Вспомни, как он себя с нами вёл на берегу. А в клубе? Да он нашей Тани не достоин! Хам и грубиян! Правильно, что ты с ним не уехала. Вообще не известно, что бы он с тобой наедине сделал. Танечка моя.
И Ириша кинулась меня обнимать. Я сидела спокойная и безучастная, даже с Алёной спорить не стала, словно смотрела на нас со стороны, сквозь сигаретный дым.
- Такая машина тебя устроит?
Услышала я голос Саши. Я не знаю, как сдержалась, что бы не кинуться ему на шею, улыбаясь до ушей. Собирая в кулак всю свою выдержку, я медленно повернулась, но не удержавшись от сарказма, спросила:
- Ты приехал на вчерашнем рыдване или на автобусе?
Он весело мне улыбнулся и сказал:
- На банальном джипе. Поехали?
И протянул руку.
АЛЁНА
В какой-то момент я начала понимать, что такой редкий в моей безработной жизни отпуск начинает пропадать, я теряю бездарно день за днём. Ранее уже заметила, что вырвавшись на волю, почему-то не чувствую себя свободной. И так бывает в моей жизни часто. Боясь проявить невнимание к другим, я теряю себя, игнорируя собственные желания. Вот так и сейчас, меня всё время делают участником событий, которые мне не интересны, и где я совершаю, ну поступками это не назовешь, действия, которые мне не свойственны. Не успею я и рта открыть, со мной уже спорят, причем так убеждённо, как будто знают мою точку зрения, как будто я её озвучила. Молча удивляюсь. То есть ярлычок явно имеет место быть.
Ну каждый знает, чем сильнее пытаешься избавится от навязанного стереотипа, тем сильнее подпадаешь под его странную силу, как будто оправдываешься, сам того не желая, а это уже тупик. Не успею что-то наметить, за меня уже всё решили, и даже тогда, когда мы собирались провести время со Стефаном, мой день уже оказался, кем-то распланирован. Разве в здравом уме и трезвой памяти я когда-нибудь поехала бы на Михайловский перевал? Даже в наши планы со Стефаном уже внесли коррективы, мы должны почему-то ехать на аэродром, где он давно не работает, к слову сказать, в Геленджике он никогда и не работал, кого-то на чём-то катать.
Да ещё я всё время кому-то должна какой-то экстрим, вот только не пойму, кому и почему. Стефан всего лишь предложил посмотреть ежегодное авиашоу, то есть из года в год одно и то же, и то на том этапе, когда не знал, как завоевать моё внимание. Но после массажа потребность в этом отпала, и я поняла, что пора что-то менять. Друзья друзьями, но я не декорация в чужом романе.
Вчера Стефан сказал, что мне может понадобиться вечернее платье, не потому, что ему что-то не нравится, дресс-кода не будет, а просто, чтобы в какой-то момент я не упёрлась. Все остальное - сюрприз, детали которого пока раскрывать нельзя.
Ну всё понятно, хотелось уже чего-то такого, не всё ж за три рубля по кустам-то, как в том анекдоте. Шутка!
Чтобы не утомлять читателя, опустим детали быта. Стефан будет ждать в семь часов вечера у своего дома. Стыдно признаться, но мой вечерний прикид тоже оказался красным, о чём у нас уже ходят легенды и анекдоты. Когда я была готова, ребята, как всегда, сидели в беседке и, наверное, ждали меня, проскользнуть незаметно не удастся. Я решительно вышла и, пожелав всем приятного вечера, проплыла по дорожке и просочилась через калитку.
Стефан уже стоял возле своего авто, в котором на вешалке у него висел костюм. Я слегка оробела. Блин, куда он меня везёт? Он открыл переднюю дверь и я, манерно, подав руку, приветствовала его. Ой, кажется переиграла опять, я же ещё не знаю, как у него с юмором, вроде ничего, как показалось на первый взгляд. Но, слава богу, он принял условия игры и, улыбнувшись своей уверенной снисходительной улыбкой, поцеловал предложенную руку и усадил в машину. Кажется, этот мужик приобретает надо мной власть. Люблю таких настоящих, немногословных и взрослых, чья скромная сдержанность таит в себе такое, что отзывается внизу живота. Ой! О чём это я? Срочно сменить пластинку, и, не выходя из роли, громко скомандовала:
- Трогай!
