– Зачем все это? Я никогда тебя не любила. Прошу, оставь меня в покое. Прошло два года! Просто забудь.
– Думаешь так легко вычеркнуть из памяти твои сладкие поцелуи и жаркие объятья? Пусть ты никогда не относилась ко мне с нежностью, неважно. Главное, я не представляю жизни без тебя. И знаешь, я уже совсем рядом. Тебе никак не избежать встречи. Я иду, Такка. Жди меня. И имей в виду, вздумаешь удрать, слащавый дружок-блондин тут же отправится вслед за Грир.
– Мразь! – сердито рявкнула девушка, и брезгливо зашвырнула телефон в угол.
Ворвавшись в помещение, она, словно ужаленная, напялила первые попавшиеся вещи и судорожно запихнула в походную сумку самое ценное: запасной сотовый, документы и всю наличность, что была. Когда беглянка уже неслась к двери, ее любовник, распахнув красивые голубые глаза, поднялся на локтях и изумленно уставился на происходящую картину.
– Такка, ты что творишь? Куда собралась на ночь глядя? – сонно растирая лицо руками, поинтересовался он. – Почему молчишь? – наблюдая за сгорбленной спиной, оперативно носившейся по комнате, с напором потребовал парень. – Что случилось? Какого хрена ты забрала все наши сбережения?
– Я ухожу. И деньги мне нужнее. К тому же, один солидный человек выкупил сегодня на выставке большую часть твоих работ. Теперь ты богач, и накопленные нами копейки тебе ни к чему.
– Ты меня бросаешь? – начиная понимать, в чем собственно дело, испуганно воскликнул Папиллай. Мигом вскакивая с ложа, как был нагишом, он подбежал к подруге и захныкал: – Неужели все из-за дурацкой маски? Ну, прости, Такка, я больше никогда не заставлю тебя сделать что-то против воли, – его тонкие, творческие пальцы оплели талию красотки и нежно прижали к себе.
– Нет! Дело в другом. Извини, Папи, но мне некогда выяснять отношения, – Тэресия отстранилась от навязчивого фотографа и с холодным лицом продолжила путь к выходу. – Он нашел меня. Я предупреждала, что так будет. Если успею скрыться как можно дальше, тебе ничего не грозит, – не моргнув глазом, бесцеремонно соврала она, резко дергая за ручку. – Прощай. Мне жаль, но наши дороги расходятся, – заявила Тэр и почему-то именно в этот момент поняла, что никогда не любила нарцисстичного слюнтяя. – Нам было хорошо, но на этом точка.
Не слыша больше упреков и одновременно уговоров, беглянка выскочила в коридор. Точно зная, что преследователь не потащит грузное тело по многочисленным ступеням и однозначно воспользуется лифтом, она что есть мочи кинулась к лестничному пролету. Девушка понимала, что негодяй продумал каждую мелочь и наверняка разослал головорезов отрезать ей любые пути отхода, однако, он и не подозревал, каким расчетливым может быть загнанный зверь. Тэресия готовилась к судьбоносной встрече с расставания, а потому имела запасные варианты на все случаи жизни. Быстро спустившись на несколько этажей, она обогнула дом по внутренним коридорам и выбежала на общественный балкон с пожарным спуском. Убедившись, что кроме огромных мусорных баков и пары бездомных собак на темной улице больше никого нет, жертва, подгоняемая чувством страха и паники, смело перелезла через перила и принялась оперативно спускаться. Когда под ногами оказалась твердая почва, она, не удержавшись, подлетела к углу дома и осторожно высунула любопытный носик. Интуиция не подвела. Возле роскошного парадного входа элитной многоэтажки стояло несколько черных дорогих машин. Беглянка вовремя покинула квартиру. Достав из сумочки заветную визитку, она судорожно набрала незнакомый номер.
– Это Тэресия, мы с вами…
– Я с нетерпением ждал звонка, чудный цветочек, – заворковал напыщенный довольный голос. – Ты решила принять предложение?
– В нем не останется смысла, если вы сейчас же не заберете меня на углу дома. Уверена, вы прекрасно знаете, где это.
