— Почему они все отклонились? — недоумевала Мила. — Да ещё как по линейке.
— Скажем так, летальный аппарат оказался немного больше аэродрома.
— Правильно будет «летательный».
— Правильней будет «космолёт».
— Но здесь никого. Выходит, твоя родня улетела обратно?
— Эх, если бы так... — выдохнул Стас и, приложив к земле руку, резко взмахнул ею, будто откидывал невидимую завесу.
Так и было. В воздухе появилась прореха высотой с Милин рост. В прорехе виднелся свет и слышались голоса, говорившие на незнакомом языке.
Стас шагнул туда первым. Мила боязливо переступила следом. Они очутились в грязно-белом шатре, под куполом которого неподвижно висел дирижаблеобразный аппарат с иллюминаторами и дверцей.
Она опустила глаза. Траву подминал длинный стол и две лавки по краям. На столе бледно светился прибор, похожий на планшет, — от него-то и поднимался злосчастный пунктирный луч. За столом сидели семь человек разного возраста, одетые вполне по-земному. Они удивлённо взирали на вошедших, но подняться с места никто не догадался.
«Они точно его родственники», — подумалось Миле.
— Здрасьте, — на всякий случай кивнула она.
— Апокр пищбий саулкзлык а-ащ?! — громко подал голос один бородач, видимо, старший.
— Маскировка подкачала, — сухо ответил Стас.
Мила вопросительно глянула на соседа.
— Они спрашивают, как я умудрился найти их раньше, чем они — меня.
— Эрза тэ а-ащ? — Старший гневно ткнул пальцем в сторону Милы.
— Эрза, эрза. Землянка.
— Памщ шдцы йбэциж валм двчэ шухз!
— Сами виноваты. Нафига межпланетную связь включили? — Стас показал на «планшет». — Она его и засекла.
— «На... фига?» — насупившись, переспросил бородач.
— Это разговорный вариант «зачем». Говорите по-русски. Я не против, если эрза будет нас понимать. Она мой друг.
У Милы немного потеплело на сердце.
— Сын, где ты был? — жалобно воскликнула одна из женщин.
Присмотревшись внимательнее, Мила нашла, что она действительно чем-то похожа на Стаса.
— В основном, я был здесь.
Пришельцы переглянулись.
— Карэйило мдвы лпрцуц а-ащ? — пропела девушка с медными волосами, сидевшая рядом с матерью Стаса.
«Красивая», — промелькнуло в голове у Милы.
Стас ответил инопланетянке тяжёлым неприветливым взглядом.
— Потому что не хочу тебя видеть. Тем более с братом.
Мила содрогнулась от внезапной холодности его голоса, а ещё от догадки — вот она, та самая изменница, что отбила у Стаса желание любить.
— Я буду рада, если ты вернёшься с нами, — мягко внушала рыжая.
Теперь и Мила смотрела на неё с холодом презрения. Та в свою очередь оглядывала земную девушку с живейшим интересом.
— Эрза тэ пелуо узшыд тахвачу?..
— Нет, здесь достаточно хороший воздух, — перебил Стас.
Мила догадалась, о чём спросила инопланетянка, но боялась узнать, насколько вульгарно был задан вопрос.
Наконец один из пришельцев соизволил подняться.
— Племянник, мы желаем говорить с тобой наедине. Либо выставь эрзу на улицу, либо говори с нами на родном языке.
— Я не могу её выставить. И, между прочим, по вашей вине.
— Стас, — прошептала Мила, — я не сбегу...
— Стой, где стоишь, — шикнул он и обвёл глазами сородичей. — Мэо лцжур пэфду Эрзо. Эт цуаомпо авзышнгу. Памщ шдцы эрз лпрцуц. Ашда!
Одни смотрели на него сердито, другие — с печалью, а мать расплакалась.
Взяв испуганную Милу под локоть, Стас вышел с ней из шатра, после чего взмахнул рукой, незримой тканью закрывая вход.
