- Погода, говорю, замечательная, - отозвался мужик и тоже встал. - Дай сюда, - буркнул, выхватив тяжелый тулуп из тонких женских рук.
- Джентельмен, - ни то похвалила, ни то съязвила мелкая. И, слегка покачиваясь, направилась к крыльцу. Следом за ней потрусил пёс. Он, честно сказать, побаивался теперь этого мужика и старался держать от него на расстоянии.
- Мне нужно зайти, переодеться, - нерешительно, будто спрашивая, произнес Дмитрий.
- Так заходи, твой дом, - вроде как разрешила женщина, но дверь за собой захлопнула.
- А что это так бензином пахнет? - остановившись и принюхиваясь, удивилась Катя. - От тебя? - обернувшись и посмотрев с подозрением на вошедшего мужика, спросила женщина.
- Да, - повесив на крючок тулуп и теперь снимая куртку, сухо ответил Дмитрий.
- О, да ты им обливался что ли? - зажав нос, замахала перед собой рукой Катя. - А ты знаешь, что это огнеопасно? Нельзя так делать. - крайне нравоучительным тоном, словно с маленьким неразумным ребенком говорит, произнесла женщина.
- А ты знаешь, что нельзя пытаться угонять чужой транспорт? Это уголовно наказуемо. Нельзя так делать. - съехидничал в ответ мужик.
- Я не угоняла, а реквизировала. - буркнула Катя и прошла до умывальника, помыть после улицы руки, привычка такая. Хорошая, кстати. Пёс, успевший улечься у обогревателя и свернуться меховым бубликом, вскинул голову и проводил хозяйку внимательным взглядом. Он чувствовал себя беспомощным в присутствии этого рослого человека, но поделать со своей трусливостью ничего не мог. Но всем своим собачьим сердцем верил, что, если что, его «альфа» снова справиться с этим верзилой.
- И давно ты в Джеки Воробьи записалась? - ожидая своей очереди к умывальнику, спросил мужик. Сам мельком взглянул на стол, рассмотрел там плошку с салатом, кружку с лапшой, и в желудке гулко заурчало, напоминая хозяину, что он не ел сегодня, да и вчера, если не считать пары котлет, перехваченных дома у этой…
- Сразу после того, как меня похитил псих ненормальный. - зло отчеканила Катя, вытирая руки о полотенце, которое достала сегодня из шкафа во время уборки.
- Ничего что я тебя спасал? - возмутился Дмитрий, подметив и полотенце (а он и не знал, что у него оно есть), а потом как-то вдруг огляделся и вдруг понял, что в комнате очень чисто и намного светлее, чем обычно. И пол мытый… Мужик даже пальцы на ногах поджал, осознавая, что носки не первой свежести, и, конечно, ноги в ботинках опять вспотели, так что сейчас он будет оставлять следы на этом натёртом до блеска полу.
- От кого спасал?? - чуть не смеясь, спросила женщина и, пройдя мимо, уселась за стол. - От мифической тайной организации, управляющей всем миром?
Мужик даже отвечать не стал. Прошёл чуть ли не на цыпочках к умывальнику, намылил хорошенько руки и лицо, сполоснул водой, отпыхиваясь, вытерся полотенцем и аккуратно повесил его на место (на дверку шкафчика). Потом дошёл до шкафа, открыл дверцу и обомлел перед ровными стопочками сложенных строго по цвету вещей. Вот это кайф… в груди прям что-то затрепетало. Осторожно выудив брюки, толстовку и свежие носки, Дмитрий закрыл дверцу. Переоделся за шкафом и, свернув грязные, пахнущее бензином вещи в ком, решил их выбросить на помойку. Не оставлять же их здесь…
Когда мужик, вернувшись к двери, уже хотел взять тулупчик и покинуть явно чужую территорию (она перестала ему принадлежать ровно в тот момент, когда эта мелкая решила пометить территорию, засунув свои досужие руки в каждый уголок и наведя там идеальный порядок), от стола сквозь аппетитный хруст донеслось:
- Может поешь? Там еще пол дошика осталось. Я заварила только половину. Да и салат еще есть.