– Конечно. Я не спускал с тебя глаз. Машина ждет в соседнем переулке. Сумеешь добраться не замеченной?
– Попробую.
– Не волнуйся. Если что, парни прикроют.
Отключив телефон, Тэр вновь выглянула из укрытия. Внимание стоявших возле дома громил было приковано к входу. Судорожно вздохнув, она что есть мочи помчалась навстречу спасению. Во время короткого, но опасного пути девушка остановилась лишь однажды, когда услышала звон разбивающегося стекла. Последовал душераздирающий крик до боли знакомого голоса Папиллайя и резкий удар о землю оповестил о страшной смерти фотографа.
– Так, единственный, оставшийся в живых, сын втянул меня в тяжелые криминальные разборки. Выбора не было. Не мог же я лишиться еще и его, – разводя жирными руками, заключил дон Ага. – Сенатор Америго оказался тем еще прохвостом. Нам удалось обнаружить на него компромат лишь благодаря обширным связям и нескольким убийствам. Помимо политической деятельности у хитреца имелся теневой доход, тесно связанный с преступными группировками. Война оказалась непростой для обеих сторон. Тэресия к тому времени, в жалкой попытке спасти свою шкуру, уже в открытую обслуживала нового любовника. Она и не вспомнила смазливого Папи, которого Жеральдо выкинул из окна в приступе безумной ревности. Ей было наплевать, лишь бы самой выкрутиться из передряги, – злобно оскалился толстяк, бесконечно сжимая и разжимая мясистые кулачищи. – В итоге, мы нашли управу на изворотливого защитника поганой дряни. Для начала подобрали ниточки, за которые можно было подергать в политической сфере. Выставили Америго подлецом и предателем, обманывающим сограждан. А затем натравили криминальных авторитетов, что его же и покрывали. В конечном счете, бывшие соратники, выдали нам мерзавца без каких-либо препирательств, только бы не тонуть в дерьме вместе с ним. Сын замучил подлого сенатора до смерти, но сучка, умудрилась свалить от любовника до того, как тот опустился ниже плинтуса. Она скрылась и до сих пор нигде себя не обнаруживала. Вероятно, умная стерва вновь подключила дьявольские чары, обольстила очередного дурачка и довела его до гроба.
– Что-то здесь не так, – задумчиво произнесла я, спустя пять минут затянувшегося молчания. – Не может существо, обладающее столь сильной магией, применять в жизни исключительно любовные привороты.
– Считаешь, я придумываю?! – выпучивая маленькие, заплывшие жиром, глазки, взревел господин Эйтор. – Как иначе, по-твоему, тварь совращала бедолаг и использовала в своих целях?!
– Я не говорю, что у Тэресии нет сил. Они однозначно есть. Просто, возможно девушка о них не знает. Такое встречается часто. Ответь на один вопрос, – я напряженно сжалась в комочек. – Вы все называли ее Такка, так? – именно странное прозвище на уровне подсознания не давало мне покоя с тех пор, как я впервые его услышала. Будто нечто знакомое упорно хотело возродиться в памяти, но все ускользало.
– Да, и что странно, имя приходило в голову случайно. Мой сын никогда не слышал, чтоб Тэр так называл ее приемный отец. Как я не слышал кличку от Жеральдо. Она срывалась с языка сама, словно кто-то тихо подсказывал на ухо. Даже растение рисовалось перед глазами настолько четко, что не оставалось никаких сомнений в их идеальном сходстве.
– Вот и мне наиболее подозрительным и единственным, что как-то связано с другим, не человеческим, миром, кажется прозвище «Такка», – слегка подаваясь вперед, с отрешенным видом заявила я. – В наших кругах так действительно обозначают цветок дьявола. Это редкий трофей, обладающий особенной силой. Колдуны, способные использовать произведенные из него зелья, считаются самыми опасными и черными существами на планете. Им даже имен не дают. Каждый такой маг рано или поздно расплачивается жизнью за возможность прибегать к дарам губительного растения.
– То есть, мы связались с опаснейшей бабой в мире?