Лужайка снова казалась пустой, но теперь Мила знала, почему на ней смята трава. Луча связи — как не бывало.
— Что ты им сказал?
— Я попрощался.
— Ашда — это «прощай»?
Стас кивнул.
— Ещё я сказал, что остаюсь на Земле, и попросил меня больше не искать.
Мила подпрыгнула от радости.
— Ура-а!!!
Сосед улыбнулся, но с горечью, которую она приняла за горечь расставания с семьёй.
Неожиданный треск заставил Милу вздрогнуть. Это кроны деревьев, сдавленные невидимым космолётом, с шумом распрямлялись обратно, возвращая своё прежнее положение, но роняя при этом шелестящие листья.
У Милы запищало в ушах. Она попыталась отогнать от себя несуществующих комаров, но писк пропал так же внезапно, как и возник.
— Отземляются, — сказал Стас.
Мила уставилась в бесконечность тёмного неба, но ничего, кроме далёких звёзд, не видела.
Стас взял её за руку, и они пошли обратно в деревню по той же тропе, освещённой луной. На секунду Миле почудилось, будто и не было у неё никакой встречи с инопланетянами, а они со Стасом просто гуляли ночью по лесу. Но в голове теснились вопросы, и не высказать их было нельзя.
— Слушай, что это за штука, которая делает ваш космолёт невидимым?
— Не просто невидимым, а ещё и звукоизолированным. Хотя, как ты успела заметить, высокие частоты всё равно пробиваются.
— Офигеть.
— Это специальный шатёр. Такие, в основном, используются на Земле и для несанкционированных полётов на другие планеты. Дома мы их редко используем. Это не запрещается, просто активно не приветствуется.
«Как интересно! Жалко только, никому не расскажешь».
— У нас на планете считается, что людям скрывать нечего, — продолжил Стас. — Если в твоей жизни есть то, что нужно утаивать от соседей, тебя уже никогда не назовут добропорядочным гражданином.
— Ну ещё бы. Если ваши власти сексуальную жизнь контролируют, чему тут удивляться? — Мила помолчала. — Стас, а как тебя зовут по-настоящему?
— Никак. У нас нет имён.
— Как же вы друг к другу обращаетесь?
— Обыкновенно. К матери обращаемся «мать», к отцу — «отец», к другу — «друг», к любимой — «любимая». И сразу ясно, кто кого кем считает.
— А если надо сказать о человеке в третьем лице?
— Нам хватает слов «он, она» и пояснений. Для нас давать детям имена — всё равно, что для вас давать имена домашним цветам.
— Ужас, — буркнула Мила. — А почему ты назвался Стасом?
— Звучно. Это первое земное имя, которое мне понравилось.
— Мне тоже! Мне тоже очень нравится твоё имя, — выпалила она и смутилась.
Наконец они достигли деревни. Стас проводил соседку до калитки.
— Пришли, — пробормотала Мила, не глядя ему в глаза.
— Ага.
Вдруг Стас поднял руку и, улыбаясь, погладил её по голове. Девушка замерла от удовольствия.
— Мила.
— А-ащ?
Стас усмехнулся тому, как похоже она передразнила его сородичей, однако Мила ждала, что он засмеётся.
— Помнишь, я говорил тебе про метод, благодаря которому я, если нужно, могу доставать деньги и другие вещи?
— Да-да-да! Ты обещал рассказать.
— Мы умеем вводить землян в гипноз...
— Да ладно?
— ...И стирать им память.
«Вот почему...» — вспыхнула мысль и тут же погасла.
— Я правда очень рад, что с тобой познакомился, — сказал Стас, не убирая тёплой ладони с её макушки, — но из-за тебя и твоего любопытства мне придётся уехать в другую деревню и начать всё заново.
— То есть ты… — с опаской начала она.
— Ашда, Мила.
