Ткач Судеб: Миф о Нитях Мироздания
В предвечном мраке, где не было ни звезд, ни дня,
Лишь хаос дремлющий, в объятьях забытья,
Родилась Ткач Судеб, богиня без лица,
Хранительница нитей, начала и конца.
Из тьмы бесформенной, из пустоты глухой,
Она извлекла волокна, тончайшие росой.
То нити мироздания, судьбы живых существ,
Сплетенные в узоры, неведомые здесь.
В руках ее умелых, как искры в ночи,
Рождались звезды яркие, планеты и лучи.
Она плела галактики, туманности вдали,
И каждый атом в космосе, был частью той земли.
Для каждого создания, будь то зверь или бог,
Она плела отдельную нить, что вела в свой срок.
Нить жизни, нить любви, нить радости и бед,
И нить, что обрывается, когда приходит след.
Ее веретено крутится, не зная тишины,
Плетет она узоры, что нам едва видны.
И каждый вздох, и каждый шаг, и каждое слово,
Вплетаются в гобелен, что создан ею снова.
Говорят, что можно видеть, в лучах полночной мглы,
Как Ткач Судеб склоняется над нитями судьбы.
И если ты увидишь, как нить твоя блестит,
То знай, что жизнь твоя полна, и счастье в ней царит.
Но если нить померкла, и стала тусклой вдруг,
То жди испытаний, и горестных разлук.
И помни, что судьба, как нить в ее руках,
Может быть изменена, в молитвах и делах.
Так чтите Ткач Судеб, богиню без лица,
Хранительницу нитей, начала и конца.
И пусть узор судьбы вашей, сияет в небесах,
Вплетенный в гобелен, что держит мир в руках.
Падение к Солнцу: Баллада об Икаре
В лабиринте теней, где Минотавр рычал,
Далёк от солнца свет, отец крылья зачал.
Дедал, искусный мастер, бегство соткал из воска,
И перьев, что с земли подобрал он без отброска.
«Лети, мой сын, лети! Но помни, мой наказ:
Не вздумай к солнцу взмыть, не искушай соблазн!
Жар опалит крыла, расплавит воск нестойкий,
И море поглотит твой крик, печальный, громкий».
Икар, юнец горячий, с восторгом принял дар,
Взлетел над синей гладью, оставив берег стар.
Впервые ощутил он грозного ветра поцелуй,
И мир, что был так тесен, вдруг стал ему родной.
Забыв отцовский голос, забыв про страх и боль,
Он выше, выше рвался, к небесной синеве.
Пьянящий свет манил, как сладкий, грешный сон,
И сердце юное билось в унисон с лучом.
Всё ближе, ближе солнце, его слепящий взгляд,
И воск, что крылья держал, начал тихонько таять.
Сначала перья падали, как снег в морскую глубь,
Потом и сами крылья, лишая силы, вдруг.
Икар закричал в ужасе, но крик его пропал,
В бездонной синеве, где солнце ликовал.
Он падал, словно камень, в объятья волн морских,
И море приняло его, как жертву, без тоски.
Дедал, летящий следом, услышал этот крик,
И сердце его сжалось от боли в тот же миг.
Он видел, как исчезла надежда и мечта,
И понял, что искусство бессильно против рока.
С тех пор, над синим морем, где Икар утонул,
Летает тень печали, как вечный, скорбный гул.
И каждый, кто стремится к недостижимой цели,
Пусть помнит об Икаре, что к солнцу полетел.
Ведь дерзость и отвага, без мудрости в душе,
Ведут лишь к горькой гибели, в пучине мира сего.
И солнце, что так манит, своим огнём слепым,
Может сжечь наши крылья, и сделать нас ничем.
Арктур: Песнь о Пастухе Небес
В бездонной тьме, где вечность спит,
Искрой багряной, гордо горит,
Арктур, Пастух, небесный страж,
Хранитель тайн, что не опишет наш язык.
Рожденный в пламени древних звезд,
Он помнит песни ушедших грез,
Когда титаны правили миром сим,
И боги юные внимали им.
Он видел битвы, слышал крик,
Когда Кронос пал, и Зевс возник.
Он помнит слезы Геи-матери,
И гнев Посейдона в морской пучине.
Арктур, свидетель вечной борьбы,
Меж светом правды и тьмой судьбы.
Он знает тайны созвездий всех,
И шепот ветра, и звонкий смех.