– Если бы Тэресия, пусть и не осознанно, обладала подобным могуществом, то давно стерла бы вашу семейку с лица земли. Не представляю, откуда малышка могла получить роковой подарок. Да еще и для того, чтобы так бездарно использовать его в незначительных целях. Глупо и не рационально делать привороты на адском цветке. Есть более простые и действенные способы. Опытная ведьма знает об этом и ни за что не растратила бы ценный атрибут на мелочи. Она однозначно нашла бы находке более разумное применение. Но страшно не это. На моем веку была лишь одна тварь, способная творить зелья из проклятого растения, – протянула я недовольным, слегка напуганным тоном, – и ничего хорошего она сделала, – в мозгу возникла смазливая рожа Линди. Я нервно содрогнулась и замахала головой, отгоняя ненавистную картинку. – Однако, это точно не ее рук дело. Когда-то дрянь была, как и я, Искушаемой. Но темная сторона одолела ее душу. Змеюку поймали и с тех пор она находится в месте, откуда никому не выбраться. Если помимо гадины существует хоть кто-то, способный сотворить нечто похожее, то это страшная и печальная весть. Причем для обоих миров сразу. Теперь я и сама любой ценой должна разыскать Такку. Если девушка окажется безмозглой ведуньей, глупо использующей смертельный артефакт, я с удовольствием передам ее в твои руки. Но если она жертва обстоятельств, я ни за что не позволю обидеть несчастную. Только на таких условиях я возьмусь за поиски, согласен?
– А есть выбор? – недовольно фыркнул Эйтор, тарабаня сосисками по столу. – Мы не можем найти проститутку пять лет. Я потерял всякую надежду как-то облегчить боль сына, а ты спрашиваешь, согласен ли я. Приступай.
Несмотря на видавший виды опыт, разыскать Тэресию оказалось делом хлопотным. Душу девушку усердно оберегало нечто странное: черное жуткое пятно, не подвластное пограничному чутью, прятавшее сиротку каждый раз, когда я приближалась. Пришлось провести несколько часов в глубокой медитации, прежде чем разум сумел обнаружить ее нечеткий след. Ситуация все больше настораживала и смущала.
– Что с тобой случилось? – шептала я нахмурено, подходя к огромному трехэтажному особняку, расположившемуся на окраине небольшого города в родной стране беглянки. – Как ты умудрилась скрываться столько времени, находясь совсем рядом с преследователями? Загадка… Очень, очень плохая загадка, – бормотала я, все явственнее ощущая в происходящем большой и жирный подвох. – Размах, с которым ты живешь, ничего хорошего не предвещает. Ты будто и не прячешься вовсе, но при этом продолжаешь оставаться незамеченной, – расстройству не было предела. Все сильнее меня одолевало чувство, что я умудрилась попасть в логово, возможно самой мощной сущности еще со времен Линди. – Не стоило приходить одной. Я и не додумалась сообщить своим, куда отправляюсь. Идиотка…
В сложившейся обстановке успокаивало одно: я не сделала девушке ничего дурного. Возможно, у нас даже мог получиться конструктивный диалог, если бы не тень дона Ага, преследовавшая меня попятам. Толстяк наивно полагал, что я ничего не замечаю. Да будь я обычным сыщиком, и то раскусила бы его намерения. Прочла бы их в жуликоватых глазах жирдяя еще сидя в «Эйфории». Эйтор ни при каких обстоятельствах не собирался отпускать Тэресию. Во что бы то ни стало, он намеревался заполучить ее и вернуть домой. Именно «вернуть», а не отомстить. Чутье Искушаемой подсказывало, что негодяй с самого начала врал о своих намерениях. Он, как и все мужчины, столкнувшиеся с Таккой, попал под дьявольское влияние и не обладал достаточной силой, чтобы от него избавиться. Максимум, чем свекор грозил Тэр: пресловутыми побоями и очередным заключением рядом с нерадивым сыном, лишь бы та находилась где-то рядом.
