Легенда об Апире.
Когда-то давным-давно в Шерриане процветало рабство. Не чета нынешнему, порицаемому и почти искоренённому. Город Апир был столицей этого вида торговли. Кого только не видел большой порт жестокого Апира, города выдолбленного на скалистых берегах Южного моря! И красавиц, и рукодельниц, и ремесленников самых разных и редких профессий; диковинных людей с тремя руками и тремя глазами; чернокожих, узкоглазых, северных красавиц с белоснежной кожей – все они прибывали на кораблях по Южному морю или же караванами разбойников прямиком с Пустыни Вольных ветров, через Скалистый перевал. Правитель богател вместе со столицей древнего Абарского государства, а соседние государства страдали от набегов разбойников и пиратов, что официально не существовали на службе у султана, но на самом деле…Империя Абарийская процветала на крови, страдании, беспощадности и жажде наживы.
И вот однажды корабль Империи ограбил богатое торговое судно, идущее в Красную бухту в славный город Ириар, расположившийся на другом берегу Южного моря в землях соседнего государства Абарийской Империи, что название уже давно стёрлось в веках. На борту того судна вместе с капитаном плыла его дочь. Зеленоглазая красавица. Сразу же по прибытию в порт Апира, юную деву ждала участь невольницы, впрочем, как и других молодых девушек с того торгового судна. Поскольку дочь капитана оказалась ослепительно красивой, её сразу же отправили в качестве рабыни для правителя или его приближённых.
К слову, не смотря на описание цвета очей девушки, ни в одной летописи не сохранилось достоверного рассказа об облике дочери капитана, только фраза о непроницаемом взгляде изумрудных глаз. Зеленоглазая предстала вместе с другими невольницами, бывшими сопутешественницами корабля своего отца перед отбирающим лучший товар. После ей предстояла очередь предстать и перед самим султаном.
- Ты дерзкая, господину нравится ломать таких, - ухмыльнулся отбирающий в ответ на плевок девушки, давая той настолько сильную пощёчину, что та упала на пол. – Эту берём, и вот ту возьмите, умойте и приоденьте перед встречей с повелителем! Он сам хотел выбрать себе наложницу! Так что постарайтесь, иначе все языка и рук лишитесь!
Зелёное марево глаз уставшей, избитой, но гордой девушки сверкнуло и застыло в непроницаемой тьме. Девушка смотрела на мужчину снизу вверх. В её взгляде не было ненависти, злости, там была неотвратимая пустота. Сердце бывалого надсмотрщика за невольными девицами, бесчеловечного афериста, прожжённого интригана дрогнуло от… страха. Девушка улыбнулась лёгкой улыбкой светской леди. В цепях, жалкая, бесправная. Она – кукла, она больше не человек, приобретённая вещь, но ей об этом сказать забыли.
Девушек отправили мыться и прихорашиваться, а потом они испуганные, дрожащие, благоухающие маслами, наконец, предстали перед султаном.
Уже никто не помнит, чем вызвала гнев непослушная рабыня. Как она это сделала? Ни одного упоминания! Короткий рассказ о наказании и всё. Её отдали на растерзание личным стражам правителя Апира. Те её избили на глазах у смеющегося султана и его приближённых. Униженная, истекающая кровью она подняла свой непокорный взгляд на ухмыляющегося господина, правителя Апира. Улыбка её была похожа на оскал, а произнесённые слова стали после легендой.
- Я проклинаю тебя, султан! Я не хотела, - она харкнула кровью, - но только это излечит эти земли, – последнее она прошептала. Говорить становилось всё труднее, девушка понимала, что умирает. Впрочем, жить она и не хотела.
- Что ты там бормочешь? Покориться решила? Просишь пощады? – султан захохотал над собственными словами, а его приближённые поддержали его. – Ещё десять плетей послужат тебе уроком!
Девушку подняли на колени, чтобы удобнее было исполосовать спину, но она опять упала тяжело дыша, но вот чётко произнести условия проклятия… это у неё получилось очень легко.
