Шёпот Ветров Маньпупунёра
Над плато, где ветер воет дико,
Где камни серые, как кости древних дней,
Стоят молчаливые, как стражи вечной стыни,
Маньпупунёр – каменные идолы теней.
Легенда шепчет, будто великаны,
В гордыне дерзкой бросившие вызов небесам,
В мгновение ока были обращены в камень,
За дерзость, что не прощена богам.
Их лики грубы, словно высечены бурей,
В глазах – бездонность, память вековых лет.
Они хранят секреты древних культур,
И тайны, что давно забыл рассвет.
Когда луна восходит, серебром заливая,
И тени пляшут, словно духи в забытьи,
То слышен шёпот, из камня выплывая,
О временах, когда боги жили на Земле.
И ветер, словно скальд, поёт баллады,
О битвах титанов, о любви и о войне,
О жертвах, принесённых в честь богов когда-то,
На алтарях, что ныне спят во мгле.
Не троньте камни, путник, не тревожьте сон их вечный,
Иначе гнев богов обрушится на вас.
Оставьте их стоять, как символ бесконечный,
Маньпупунёр – хранители забытых глаз.
И пусть ветра поют над ними вечно,
О силе камня, о гордыне и судьбе,
Маньпупунёр – свидетели беспечно,
Стоящие на страже, в вечной тишине.
Тай-Камуй: Песнь Земляного Гнева
О, Тай-Камуй, Древний Спящий,
В чреве мира ты лежишь,
В глубинах тёмных, непроглядных,
Где вечный мрак царит и тишь.
Не бог ты ласки и покоя,
Не даришь нежный летний бриз,
Ты – гнев земли, стихия рока,
Тай-Камуй, ужас наших грёз.
Когда ты ворочаешься в дреме,
Вздыхает тяжко горный кряж,
И трещины ползут по дому,
И рушится привычный наш мираж.
Твои объятья – тектонский сдвиг,
Твой шёпот – грохот камнепада,
Твой гнев – цунами яростный миг,
Когда стирает всё, что было рядом.
Молитвы наши – слабый шёпот,
Перед мощью яростной твоей,
Мы строим храмы, ищем опыт,
Чтоб умилостивить, Тай-Камуй, скорей.
Мы жертвы приносим, просим милость,
Чтоб ты уснул, забыл про нас,
Чтоб в глубине своей таилась
Твоя неукротимая страсть.
Но знаем мы, что ты – не злоба,
Ты – часть природы, вечный цикл,
И после бури, после гроба,
Рождается вновь жизни лик.
Так спи же, Тай-Камуй, Древний Спящий,
В чреве мира, в темноте,
Но помни, что мы, люди, знающие,
Твой гнев и мощь, и красоту в тебе.
Камуй Мосир: Песнь о Подземном Царстве
В глубинах земли, где солнце не светит,
Раскинулся Камуй Мосир, мир теней и секретов.
Небесным богам неведомый край,
Где правит владыка, чей взор – вечный мрак.
Там корни деревьев, как змеи, сплелись,
В пещерах хрустальных, где эхо таится.
Реки подземные, чернее смолы,
Несут в себе память ушедшей земли.
Камуй Фучи, богиня очага,
В подземном жилище хранит свой очаг.
Она согревает души ушедших,
И шепчет им сказки о днях прошедших.
Репкун Камуй, бог-медведь подземный,
Страж Камуй Мосира, могучий и древний.
Он рыком своим сотрясает скалы,
И души грешников держит в оковах.
Там духи предков блуждают в тиши,
Вспоминая радости жизни земной.
Там тени героев ведут свои битвы,
В вечной борьбе за утраченные битвы.
Иногда, сквозь трещины в земной коре,
Просачивается свет, словно слёзы в горе.
То боги небесные смотрят вниз с тоской,
На мир, что навеки остался чужой.
Но Камуй Мосир – не только печаль и мрак,
В нём мудрость веков, и силы запас.
Он ждёт своего часа, когда мир изменится,
И подземный владыка на землю поднимется.
И тогда, из глубин Камуй Мосира,
Родится новая жизнь, новая сила.
И мир преобразится, как в древней легенде,
Под властью богов, что живут под землёй.
Ацтлан: Песнь о Потерянной Земле
В дымке времён, за гранью яви и сна,
Лежит Ацтлан, где жизнь текла полна.
Земля обетованная, колыбель богов,
Где племя ацтеков познало первый вздох.
Там семь пещер, как семь сердец земли,
Родили кланы, что к славе шли.
