Начну с того, что моей младшей сестре родители на семнадцатилетие подарили видеокамеру. Сашка мечтала стать известной блогершей и наконец обрела долгожданное счастье.
С тех пор она с камерой не расставалась, везде брала её с собой. Шла она в кафе, на пляж или к друзьям – она постоянно что-то снимала. Спасибо, что хоть в школу не таскала. Папа дразнил её песенкой из старой передачи «Сам себе режиссёр».
Как-то поздно вечером я заглянула в комнату Сашки и увидела её стоящей на стуле прямо под люстрой.
– Ты что там делаешь? – удивилась я.
– Устанавливаю камеру.
– Порно будешь снимать? – пошутила я.
– Зачем сразу так пошло? – возмутилась сестра.
– Тогда что?
Сашка улыбнулась, как всегда, жизнерадостной улыбкой и поведала о своей глупой идее:
– Хочу узнать, что происходит вокруг нас, когда мы спим.
– Зачем? – не понимала я.
– Ты слышала о духах, которые появляются только ночью? Такие… своеобразные хранители сна.
– Чушь какая. И ты в это веришь?
– Ты что, нет! – поспешила воскликнуть Сашка, а глаза горели огнём вызова – конечно же, верит. – Я хочу разуверить Ленку.
– Санёк, оно тебе надо?
– Ну интересно же, – вспыхнула та. – Мне просто хочется наглядно убедиться, что, пока мы спим, никакие духи не приходят.
– Ясное дело, не приходят. Кому мы нужны? А в интернет ты это видео будешь выкладывать?
– Не-не, это исключительно для личного пользования. Только маме с папой не рассказывай.
– Ага. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось. – Я повернулась к двери. – Спокойной ночи.
– Спокойной!
И если бы всё закончилось только этим… Я ещё час просидела перед телевизором, поедая тыквенные семечки и закусывая их мандаринами.
– Тебе плохо не будет? – спросила мама. Накаркала, кстати. – Сколько ты уже съела?
– Да немного. Больше времени на чистку уходит.
– Ты поосторожнее с тыквенными семечками. Их от паразитов едят.
– Ага.
Спать я легла за полночь. В желудке начало бурлить, и я равнодушно подумала, что мандарины, наверное, плохо сочетаются с семечками.
Примерно в три часа ночи у меня прихватило живот. Сон как рукой сняло!
Не знаю, сколько времени я провела в туалете, проклиная семечки, но ноги стали ватными и словно пронзёнными сотней иголок. Я сдавленно застонала от боли, чтобы никого не разбудить, и села на бортик ванны.
Когда кровообращение восстановилось, ноги всё равно дрожали. Я наощупь отправилась к Сашке – в её комнате стоял бабушкин доисторический шифоньер, где хранилась аптечка.
К счастью, мне не пришлось включать свет или подсвечивать себе путь телефоном, поскольку шторы в Сашкиной комнате были наполовину раздвинуты и лунного света вполне хватало, чтобы с ноющим скрипом открыть створку шифоньера и достать коробку с лекарствами. Я побрела на кухню, слабея с каждым шагом. Закинулась активированным углём и запила водой.
Непреодолимо потянуло в туалет. Если бы не проклятые семечки, я бы решила, что отравилась, а так… винить могла только себя.
Было уже пять утра. Сил почти не осталось, сама как гейзер. А мне к девяти на работу. Если позвоню и отпрошусь, начальник не поверит. К тому же, деньги на съём нужны как воздух, чтобы наконец-то съехать от родителей.
Тьма за окном уступала место рассветной синеве. К семи немного полегчало, но слабость не отпускала. Я выпила чёрный чай с сухарями, как советовал интернет, и отправилась в душ. Не желая слушать нотации по поводу моей глупости, я сделала всё возможное, чтобы не столкнуться с родителями, которые тоже собирались на работу.