- Я ведьма, дочь ведьмы с Самоцветных гор, спустившаяся вдоль реки Царда, проклинаю Апир и его правителя. Все, кто владеют рабами, кто призирает душу, а любит золото, кто ценит чужую свободу звоном монет – умрёт. – удары плетей в такт словам. Хлёст-хлёст-хлёст. – СГОРИТ В ОЧИЩАЮЩЕМ ОГНЕ! – невольный крик девушки и уже тише произнесено в глаза султана. – Этот город сгорит в очищающем огне! – взгляд изумрудных омутов вспыхнул особенно ярко. Откуда-то подул горячий, терзающий будущим огнём испуганные души ветер. Один из стражников ударил ведьму плетью особо сильно – последний удар. Девушка вскрикнула от боли.
- Значит ты ведьма, так даже интереснее… вы же такие слабые оказывается… - султан уже думал, не завести ли тебе ли себе такую игрушку. Может и хороший ребёнок со способностями получится, хотя нет, если девочка, то придётся избавляться. Впрочем… всё можно легко решить.
Умирающая ведьмочка прервала коварные мысли султана тихим свистящим шёпотом, заставляющим дрожать в ужасе, в ожидании страшного огненного будущего.
- Даю тебе двадцать лет, шейх, тебе и твоим прихвосням… и ни днём больше… - истекая кровью молодая ведьмочка упала на дорогой мозаичный пол. Зелёные глаза померкли. Девушка умерла. Мгновение и тело ведьмы вспыхнуло. Она лежит, всё ещё истекая кровью, а вот уже не осталось и пятнышка, только пепел закружился по залу, а затем и вовсе исчез в узком окне. Увы, ни султана, ни его подданных не испугала ведьма своим предсмертным проклятием. Разве что зеленоглазых наложниц правитель потребовал ему не привозить больше.
Двадцать лет минуло, как один день. Забылась история о сгоревшей рабыне, а с ней и запрет на зеленоглазых девушек.
…Она стояла, как и все, опустив голову. Постаревший, расплывшийся в талии султан восседал на своём троне и рассматривал девушек, слегка осоловевшими глазами, затем он спустился по ступенькам и начал рассматривать каждую уже ближе. Дёргая за подбородок, ощупывая, больно хватая за руки. В глазах будущих рабынь стояли слёзы, но они не смели шелохнуться. Дошла очередь и до девушки с изумрудными глазами. Она была такая же, как двадцать лет назад. Ведьма непокорно поняла голову и произнесла таким знакомым и забытым голосом:
- Помнишь меня? Помнишь, что я сказала? – она почти шепчет ему на ухо мягким голоском. За окнами дворца внезапно начинает темнеть. Зелёные марева вспыхивают древним огнём природной магии.
- Что? – султан вздрагивает. Он не верит своим глазам. Картина двадцатилетней давности мелькает у него перед очами. Голос, взгляд изумрудных глаз. Она. Ведьма с Самоцветных гор!
- Помнишь, - тихо произносит она, - значит, поймёшь за что, – за окнами небо чернеет. Молнии где-то рядом потрескивают. Они ещё в небе, но уже готовятся покарать тех, кто не послушался ведьму, кто её обидел. Кто не выполнил условия избавления от предсмертного проклятия умирающей.
- Кто ты?! Убейте её! Чего ждёте! – этот визг невозможно отнести к представителям правящей четы, к правителю великого Апира. Она склоняет голову набок и смотрит на двигающуюся на неё стражу. Один взмах руки – тонкая, но крепкая цепочка, заменяющая кандалы, падает на пол с глухим звоном. Ещё один взмах руки и всем стражникам сворачивает шеи. Невольницы кричат и разбегаются по залу. Приближённые в ужасе бегут к главным дверям, в надежде спастись от гнева ведьмы, но и они обречены. Один за другим все вспыхивают, как факелы. Султан бежит последним, он не может обогнать своих подданных, слишком толст и неуклюж. Господин правитель падает на пол, оборачивается. Кажется, он просил пощады…. Бесполезно.