В целом, мне было плевать на разборки паскудного семейства. Главное, чтоб худшие опасения оказались напрасными. С другой стороны, при самом неблагоприятном раскладе, дон Ага мог оказаться полезным. Озлобленная ведьма сначала накинулась бы на обидчика и прикончила толстяка со всей сворой преданных собак, а уж затем, вспомнив обо мне, обнаружила бы пустое место. Достаточно небольшой форы, чтобы позорно скрыться.
Отбросив постыдные сомнения, я неуверенно схватила тяжелую колотушку в форме козлиного черепа (что вновь выглядело как маленький, но все же неприятный намек на скверные обстоятельства) и скомкано постучала в огромную резную дверь. Как оказалось, волновалась я напрасно. Вместо полуголого, окровавленного чудища с копытами вместо ног и с топором в руках, на пороге возник приличного вида дворецкий. Задрав пощипанные тонкие брови, он брезгливо оглядел меня с ног до головы и с надменным видом, но все же в уважительном тоне, поинтересовался:
– Чем я могу быть полезен милой леди?
– Я хочу видеть хозяйку «царских палат».
– Мне жаль, но госпожа Тэресия не может вас принять. Ее нет дома.
– О, сладенький, я точно знаю, она здесь.
– Вы ошибаетесь. Еще с раннего утра…
– Достаточно! – сухо перебила я собеседника, нагло воровавшего мое бесценное время. – Тебе не провести Искушаемую, – сузив глаза и щелкнув пальцами перед лицом мужчины, я монотонно затараторила: – Передай Тэр, что я пришла поговорить о прошлом, возвращения которого она так боится. Скажи, дон Ага ждет за дверью, но я пришла с миром. Пока что, – вновь щелкнув пальцами, я отпустила марионетку передать сообщение.
– Будет исполнено. Прошу, проходите в гостиную и располагайтесь поудобнее, – со стеклянными, ничего не выражающими глазами, предложил дворецкий, доброжелательно пропуская меня внутрь. – Я сию же секунду доложу хозяйке, что к ней пожаловал важный гость.
– Уж будь добр, – прошипела я в спину доходяги, подходя к богатому бару и по-хозяйски наводя «полуденную смерть». С удовольствием развалившись в кресле, к приходу домовладелицы, я распивала уже вторую порцию любимого напитка.
– Что происходит? – врываясь в комнату и жестом отправляя слугу восвояси, гневно воскликнула молодая, красивая блондинка. Горделиво выставив тонкий подбородок, она заносчиво заверещала: – Кто вы такая? Что вам нужно? Впрочем, плевать. Я уважаемая дама. Вам не удастся меня запугать. Я не ведусь на глупый шантаж. Убирайтесь и больше никогда не возвращайтесь.
– Сядь! – приказала я, неприятно осознавая, что не могу прочесть душу собеседницы. Однако большой опасностью от нее тоже не веяло. В сознании бедолаги царили лишь страх, смятение и непоколебимая решимость. – Я пришла поговорить. Разборки с бывшим мужем меня не касаются.
– Я не сбираюсь с вами общаться. Вон отсюда! Дверь найдете сами! – напыщенно фыркнув, девушка развернулась на сто восемьдесят градусов и уверенной походкой направилась вглубь дома.
– Я-то найду, но ты зря торопишься меня выставить, – высокомерно бросила я в спину хозяйки. – А ты не такая бедная овечка, как представлялось из рассказов Эйтора. В твоем жилище пахнет гнилью, смертью и предательством. К несчастью для нас обеих, они никоим образом не связаны с тем, что происходило с тобой много лет назад. Тогда ты была жертвой обстоятельств, а здесь ею стал кто-то другой. Все случилось пару лет назад, верно? Кем он был? Кого ты сжила со света, чтобы заполучить богатство? Очередного супруга? Бедолага, он и не знал, что ты двоемужница. Не стыдно нарушать закон? А если кто-то узнает? Что тогда с тобой будет?
– Запугать решила? Думаешь, знаешь меня? Ошибаешься. Ты не представляешь, через что мне пришлось пройти. Я заслужила благополучие, – резко разворачиваясь, зашипела Тэресия, скаля белоснежные ровные зубы. – Убирайся, пока я и тебя «не сжила со света».
