Иркалла: Песнь о Царстве Теней
Врата из кости, в землю уходящие,
Ведут в Иркаллу, где нет солнца дня.
Там Эрешкигаль, царица вечно спящая,
На троне мрачном правит, не любя.
Семь врат проходит путник обречённый,
Снимая плащ, и пояс, и венец.
Оставь надежду, путник утомлённый,
Здесь только тени, скорбь и вечный плен.
Здесь Кур, гора, что небо разделяет,
И Галлу, демоны, что душу рвут на части.
Здесь Намтар, судьба, что неумолимо карает,
И Нергал, супруг, взирающий без страсти.
Здесь души мёртвых, словно листья сухие,
Шуршат в безмолвии, забыв про свет.
Они помнят жизнь, но помнят, как чужие,
И шепчут жалобы, которым счёта нет.
Инанна, богиня, в царство это сходит,
Чтоб власть оспорить, трон себе забрать.
Но Эрешкигаль её в ловушку ловит,
И смертью мучительной велит страдать.
Лишь мудрость Энки, бога вод глубоких,
Спасает Инанну от неминуемой беды.
Но цену платит, жертвуя жестоко,
За жизнь богини, отводя беды.
Иркалла – царство вечной ночи,
Где нет ни радости, ни света, ни тепла.
Лишь скорбь и тени, вечные мученья,
И Эрешкигаль, что правит навсегда.
Так помни, смертный, о судьбе печальной,
И чти богов, пока ты жив и здрав.
Иначе в Иркалле, в обители финальной,
Найдёшь лишь вечный мрак, и вечный страх.
Вольтумн, Бог Этрусский, Врата Года
Из сумрака рощ, где шепчутся тени,
Из древних холмов, где Этрурия спит,
Восстань, Вольтумн, хранитель священный,
Чей лик в бронзе литой, как вечный гранит.
Ты – Бог перемен, вращающий время,
Врата года, что в вечность ведут.
В твоих руках – судьбы тяжкое бремя,
И ключи от дверей, где тайны живут.
Не грозный Юпитер, не Марс кровожадный,
Ты – сила земли, что питает росток.
В твоих ритуалах, обрядах нарядных,
Надежда на жизнь, на счастливый итог.
Вольтумн, ты – союз городов этрусских,
Священный союз, что веками крепчал.
В твоём храме, в Вольсиниях русских,
Народ свой совет и защиту искал.
Но время летит, и империи рушатся,
И память о богах уходит во тьму.
Лишь эхо легенд в камнях колышется,
Напоминая о славе твоей.
Вольтумн, ты – загадка, что ждёт разгадки,
В осколках истории, в письменах немых.
Но в сердце земли, в каждом древнем артефакте,
Живёт отголосок молитв и стихов.
Так пусть же звучит этот стих в тишине,
Во славу Вольтумна, Бога Этрусского,
Хранителя времени, в вечном огне,
И символа силы, народа искусного.
Легенда о Карамане: Песнь о Тюркской Воле
В степях широких, где кони вольны,
Под небом ясным, где орлы парят,
Родился Караман, сын храброй земли,
Чей дух свободен, как ветер степной, брат.
От рода Салтук, что славен в веках,
Он силу предков в сердце хранил,
И видел Караман в сумрачных снах,
Как тюркский народ от ига страдал, стонал.
Под властью чуждой, в тени сельджуков,
Забыты корни, забыта честь,
И Караман, услышав зов предков,
Решил свободу народу принести.
Собрал он воинов, верных и смелых,
Чьи копья остры, а сердца горят,
И клятву дали, в битвах умелых,
За Караман, за тюркский народ стоять.
В горах Тавра, где ветер гуляет,
Он крепость построил, как символ борьбы,
И Караман, как лев, там рыкает,
Готов сражаться за правду судьбы.
Сражался он с сельджуками яростно,
За каждый клочок родной земли,
И кровь лилась, как река полноводная,
Но дух Карамана не сломить, не снести.
Он тюркский язык возродил из пепла,
Забытые песни вновь зазвучали,
И знамя свободы, как солнце, засветит,
Над землями тюркскими, что так долго молчали.
И пал Караман в битве жестокой,
Но имя его в веках живёт,
Как символ свободы, как пламя высокое,
Что тюркский народ к победе ведёт.
И помнят потомки его заветы,
О силе единства, о воле к борьбе,
И Караманогуллары, как эхо победы,
Звучат в истории, как песня о тебе.