— Подожди, не стирай!
— Извини.
— Скажем так, летальный аппарат оказался немного больше аэродрома.
— Правильно будет «летательный».
— Правильней будет «космолёт».
— Но здесь никого. Выходит, твоя родня улетела обратно?
— Эх, если бы так... — выдохнул Стас и, приложив к земле руку, резко взмахнул ею, будто откидывал невидимую завесу.
Так и было. В воздухе появилась прореха высотой с Милин рост. В прорехе виднелся свет и слышались голоса, говорившие на незнакомом языке.
Стас шагнул туда первым. Мила боязливо переступила следом. Они очутились в грязно-белом шатре, под куполом которого неподвижно висел дирижаблеобразный аппарат с иллюминаторами и дверцей.
Она опустила глаза. Траву подминал длинный стол и две лавки по краям. На столе бледно светился прибор, похожий на планшет, — от него-то и поднимался злосчастный пунктирный луч. За столом сидели семь человек разного возраста, одетые вполне по-земному. Они удивлённо взирали на вошедших, но подняться с места никто не догадался.
«Они точно его родственники», — подумалось Миле.
— Здрасьте, — на всякий случай кивнула она.
— Апокр пищбий саулкзлык а-ащ?! — громко подал голос один бородач, видимо, старший.
— Маскировка подкачала, — сухо ответил Стас.
Мила вопросительно глянула на соседа.
— Они спрашивают, как я умудрился найти их раньше, чем они — меня.
— Эрза тэ а-ащ? — Старший гневно ткнул пальцем в сторону Милы.
— Эрза, эрза. Землянка.
— Памщ шдцы йбэциж валм двчэ шухз!
— Сами виноваты. Нафига межпланетную связь включили? — Стас показал на «планшет». — Она его и засекла.
— «На... фига?» — насупившись, переспросил бородач.
— Это разговорный вариант «зачем». Говорите по-русски. Я не против, если эрза будет нас понимать. Она мой друг.
У Милы немного потеплело на сердце.
— Сын, где ты был? — жалобно воскликнула одна из женщин.
Присмотревшись внимательнее, Мила нашла, что она действительно чем-то похожа на Стаса.
— В основном, я был здесь.
Пришельцы переглянулись.
— Карэйило мдвы лпрцуц а-ащ? — пропела девушка с медными волосами, сидевшая рядом с матерью Стаса.
«Красивая», — промелькнуло в голове у Милы.
Стас ответил инопланетянке тяжёлым неприветливым взглядом.
— Потому что не хочу тебя видеть. Тем более с братом.
Мила содрогнулась от внезапной холодности его голоса, а ещё от догадки — вот она, та самая изменница, что отбила у Стаса желание любить.
— Я буду рада, если ты вернёшься с нами, — мягко внушала рыжая.
Теперь и Мила смотрела на неё с холодом презрения. Та в свою очередь оглядывала земную девушку с живейшим интересом.
— Эрза тэ пелуо узшыд тахвачу?..
— Нет, здесь достаточно хороший воздух, — перебил Стас.
Мила догадалась, о чём спросила инопланетянка, но боялась узнать, насколько вульгарно был задан вопрос.
Наконец один из пришельцев соизволил подняться.
— Племянник, мы желаем говорить с тобой наедине. Либо выставь эрзу на улицу, либо говори с нами на родном языке.
— Я не могу её выставить. И, между прочим, по вашей вине.
— Стас, — прошептала Мила, — я не сбегу...
— Стой, где стоишь, — шикнул он и обвёл глазами сородичей. — Мэо лцжур пэфду Эрзо. Эт цуаомпо авзышнгу. Памщ шдцы эрз лпрцуц. Ашда!
Одни смотрели на него сердито, другие — с печалью, а мать расплакалась.
Взяв испуганную Милу под локоть, Стас вышел с ней из шатра, после чего взмахнул рукой, незримой тканью закрывая вход.
