Я кричала и кричала, пока не сорвала голос.
«Не хочу жить без него», - я погрузилась в отчаяние, готовая в любую минуту отпустить круг, чтобы прервать ужасные мысли.
Сколько раз он спасал меня за последние дни, рискуя собой. Сколько раз меня покидали силы, и я готова была сдаться, но он поддерживал меня, и делал всё для нашего спасения. Я вдруг осознала, насколько мне повезло встретить в своей жизни такого человека. Настоящего мужчину: смелого и надёжного. Его хотелось слушаться и ему хотелось подчиняться. Это было так естественно в таких экстремальных условиях. Я горько усмехнулась, что меня это беспокоило раньше. Без этого мы бы не выжили...
Я не имела права сводить счёты с жизнью, ведь Тагир пожертвовал ради меня своей.
Стая дельфинов, вдруг появившаяся неподалёку из воды, начала подпрыгивать, вновь ныряя и явно привлекая к себе внимание.
Я присмотрелась и увидела, что дельфины будто плавают вокруг чего-то. Я поплыла в ту сторону и оказалось, что я полна сил, ведь мне удалось поспать. Я увидела тело Тагира... внутри всё оборвалось.
И вдруг на горизонте появился силуэт корабля.
- Люди, помогите... – закричала я срывающимся голосом и пыталась махать рукой, слёзы душили меня.
Дельфины дружной гурьбой поплыли в сторону корабля.
Корабль взял курс на стаю...
ТАНЯ
Арсен запеленговал координаты, откуда последний раз звонили Ольга с Тагиром. Мы с Сашей шли медленным ходом, ждали, когда он и Иришка нас догонят. Наконец на горизонте появился быстро приближающийся катер. Я, стоя на корме, стянула с головы бандану и замахала им. Иришка пересела к нам на яхту, Сашка о чём-то посовещался с Арсеном, и мы на всей скорости помчались, идя параллельным курсом. Наконец, сверившись с приборами, Саша вышел из рубки, предварительно включив автопилот и сунув два пальца в рот, так громко засвистел, что у меня заложило уши. Арсен, услышав его свист, изменил курс и два судна разошлись по дуге. Мы приближались к району поиска наших друзей.
Ириша стояла на носу, намертво вцепившись в поручни, всматривалась в морскую даль, ничего вокруг не замечая. Сейчас её ничего не волновало, кроме спасения наших друзей. Она мне даже пары слов не сказала, все мысли были заняты Ольгой и Тагиром. Вдруг она закричала, показывая пальцем:
- Вот они!
Я повернулась, но увидела только стаю дельфинов, что весело играли в воде.
- Иришенька, это дельфины.
- Нет, Таня, посмотри, это люди, - уверенно ответила она.
И я увидела среди стаи тоненькую фигурку нашей подруги, которая махала нам руками.
Сашка быстро связался по рации с Арсеном, и тот, развернув катер, помчался к Ольге. А остроглазая Иришка, показывая пальцем чуть в сторону, крикнула Сашке:
- Александр, вон Тагир на воде, только он не шевелится.
Саша сбавил скорость, и мы начали тихонько дрейфовать к Тагиру. Я почувствовала, как меня покидает оцепенение, в котором находилась после звонка Иришки. Расслабившись, я разжала кулаки и увидела, что на ладонях от ногтей остались синяки. Сашка остановил яхту и нырнул за Тагиром, мы с Иришкой кинулись помогать, поднимать его на борт. Вдвоём мы еле заволокли его на корму. А Саша поплыл к Ольге, я крикнула ему вдогонку:
- Круг подбери, узнаем, что за судно было. И передадим морскому патрулю.
- Слушаюсь, миссис Холмс, - ответил этот наглый тип.
- Хорошо, хоть не миссис Марпл, - проворчала я, поворачиваясь к Иришке.
Та уже вовсю занималась Тагиром. Видок у него был ужасный: весь в кровоподтёках, сухие губы и лицо, опалённое солнцем. Я кинулась вниз, за кремом от солнечных ожогов, прихватив пару бутылок воды из холодильника. Иришка начала смачивать ему губы, а я густо намазывать крем на лицо. Он всё ещё находился в беспамятстве. Ириша полезла в свою аптечку, за нашатырём, а я отвлеклась на Сашу с Арсеном, которые помогали подняться на борт Ольге. Кивнув Ирише на подругу, я взяла у неё тампон с нашатыркой и поднесла к носу Тагира. Не открывая глаз, Тагир спросил слабым голосом:
- А искусственного дыхания, рот в рот, ты делать не будешь?