Беззвучно зашуршал мотор, мы плавно вышли на трассу и отправились в направлении Туапсе. Будний день, сумерки, дорога пустая и рядом красивый мужик. О чём ещё мечтать. Надо сказать, я обожаю дорогу, сидеть рядом с водителем и даже участвовать в процессе, правда, когда я рядом с мужем, весь процесс сводится к непрерывному хохоту, ну, надо знать моего мужа. А тут совсем другое, ты получаешь истинное удовольствие и как бы изучаешь водителя, создаешь для себя его психологический портрет, следишь за рукой, лежащей на руле. Да и настоящий мужчина знает, что это ещё один элемент соблазнения, но не каждой женщины, а только той, которая способна на таком уровне чувствовать. Ведь не зря принято считать, что, как мужчина ведёт автомобиль, таков он и в постели. Наверное, потому что машина - почти любимая женщина. Хи-хи! Я бы еще добавила, какую музыку он в это время выбирает.
Проехав с полчаса, не меньше, в состоянии эмоционального подъёма и предвкушения прекрасного вечера, я заметила, что мы прошли поворот на Дивноморск, и дорога пошла резко вверх. Насколько я знаю, до следующего оживлённого места теперь не менее часа. Настроение слегка упало.
- А куда мы едем? - робко спросила я. От моей прежней самоофигительности не осталось и следа.
- Сюрприз. Сейчас узнаешь, почти приехали.
Поднявшись на самую гору, мы свернули в сторону моря, на заброшенную просёлочную дорогу. Но там ничего нет! Я это точно знаю. Однажды уже была здесь с мужем, когда мы искали уютное безлюдное место для отдыха. Впереди высоченный обрыв, настолько высокий, что не видно было бы плавающих в море людей. Но их там и нет. Место недоступное ни сверху, ни снизу. Только мы ездили здесь среди бела дня, а сейчас уже темнеет. А ещё там впереди должно быть кладбище. Всё верно, вот и оно. Одинокое заброшенное кладбище. Кто и когда мог здесь хоронить, если на многие километры вокруг нет ни одного дома. Освещения соответственно тоже никакого, кроме света от фар нашего автомобиля.
- Стой! - приказала я. - А ты мастер сюрпризов. Куда мы едем? Там тупик, я точно знаю. Или ты решил оригинально свести счеты с жизнью, и для этого тебе понадобилась женщина в вечернем платье?
- Ну, может, хотя бы минуем кладбище и остановимся. Мне все равно надо переодеться.
- Прекрасно! Ему уже надо переодеться. Хочешь отправиться на небеса красивым? Но в мои планы это не входило.
- Какая же ты дурочка! - засмеялся Стефан. - Фантазёрка.
Он остановил машину где-то между кладбищем и пропастью и вышел, прихватив с собой костюм. Я невольно повернула голову назад, но не затем, чтобы посмотреть, как он снимает штаны. Над кладбищем, в не совсем ещё наступившей темноте, постепенно сгущалось белое облако. Я хорошо знала, что это...
- Я, кажется, понял, что тебе сейчас нужно, - вдруг заговорил мой монстр, представший в новом облике: стильных брючках, туфлях на босую ногу, рубашке на голое тело, расстёгнутой до..., вернее застёгнутой на одну пуговицу в районе пупка навыпуск и в галстуке на голой груди. Образ довершал лёгкий непринуждённый пиджак типа «пыльник» с закатанными по локоть рукавами и бутылка шампанского в руках.
Ну силён мужик перед смертью!
Он шумно открыл разогретое в машине шампанское, так пафосно, что в бутылке осталась только половина, и позвал:
- Иди сюда.
- Ни за что! Стефан, если ты хочешь меня того... этого... Я ведь не возражаю... - вспомнила я, что маньякам лучше не прекословить.
Это их останавливает и отбивает всякий интерес к жертве. Но на кладбище!.. Перед смертью!.. Это ж прямая дорога в ад. А эта сволочь ещё и смеётся.
- Успокойся ты, наконец. На вот выпей немного.
