- Спать хочу.
- Стой. Не отключайся. Иначе придется тебе набивать татуировку. - произнес я, ощущая как по коже в тех местах, где наши тела соприкасаются, разбегаются потрескивающие обжигающие молнии.
Вокруг, рассматривая нас размытыми огнями фонарей, дышала ночь. Под ногами похрустывал снег, а каждый выдох вырывался наружу облачком теплого тающего тумана. Я обнимал какими-то онемевшими руками хрупкое тело сопящей рыжей. Даже сквозь накинутую на её плечи шубу, ощущал жар, волнами исходивший от девушки. Решив, что она уснула, обнял крепче и наклонился, чтобы в вдоволь надышаться сладковато-горьким еле уловимым ароматом, исходившим от рыжих волос. Но девушка протестующе зашевелилась и недовольно пробурчала:
- У меня уже есть. Сила ватусси.
- То есть у тебя есть татуировка?
- Да. И еще… О, такси! - она, конечно, не договорила. Оторвалась от меня, чтобы подбежать к подъехавшему автомобилю и забраться в его теплое нутро. Обреченно поплелся за ней, испытывая очередное разочарование от накатившего острого чувства одиночества.
2 января 23:55 номер Вельветы
Целовал её без разбору. В голове звенело, я не мог ни остановиться, ни даже подумать. Просто ощущал её сразу всю. Жадно шарил руками по коже, задирая одежду. Кажется что-то порвал. Она невнятно протестовала каждый раз, когда я, прервавшись на вдох, возвращался к её губам, горячим и почему-то сладким. Когда, приподняв её, вжал своим телом в стену, с диким восторгом ощутил своими ищущими пальцами её освобожденную от бюстгальтера упругую грудь. Секунда наслаждения. Её раздвинутые бедра и ноги скрещенные на моей пояснице. Вжался, потерся, срывая с её губ каждый пока еще едва уловимый стон. Но вдруг что-то изменилось. Я не понял. Только под моими руками вместо голой кожи оказался холодный металл. Я отстранился, пытаясь рассмотреть, но девушка напряглась, уперлась руками в мои плечи и оттолкнула…
Я врезался в противоположную стену. Оглушенный произошедшим, съехал вниз, чтобы тупо наблюдать сквозь огромную дыру, зияющую в стене напротив, кусок затянутого рванными седыми облаками неба и смутные огромные крылатые тени, кружащиеся в нём. Дыра в стене медленно затянулась, а я, кажется, отключился, разглядев напоследок морду подлетевшего слишком близко чудовища.
Веся Елегон
15 января 2019 г.
Прекрасная в старом свитере часть 5
Месяц спустя. 3 февраля рейс Москва - Новосибирск
В то памятное утро я очнулся с дикой болью в голове, ноющим телом и в полном непонимании того, что же все-таки произошло. Поднявшись с пола номера Вельветы, где по всей видимости и проспал всю ночь, я обнаружил две вещи: на часах было 10:43 и Вета уже летела в Новосибирск, а на моем лбу синими чернилами красовалась кривая надпись «ВАТУССИ».
Уже позднее, часа через два, я вспомнил то, как мы добрались до номера рыжей. Как отжимались на спор. Потом звонили менеджеру, требуя принести в номер бутылку лучшего виски. Затем пытались петь. «Черный ворон» не зашел, а вот «Наблюдатель» КиШ’а дотянули до середины. После чего в дверь постучал тот самый менеджер с бутылкой виски и очень вежливо попросил «постараться не шуметь, поскольку время уже позднее». Долго шикали друг на друга, пытаясь не ржать в голос. Потом пили на брудершафт. А после я поймал на себе серьезный чуть косой взгляд рыжей и, мгновенно протрезвев от закипевшего в крови желания, потянулся, провел пальцами по её алым от выпитого алкоголя и смеха губам, и вот мы уже целуемся жадно, сладко… Здесь мои воспоминания обрывались. Нет, я кажется помнил холод стали под моими пальцами и растерянный горящий в темноте взгляд зеленых глаз. А потом звенящая пустота с запахом и вкусом моря.
Конечно, я пытался звонить рыжей. Она не брала трубку. Хотел лететь в Новосибирск, но съемки. Да и друзья, словно сговорившись, в один голос твердили, чтоб я не навязывался. Раз не отвечает, значит, я ей нужен, как кобыле пятая нога или что там?
Но моя нечаянная любовь, в том, что это была именно она, я уже даже не думал сомневаться, не унималась. И с каждым днем желание быть рядом с ней, становилось все нестерпимее.