Так слушайте, люди, легенду о Карамане,
О храбром герое, что жизнь отдал за нас,
И пусть его дух, как знамя, над нами,
Ведёт к процветанию в этот светлый час!
Навь, дыханье запустенья
Из сумрака веков, из пепла древних кострищ,
Встаёт Навь, дыханье запустенья,
Тенью скользит меж миров, где жизнь и смерть сплелись,
И шепчет сказки о забвенье.
Она – эхо забытых имён, шелест увядших трав,
Холод луны, что смотрит в бездну.
В её глазах – отражение павших городов,
И боль утраты, что не исчезнет.
Не ищет Навь ни власти, ни славы земной,
Её удел – хранить воспоминанья.
О тех, кто ушёл, не оставив следа за собой,
О тех, кто сгорел в огне отчаянья.
Она – страж границы, меж Явью и Тьмой,
Где души блуждают в поисках дома.
И горе тому, кто нарушит её покой,
И потревожит вечный сон знакомый.
Ибо Навь – это не просто мрак и печаль,
Она – память о прошлом, что учит нас жить.
И в тихом шёпоте её услышишь ты вдаль,
Напоминание о том, что нужно ценить.
Так слушай же ветер, что воет в ночи,
В нём голос Нави, дыханье запустенья.
И помни, что даже во тьме можно найти,
Искру надежды, луч просветления.
Бейбарс: Легенда Песков и Стали
В песках Египта, где солнце палит,
Родился вихрь, что судьбы крушит.
Бейбарс, мамлюк, из степей кипчакских,
Взращённый битвой, в крови закалённый.
Он был не просто воин, он – буря гнева,
Что сметала кресты, ломала копья.
Айн-Джалут – его звёздный час,
Где монгольская орда познала ужас.
Аль-Малик аз-Захир, Султан Победоносный,
Его имя гремело от Нила до Евфрата.
Он строил крепости, как скалы неприступные,
И флот его бороздил моря, как стая акул.
Он был львом, что рычит в пустыне,
И лисом, что хитростью врагов обманет.
Он дружил с халифом, но правил сам,
И тень его страхом покрывала земли.
Рассказывают сказки о его силе,
О мече, что рассекал броню, как масло.
О коне, что нёс его сквозь бури и битвы,
И о сердце, что не знало ни страха, ни жалости.
Он был султан, воин, легенда, миф,
Бейбарс аль-Бундукдари, чьё имя живёт.
В песках Египта, в камнях крепостей,
В сердцах тех, кто помнит его славу и мощь.
И даже сейчас, когда века пролетели,
Эхо его побед ещё слышно в ночи.
Бейбарс, Султан, Лев Египта,
Навеки вписан в историю кровью и сталью.
Айн-Джалут: Песнь о Крови и Песках
В долине Джалут, где ветер поёт погребальные песни,
Где солнце палит землю, словно гнев божества,
Сошлись два войска, словно бури небесные,
В кровавой пляске, что решит судьбу бытия.
Орда Золотая, с востока пришедшая,
Несла знамя Дракона, чей взор испепелял.
Их вождь, Батый-Кровопийца, чья ярость кипящая,
В сердцах врагов лишь ужас и трепет вселял.
Но встал на пути их Султан Бейбарс, Лев Египта,
Чей меч был закалён в пламени веры святой.
Он собрал воинов, духом непоколебимых,
Готовых жизнь отдать за землю, за дом родной.
И вот, на рассвете, когда пески заалели,
Сошлись армии в битве, что мир содрогнулся.
Стрелы летели, словно стаи демонов серых,
Копья ломались, словно хрупкие стебли.
Батый-Кровопийца, восседая на коне чёрном,
Рвал ряды врагов, словно волк овец беззащитных.
Но Бейбарс, словно Феникс, из пепла рождённый,
Встречал его натиск, силой духа напитанный.
И тогда, в час отчаяния, когда надежда угасала,
Бейбарс воззвал к древним богам пустыни.
И ветер ответил, песчаной бурей вздымаясь,
Слепя врагов, даруя воинам силу незримую.
Воины Бейбарса, словно львы разъярённые,
Набросились на орду, в ярости праведной.
И меч Бейбарса, словно молния сверкающая,
Пронзил сердце Батыя, положив конец его власти.
Орда Золотая, лишившись вождя и силы,
Бежала в ужасе, оставляя горы тел.