- Из горлА?
- Нет, из бокала. Бери бутылку и не вредничай.
И он стал поить меня шампанским из бутылки, как котёнка молоком. Надо сказать приложилась я жадно, не чувствуя вкуса спиртного, глотала, как воду в пустыне, и в какой-то момент Стефан с небольшим усилием отнял бутылку. Поздно. Он завёл мотор и, проехав ещё метров пятьдесят, резко ушёл вправо. Вскоре роскошная зелень деревьев расступилась, и взору открылась уже слабо освещённая живописная дорога вниз. Еще немного и - шлагбаум со сторожевой будкой и живым человеком в ней. На душе стало размазанно спокойно и даже приятно. Стефан поприветствовал охранника рукой, и тот немедленно открыл шлагбаум. Ещё поворот, и мы на великолепной аллее из роз, самшита и туи в гирляндах. Впереди смотровая площадка, нависающая над морем, точнее над пропастью у моря, с несколькими нарядно одетыми людьми. Слева ещё одна со столиками, официантами, отдыхающими гостями и живописный вход в маленький уютный ресторанчик прямо в скале, выложенный диким камнем.
Стефан открыл дверь машины, подал руку и я вылезла на свет божий, как всегда манерно, но что-то пошло не так. Каблук, почему-то подвернулся, а ноги слегка разъехались. Уверенно и властно, как мне казалось, я остановила подхватившего меня спутника, показывая, что твёрдо стою на ногах. В голову почему-то сразу пришла мысль о женщине с лисой из «Семнадцати мгновений весны»... «Говорят, что мы, математики, сухари. Но это не так. В любви я Энштейн!»
Мы прошли под аркой, на которой было красиво написано что-то по-гречески. «А, так вот где греки кучкуются», - поняла я. Очень хотелось занять столик над морем, но Стефан предложил пройти вовнутрь каменной пещеры. Мельком я увидела, как внизу справа огнями светился Дивноморск.
Очень красивый маленький уютный зал в средневековом стиле утопал в свечах. Пропуская вперед, Стефан подвел меня к уже сервированному столику в небольшой нише с большим букетом кремовых роз и отодвинул стул. Звучала живая блюзовая музыка, и я подняла на Стёпу слегка поплывший взгляд, что означало, что сюрприз удался. Он кивнул кому-то головой, и тут же принесли различные блюда, кажется морепродукты и овощи-фрукты. Вспоминать о том, что я не ем после шести было глупо и неуместно. Мы выпили, закусили и расслабились.
- Ну ты как? Готова?
- К чему? Хочешь пригласить на танец?
- Нет, пока. К сюрпризу.
- Ещё сюрприз? А разве нельзя было попасть сюда со стороны Дивноморска? Я уже не боюсь ничего.
- Можно, конечно, но только всё время в гору и пешком.
И он улыбнулся весело и ехидно.
- Садись поудобнее, - подсунул он мне под поясницу какую-то узорчатую подушку, - я сейчас.
Он встал из-за стола, подошёл к музыкантам, и, пожав им руки, как старым и добрым друзьям, взял гитару. Без лишних объявлений, он тихо произнёс в микрофон: «Для моей Алёны».
Музыка тихо поплыла по освещенному свечами залу, наполняя звуками каждый уголок. Он пел прекрасно, восхитительно, очень нежно, бархатный тембр завораживал, как будто гладил душу, мягко прикасаясь к самым тонким ее струнам. И песня была очень красивая, и уже не помню, на каком языке. Он все время смотрел мне в глаза, а я не могла отвести свои. Кажется я влюбляюсь медленно, но верно. И нет в нем ни одного изъяна, ну просто не к чему придраться.
То ли от шампанского, то ли от того, что мелодия слишком душевная, к глазам моим подступили слезы, а он, продолжал грустно улыбаться, заглядывая в самую душу и жестикулируя свободной рукой где-то в области сердца. Еще мгновение - и я брошусь ему навстречу!