- ДА! - очень громко и слишком быстро согласился, даже как-то стрёмно стало. Но да ладно. Оставив ком из вещей у порога, мужик отёр руки о толстовку и подошёл к столу.
- Дошик в шкафу. У нас тут самообслуживание. - сообщила Катя, с аппетитом прихлёбывая бульончик. - Чайник я вскипятила.
- Спасибо, - буркнул Дмитрий и, открыв шкаф, в очередной раз испытал какое-то по-детски восторженное чувство перед тарелками и стаканчиками, сложенными по форме и размеру.
Она доела лапшу и выпила из кружки остатки бульона. Поднялась из-за стола, забрала пустую плошку из под салата, кружку, ложку и вилку. Прошла к раковине, заправила рукава свитера и совершенно естественно отточенными до совершенства движениями перемыла посуду. Расстелила на столе полотенце поставила туда вымытую перевёрнутые чашки. Отжала тряпку, которую использовала вместо губки, и, встряхнув, повесила её на бортик раковины. Сполоснула руки и, заправив волосы за ушки, уперев руки в боки, придирчивым взглядом осмотрела всё вокруг, выискивая, не осталось ли чего без её внимания.
Дмитрий поспешно опустил глаза, делая вид, что высматривает что-то на дне давно опустевшей кружки, а женщина вернулась к столу и принялась протирать старую порезанную во многих местах клеёнку от крошек.
Катя потянулась, чтобы достать до противоположного края, мужик даже не шелохнулся, чтобы отодвинуться и как-то освободить ей место. Женщина боком задела его предплечье, кажется, даже не заметив этого - вся в своих мыслях. А он как-то весь напрягся. Поставил пустую кружку на стол и, когда она отошла обратно к раковине, потянулся за бутылкой и, налив в пустую рюмку, из которой до этого пила Катя, вдруг спросил:
- Какая ты мать?
Едва договорил, сразу показалось, что более странный вопрос сложно придумать, но женщина только фыркнула и с чувством ответила:
Он всё никак не мог привыкнуть слышать такое от этой мелкой. Она же не выражается так при детях? А женщина продолжала:
- Ужасная, последняя неудачница… Послезавтра три кружка и школа… завтра меня ждут родители, которым я обещала забрать внуков… И что? - Катя с вызовом уставилась на повернувшегося к ней мужика, тот растерянно переспросил:
- И что?
- А я застряла не понять где не понять с кем… - скрестив руки на груди, закончила женщина.
- Может выпьем? - неуверенно предложил Дмитрий.
- Нет. - мотнула головой Катя.
- Слушай, а у тебя дети во сколько в школу пошли? - выпивая, спросил Дмитрий.
- Саша в шесть, а Лиля в пять с половиной, - не понимая с чего вдруг мужик интересуется, недоверчиво ответила Катя.
- А разве это не рано? - удивленно воззрившись на женщину, спросил Дмитрий.
- Да. Лилю даже сперва брать не хотели. Но они у меня умненькие. Оба рано научились читать. И прописью писали уже в четыре. - Потеплев, объяснила Катя.
- Ого! Это в кого они у тебя такие? - с неподдельным интересом задал следующий вопрос мужчина. Катя криво усмехнулась, опустила руки и всё же подошла к столу и, отодвинув стул к стене, уселась так, чтобы видеть собеседника.
- Если верить моей маме, то это в её деда. Он у нас был профессором физических наук. Сам выучился читать и писать, без школьного образования поступил в институт. Я вроде как тоже рано начала читать и писать. Правда, ни к чему особому это меня не привело. Заурядная домохозяйка… Но, очень надеюсь, что мои дети будут поумнее и не попадутся в ловушку семейной жизни и съедающего душу быта.
- Неужто всё настолько плохо? - не сводя внимательных глаз с разговорившейся женщины, спросил Дмитрий.
Та прекратила рассматривать свои коротко подстриженные непривычно тёмные ноготки на тонких пальчиках и, взглянув на мужика, улыбнулась.
- Да нет. Нормально. Это я так. Люблю поныть, знаешь ли. Что взять? Глупая и слабая женщина. - отшутилась Катя.