И кровь их, смешавшись с песками Джалута,
Навеки окрасила землю в багряный цвет.
Айн-Джалут! Место славы и скорби вечной,
Где Лев Египта сломил Дракона восточного.
И песнь о битве этой, в веках звучащая,
Напоминает о силе духа и вере непорочной.
Так пусть же помнят потомки о подвиге славном,
О воинах, что жизнь отдали за свободу.
И пусть Айн-Джалут, в легендах воспетый,
Навеки останется символом победы народа!
Зындон: Песнь о Падшем Свете
Вначале времён, когда мир был юн и светел,
Сиял Зындон, как солнца луч приветный.
Не смертный бог, но искра мирозданья,
Он был рождён из чистого сиянья.
Он правил светом, мудростью и знаньем,
И мир цвёл под его благодеяньем.
Но гордость, словно ядовитый корень,
В душе Зындона проросла вскоре.
Он возжелал не просто править светом,
А стать творцом, владыкой без ответа.
Он захотел перекроить вселенной ткани,
И в этом замысле таились грани
Падения, что ждали впереди.
Он начал плести сети колдовства,
Искажая свет, творя из тьмы слова.
Он создавал чудовищ, мерзких тварей,
Что сеяли лишь страх и боль в овраге
Миров, что прежде знали лишь покой.
И боги, видя этот лютый бой,
Восстали против Зындона, презрев
Его безумство, что посеял гнев.
Разверзлась битва, грохот и пожар,
И свет столкнулся с тьмой, как острый жар
С холодной бездной. Зындон был повержен,
И сброшен в бездну, где навек отвержен.
Но даже там, в кромешной темноте,
Он не утратил силы в полноте.
Он ждёт, плетёт коварные интриги,
И шепчет во снах, как древние вериги.
Он жаждет мести, жаждет вновь подняться,
И мир, что предал, в прах и пепел сжаться.
И помни, путник, если тьма густеет,
И сердце страх зловещий леденит,
То, может быть, Зындон опять владеет
Мирами, и его проклятье мстит.
Ведь даже падший свет не умирает,
А лишь таится, силы набирает.
И в час, когда надежда угасает,
Зындон вернётся, и мир вновь зарыдает.
Сенусерт, Владыка Змей и Солнца
В песках, где время спит в объятьях сфинксов,
Где Нил течёт, как вечная река,
Восстал Сенусерт, лик его был чист и ясен,
Но в сердце таилась древняя тоска.
Он был рождён под знаком Урея, змея,
Что мудростью и силой наделён,
И Ра, лучистый бог, коснулся его чела,
Судьбой великой он был одарён.
Сенусерт, Владыка Змей и Солнца,
Он правил землями, как бог на троне,
Его слова – закон, его воля – тверда,
И страх трепетал в каждом фараоне.
Он строил храмы, вздымались к небесам,
Где жрецы шептали древние слова,
И пирамиды, словно горные хребты,
Хранили тайны прошлого всегда.
Но во снах его являлись тёмные боги,
Шептали о власти, о крови и войне,
И змей Урей, что в сердце его жил,
Взывал к могуществу в ночной тишине.
Сенусерт боролся с тьмой внутри себя,
С желанием властвовать, не зная меры,
Он помнил о долге, о правде и добре,
И верил в свет, что победит все скверны.
Он усмирил змея, что в сердце его жил,
И силу солнца направил на добро,
Сенусерт, Владыка Змей и Солнца,
Он правил мудро, справедливо и светло.
И в памяти веков остался он навек,
Как символ власти, мудрости и чести,
Сенусерт, Владыка Змей и Солнца,
Владыка, что нашёл свой путь к бессмертию.
Косово Поле: Песнь о Крови и Славе
В Косово поле, где трава багряна,
Где небо плачет, словно вдова рано,
Сошлись два войска, как буря и скала,
За веру, землю, честь, что жизнь дала.
Там князь Лазарь, словно лев в бою,
Вёл войско сербское в смертельную струю.
За ним Милош Обилич, храбрый и сильный,
Клялся пронзить султана, словно демона.
А с ним и Вук Бранкович, тень сомнений,
Чья жажда власти затмевала зренье.
Он предал веру, братьев и народа,
И в спину нож вонзил, когда пришёл черёд.
Мурад султан, с востока грозный хан,
Вёл войско турецкое, как смертельный ураган.
Янычары, словно саранча, неслись,
И кровь рекой по полю разлилась.