Как я ехала в автобусе, засыпая на ходу, – разговор отдельный. В офисе я продержалась часа полтора. Увидев моё бледное лицо с сиреневыми тенями под глазами, начальник вскинул брови. Без сочувствия, больше с брезгливостью.
– Господи, что с тобой?
– Отравилась, – уклончиво сказала я.
Он без промедления отпустил меня восвояси.
К полудню я добралась до дома. В дверях меня встретила перепуганная Сашка. И была она ещё бледнее меня.
– Хорошо, что ты пришла! – воскликнула сестра.
– Что случилось? – с трудом снимая пальто, спросила я. – Не дождалась своих духов?
– Они существуют, – одними губами произнесла Сашка и убежала.
Я нашла её на кухне. Она сидела на диванчике, обхватив колени руками, и расширенными от страха глазами смотрела на меня.
– Что ты там такое увидела? Покажи.
– Я боюсь.
– Покажи, – настаивала я. – Где камера?
– В комнате.
– Неси.
– Я туда не вернусь! – взорвалась Сашка. – Я больше никогда не зайду в свою комнату!
Я прислонилась к стене. Мне бы чаю попить да поспать, а тут младшая сестра с разыгравшимся воображением…
– Слушай, Санёк, я сегодня и так еле живая. Давай конструктивно. Может, тебе это померещилось?
– Нет! – оскорбилась та. – Я встала утром, вы все ушли. Подключила к ноутбуку камеру и села смотреть… Поставила ускоренный режим, и тут... оно... Оно было в моей комнате! Я слышала, как оно ходит! Видела, как его тень ползёт по стене! Оно дотрагивалось до меня, пока я спала… Я даже не досмотрела, так было страшно!
На протяжении всего рассказа меня не покидал усталый скепсис.
– Оно – это кто?
– Дух. Призрак. Не знаю! – разнервничалась Сашка.
– Я в потустороннее не верю. Тащи свой ноутбук.
– Сама за ним иди!
Я безнадёжно вздохнула, прикрывая тяжёлые веки. В тот же миг тишину распорол звонок домофона. Сашка быстро влезла в тапочки и побежала открывать.
– Ой, это Дима!
– А Диму зачем позвала?
– Чтобы не оставаться одной! Я же не знала, что ты так рано придёшь…
Дима – это Сашкин парень. Да, у моей семнадцатилетней сестры есть отношения, а у меня – нет. У неё – парень, а у меня – понос.
Пока молодёжь суетилась в прихожей, я размышляла. Духи... Какие к чёрту духи? Тогда кого или что засняла камера?
Кого-кого? Меня! Эта внезапная мысль будто окатила прохладной волной. Я облегчённо засмеялась.
– Сашка! – радостно сказала я, когда сестра вернулась на кухню вместе с Димой.
– Привет, – пробормотал парень, явно не ожидая меня увидеть.
– Привет. Сашка, у меня есть объяснение для твоих таинственных теней!
– Какое?
– Это была я!
– Ты… специально решила надо мной поиздеваться! – вспылила Сашка и сразу покраснела.
– Да нет, конечно! – отмахнулась я. – Я и думать забыла про твой эксперимент. Просто я заходила к тебе ночью за углём.
– Каким?
– Активированным! Болею я, понимаешь?
– Диарея? – понятливо уточнил Дима.
Ответить я не успела, только губы скривить, а Сашка уже верещала:
– А чего ты свет не включила, как нормальные люди?!
– Чтобы тебя не разбудить!
– Ах ты, сука заботливая! Знала бы ты, что я пережила!
Дима имел все основания смотреть на нас, как на двух идиоток. И именно так он на нас и смотрел. Честно говоря, я почувствовала укол вины, но, в целом, ситуация забавляла.
– Это не смешно! – визгливо закричала Сашка и стукнула меня по руке.
– Э, нельзя бить больного человека!