Одни говорят, Апир перестал существовать за одну грозовую ночь. Другие утверждают, что город горел несколько дней. Кто-то глаголит, что никому не удалось спастись от очищающего огня молний, бивших по крышам и жителям проклятого города, а кто-то клялся, что многие спаслись. Доподлинно известно только то, что молнии били по работорговцам. Не выжило ни одного. Никому не удалось сбежать наказания юной ведьмы. Сгорели все рабовладельческие судна до пепла. Кто пытался уйти от той грозы по Южному морю так и сгинул в его водах бесследно.
Старик улыбнулся грустной улыбкой, глядя на развалины красивого некогда и кровавого города. Белые камни, увитые лианами и деревьями, вгрызающимися в них своими корнями. Давно сошла с этих камней копоть, смыло её дождями, теперь тут обитали только звери, да птицы. Люди боялись сюда забредать. Даже охотники за сокровищами не жаловали эти места. Окна домов чернели где-то вдалеке. Причал, разрушенный и забытый. Ни одно судно не зайдёт больше в порт Апира. Старый капитан покачал головой. Особенно из-за дурной легенды, как проплывая мимо порта Апира рабовладельческие судна вспыхивали и тонули одно за другим. Воды близ проклятого города скрывали ни один корабль.
- Неужели ни одного рабовладельца или работорговца не осталось? Никого-никого? – спросил молодой мальчик из толпы ребятишек, которым и рассказывал древнюю легенду пожилой капитан.
- Неизвестно, но говорят…. – старик сделал вид, что сильно призадумался, а затем выдал. – Хм… кажется, если судить по легенде одного юношу, полюбившего, купленную им невольницу, проклятие пощадило. Зеленоглазая ведьма пришла за ним, пылая в огненном платье, так как молнии в молодого человека не попадали, но не стронула… - капитан опустил голову. – Но наверно, это глупость, не думаю, что это правда.
- А мне хочется верить, что правда! – маленькая девочка из последнего ряда кивнула в такт своим словами. Тёмные кудряшки запрыгали по плечикам девчушки. – Он ведь изменился! Спас рабыню, значит проклятие победил! Вот!
- Такое только в сказках бывает! – другой мальчик фыркнул в ответ.
- Да! Алирка! И если бы он «спас» эту неволь….неволь… короче, её спас! – выкрутился другой мальчишка, - то и весь город оказался бы спасён!
Пожилая женщина с яркими синими очами встретилась с чёрным взглядом старого южанина и улыбнулась. Спор малышни мог продолжаться бесконечно, лишь взрослым они не мешали. Пожилая южанка опустила ресницы и не стала мешать детям спорить, хотя знала, что её муж слукавил. Ведь тем самым молодым господином и той самой спасённой невольницей были его прадед и его прабабушка. Ведьма самолично перенесла влюблённых из охваченного пожаром особняка за черту города. Она же вылечила одним щелчком пальцев раны на теле молоденькой рабыни. И она дала молодому господину шанс, которого не давал его собственный отец.
Южанин снова посмотрел на развалины Апира. Древний город белел где-то вдалеке. Судёнышко рассекало волны, следуя за попутным метром и уплывало всё дальше и дальше, а там в далёких развалинах проклятого города обитал огненный призрак зеленоглазой колдуньи. Девушка наблюдала за курсирующим туда-обратно вдоль берега маленьким судном из темноты погибшего города и не жалела, что тогда пощадила того юношу. Жаль, что её же проклятие не пощадило её. За всё приходится платить. Теперь она стаж этого проклятого места, огонь, очищающий от скверны, ни живая, ни ушедшая за грань. Призрачная ведьма из развалин Апира. Что ж… легенда гласит, что даже проклятые призраки могут обрести свободу, может и ей повезёт, а пока можно и поохотится на новых охотников за лёгкой добычей.
Призрачная ведьма усмехнулась и исчезла огненным всполохом из провала тёмного окна дворца, как будто её и не существовало.