Чикомосток, утроба древних сил,
Где предки наши мудрость обрели.
Вода кристальна, словно слёза луны,
Отражает храмы, что небом рождены.
Сады цветущие, плоды диковинны,
И птицы райские поют песни дивные.
Но гнев богов, как буря налетел,
И Ацтлан в пучину бедствий полетел.
Раздоры, войны, голод и чума,
Изгнали племя из родного дома.
И вот, блуждают ацтеки вдали,
Покинув землю, что так берегли.
Их вождь, Уицилопочтли, им путь укажет,
К земле обещанной, где солнце воссияет.
Он змея огненного в руках несёт,
И знамение орла им путь найдёт.
На кактусе, что из камня прорастёт,
Орёл, змею терзающий, им знак подаст.
И долго шли они, сквозь горы и пески,
Сквозь реки бурные, сквозь злые дни.
Пока не увидели, как предсказано,
Орла и змея, что судьбой указано.
Там, на озере Тескоко, город возвели,
Теночтитлан, что славой озарили.
Но память об Ацтлане, в сердцах жива,
Как эхо предков, как вечная молва.
И в каждой песне, в каждом ритуале,
Звучит тоска по потерянной дали.
Ацтлан, легенда, что в крови течёт,
Земля обетованная, что нас зовёт.
И может быть, когда-нибудь, в час роковой,
Вернёмся мы в Ацтлан, в наш дом родной.
И вновь зажжём священные огни,
И возродим величие древней земли.
Сирикоро-камуй: Песнь о Божественном Владетеле Земли
В тумане вечном, где горы спят,
Где реки льются, как серебра нить,
Родился Сирикоро-камуй, владыка, брат
Земли и неба, чтоб жизнь творить.
Из хаоса древнего, из тьмы густой,
Он вылепил горы, долины создал,
И вдохнул в них душу, свет золотой,
Чтоб мир проснулся и песню воспел.
Его дыхание – ветер с вершин,
Его слёзы – дожди, что землю питают.
Его гнев – землетрясений глубин,
Его милость – цветы, что весной расцветают.
Он страж лесов, где медведь бродит вольно,
Он покровитель рыб, что в реках играют,
Он слышит шёпот трав, что растут привольно,
И видит сны камней, что вечность хранят.
Сирикоро-камуй, божественный властелин,
Он учит нас мудрости, что в природе сокрыта,
Он дарит нам силу, чтоб мир был един,
И вера в него в наших сердцах не забыта.
Когда солнце садится, окрашивая закат,
Когда луна восходит, серебря луга,
Вспомни о нём, о владыке, что свят,
О Сирикоро-камуй, что правит века.
И пусть его дух, как ветер степной,
Проникнет в тебя, очищая и грея,
И пусть его мудрость, как свет неземной,
Ведёт тебя к счастью, надежду лелея.
Бунджил, Орлиный Ястреб: Миф о Создателе
В те времена, когда мир был юн и тих,
Когда лишь тени танцевали в небесах,
Пришёл Бунджил, Орлиный Ястреб, владыка стихий,
Спустился с гор, где вечный снег в глазах.
Он был дыханием ветра, силой грозы,
В его когтях сверкали молнии огня.
Он видел пустоту, и в сердце его слёзы
Родили жажду жизни, что росла день ото дня.
Своим могучим клювом он землю разрыл,
И из глубин поднял глину, влажную, сырую.
Он лепил из неё людей, с любовью творил,
Вдыхая в них искру жизни, новую.
Он научил их охотиться, строить дома,
Поклоняться солнцу, луне и звездам в ночи.
Он дал им законы, чтобы не знали зла,
И мудрость предков, чтобы могли расти.
Но тьма завидовала свету, что Бунджил дарил,
И злые духи шептали ложь в уши людей.
Они забыли о доброте, что он им открыл,
И начали воевать, сея вокруг лишь скорбь идей.
Тогда Бунджил, Орлиный Ястреб, взлетел в небеса,
С печалью в сердце, видя, что сотворил народ.
Он поклялся вернуться, когда придёт пора,
Когда в сердцах людей снова любовь прорастёт.
И с тех пор он парит над землёй, незримый,
Наблюдая за нами, своими детьми.
Он ждёт, когда мы вспомним о силе живучей,
И снова к свету потянемся, из тьмы.
Так помните о Бунджиле, Орлином Ястребе,
Создателе нашем, что в небесах живёт.