Говорят, он дух пастуха простого,
Что в небеса вознесся, силой слова,
За верность стаду, за честный труд,
Богами в вечный свет облечен был тут.
И вот, он бродит по небесам,
С багряным светом, словно бальзам,
На раны мира, на боль души,
Арктур сияет, не спеша, не дыша.
Он путеводная нить для тех,
Кто в поисках истины, кто в грехах.
Он маяк надежды в ночной тиши,
Арктур, Пастух, хранитель души.
Так смотри же в небо, путник земной,
Ищи Арктура свет неземной.
И может быть, он тебе откроет,
Тайну вселенной, что в сердце зароет.
Ведь в багряном свете его горит,
История мира, что вечно хранит.
Арктур, Пастух, небесный страж,
В бездонной тьме, он – вечный наш.
Полярная Звезда: Песнь о Небесном Гвозде
В ночи бездонной, где тьма клубится,
И ветер воет, как зверь в лесах,
Одна лишь искра, что не боится,
Сияет вечно в синих небесах.
То Полярная Звезда, царица ночи,
Небесный гвоздь, что держит свод.
Вокруг неё хороводят очи,
Созвездий пляска, вечный ход.
Когда-то, в давние времена,
Когда мир был юн и полон сил,
Богиня Ночи, Луна-жена,
В небесный купол гвоздь забила.
Чтоб не упал он, не рухнул вниз,
И не поглотил собою мир,
Она вложила в гвоздь тот жизнь,
И светом вечным озарила.
И с тех пор, как маяк вдали,
Звезда сияет, путь даря.
Моряк, заблудший в бурной мгле,
Найдёт по ней свою землю.
Охотник, в дебрях потерян в ночь,
Увидит свет её в листве,
И выйдет к дому, прочь от прочь,
Благодаря небесной деве.
И даже путник, уставший в путь,
Под звёздным пологом уснёт,
И Полярная Звезда чуть-чуть,
Ему надежду принесёт.
Так пусть же светит вечно нам,
Звезда, что держит небеса!
И пусть её небесный храм,
Наполнит светом наши сердца!
Океан: Песнь о Древнем Владыке
Из хаоса древнего, из тьмы беспредельной,
Родился Океан, прародитель морей.
Он – пояс Земли, серебристый и светлый,
Где солнце купает златые лучи.
Не Зевс громовержец, не Посейдон бурный,
А он, Океан, – первозданная мощь.
Он – колыбель рек, источник лазурный,
Где жизнь зародилась, прогнав вечную ночь.
В его глубинах таятся секреты,
Забытые мифы, что шепчет прибой.
Там дремлют чудовища, древние дети,
И нимфы танцуют под лунной звездой.
Он – вечен и тих, он – спокоен и мудр,
Наблюдает за миром, что создан из вод.
Он помнит паденье великих культур,
И слышит молитвы, что ветер несет.
Когда утомлен ты земными делами,
Приди на берег, к нему обратись.
Он смоет печали солеными волнами,
И мудрость веков тебе тихо нашепчет.
Не гневай его, человек, не тревожь,
Не оскверняй дары его щедрой руки.
Иначе поднимет он бурю и дрожь,
И в пучине морской утонут грехи.
О, Океан, древний владыка морей,
Тебе возносим мы славу и честь!
Ты – вечная сила, источник идей,
И в сердце природы ты будешь навек!
Гиперион: Песнь о Свете и Безумии
Из хаоса древнего, из тьмы бескрайней,
Родился Гиперион, титан лучезарный.
Отец Гелиоса, Селены, Эос,
Он правил светом, словно бог-колосс.
Его корона – пламя вечного огня,
Его дыхание – утренняя заря.
Он колесницей мчался по небесам,
Рассеивая тени, даря свет всем нам.
Могучий, гордый, в силе не знавший равных,
Он видел рождение богов олимпийских славных.
Но зависть черная в сердце затаилась,
Когда Зевс, громовержец, властью возвысился.
Война титанов – битва не на жизнь, а смерть,
Гиперион сражался, яростно, как зверь.
Но против рока, против воли Зевса,
Бессилен даже бог, чья сила небесна.
Побеждены титаны, низвергнуты во тьму,
В Тартар глубокий, где нет места никому.
И Гиперион, лишенный света, власти,
Погрузился в безумие, в пучину страсти.
Он помнит славу, помнит светлый трон,
И ненависть к Зевсу, как ядовитый стон,
Звучит в его душе, терзая, мучая,
Надежду на свободу навсегда отлучая.