– Да тебя убить мало! Я чуть не умерла от ужаса! Ты не представляешь моё состояние... Мне никогда не было так страшно, как сегодня!
– Сама виновата, – потирая ушибленную руку, отозвалась я. – Кое-что нам лучше не знать и закрывать на это глаза, понимаешь? Так спокойнее спится. А ты, как всегда, хотела докопаться до истины и приняла желаемое за действительное!
Дима не стал терпеть нашу потасовку и спокойно сказал:
– Так, всё. Показывайте скорее своё видео, а то уйду.
Сашка без страха принесла из комнаты ноутбук и поставила его на стол. Мы все устроились на диване, Сашка села посередине. Открывая файл, она уже сама нервно посмеивалась.
На экране возникло мутное изображение её комнаты. Ночной подсветки на камере не было, единственным источником света служила наполовину закрытая шторой луна. Поэтому кровать, спящую в ней Сашку и стену, увешанную постерами, различить было можно.
Сестра промотала вперёд. Когда белые цифры в углу экрана показали 02:20, послышался едва уловимый шорох. По стене поползла длинная тень. Потом что-то тёмное скользнуло рядом с кроватью, медленно склонилось над Сашкой и провело по её лицу чем-то вроде руки… Я захолодела.
– Дубль первый! Старшая сестра проверяет, как спит младшая, – фыркнула Сашка.
Она уткнулась щекой в плечо своего парня.
– Вот мы дуры, да?
– Ага, – согласился Дима.
Я сидела, напряжённо вглядываясь в экран. Человекоподобная тень, зависшая над Сашкой под нечеловеческим углом, распрямилась и застыла…
– А чего ты не уходила? – спросила вдруг сестра.
– Что?.. – Заговорив, я с ужасом почувствовала, как у меня пересохло горло.
– Ты двадцать шесть минут так простояла. Смотри! – Сашка увеличила скорость видео.
Сумрачное нечто оставалось на месте вплоть до 02:50 и смотрело на мою сестру! Цифры бежали, а оно почти не шевелилось. Только чуть заметные подёргивания, похожие на рябь от помех, давали понять, что это существо.
– Бессонница… – пожав плечами, пробормотала я. – Спать не хотелось.
Я изо всех сил старалась, чтобы мой голос не дрожал, но, кажется, ребята всё равно ничего не заметили.
– Ага, – усмехнулась Сашка. – А ещё жалуешься, что утром рано на работу, и ты не высыпаешься.
– Кофе надо меньше пить, – буркнул Дима.
– И тыквенных семечек меньше жрать, – машинально добавила я.
– Ты, кстати, кофе будешь? – вскакивая с дивана, спросила Сашка у своего парня. – Я научилась делать тыквенный латте.
– Давай!
– Тебе не предлагаю, ты не заслужила, – бросила мне сестра и достала из холодильника молоко.
Я не ответила, продолжая сидеть и покрываться испариной. Взгляд не отрывался от жуткого существа на экране, которое с шорохом пятилось назад, чтобы скрыться за пределами видимости. Оно вышло из кадра, но не из моей жизни. То, что происходило вокруг, и то, что запечатлела Сашкина камера, словно принадлежало двум разным мирам и пересечься никак не могло.
Но ведь пересеклось.
Сашка возилась с кофе, Дима рассказывал ей о планах на осенние каникулы, и я будто невзначай отвернула от них экран ноутбука. Внизу было зафиксировано время – 02:55. В этот момент я спала как убитая.
Нет, это точно не я. Не знаю, кто, но не я и даже не человек. Но они, а особенно моя впечатлительная Сашка, не должны были этого знать.
Я убрала звук, промотала видео до четырёх утра. Различив около старого шифоньера свою фигуру в белой ночнушке, быстро нажала на «стоп». В воздухе отрезвляюще запахло кофе с тыквенным сиропом, и я спросила у Сашки надтреснутым голосом:
– Я… удалю этот файл, хорошо?