…Ну да, очень глупая и совершенно слабая, - хмыкнул про себя мужик, но вслух ничего не сказал. Молча налил в рюмку водки и пододвинул к замолчавшей Кате. Та так же молча взяла рюмку и выпила. Потом скривилась и уткнулась в рукав.
- И много кружков они у тебя посещают? - спросил Дмитрий, наполняя рюмку и выпивая.
- О, в основном каждый день по два кружка перед школой и по средам после школы на астрономию… - сверкнув глазами, воодушевленно заявила женщина и даже плечи расправила, прекратив наконец подавленно сутулиться.
- Не много? - ужаснулся мужик. - Дети, наверное, устают…
- Если бы. - закатила глаза Катя. - Каждый вечер мне напоминают, чтобы я их не забыла разбудить. Все кружки по интересам. Они долго просились в бассейн, мы наконец записались и теперь вот ходим два раза в неделю. Дзюдо и живопись, шахматы… Лиля переживала на счёт почерка, записались на каллиграфию. Сашка на конструирование с удовольствием ходит. Еще просится на опыты. Услышал где-то про химию для юных экспериментаторов, теперь теребит меня каждый день по несколько раз. - состроив измученную мордашку, пожаловалась женщина.
Дмитрий вдруг поймал себя на том, что лыбиться, как дурак, во все тридцать два. Хмыкнул, выпрямился, тяжко выдохнул. Хотел мелкую напоить, а, кажется, сам поплыл… Только вот для чего это ему спаивать замужнюю женщину мать двоих детей? Это был тот еще вопрос.
- А муж? - посерьезнев и пытаясь справиться с норовящими расползтись в улыбке губами, спросил мужик.
- Работает, - мгновенно собравшись, серьезно выдала Катя. И вдруг сама попросила: - Налей.
- Слушай, а ты как вот… обо всём этом узнал? - спустя пару минут, запинаясь, пространно поведя рукой перед собой, спросила явно опьяневшая женщина.
О чём это? - всё-таки расплывшись в улыбке, уточнил мужик. Он наклонился вперед, поставил локоть на стол, правда, не с первого раза получилось, и, облокотившись подбородком на руку, рассматривал бесстыдно сияющую зелеными глазами пьяную женщину.
Она шмыгнула носом, отерла тыльной стороной ладони влагу с пухлых губ и, откинув падающую на глаза длинную чёлку цвета спелой вишни, потянулась вперед и ухватила напрягшегося мужика за один из длинных усов, торчащих в стороны.
- Вот об этом… - сделав большие глаза, выдохнула Катя.
- Об этом, - осторожно убирая руку мелкой от своих родных усишек, помятуя о недавнем насилие, начал Дмитрий. - я всегда знал.
- Как это так? - заплетаясь, выговорила Катя.
- Так бывает. Не у всех чип работает так, как надо. На мне фильтр не сработал. И я с детства видел себя, родителей, окружающих такими, какие мы есть на самом деле.
- Ты же говорил, что таких… - понизив голос, прошептала Катя.
- Если только это не случилось в сознательном возрасте, то трудно понять, что видит человек, пока он сам не признается… Да и жили мы в глубинке. Родители мои были верующие, втихую водили меня по священникам. Думали, что я одержимый. Я быстро сообразил, что о внешности окружающих лучше помалкивать. Но самое страшное в этом всём - было видеть возвращающихся со свежими шрамами на теле родителей. Я про эти пластины… - Дмитрий вытянул руку и, закатав рукав, покрутил кисть из стороны в сторону. Металлические пластины, вживленные в мясо и выпирающие из кожи, тускло замерцали, отражая блики.
- Откуда они? - взглянув на свои руки, спросила Катя.
- По мере роста, нас модифицируют - направляют, словно растущее дерево, придавая нужную форму. Понимаешь, фильтр фильтром, но он квадрат кругом не сделает.
- А какие мы на самом деле? - задумчиво протянула женщина.
- В нас много звериного. Это они и пытаются вытравить. Чтобы ничего не осталось… Но у меня есть хвост. - вдруг довольно заявил мужик, оскалившись.
- Ого! Покажешь?! - подскочила женщина, а потом залилась краской, осознав, что просит. - Нет. Я не…
- Да ладно. Могу и показать. - пожав плечами и поставив на стол пустую рюмку, заявил Дмитрий. И, поднявшись, начал задирать свитер.