– Думаешь так легко вычеркнуть из памяти твои сладкие поцелуи и жаркие объятья? Пусть ты никогда не относилась ко мне с нежностью, неважно. Главное, я не представляю жизни без тебя. И знаешь, я уже совсем рядом. Тебе никак не избежать встречи. Я иду, Такка. Жди меня. И имей в виду, вздумаешь удрать, слащавый дружок-блондин тут же отправится вслед за Грир.
– Мразь! – сердито рявкнула девушка, и брезгливо зашвырнула телефон в угол.
Ворвавшись в помещение, она, словно ужаленная, напялила первые попавшиеся вещи и судорожно запихнула в походную сумку самое ценное: запасной сотовый, документы и всю наличность, что была. Когда беглянка уже неслась к двери, ее любовник, распахнув красивые голубые глаза, поднялся на локтях и изумленно уставился на происходящую картину.
– Такка, ты что творишь? Куда собралась на ночь глядя? – сонно растирая лицо руками, поинтересовался он. – Почему молчишь? – наблюдая за сгорбленной спиной, оперативно носившейся по комнате, с напором потребовал парень. – Что случилось? Какого хрена ты забрала все наши сбережения?
– Я ухожу. И деньги мне нужнее. К тому же, один солидный человек выкупил сегодня на выставке большую часть твоих работ. Теперь ты богач, и накопленные нами копейки тебе ни к чему.
– Ты меня бросаешь? – начиная понимать, в чем собственно дело, испуганно воскликнул Папиллай. Мигом вскакивая с ложа, как был нагишом, он подбежал к подруге и захныкал: – Неужели все из-за дурацкой маски? Ну, прости, Такка, я больше никогда не заставлю тебя сделать что-то против воли, – его тонкие, творческие пальцы оплели талию красотки и нежно прижали к себе.
– Нет! Дело в другом. Извини, Папи, но мне некогда выяснять отношения, – Тэресия отстранилась от навязчивого фотографа и с холодным лицом продолжила путь к выходу. – Он нашел меня. Я предупреждала, что так будет. Если успею скрыться как можно дальше, тебе ничего не грозит, – не моргнув глазом, бесцеремонно соврала она, резко дергая за ручку. – Прощай. Мне жаль, но наши дороги расходятся, – заявила Тэр и почему-то именно в этот момент поняла, что никогда не любила нарцисстичного слюнтяя. – Нам было хорошо, но на этом точка.
Не слыша больше упреков и одновременно уговоров, беглянка выскочила в коридор. Точно зная, что преследователь не потащит грузное тело по многочисленным ступеням и однозначно воспользуется лифтом, она что есть мочи кинулась к лестничному пролету. Девушка понимала, что негодяй продумал каждую мелочь и наверняка разослал головорезов отрезать ей любые пути отхода, однако, он и не подозревал, каким расчетливым может быть загнанный зверь. Тэресия готовилась к судьбоносной встрече с расставания, а потому имела запасные варианты на все случаи жизни. Быстро спустившись на несколько этажей, она обогнула дом по внутренним коридорам и выбежала на общественный балкон с пожарным спуском. Убедившись, что кроме огромных мусорных баков и пары бездомных собак на темной улице больше никого нет, жертва, подгоняемая чувством страха и паники, смело перелезла через перила и принялась оперативно спускаться. Когда под ногами оказалась твердая почва, она, не удержавшись, подлетела к углу дома и осторожно высунула любопытный носик. Интуиция не подвела. Возле роскошного парадного входа элитной многоэтажки стояло несколько черных дорогих машин. Беглянка вовремя покинула квартиру. Достав из сумочки заветную визитку, она судорожно набрала незнакомый номер.
– Это Тэресия, мы с вами…
– Я с нетерпением ждал звонка, чудный цветочек, – заворковал напыщенный довольный голос. – Ты решила принять предложение?
– В нем не останется смысла, если вы сейчас же не заберете меня на углу дома. Уверена, вы прекрасно знаете, где это.
