. Бэт потерял сознание, и в себя пришёл уже на Земле, лёжа на траве около какой-то высокой горы. Перепуганный случившимся, он долго метался по небу из стороны в сторону, пока слабые крылья не подвели его, и Бэт не упал.
К счастью, малыш не разбился, потому что удачно приземлился в кузов большого грузовика, гружённого песком и следовавшего на стройку. А стройка находилась в родном городе Даши, где Бэт до встречи с девочкой успел несколько раз оказаться на волоске от смерти из-за своего малолетства и неопытности.
Даша, проникнувшись до глубины души историей Бэта, обещала всегда заботиться о найдёныше и непременно помочь ему вернуться домой. К тому времени Бэт заметно подрос и всё рвался лететь искать проход в родной мир. Даша еле-еле уговорила его погостить ещё пару дней, чтобы как следует окрепнуть. А потом «Бэтмен» всё же улетел, но каждую осень возвращался и осторожно скрёбся в Дашино окно, чтобы повидаться со своей спасительницей и рассказать ей про новые приключения.
Вернуться в свой мир Бэт так и не смог. То ли по малолетству место перепутал, то ли проход, через который Бэт когда-то попал на Землю, больше не открывался.
— Я три вечера под твоими окнами круги нарезал, а ты даже ни разу в окошко не выглянула. Вот и пришлось мне во все ваши окна заглядывать. Но тебя я так и не увидел. Только твоя сестра всё у окошка торчала да на меня глазела, — продолжал выговаривать Даше Бэт, которого девушка в детстве упорно называл Бэтменом. Со временем имя «Бэтмен» сократилось до короткого и звучного «Бэт». Сам Бэт против этого имени не возражал, а Даша и подавно привыкла. Да и как ещё называть нечто настолько странное, что и названия-то для него не существовало?
— Прости, — покаялась виновато Даша. — Мне в школе столько всего назадавали, что я счёт времени совсем потеряла.
Бэт пренебрежительно фыркнул, вероятно, не сочтя школьные задания достаточным поводом для того, чтобы пренебречь их многолетней дружбой. Некоторые чисто человеческие заморочки он откровенно не понимал. Вот как, например, объяснить вольному как ветер существу важность домашних заданий и хороших оценок?
Даша и сама не всегда понимала, зачем ей знать, в каком году взошёл на престол очередной киевский князь или из каких химических элементов состоит кока-кола. Вряд ли подобные знания ей в жизни пригодятся. Но делиться своими сомнениями с Бэтом она не собиралась. Зачем «ужасу, летящему на крыльях ночи» подобные подробности?
— Давай помогу, — предложила она, видя, что Бэту никак не удаётся смыть чёрную краску со спины.
Бэт ещё раз сердито фыркнул, а потом послушно протянул Даше мочалку. Самому приводить себя в порядок было действительно неудобно и долго. Как неудобно и полдня рисовать на самом себе чёрно-красные разводы и зачернять слишком яркие крылья.
Но пугать ночами людей, задорно хлопая розовыми гламурными крылышками? Нет, уж лучше он и дальше будет мучиться с маскировкой, чем вместо ожидаемого страха увидит на человеческих лицах лишь снисходительную усмешку. Пугать забавных и впечатлительных людей ему нравилось. Видимо, так проявлялась агрессивная и хищная часть его иномирной натуры. Жаль только, что позволить себе подобное он мог лишь на Хэллоуин, когда едва ли не каждый подросток считал своим долгом изобразить нечисть пострашнее, и Бэт из общий массы разрисованных и разнаряженных не особо-то и выделялся.
— Крылья опять где-то повредил, — укоризненно сказала девушка, осторожно смывая грязь с тонких перепончатых крыльев и костлявой спины Бэта.
— За антенну случайно зацепился, — спокойно пояснил Бэт. — Ничего моим крыльям не сделается, к вечеру заживут и будут опять как новенькие.
— А сестрёнка подумала, что ты — дьявол, — задорно улыбнулась Даша, извлекая из спутанных волос Бэта сбившийся на бок ободок с витыми пластмассовыми рожками, который когда-то сама ему и подарила, чтобы тот выглядел более страшным и представительным.
Бэт стремительно развернулся к ней лицом, спокойно повернув шею на сто восемьдесят градусов, и довольно оскалился:
— Умная девочка твоя сестра. Сразу поняла, кого я сегодня изображал. Не то что некоторые.
