Глава 1 В океане чужих эмоций
У каждого есть своё убежище, где ему комфортнее всего. Моё – на вечерних улочках города, когда люди спешат по своим делам, скрывая свои чувства и эмоции от окружающего мира.
Я ощущаю себя медузой, ловящая всем своим существом песни далеких китов и не заметная в свете окружающего планктона. Я скольжу меж людей, притормаживаю у светофоров и замечаю общий настрой толпы, отмечая источники самых тихих и мимолетных всплесков разнообразных эмоций в их аурах.
Мужчине рядом со мной поступил звонок, и его досада сменилась на радостное облегчение. Я протянула руку к этому незнакомцу, хватая пальцами воздух в нескольких сантиметрах от него, и поймала искорку, отразившую его краткую эмоцию – научилась это делать незаметно, еще со времен протестов против таких, как я, сборщиков. Но даже когда кто-то рядом проявит недовольство и негодование, заметив мои манипуляции, они промолчат – спасибо за легализацию сбора эмоций нашим министрам и прочим заинтересованным толстосумам.
Я достала из кармана пальто пузатый флакончик, с легкостью откинула его крышку, поместила туда сияющий между моих пальцев сгусток, собранную эмоцию. Так же легко и быстро закрыла бутылочку и отправила свой скромный урожай в наплечную сумку.
Если бы я могла, то порадовалась, наверно.
Сегодня мой путь лежал в контору. Несколько раз в неделю я сдаю свой урожай и отчитываюсь, для получения должной платы. Все ради денег, и никак иначе.
По дороге мне удалось заметить интересный экземпляр: старик в грязной поношенной одежде, сидящий в подземном переходе и жалобно просящий милостыню. Его беспокойство и чувство голода ярко заявляли о возможной удачной попытке.
Я купила в ближайшем уличном ресторанчике фастфуд с бутылкой воды. Кола такому старику ни к чему, и это не забота, а простой расчет.
Вернулась к нему. А люди проходили мимо, старательно игнорируя старика. Я присела рядом. Моя сумка, коснувшись земли, издала тихий звон, давая понять, что она наполнена большим количеством стеклянной тары. Я протянула пакет с едой и воду пожилому мужчине. Он тут же принялся благодарить меня, пытаясь поклониться, стыдливо вытирая нахлынувшие слезы. А я просто делала свою работу – собрала отличный экземпляр искренней благодарности. Это значит, что и в этом месяце можно ожидать премию.
Старик, оторопев от моих действий, прекратил рассыпаться в благодарности и настороженно напрягся.
– Примите за беспокойство, – протянула ему купюру, первую попавшуюся во внутреннем кармане пальто.
Он принялся отказываться, испуг завладел им. И его можно понять, люди старой закалки все ещё верят, что сборщик крадет эмоции безвозвратно, а с ними и часть души.
Мне в этом моменте надо сдержанно хохотнуть, но я не из тех, кто способен правдоподобно изобразить нужные чувства. Хорошо, что в актрисы так и не подалась.
Но каждый слух на чем-то зиждиться, и я прекрасно знаю, откуда растут ноги этого старого страха у простых людей, но, конечно, не расскажу. Я лишилась эмоций, а не мозгов.
Купюру я всё же положила в его стаканчик. Торопливо поднялась на ноги и вернулась на прежний маршрут – надо успеть сдать урожай.
Для меня эмоции – то, что остается во внешнем мире, не затрагивая оставшуюся кроху моей души и не мешая здраво смотреть на свою жизнь.
Яркий пример – надвигающийся праздник Нового года. Все скоро будут с радостным воодушевлением бегать по магазинам в поисках подарков для дорогих им людей. А для меня – это высокий сезон для сбора эмоций. И только. Никаких чувств и душевных порывов сделать кому-то приятно и добиться чьей-то улыбки. Весь город прямо-таки и бурлит в предвкушении главного таинства, а я, словно старая коряга, попав в эпицентр бури, плыву по течению и собираю все стоящее, что попадается мне на пути.