Милош прорвался сквозь ряды врагов,
И пал султан от рук его, без слов.
Но сам Милош, геройски умирая,
Свободу сербскую в сердце сохраняя.
Князь Лазарь бился, словно бог войны,
Но силы были неравны, увы, страшны.
Он пал в бою, как дуб, сражённый громом,
И кровь его смешалась с сербским домом.
В Косово поле, где трава багряна,
Лежат герои, словно зёрна злака.
Погибла армия, но дух не сломлен,
И память о героях навек запечатлена.
И хоть проиграна была та битва,
В сердцах сербов горит святая молитва.
За веру, землю, честь, что жизнь дала,
В Косово поле кровь героев пролита.
И до сих пор, когда весна приходит,
На Косово поле мак красный всходит.
То кровь героев, что землю оросила,
И память о них, что в сердце воскресила.
Так помните, потомки, эту битву,
И чтите память, словно святую литургию.
В Косово поле, где трава багряна,
Родилась легенда, вечно не увянет она!
Флегетон: Река Пламени
Из чрева Хаоса, где тьма вечна,
Рождается Флегетон, поток зловещий.
Не воды в нём плещутся, но пламя яро,
Пылает, клокочет, души сжигая.
Змеёй огненной в Аиде он вьётся,
Сквозь скалы обугленные пробивается.
Крик боли и отчаянья в нём слышен,
Проклятых душ, что в пламени том истязаются.
Харон, угрюмый перевозчик теней,
Стороной обходит Флегетона пламень.
Ни лодка его, ни весла не выдержат жара,
Лишь души грешные в нём вечно сгорают.
У берегов его стоят Эринии,
Богини мщения, с факелами в руках.
Они подгоняют души в огненный вихрь,
Где муки их вечные, как пламя, ярки.
Флегетон – не просто река, а живое зло,
Воплощение гнева богов и отчаянья.
Он вечно пылает, напоминая всем,
О каре, что ждёт за грехи и злодеяния.
И даже Аид, владыка теней и смерти,
С опаской взирает на пламя Флегетона.
Ибо в нём заключена сила, что может
Поглотить даже царство его мрачное.
Так пусть же помнят смертные о Флегетоне,
О реке огня, что в Аиде пылает.
И пусть страх перед карой удержит их,
От грехов и злодеяний, что души сжигают.
Коцит: Река Плача
Из мрачных недр, где вечная ночь царит,
Где тени бродят, памятью томимы,
Коцит течет, река скорби и обид,
Слезами мёртвых, горькими, незримыми.
Не серебром луны вода его блестит,
Но чёрным ониксом, печалью окроплённым.
И каждый вздох, что в тишине звучит,
В его теченье эхом отражённым.
Здесь души бродят, потеряны, одни,
В объятьях боли, прошлого пленённые.
Их стоны тихие, как шёпот из тени,
Вплетаются в песнь реки, навек проклятой.
Не ждите здесь ни радости, ни света,
Лишь отголоски жизни, угасающей.
Коцит – река, где надежды нету,
Где скорбь и отчаяние вечно властвуют.
Харон угрюмый, лодочник безмолвный,
Перевозит души через воды тёмные.
И каждый вздох, как крик души невольный,
В Коците тонет, в бездне бесконечной.
Так пусть же помнит смертный, в мире этом,
Что жизнь – лишь миг, и скоротечна радость.
Ибо за гранью, в царстве мрака, где-то,
Коцит течёт, река скорби и усталости.
Агарта: Сказание о Внутреннем Солнце
В глубинах земли, где тьма вековечна,
И корни гор пронзают мрак пещер,
Лежит Агарта, город таинственный,
Обитель мудрости, надежды ковчег.
Туда не проникнет луч солнца палящий,
Там вечный сумрак, но свет иной горит.
В сердцах адептов, знанием горящих,
И в кристаллах, что тайны хранят.
Говорят, там живут потомки древние,
Цивилизации, что канула в века.
Хранители знаний, силы безмерной,
Что спят, как семя, до нужного срока.
Там правит Царь Мира, мудрец всевидящий,
Чей голос слышен лишь избранным сердцам.
Он нити судеб плетёт, направляя,
И мир оберегает от зла и бед.
Туда ведут дороги, скрытые в пещерах,
В горах высоких, в пустынях без конца.
Но лишь достойный, с душою чистой,
Увидит врата в обитель мудреца.