Некоторые — это, по-видимому, Даша, которая упорно не желала бояться Бэта, как бы тот ни старался её напугать. Да, были во внешности Бэта некоторые шокирующие отличия от человека. Вот, например, его мелкие и острые зубы вполне могли ужаснуть куда более впечатлительного человека, чем Даша. Но Даша-то знала, что Бэт ей сейчас не угрожал, а просто улыбался. И раскосые глаза с вертикальными зрачками девушку не пугали. У кошек вон тоже вертикальные зрачки, их тоже теперь бояться, что ли?
Разве что когти, которыми Бэт легко мог крошить бетон, вызывали у неё разумное опасение, но «ужас, летящий на крыльях ночи» никогда не использовал их для устрашения или нападения. Лишь однажды он сцепился не на жизнь, а насмерть с бродячими собаками, которые вероломно напали на Дашу в парке. Победителем, естественно, остался Бэт. А Даша, обрабатывая его многочисленные укусы и помогая оттаскивать окровавленные туши в кусты, навсегда зареклась гулять по парку вечером. По крайней мере, в одиночку, без Бэта. С Бэтом Даша безбоязненно отправилась бы даже на край света.
— Вечером поможешь раскраситься? — вылезая из чана и заматываясь в старую драную простыню, спросил её Бэт.
— Помогу, конечно, — согласно кивнула Даша, целомудренно отводя взгляд от вытирающегося Бэта.
Объяснить Бэту необходимость носить одежду оказалось сложнее всего. Своей наготы он не стеснялся, чем не раз уже шокировал Дашу. «У нас в тряпьё не рядятся», — безапелляционно заявлял Бэт, соглашаясь одеть «трепьё» только в двух случаях: либо выходя в светлое время суток в город, либо гуляя по вечерам с Дашей.
Но даже странные привычки Бэта не отталкивали Дашу, ведь друзья на то и нужны, чтобы помогать и поддерживать друг другу. Даже если один из них совсем не человек. Даже если, увидев его в сумерках, многие пугались и называли дьяволом. И никто не должен догадаться, а уж сам Бэт и подавно, что при взгляде на его человеческое и одновременно нечеловеческое тело, в голове у Даши часто возникали совсем недружеские мысли.
— Гулять пойдём? — живо поинтересовался Бэт, быстро натягивая на ещё толком не высохшее тело потрёпанные джинсы и широкую серую толстовку.
— А пойдём! — недолго раздумывая, тут же согласилась Даша.
Бэт доверчиво повернулся к ней спиной и попросил:
— Крылья помоги свернуть, а то самому неудобно.
На улице уже совсем рассвело, но торопившиеся по своим делам прохожие не обращали особого внимания на двух подростков, держащихся за руки и неспешно бредущих по тротуару. И уж тем более никто из них даже и не догадывался, жалостливо поглядывая в сторону худощавого и сутулого парнишки, что под его просторной и немного мешковатой одеждой скрывается не горб, а ярко-розовые гламурные крылья.
Прибежавшая с кухни на её истошные крики мама недоумённо пожала плечами и прильнула к окну, пытаясь хоть что-то разглядеть в темноте осенней ночи. Но не увидев ничего страшного или необычного, сокрушённо покачала головой. Слишком уж у её младшей дочери фантазия богатая. То ангел ей примерещится, то дьявол. Надо, пожалуй, запретить ей столько времени проводить у телевизора. Там иной раз такое показывают, что и взрослый уравновешенный человек, насмотревшись современных научно-популярных передач, будет везде потусторонние явления видеть.
Успокоив порядком напуганную Олю, мама увела её с собой на кухню. Пусть лучше на глазах у неё будет, чем опять куда-нибудь залезет да что-нибудь ещё непонятное увидит, и снова испугается. Что поделать, раз у её детей такое живое воображение?
Вон старшая, Даша, помнится примерно в таком же возрасте, измазавшись чёрным кремом для обуви да ярко-красной помадой, носилась по дому с истошными криками: «Я ужас, летящий на крыльях ночи! » А ещё, бывало, по ночам спать напрочь отказывалась, упрямо доказывая, что под её окном каждый вечер Бэтмен пролетает, и ей, Даше, просто необходимо за ним проследить, чтобы выяснить, где же тот по утрам от людей прячется.
Долго они с отцом тогда с ней мучились, по психологам да экстрасенсам разным водили, а потом раз — и всё как отрезало: никаких непонятных разговоров и странных желаний. Выросла, видимо. И у Оли тоже с возрастом всё пройдёт. По крайней мере, мама на это очень надеялась.
Комната ненадолго опустела. А потом тихо скрипнула отворяемая дверь, и к тёмному окну осторожно приблизилась старшая сестра Оли — девятиклассница Даша.