И пусть в ваших сердцах горит огонь правды,
Чтобы он вернулся, и мир снова расцвёл!
Нотиерангуру: Спустившийся со Звёзд
В бездонной тьме, где звёзды – пыль алмазная,
В обители богов, где вечность дремлет сладко,
Родился Нотиерангуру, сын света и огня,
И в сердце мироздания забилось эхо кратко.
Он был соткан из лучей комет, из песен млечных рек,
В глазах его мерцали галактики далекие,
И поступь его легка, как шёпот ветра в небесах,
Он был посланник звёзд, несущий вести роковые.
Спустился он на землю, в мир, погрязший в темноте,
Где жадность и коварство затмили солнца свет.
И там, где плачет камень, где стонет древний лес,
Явился Нотиерангуру, надежды новый крест.
Он говорил на языке, что звёзды понимают,
И в каждом слове – мудрость, что вечность охраняет.
Он исцелял сердца, что болью изъедены,
И сеял искры веры в души, что побеждены.
Нотиерангуру, сын звёзд, он был не понят здесь,
Его слова, как ветер, развеялись окрест.
И люди, ослеплённые блеском золотых монет,
Отвергли дар небесный, забыв про вечный свет.
И вот, когда надежда почти совсем угасла,
Когда земля стонала, в предчувствии ужасного,
Нотиерангуру, с грустью в звёздных глазах,
Взглянул на мир прощально, и растворился в небесах.
Но память о нём жива, как отблеск дальней звезды,
В сердцах тех, кто услышал небесные следы.
И верят, что однажды, когда настанет час,
Нотиерангуру вернётся, чтоб снова спасти нас.
И тогда, под звёздным небом, в сиянии луны,
Восстанет мир прекрасный, из пепла и войны.
И Нотиерангуру, спустившийся со звёзд,
Напомнит нам о вечном, о том, что в сердце рос.
Тоипокунчири: Песнь Подземной Птицы
В чреве земли, где тьма вековечна,
Где корни деревьев сплетают свой плен,
Живёт Тоипокунчири, птица зловещая,
Чей голос – предвестник грядущих перемен.
Не перьями яркими она оперена,
А камнем обсидиана, что тьму поглотил,
И взор её – уголь, что вечно раскалён,
И крылья – как тени, что ветер взрастил.
Она не летает под солнцем палящим,
Её обитель – пещеры, где эхо живёт,
И песни её, словно стоны угасших,
По лабиринтам подземным гуляет полёт.
Когда Тоипокунчири крылами взмахнёт,
Содрогнется земля, и проснутся вулканы,
И реки подземные яростно хлынут,
Смывая надежды, стирая все планы.
Её голос – проклятье, её песня – погибель,
Для тех, кто осмелится в царство её войти,
Она – страж глубин, она – вечная гибель,
И лучше ей в гневе своём не встретить пути.
Но шепчут легенды, что в сердце у птицы,
Хранится осколок звезды, что упала,
И если найти к ней дорогу, молиться,
То тьма отступит, и свет воссияет.
Но кто же отважится в бездну спуститься,
Встретить Тоипокунчири, птицу теней?
Лишь тот, кто готов навсегда измениться,
И в жертву принести все страхи свои.
И если он выдержит взгляд её жгучий,
И песню услышит, не дрогнув душой,
То птица откроет секрет свой могучий,
И тьма отступит, и мир станет иной.
Но помни, путник, что путь этот сложен,
И мало кто смог его до конца пройти,
Ведь Тоипокунчири, страж подземелий,
Не каждому даст свою тайну найти.
Чикомосток: Пещера Семи Утроб
В глубокой тьме, где корни мира спят,
В утробе гор, где камень вечен, свят,
Лежит Чикомосток, пещера семи врат,
Рождающая народы, словно звёздный град.
Семь устьев тёмных, семь утроб земли,
Где семена людские проросли.
Внутри, как в колыбели, в тишине росли,
Народы будущие, что мир потом несли.
Из первой пещеры вышли Шочимилько,
С лицами, словно солнце, ярко.
Из второй – Чалька, с сердцем, полным пылкости,
И жаждой жизни, словно искра.
Из третьей – Тлахуаки, с мудростью в глазах,
Хранители преданий, в песнях и словах.
Из четвертой – Тлашкала, с силой в руках,
Воины храбрые, что не знали страх.
Из пятой – Тепанеки, с хитростью ума,
Строители империй, что воздвигли дома.
Из шестой – Акольхуа, с нежностью письма,
Поэты и художники, что видели сама.