Может не надо… - с надеждой в голосе, робко спросила Катя.
А мужик тем временем стянул свитер. Под ним ничего не было. Так что он теперь стоял по пояс голый, выставив на показ широкие плечи, тонкую талию и кубиковатый, хоть и заросший шерстью, живот.
- Твою ж мать, - поражено выдохнула мелкая и даже губу закусила. Такой мощи и так близко она не то что давно, она, наверное, никогда и не видела. А этот повернулся спиной и, расстегнув брюки, приспустил их, оголив часть упругих ягодиц, между которыми обнаружился короткий покрытый шерстью хвост. - А он… - начала было Катя, а потом радостно взвизгнула, когда хвост задёргался из стороны в сторону как у собаки. - Двигается!!! Очуметь, - выдохнула женщина и, забыв о том собственно, что это перед ней мужик, а не зверёныш какой, потянулась и пальцем потрогала хвост. - Мягкий, - довольно протянула Катя и отдёрнула руку, наконец сообразив, а что собственно это она такое сейчас делает. - Ладно. Всё. Одевайся, - смутившись, скомандовала Катя и, отвернувшись к столу, налила в рюмку остатки из бутылки. - Интересно, а у меня такой есть? - выпив и снова занюхав рукавом, задумчиво протянула женщина.
- Это легко проверить. - предложил Дмитрий, наконец застегнувший брюки и усевшийся за стол. - А что, водки не осталось? - протянул мужик, как-то обиженно взглянув на женщину, рассматривающую помутневшим взглядом его, если судить по направлению этого взгляда, грудь… а вот теперь уже живот.
- Нет. Это я как-нибудь потом. - усилием воли справившись с собой и оторвавшись, наконец, от рассматривания темных волос, которые покрывали плоский живот и уходили под ремень брюк, решила Катя.
- Слушай, а ты знаешь какую-нибудь песню? Что-то попеть захотелось. - меланхолично так вопросил Дмитрий и, откинувшись на спинку стула, взглянул на Катю с такой тоскливой поволокой в глазах, что даже жалко стало мужика. Женщина села на стул и, коротко кивнув, затянула:
- Чёёёрный вооооорооон…
Будильник зазвонил ровно в 3:45.
В 3:47 Катя кое-как разлепила глазки и, отерев слюни с щеки, принудительно осознала, где она. А лежала она на расстеленном на полу тулупе возле пышущего жаром обогревателя в доме похитившего её психа. И ей нужно было сейчас по быстрому собраться и бежать в сторону Троицкого шоссе… как они договорились с Костей накануне.
Катя попыталась пошевелиться, но было тяжело и не удобно. Приподняв голову, она поняла почему. Положив голову ей на живот и обняв руками за талию, закинув на неё ногу, рядом сопел сам псих. Катя моментально почувствовала себя добычей медведя, затащенной им в берлогу, которую отложили на короткие перекусы во время длительной спячки.
…Какого вообще?!… - Катя попыталась припомнить, что собственно вчера произошло такого, что они уснули вот так? Но память отказывалась помогать, судя по всему, мстя за весь выпитый алкоголь.
- Ладно. - прошептала женщина. И не из такого выбирались. Карапузы часто засыпали с вечера на маме, и этот квест по выползанию из под спящих детей Катя приловчилась проходить за рекордно короткое время. Всего-то нужно представить себя ужом и ползти…
В 4:02 Катя уже мчалась по свежевыпавшему пушистому снегу в предутренней мгле к темневшей далеко впереди лесополосе. Пёс бежал рядом с хозяйкой, то обгоняя, то останавливаясь и ожидая успевшую запыхаться женщину. Когда до первых деревьев оставалось метров сто, пёс притормозил и навострил уши. Катя быстро обогнала собаку и, обернувшись, позвала:
- Барсик, не тормози. Шоссе уже где-то за деревьями.
Но пёсель только наклонил голову и глухо зарычал.
- Что с тобой? Эй, Барсик, пойдём, - похлопав себя по ноге, еще раз позвала Катя. Ей было страшно, хотелось поскорее добежать до деревьев, потому что, пока она оставалась на этом белоснежном поле, её легко можно было заметить. Пёс наконец сделал шаг вперёд.