Музыка постепенно стихла, прервав мой сказочный полет, Стефан сошёл со сцены под продолжительные аплодисменты благодарных слушателей. Их было немного, но, кажется, аплодировали и с террасы. Смущенно улыбаясь, несколько раз кивнул и направился ко мне. Я вскочила навстречу и сразу же попала в желанные объятия, прижавшись губами к его лицу и растворившись в долгом нежном поцелуе, под те же не смолкающие аплодисменты.
- Спасибо, Стёпка! Ты - настоящий друг! - поспешила я как-то разрядить обстановку, не люблю находиться в центре внимания.
Он от души расхохотался: «Стёпкой меня называют редко», - и, обняв за талию, вывел меня на воздух. Ночная прохлада мягко обнимала разгоряченные дневным зноем, вином и всплеском эмоций тела. Мы вышли на смотровую площадку полюбоваться ночным курортным поселком.
- Ты не забыла, что завтра авиашоу?
- А разве ты приглашал?
- А разве нет? Только возьми, пожалуйста, с собой паспорт, туда без него не пустят.
От недоумения у меня, кажется, приоткрылся рот, но, дабы не выглядеть глупо, я промолчала.
- Ну что? Домой? Кому-то пора спать, завтра будет трудный день.
- Хм! Почему трудный? - не поняла я. - А как же счет?
- Не беспокойся, пойдем к машине.
«Скольких же ты сюда перевозил, - мелькнуло в голове, - а... какая теперь разница».
- Опять кладбище?
- Там я тебя и оставлю, - прошептал Стефан с лицом, каким обычно пугают детей.
Мы сели в машину, вышли на дорогу, и он резко ударил по газам так, что облако пыли взвилось из-под задних колес. В два счета проскочили кладбище и, не сбавляя скорости, вышли на пустую трассу.
- Мы что, взлетаем?
- Не сейчас, - усмехнулся Стефан.
Потом еще очень долго прощались у дома: никак не хотелось покидать эти сильные теплые объятия, пахнущие волнующим коктейлем из ароматов парфюма, шаманского и того неповторимого запаха любимого мужчины, который делает женщину частью его, единым целым.
- В шесть утра я жду тебя здесь, не опаздывай!
Я открыла калитку и пошла в дом, не оглядываясь. Что это? Разве я его хочу? Вот это-то и пугает. Я плакать хочу. И что? Такие мужики тоже бывают прозаично женаты? «Успокойся! - заговорил внутренний голос. - Это всего лишишь алкоголь и музыка. Завтра все пройдет».
Я страшно пунктуальный человек, и потому в шесть утра была уже предельно собрана, продуманно одета и аккуратно подкрашена, как будто совсем натуральная. Осталось выдержать минут пять - семь для нормального на втором свидании опоздания. Из окна своей комнаты на втором этаже я видела, как Стефан, опершись спиной на свою машину, спокойно изучал новости на своем телефоне. Наконец я выпорхнула за калитку, получила короткий приветственный поцелуй и заняла свое место в автомобиле.
- Ты позавтракала?
Я даже растерялась.
- А надо было?
- Как раз нет. Завтракать будем в красивом месте, но не скоро. Через пол часа мы были уже в Геленджике, город мирно спал и ничто не предвещало праздника. Миновали военный аэродром, вот где жизнь кипела и суетилось сразу много людей, и остановились в самом конце летного поля. Здесь ровным рядком стояли несколько странных самолетиков, как оказалось, частных.
- Паспорт давай, можешь пока покурить, минут десять.
- Зачем?
- Зачем, зачем, слушай, что говорю. Кататься будем. Ну Алён! Доверься мне наконец.
Кажется, я стала понимать: случись со мной что, весь мир узнает при каких обстоятельствах.
Вскоре он вернулся, протянул мне мой паспорт и спросил:
- Тебе домой когда?
Прозвучало как-то не очень...
- Никогда, - ответила я.
Мы подошли к самолету, вокруг которого суетился парень в рабочем комбинезоне, о чем-то переговорил со Стефаном, взял какую-то бумажку и открыл дверцу двухместной кабины. Не сопротивляясь судьбе, я влезла в ее довольно просторное помещение и уселась в мягкое кресло, где меня пристегнули замысловатой композицией из ремней и дали в руки страшный шлем, с которым я не знала, что делать.
Пожав руку механику, Стефан сел рядом, запер обе дверцы и стал надевать на меня шлем.