– Конечно. Я не спускал с тебя глаз. Машина ждет в соседнем переулке. Сумеешь добраться не замеченной?
– Попробую.
– Не волнуйся. Если что, парни прикроют.
Отключив телефон, Тэр вновь выглянула из укрытия. Внимание стоявших возле дома громил было приковано к входу. Судорожно вздохнув, она что есть мочи помчалась навстречу спасению. Во время короткого, но опасного пути девушка остановилась лишь однажды, когда услышала звон разбивающегося стекла. Последовал душераздирающий крик до боли знакомого голоса Папиллайя и резкий удар о землю оповестил о страшной смерти фотографа.
***
– Так, единственный, оставшийся в живых, сын втянул меня в тяжелые криминальные разборки. Выбора не было. Не мог же я лишиться еще и его, – разводя жирными руками, заключил дон Ага. – Сенатор Америго оказался тем еще прохвостом. Нам удалось обнаружить на него компромат лишь благодаря обширным связям и нескольким убийствам. Помимо политической деятельности у хитреца имелся теневой доход, тесно связанный с преступными группировками. Война оказалась непростой для обеих сторон. Тэресия к тому времени, в жалкой попытке спасти свою шкуру, уже в открытую обслуживала нового любовника. Она и не вспомнила смазливого Папи, которого Жеральдо выкинул из окна в приступе безумной ревности. Ей было наплевать, лишь бы самой выкрутиться из передряги, – злобно оскалился толстяк, бесконечно сжимая и разжимая мясистые кулачищи. – В итоге, мы нашли управу на изворотливого защитника поганой дряни. Для начала подобрали ниточки, за которые можно было подергать в политической сфере. Выставили Америго подлецом и предателем, обманывающим сограждан. А затем натравили криминальных авторитетов, что его же и покрывали. В конечном счете, бывшие соратники, выдали нам мерзавца без каких-либо препирательств, только бы не тонуть в дерьме вместе с ним. Сын замучил подлого сенатора до смерти, но сучка, умудрилась свалить от любовника до того, как тот опустился ниже плинтуса. Она скрылась и до сих пор нигде себя не обнаруживала. Вероятно, умная стерва вновь подключила дьявольские чары, обольстила очередного дурачка и довела его до гроба.
– Что-то здесь не так, – задумчиво произнесла я, спустя пять минут затянувшегося молчания. – Не может существо, обладающее столь сильной магией, применять в жизни исключительно любовные привороты.
– Считаешь, я придумываю?! – выпучивая маленькие, заплывшие жиром, глазки, взревел господин Эйтор. – Как иначе, по-твоему, тварь совращала бедолаг и использовала в своих целях?!
– Я не говорю, что у Тэресии нет сил. Они однозначно есть. Просто, возможно девушка о них не знает. Такое встречается часто. Ответь на один вопрос, – я напряженно сжалась в комочек. – Вы все называли ее Такка, так? – именно странное прозвище на уровне подсознания не давало мне покоя с тех пор, как я впервые его услышала. Будто нечто знакомое упорно хотело возродиться в памяти, но все ускользало.
– Да, и что странно, имя приходило в голову случайно. Мой сын никогда не слышал, чтоб Тэр так называл ее приемный отец. Как я не слышал кличку от Жеральдо. Она срывалась с языка сама, словно кто-то тихо подсказывал на ухо. Даже растение рисовалось перед глазами настолько четко, что не оставалось никаких сомнений в их идеальном сходстве.
– Вот и мне наиболее подозрительным и единственным, что как-то связано с другим, не человеческим, миром, кажется прозвище «Такка», – слегка подаваясь вперед, с отрешенным видом заявила я. – В наших кругах так действительно обозначают цветок дьявола. Это редкий трофей, обладающий особенной силой. Колдуны, способные использовать произведенные из него зелья, считаются самыми опасными и черными существами на планете. Им даже имен не дают. Каждый такой маг рано или поздно расплачивается жизнью за возможность прибегать к дарам губительного растения.
– То есть, мы связались с опаснейшей бабой в мире?