- Джентельмен, - ни то похвалила, ни то съязвила мелкая. И, слегка покачиваясь, направилась к крыльцу. Следом за ней потрусил пёс. Он, честно сказать, побаивался теперь этого мужика и старался держать от него на расстоянии.
- Мне нужно зайти, переодеться, - нерешительно, будто спрашивая, произнес Дмитрий.
- Так заходи, твой дом, - вроде как разрешила женщина, но дверь за собой захлопнула.
- А что это так бензином пахнет? - остановившись и принюхиваясь, удивилась Катя. - От тебя? - обернувшись и посмотрев с подозрением на вошедшего мужика, спросила женщина.
- Да, - повесив на крючок тулуп и теперь снимая куртку, сухо ответил Дмитрий.
- О, да ты им обливался что ли? - зажав нос, замахала перед собой рукой Катя. - А ты знаешь, что это огнеопасно? Нельзя так делать. - крайне нравоучительным тоном, словно с маленьким неразумным ребенком говорит, произнесла женщина.
- А ты знаешь, что нельзя пытаться угонять чужой транспорт? Это уголовно наказуемо. Нельзя так делать. - съехидничал в ответ мужик.
- Я не угоняла, а реквизировала. - буркнула Катя и прошла до умывальника, помыть после улицы руки, привычка такая. Хорошая, кстати. Пёс, успевший улечься у обогревателя и свернуться меховым бубликом, вскинул голову и проводил хозяйку внимательным взглядом. Он чувствовал себя беспомощным в присутствии этого рослого человека, но поделать со своей трусливостью ничего не мог. Но всем своим собачьим сердцем верил, что, если что, его «альфа» снова справиться с этим верзилой.
- И давно ты в Джеки Воробьи записалась? - ожидая своей очереди к умывальнику, спросил мужик. Сам мельком взглянул на стол, рассмотрел там плошку с салатом, кружку с лапшой, и в желудке гулко заурчало, напоминая хозяину, что он не ел сегодня, да и вчера, если не считать пары котлет, перехваченных дома у этой…
- Сразу после того, как меня похитил псих ненормальный. - зло отчеканила Катя, вытирая руки о полотенце, которое достала сегодня из шкафа во время уборки.
- Ничего что я тебя спасал? - возмутился Дмитрий, подметив и полотенце (а он и не знал, что у него оно есть), а потом как-то вдруг огляделся и вдруг понял, что в комнате очень чисто и намного светлее, чем обычно. И пол мытый… Мужик даже пальцы на ногах поджал, осознавая, что носки не первой свежести, и, конечно, ноги в ботинках опять вспотели, так что сейчас он будет оставлять следы на этом натёртом до блеска полу.
- От кого спасал?? - чуть не смеясь, спросила женщина и, пройдя мимо, уселась за стол. - От мифической тайной организации, управляющей всем миром?
Мужик даже отвечать не стал. Прошёл чуть ли не на цыпочках к умывальнику, намылил хорошенько руки и лицо, сполоснул водой, отпыхиваясь, вытерся полотенцем и аккуратно повесил его на место (на дверку шкафчика). Потом дошёл до шкафа, открыл дверцу и обомлел перед ровными стопочками сложенных строго по цвету вещей. Вот это кайф… в груди прям что-то затрепетало. Осторожно выудив брюки, толстовку и свежие носки, Дмитрий закрыл дверцу. Переоделся за шкафом и, свернув грязные, пахнущее бензином вещи в ком, решил их выбросить на помойку. Не оставлять же их здесь…
Когда мужик, вернувшись к двери, уже хотел взять тулупчик и покинуть явно чужую территорию (она перестала ему принадлежать ровно в тот момент, когда эта мелкая решила пометить территорию, засунув свои досужие руки в каждый уголок и наведя там идеальный порядок), от стола сквозь аппетитный хруст донеслось:
- Может поешь? Там еще пол дошика осталось. Я заварила только половину. Да и салат еще есть.
- ДА! - очень громко и слишком быстро согласился, даже как-то стрёмно стало. Но да ладно. Оставив ком из вещей у порога, мужик отёр руки о толстовку и подошёл к столу.