Я резко выпрямилась и очень дружелюбно ответила:
- Я знаю другой, не менее эффективный способ приводить в чувство. Кулак в нос называется.
Тагир открыл глаза и грустно произнёс:
- Злая ты, Таня. И жестокая. Саша, что ты в ней нашёл? - спросил он, взяв у меня из рук бутылку с водой и припал к ней с жадностью, скосив глаза на Ольгу.
Арсен срезал рукав её водолазного костюма, и Ириша, ойкнув, полезла в аптечку. Я подошла ближе и уставилась на ужасную рану на Олиной руке. От жалости сжалось сердце, голоса друзей как-то отдалились, перед глазами всё поплыло. Я, как сквозь вату, услышала испуганный Сашкин крик:
- Таня...
И всё поглотила темнота. В чувство меня привёл резкий запах аммиака. Я открыла глаза, Саша стоял на одном колене, рукой прижимая мою голову к груди, и водил у меня под носом ватным тампоном.
Тагир, который уже перебрался к Ольге и нежно обнимал её, пока Ириша перевязывала рану, увидев, что я пришла в себя, ехидно пробурчал:
- Сейчас наша Таня попросит процедуру рот в рот.
Я вяло показала ему язык и перевела взгляд на Сашку, который с тревогой в голосе упрекнул:
- Ты не говорила, что крови боишься.
- Я и не боюсь. Не могу смотреть на страдания других.
Я попробовала сесть, но Саша не отпускал, крепко прижимая к себе.
- Ага, не может она смотреть, - проворчал Тагир и продолжил: - А кулак в нос страданием не считается.
Иришка, закончив перевязку, посмотрела на нас, и вдруг весело, заразительно расхохоталась. Вслед за ней фыркнула Ольга и залилась звонким смехом. Через пару секунд хохотали мы все, отпуская ужасы пережитого.
ТАГИР
В конце концов, заехав по дороге в больницу, где оказалось, что раны наши не так ужасны, как выглядят, мы приехали домой, в смысле домой к Оле. Девчонки разбрелись по комнатам, кто в душ, кто в кровать, кто куда...
Я поставил чайник... люблю в ночи чаёк попить. Первой отклонялась Таня, за ней встала и Алёна.
- Спокойной ночи, - сказала она, вставая с соседнего стула, и хлопнула меня по плечу. - Не напивайся много воды на ночь, а то спать не будешь.
- О-о-й, слуша-а-ай, Алёна Малышева, - начал было я.
Она повернулась ко мне, чтоб ответить на мой стёб, но услышав, что дверь в ванной открылась, хихикнула и испарилась в дверях своей комнаты.
На кухню зашла Оля, в пушистом халатике с мокрыми волосами.
Такая хорошенькая, что невозможно было её не схватить и не обнять. Я притянул её к себе на колени, она обняла меня, протянула руку к лампе, висящей над столом и опустила её низ, потянув за кольцо.
Халат упал, и в темноте виден был только силуэт её голых плеч и рук, протянутых к моим плечам. Она чуть привстала и пересела на меня верхом. Слегка наклонилась, её мокрые волосы упали мне на лицо, я сжал её талию и притянул ближе к себе. Она слегка прогнулась, прижавшись ко мне грудью, и откинулась назад. Мои руки скользили по её телу, по каждому изгибу, заставляя её выгибаться, как лозу, и крепко сжимать мои плечи и шею. Наконец ёе руки скользнули к моим шортам, она встала, и мы избавили меня от ненужной одежды. Распущенные длинные волосы струились по её плечам, я развернул её спиной и прижал к себе одной рукой, а второй, медленно лаская, провёл по её груди и потом спустился вниз по спине, слегка нажимая и нагибая её. Оля схватилась одной рукой за стол и прогнулась, крепко прижав свои ягодицы ко мне, а свободной рукой ласкала себя. Моя рука сменила её руку, и открыла мне путь в её лоно. Оля застонала, когда почувствовала меня в себе... Дальше всё было как во сне.