Контора, в которой я работала вот уже второй год, снимала несколько помещений в старом доме, стоящем недалеко от центральной улицы города.
Раньше здесь находился продовольственный магазинчик. Теперь организация «Чувственный коктейль», предоставлявшая широкий ассортимент чистых эмоций и чувств, а также располагавшая высококлассными химиками, которые были способны создать коктейль для ваших нужд.
Нужно отдохнуть от стресса, но нет возможности из-за аврала на работе? Коктейль "тайский массаж" из удовольствия, нежности и блаженства поможет за пять минут забыть о стрессе, отдохнуть душой и телом, и с новыми силами вернуться к работе. По крайней мере, так заявлял один из рекламных буклетов "Чувственного коктейля".
Я сразу направилась в складское помещение. Выставила свою добычу за последние три дня на столик рядом с окошком приемщицы. Взяв лежащие здесь листки для этикеток, принялась заполнять классификации, а затем наклеивать на свои бутылочки. Многие сразу после сбора этим занимаются, я же на это никогда времени не тратила.
– Ника! – привлек моё внимание женский возглас.
В помещение вошла девушка, расплываясь в счастливой улыбке.
– Ты опять кого-то грабанула? – уточнила она, окидывая взглядом ровный строй баночек, заполненные разноцветными всполохами чьих-то эмоций.
– И тебе хорошего урожая, Эльвира, – сухо отозвалась я, возвращаясь к своему занятию.
В нашей конторе среди сборщиков было всего четыре девушки, и одна из них – эта самая Эльвира, которая специализировалась на сборе оргазма. Именно так, вы не ослышались. Она собирала мужской оргазм и даже изловчилась делать это с собственным. Она с гордостью утверждала, что такого фееричного финала, как у нее, мало кто способен пережить. Поэтому её урожай и пользовался спросом. Сама Эльвира не сказать, что была расписной красавицей, но она могла достойно подать себя, и даже мужчины, побаивающиеся сборщиков, охотно шли на связь с ней.
Она откинула с лица назойливые волосы, которые строптивыми кудрями торчали в разные стороны, и сунула свой вздернутый носик над моим плечом.
– А ты все по мелочам побираешься? – поразилась Эльвира моему урожаю. – Слушай, может тебе по-дружески подкинуть оргазм. Ну так, для встряски. Глядишь, и парни потянуться. А то совсем завязла в чужих мимолетных эмоциях.
– Благодарю за заботу. – Её жалость и легкая тень сочувствия не укрылась от меня. – Мне и так замечательно живется.
– Отличный слоган! – сменилась она на радостное воодушевление, видимо подумала об очередной игре для добычи своего урожая. – Ну как знаешь. А-то жены миллиардеров, знаменитостей и министров выстраиваются в очередь за моим оргазмом. И цена, знаешь ли, немаленькая.
Она обиженно поджала свои пухлые губы, закидывая упавшую на глаза прядь волос, которая тёмной трещинкой разбивала её светлый лик. Эльмира подошла к окошку приемщицы и стала доставать свои бутылочки – целых шесть штук. Четыре из них имели этикетки розового цвета, остальные – синего. А это значит, либо кто-то из мужчин не смог прийти к логическому финалу, что могло произойти при повторной попытке сбора, либо в одном из актов участвовала женщина.
Я не против однополых отношений, главное, чтобы меня не втягивали в свою секту, философию... или что у них там? К тому же это я могу создавать кружок для фригидных неудачников, и убью сразу несколько зайцев. И если кто-то примет в этом участие, то зрелище, конечно, будет печальное, а я стараюсь не заниматься сбором печали, тем более в большом количестве, поэтому этого никогда не бывать.
– Хорошего урожая, – поприветствовала приёмщица Эльвиру из-за перегородки и протянула ей бланк для сдачи отчета.