– Да, конечно. Удаляй.
Ноябрь 2021 г.
С тех пор она с камерой не расставалась, везде брала её с собой. Шла она в кафе, на пляж или к друзьям – она постоянно что-то снимала. Спасибо, что хоть в школу не таскала. Папа дразнил её песенкой из старой передачи «Сам себе режиссёр».
Как-то поздно вечером я заглянула в комнату Сашки и увидела её стоящей на стуле прямо под люстрой.
– Ты что там делаешь? – удивилась я.
– Устанавливаю камеру.
– Порно будешь снимать? – пошутила я.
– Зачем сразу так пошло? – возмутилась сестра.
– Тогда что?
Сашка улыбнулась, как всегда, жизнерадостной улыбкой и поведала о своей глупой идее:
– Хочу узнать, что происходит вокруг нас, когда мы спим.
– Зачем? – не понимала я.
– Ты слышала о духах, которые появляются только ночью? Такие… своеобразные хранители сна.
– Чушь какая. И ты в это веришь?
– Ты что, нет! – поспешила воскликнуть Сашка, а глаза горели огнём вызова – конечно же, верит. – Я хочу разуверить Ленку.
– Санёк, оно тебе надо?
– Ну интересно же, – вспыхнула та. – Мне просто хочется наглядно убедиться, что, пока мы спим, никакие духи не приходят.
– Ясное дело, не приходят. Кому мы нужны? А в интернет ты это видео будешь выкладывать?
– Не-не, это исключительно для личного пользования. Только маме с папой не рассказывай.
– Ага. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось. – Я повернулась к двери. – Спокойной ночи.
– Спокойной!
И если бы всё закончилось только этим… Я ещё час просидела перед телевизором, поедая тыквенные семечки и закусывая их мандаринами.
– Тебе плохо не будет? – спросила мама. Накаркала, кстати. – Сколько ты уже съела?
– Да немного. Больше времени на чистку уходит.
– Ты поосторожнее с тыквенными семечками. Их от паразитов едят.
– Ага.
Спать я легла за полночь. В желудке начало бурлить, и я равнодушно подумала, что мандарины, наверное, плохо сочетаются с семечками.
Примерно в три часа ночи у меня прихватило живот. Сон как рукой сняло!
Не знаю, сколько времени я провела в туалете, проклиная семечки, но ноги стали ватными и словно пронзёнными сотней иголок. Я сдавленно застонала от боли, чтобы никого не разбудить, и села на бортик ванны.
Когда кровообращение восстановилось, ноги всё равно дрожали. Я наощупь отправилась к Сашке – в её комнате стоял бабушкин доисторический шифоньер, где хранилась аптечка.
К счастью, мне не пришлось включать свет или подсвечивать себе путь телефоном, поскольку шторы в Сашкиной комнате были наполовину раздвинуты и лунного света вполне хватало, чтобы с ноющим скрипом открыть створку шифоньера и достать коробку с лекарствами. Я побрела на кухню, слабея с каждым шагом. Закинулась активированным углём и запила водой.
Непреодолимо потянуло в туалет. Если бы не проклятые семечки, я бы решила, что отравилась, а так… винить могла только себя.
Было уже пять утра. Сил почти не осталось, сама как гейзер. А мне к девяти на работу. Если позвоню и отпрошусь, начальник не поверит. К тому же, деньги на съём нужны как воздух, чтобы наконец-то съехать от родителей.
Тьма за окном уступала место рассветной синеве. К семи немного полегчало, но слабость не отпускала. Я выпила чёрный чай с сухарями, как советовал интернет, и отправилась в душ. Не желая слушать нотации по поводу моей глупости, я сделала всё возможное, чтобы не столкнуться с родителями, которые тоже собирались на работу.