ОЛЬГА
Наступил день, когда закончились все наши злоключения, и мы наконец собрались вместе. Даже не верится, сколько всего пережили. В такие дни особенно начинаешь ценить спокойную жизнь.
Сегодня День Военно-морского флота. В нашем городе-герое этот праздник отмечают с большим размахом. Мы впятером отправились на Набережную и влились в толпу гуляющих. Играл военный оркестр, корабли выстроились на парад в акватории бухты, везде сновали моряки в нарядной форме.
На Форумной площади выступали артисты народной самодеятельности. Мы купили пакетики с инжиром и, не спеша, пробираясь через толпы народа, переходили от одной импровизированной сцены к другой, пока наконец не набрели на караоке, где пели все желающие.
Сколько раз в интернете мы слышали записи того, как поют Алёна и Тагир.
- А не споёте ли вы нам хоть раз дуэтом? – предложила я.
- Почему бы нет?
Алёна увлекла Тагира на сцену, они выбрали любимые песни, и мы со вкусом и расстановкой насладились их пением. "Когда народе един, он непобедим", - прозвучали в пространстве их голоса.
В бухту зашёл бриг «Алые Паруса». Какое великолепное зрелище! Словно посреди бухты разгорелся пожар. Но этот корабль здесь ненадолго и скоро вернётся в Питер, он как напоминание, что за праздником неизбежно последует расставание...
Я прижалась к Тагиру, как в последний раз, с мыслью, что после его отъезда мы можем больше не увидеться. Хоть бы время остановилось! И как же мне хотелось верить, что все произошедшее между нами не было для него какой-то игрой, потому что для меня – это было мечтой…
Он обнял меня в ответ и тепло улыбнулся.
В вечернем небе над алыми парусами распустились цветы фейерверка, и мы забыли обо всём, наслаждаясь видом разноцветных, падающих в море огней.
Мы гуляли до вечера, а на следующий день у Алёны был День Рождения, поэтому мы решили остаться до двенадцати ночи в кафе на Набережной, чтобы сразу его отметить.
У нас была традиция - бурно отмечать дни рождения в интернете, но в этот раз в сети было молчание. Вообще, я очень хорошо знала, что значит это молчание. Оно не из-за безразличия, и не потому что мы случайные люди. Это было молчание, когда понимаешь друг друга без слов. А может быть, и не совсем понимаешь, но все равно любишь и скучаешь. Любой из нас, даже если мы молчали, мог быть уверен, что в его День рождения, как и в остальные дни, другие думают о нём. Разве можно забыть людей, с которыми делился душой и сердцем? Но этот раз в сети было молчание потому, что мы отмечали этот праздник вместе, вживую.
И это было удивительно, и волнующе. А под утро, мы уже валились с ног, но собрались сделать Алене сюрприз. Она отбивалась, под предлогом того, что забыла свой надувной матрас, но мы посадили её в машину, завязали глаза и привезли на Малую Землю. Туда, где цвели маки, целое поле маков.
Алёна восхищенно ахнула, раскинула руки и пошла по дорожке среди маков, задевая ладонями нежные лепестки.
ТАНЯ
После бессонной ночи мы разошлись по комнатам. Я начала собирать вещи, Саша после второго тура гонок должен был заехать за мной. Мы расстались вечером, он отказался ехать с нами отмечать Ленин день рождения, сославшись на подготовку машины к заезду. Спать совсем не хотелось, и я решила сделать ему сюрприз. Нашла визитку таксиста, что вёз меня из аэропорта, и позвонила.
Едва мы подъехали на место старта-финиша, появилась Сашкина машина, она шла первой. Лихо развернувшись, он вновь оставил после себя веер гравия и выскочил из машины. Весело смеясь, согнул сжатую в кулак руку и резко опустил вниз, показывая жестом, что сделал всех соперников. Я только потянулась открыть дверцу, как увидела, что к Сашке подбежала Барби, подпрыгнув, обхватила за талию ногами и обняв за шею, страстно поцеловала в губы. А он её не оттолкнул, наоборот, когда она на него запрыгнула, от неожиданности слегка покачнулся, и обнял за талию.
Мне показалось, что сердце разлетелось на мелкие кусочки, я едва не закричала от боли. Резко отвернувшись от влюблённой парочки, я, на удивление спокойно, попросила водителя:
- Поехали отсюда. Вы знаете расписание поездов?