– И мне, пожалуйста, – поспешила я, чтобы не тратить время зря.
– Да, конечно, – услышала я в ответ, заметив настороженные всполохи, проскользнувшие из окошка склада, но свой бланк получила.
Не видя смысла заострять внимание на эмоциях окружающих людей, приступила к заполнению бланка. В общей сложности, мне удалось собрать двадцать три ингредиента за три дня. Не было желания сидеть дома и как-то не заметила, что нахватала то тут, то там, всего понемножку.
Эльмира не успела сдать свой урожай, как отвлеклась на входящий звонок.
– Да, котик, – сладким голосом протянула она, расцветая радостным предвкушением.
Рука аж сама собой потянулась в её сторону, благо, она была ко мне спиной и не заметила, как я её общипала. Быстро закинув полученную эмоцию в бутылочку, а ту в свою опустевшую сумку, решила, что сдам её со следующим отчетом.
Приёмщица, протянув руку через окошко, аккуратно дотронулась до рукава меховой шубки Эльвиры, привлекая её внимание. Наша жрица эмоций гневно свела брови, но не отрываясь от телефонного разговора, расписалась в указанном месте и покинула помещение.
Хорошо, что Эльвира не закатила скандала, а она в этом мастерица. Оказаться в такой опасной близости с разъяренной женщиной – малое удовольствие, даже для того, кто чувствует эмоции, но не пропускает их через себя.
Сдала свой урожай. Приёмщица оказалась новенькой. Она старательно не давала мне себя разглядеть через маленькое окошко в двери склада, что показалось странным, но я списала всё на любовь нашего «дружного» коллектива распускать обо мне слухи.
Покончив с бюрократией, направилась в следующую комнату по коридору, здесь был центр нашей организации: пять столов, расположенные по кругу вдоль стен, съедали почти все пространство. Слева от входа находилось место секретаря, а тут же напротив – дверь к директору.
– Хорошего урожая, – поприветствовала секретарша. – Ты за премией?
Я напрягла свой мозг, пытаясь вспомнить текущую дату. Когда живешь, думая о днях недели, более точные ориентиры как-то не задерживаются в голове.
Секретарша с нервными всполохами в ауре стала рыскать в ящике своего стола, пытаясь не смотреть мне в глаза. Видимо она так и не привыкла к моему безэмоциональному взгляду. Да я даже брови не свела, словно нахмурившись, чтобы обозначить сложный мыслительный процесс в своей голове. Ну просто монстр. Нет правильнее – робот. Слава богу, хоть моргать нормально не разучилась, а то бы вводила людей в ступор, шок и ужас еще и этим.
– Распишись здесь, – указала она мне на нужное место в её отчетной книге.
Сделано.
Секретарь протянула конверт с моим именем, я приняла его и убрала во внутренний карман своей сумки. Пересчитаю дома, а то недовольство сидящих здесь менеджеров худший аккомпанемент для данного действа. Они-то жопу рвут, чтобы добиться нормальной зарплаты, а я как сборщик нехило получаю, да еще и премии мне каждый месяц выдают.
– У себя? – спросила я секретаря, указывая на дверь директора.
– Д-да, – неуверенно выдавила она, видимо, не зная точно как поступить.
Всех подряд к начальству будешь пускать – получишь нагоняй, а мне запретишь пройти... вероятно, жди беды. Вытяну душу! Превращу в бесчувственную куклу! Или, может, уже новые байки распускают?.. Не знаю и узнавать не планирую.
– Он говорит по телефону, – тихим голосом сообщила девушка.
– Мне назначено, – решила её успокоить, хотя чувствую – не получилось, из-за слишком резкой подачи, а без нужной эмоциональной окраски слова вышли со зловещим подтекстом.
Не стала думать об этом, а просто открыла дверь в кабинет директора и молча вошла.