И в глубине Тартара, в вечной темноте,
Гиперион бредит о былой красоте.
Он шепчет имена детей своих любимых,
И проклинает Зевса, бога нечестивого.
Так пал титан, владыка света ясный,
В пучину безумия, во мрак ужасный.
И лишь легенда, эхом отдаваясь,
Напоминает миру о былой его славе.
И помните, смертные, урок сей простой:
Даже великий бог, с душой нечистой,
Может пасть в бездну, в отчаяние и мрак,
И свет его погаснет, словно уголек.
Титан в Забвении
В тумане древних, позабытых лет,
Где титаны ковали мир из тьмы,
Стоял Иапет, могучий силуэт,
Отец Атланта, Прометея, Эпиметея.
Он помнил битву, грохот и огонь,
Как Зевс свергал их с горних высот,
И как судьба, как вечный тяжкий стон,
Его в Тартар, в бездну, навсегда влечет.
Забыт богами, преданный земле,
Он шепчет сквозь века, сквозь камни и песок,
О власти, что держал в своей руке,
И о предательстве, что в сердце уколок.
Его дыханье – ветер ледяной,
Что воет в горах, где спят его сыны.
Его печаль – туман над тишиной,
Где бродят тени позабытой старины.
И если ночью, в час, когда луна,
Сквозь облака бросает бледный свет,
Ты ощутишь, как будто тишина,
Вдруг задрожала, словно дан ответ,
То знай, Иапет, титан в забытьи,
Вздохнул из бездны, где он заточен.
Он помнит мир, он помнит дни свои,
И ждет, когда его проклятье будет окончено.
Песнь о Койосе, Шепчущем Ветре Пустоши
В песках, где солнце плавит камень в зной,
Где миражи танцуют в тишине ночной,
Живет Койос, бог лукавства и игры,
Смех его эхом разносится средь мглы.
Не строен ликом, не силен рукой,
Но ум его острее, чем клинок стальной.
Он – тень, скользящая меж скал и дюн,
Он – шепот ветра, что поет безумный рун.
Когда боги создавали мир, большой и строгий,
Койос, хихикая, вносил свои тревоги.
Он звезды перепутал, реки повернул,
И в сердце гордого орла зерно сомненья вдул.
Он не творец, он – разрушитель схем,
Он – хаос, что скрывается под маской перемен.
Он учит смертных видеть мир другим,
Смеяться над собой, не быть всегда прямым.
Однажды, боги, разгневавшись на него,
Решили заточить его в темницу из песка и льда.
Но Койос, усмехнувшись, лишь моргнул в ответ,
И превратил тюрьму в цветущий сад, где горя нет.
Он – бог обмана, да, но в этом суть его,
Он учит нас не верить в первое словцо.
Он – зеркало, кривое, но правдивое порой,
Показывает нам, кто мы есть, под маской золотой.
Так слушайте же ветер в пустоши ночной,
Возможно, это Койос смеется над тобой.
Не злись на шутки, не страшись его игры,
Ведь в хаосе Койоса рождаются миры.
И помни, путник, в знойной тишине,
Что бог лукавства всегда рядом, в тебе и во мне.
Он – искра бунта, что горит в душе,
И шепчет: «Будь собой, не слушай никого уже».
Мнемозина: Мать Муз, Хранительница Памяти
Из хаоса древнего, из тьмы беспросветной,
Родилась Мнемозина, богиня бессмертная.
Дочь Геи-Земли и Урана-Небес,
В ней память вселенной, таинственный лес.
Она видела рождение звезд и планет,
Как титаны сражались, как рушился свет.
Она помнит шепот ветров и морей,
И тайны, сокрытые в глубинах теней.
Зевс, громовержец, могучий владыка,
Пленился богиней, прекрасной и тихой.
Девять ночей он провел с ней в объятьях,
И девять муз родились в небесных палатах.
Каллиопа, Эрато, Талия, Клио,
Мельпомена, Терпсихора, Евтерпа, Эрато,
Урания, Полигимния – их имена звучат,
Вдохновляя поэтов, художников, учат.
Мнемозина – их мать, источник искусства,
Она дарит вдохновение, лечит от грусти.
Она помнит все песни, все танцы, все сказки,
И делится знанием, снимая все маски.
Молитесь Мнемозине, если память слаба,
Если муза покинула вас навсегда.
Она вернет вам утраченные нити,
И вновь зазвучат вдохновенные ритмы.