— Дьявол, значит, — задумчиво пробормотала она, пристально всматриваясь в непроглядную темноту ночи.
Тьма за окном тщательно скрывала свои мистические тайны. И сколько бы ни пыталась Даша хоть что-то за окном рассмотреть — ничего, кроме смутных очертаний соседних домов, не было видно. А потом вдруг к самому стеклу прижалась чья-то страшная оскаленная рожа. Вытянутая, пятнистая, с причудливо изогнутыми рогами. Даша испуганно отшатнулась и, сердито погрозив страшилищу кулаком, уже издали наблюдала, как тёмный силуэт, едва различимый на фоне такого же тёмного неба, размеренно махавши огромными перепончатыми крыльями, исчезал вдали.
Что это было: огромная летучая мышь-мутант или тот самый мифический дьявол, так испугавший её младшую сестру, — оставалось пока загадкой. Даша задумчиво покачала головой, здраво рассудив, что утро вечера всё-таки мудренее, и незамедлительно отправилась спать. Время было совсем ещё детское, но задуманное ею требовало встать как можно раньше, чтобы избежать ненужных расспросов родителей и незаметно для них выскользнуть из дома.
Осеннее небо только-только начинало светлеть на востоке, и силуэты соседних домов напоминали диковинных животных, прилёгших отдохнуть после трудной ночной вахты. Улица из-за раннего времени была абсолютно пустой, что невольно наводило Дашу на мысль о внезапном апокалипсисе, так часто упоминаемом во всемирной паутине. В подобных историях героиня, тоже ни о чём не ведая, выходит из дома и оказывается вовлечённой в опасные, а порой и жуткие приключения.
Отогнав мрачные мысли, Даша решительно зашагала вдоль вереницы спящих домов. Путь она держала на соседнюю улицу, где в глубине одного из проходных дворов притаился старый заброшенный трёхэтажный дом. Ограждавший его забор проблем девушке не доставил, поскольку пара досок держалась только на одном гвозде и легко отодвигалась в сторону. Проникнув на огороженную территорию, Даша целенаправленно направилась к третьему подъезду и, проскользнув в перекошенный дверной проём и перепрыгивая через ступеньку, а то и две стразу, стремительно взбежала на третий этаж.
Нужная девушке квартира встретила её странными звуками:
— Кап-кап, трр-трр, шлёп-шлёп.
Быстро определив, где находится источник шума, Даша проследовала в угловую комнату с большим двустворчатым окном почти во всю стену. Посередине небольшого помещения, бывшего, видимо, когда-то ванной комнатой, о чём недвусмысленно намекали местами отвалившаяся, но всё ещё сравнительно белая керамическая плитка на стенах и замысловатые переплетения водопроводных труб, стоял объёмный чугунный чан на высоких ножках с курносым носиком крана и отломанными ручками. Под чаном горел небольшой костерок, а в самой ёмкости мылось весьма странное существо.
Места в чане было мало, и существо, по-змеиному изгибаясь, безуспешно пыталось оттереть лохматой мочалкой грязные разводы с костлявых плеч и выпирающих лопаток. Со спины оно выглядело почти по-человечески, если бы не ужасающая худоба, неимоверная гибкость да пара изрядно потрёпанных больших грязно-розовых перепончатых крыльев.
Странное существо, заслышав шаги осторожно приближавшей к нему Даши, на мгновение престало яростно шоркать своё угловатое тело и встревожено замерло. Потом, поняв, очевидно, что нежданный гость, а точнее — гостья, опасности для него не представляет, недовольно фыркнув и тряхнув длинными мокрыми волосами, едва не окатило девушку фонтаном грязных брызг.
— Бэт, ты зачем Олю напугал? — отшатываясь в сторону от не прошеного душа, поинтересовалась у купальщика Даша.
— Ты сама виновата, — стремительно повернувшись и продемонстрировав узкое, почти человеческое лицо в чёрно-красных разводах, сердито ответил Бэт. — Обещала мне с раскраской помочь, а сама так и не пришла. Вот я тебя и искал.
Даша виновато опустила голову. Что тут скажешь? Действительно, сама виновата. Закрутилась со школой, секцией, приятелями и подругами, а про обещание забыла. А ведь когда-то она поклялась, что всегда будет заботиться о Бэте. Шесть лет назад, в очередной раз заметив в окне летящий силуэт, она осторожно выскользнула из дома и отправилась на поиски своего «Бэтмена». И ведь нашла же! Только не героического Бэтмена-супермена, готового помочь всем и каждому, а маленькое, дрожащее от холода существо с ярко-розовыми крылышками.