- Дошик в шкафу. У нас тут самообслуживание. - сообщила Катя, с аппетитом прихлёбывая бульончик. - Чайник я вскипятила.
- Спасибо, - буркнул Дмитрий и, открыв шкаф, в очередной раз испытал какое-то по-детски восторженное чувство перед тарелками и стаканчиками, сложенными по форме и размеру.
Глава 8.
Она доела лапшу и выпила из кружки остатки бульона. Поднялась из-за стола, забрала пустую плошку из под салата, кружку, ложку и вилку. Прошла к раковине, заправила рукава свитера и совершенно естественно отточенными до совершенства движениями перемыла посуду. Расстелила на столе полотенце поставила туда вымытую перевёрнутые чашки. Отжала тряпку, которую использовала вместо губки, и, встряхнув, повесила её на бортик раковины. Сполоснула руки и, заправив волосы за ушки, уперев руки в боки, придирчивым взглядом осмотрела всё вокруг, выискивая, не осталось ли чего без её внимания.
Дмитрий поспешно опустил глаза, делая вид, что высматривает что-то на дне давно опустевшей кружки, а женщина вернулась к столу и принялась протирать старую порезанную во многих местах клеёнку от крошек.
Катя потянулась, чтобы достать до противоположного края, мужик даже не шелохнулся, чтобы отодвинуться и как-то освободить ей место. Женщина боком задела его предплечье, кажется, даже не заметив этого - вся в своих мыслях. А он как-то весь напрягся. Поставил пустую кружку на стол и, когда она отошла обратно к раковине, потянулся за бутылкой и, налив в пустую рюмку, из которой до этого пила Катя, вдруг спросил:
- Какая ты мать?
Едва договорил, сразу показалось, что более странный вопрос сложно придумать, но женщина только фыркнула и с чувством ответила:
********.
Он всё никак не мог привыкнуть слышать такое от этой мелкой. Она же не выражается так при детях? А женщина продолжала:
- Ужасная, последняя неудачница… Послезавтра три кружка и школа… завтра меня ждут родители, которым я обещала забрать внуков… И что? - Катя с вызовом уставилась на повернувшегося к ней мужика, тот растерянно переспросил:
- И что?
- А я застряла не понять где не понять с кем… - скрестив руки на груди, закончила женщина.
- Может выпьем? - неуверенно предложил Дмитрий.
- Нет. - мотнула головой Катя.
- Слушай, а у тебя дети во сколько в школу пошли? - выпивая, спросил Дмитрий.
- Саша в шесть, а Лиля в пять с половиной, - не понимая с чего вдруг мужик интересуется, недоверчиво ответила Катя.
- А разве это не рано? - удивленно воззрившись на женщину, спросил Дмитрий.
- Да. Лилю даже сперва брать не хотели. Но они у меня умненькие. Оба рано научились читать. И прописью писали уже в четыре. - Потеплев, объяснила Катя.
- Ого! Это в кого они у тебя такие? - с неподдельным интересом задал следующий вопрос мужчина. Катя криво усмехнулась, опустила руки и всё же подошла к столу и, отодвинув стул к стене, уселась так, чтобы видеть собеседника.
- Если верить моей маме, то это в её деда. Он у нас был профессором физических наук. Сам выучился читать и писать, без школьного образования поступил в институт. Я вроде как тоже рано начала читать и писать. Правда, ни к чему особому это меня не привело. Заурядная домохозяйка… Но, очень надеюсь, что мои дети будут поумнее и не попадутся в ловушку семейной жизни и съедающего душу быта.
- Неужто всё настолько плохо? - не сводя внимательных глаз с разговорившейся женщины, спросил Дмитрий.
Та прекратила рассматривать свои коротко подстриженные непривычно тёмные ноготки на тонких пальчиках и, взглянув на мужика, улыбнулась.
- Да нет. Нормально. Это я так. Люблю поныть, знаешь ли. Что взять? Глупая и слабая женщина. - отшутилась Катя.
…Ну да, очень глупая и совершенно слабая, - хмыкнул про себя мужик, но вслух ничего не сказал. Молча налил в рюмку водки и пододвинул к замолчавшей Кате. Та так же молча взяла рюмку и выпила. Потом скривилась и уткнулась в рукав.