- Он мне не пойдет!
- Ну зеркал нет, так что переживешь.
И Ириша кинулась меня обнимать. Я сидела спокойная и безучастная, даже с Алёной спорить не стала, словно смотрела на нас со стороны, сквозь сигаретный дым.
- Такая машина тебя устроит?
Услышала я голос Саши. Я не знаю, как сдержалась, что бы не кинуться ему на шею, улыбаясь до ушей. Собирая в кулак всю свою выдержку, я медленно повернулась, но не удержавшись от сарказма, спросила:
- Ты приехал на вчерашнем рыдване или на автобусе?
Он весело мне улыбнулся и сказал:
- На банальном джипе. Поехали?
И протянул руку.
Глава 24
АЛЁНА
В какой-то момент я начала понимать, что такой редкий в моей безработной жизни отпуск начинает пропадать, я теряю бездарно день за днём. Ранее уже заметила, что вырвавшись на волю, почему-то не чувствую себя свободной. И так бывает в моей жизни часто. Боясь проявить невнимание к другим, я теряю себя, игнорируя собственные желания. Вот так и сейчас, меня всё время делают участником событий, которые мне не интересны, и где я совершаю, ну поступками это не назовешь, действия, которые мне не свойственны. Не успею я и рта открыть, со мной уже спорят, причем так убеждённо, как будто знают мою точку зрения, как будто я её озвучила. Молча удивляюсь. То есть ярлычок явно имеет место быть.
Ну каждый знает, чем сильнее пытаешься избавится от навязанного стереотипа, тем сильнее подпадаешь под его странную силу, как будто оправдываешься, сам того не желая, а это уже тупик. Не успею что-то наметить, за меня уже всё решили, и даже тогда, когда мы собирались провести время со Стефаном, мой день уже оказался, кем-то распланирован. Разве в здравом уме и трезвой памяти я когда-нибудь поехала бы на Михайловский перевал? Даже в наши планы со Стефаном уже внесли коррективы, мы должны почему-то ехать на аэродром, где он давно не работает, к слову сказать, в Геленджике он никогда и не работал, кого-то на чём-то катать.
Да ещё я всё время кому-то должна какой-то экстрим, вот только не пойму, кому и почему. Стефан всего лишь предложил посмотреть ежегодное авиашоу, то есть из года в год одно и то же, и то на том этапе, когда не знал, как завоевать моё внимание. Но после массажа потребность в этом отпала, и я поняла, что пора что-то менять. Друзья друзьями, но я не декорация в чужом романе.
Вчера Стефан сказал, что мне может понадобиться вечернее платье, не потому, что ему что-то не нравится, дресс-кода не будет, а просто, чтобы в какой-то момент я не упёрлась. Все остальное - сюрприз, детали которого пока раскрывать нельзя.
Ну всё понятно, хотелось уже чего-то такого, не всё ж за три рубля по кустам-то, как в том анекдоте. Шутка!
Чтобы не утомлять читателя, опустим детали быта. Стефан будет ждать в семь часов вечера у своего дома. Стыдно признаться, но мой вечерний прикид тоже оказался красным, о чём у нас уже ходят легенды и анекдоты. Когда я была готова, ребята, как всегда, сидели в беседке и, наверное, ждали меня, проскользнуть незаметно не удастся. Я решительно вышла и, пожелав всем приятного вечера, проплыла по дорожке и просочилась через калитку.
Стефан уже стоял возле своего авто, в котором на вешалке у него висел костюм. Я слегка оробела. Блин, куда он меня везёт? Он открыл переднюю дверь и я, манерно, подав руку, приветствовала его. Ой, кажется переиграла опять, я же ещё не знаю, как у него с юмором, вроде ничего, как показалось на первый взгляд. Но, слава богу, он принял условия игры и, улыбнувшись своей уверенной снисходительной улыбкой, поцеловал предложенную руку и усадил в машину. Кажется, этот мужик приобретает надо мной власть. Люблю таких настоящих, немногословных и взрослых, чья скромная сдержанность таит в себе такое, что отзывается внизу живота. Ой! О чём это я? Срочно сменить пластинку, и, не выходя из роли, громко скомандовала:
- Трогай!