Агарта – не просто город под землёй,
Врата из кости, в землю уходящие,
Ведут в Иркаллу, где нет солнца дня.
Там Эрешкигаль, царица вечно спящая,
На троне мрачном правит, не любя.
Семь врат проходит путник обречённый,
Снимая плащ, и пояс, и венец.
Оставь надежду, путник утомлённый,
Здесь только тени, скорбь и вечный плен.
Здесь Кур, гора, что небо разделяет,
И Галлу, демоны, что душу рвут на части.
Здесь Намтар, судьба, что неумолимо карает,
И Нергал, супруг, взирающий без страсти.
Здесь души мёртвых, словно листья сухие,
Шуршат в безмолвии, забыв про свет.
Они помнят жизнь, но помнят, как чужие,
И шепчут жалобы, которым счёта нет.
Инанна, богиня, в царство это сходит,
Чтоб власть оспорить, трон себе забрать.
Но Эрешкигаль её в ловушку ловит,
И смертью мучительной велит страдать.
Лишь мудрость Энки, бога вод глубоких,
Спасает Инанну от неминуемой беды.
Но цену платит, жертвуя жестоко,
За жизнь богини, отводя беды.
Иркалла – царство вечной ночи,
Где нет ни радости, ни света, ни тепла.
Лишь скорбь и тени, вечные мученья,
И Эрешкигаль, что правит навсегда.
Так помни, смертный, о судьбе печальной,
И чти богов, пока ты жив и здрав.
Иначе в Иркалле, в обители финальной,
Найдёшь лишь вечный мрак, и вечный страх.
***
Вольтумн, Бог Этрусский, Врата Года
Из сумрака рощ, где шепчутся тени,
Из древних холмов, где Этрурия спит,
Восстань, Вольтумн, хранитель священный,
Чей лик в бронзе литой, как вечный гранит.
Ты – Бог перемен, вращающий время,
Врата года, что в вечность ведут.
В твоих руках – судьбы тяжкое бремя,
И ключи от дверей, где тайны живут.
Не грозный Юпитер, не Марс кровожадный,
Ты – сила земли, что питает росток.
В твоих ритуалах, обрядах нарядных,
Надежда на жизнь, на счастливый итог.
Вольтумн, ты – союз городов этрусских,
Священный союз, что веками крепчал.
В твоём храме, в Вольсиниях русских,
Народ свой совет и защиту искал.
Но время летит, и империи рушатся,
И память о богах уходит во тьму.
Лишь эхо легенд в камнях колышется,
Напоминая о славе твоей.
Вольтумн, ты – загадка, что ждёт разгадки,
В осколках истории, в письменах немых.
Но в сердце земли, в каждом древнем артефакте,
Живёт отголосок молитв и стихов.
Так пусть же звучит этот стих в тишине,
Во славу Вольтумна, Бога Этрусского,
Хранителя времени, в вечном огне,
И символа силы, народа искусного.
***
Легенда о Карамане: Песнь о Тюркской Воле
В степях широких, где кони вольны,
Под небом ясным, где орлы парят,
Родился Караман, сын храброй земли,
Чей дух свободен, как ветер степной, брат.
От рода Салтук, что славен в веках,
Он силу предков в сердце хранил,
И видел Караман в сумрачных снах,
Как тюркский народ от ига страдал, стонал.
Под властью чуждой, в тени сельджуков,
Забыты корни, забыта честь,
И Караман, услышав зов предков,
Решил свободу народу принести.
Собрал он воинов, верных и смелых,
Чьи копья остры, а сердца горят,
И клятву дали, в битвах умелых,
За Караман, за тюркский народ стоять.
В горах Тавра, где ветер гуляет,
Он крепость построил, как символ борьбы,
И Караман, как лев, там рыкает,
Готов сражаться за правду судьбы.
Сражался он с сельджуками яростно,
За каждый клочок родной земли,
И кровь лилась, как река полноводная,
Но дух Карамана не сломить, не снести.
Он тюркский язык возродил из пепла,
Забытые песни вновь зазвучали,
И знамя свободы, как солнце, засветит,
Над землями тюркскими, что так долго молчали.
И пал Караман в битве жестокой,
Но имя его в веках живёт,
Как символ свободы, как пламя высокое,
Что тюркский народ к победе ведёт.
И помнят потомки его заветы,
О силе единства, о воле к борьбе,
И Караманогуллары, как эхо победы,
Звучат в истории, как песня о тебе.