И наконец, из седьмой, последней тьмы,
Вышли ацтеки, дети судьбы.
Ведомые богами, сквозь века и сны,
Чтобы построить Теночтитлан, город мечты.
Чикомосток, пещера-мать, молчит,
Храня в себе секреты, что время не простит.
Лишь эхо древних голосов в ней звучит,
Напоминая миру, откуда род людской исходит.
И каждый, кто услышит этот зов земли,
Почувствует связь с прошлым, что в крови.
И поймет, что все мы – дети одной семьи,
Рождённые в Чикомостоке, в пещере семи.
Горный Заяц Иваисепо: Легенда о Камне и Ветре
В те времена, когда горы были юны,
А реки пели песни из луны,
Родился Заяц, невиданный досель,
Иваисепо, чья тень затмила ель.
Не кролик робкий, прячущийся в траве,
А исполин, чьи лапы в синеве
Касались облаков, как белый пик,
И эхо прыжков сотрясало материк.
Его шерсть, как снег, сверкала в вышине,
А уши, словно паруса в волне,
Ловили шёпот ветра и камней,
И тайны гор, что помнили о дней
Давно минувших, когда мир был молод,
И боги жили, не зная голод.
Иваисепо был стражем гордых скал,
Он камни охранял, чтоб враг не украл
Их силу древнюю, что в них жила,
И равновесие мира берегла.
Однажды, с севера, пришёл злой дух,
Чей взгляд был холоден, а голос глух.
Он жаждал власти, горной высоты,
И камни древние хотел взять в когти.
Увидел Заяц злодея вдалеке,
И гнев зажегся в сердце, как в огне.
Он топнул лапой, горы задрожали,
И камни с грохотом с вершин упали.
Дух рассмеялся, злобно и надменно:
«Что сделаешь ты, заяц белоснежный?
Твоя лишь сила – прыгать и бежать,
А я владею бурей, чтоб ломать!»
Но Иваисепо не дрогнул, не бежал,
Он силу гор в себе объединял.
Он прыгнул в небо, словно белый смерч,
И ветер гор в его прыжке был вечен.
Ударил Заяц лапой, словно гром,
И дух отброшен был в бездонный ров.
Рассыпался на искры, словно прах,
И больше не вселял в сердца он страх.
С тех пор Иваисепо, горный великан,
По-прежнему стоит, как каменный титан.
Он слышит ветер, знает тайны гор,
И стережёт покой, не зная спор.
И если путник в горах заблудился,
И в сердце страх нежданно поселился,
Пусть вспомнит Зайца, белого как снег,
Иваисепо, что дарит оберег.
Ведь в каждом камне, в каждом дуновении,
Живёт легенда о его спасении.
И горный ветер, шепча в тишине,
Поёт о Зайце, что живёт в камне.
Альтьир, Солнечный Предок: Песнь о Золотом Рассвете
Из пепла звёзд, из дыхания хаоса,
Родился Альтьир, светлый и прекрасный.
Не бог войны, не властелин теней,
А искра жизни, в танце дней.
Он – Солнечный Предок, первый луч зари,
Разгоняющий мрак, что в сердце затаился.
Его корона – пламя, что горит,
И в каждом смертном надежду пробудит.
Когда мир был юн, и тьма царила,
Альтьир восстал, и тьму ту покорил он.
Он выковал солнце из звёздной пыли,
И мир озарил, любовью напоили.
Он научил людей огню и свету,
Как сеять зерно, и как встречать рассветы.
Он дал им мудрость, силу и терпенье,
И веру в то, что ждёт их возрожденье.
Но тьма не дремлет, она всегда вернётся,
И в сердце каждого сомненьем отзовётся.
Когда наступит час великой скорби,
Вспомните Альтьира, и его заботы.
Взгляните в небо, на солнце золотое,
И ощутите силу, что в вас живое.
Ведь в каждом смертном искра Альтьира тлеет,
И в час нужды, она воспламенеет.
Он не покинул нас, он всегда рядом,
В тепле лучей, в шелесте листопада.
Он – Солнечный Предок, вечный и нетленный,
И свет его любви, вовек неизменный.
Иваоропене-рег: Песнь о Разрушителе Гор
Из чрева земли, где дремлют драконы,
Из мрака пещер, где искры рождаются,
Восстал Иваоропене-рег, исполин каменный,
Тот, чьё имя – эхо обрушенных скал.