Беззвучно зашуршал мотор, мы плавно вышли на трассу и отправились в направлении Туапсе. Будний день, сумерки, дорога пустая и рядом красивый мужик. О чём ещё мечтать. Надо сказать, я обожаю дорогу, сидеть рядом с водителем и даже участвовать в процессе, правда, когда я рядом с мужем, весь процесс сводится к непрерывному хохоту, ну, надо знать моего мужа. А тут совсем другое, ты получаешь истинное удовольствие и как бы изучаешь водителя, создаешь для себя его психологический портрет, следишь за рукой, лежащей на руле. Да и настоящий мужчина знает, что это ещё один элемент соблазнения, но не каждой женщины, а только той, которая способна на таком уровне чувствовать. Ведь не зря принято считать, что, как мужчина ведёт автомобиль, таков он и в постели. Наверное, потому что машина - почти любимая женщина. Хи-хи! Я бы еще добавила, какую музыку он в это время выбирает.
Проехав с полчаса, не меньше, в состоянии эмоционального подъёма и предвкушения прекрасного вечера, я заметила, что мы прошли поворот на Дивноморск, и дорога пошла резко вверх. Насколько я знаю, до следующего оживлённого места теперь не менее часа. Настроение слегка упало.
- А куда мы едем? - робко спросила я. От моей прежней самоофигительности не осталось и следа.
- Сюрприз. Сейчас узнаешь, почти приехали.
Поднявшись на самую гору, мы свернули в сторону моря, на заброшенную просёлочную дорогу. Но там ничего нет! Я это точно знаю. Однажды уже была здесь с мужем, когда мы искали уютное безлюдное место для отдыха. Впереди высоченный обрыв, настолько высокий, что не видно было бы плавающих в море людей. Но их там и нет. Место недоступное ни сверху, ни снизу. Только мы ездили здесь среди бела дня, а сейчас уже темнеет. А ещё там впереди должно быть кладбище. Всё верно, вот и оно. Одинокое заброшенное кладбище. Кто и когда мог здесь хоронить, если на многие километры вокруг нет ни одного дома. Освещения соответственно тоже никакого, кроме света от фар нашего автомобиля.
- Стой! - приказала я. - А ты мастер сюрпризов. Куда мы едем? Там тупик, я точно знаю. Или ты решил оригинально свести счеты с жизнью, и для этого тебе понадобилась женщина в вечернем платье?
- Ну, может, хотя бы минуем кладбище и остановимся. Мне все равно надо переодеться.
- Прекрасно! Ему уже надо переодеться. Хочешь отправиться на небеса красивым? Но в мои планы это не входило.
- Какая же ты дурочка! - засмеялся Стефан. - Фантазёрка.
Он остановил машину где-то между кладбищем и пропастью и вышел, прихватив с собой костюм. Я невольно повернула голову назад, но не затем, чтобы посмотреть, как он снимает штаны. Над кладбищем, в не совсем ещё наступившей темноте, постепенно сгущалось белое облако. Я хорошо знала, что это...
- Я, кажется, понял, что тебе сейчас нужно, - вдруг заговорил мой монстр, представший в новом облике: стильных брючках, туфлях на босую ногу, рубашке на голое тело, расстёгнутой до..., вернее застёгнутой на одну пуговицу в районе пупка навыпуск и в галстуке на голой груди. Образ довершал лёгкий непринуждённый пиджак типа «пыльник» с закатанными по локоть рукавами и бутылка шампанского в руках.
Ну силён мужик перед смертью!
Он шумно открыл разогретое в машине шампанское, так пафосно, что в бутылке осталась только половина, и позвал:
- Иди сюда.
- Ни за что! Стефан, если ты хочешь меня того... этого... Я ведь не возражаю... - вспомнила я, что маньякам лучше не прекословить.
Это их останавливает и отбивает всякий интерес к жертве. Но на кладбище!.. Перед смертью!.. Это ж прямая дорога в ад. А эта сволочь ещё и смеётся.
- Успокойся ты, наконец. На вот выпей немного.
- Из горлА?
- Нет, из бокала. Бери бутылку и не вредничай.