Как я ехала в автобусе, засыпая на ходу, – разговор отдельный. В офисе я продержалась часа полтора. Увидев моё бледное лицо с сиреневыми тенями под глазами, начальник вскинул брови. Без сочувствия, больше с брезгливостью.
– Господи, что с тобой?
– Отравилась, – уклончиво сказала я.
Он без промедления отпустил меня восвояси.
К полудню я добралась до дома. В дверях меня встретила перепуганная Сашка. И была она ещё бледнее меня.
– Хорошо, что ты пришла! – воскликнула сестра.
– Что случилось? – с трудом снимая пальто, спросила я. – Не дождалась своих духов?
– Они существуют, – одними губами произнесла Сашка и убежала.
Я нашла её на кухне. Она сидела на диванчике, обхватив колени руками, и расширенными от страха глазами смотрела на меня.
– Что ты там такое увидела? Покажи.
– Я боюсь.
– Покажи, – настаивала я. – Где камера?
– В комнате.
– Неси.
– Я туда не вернусь! – взорвалась Сашка. – Я больше никогда не зайду в свою комнату!
Я прислонилась к стене. Мне бы чаю попить да поспать, а тут младшая сестра с разыгравшимся воображением…
– Слушай, Санёк, я сегодня и так еле живая. Давай конструктивно. Может, тебе это померещилось?
– Нет! – оскорбилась та. – Я встала утром, вы все ушли. Подключила к ноутбуку камеру и села смотреть… Поставила ускоренный режим, и тут... оно... Оно было в моей комнате! Я слышала, как оно ходит! Видела, как его тень ползёт по стене! Оно дотрагивалось до меня, пока я спала… Я даже не досмотрела, так было страшно!
На протяжении всего рассказа меня не покидал усталый скепсис.
– Оно – это кто?
– Дух. Призрак. Не знаю! – разнервничалась Сашка.
– Я в потустороннее не верю. Тащи свой ноутбук.
– Сама за ним иди!
Я безнадёжно вздохнула, прикрывая тяжёлые веки. В тот же миг тишину распорол звонок домофона. Сашка быстро влезла в тапочки и побежала открывать.
– Ой, это Дима!
– А Диму зачем позвала?
– Чтобы не оставаться одной! Я же не знала, что ты так рано придёшь…
Дима – это Сашкин парень. Да, у моей семнадцатилетней сестры есть отношения, а у меня – нет. У неё – парень, а у меня – понос.
Пока молодёжь суетилась в прихожей, я размышляла. Духи... Какие к чёрту духи? Тогда кого или что засняла камера?
Кого-кого? Меня! Эта внезапная мысль будто окатила прохладной волной. Я облегчённо засмеялась.
– Сашка! – радостно сказала я, когда сестра вернулась на кухню вместе с Димой.
– Привет, – пробормотал парень, явно не ожидая меня увидеть.
– Привет. Сашка, у меня есть объяснение для твоих таинственных теней!
– Какое?
– Это была я!
– Ты… специально решила надо мной поиздеваться! – вспылила Сашка и сразу покраснела.
– Да нет, конечно! – отмахнулась я. – Я и думать забыла про твой эксперимент. Просто я заходила к тебе ночью за углём.
– Каким?
– Активированным! Болею я, понимаешь?
– Диарея? – понятливо уточнил Дима.
Ответить я не успела, только губы скривить, а Сашка уже верещала:
– А чего ты свет не включила, как нормальные люди?!
– Чтобы тебя не разбудить!
– Ах ты, сука заботливая! Знала бы ты, что я пережила!
Дима имел все основания смотреть на нас, как на двух идиоток. И именно так он на нас и смотрел. Честно говоря, я почувствовала укол вины, но, в целом, ситуация забавляла.
– Это не смешно! – визгливо закричала Сашка и стукнула меня по руке.
– Э, нельзя бить больного человека!
– Да тебя убить мало! Я чуть не умерла от ужаса! Ты не представляешь моё состояние... Мне никогда не было так страшно, как сегодня!