Он вырос из гранита, как древо из семени,
Над плато, где ветер воет дико,
Где камни серые, как кости древних дней,
Стоят молчаливые, как стражи вечной стыни,
Маньпупунёр – каменные идолы теней.
Легенда шепчет, будто великаны,
В гордыне дерзкой бросившие вызов небесам,
В мгновение ока были обращены в камень,
За дерзость, что не прощена богам.
Их лики грубы, словно высечены бурей,
В глазах – бездонность, память вековых лет.
Они хранят секреты древних культур,
И тайны, что давно забыл рассвет.
Когда луна восходит, серебром заливая,
И тени пляшут, словно духи в забытьи,
То слышен шёпот, из камня выплывая,
О временах, когда боги жили на Земле.
И ветер, словно скальд, поёт баллады,
О битвах титанов, о любви и о войне,
О жертвах, принесённых в честь богов когда-то,
На алтарях, что ныне спят во мгле.
Не троньте камни, путник, не тревожьте сон их вечный,
Иначе гнев богов обрушится на вас.
Оставьте их стоять, как символ бесконечный,
Маньпупунёр – хранители забытых глаз.
И пусть ветра поют над ними вечно,
О силе камня, о гордыне и судьбе,
Маньпупунёр – свидетели беспечно,
Стоящие на страже, в вечной тишине.
***
Тай-Камуй: Песнь Земляного Гнева
О, Тай-Камуй, Древний Спящий,
В чреве мира ты лежишь,
В глубинах тёмных, непроглядных,
Где вечный мрак царит и тишь.
Не бог ты ласки и покоя,
Не даришь нежный летний бриз,
Ты – гнев земли, стихия рока,
Тай-Камуй, ужас наших грёз.
Когда ты ворочаешься в дреме,
Вздыхает тяжко горный кряж,
И трещины ползут по дому,
И рушится привычный наш мираж.
Твои объятья – тектонский сдвиг,
Твой шёпот – грохот камнепада,
Твой гнев – цунами яростный миг,
Когда стирает всё, что было рядом.
Молитвы наши – слабый шёпот,
Перед мощью яростной твоей,
Мы строим храмы, ищем опыт,
Чтоб умилостивить, Тай-Камуй, скорей.
Мы жертвы приносим, просим милость,
Чтоб ты уснул, забыл про нас,
Чтоб в глубине своей таилась
Твоя неукротимая страсть.
Но знаем мы, что ты – не злоба,
Ты – часть природы, вечный цикл,
И после бури, после гроба,
Рождается вновь жизни лик.
Так спи же, Тай-Камуй, Древний Спящий,
В чреве мира, в темноте,
Но помни, что мы, люди, знающие,
Твой гнев и мощь, и красоту в тебе.
***
Камуй Мосир: Песнь о Подземном Царстве
В глубинах земли, где солнце не светит,
Раскинулся Камуй Мосир, мир теней и секретов.
Небесным богам неведомый край,
Где правит владыка, чей взор – вечный мрак.
Там корни деревьев, как змеи, сплелись,
В пещерах хрустальных, где эхо таится.
Реки подземные, чернее смолы,
Несут в себе память ушедшей земли.
Камуй Фучи, богиня очага,
В подземном жилище хранит свой очаг.
Она согревает души ушедших,
И шепчет им сказки о днях прошедших.
Репкун Камуй, бог-медведь подземный,
Страж Камуй Мосира, могучий и древний.
Он рыком своим сотрясает скалы,
И души грешников держит в оковах.
Там духи предков блуждают в тиши,
Вспоминая радости жизни земной.
Там тени героев ведут свои битвы,
В вечной борьбе за утраченные битвы.
Иногда, сквозь трещины в земной коре,
Просачивается свет, словно слёзы в горе.
То боги небесные смотрят вниз с тоской,
На мир, что навеки остался чужой.
Но Камуй Мосир – не только печаль и мрак,
В нём мудрость веков, и силы запас.
Он ждёт своего часа, когда мир изменится,
И подземный владыка на землю поднимется.
И тогда, из глубин Камуй Мосира,
Родится новая жизнь, новая сила.
И мир преобразится, как в древней легенде,
Под властью богов, что живут под землёй.
***
Ацтлан: Песнь о Потерянной Земле
В дымке времён, за гранью яви и сна,
Лежит Ацтлан, где жизнь текла полна.
Земля обетованная, колыбель богов,
Где племя ацтеков познало первый вздох.
Там семь пещер, как семь сердец земли,
Родили кланы, что к славе шли.