Когда-то давным-давно в Шерриане процветало рабство. Не чета нынешнему, порицаемому и почти искоренённому. Город Апир был столицей этого вида торговли. Кого только не видел большой порт жестокого Апира, города выдолбленного на скалистых берегах Южного моря! И красавиц, и рукодельниц, и ремесленников самых разных и редких профессий; диковинных людей с тремя руками и тремя глазами; чернокожих, узкоглазых, северных красавиц с белоснежной кожей – все они прибывали на кораблях по Южному морю или же караванами разбойников прямиком с Пустыни Вольных ветров, через Скалистый перевал. Правитель богател вместе со столицей древнего Абарского государства, а соседние государства страдали от набегов разбойников и пиратов, что официально не существовали на службе у султана, но на самом деле…Империя Абарийская процветала на крови, страдании, беспощадности и жажде наживы.
И вот однажды корабль Империи ограбил богатое торговое судно, идущее в Красную бухту в славный город Ириар, расположившийся на другом берегу Южного моря в землях соседнего государства Абарийской Империи, что название уже давно стёрлось в веках. На борту того судна вместе с капитаном плыла его дочь. Зеленоглазая красавица. Сразу же по прибытию в порт Апира, юную деву ждала участь невольницы, впрочем, как и других молодых девушек с того торгового судна. Поскольку дочь капитана оказалась ослепительно красивой, её сразу же отправили в качестве рабыни для правителя или его приближённых.
К слову, не смотря на описание цвета очей девушки, ни в одной летописи не сохранилось достоверного рассказа об облике дочери капитана, только фраза о непроницаемом взгляде изумрудных глаз. Зеленоглазая предстала вместе с другими невольницами, бывшими сопутешественницами корабля своего отца перед отбирающим лучший товар. После ей предстояла очередь предстать и перед самим султаном.
- Ты дерзкая, господину нравится ломать таких, - ухмыльнулся отбирающий в ответ на плевок девушки, давая той настолько сильную пощёчину, что та упала на пол. – Эту берём, и вот ту возьмите, умойте и приоденьте перед встречей с повелителем! Он сам хотел выбрать себе наложницу! Так что постарайтесь, иначе все языка и рук лишитесь!
Зелёное марево глаз уставшей, избитой, но гордой девушки сверкнуло и застыло в непроницаемой тьме. Девушка смотрела на мужчину снизу вверх. В её взгляде не было ненависти, злости, там была неотвратимая пустота. Сердце бывалого надсмотрщика за невольными девицами, бесчеловечного афериста, прожжённого интригана дрогнуло от… страха. Девушка улыбнулась лёгкой улыбкой светской леди. В цепях, жалкая, бесправная. Она – кукла, она больше не человек, приобретённая вещь, но ей об этом сказать забыли.
Девушек отправили мыться и прихорашиваться, а потом они испуганные, дрожащие, благоухающие маслами, наконец, предстали перед султаном.
Уже никто не помнит, чем вызвала гнев непослушная рабыня. Как она это сделала? Ни одного упоминания! Короткий рассказ о наказании и всё. Её отдали на растерзание личным стражам правителя Апира. Те её избили на глазах у смеющегося султана и его приближённых. Униженная, истекающая кровью она подняла свой непокорный взгляд на ухмыляющегося господина, правителя Апира. Улыбка её была похожа на оскал, а произнесённые слова стали после легендой.
- Я проклинаю тебя, султан! Я не хотела, - она харкнула кровью, - но только это излечит эти земли, – последнее она прошептала. Говорить становилось всё труднее, девушка понимала, что умирает. Впрочем, жить она и не хотела.
- Что ты там бормочешь? Покориться решила? Просишь пощады? – султан захохотал над собственными словами, а его приближённые поддержали его. – Ещё десять плетей послужат тебе уроком!
Девушку подняли на колени, чтобы удобнее было исполосовать спину, но она опять упала тяжело дыша, но вот чётко произнести условия проклятия… это у неё получилось очень легко.