- Конечно. Какой таксист их не знает? Это наша работа.
- На Пермь успеем?
Он, немного подумав, сказал:
- Если прямо отсюда поедем, то да. Но у вас же ещё вещи. А билеты есть?
Я отрицательно покачала головой. Он предложил:
- Давайте заедем за вещами, и я увезу вас в Краснодар. Тогда всё успеете.
Ольгин дом встретил меня молчанием. Все спали, что меня порадовало, если можно назвать радостью то состояние, в котором я находилась. Главное, ничего не нужно объяснять и говорить подругам. Я написала тёплую записку девочкам, извинившись за внезапный отъезд, сославшись на срочный вызов из дома. Рядом положила нитку розового жемчуга для Ольги в благодарность за гостеприимство. Я знала, что от денег она откажется. Окинув прощальным взглядом радушный дом, куда приехала с мелкими житейскими проблемами, а уезжала с разбитым сердцем, я села в такси.
Меньше, чем через час, раздался звонок от Сашки, я с горечью подумала, что прилетел бумеранг от Игоря. Теперь самой нужно услышать прощальное "прости". К этому удару я была не готова, поэтому просто скинула звонок. Но он тут же перезвонил снова. Я вновь скинула вызов и отключила звук. Убрав телефон в сумку, я безучастно смотрела на проносящиеся за стеклом красоты Краснодарского края, чувствуя только душевную боль от измены любимого мужчины.
ИРИНА
Я слышу любимую мелодию. «Это мой муж… любимый».
- Алло, доброе утро! Как хорошо, что ты позвонил… - я присаживаюсь на кровать.
- Иришка, привет! Я за тобой… - голос мужа заставляет меня подскочить.
- Ты где? Как? Я так рада тебя слышать...
- Да здесь. Рядом с домом.....
Я не дослушала. Натягиваю шорты, майку и бегу во двор босиком.
Открываю калитку. Это он! Русые длинные волосы в хвостик, белая футболка с закатанными рукавами на сантиметр, эти белые шорты до середины колена и его черные танкетки-лапти…
Я бросаюсь на шею. Мы целуемся.
- Ммм... неудобно... - бормочет муж и сжимает меня со всей дури.
- Ты, я смотрю, тут расслабилась… Без макияжа.
- Да о чём ты? Какой макияж? Жарко.
- Давай собирайся. Я на заправку. Машину твоя сеструха подогнала.
- А, как? Сынуля где?
- Да у тёти Маши. Мы сразу через день за тобой вылетели. Благо, тётушка твоя рядом здесь живёт. Я так... мы так по тебе соскучились.
Мы ещё раз обнимаемся. Такое ощущение - вечность не виделись.
- Я сейчас… Я быстро.
- Подожди. Вот, возьми для девчонок, - и он достаёт сумку спортивную из багажника. - Да ещё цветы... Правда, не знаю, какие они любят.
Это были орхидеи в пластиковых коробочках. Три штуки, и все разного цвета.
- А, может, ты зайдёшь?
- Не, моя хорошая. Нам ещё обратно ехать. Давай, быстро собирайся...
Я вбегаю в комнату. Швыряю всё в сумку, закрыть не могу. Наспех пишу записку и оставляю всё в своей комнате. Выбегаю.
Муж смеётся.
- Вещи так и не научилась упаковывать.
Ну, всё. Мы отъезжаем.
- А почему мы остановились? - я, пристёгивая ремень безопасности, смотрю на мужа.
- Да вон, какой-то перец летит! С иллюминацией, как ёлка новогодняя.
Мимо нас проезжает чёрный джип. Мы оглядываемся назад. Скрип тормозов. В такое раннее утро, это как сирена. Мужчина подходит к дому Ольги. Да какой, подходит! Просто выскакивает из машины и к воротам. По-видимому, ему не известно, как их открыть.
Я быстро выхожу из машины и направляюсь к незнакомцу. Муж за мной.
- Ириша, иди в машину! – слышу я за спиной.
Мы уже ровняемся с ним. «Да это автогонщик!» - мелькает у меня в голове.
- Доброе утро! Александр! – это я набралась смелости.
Но он как будто меня не слышит. Старается перелезть через забор.