Чикомосток, утроба древних сил,
Где предки наши мудрость обрели.
Вода кристальна, словно слёза луны,
Отражает храмы, что небом рождены.
Сады цветущие, плоды диковинны,
И птицы райские поют песни дивные.
Но гнев богов, как буря налетел,
И Ацтлан в пучину бедствий полетел.
Раздоры, войны, голод и чума,
Изгнали племя из родного дома.
И вот, блуждают ацтеки вдали,
Покинув землю, что так берегли.
Их вождь, Уицилопочтли, им путь укажет,
К земле обещанной, где солнце воссияет.
Он змея огненного в руках несёт,
И знамение орла им путь найдёт.
На кактусе, что из камня прорастёт,
Орёл, змею терзающий, им знак подаст.
И долго шли они, сквозь горы и пески,
Сквозь реки бурные, сквозь злые дни.
Пока не увидели, как предсказано,
Орла и змея, что судьбой указано.
Там, на озере Тескоко, город возвели,
Теночтитлан, что славой озарили.
Но память об Ацтлане, в сердцах жива,
Как эхо предков, как вечная молва.
И в каждой песне, в каждом ритуале,
Звучит тоска по потерянной дали.
Ацтлан, легенда, что в крови течёт,
Земля обетованная, что нас зовёт.
И может быть, когда-нибудь, в час роковой,
Вернёмся мы в Ацтлан, в наш дом родной.
И вновь зажжём священные огни,
И возродим величие древней земли.
***
Сирикоро-камуй: Песнь о Божественном Владетеле Земли
В тумане вечном, где горы спят,
Где реки льются, как серебра нить,
Родился Сирикоро-камуй, владыка, брат
Земли и неба, чтоб жизнь творить.
Из хаоса древнего, из тьмы густой,
Он вылепил горы, долины создал,
И вдохнул в них душу, свет золотой,
Чтоб мир проснулся и песню воспел.
Его дыхание – ветер с вершин,
Его слёзы – дожди, что землю питают.
Его гнев – землетрясений глубин,
Его милость – цветы, что весной расцветают.
Он страж лесов, где медведь бродит вольно,
Он покровитель рыб, что в реках играют,
Он слышит шёпот трав, что растут привольно,
И видит сны камней, что вечность хранят.
Сирикоро-камуй, божественный властелин,
Он учит нас мудрости, что в природе сокрыта,
Он дарит нам силу, чтоб мир был един,
И вера в него в наших сердцах не забыта.
Когда солнце садится, окрашивая закат,
Когда луна восходит, серебря луга,
Вспомни о нём, о владыке, что свят,
О Сирикоро-камуй, что правит века.
И пусть его дух, как ветер степной,
Проникнет в тебя, очищая и грея,
И пусть его мудрость, как свет неземной,
Ведёт тебя к счастью, надежду лелея.
***
Бунджил, Орлиный Ястреб: Миф о Создателе
В те времена, когда мир был юн и тих,
Когда лишь тени танцевали в небесах,
Пришёл Бунджил, Орлиный Ястреб, владыка стихий,
Спустился с гор, где вечный снег в глазах.
Он был дыханием ветра, силой грозы,
В его когтях сверкали молнии огня.
Он видел пустоту, и в сердце его слёзы
Родили жажду жизни, что росла день ото дня.
Своим могучим клювом он землю разрыл,
И из глубин поднял глину, влажную, сырую.
Он лепил из неё людей, с любовью творил,
Вдыхая в них искру жизни, новую.
Он научил их охотиться, строить дома,
Поклоняться солнцу, луне и звездам в ночи.
Он дал им законы, чтобы не знали зла,
И мудрость предков, чтобы могли расти.
Но тьма завидовала свету, что Бунджил дарил,
И злые духи шептали ложь в уши людей.
Они забыли о доброте, что он им открыл,
И начали воевать, сея вокруг лишь скорбь идей.
Тогда Бунджил, Орлиный Ястреб, взлетел в небеса,
С печалью в сердце, видя, что сотворил народ.
Он поклялся вернуться, когда придёт пора,
Когда в сердцах людей снова любовь прорастёт.
И с тех пор он парит над землёй, незримый,
Наблюдая за нами, своими детьми.
Он ждёт, когда мы вспомним о силе живучей,
И снова к свету потянемся, из тьмы.
Так помните о Бунджиле, Орлином Ястребе,
Создателе нашем, что в небесах живёт.