Так слушайте, люди, легенду о Карамане,
О храбром герое, что жизнь отдал за нас,
И пусть его дух, как знамя, над нами,
Ведёт к процветанию в этот светлый час!
***
Навь, дыханье запустенья
Из сумрака веков, из пепла древних кострищ,
Встаёт Навь, дыханье запустенья,
Тенью скользит меж миров, где жизнь и смерть сплелись,
И шепчет сказки о забвенье.
Она – эхо забытых имён, шелест увядших трав,
Холод луны, что смотрит в бездну.
В её глазах – отражение павших городов,
И боль утраты, что не исчезнет.
Не ищет Навь ни власти, ни славы земной,
Её удел – хранить воспоминанья.
О тех, кто ушёл, не оставив следа за собой,
О тех, кто сгорел в огне отчаянья.
Она – страж границы, меж Явью и Тьмой,
Где души блуждают в поисках дома.
И горе тому, кто нарушит её покой,
И потревожит вечный сон знакомый.
Ибо Навь – это не просто мрак и печаль,
Она – память о прошлом, что учит нас жить.
И в тихом шёпоте её услышишь ты вдаль,
Напоминание о том, что нужно ценить.
Так слушай же ветер, что воет в ночи,
В нём голос Нави, дыханье запустенья.
И помни, что даже во тьме можно найти,
Искру надежды, луч просветления.
***
Бейбарс: Легенда Песков и Стали
В песках Египта, где солнце палит,
Родился вихрь, что судьбы крушит.
Бейбарс, мамлюк, из степей кипчакских,
Взращённый битвой, в крови закалённый.
Он был не просто воин, он – буря гнева,
Что сметала кресты, ломала копья.
Айн-Джалут – его звёздный час,
Где монгольская орда познала ужас.
Аль-Малик аз-Захир, Султан Победоносный,
Его имя гремело от Нила до Евфрата.
Он строил крепости, как скалы неприступные,
И флот его бороздил моря, как стая акул.
Он был львом, что рычит в пустыне,
И лисом, что хитростью врагов обманет.
Он дружил с халифом, но правил сам,
И тень его страхом покрывала земли.
Рассказывают сказки о его силе,
О мече, что рассекал броню, как масло.
О коне, что нёс его сквозь бури и битвы,
И о сердце, что не знало ни страха, ни жалости.
Он был султан, воин, легенда, миф,
Бейбарс аль-Бундукдари, чьё имя живёт.
В песках Египта, в камнях крепостей,
В сердцах тех, кто помнит его славу и мощь.
И даже сейчас, когда века пролетели,
Эхо его побед ещё слышно в ночи.
Бейбарс, Султан, Лев Египта,
Навеки вписан в историю кровью и сталью.
***
Айн-Джалут: Песнь о Крови и Песках
В долине Джалут, где ветер поёт погребальные песни,
Где солнце палит землю, словно гнев божества,
Сошлись два войска, словно бури небесные,
В кровавой пляске, что решит судьбу бытия.
Орда Золотая, с востока пришедшая,
Несла знамя Дракона, чей взор испепелял.
Их вождь, Батый-Кровопийца, чья ярость кипящая,
В сердцах врагов лишь ужас и трепет вселял.
Но встал на пути их Султан Бейбарс, Лев Египта,
Чей меч был закалён в пламени веры святой.
Он собрал воинов, духом непоколебимых,
Готовых жизнь отдать за землю, за дом родной.
И вот, на рассвете, когда пески заалели,
Сошлись армии в битве, что мир содрогнулся.
Стрелы летели, словно стаи демонов серых,
Копья ломались, словно хрупкие стебли.
Батый-Кровопийца, восседая на коне чёрном,
Рвал ряды врагов, словно волк овец беззащитных.
Но Бейбарс, словно Феникс, из пепла рождённый,
Встречал его натиск, силой духа напитанный.
И тогда, в час отчаяния, когда надежда угасала,
Бейбарс воззвал к древним богам пустыни.
И ветер ответил, песчаной бурей вздымаясь,
Слепя врагов, даруя воинам силу незримую.
Воины Бейбарса, словно львы разъярённые,
Набросились на орду, в ярости праведной.
И меч Бейбарса, словно молния сверкающая,
Пронзил сердце Батыя, положив конец его власти.
Орда Золотая, лишившись вождя и силы,
Бежала в ужасе, оставляя горы тел.