Она – хранительница прошлого, ключ к будущему,
В ее глазах отражается вечность, зовущая.
Мнемозина, богиня, великая мать,
Ее память бессмертна, ее слава – сиять.
Мать Богов, Рея: Песнь о Древней Силе
Из Хаоса, из тьмы бескрайней,
Родилась Гея, Мать-Земля.
И от нее, в объятьях Урана,
Рея явилась, свет зажгла.
Богиня плодородия, жизни,
Хранительница родов и детей.
В ее глазах мудрость древней тризны,
В руках – судьба грядущих дней.
Крон, ее муж, титан могучий,
Боясь пророчества злого рока,
Глотал детей, безжалостно мучил,
Лишая мир надежды и истока.
Но Рея, сердцем полна любовью,
Не могла допустить такой судьбы.
Скрывая боль, с неистовой кровью,
Решила обмануть тирана лжи.
В пещере диктейской, в тайне глубокой,
Родила Зевса, царя богов.
А Крону дала камень жестокий,
Завернутый в пеленки из снов.
Обманут Крон, и Зевс растет в силе,
Вскормленный нимфами, вдали от глаз.
И Рея, с верой в светлое былое,
Молилась за него каждый час.
Придет тот день, и Зевс восстанет,
Свергнет отца, тирана Крона.
И мир богов, обновленный станет,
Под властью справедливого закона.
Рея, Мать Богов, источник жизни,
Символ любви, надежды и тепла.
В ее руках – судьбы нашей тризны,
И вечная, нетленная хвала.
Так пусть звучит хвала богине Рее,
За мудрость, силу, материнскую любовь!
Пусть слава о ней в веках не тлеет,
И в наших сердцах возродится вновь!
Стена Скарабея: Легенда о Вечном Движении
В песках забвения, где время спит,
Под солнцем Ра, что вечно золотит,
Стоит Стена, из камня и из снов,
Где Скарабей плетет узор веков.
Не просто стена – портал меж мирами,
Где шепчут боги древними словами.
Ее воздвиг Тот, мудрости хранитель,
Чтоб сдерживать хаос, вечный искуситель.
И каждый камень – скарабей живой,
В движении вечном, в пляске неземной.
Они катят солнце, день за днем,
Чтоб тьма не поглотила мир огнем.
Когда луна багряной кровью льет,
И ветер Анубиса в пустыне воет.
Тогда Стена дрожит, и скарабеи
С удвоенной силой катят свои идеи.
Их труд не виден смертному глазу,
Но во вздохе, в каждом новом фразе,
В рождении зерна, в движении реки,
Звучит их песня, вечная, легки.
Говорят, что кто к Стене прикоснется,
В мир вечного движения окунется.
Увидит нити, что судьбу плетут,
И тайны мироздания познают.
Но остерегись! Ибо эта Стена живая,
И может разум твой навек сломать, играя.
Лишь чистый сердцем, с верой и любовью,
Достоин прикоснуться к этой древней крови.
Так пусть же помнят смертные всегда,
О Стене Скарабея, что стоит года.
О вечном движении, о силе созидания,
И о цене, что платит мироздание.
Гнев Кровавого Воя: Баллада о Гарроше Адском Крике
В Дреноре древнем, где кровь кипела,
Где орки ковали судьбу свою,
Вождь Гаррош восстал, как буря смелая,
Сквозь пепел и пламя, ведя в войну.
Сын Громаша, чья жертва святая,
Освободила орков от скверны проклятья,
Он нес на плечах бремя тяжкое, зная,
Что честь и величие – вот его братья.
Он видел в Альянсе лишь слабость и ложь,
В их мире гнилом – лишь обман и коварство.
И верил, что Орда, как сталь, закалишь,
Лишь в битве найдет свое истинное царство.
Он правил Оргриммаром, как волк-одиночка,
Сжимая в руке Громоскал – топор отцовский.
И слышал он в нем яростный шепот ночи,
Призыв к войне, к славе геройской.
Он в Пандарии нашел Сердце Древнего Бога,
И силой его осквернил святую землю.
Безумие шептало, ведя за пороги,
Где разум терялся в кровавом тумане.
Он бомбу маны на Терамор обрушил,
И пепел покрыл некогда цветущий край.
Он жаждал победы, он яростно душил,
Все то, что мешало Орде воспарить.
Но гнев его слеп, и гордыня ослепила,
И Орда восстала против его власти.
И в битве последней, где кровь рекой лила,
Он пал от руки Тралла, в объятьях напасти.