Лужайка снова казалась пустой, но теперь Мила знала, почему на ней смята трава. Луча связи — как не бывало.
— Что ты им сказал?
— Я попрощался.
— Ашда — это «прощай»?
Стас кивнул.
— Ещё я сказал, что остаюсь на Земле, и попросил меня больше не искать.
Мила подпрыгнула от радости.
— Ура-а!!!
Сосед улыбнулся, но с горечью, которую она приняла за горечь расставания с семьёй.
Неожиданный треск заставил Милу вздрогнуть. Это кроны деревьев, сдавленные невидимым космолётом, с шумом распрямлялись обратно, возвращая своё прежнее положение, но роняя при этом шелестящие листья.
У Милы запищало в ушах. Она попыталась отогнать от себя несуществующих комаров, но писк пропал так же внезапно, как и возник.
— Отземляются, — сказал Стас.
Мила уставилась в бесконечность тёмного неба, но ничего, кроме далёких звёзд, не видела.
Стас взял её за руку, и они пошли обратно в деревню по той же тропе, освещённой луной. На секунду Миле почудилось, будто и не было у неё никакой встречи с инопланетянами, а они со Стасом просто гуляли ночью по лесу. Но в голове теснились вопросы, и не высказать их было нельзя.
— Слушай, что это за штука, которая делает ваш космолёт невидимым?
— Не просто невидимым, а ещё и звукоизолированным. Хотя, как ты успела заметить, высокие частоты всё равно пробиваются.
— Офигеть.
— Это специальный шатёр. Такие, в основном, используются на Земле и для несанкционированных полётов на другие планеты. Дома мы их редко используем. Это не запрещается, просто активно не приветствуется.
«Как интересно! Жалко только, никому не расскажешь».
— У нас на планете считается, что людям скрывать нечего, — продолжил Стас. — Если в твоей жизни есть то, что нужно утаивать от соседей, тебя уже никогда не назовут добропорядочным гражданином.
— Ну ещё бы. Если ваши власти сексуальную жизнь контролируют, чему тут удивляться? — Мила помолчала. — Стас, а как тебя зовут по-настоящему?
— Никак. У нас нет имён.
— Как же вы друг к другу обращаетесь?
— Обыкновенно. К матери обращаемся «мать», к отцу — «отец», к другу — «друг», к любимой — «любимая». И сразу ясно, кто кого кем считает.
— А если надо сказать о человеке в третьем лице?
— Нам хватает слов «он, она» и пояснений. Для нас давать детям имена — всё равно, что для вас давать имена домашним цветам.
— Ужас, — буркнула Мила. — А почему ты назвался Стасом?
— Звучно. Это первое земное имя, которое мне понравилось.
— Мне тоже! Мне тоже очень нравится твоё имя, — выпалила она и смутилась.
Наконец они достигли деревни. Стас проводил соседку до калитки.
— Пришли, — пробормотала Мила, не глядя ему в глаза.
— Ага.
Вдруг Стас поднял руку и, улыбаясь, погладил её по голове. Девушка замерла от удовольствия.
— Мила.
— А-ащ?
Стас усмехнулся тому, как похоже она передразнила его сородичей, однако Мила ждала, что он засмеётся.
— Помнишь, я говорил тебе про метод, благодаря которому я, если нужно, могу доставать деньги и другие вещи?
— Да-да-да! Ты обещал рассказать.
— Мы умеем вводить землян в гипноз...
— Да ладно?
— ...И стирать им память.
«Вот почему...» — вспыхнула мысль и тут же погасла.
— Я правда очень рад, что с тобой познакомился, — сказал Стас, не убирая тёплой ладони с её макушки, — но из-за тебя и твоего любопытства мне придётся уехать в другую деревню и начать всё заново.
— То есть ты… — с опаской начала она.
— Ашда, Мила.
— Подожди, не стирай!
— Извини.