А через неделю я увидел сон. Косой берег, усеянный гладкими темно-коричневыми камушками, темное, почти черное море с белой рванной пенной, которую набегающие волны оставляли на этих камнях, и серое низкое небо. Там было холодно и пусто. И я попытался осмотреться, в надежде отыскать хоть какой-то намек на присутствие здесь жизни. И правее и дальше увидел её. Рыжая стояла, прямая, словно струна, по колено в воде. На её кожаном доспехе мерцали капли морской воды. Ветер трепал её рыжие волосы. Девушка напряженно всматривалась в даль. Я уже хотел окликнуть, но рыжая, вскинув руку, вытянула из ножен меч, тот блеснул холодной сталью. Порыв налетевшего шквального ветра заставил Вету наклониться, но она устояла. А после развернулась и, подпрыгнув и размахнувшись, рассекла клинком воздух пред собой. Раздался дикий вой. А после я рассмотрел огромного темного зверя… ящера… дракона, возникшего из неоткуда. Эта громадина зашипела и, тягуче взмахнув огромными крыльями, сотканными из металлических пластин, взметнула волну, способную поглотить девушку. И поглотила…
Оглушенный я стоял и смотрел на то, как скатывается обратно в море вода. Ужас, сковавший мое тело, был настолько сильным, что я почти проснулся, пытаясь убедить себя в том, что это все не правда. Всего лишь сон… И да, вопреки здравому рассудку, во сне такое бывает, черная вода опала, открыв взору мокрые камни и все также стоящую на них рыжую, мокрую и бледную, но живую. Дракон, удивленный не меньше меня, злобно ощерился, изрыгнув пламя, и устремился к девушке.
Вета сплюнула горькую воду и кинулась навстречу ящеру. Пара шагов по камням, потом по воде и прыжок вверх в небо. Дракон затормозил в воздухе, но это уже было не важно. Рыжая занесла меч и с резким скрежетом вонзила в шею зверя, сбив несколько металлических чешуек. Снова рев, сотрясший небо, море и землю. А потом всплеск от упавшего в черную воду тела и тишина.
Я проснулся весь мокрый ни то от пота, ни то меня действительно окатило, когда дракон рухнул в море, подняв очередную волну.
И вот спустя тридцать дней любовной лихорадки, перемежающейся дикими галлюцинациями, я лечу к ней. Набил тату. Не на лбу, на шее, но, надеюсь, прокатит. Купил меч и доспехи для себя. Игрушки детям и кость для её собаки. Да, я готов ко всему. Лишь бы, когда я постучу в ту дверь, мне открыла она, прекрасная в этом своем старом свитере. А дальше… Разберёмся.
- Стой. Не отключайся. Иначе придется тебе набивать татуировку. - произнес я, ощущая как по коже в тех местах, где наши тела соприкасаются, разбегаются потрескивающие обжигающие молнии.
Вокруг, рассматривая нас размытыми огнями фонарей, дышала ночь. Под ногами похрустывал снег, а каждый выдох вырывался наружу облачком теплого тающего тумана. Я обнимал какими-то онемевшими руками хрупкое тело сопящей рыжей. Даже сквозь накинутую на её плечи шубу, ощущал жар, волнами исходивший от девушки. Решив, что она уснула, обнял крепче и наклонился, чтобы в вдоволь надышаться сладковато-горьким еле уловимым ароматом, исходившим от рыжих волос. Но девушка протестующе зашевелилась и недовольно пробурчала:
- У меня уже есть. Сила ватусси.
- То есть у тебя есть татуировка?
- Да. И еще… О, такси! - она, конечно, не договорила. Оторвалась от меня, чтобы подбежать к подъехавшему автомобилю и забраться в его теплое нутро. Обреченно поплелся за ней, испытывая очередное разочарование от накатившего острого чувства одиночества.
2 января 23:55 номер Вельветы
Целовал её без разбору. В голове звенело, я не мог ни остановиться, ни даже подумать. Просто ощущал её сразу всю. Жадно шарил руками по коже, задирая одежду. Кажется что-то порвал. Она невнятно протестовала каждый раз, когда я, прервавшись на вдох, возвращался к её губам, горячим и почему-то сладким. Когда, приподняв её, вжал своим телом в стену, с диким восторгом ощутил своими ищущими пальцами её освобожденную от бюстгальтера упругую грудь. Секунда наслаждения. Её раздвинутые бедра и ноги скрещенные на моей пояснице. Вжался, потерся, срывая с её губ каждый пока еще едва уловимый стон. Но вдруг что-то изменилось. Я не понял. Только под моими руками вместо голой кожи оказался холодный металл. Я отстранился, пытаясь рассмотреть, но девушка напряглась, уперлась руками в мои плечи и оттолкнула…
Я врезался в противоположную стену. Оглушенный произошедшим, съехал вниз, чтобы тупо наблюдать сквозь огромную дыру, зияющую в стене напротив, кусок затянутого рванными седыми облаками неба и смутные огромные крылатые тени, кружащиеся в нём. Дыра в стене медленно затянулась, а я, кажется, отключился, разглядев напоследок морду подлетевшего слишком близко чудовища.