«Не хочу жить без него», - я погрузилась в отчаяние, готовая в любую минуту отпустить круг, чтобы прервать ужасные мысли.
Сколько раз он спасал меня за последние дни, рискуя собой. Сколько раз меня покидали силы, и я готова была сдаться, но он поддерживал меня, и делал всё для нашего спасения. Я вдруг осознала, насколько мне повезло встретить в своей жизни такого человека. Настоящего мужчину: смелого и надёжного. Его хотелось слушаться и ему хотелось подчиняться. Это было так естественно в таких экстремальных условиях. Я горько усмехнулась, что меня это беспокоило раньше. Без этого мы бы не выжили...
Я не имела права сводить счёты с жизнью, ведь Тагир пожертвовал ради меня своей.
Стая дельфинов, вдруг появившаяся неподалёку из воды, начала подпрыгивать, вновь ныряя и явно привлекая к себе внимание.
Я присмотрелась и увидела, что дельфины будто плавают вокруг чего-то. Я поплыла в ту сторону и оказалось, что я полна сил, ведь мне удалось поспать. Я увидела тело Тагира... внутри всё оборвалось.
И вдруг на горизонте появился силуэт корабля.
- Люди, помогите... – закричала я срывающимся голосом и пыталась махать рукой, слёзы душили меня.
Дельфины дружной гурьбой поплыли в сторону корабля.
Корабль взял курс на стаю...
ТАНЯ
Арсен запеленговал координаты, откуда последний раз звонили Ольга с Тагиром. Мы с Сашей шли медленным ходом, ждали, когда он и Иришка нас догонят. Наконец на горизонте появился быстро приближающийся катер. Я, стоя на корме, стянула с головы бандану и замахала им. Иришка пересела к нам на яхту, Сашка о чём-то посовещался с Арсеном, и мы на всей скорости помчались, идя параллельным курсом. Наконец, сверившись с приборами, Саша вышел из рубки, предварительно включив автопилот и сунув два пальца в рот, так громко засвистел, что у меня заложило уши. Арсен, услышав его свист, изменил курс и два судна разошлись по дуге. Мы приближались к району поиска наших друзей.
Ириша стояла на носу, намертво вцепившись в поручни, всматривалась в морскую даль, ничего вокруг не замечая. Сейчас её ничего не волновало, кроме спасения наших друзей. Она мне даже пары слов не сказала, все мысли были заняты Ольгой и Тагиром. Вдруг она закричала, показывая пальцем:
- Вот они!
Я повернулась, но увидела только стаю дельфинов, что весело играли в воде.
- Иришенька, это дельфины.
- Нет, Таня, посмотри, это люди, - уверенно ответила она.
И я увидела среди стаи тоненькую фигурку нашей подруги, которая махала нам руками.
Сашка быстро связался по рации с Арсеном, и тот, развернув катер, помчался к Ольге. А остроглазая Иришка, показывая пальцем чуть в сторону, крикнула Сашке:
- Александр, вон Тагир на воде, только он не шевелится.
Саша сбавил скорость, и мы начали тихонько дрейфовать к Тагиру. Я почувствовала, как меня покидает оцепенение, в котором находилась после звонка Иришки. Расслабившись, я разжала кулаки и увидела, что на ладонях от ногтей остались синяки. Сашка остановил яхту и нырнул за Тагиром, мы с Иришкой кинулись помогать, поднимать его на борт. Вдвоём мы еле заволокли его на корму. А Саша поплыл к Ольге, я крикнула ему вдогонку:
- Круг подбери, узнаем, что за судно было. И передадим морскому патрулю.
- Слушаюсь, миссис Холмс, - ответил этот наглый тип.
- Хорошо, хоть не миссис Марпл, - проворчала я, поворачиваясь к Иришке.
Та уже вовсю занималась Тагиром. Видок у него был ужасный: весь в кровоподтёках, сухие губы и лицо, опалённое солнцем. Я кинулась вниз, за кремом от солнечных ожогов, прихватив пару бутылок воды из холодильника. Иришка начала смачивать ему губы, а я густо намазывать крем на лицо. Он всё ещё находился в беспамятстве. Ириша полезла в свою аптечку, за нашатырём, а я отвлеклась на Сашу с Арсеном, которые помогали подняться на борт Ольге. Кивнув Ирише на подругу, я взяла у неё тампон с нашатыркой и поднесла к носу Тагира. Не открывая глаз, Тагир спросил слабым голосом:
- А искусственного дыхания, рот в рот, ты делать не будешь?