- И много кружков они у тебя посещают? - спросил Дмитрий, наполняя рюмку и выпивая.
- О, в основном каждый день по два кружка перед школой и по средам после школы на астрономию… - сверкнув глазами, воодушевленно заявила женщина и даже плечи расправила, прекратив наконец подавленно сутулиться.
- Не много? - ужаснулся мужик. - Дети, наверное, устают…
- Если бы. - закатила глаза Катя. - Каждый вечер мне напоминают, чтобы я их не забыла разбудить. Все кружки по интересам. Они долго просились в бассейн, мы наконец записались и теперь вот ходим два раза в неделю. Дзюдо и живопись, шахматы… Лиля переживала на счёт почерка, записались на каллиграфию. Сашка на конструирование с удовольствием ходит. Еще просится на опыты. Услышал где-то про химию для юных экспериментаторов, теперь теребит меня каждый день по несколько раз. - состроив измученную мордашку, пожаловалась женщина.
Дмитрий вдруг поймал себя на том, что лыбиться, как дурак, во все тридцать два. Хмыкнул, выпрямился, тяжко выдохнул. Хотел мелкую напоить, а, кажется, сам поплыл… Только вот для чего это ему спаивать замужнюю женщину мать двоих детей? Это был тот еще вопрос.
- А муж? - посерьезнев и пытаясь справиться с норовящими расползтись в улыбке губами, спросил мужик.
- Работает, - мгновенно собравшись, серьезно выдала Катя. И вдруг сама попросила: - Налей.
- Слушай, а ты как вот… обо всём этом узнал? - спустя пару минут, запинаясь, пространно поведя рукой перед собой, спросила явно опьяневшая женщина.
О чём это? - всё-таки расплывшись в улыбке, уточнил мужик. Он наклонился вперед, поставил локоть на стол, правда, не с первого раза получилось, и, облокотившись подбородком на руку, рассматривал бесстыдно сияющую зелеными глазами пьяную женщину.
Она шмыгнула носом, отерла тыльной стороной ладони влагу с пухлых губ и, откинув падающую на глаза длинную чёлку цвета спелой вишни, потянулась вперед и ухватила напрягшегося мужика за один из длинных усов, торчащих в стороны.
- Вот об этом… - сделав большие глаза, выдохнула Катя.
- Об этом, - осторожно убирая руку мелкой от своих родных усишек, помятуя о недавнем насилие, начал Дмитрий. - я всегда знал.
- Как это так? - заплетаясь, выговорила Катя.
- Так бывает. Не у всех чип работает так, как надо. На мне фильтр не сработал. И я с детства видел себя, родителей, окружающих такими, какие мы есть на самом деле.
- Ты же говорил, что таких… - понизив голос, прошептала Катя.
- Если только это не случилось в сознательном возрасте, то трудно понять, что видит человек, пока он сам не признается… Да и жили мы в глубинке. Родители мои были верующие, втихую водили меня по священникам. Думали, что я одержимый. Я быстро сообразил, что о внешности окружающих лучше помалкивать. Но самое страшное в этом всём - было видеть возвращающихся со свежими шрамами на теле родителей. Я про эти пластины… - Дмитрий вытянул руку и, закатав рукав, покрутил кисть из стороны в сторону. Металлические пластины, вживленные в мясо и выпирающие из кожи, тускло замерцали, отражая блики.
- Откуда они? - взглянув на свои руки, спросила Катя.
- По мере роста, нас модифицируют - направляют, словно растущее дерево, придавая нужную форму. Понимаешь, фильтр фильтром, но он квадрат кругом не сделает.
- А какие мы на самом деле? - задумчиво протянула женщина.
- В нас много звериного. Это они и пытаются вытравить. Чтобы ничего не осталось… Но у меня есть хвост. - вдруг довольно заявил мужик, оскалившись.
- Ого! Покажешь?! - подскочила женщина, а потом залилась краской, осознав, что просит. - Нет. Я не…
- Да ладно. Могу и показать. - пожав плечами и поставив на стол пустую рюмку, заявил Дмитрий. И, поднявшись, начал задирать свитер.