В предвечном мраке, где не было ни звезд, ни дня,
Лишь хаос дремлющий, в объятьях забытья,
Родилась Ткач Судеб, богиня без лица,
Хранительница нитей, начала и конца.
Из тьмы бесформенной, из пустоты глухой,
Она извлекла волокна, тончайшие росой.
То нити мироздания, судьбы живых существ,
Сплетенные в узоры, неведомые здесь.
В руках ее умелых, как искры в ночи,
Рождались звезды яркие, планеты и лучи.
Она плела галактики, туманности вдали,
И каждый атом в космосе, был частью той земли.
Для каждого создания, будь то зверь или бог,
Она плела отдельную нить, что вела в свой срок.
Нить жизни, нить любви, нить радости и бед,
И нить, что обрывается, когда приходит след.
Ее веретено крутится, не зная тишины,
Плетет она узоры, что нам едва видны.
И каждый вздох, и каждый шаг, и каждое слово,
Вплетаются в гобелен, что создан ею снова.
Говорят, что можно видеть, в лучах полночной мглы,
Как Ткач Судеб склоняется над нитями судьбы.
И если ты увидишь, как нить твоя блестит,
То знай, что жизнь твоя полна, и счастье в ней царит.
Но если нить померкла, и стала тусклой вдруг,
То жди испытаний, и горестных разлук.
И помни, что судьба, как нить в ее руках,
Может быть изменена, в молитвах и делах.
Так чтите Ткач Судеб, богиню без лица,
Хранительницу нитей, начала и конца.
И пусть узор судьбы вашей, сияет в небесах,
Вплетенный в гобелен, что держит мир в руках.
***
Падение к Солнцу: Баллада об Икаре
В лабиринте теней, где Минотавр рычал,
Далёк от солнца свет, отец крылья зачал.
Дедал, искусный мастер, бегство соткал из воска,
И перьев, что с земли подобрал он без отброска.
«Лети, мой сын, лети! Но помни, мой наказ:
Не вздумай к солнцу взмыть, не искушай соблазн!
Жар опалит крыла, расплавит воск нестойкий,
И море поглотит твой крик, печальный, громкий».
Икар, юнец горячий, с восторгом принял дар,
Взлетел над синей гладью, оставив берег стар.
Впервые ощутил он грозного ветра поцелуй,
И мир, что был так тесен, вдруг стал ему родной.
Забыв отцовский голос, забыв про страх и боль,
Он выше, выше рвался, к небесной синеве.
Пьянящий свет манил, как сладкий, грешный сон,
И сердце юное билось в унисон с лучом.
Всё ближе, ближе солнце, его слепящий взгляд,
И воск, что крылья держал, начал тихонько таять.
Сначала перья падали, как снег в морскую глубь,
Потом и сами крылья, лишая силы, вдруг.
Икар закричал в ужасе, но крик его пропал,
В бездонной синеве, где солнце ликовал.
Он падал, словно камень, в объятья волн морских,
И море приняло его, как жертву, без тоски.
Дедал, летящий следом, услышал этот крик,
И сердце его сжалось от боли в тот же миг.
Он видел, как исчезла надежда и мечта,
И понял, что искусство бессильно против рока.
С тех пор, над синим морем, где Икар утонул,
Летает тень печали, как вечный, скорбный гул.
И каждый, кто стремится к недостижимой цели,
Пусть помнит об Икаре, что к солнцу полетел.
Ведь дерзость и отвага, без мудрости в душе,
Ведут лишь к горькой гибели, в пучине мира сего.
И солнце, что так манит, своим огнём слепым,
Может сжечь наши крылья, и сделать нас ничем.
***
Арктур: Песнь о Пастухе Небес
В бездонной тьме, где вечность спит,
Искрой багряной, гордо горит,
Арктур, Пастух, небесный страж,
Хранитель тайн, что не опишет наш язык.
Рожденный в пламени древних звезд,
Он помнит песни ушедших грез,
Когда титаны правили миром сим,
И боги юные внимали им.
Он видел битвы, слышал крик,
Когда Кронос пал, и Зевс возник.
Он помнит слезы Геи-матери,
И гнев Посейдона в морской пучине.
Арктур, свидетель вечной борьбы,
Меж светом правды и тьмой судьбы.
Он знает тайны созвездий всех,
И шепот ветра, и звонкий смех.
Говорят, он дух пастуха простого,
Что в небеса вознесся, силой слова,
За верность стаду, за честный труд,
Богами в вечный свет облечен был тут.