И он стал поить меня шампанским из бутылки, как котёнка молоком. Надо сказать приложилась я жадно, не чувствуя вкуса спиртного, глотала, как воду в пустыне, и в какой-то момент Стефан с небольшим усилием отнял бутылку. Поздно. Он завёл мотор и, проехав ещё метров пятьдесят, резко ушёл вправо. Вскоре роскошная зелень деревьев расступилась, и взору открылась уже слабо освещённая живописная дорога вниз. Еще немного и - шлагбаум со сторожевой будкой и живым человеком в ней. На душе стало размазанно спокойно и даже приятно. Стефан поприветствовал охранника рукой, и тот немедленно открыл шлагбаум. Ещё поворот, и мы на великолепной аллее из роз, самшита и туи в гирляндах. Впереди смотровая площадка, нависающая над морем, точнее над пропастью у моря, с несколькими нарядно одетыми людьми. Слева ещё одна со столиками, официантами, отдыхающими гостями и живописный вход в маленький уютный ресторанчик прямо в скале, выложенный диким камнем.
Стефан открыл дверь машины, подал руку и я вылезла на свет божий, как всегда манерно, но что-то пошло не так. Каблук, почему-то подвернулся, а ноги слегка разъехались. Уверенно и властно, как мне казалось, я остановила подхватившего меня спутника, показывая, что твёрдо стою на ногах. В голову почему-то сразу пришла мысль о женщине с лисой из «Семнадцати мгновений весны»... «Говорят, что мы, математики, сухари. Но это не так. В любви я Энштейн!»
Мы прошли под аркой, на которой было красиво написано что-то по-гречески. «А, так вот где греки кучкуются», - поняла я. Очень хотелось занять столик над морем, но Стефан предложил пройти вовнутрь каменной пещеры. Мельком я увидела, как внизу справа огнями светился Дивноморск.
Очень красивый маленький уютный зал в средневековом стиле утопал в свечах. Пропуская вперед, Стефан подвел меня к уже сервированному столику в небольшой нише с большим букетом кремовых роз и отодвинул стул. Звучала живая блюзовая музыка, и я подняла на Стёпу слегка поплывший взгляд, что означало, что сюрприз удался. Он кивнул кому-то головой, и тут же принесли различные блюда, кажется морепродукты и овощи-фрукты. Вспоминать о том, что я не ем после шести было глупо и неуместно. Мы выпили, закусили и расслабились.
- Ну ты как? Готова?
- К чему? Хочешь пригласить на танец?
- Нет, пока. К сюрпризу.
- Ещё сюрприз? А разве нельзя было попасть сюда со стороны Дивноморска? Я уже не боюсь ничего.
- Можно, конечно, но только всё время в гору и пешком.
И он улыбнулся весело и ехидно.
- Садись поудобнее, - подсунул он мне под поясницу какую-то узорчатую подушку, - я сейчас.
Он встал из-за стола, подошёл к музыкантам, и, пожав им руки, как старым и добрым друзьям, взял гитару. Без лишних объявлений, он тихо произнёс в микрофон: «Для моей Алёны».
Музыка тихо поплыла по освещенному свечами залу, наполняя звуками каждый уголок. Он пел прекрасно, восхитительно, очень нежно, бархатный тембр завораживал, как будто гладил душу, мягко прикасаясь к самым тонким ее струнам. И песня была очень красивая, и уже не помню, на каком языке. Он все время смотрел мне в глаза, а я не могла отвести свои. Кажется я влюбляюсь медленно, но верно. И нет в нем ни одного изъяна, ну просто не к чему придраться.
То ли от шампанского, то ли от того, что мелодия слишком душевная, к глазам моим подступили слезы, а он, продолжал грустно улыбаться, заглядывая в самую душу и жестикулируя свободной рукой где-то в области сердца. Еще мгновение - и я брошусь ему навстречу!
Музыка постепенно стихла, прервав мой сказочный полет, Стефан сошёл со сцены под продолжительные аплодисменты благодарных слушателей. Их было немного, но, кажется, аплодировали и с террасы. Смущенно улыбаясь, несколько раз кивнул и направился ко мне. Я вскочила навстречу и сразу же попала в желанные объятия, прижавшись губами к его лицу и растворившись в долгом нежном поцелуе, под те же не смолкающие аплодисменты.