И пусть в ваших сердцах горит огонь правды,
Чтобы он вернулся, и мир снова расцвёл!
***
Нотиерангуру: Спустившийся со Звёзд
В бездонной тьме, где звёзды – пыль алмазная,
В обители богов, где вечность дремлет сладко,
Родился Нотиерангуру, сын света и огня,
И в сердце мироздания забилось эхо кратко.
Он был соткан из лучей комет, из песен млечных рек,
В глазах его мерцали галактики далекие,
И поступь его легка, как шёпот ветра в небесах,
Он был посланник звёзд, несущий вести роковые.
Спустился он на землю, в мир, погрязший в темноте,
Где жадность и коварство затмили солнца свет.
И там, где плачет камень, где стонет древний лес,
Явился Нотиерангуру, надежды новый крест.
Он говорил на языке, что звёзды понимают,
И в каждом слове – мудрость, что вечность охраняет.
Он исцелял сердца, что болью изъедены,
И сеял искры веры в души, что побеждены.
Нотиерангуру, сын звёзд, он был не понят здесь,
Его слова, как ветер, развеялись окрест.
И люди, ослеплённые блеском золотых монет,
Отвергли дар небесный, забыв про вечный свет.
И вот, когда надежда почти совсем угасла,
Когда земля стонала, в предчувствии ужасного,
Нотиерангуру, с грустью в звёздных глазах,
Взглянул на мир прощально, и растворился в небесах.
Но память о нём жива, как отблеск дальней звезды,
В сердцах тех, кто услышал небесные следы.
И верят, что однажды, когда настанет час,
Нотиерангуру вернётся, чтоб снова спасти нас.
И тогда, под звёздным небом, в сиянии луны,
Восстанет мир прекрасный, из пепла и войны.
И Нотиерангуру, спустившийся со звёзд,
Напомнит нам о вечном, о том, что в сердце рос.
***
Тоипокунчири: Песнь Подземной Птицы
В чреве земли, где тьма вековечна,
Где корни деревьев сплетают свой плен,
Живёт Тоипокунчири, птица зловещая,
Чей голос – предвестник грядущих перемен.
Не перьями яркими она оперена,
А камнем обсидиана, что тьму поглотил,
И взор её – уголь, что вечно раскалён,
И крылья – как тени, что ветер взрастил.
Она не летает под солнцем палящим,
Её обитель – пещеры, где эхо живёт,
И песни её, словно стоны угасших,
По лабиринтам подземным гуляет полёт.
Когда Тоипокунчири крылами взмахнёт,
Содрогнется земля, и проснутся вулканы,
И реки подземные яростно хлынут,
Смывая надежды, стирая все планы.
Её голос – проклятье, её песня – погибель,
Для тех, кто осмелится в царство её войти,
Она – страж глубин, она – вечная гибель,
И лучше ей в гневе своём не встретить пути.
Но шепчут легенды, что в сердце у птицы,
Хранится осколок звезды, что упала,
И если найти к ней дорогу, молиться,
То тьма отступит, и свет воссияет.
Но кто же отважится в бездну спуститься,
Встретить Тоипокунчири, птицу теней?
Лишь тот, кто готов навсегда измениться,
И в жертву принести все страхи свои.
И если он выдержит взгляд её жгучий,
И песню услышит, не дрогнув душой,
То птица откроет секрет свой могучий,
И тьма отступит, и мир станет иной.
Но помни, путник, что путь этот сложен,
И мало кто смог его до конца пройти,
Ведь Тоипокунчири, страж подземелий,
Не каждому даст свою тайну найти.
***
Чикомосток: Пещера Семи Утроб
В глубокой тьме, где корни мира спят,
В утробе гор, где камень вечен, свят,
Лежит Чикомосток, пещера семи врат,
Рождающая народы, словно звёздный град.
Семь устьев тёмных, семь утроб земли,
Где семена людские проросли.
Внутри, как в колыбели, в тишине росли,
Народы будущие, что мир потом несли.
Из первой пещеры вышли Шочимилько,
С лицами, словно солнце, ярко.
Из второй – Чалька, с сердцем, полным пылкости,
И жаждой жизни, словно искра.
Из третьей – Тлахуаки, с мудростью в глазах,
Хранители преданий, в песнях и словах.
Из четвертой – Тлашкала, с силой в руках,
Воины храбрые, что не знали страх.
Из пятой – Тепанеки, с хитростью ума,
Строители империй, что воздвигли дома.
Из шестой – Акольхуа, с нежностью письма,
Поэты и художники, что видели сама.