Может не надо… - с надеждой в голосе, робко спросила Катя.
А мужик тем временем стянул свитер. Под ним ничего не было. Так что он теперь стоял по пояс голый, выставив на показ широкие плечи, тонкую талию и кубиковатый, хоть и заросший шерстью, живот.
- Твою ж мать, - поражено выдохнула мелкая и даже губу закусила. Такой мощи и так близко она не то что давно, она, наверное, никогда и не видела. А этот повернулся спиной и, расстегнув брюки, приспустил их, оголив часть упругих ягодиц, между которыми обнаружился короткий покрытый шерстью хвост. - А он… - начала было Катя, а потом радостно взвизгнула, когда хвост задёргался из стороны в сторону как у собаки. - Двигается!!! Очуметь, - выдохнула женщина и, забыв о том собственно, что это перед ней мужик, а не зверёныш какой, потянулась и пальцем потрогала хвост. - Мягкий, - довольно протянула Катя и отдёрнула руку, наконец сообразив, а что собственно это она такое сейчас делает. - Ладно. Всё. Одевайся, - смутившись, скомандовала Катя и, отвернувшись к столу, налила в рюмку остатки из бутылки. - Интересно, а у меня такой есть? - выпив и снова занюхав рукавом, задумчиво протянула женщина.
- Это легко проверить. - предложил Дмитрий, наконец застегнувший брюки и усевшийся за стол. - А что, водки не осталось? - протянул мужик, как-то обиженно взглянув на женщину, рассматривающую помутневшим взглядом его, если судить по направлению этого взгляда, грудь… а вот теперь уже живот.
- Нет. Это я как-нибудь потом. - усилием воли справившись с собой и оторвавшись, наконец, от рассматривания темных волос, которые покрывали плоский живот и уходили под ремень брюк, решила Катя.
- Слушай, а ты знаешь какую-нибудь песню? Что-то попеть захотелось. - меланхолично так вопросил Дмитрий и, откинувшись на спинку стула, взглянул на Катю с такой тоскливой поволокой в глазах, что даже жалко стало мужика. Женщина села на стул и, коротко кивнув, затянула:
- Чёёёрный вооооорооон…
Будильник зазвонил ровно в 3:45.
В 3:47 Катя кое-как разлепила глазки и, отерев слюни с щеки, принудительно осознала, где она. А лежала она на расстеленном на полу тулупе возле пышущего жаром обогревателя в доме похитившего её психа. И ей нужно было сейчас по быстрому собраться и бежать в сторону Троицкого шоссе… как они договорились с Костей накануне.
Катя попыталась пошевелиться, но было тяжело и не удобно. Приподняв голову, она поняла почему. Положив голову ей на живот и обняв руками за талию, закинув на неё ногу, рядом сопел сам псих. Катя моментально почувствовала себя добычей медведя, затащенной им в берлогу, которую отложили на короткие перекусы во время длительной спячки.
…Какого вообще?!… - Катя попыталась припомнить, что собственно вчера произошло такого, что они уснули вот так? Но память отказывалась помогать, судя по всему, мстя за весь выпитый алкоголь.
- Ладно. - прошептала женщина. И не из такого выбирались. Карапузы часто засыпали с вечера на маме, и этот квест по выползанию из под спящих детей Катя приловчилась проходить за рекордно короткое время. Всего-то нужно представить себя ужом и ползти…
В 4:02 Катя уже мчалась по свежевыпавшему пушистому снегу в предутренней мгле к темневшей далеко впереди лесополосе. Пёс бежал рядом с хозяйкой, то обгоняя, то останавливаясь и ожидая успевшую запыхаться женщину. Когда до первых деревьев оставалось метров сто, пёс притормозил и навострил уши. Катя быстро обогнала собаку и, обернувшись, позвала:
- Барсик, не тормози. Шоссе уже где-то за деревьями.
Но пёсель только наклонил голову и глухо зарычал.
- Что с тобой? Эй, Барсик, пойдём, - похлопав себя по ноге, еще раз позвала Катя. Ей было страшно, хотелось поскорее добежать до деревьев, потому что, пока она оставалась на этом белоснежном поле, её легко можно было заметить. Пёс наконец сделал шаг вперёд.