Я резко выпрямилась и очень дружелюбно ответила:
- Я знаю другой, не менее эффективный способ приводить в чувство. Кулак в нос называется.
Тагир открыл глаза и грустно произнёс:
- Злая ты, Таня. И жестокая. Саша, что ты в ней нашёл? - спросил он, взяв у меня из рук бутылку с водой и припал к ней с жадностью, скосив глаза на Ольгу.
Арсен срезал рукав её водолазного костюма, и Ириша, ойкнув, полезла в аптечку. Я подошла ближе и уставилась на ужасную рану на Олиной руке. От жалости сжалось сердце, голоса друзей как-то отдалились, перед глазами всё поплыло. Я, как сквозь вату, услышала испуганный Сашкин крик:
- Таня...
И всё поглотила темнота. В чувство меня привёл резкий запах аммиака. Я открыла глаза, Саша стоял на одном колене, рукой прижимая мою голову к груди, и водил у меня под носом ватным тампоном.
Тагир, который уже перебрался к Ольге и нежно обнимал её, пока Ириша перевязывала рану, увидев, что я пришла в себя, ехидно пробурчал:
- Сейчас наша Таня попросит процедуру рот в рот.
Я вяло показала ему язык и перевела взгляд на Сашку, который с тревогой в голосе упрекнул:
- Ты не говорила, что крови боишься.
- Я и не боюсь. Не могу смотреть на страдания других.
Я попробовала сесть, но Саша не отпускал, крепко прижимая к себе.
- Ага, не может она смотреть, - проворчал Тагир и продолжил: - А кулак в нос страданием не считается.
Иришка, закончив перевязку, посмотрела на нас, и вдруг весело, заразительно расхохоталась. Вслед за ней фыркнула Ольга и залилась звонким смехом. Через пару секунд хохотали мы все, отпуская ужасы пережитого.
ТАГИР
В конце концов, заехав по дороге в больницу, где оказалось, что раны наши не так ужасны, как выглядят, мы приехали домой, в смысле домой к Оле. Девчонки разбрелись по комнатам, кто в душ, кто в кровать, кто куда...
Я поставил чайник... люблю в ночи чаёк попить. Первой отклонялась Таня, за ней встала и Алёна.
- Спокойной ночи, - сказала она, вставая с соседнего стула, и хлопнула меня по плечу. - Не напивайся много воды на ночь, а то спать не будешь.
- О-о-й, слуша-а-ай, Алёна Малышева, - начал было я.
Она повернулась ко мне, чтоб ответить на мой стёб, но услышав, что дверь в ванной открылась, хихикнула и испарилась в дверях своей комнаты.
На кухню зашла Оля, в пушистом халатике с мокрыми волосами.
Такая хорошенькая, что невозможно было её не схватить и не обнять. Я притянул её к себе на колени, она обняла меня, протянула руку к лампе, висящей над столом и опустила её низ, потянув за кольцо.
Халат упал, и в темноте виден был только силуэт её голых плеч и рук, протянутых к моим плечам. Она чуть привстала и пересела на меня верхом. Слегка наклонилась, её мокрые волосы упали мне на лицо, я сжал её талию и притянул ближе к себе. Она слегка прогнулась, прижавшись ко мне грудью, и откинулась назад. Мои руки скользили по её телу, по каждому изгибу, заставляя её выгибаться, как лозу, и крепко сжимать мои плечи и шею. Наконец ёе руки скользнули к моим шортам, она встала, и мы избавили меня от ненужной одежды. Распущенные длинные волосы струились по её плечам, я развернул её спиной и прижал к себе одной рукой, а второй, медленно лаская, провёл по её груди и потом спустился вниз по спине, слегка нажимая и нагибая её. Оля схватилась одной рукой за стол и прогнулась, крепко прижав свои ягодицы ко мне, а свободной рукой ласкала себя. Моя рука сменила её руку, и открыла мне путь в её лоно. Оля застонала, когда почувствовала меня в себе... Дальше всё было как во сне.