- Спасибо, Стёпка! Ты - настоящий друг! - поспешила я как-то разрядить обстановку, не люблю находиться в центре внимания.
Он от души расхохотался: «Стёпкой меня называют редко», - и, обняв за талию, вывел меня на воздух. Ночная прохлада мягко обнимала разгоряченные дневным зноем, вином и всплеском эмоций тела. Мы вышли на смотровую площадку полюбоваться ночным курортным поселком.
- Ты не забыла, что завтра авиашоу?
- А разве ты приглашал?
- А разве нет? Только возьми, пожалуйста, с собой паспорт, туда без него не пустят.
От недоумения у меня, кажется, приоткрылся рот, но, дабы не выглядеть глупо, я промолчала.
- Ну что? Домой? Кому-то пора спать, завтра будет трудный день.
- Хм! Почему трудный? - не поняла я. - А как же счет?
- Не беспокойся, пойдем к машине.
«Скольких же ты сюда перевозил, - мелькнуло в голове, - а... какая теперь разница».
- Опять кладбище?
- Там я тебя и оставлю, - прошептал Стефан с лицом, каким обычно пугают детей.
Мы сели в машину, вышли на дорогу, и он резко ударил по газам так, что облако пыли взвилось из-под задних колес. В два счета проскочили кладбище и, не сбавляя скорости, вышли на пустую трассу.
- Мы что, взлетаем?
- Не сейчас, - усмехнулся Стефан.
Потом еще очень долго прощались у дома: никак не хотелось покидать эти сильные теплые объятия, пахнущие волнующим коктейлем из ароматов парфюма, шаманского и того неповторимого запаха любимого мужчины, который делает женщину частью его, единым целым.
- В шесть утра я жду тебя здесь, не опаздывай!
Я открыла калитку и пошла в дом, не оглядываясь. Что это? Разве я его хочу? Вот это-то и пугает. Я плакать хочу. И что? Такие мужики тоже бывают прозаично женаты? «Успокойся! - заговорил внутренний голос. - Это всего лишишь алкоголь и музыка. Завтра все пройдет».
***
Я страшно пунктуальный человек, и потому в шесть утра была уже предельно собрана, продуманно одета и аккуратно подкрашена, как будто совсем натуральная. Осталось выдержать минут пять - семь для нормального на втором свидании опоздания. Из окна своей комнаты на втором этаже я видела, как Стефан, опершись спиной на свою машину, спокойно изучал новости на своем телефоне. Наконец я выпорхнула за калитку, получила короткий приветственный поцелуй и заняла свое место в автомобиле.
- Ты позавтракала?
Я даже растерялась.
- А надо было?
- Как раз нет. Завтракать будем в красивом месте, но не скоро. Через пол часа мы были уже в Геленджике, город мирно спал и ничто не предвещало праздника. Миновали военный аэродром, вот где жизнь кипела и суетилось сразу много людей, и остановились в самом конце летного поля. Здесь ровным рядком стояли несколько странных самолетиков, как оказалось, частных.
- Паспорт давай, можешь пока покурить, минут десять.
- Зачем?
- Зачем, зачем, слушай, что говорю. Кататься будем. Ну Алён! Доверься мне наконец.
Кажется, я стала понимать: случись со мной что, весь мир узнает при каких обстоятельствах.
Вскоре он вернулся, протянул мне мой паспорт и спросил:
- Тебе домой когда?
Прозвучало как-то не очень...
- Никогда, - ответила я.
Мы подошли к самолету, вокруг которого суетился парень в рабочем комбинезоне, о чем-то переговорил со Стефаном, взял какую-то бумажку и открыл дверцу двухместной кабины. Не сопротивляясь судьбе, я влезла в ее довольно просторное помещение и уселась в мягкое кресло, где меня пристегнули замысловатой композицией из ремней и дали в руки страшный шлем, с которым я не знала, что делать.
Пожав руку механику, Стефан сел рядом, запер обе дверцы и стал надевать на меня шлем.
- Он мне не пойдет!
- Ну зеркал нет, так что переживешь.