- Я ведьма, дочь ведьмы с Самоцветных гор, спустившаяся вдоль реки Царда, проклинаю Апир и его правителя. Все, кто владеют рабами, кто призирает душу, а любит золото, кто ценит чужую свободу звоном монет – умрёт. – удары плетей в такт словам. Хлёст-хлёст-хлёст. – СГОРИТ В ОЧИЩАЮЩЕМ ОГНЕ! – невольный крик девушки и уже тише произнесено в глаза султана. – Этот город сгорит в очищающем огне! – взгляд изумрудных омутов вспыхнул особенно ярко. Откуда-то подул горячий, терзающий будущим огнём испуганные души ветер. Один из стражников ударил ведьму плетью особо сильно – последний удар. Девушка вскрикнула от боли.
- Значит ты ведьма, так даже интереснее… вы же такие слабые оказывается… - султан уже думал, не завести ли тебе ли себе такую игрушку. Может и хороший ребёнок со способностями получится, хотя нет, если девочка, то придётся избавляться. Впрочем… всё можно легко решить.
Умирающая ведьмочка прервала коварные мысли султана тихим свистящим шёпотом, заставляющим дрожать в ужасе, в ожидании страшного огненного будущего.
- Даю тебе двадцать лет, шейх, тебе и твоим прихвосням… и ни днём больше… - истекая кровью молодая ведьмочка упала на дорогой мозаичный пол. Зелёные глаза померкли. Девушка умерла. Мгновение и тело ведьмы вспыхнуло. Она лежит, всё ещё истекая кровью, а вот уже не осталось и пятнышка, только пепел закружился по залу, а затем и вовсе исчез в узком окне. Увы, ни султана, ни его подданных не испугала ведьма своим предсмертным проклятием. Разве что зеленоглазых наложниц правитель потребовал ему не привозить больше.
Двадцать лет минуло, как один день. Забылась история о сгоревшей рабыне, а с ней и запрет на зеленоглазых девушек.
…Она стояла, как и все, опустив голову. Постаревший, расплывшийся в талии султан восседал на своём троне и рассматривал девушек, слегка осоловевшими глазами, затем он спустился по ступенькам и начал рассматривать каждую уже ближе. Дёргая за подбородок, ощупывая, больно хватая за руки. В глазах будущих рабынь стояли слёзы, но они не смели шелохнуться. Дошла очередь и до девушки с изумрудными глазами. Она была такая же, как двадцать лет назад. Ведьма непокорно поняла голову и произнесла таким знакомым и забытым голосом:
- Помнишь меня? Помнишь, что я сказала? – она почти шепчет ему на ухо мягким голоском. За окнами дворца внезапно начинает темнеть. Зелёные марева вспыхивают древним огнём природной магии.
- Что? – султан вздрагивает. Он не верит своим глазам. Картина двадцатилетней давности мелькает у него перед очами. Голос, взгляд изумрудных глаз. Она. Ведьма с Самоцветных гор!
- Помнишь, - тихо произносит она, - значит, поймёшь за что, – за окнами небо чернеет. Молнии где-то рядом потрескивают. Они ещё в небе, но уже готовятся покарать тех, кто не послушался ведьму, кто её обидел. Кто не выполнил условия избавления от предсмертного проклятия умирающей.
- Кто ты?! Убейте её! Чего ждёте! – этот визг невозможно отнести к представителям правящей четы, к правителю великого Апира. Она склоняет голову набок и смотрит на двигающуюся на неё стражу. Один взмах руки – тонкая, но крепкая цепочка, заменяющая кандалы, падает на пол с глухим звоном. Ещё один взмах руки и всем стражникам сворачивает шеи. Невольницы кричат и разбегаются по залу. Приближённые в ужасе бегут к главным дверям, в надежде спастись от гнева ведьмы, но и они обречены. Один за другим все вспыхивают, как факелы. Султан бежит последним, он не может обогнать своих подданных, слишком толст и неуклюж. Господин правитель падает на пол, оборачивается. Кажется, он просил пощады…. Бесполезно.