Глава 31
ОЛЬГА
Наступил день, когда закончились все наши злоключения, и мы наконец собрались вместе. Даже не верится, сколько всего пережили. В такие дни особенно начинаешь ценить спокойную жизнь.
Сегодня День Военно-морского флота. В нашем городе-герое этот праздник отмечают с большим размахом. Мы впятером отправились на Набережную и влились в толпу гуляющих. Играл военный оркестр, корабли выстроились на парад в акватории бухты, везде сновали моряки в нарядной форме.
На Форумной площади выступали артисты народной самодеятельности. Мы купили пакетики с инжиром и, не спеша, пробираясь через толпы народа, переходили от одной импровизированной сцены к другой, пока наконец не набрели на караоке, где пели все желающие.
Сколько раз в интернете мы слышали записи того, как поют Алёна и Тагир.
- А не споёте ли вы нам хоть раз дуэтом? – предложила я.
- Почему бы нет?
Алёна увлекла Тагира на сцену, они выбрали любимые песни, и мы со вкусом и расстановкой насладились их пением. "Когда народе един, он непобедим", - прозвучали в пространстве их голоса.
В бухту зашёл бриг «Алые Паруса». Какое великолепное зрелище! Словно посреди бухты разгорелся пожар. Но этот корабль здесь ненадолго и скоро вернётся в Питер, он как напоминание, что за праздником неизбежно последует расставание...
Я прижалась к Тагиру, как в последний раз, с мыслью, что после его отъезда мы можем больше не увидеться. Хоть бы время остановилось! И как же мне хотелось верить, что все произошедшее между нами не было для него какой-то игрой, потому что для меня – это было мечтой…
Он обнял меня в ответ и тепло улыбнулся.
В вечернем небе над алыми парусами распустились цветы фейерверка, и мы забыли обо всём, наслаждаясь видом разноцветных, падающих в море огней.
Мы гуляли до вечера, а на следующий день у Алёны был День Рождения, поэтому мы решили остаться до двенадцати ночи в кафе на Набережной, чтобы сразу его отметить.
У нас была традиция - бурно отмечать дни рождения в интернете, но в этот раз в сети было молчание. Вообще, я очень хорошо знала, что значит это молчание. Оно не из-за безразличия, и не потому что мы случайные люди. Это было молчание, когда понимаешь друг друга без слов. А может быть, и не совсем понимаешь, но все равно любишь и скучаешь. Любой из нас, даже если мы молчали, мог быть уверен, что в его День рождения, как и в остальные дни, другие думают о нём. Разве можно забыть людей, с которыми делился душой и сердцем? Но этот раз в сети было молчание потому, что мы отмечали этот праздник вместе, вживую.
И это было удивительно, и волнующе. А под утро, мы уже валились с ног, но собрались сделать Алене сюрприз. Она отбивалась, под предлогом того, что забыла свой надувной матрас, но мы посадили её в машину, завязали глаза и привезли на Малую Землю. Туда, где цвели маки, целое поле маков.
Алёна восхищенно ахнула, раскинула руки и пошла по дорожке среди маков, задевая ладонями нежные лепестки.
ТАНЯ
После бессонной ночи мы разошлись по комнатам. Я начала собирать вещи, Саша после второго тура гонок должен был заехать за мной. Мы расстались вечером, он отказался ехать с нами отмечать Ленин день рождения, сославшись на подготовку машины к заезду. Спать совсем не хотелось, и я решила сделать ему сюрприз. Нашла визитку таксиста, что вёз меня из аэропорта, и позвонила.
Едва мы подъехали на место старта-финиша, появилась Сашкина машина, она шла первой. Лихо развернувшись, он вновь оставил после себя веер гравия и выскочил из машины. Весело смеясь, согнул сжатую в кулак руку и резко опустил вниз, показывая жестом, что сделал всех соперников. Я только потянулась открыть дверцу, как увидела, что к Сашке подбежала Барби, подпрыгнув, обхватила за талию ногами и обняв за шею, страстно поцеловала в губы. А он её не оттолкнул, наоборот, когда она на него запрыгнула, от неожиданности слегка покачнулся, и обнял за талию.
Мне показалось, что сердце разлетелось на мелкие кусочки, я едва не закричала от боли. Резко отвернувшись от влюблённой парочки, я, на удивление спокойно, попросила водителя:
- Поехали отсюда. Вы знаете расписание поездов?