Прода от 16.01.2019, 00:25
Веся Елегон
15 января 2019 г.
Прекрасная в старом свитере часть 5
Месяц спустя. 3 февраля рейс Москва - Новосибирск
В то памятное утро я очнулся с дикой болью в голове, ноющим телом и в полном непонимании того, что же все-таки произошло. Поднявшись с пола номера Вельветы, где по всей видимости и проспал всю ночь, я обнаружил две вещи: на часах было 10:43 и Вета уже летела в Новосибирск, а на моем лбу синими чернилами красовалась кривая надпись «ВАТУССИ».
Уже позднее, часа через два, я вспомнил то, как мы добрались до номера рыжей. Как отжимались на спор. Потом звонили менеджеру, требуя принести в номер бутылку лучшего виски. Затем пытались петь. «Черный ворон» не зашел, а вот «Наблюдатель» КиШ’а дотянули до середины. После чего в дверь постучал тот самый менеджер с бутылкой виски и очень вежливо попросил «постараться не шуметь, поскольку время уже позднее». Долго шикали друг на друга, пытаясь не ржать в голос. Потом пили на брудершафт. А после я поймал на себе серьезный чуть косой взгляд рыжей и, мгновенно протрезвев от закипевшего в крови желания, потянулся, провел пальцами по её алым от выпитого алкоголя и смеха губам, и вот мы уже целуемся жадно, сладко… Здесь мои воспоминания обрывались. Нет, я кажется помнил холод стали под моими пальцами и растерянный горящий в темноте взгляд зеленых глаз. А потом звенящая пустота с запахом и вкусом моря.
Конечно, я пытался звонить рыжей. Она не брала трубку. Хотел лететь в Новосибирск, но съемки. Да и друзья, словно сговорившись, в один голос твердили, чтоб я не навязывался. Раз не отвечает, значит, я ей нужен, как кобыле пятая нога или что там?
Но моя нечаянная любовь, в том, что это была именно она, я уже даже не думал сомневаться, не унималась. И с каждым днем желание быть рядом с ней, становилось все нестерпимее.
А через неделю я увидел сон. Косой берег, усеянный гладкими темно-коричневыми камушками, темное, почти черное море с белой рванной пенной, которую набегающие волны оставляли на этих камнях, и серое низкое небо. Там было холодно и пусто. И я попытался осмотреться, в надежде отыскать хоть какой-то намек на присутствие здесь жизни. И правее и дальше увидел её. Рыжая стояла, прямая, словно струна, по колено в воде. На её кожаном доспехе мерцали капли морской воды. Ветер трепал её рыжие волосы. Девушка напряженно всматривалась в даль. Я уже хотел окликнуть, но рыжая, вскинув руку, вытянула из ножен меч, тот блеснул холодной сталью. Порыв налетевшего шквального ветра заставил Вету наклониться, но она устояла. А после развернулась и, подпрыгнув и размахнувшись, рассекла клинком воздух пред собой. Раздался дикий вой. А после я рассмотрел огромного темного зверя… ящера… дракона, возникшего из неоткуда. Эта громадина зашипела и, тягуче взмахнув огромными крыльями, сотканными из металлических пластин, взметнула волну, способную поглотить девушку. И поглотила…
Оглушенный я стоял и смотрел на то, как скатывается обратно в море вода. Ужас, сковавший мое тело, был настолько сильным, что я почти проснулся, пытаясь убедить себя в том, что это все не правда. Всего лишь сон… И да, вопреки здравому рассудку, во сне такое бывает, черная вода опала, открыв взору мокрые камни и все также стоящую на них рыжую, мокрую и бледную, но живую. Дракон, удивленный не меньше меня, злобно ощерился, изрыгнув пламя, и устремился к девушке.
Вета сплюнула горькую воду и кинулась навстречу ящеру. Пара шагов по камням, потом по воде и прыжок вверх в небо. Дракон затормозил в воздухе, но это уже было не важно. Рыжая занесла меч и с резким скрежетом вонзила в шею зверя, сбив несколько металлических чешуек. Снова рев, сотрясший небо, море и землю. А потом всплеск от упавшего в черную воду тела и тишина.
Я проснулся весь мокрый ни то от пота, ни то меня действительно окатило, когда дракон рухнул в море, подняв очередную волну.
И вот спустя тридцать дней любовной лихорадки, перемежающейся дикими галлюцинациями, я лечу к ней. Набил тату. Не на лбу, на шее, но, надеюсь, прокатит. Купил меч и доспехи для себя. Игрушки детям и кость для её собаки. Да, я готов ко всему. Лишь бы, когда я постучу в ту дверь, мне открыла она, прекрасная в этом своем старом свитере. А дальше… Разберёмся.