Тогда Даша не придумала ничего лучше, чем сгрести в охапку буквально ледяную тушку маленького нелюдя и под покровом ночи притащить домой. Выхаживать заболевшего летуна, одновременно пряча его от родителей, оказалось неимоверно сложной задачей. Но, то ли у Даши внезапно открылся талант врачевателя, то ли нечеловеческий организм найдёныша был настолько крепок, что уже через неделю Бэт шустро порхал по комнате и пытался повторять за Дашей простые человеческие слова. А ещё через неделю смог поведать изумлённой девочке свою удивительную историю.
Бэт оказался жителем другого мира, где остроконечные пики скал и шпили сказочных замков целенаправленно пытались проткнуть мрачное фиолетовое небо. Где светило два солнца, а ночную мглу рассеивал бледный свет трёх маленьких лун. Бэт был ещё слишком мал, чтобы разбираться в государственном и политическом устройстве своего мира, но он прекрасно помнил тот ужасный день, когда началась война.
От оглушительных взрывов закладывало уши, шпили замков и пики скал одинаково некрасиво обваливались бесформенными кусками вниз. Крылатые воины яростно набрасывались на захватчиков с воздуха, во все стороны летели брызги чёрной крови и клочья крыльев. Но силы оказались не равны, и когда противник стал побеждать, родители спрятали малыша в ближайшей пещере.
Бэт сидел тихо-тихо, боясь привлечь внимание страшных чужаков. А потом совсем рядом раздался громкий взрыв, и пещера осветилась холодным голубоватым светом. Бэт потерял сознание, и в себя пришёл уже на Земле, лёжа на траве около какой-то высокой горы. Перепуганный случившимся, он долго метался по небу из стороны в сторону, пока слабые крылья не подвели его, и Бэт не упал.
К счастью, малыш не разбился, потому что удачно приземлился в кузов большого грузовика, гружённого песком и следовавшего на стройку. А стройка находилась в родном городе Даши, где Бэт до встречи с девочкой успел несколько раз оказаться на волоске от смерти из-за своего малолетства и неопытности.
Даша, проникнувшись до глубины души историей Бэта, обещала всегда заботиться о найдёныше и непременно помочь ему вернуться домой. К тому времени Бэт заметно подрос и всё рвался лететь искать проход в родной мир. Даша еле-еле уговорила его погостить ещё пару дней, чтобы как следует окрепнуть. А потом «Бэтмен» всё же улетел, но каждую осень возвращался и осторожно скрёбся в Дашино окно, чтобы повидаться со своей спасительницей и рассказать ей про новые приключения.
Вернуться в свой мир Бэт так и не смог. То ли по малолетству место перепутал, то ли проход, через который Бэт когда-то попал на Землю, больше не открывался.
— Я три вечера под твоими окнами круги нарезал, а ты даже ни разу в окошко не выглянула. Вот и пришлось мне во все ваши окна заглядывать. Но тебя я так и не увидел. Только твоя сестра всё у окошка торчала да на меня глазела, — продолжал выговаривать Даше Бэт, которого девушка в детстве упорно называл Бэтменом. Со временем имя «Бэтмен» сократилось до короткого и звучного «Бэт». Сам Бэт против этого имени не возражал, а Даша и подавно привыкла. Да и как ещё называть нечто настолько странное, что и названия-то для него не существовало?
— Прости, — покаялась виновато Даша. — Мне в школе столько всего назадавали, что я счёт времени совсем потеряла.
Бэт пренебрежительно фыркнул, вероятно, не сочтя школьные задания достаточным поводом для того, чтобы пренебречь их многолетней дружбой. Некоторые чисто человеческие заморочки он откровенно не понимал. Вот как, например, объяснить вольному как ветер существу важность домашних заданий и хороших оценок?
Даша и сама не всегда понимала, зачем ей знать, в каком году взошёл на престол очередной киевский князь или из каких химических элементов состоит кока-кола. Вряд ли подобные знания ей в жизни пригодятся. Но делиться своими сомнениями с Бэтом она не собиралась. Зачем «ужасу, летящему на крыльях ночи» подобные подробности?
— Давай помогу, — предложила она, видя, что Бэту никак не удаётся смыть чёрную краску со спины.
Бэт ещё раз сердито фыркнул, а потом послушно протянул Даше мочалку. Самому приводить себя в порядок было действительно неудобно и долго. Как неудобно и полдня рисовать на самом себе чёрно-красные разводы и зачернять слишком яркие крылья.