Одни говорят, Апир перестал существовать за одну грозовую ночь. Другие утверждают, что город горел несколько дней. Кто-то глаголит, что никому не удалось спастись от очищающего огня молний, бивших по крышам и жителям проклятого города, а кто-то клялся, что многие спаслись. Доподлинно известно только то, что молнии били по работорговцам. Не выжило ни одного. Никому не удалось сбежать наказания юной ведьмы. Сгорели все рабовладельческие судна до пепла. Кто пытался уйти от той грозы по Южному морю так и сгинул в его водах бесследно.
Старик улыбнулся грустной улыбкой, глядя на развалины красивого некогда и кровавого города. Белые камни, увитые лианами и деревьями, вгрызающимися в них своими корнями. Давно сошла с этих камней копоть, смыло её дождями, теперь тут обитали только звери, да птицы. Люди боялись сюда забредать. Даже охотники за сокровищами не жаловали эти места. Окна домов чернели где-то вдалеке. Причал, разрушенный и забытый. Ни одно судно не зайдёт больше в порт Апира. Старый капитан покачал головой. Особенно из-за дурной легенды, как проплывая мимо порта Апира рабовладельческие судна вспыхивали и тонули одно за другим. Воды близ проклятого города скрывали ни один корабль.
- Неужели ни одного рабовладельца или работорговца не осталось? Никого-никого? – спросил молодой мальчик из толпы ребятишек, которым и рассказывал древнюю легенду пожилой капитан.
- Неизвестно, но говорят…. – старик сделал вид, что сильно призадумался, а затем выдал. – Хм… кажется, если судить по легенде одного юношу, полюбившего, купленную им невольницу, проклятие пощадило. Зеленоглазая ведьма пришла за ним, пылая в огненном платье, так как молнии в молодого человека не попадали, но не стронула… - капитан опустил голову. – Но наверно, это глупость, не думаю, что это правда.
- А мне хочется верить, что правда! – маленькая девочка из последнего ряда кивнула в такт своим словами. Тёмные кудряшки запрыгали по плечикам девчушки. – Он ведь изменился! Спас рабыню, значит проклятие победил! Вот!
- Такое только в сказках бывает! – другой мальчик фыркнул в ответ.
- Да! Алирка! И если бы он «спас» эту неволь….неволь… короче, её спас! – выкрутился другой мальчишка, - то и весь город оказался бы спасён!
Пожилая женщина с яркими синими очами встретилась с чёрным взглядом старого южанина и улыбнулась. Спор малышни мог продолжаться бесконечно, лишь взрослым они не мешали. Пожилая южанка опустила ресницы и не стала мешать детям спорить, хотя знала, что её муж слукавил. Ведь тем самым молодым господином и той самой спасённой невольницей были его прадед и его прабабушка. Ведьма самолично перенесла влюблённых из охваченного пожаром особняка за черту города. Она же вылечила одним щелчком пальцев раны на теле молоденькой рабыни. И она дала молодому господину шанс, которого не давал его собственный отец.
Южанин снова посмотрел на развалины Апира. Древний город белел где-то вдалеке. Судёнышко рассекало волны, следуя за попутным метром и уплывало всё дальше и дальше, а там в далёких развалинах проклятого города обитал огненный призрак зеленоглазой колдуньи. Девушка наблюдала за курсирующим туда-обратно вдоль берега маленьким судном из темноты погибшего города и не жалела, что тогда пощадила того юношу. Жаль, что её же проклятие не пощадило её. За всё приходится платить. Теперь она стаж этого проклятого места, огонь, очищающий от скверны, ни живая, ни ушедшая за грань. Призрачная ведьма из развалин Апира. Что ж… легенда гласит, что даже проклятые призраки могут обрести свободу, может и ей повезёт, а пока можно и поохотится на новых охотников за лёгкой добычей.
Призрачная ведьма усмехнулась и исчезла огненным всполохом из провала тёмного окна дворца, как будто её и не существовало.