– Сама виновата, – потирая ушибленную руку, отозвалась я. – Кое-что нам лучше не знать и закрывать на это глаза, понимаешь? Так спокойнее спится. А ты, как всегда, хотела докопаться до истины и приняла желаемое за действительное!
Дима не стал терпеть нашу потасовку и спокойно сказал:
– Так, всё. Показывайте скорее своё видео, а то уйду.
Сашка без страха принесла из комнаты ноутбук и поставила его на стол. Мы все устроились на диване, Сашка села посередине. Открывая файл, она уже сама нервно посмеивалась.
На экране возникло мутное изображение её комнаты. Ночной подсветки на камере не было, единственным источником света служила наполовину закрытая шторой луна. Поэтому кровать, спящую в ней Сашку и стену, увешанную постерами, различить было можно.
Сестра промотала вперёд. Когда белые цифры в углу экрана показали 02:20, послышался едва уловимый шорох. По стене поползла длинная тень. Потом что-то тёмное скользнуло рядом с кроватью, медленно склонилось над Сашкой и провело по её лицу чем-то вроде руки… Я захолодела.
– Дубль первый! Старшая сестра проверяет, как спит младшая, – фыркнула Сашка.
Она уткнулась щекой в плечо своего парня.
– Вот мы дуры, да?
– Ага, – согласился Дима.
Я сидела, напряжённо вглядываясь в экран. Человекоподобная тень, зависшая над Сашкой под нечеловеческим углом, распрямилась и застыла…
– А чего ты не уходила? – спросила вдруг сестра.
– Что?.. – Заговорив, я с ужасом почувствовала, как у меня пересохло горло.
– Ты двадцать шесть минут так простояла. Смотри! – Сашка увеличила скорость видео.
Сумрачное нечто оставалось на месте вплоть до 02:50 и смотрело на мою сестру! Цифры бежали, а оно почти не шевелилось. Только чуть заметные подёргивания, похожие на рябь от помех, давали понять, что это существо.
– Бессонница… – пожав плечами, пробормотала я. – Спать не хотелось.
Я изо всех сил старалась, чтобы мой голос не дрожал, но, кажется, ребята всё равно ничего не заметили.
– Ага, – усмехнулась Сашка. – А ещё жалуешься, что утром рано на работу, и ты не высыпаешься.
– Кофе надо меньше пить, – буркнул Дима.
– И тыквенных семечек меньше жрать, – машинально добавила я.
– Ты, кстати, кофе будешь? – вскакивая с дивана, спросила Сашка у своего парня. – Я научилась делать тыквенный латте.
– Давай!
– Тебе не предлагаю, ты не заслужила, – бросила мне сестра и достала из холодильника молоко.
Я не ответила, продолжая сидеть и покрываться испариной. Взгляд не отрывался от жуткого существа на экране, которое с шорохом пятилось назад, чтобы скрыться за пределами видимости. Оно вышло из кадра, но не из моей жизни. То, что происходило вокруг, и то, что запечатлела Сашкина камера, словно принадлежало двум разным мирам и пересечься никак не могло.
Но ведь пересеклось.
Сашка возилась с кофе, Дима рассказывал ей о планах на осенние каникулы, и я будто невзначай отвернула от них экран ноутбука. Внизу было зафиксировано время – 02:55. В этот момент я спала как убитая.
Нет, это точно не я. Не знаю, кто, но не я и даже не человек. Но они, а особенно моя впечатлительная Сашка, не должны были этого знать.
Я убрала звук, промотала видео до четырёх утра. Различив около старого шифоньера свою фигуру в белой ночнушке, быстро нажала на «стоп». В воздухе отрезвляюще запахло кофе с тыквенным сиропом, и я спросила у Сашки надтреснутым голосом:
– Я… удалю этот файл, хорошо?
– Да, конечно. Удаляй.
Ноябрь 2021 г.