И вот, он бродит по небесам,
С багряным светом, словно бальзам,
На раны мира, на боль души,
Арктур сияет, не спеша, не дыша.
Он путеводная нить для тех,
Кто в поисках истины, кто в грехах.
Он маяк надежды в ночной тиши,
Арктур, Пастух, хранитель души.
Так смотри же в небо, путник земной,
Ищи Арктура свет неземной.
И может быть, он тебе откроет,
Тайну вселенной, что в сердце зароет.
Ведь в багряном свете его горит,
История мира, что вечно хранит.
Арктур, Пастух, небесный страж,
В бездонной тьме, он – вечный наш.
***
Полярная Звезда: Песнь о Небесном Гвозде
В ночи бездонной, где тьма клубится,
И ветер воет, как зверь в лесах,
Одна лишь искра, что не боится,
Сияет вечно в синих небесах.
То Полярная Звезда, царица ночи,
Небесный гвоздь, что держит свод.
Вокруг неё хороводят очи,
Созвездий пляска, вечный ход.
Когда-то, в давние времена,
Когда мир был юн и полон сил,
Богиня Ночи, Луна-жена,
В небесный купол гвоздь забила.
Чтоб не упал он, не рухнул вниз,
И не поглотил собою мир,
Она вложила в гвоздь тот жизнь,
И светом вечным озарила.
И с тех пор, как маяк вдали,
Звезда сияет, путь даря.
Моряк, заблудший в бурной мгле,
Найдёт по ней свою землю.
Охотник, в дебрях потерян в ночь,
Увидит свет её в листве,
И выйдет к дому, прочь от прочь,
Благодаря небесной деве.
И даже путник, уставший в путь,
Под звёздным пологом уснёт,
И Полярная Звезда чуть-чуть,
Ему надежду принесёт.
Так пусть же светит вечно нам,
Звезда, что держит небеса!
И пусть её небесный храм,
Наполнит светом наши сердца!
***
Океан: Песнь о Древнем Владыке
Из хаоса древнего, из тьмы беспредельной,
Родился Океан, прародитель морей.
Он – пояс Земли, серебристый и светлый,
Где солнце купает златые лучи.
Не Зевс громовержец, не Посейдон бурный,
А он, Океан, – первозданная мощь.
Он – колыбель рек, источник лазурный,
Где жизнь зародилась, прогнав вечную ночь.
В его глубинах таятся секреты,
Забытые мифы, что шепчет прибой.
Там дремлют чудовища, древние дети,
И нимфы танцуют под лунной звездой.
Он – вечен и тих, он – спокоен и мудр,
Наблюдает за миром, что создан из вод.
Он помнит паденье великих культур,
И слышит молитвы, что ветер несет.
Когда утомлен ты земными делами,
Приди на берег, к нему обратись.
Он смоет печали солеными волнами,
И мудрость веков тебе тихо нашепчет.
Не гневай его, человек, не тревожь,
Не оскверняй дары его щедрой руки.
Иначе поднимет он бурю и дрожь,
И в пучине морской утонут грехи.
О, Океан, древний владыка морей,
Тебе возносим мы славу и честь!
Ты – вечная сила, источник идей,
И в сердце природы ты будешь навек!
***
Гиперион: Песнь о Свете и Безумии
Из хаоса древнего, из тьмы бескрайней,
Родился Гиперион, титан лучезарный.
Отец Гелиоса, Селены, Эос,
Он правил светом, словно бог-колосс.
Его корона – пламя вечного огня,
Его дыхание – утренняя заря.
Он колесницей мчался по небесам,
Рассеивая тени, даря свет всем нам.
Могучий, гордый, в силе не знавший равных,
Он видел рождение богов олимпийских славных.
Но зависть черная в сердце затаилась,
Когда Зевс, громовержец, властью возвысился.
Война титанов – битва не на жизнь, а смерть,
Гиперион сражался, яростно, как зверь.
Но против рока, против воли Зевса,
Бессилен даже бог, чья сила небесна.
Побеждены титаны, низвергнуты во тьму,
В Тартар глубокий, где нет места никому.
И Гиперион, лишенный света, власти,
Погрузился в безумие, в пучину страсти.
Он помнит славу, помнит светлый трон,
И ненависть к Зевсу, как ядовитый стон,
Звучит в его душе, терзая, мучая,
Надежду на свободу навсегда отлучая.
И в глубине Тартара, в вечной темноте,
Гиперион бредит о былой красоте.