И кровь их, смешавшись с песками Джалута,
Навеки окрасила землю в багряный цвет.
Айн-Джалут! Место славы и скорби вечной,
Где Лев Египта сломил Дракона восточного.
И песнь о битве этой, в веках звучащая,
Напоминает о силе духа и вере непорочной.
Так пусть же помнят потомки о подвиге славном,
О воинах, что жизнь отдали за свободу.
И пусть Айн-Джалут, в легендах воспетый,
Навеки останется символом победы народа!
***
Зындон: Песнь о Падшем Свете
Вначале времён, когда мир был юн и светел,
Сиял Зындон, как солнца луч приветный.
Не смертный бог, но искра мирозданья,
Он был рождён из чистого сиянья.
Он правил светом, мудростью и знаньем,
И мир цвёл под его благодеяньем.
Но гордость, словно ядовитый корень,
В душе Зындона проросла вскоре.
Он возжелал не просто править светом,
А стать творцом, владыкой без ответа.
Он захотел перекроить вселенной ткани,
И в этом замысле таились грани
Падения, что ждали впереди.
Он начал плести сети колдовства,
Искажая свет, творя из тьмы слова.
Он создавал чудовищ, мерзких тварей,
Что сеяли лишь страх и боль в овраге
Миров, что прежде знали лишь покой.
И боги, видя этот лютый бой,
Восстали против Зындона, презрев
Его безумство, что посеял гнев.
Разверзлась битва, грохот и пожар,
И свет столкнулся с тьмой, как острый жар
С холодной бездной. Зындон был повержен,
И сброшен в бездну, где навек отвержен.
Но даже там, в кромешной темноте,
Он не утратил силы в полноте.
Он ждёт, плетёт коварные интриги,
И шепчет во снах, как древние вериги.
Он жаждет мести, жаждет вновь подняться,
И мир, что предал, в прах и пепел сжаться.
И помни, путник, если тьма густеет,
И сердце страх зловещий леденит,
То, может быть, Зындон опять владеет
Мирами, и его проклятье мстит.
Ведь даже падший свет не умирает,
А лишь таится, силы набирает.
И в час, когда надежда угасает,
Зындон вернётся, и мир вновь зарыдает.
***
Сенусерт, Владыка Змей и Солнца
В песках, где время спит в объятьях сфинксов,
Где Нил течёт, как вечная река,
Восстал Сенусерт, лик его был чист и ясен,
Но в сердце таилась древняя тоска.
Он был рождён под знаком Урея, змея,
Что мудростью и силой наделён,
И Ра, лучистый бог, коснулся его чела,
Судьбой великой он был одарён.
Сенусерт, Владыка Змей и Солнца,
Он правил землями, как бог на троне,
Его слова – закон, его воля – тверда,
И страх трепетал в каждом фараоне.
Он строил храмы, вздымались к небесам,
Где жрецы шептали древние слова,
И пирамиды, словно горные хребты,
Хранили тайны прошлого всегда.
Но во снах его являлись тёмные боги,
Шептали о власти, о крови и войне,
И змей Урей, что в сердце его жил,
Взывал к могуществу в ночной тишине.
Сенусерт боролся с тьмой внутри себя,
С желанием властвовать, не зная меры,
Он помнил о долге, о правде и добре,
И верил в свет, что победит все скверны.
Он усмирил змея, что в сердце его жил,
И силу солнца направил на добро,
Сенусерт, Владыка Змей и Солнца,
Он правил мудро, справедливо и светло.
И в памяти веков остался он навек,
Как символ власти, мудрости и чести,
Сенусерт, Владыка Змей и Солнца,
Владыка, что нашёл свой путь к бессмертию.
***
Косово Поле: Песнь о Крови и Славе
В Косово поле, где трава багряна,
Где небо плачет, словно вдова рано,
Сошлись два войска, как буря и скала,
За веру, землю, честь, что жизнь дала.
Там князь Лазарь, словно лев в бою,
Вёл войско сербское в смертельную струю.
За ним Милош Обилич, храбрый и сильный,
Клялся пронзить султана, словно демона.
А с ним и Вук Бранкович, тень сомнений,
Чья жажда власти затмевала зренье.
Он предал веру, братьев и народа,
И в спину нож вонзил, когда пришёл черёд.
Мурад султан, с востока грозный хан,
Вёл войско турецкое, как смертельный ураган.
Янычары, словно саранча, неслись,
И кровь рекой по полю разлилась.