Вэн Бардбанш организовал свою организацию чуть ли не в первый же день принятия законопроекта, регулирующего деятельность сборщиков эмоций, а также переработку и сбыт предоставляемых ими ингредиентов. Организация за последние два года значительно увеличилась, но продолжала ютиться на небольшой территории бывшего магазина.
Он действительно говорил с кем-то по телефону, причем стоя. Увидев меня, Вэн приветственно кивнул. Я устроилась на стул перед его столом и уставилась в пол, чтобы не отвлекать своим пустым, а порой остекленевшим взглядом. Вся мебель в его небольшом кабинете была сдвинута к левой стене, а справа находилась дверь прямо на склад. Раньше он сам принимал урожаи, а теперь у него предостаточно другой работы.
Вэн был старше меня на пять лет, и выглядел отлично, несмотря на то что у него не хватало времени на себя. Свои черные волосы он тщательно зачесывал назад, а очки в тонкой оправе не скрывали пронзительно голубых глаз.
Он закончил разговор, сел за стол и отложил телефонную трубку. Видимо, общался с кем-то важным, раз разнервничался настолько, что встал – как не странно прозвучит, но это его успокаивало.
– Вызывал, – напомнила я, пытаясь таким образом извиниться за то, что ворвалась без приглашения и предварительного согласования через секретаря.
– Да. – Его тонкие губы изобразили очень радушную улыбку, а сам Вэн источал лёгкое удовлетворение. – Многие конторы, которые занимаются сбором почти столько же времени сколько и мы, все больше и больше интересуются причиной столь высоких показателей у нашей организации.
– Мне пора беспокоиться? – спокойно уточнила я.
– Нет. Но сейчас с поддержки правительства организовывают курсы для сборщиков эмоций. Это делается для тех, кто уже давно в этом бизнесе, но до сих пор так и не прошел никаких курсов и не получил сертификата, позволяющего и дальше заниматься сбором. И я не зря тебя затащил полтора года назад на факультатив, зато ты получила свою корочку эмпативного специалиста и можешь теперь провести курс для других, – с гордостью улыбался Вэн.
– «Сборщик эмоций» мне нравится больше, – отстранено заметила я, – не так режет слух.
– Так что? – Вэн пропустил мимо ушей моё замечание. – Это отличная возможность избавиться от докучливых конкурентов. Посмотрят, что ты целиком и полностью отдаешься своей работе и отстанут от меня со своими допросами. А заодно сможешь помочь другим получить корочки. Уж от тебя они больше узнают, чем от преподавателей в институтах, которые наслушались старых сказок про сборщиков.
– Цена вопроса? Где? Когда? Что и к чему? – продиктовала я, останавливая его воодушевленную речь с целью во что бы то ни стало уговорить на эту авантюру.
Меня можно мотивировать фактами. И лучше, чтобы требования в мой адрес уравновешивались соответствующей суммой.
– Отлично! – Радостно хлопнул он в ладоши. – Я ожидаю информацию на почту, как получу, перешлю тебе. И обязательно позвоню, чтобы ты не прошляпила эту замечательную возможность!
– Когда так самодовольно ликуют, я невольно задумываюсь о подставе, – поделилась с Вэном своими размышлениями.
– Я всегда рад успеху личному, моей фирме и отдельных сотрудников, – расплываясь в улыбке, оправдывался он.
– Ты знаешь, я работаю на тебя только из-за личного удобства, и если я посчитаю эти курсы бессмысленной тратой своего времени – я откажусь.
– Я предупредил организаторов об этой твоей черте, так что думаю, они составят предложение подходящим образом.
Его уверенность, разлившаяся в ауре, подтверждала его слова, видимо, он оговаривал этот момент на должном уровне.
– Могу быть свободна? – для приличия спросила я, уже встав со своего места.
– Да, хорошего урожая, – отозвался Вэн.
– Ага, – бросила в ответ и вышла из кабинета.