- Конечно. Какой таксист их не знает? Это наша работа.
- На Пермь успеем?
Он, немного подумав, сказал:
- Если прямо отсюда поедем, то да. Но у вас же ещё вещи. А билеты есть?
Я отрицательно покачала головой. Он предложил:
- Давайте заедем за вещами, и я увезу вас в Краснодар. Тогда всё успеете.
Ольгин дом встретил меня молчанием. Все спали, что меня порадовало, если можно назвать радостью то состояние, в котором я находилась. Главное, ничего не нужно объяснять и говорить подругам. Я написала тёплую записку девочкам, извинившись за внезапный отъезд, сославшись на срочный вызов из дома. Рядом положила нитку розового жемчуга для Ольги в благодарность за гостеприимство. Я знала, что от денег она откажется. Окинув прощальным взглядом радушный дом, куда приехала с мелкими житейскими проблемами, а уезжала с разбитым сердцем, я села в такси.
Меньше, чем через час, раздался звонок от Сашки, я с горечью подумала, что прилетел бумеранг от Игоря. Теперь самой нужно услышать прощальное "прости". К этому удару я была не готова, поэтому просто скинула звонок. Но он тут же перезвонил снова. Я вновь скинула вызов и отключила звук. Убрав телефон в сумку, я безучастно смотрела на проносящиеся за стеклом красоты Краснодарского края, чувствуя только душевную боль от измены любимого мужчины.
ИРИНА
Я слышу любимую мелодию. «Это мой муж… любимый».
- Алло, доброе утро! Как хорошо, что ты позвонил… - я присаживаюсь на кровать.
- Иришка, привет! Я за тобой… - голос мужа заставляет меня подскочить.
- Ты где? Как? Я так рада тебя слышать...
- Да здесь. Рядом с домом.....
Я не дослушала. Натягиваю шорты, майку и бегу во двор босиком.
Открываю калитку. Это он! Русые длинные волосы в хвостик, белая футболка с закатанными рукавами на сантиметр, эти белые шорты до середины колена и его черные танкетки-лапти…
Я бросаюсь на шею. Мы целуемся.
- Ммм... неудобно... - бормочет муж и сжимает меня со всей дури.
- Ты, я смотрю, тут расслабилась… Без макияжа.
- Да о чём ты? Какой макияж? Жарко.
- Давай собирайся. Я на заправку. Машину твоя сеструха подогнала.
- А, как? Сынуля где?
- Да у тёти Маши. Мы сразу через день за тобой вылетели. Благо, тётушка твоя рядом здесь живёт. Я так... мы так по тебе соскучились.
Мы ещё раз обнимаемся. Такое ощущение - вечность не виделись.
- Я сейчас… Я быстро.
- Подожди. Вот, возьми для девчонок, - и он достаёт сумку спортивную из багажника. - Да ещё цветы... Правда, не знаю, какие они любят.
Это были орхидеи в пластиковых коробочках. Три штуки, и все разного цвета.
- А, может, ты зайдёшь?
- Не, моя хорошая. Нам ещё обратно ехать. Давай, быстро собирайся...
Я вбегаю в комнату. Швыряю всё в сумку, закрыть не могу. Наспех пишу записку и оставляю всё в своей комнате. Выбегаю.
Муж смеётся.
- Вещи так и не научилась упаковывать.
Ну, всё. Мы отъезжаем.
- А почему мы остановились? - я, пристёгивая ремень безопасности, смотрю на мужа.
- Да вон, какой-то перец летит! С иллюминацией, как ёлка новогодняя.
Мимо нас проезжает чёрный джип. Мы оглядываемся назад. Скрип тормозов. В такое раннее утро, это как сирена. Мужчина подходит к дому Ольги. Да какой, подходит! Просто выскакивает из машины и к воротам. По-видимому, ему не известно, как их открыть.
Я быстро выхожу из машины и направляюсь к незнакомцу. Муж за мной.
- Ириша, иди в машину! – слышу я за спиной.
Мы уже ровняемся с ним. «Да это автогонщик!» - мелькает у меня в голове.
- Доброе утро! Александр! – это я набралась смелости.
Но он как будто меня не слышит. Старается перелезть через забор.