– Если бы Тэресия, пусть и не осознанно, обладала подобным могуществом, то давно стерла бы вашу семейку с лица земли. Не представляю, откуда малышка могла получить роковой подарок. Да еще и для того, чтобы так бездарно использовать его в незначительных целях. Глупо и не рационально делать привороты на адском цветке. Есть более простые и действенные способы. Опытная ведьма знает об этом и ни за что не растратила бы ценный атрибут на мелочи. Она однозначно нашла бы находке более разумное применение. Но страшно не это. На моем веку была лишь одна тварь, способная творить зелья из проклятого растения, – протянула я недовольным, слегка напуганным тоном, – и ничего хорошего она сделала, – в мозгу возникла смазливая рожа Линди. Я нервно содрогнулась и замахала головой, отгоняя ненавистную картинку. – Однако, это точно не ее рук дело. Когда-то дрянь была, как и я, Искушаемой. Но темная сторона одолела ее душу. Змеюку поймали и с тех пор она находится в месте, откуда никому не выбраться. Если помимо гадины существует хоть кто-то, способный сотворить нечто похожее, то это страшная и печальная весть. Причем для обоих миров сразу. Теперь я и сама любой ценой должна разыскать Такку. Если девушка окажется безмозглой ведуньей, глупо использующей смертельный артефакт, я с удовольствием передам ее в твои руки. Но если она жертва обстоятельств, я ни за что не позволю обидеть несчастную. Только на таких условиях я возьмусь за поиски, согласен?
– А есть выбор? – недовольно фыркнул Эйтор, тарабаня сосисками по столу. – Мы не можем найти проститутку пять лет. Я потерял всякую надежду как-то облегчить боль сына, а ты спрашиваешь, согласен ли я. Приступай.
***
Несмотря на видавший виды опыт, разыскать Тэресию оказалось делом хлопотным. Душу девушку усердно оберегало нечто странное: черное жуткое пятно, не подвластное пограничному чутью, прятавшее сиротку каждый раз, когда я приближалась. Пришлось провести несколько часов в глубокой медитации, прежде чем разум сумел обнаружить ее нечеткий след. Ситуация все больше настораживала и смущала.
– Что с тобой случилось? – шептала я нахмурено, подходя к огромному трехэтажному особняку, расположившемуся на окраине небольшого города в родной стране беглянки. – Как ты умудрилась скрываться столько времени, находясь совсем рядом с преследователями? Загадка… Очень, очень плохая загадка, – бормотала я, все явственнее ощущая в происходящем большой и жирный подвох. – Размах, с которым ты живешь, ничего хорошего не предвещает. Ты будто и не прячешься вовсе, но при этом продолжаешь оставаться незамеченной, – расстройству не было предела. Все сильнее меня одолевало чувство, что я умудрилась попасть в логово, возможно самой мощной сущности еще со времен Линди. – Не стоило приходить одной. Я и не додумалась сообщить своим, куда отправляюсь. Идиотка…
В сложившейся обстановке успокаивало одно: я не сделала девушке ничего дурного. Возможно, у нас даже мог получиться конструктивный диалог, если бы не тень дона Ага, преследовавшая меня попятам. Толстяк наивно полагал, что я ничего не замечаю. Да будь я обычным сыщиком, и то раскусила бы его намерения. Прочла бы их в жуликоватых глазах жирдяя еще сидя в «Эйфории». Эйтор ни при каких обстоятельствах не собирался отпускать Тэресию. Во что бы то ни стало, он намеревался заполучить ее и вернуть домой. Именно «вернуть», а не отомстить. Чутье Искушаемой подсказывало, что негодяй с самого начала врал о своих намерениях. Он, как и все мужчины, столкнувшиеся с Таккой, попал под дьявольское влияние и не обладал достаточной силой, чтобы от него избавиться. Максимум, чем свекор грозил Тэр: пресловутыми побоями и очередным заключением рядом с нерадивым сыном, лишь бы та находилась где-то рядом.