Он шепчет имена детей своих любимых,
И проклинает Зевса, бога нечестивого.
Так пал титан, владыка света ясный,
В пучину безумия, во мрак ужасный.
И лишь легенда, эхом отдаваясь,
Напоминает миру о былой его славе.
И помните, смертные, урок сей простой:
Даже великий бог, с душой нечистой,
Может пасть в бездну, в отчаяние и мрак,
И свет его погаснет, словно уголек.
***
Титан в Забвении
В тумане древних, позабытых лет,
Где титаны ковали мир из тьмы,
Стоял Иапет, могучий силуэт,
Отец Атланта, Прометея, Эпиметея.
Он помнил битву, грохот и огонь,
Как Зевс свергал их с горних высот,
И как судьба, как вечный тяжкий стон,
Его в Тартар, в бездну, навсегда влечет.
Забыт богами, преданный земле,
Он шепчет сквозь века, сквозь камни и песок,
О власти, что держал в своей руке,
И о предательстве, что в сердце уколок.
Его дыханье – ветер ледяной,
Что воет в горах, где спят его сыны.
Его печаль – туман над тишиной,
Где бродят тени позабытой старины.
И если ночью, в час, когда луна,
Сквозь облака бросает бледный свет,
Ты ощутишь, как будто тишина,
Вдруг задрожала, словно дан ответ,
То знай, Иапет, титан в забытьи,
Вздохнул из бездны, где он заточен.
Он помнит мир, он помнит дни свои,
И ждет, когда его проклятье будет окончено.
***
Песнь о Койосе, Шепчущем Ветре Пустоши
В песках, где солнце плавит камень в зной,
Где миражи танцуют в тишине ночной,
Живет Койос, бог лукавства и игры,
Смех его эхом разносится средь мглы.
Не строен ликом, не силен рукой,
Но ум его острее, чем клинок стальной.
Он – тень, скользящая меж скал и дюн,
Он – шепот ветра, что поет безумный рун.
Когда боги создавали мир, большой и строгий,
Койос, хихикая, вносил свои тревоги.
Он звезды перепутал, реки повернул,
И в сердце гордого орла зерно сомненья вдул.
Он не творец, он – разрушитель схем,
Он – хаос, что скрывается под маской перемен.
Он учит смертных видеть мир другим,
Смеяться над собой, не быть всегда прямым.
Однажды, боги, разгневавшись на него,
Решили заточить его в темницу из песка и льда.
Но Койос, усмехнувшись, лишь моргнул в ответ,
И превратил тюрьму в цветущий сад, где горя нет.
Он – бог обмана, да, но в этом суть его,
Он учит нас не верить в первое словцо.
Он – зеркало, кривое, но правдивое порой,
Показывает нам, кто мы есть, под маской золотой.
Так слушайте же ветер в пустоши ночной,
Возможно, это Койос смеется над тобой.
Не злись на шутки, не страшись его игры,
Ведь в хаосе Койоса рождаются миры.
И помни, путник, в знойной тишине,
Что бог лукавства всегда рядом, в тебе и во мне.
Он – искра бунта, что горит в душе,
И шепчет: «Будь собой, не слушай никого уже».
***
Мнемозина: Мать Муз, Хранительница Памяти
Из хаоса древнего, из тьмы беспросветной,
Родилась Мнемозина, богиня бессмертная.
Дочь Геи-Земли и Урана-Небес,
В ней память вселенной, таинственный лес.
Она видела рождение звезд и планет,
Как титаны сражались, как рушился свет.
Она помнит шепот ветров и морей,
И тайны, сокрытые в глубинах теней.
Зевс, громовержец, могучий владыка,
Пленился богиней, прекрасной и тихой.
Девять ночей он провел с ней в объятьях,
И девять муз родились в небесных палатах.
Каллиопа, Эрато, Талия, Клио,
Мельпомена, Терпсихора, Евтерпа, Эрато,
Урания, Полигимния – их имена звучат,
Вдохновляя поэтов, художников, учат.
Мнемозина – их мать, источник искусства,
Она дарит вдохновение, лечит от грусти.
Она помнит все песни, все танцы, все сказки,
И делится знанием, снимая все маски.
Молитесь Мнемозине, если память слаба,
Если муза покинула вас навсегда.
Она вернет вам утраченные нити,
И вновь зазвучат вдохновенные ритмы.
Она – хранительница прошлого, ключ к будущему,
В ее глазах отражается вечность, зовущая.