И наконец, из седьмой, последней тьмы,
Вышли ацтеки, дети судьбы.
Ведомые богами, сквозь века и сны,
Чтобы построить Теночтитлан, город мечты.
Чикомосток, пещера-мать, молчит,
Храня в себе секреты, что время не простит.
Лишь эхо древних голосов в ней звучит,
Напоминая миру, откуда род людской исходит.
И каждый, кто услышит этот зов земли,
Почувствует связь с прошлым, что в крови.
И поймет, что все мы – дети одной семьи,
Рождённые в Чикомостоке, в пещере семи.
***
Горный Заяц Иваисепо: Легенда о Камне и Ветре
В те времена, когда горы были юны,
А реки пели песни из луны,
Родился Заяц, невиданный досель,
Иваисепо, чья тень затмила ель.
Не кролик робкий, прячущийся в траве,
А исполин, чьи лапы в синеве
Касались облаков, как белый пик,
И эхо прыжков сотрясало материк.
Его шерсть, как снег, сверкала в вышине,
А уши, словно паруса в волне,
Ловили шёпот ветра и камней,
И тайны гор, что помнили о дней
Давно минувших, когда мир был молод,
И боги жили, не зная голод.
Иваисепо был стражем гордых скал,
Он камни охранял, чтоб враг не украл
Их силу древнюю, что в них жила,
И равновесие мира берегла.
Однажды, с севера, пришёл злой дух,
Чей взгляд был холоден, а голос глух.
Он жаждал власти, горной высоты,
И камни древние хотел взять в когти.
Увидел Заяц злодея вдалеке,
И гнев зажегся в сердце, как в огне.
Он топнул лапой, горы задрожали,
И камни с грохотом с вершин упали.
Дух рассмеялся, злобно и надменно:
«Что сделаешь ты, заяц белоснежный?
Твоя лишь сила – прыгать и бежать,
А я владею бурей, чтоб ломать!»
Но Иваисепо не дрогнул, не бежал,
Он силу гор в себе объединял.
Он прыгнул в небо, словно белый смерч,
И ветер гор в его прыжке был вечен.
Ударил Заяц лапой, словно гром,
И дух отброшен был в бездонный ров.
Рассыпался на искры, словно прах,
И больше не вселял в сердца он страх.
С тех пор Иваисепо, горный великан,
По-прежнему стоит, как каменный титан.
Он слышит ветер, знает тайны гор,
И стережёт покой, не зная спор.
И если путник в горах заблудился,
И в сердце страх нежданно поселился,
Пусть вспомнит Зайца, белого как снег,
Иваисепо, что дарит оберег.
Ведь в каждом камне, в каждом дуновении,
Живёт легенда о его спасении.
И горный ветер, шепча в тишине,
Поёт о Зайце, что живёт в камне.
***
Альтьир, Солнечный Предок: Песнь о Золотом Рассвете
Из пепла звёзд, из дыхания хаоса,
Родился Альтьир, светлый и прекрасный.
Не бог войны, не властелин теней,
А искра жизни, в танце дней.
Он – Солнечный Предок, первый луч зари,
Разгоняющий мрак, что в сердце затаился.
Его корона – пламя, что горит,
И в каждом смертном надежду пробудит.
Когда мир был юн, и тьма царила,
Альтьир восстал, и тьму ту покорил он.
Он выковал солнце из звёздной пыли,
И мир озарил, любовью напоили.
Он научил людей огню и свету,
Как сеять зерно, и как встречать рассветы.
Он дал им мудрость, силу и терпенье,
И веру в то, что ждёт их возрожденье.
Но тьма не дремлет, она всегда вернётся,
И в сердце каждого сомненьем отзовётся.
Когда наступит час великой скорби,
Вспомните Альтьира, и его заботы.
Взгляните в небо, на солнце золотое,
И ощутите силу, что в вас живое.
Ведь в каждом смертном искра Альтьира тлеет,
И в час нужды, она воспламенеет.
Он не покинул нас, он всегда рядом,
В тепле лучей, в шелесте листопада.
Он – Солнечный Предок, вечный и нетленный,
И свет его любви, вовек неизменный.
***
Иваоропене-рег: Песнь о Разрушителе Гор
Из чрева земли, где дремлют драконы,
Из мрака пещер, где искры рождаются,
Восстал Иваоропене-рег, исполин каменный,
Тот, чьё имя – эхо обрушенных скал.
Он вырос из гранита, как древо из семени,