В целом, мне было плевать на разборки паскудного семейства. Главное, чтоб худшие опасения оказались напрасными. С другой стороны, при самом неблагоприятном раскладе, дон Ага мог оказаться полезным. Озлобленная ведьма сначала накинулась бы на обидчика и прикончила толстяка со всей сворой преданных собак, а уж затем, вспомнив обо мне, обнаружила бы пустое место. Достаточно небольшой форы, чтобы позорно скрыться.
Отбросив постыдные сомнения, я неуверенно схватила тяжелую колотушку в форме козлиного черепа (что вновь выглядело как маленький, но все же неприятный намек на скверные обстоятельства) и скомкано постучала в огромную резную дверь. Как оказалось, волновалась я напрасно. Вместо полуголого, окровавленного чудища с копытами вместо ног и с топором в руках, на пороге возник приличного вида дворецкий. Задрав пощипанные тонкие брови, он брезгливо оглядел меня с ног до головы и с надменным видом, но все же в уважительном тоне, поинтересовался:
– Чем я могу быть полезен милой леди?
– Я хочу видеть хозяйку «царских палат».
– Мне жаль, но госпожа Тэресия не может вас принять. Ее нет дома.
– О, сладенький, я точно знаю, она здесь.
– Вы ошибаетесь. Еще с раннего утра…
– Достаточно! – сухо перебила я собеседника, нагло воровавшего мое бесценное время. – Тебе не провести Искушаемую, – сузив глаза и щелкнув пальцами перед лицом мужчины, я монотонно затараторила: – Передай Тэр, что я пришла поговорить о прошлом, возвращения которого она так боится. Скажи, дон Ага ждет за дверью, но я пришла с миром. Пока что, – вновь щелкнув пальцами, я отпустила марионетку передать сообщение.
– Будет исполнено. Прошу, проходите в гостиную и располагайтесь поудобнее, – со стеклянными, ничего не выражающими глазами, предложил дворецкий, доброжелательно пропуская меня внутрь. – Я сию же секунду доложу хозяйке, что к ней пожаловал важный гость.
– Уж будь добр, – прошипела я в спину доходяги, подходя к богатому бару и по-хозяйски наводя «полуденную смерть». С удовольствием развалившись в кресле, к приходу домовладелицы, я распивала уже вторую порцию любимого напитка.
– Что происходит? – врываясь в комнату и жестом отправляя слугу восвояси, гневно воскликнула молодая, красивая блондинка. Горделиво выставив тонкий подбородок, она заносчиво заверещала: – Кто вы такая? Что вам нужно? Впрочем, плевать. Я уважаемая дама. Вам не удастся меня запугать. Я не ведусь на глупый шантаж. Убирайтесь и больше никогда не возвращайтесь.
– Сядь! – приказала я, неприятно осознавая, что не могу прочесть душу собеседницы. Однако большой опасностью от нее тоже не веяло. В сознании бедолаги царили лишь страх, смятение и непоколебимая решимость. – Я пришла поговорить. Разборки с бывшим мужем меня не касаются.
– Я не сбираюсь с вами общаться. Вон отсюда! Дверь найдете сами! – напыщенно фыркнув, девушка развернулась на сто восемьдесят градусов и уверенной походкой направилась вглубь дома.
– Я-то найду, но ты зря торопишься меня выставить, – высокомерно бросила я в спину хозяйки. – А ты не такая бедная овечка, как представлялось из рассказов Эйтора. В твоем жилище пахнет гнилью, смертью и предательством. К несчастью для нас обеих, они никоим образом не связаны с тем, что происходило с тобой много лет назад. Тогда ты была жертвой обстоятельств, а здесь ею стал кто-то другой. Все случилось пару лет назад, верно? Кем он был? Кого ты сжила со света, чтобы заполучить богатство? Очередного супруга? Бедолага, он и не знал, что ты двоемужница. Не стыдно нарушать закон? А если кто-то узнает? Что тогда с тобой будет?
– Запугать решила? Думаешь, знаешь меня? Ошибаешься. Ты не представляешь, через что мне пришлось пройти. Я заслужила благополучие, – резко разворачиваясь, зашипела Тэресия, скаля белоснежные ровные зубы. – Убирайся, пока я и тебя «не сжила со света».