Милош прорвался сквозь ряды врагов,
И пал султан от рук его, без слов.
Но сам Милош, геройски умирая,
Свободу сербскую в сердце сохраняя.
Князь Лазарь бился, словно бог войны,
Но силы были неравны, увы, страшны.
Он пал в бою, как дуб, сражённый громом,
И кровь его смешалась с сербским домом.
В Косово поле, где трава багряна,
Лежат герои, словно зёрна злака.
Погибла армия, но дух не сломлен,
И память о героях навек запечатлена.
И хоть проиграна была та битва,
В сердцах сербов горит святая молитва.
За веру, землю, честь, что жизнь дала,
В Косово поле кровь героев пролита.
И до сих пор, когда весна приходит,
На Косово поле мак красный всходит.
То кровь героев, что землю оросила,
И память о них, что в сердце воскресила.
Так помните, потомки, эту битву,
И чтите память, словно святую литургию.
В Косово поле, где трава багряна,
Родилась легенда, вечно не увянет она!
***
Флегетон: Река Пламени
Из чрева Хаоса, где тьма вечна,
Рождается Флегетон, поток зловещий.
Не воды в нём плещутся, но пламя яро,
Пылает, клокочет, души сжигая.
Змеёй огненной в Аиде он вьётся,
Сквозь скалы обугленные пробивается.
Крик боли и отчаянья в нём слышен,
Проклятых душ, что в пламени том истязаются.
Харон, угрюмый перевозчик теней,
Стороной обходит Флегетона пламень.
Ни лодка его, ни весла не выдержат жара,
Лишь души грешные в нём вечно сгорают.
У берегов его стоят Эринии,
Богини мщения, с факелами в руках.
Они подгоняют души в огненный вихрь,
Где муки их вечные, как пламя, ярки.
Флегетон – не просто река, а живое зло,
Воплощение гнева богов и отчаянья.
Он вечно пылает, напоминая всем,
О каре, что ждёт за грехи и злодеяния.
И даже Аид, владыка теней и смерти,
С опаской взирает на пламя Флегетона.
Ибо в нём заключена сила, что может
Поглотить даже царство его мрачное.
Так пусть же помнят смертные о Флегетоне,
О реке огня, что в Аиде пылает.
И пусть страх перед карой удержит их,
От грехов и злодеяний, что души сжигают.
***
Коцит: Река Плача
Из мрачных недр, где вечная ночь царит,
Где тени бродят, памятью томимы,
Коцит течет, река скорби и обид,
Слезами мёртвых, горькими, незримыми.
Не серебром луны вода его блестит,
Но чёрным ониксом, печалью окроплённым.
И каждый вздох, что в тишине звучит,
В его теченье эхом отражённым.
Здесь души бродят, потеряны, одни,
В объятьях боли, прошлого пленённые.
Их стоны тихие, как шёпот из тени,
Вплетаются в песнь реки, навек проклятой.
Не ждите здесь ни радости, ни света,
Лишь отголоски жизни, угасающей.
Коцит – река, где надежды нету,
Где скорбь и отчаяние вечно властвуют.
Харон угрюмый, лодочник безмолвный,
Перевозит души через воды тёмные.
И каждый вздох, как крик души невольный,
В Коците тонет, в бездне бесконечной.
Так пусть же помнит смертный, в мире этом,
Что жизнь – лишь миг, и скоротечна радость.
Ибо за гранью, в царстве мрака, где-то,
Коцит течёт, река скорби и усталости.
***
Агарта: Сказание о Внутреннем Солнце
В глубинах земли, где тьма вековечна,
И корни гор пронзают мрак пещер,
Лежит Агарта, город таинственный,
Обитель мудрости, надежды ковчег.
Туда не проникнет луч солнца палящий,
Там вечный сумрак, но свет иной горит.
В сердцах адептов, знанием горящих,
И в кристаллах, что тайны хранят.
Говорят, там живут потомки древние,
Цивилизации, что канула в века.
Хранители знаний, силы безмерной,
Что спят, как семя, до нужного срока.
Там правит Царь Мира, мудрец всевидящий,
Чей голос слышен лишь избранным сердцам.
Он нити судеб плетёт, направляя,
И мир оберегает от зла и бед.
Туда ведут дороги, скрытые в пещерах,
В горах высоких, в пустынях без конца.
Но лишь достойный, с душою чистой,
Увидит врата в обитель мудреца.
Агарта – не просто город под землёй,