Мнемозина, богиня, великая мать,
Ее память бессмертна, ее слава – сиять.
***
Мать Богов, Рея: Песнь о Древней Силе
Из Хаоса, из тьмы бескрайней,
Родилась Гея, Мать-Земля.
И от нее, в объятьях Урана,
Рея явилась, свет зажгла.
Богиня плодородия, жизни,
Хранительница родов и детей.
В ее глазах мудрость древней тризны,
В руках – судьба грядущих дней.
Крон, ее муж, титан могучий,
Боясь пророчества злого рока,
Глотал детей, безжалостно мучил,
Лишая мир надежды и истока.
Но Рея, сердцем полна любовью,
Не могла допустить такой судьбы.
Скрывая боль, с неистовой кровью,
Решила обмануть тирана лжи.
В пещере диктейской, в тайне глубокой,
Родила Зевса, царя богов.
А Крону дала камень жестокий,
Завернутый в пеленки из снов.
Обманут Крон, и Зевс растет в силе,
Вскормленный нимфами, вдали от глаз.
И Рея, с верой в светлое былое,
Молилась за него каждый час.
Придет тот день, и Зевс восстанет,
Свергнет отца, тирана Крона.
И мир богов, обновленный станет,
Под властью справедливого закона.
Рея, Мать Богов, источник жизни,
Символ любви, надежды и тепла.
В ее руках – судьбы нашей тризны,
И вечная, нетленная хвала.
Так пусть звучит хвала богине Рее,
За мудрость, силу, материнскую любовь!
Пусть слава о ней в веках не тлеет,
И в наших сердцах возродится вновь!
***
Стена Скарабея: Легенда о Вечном Движении
В песках забвения, где время спит,
Под солнцем Ра, что вечно золотит,
Стоит Стена, из камня и из снов,
Где Скарабей плетет узор веков.
Не просто стена – портал меж мирами,
Где шепчут боги древними словами.
Ее воздвиг Тот, мудрости хранитель,
Чтоб сдерживать хаос, вечный искуситель.
И каждый камень – скарабей живой,
В движении вечном, в пляске неземной.
Они катят солнце, день за днем,
Чтоб тьма не поглотила мир огнем.
Когда луна багряной кровью льет,
И ветер Анубиса в пустыне воет.
Тогда Стена дрожит, и скарабеи
С удвоенной силой катят свои идеи.
Их труд не виден смертному глазу,
Но во вздохе, в каждом новом фразе,
В рождении зерна, в движении реки,
Звучит их песня, вечная, легки.
Говорят, что кто к Стене прикоснется,
В мир вечного движения окунется.
Увидит нити, что судьбу плетут,
И тайны мироздания познают.
Но остерегись! Ибо эта Стена живая,
И может разум твой навек сломать, играя.
Лишь чистый сердцем, с верой и любовью,
Достоин прикоснуться к этой древней крови.
Так пусть же помнят смертные всегда,
О Стене Скарабея, что стоит года.
О вечном движении, о силе созидания,
И о цене, что платит мироздание.
***
Гнев Кровавого Воя: Баллада о Гарроше Адском Крике
В Дреноре древнем, где кровь кипела,
Где орки ковали судьбу свою,
Вождь Гаррош восстал, как буря смелая,
Сквозь пепел и пламя, ведя в войну.
Сын Громаша, чья жертва святая,
Освободила орков от скверны проклятья,
Он нес на плечах бремя тяжкое, зная,
Что честь и величие – вот его братья.
Он видел в Альянсе лишь слабость и ложь,
В их мире гнилом – лишь обман и коварство.
И верил, что Орда, как сталь, закалишь,
Лишь в битве найдет свое истинное царство.
Он правил Оргриммаром, как волк-одиночка,
Сжимая в руке Громоскал – топор отцовский.
И слышал он в нем яростный шепот ночи,
Призыв к войне, к славе геройской.
Он в Пандарии нашел Сердце Древнего Бога,
И силой его осквернил святую землю.
Безумие шептало, ведя за пороги,
Где разум терялся в кровавом тумане.
Он бомбу маны на Терамор обрушил,
И пепел покрыл некогда цветущий край.
Он жаждал победы, он яростно душил,
Все то, что мешало Орде воспарить.
Но гнев его слеп, и гордыня ослепила,
И Орда восстала против его власти.
И в битве последней, где кровь рекой лила,
Он пал от руки Тралла, в объятьях напасти.