Но пугать ночами людей, задорно хлопая розовыми гламурными крылышками? Нет, уж лучше он и дальше будет мучиться с маскировкой, чем вместо ожидаемого страха увидит на человеческих лицах лишь снисходительную усмешку. Пугать забавных и впечатлительных людей ему нравилось. Видимо, так проявлялась агрессивная и хищная часть его иномирной натуры. Жаль только, что позволить себе подобное он мог лишь на Хэллоуин, когда едва ли не каждый подросток считал своим долгом изобразить нечисть пострашнее, и Бэт из общий массы разрисованных и разнаряженных не особо-то и выделялся.
— Крылья опять где-то повредил, — укоризненно сказала девушка, осторожно смывая грязь с тонких перепончатых крыльев и костлявой спины Бэта.
— За антенну случайно зацепился, — спокойно пояснил Бэт. — Ничего моим крыльям не сделается, к вечеру заживут и будут опять как новенькие.
— А сестрёнка подумала, что ты — дьявол, — задорно улыбнулась Даша, извлекая из спутанных волос Бэта сбившийся на бок ободок с витыми пластмассовыми рожками, который когда-то сама ему и подарила, чтобы тот выглядел более страшным и представительным.
Бэт стремительно развернулся к ней лицом, спокойно повернув шею на сто восемьдесят градусов, и довольно оскалился:
— Умная девочка твоя сестра. Сразу поняла, кого я сегодня изображал. Не то что некоторые.
Некоторые — это, по-видимому, Даша, которая упорно не желала бояться Бэта, как бы тот ни старался её напугать. Да, были во внешности Бэта некоторые шокирующие отличия от человека. Вот, например, его мелкие и острые зубы вполне могли ужаснуть куда более впечатлительного человека, чем Даша. Но Даша-то знала, что Бэт ей сейчас не угрожал, а просто улыбался. И раскосые глаза с вертикальными зрачками девушку не пугали. У кошек вон тоже вертикальные зрачки, их тоже теперь бояться, что ли?
Разве что когти, которыми Бэт легко мог крошить бетон, вызывали у неё разумное опасение, но «ужас, летящий на крыльях ночи» никогда не использовал их для устрашения или нападения. Лишь однажды он сцепился не на жизнь, а насмерть с бродячими собаками, которые вероломно напали на Дашу в парке. Победителем, естественно, остался Бэт. А Даша, обрабатывая его многочисленные укусы и помогая оттаскивать окровавленные туши в кусты, навсегда зареклась гулять по парку вечером. По крайней мере, в одиночку, без Бэта. С Бэтом Даша безбоязненно отправилась бы даже на край света.
— Вечером поможешь раскраситься? — вылезая из чана и заматываясь в старую драную простыню, спросил её Бэт.
— Помогу, конечно, — согласно кивнула Даша, целомудренно отводя взгляд от вытирающегося Бэта.
Объяснить Бэту необходимость носить одежду оказалось сложнее всего. Своей наготы он не стеснялся, чем не раз уже шокировал Дашу. «У нас в тряпьё не рядятся», — безапелляционно заявлял Бэт, соглашаясь одеть «трепьё» только в двух случаях: либо выходя в светлое время суток в город, либо гуляя по вечерам с Дашей.
Но даже странные привычки Бэта не отталкивали Дашу, ведь друзья на то и нужны, чтобы помогать и поддерживать друг другу. Даже если один из них совсем не человек. Даже если, увидев его в сумерках, многие пугались и называли дьяволом. И никто не должен догадаться, а уж сам Бэт и подавно, что при взгляде на его человеческое и одновременно нечеловеческое тело, в голове у Даши часто возникали совсем недружеские мысли.
— Гулять пойдём? — живо поинтересовался Бэт, быстро натягивая на ещё толком не высохшее тело потрёпанные джинсы и широкую серую толстовку.
— А пойдём! — недолго раздумывая, тут же согласилась Даша.
Бэт доверчиво повернулся к ней спиной и попросил:
— Крылья помоги свернуть, а то самому неудобно.
***
На улице уже совсем рассвело, но торопившиеся по своим делам прохожие не обращали особого внимания на двух подростков, держащихся за руки и неспешно бредущих по тротуару. И уж тем более никто из них даже и не догадывался, жалостливо поглядывая в сторону худощавого и сутулого парнишки, что под его просторной и немного мешковатой одеждой скрывается не горб, а ярко-розовые гламурные крылья.
