Глава 1
Крылья даль-птицы были похожи на лоскуты подсвеченного тумана — метров десять в размахе, с тенями-перьями. Сидя у неё на спине, Егор изучал пейзаж, который открывался внизу.
Река изгибалась плавно, поворачивая на юг. Вода пропиталась небесной синью, в которой сверкало отражённое солнце. К берегам подбирался лес, по-летнему зелёный и яркий, но не сплошной — виднелись обработанные поля, где начинала желтеть пшеница. Обнаружилась и деревня — бревенчатые избы, дранка на крышах.
Егор, однако, искал другое жильё.
Подсказку он высмотрел в паре километров к востоку. В воздухе там появился проблеск — тонкий, едва заметный. Как будто золочёная паутинка спускалась к лесной прогалине.
Шевельнув поводьями, он направил птицу в ту сторону. Пронёсся над искристой рекой, на бреющем полёте прошёл над лесом, едва не задевая деревья. Его тень скользила по кронам стремительно и бесшумно.
На искомой поляне приткнулся домик. Назвать его избушкой язык бы не повернулся — стены из кирпича, черепичная двускатная крыша, массивная дымовая труба. На заднем дворе был каменный колодец с ведром. Чернели ровные грядки на огороде, за ними торчали кусты смородины.
Егор приземлился недалеко от крыльца.
Сделав последний взмах, птичьи крылья съёжились, их туманное свечение поблёкло. Перья больше не казались вкраплениями теней. А саму даль-птицу можно было теперь принять за какого-нибудь орла-переростка.
Из конуры, стоявшей недалеко от крыльца, выбрался крупный пёс. Шерсть у него была густая и белая, с рыжими подпалинами, взгляд — цепкий и пристальный. Чуть заметно оскалив зубы, пёс глухо рыкнул — то ли сдержанно поприветствовал, то ли предостерёг.
— Ну-ну, Снежок, прекрати. Не пугай гостей.
Из дома вышла девица — лет двадцати на вид, загорелая и светловолосая, в льняном платье до колен. Потрепав собаку по холке, она сказала Егору:
— Добро пожаловать. Не пришлось нас долго искать?
— Нет, хозяйка, спасибо, — ответил он, слезая с даль-птицы. — Ты маяк хорошо поставила, видно издалека.
— Старалась. Да ты не мнись, проходи. Меня Аглая зовут.
— Егор. Рад знакомству.
В доме было прохладно. Мебель выглядела скорее не деревенской, а городской — аккуратный стол, застеленный скатертью, стулья с гнутыми спинками, шифоньер, часы и календарь на стене. Имелась даже книжная полка. Среди потрёпанных томиков выделялся атлас Пяти Миров — подарочное издание в кожаном переплёте с тиснением.
Аглая подала гостю кружку с морсом:
— Держи вот. Жара сегодня.
Он поблагодарил, выпил быстро и жадно. Она сказала:
— Через час пообедаем. Мясо в печи томится.
И вправду — запах доносился манящий, пряный. Егор непроизвольно сглотнул и с сожалением покачал головой:
— Извини, Аглая. Не могу задержаться, времени мало. Я же фельдъегерь, почта у меня срочная. Ещё минут десять — и надо в шлюз. Успеешь открыть?
— Да успеть-то успею, дело привычное. Просто чуть-чуть обидно. Вот так всегда, на минутку заглянет кто-нибудь — и сразу бегом-бегом. Не посидит спокойно, не расскажет, что на свете творится. Парой слов со мной перемолвится, запрыгнет на свою птичку — и до свидания, не поминайте лихом. А я тут дальше сижу, как дура, мхом обрастаю…
— Не преувеличивай, — улыбнулся Егор, — ничем ты не обросла. И вообще красавица.
— Спасибо на добром слове. — Она немного зарделась. — Только сам посуди — какой мне прок с той красы? Медведей тут охмурять? Кабанам лесным глазки строить?
— Ты здесь совсем одна?
— Раньше — да, одна куковала. Но с прошлой осени — чуть полегче. Помощница появилась. Здешняя девка, из деревенских. Даровитая — этого не отнять, но молодая ещё совсем, четырнадцать только-только. Вот годика через два, когда войдёт в возраст, оставлю всё на неё, а сама — в столицу. А может, и через шлюз куда-нибудь, если денег поднакоплю…
— Мечтаешь о путешествиях?
Она вздохнула, покосившись на атлас, который стоял на полке. И, чтобы не бередить себе душу, сменила тему:
— А сам-то ты? Из новеньких, что ли? Ни разу тебя не видела.
— Я просто этим маршрутом лечу впервые. Твой шлюз — он ведь в стороне от основных трасс, его нечасто используют.
— Ну, так и я о чём…
Во дворе послышался заливистый лай и звонкий девичий смех. Входная дверь возмущённо скрипнула, и в комнату из сеней шагнула пигалица в малиновом сарафане, веснушчатая и огненно-рыжая.
— Ух, — зачастила она с порога, — птица у тебя — красотища! Ты фельдъегерь, наверное? А я увидела из лесу, как ты подлетаешь, и сразу домой скорей! Хотела на тебя посмотреть поближе, пока ты не умотал. А то у нас тут — тоска дремучая! Если раз в три дня кто-то пролетит — уже, считай, праздник, хоть в пляс пускайся…
— Матрёна, — перебила Аглая, — ты бы хоть поздоровалась. И не тарахти, как трещотка, а то в ушах от тебя звенит.
— Вот, — сказала пигалица, — ещё и она ворчит с утра до вечера — хуже, чем бабка старая. И да, здрасьте.
Поставив на лавку берестяное лукошко, наполненное черникой, она требовательно спросила:
— И чем вы тут без меня занимались?
Егору стало смешно:
— Докладываю. Я делал твоей наставнице комплименты — говорил, что она красивая. А она рассказывала, что хочет в дальние страны.
— Ха! — вскричала Матрёна. — Ну, и в чём закавыка-то? Нравится тебе Аглая — хватай и вези с собой! Пусть поглядит, чего там и как! На обратном пути вернёшь. А я тут хоть отдохну от её нытья…
— Цыц, — сказала Аглая. — Не мели ерунды. Ишь ты, как у тебя всё просто и складно — хватай, вези… А шлюз я, позволь спросить, на кого оставлю? На тебя, что ли? Размечталась…
— Да хоть бы и на меня! Или уже забыла, как я весной его неделю держала, когда ты с лихоманкой слегла? Я не какая-то дурища приблудная, между прочим, а младшая привратница! У меня и колечко есть!
В подтверждение своих слов она выставила руку — на указательном пальце было кольцо из олова, на котором виднелись руны. А значит, мелкая интриганка и в самом деле имела ученический статус и соответствующие навыки.
От такого напора Аглая слегка опешила, посмотрела на Егора растерянно. А тот подумал вдруг — собственно, почему бы и нет? Главное — доставить послание точно в срок. А в остальном фельдъегерь-летун имеет некоторую свободу манёвра…
То есть существуют, конечно, строгие правила. Если бы он, к примеру, посадил на даль-птицу рядовую селянку и попался бы с ней, то да, со службы его погнали бы поганой метлой. Ещё и пинок отвесили бы для пущей доходчивости. Но хранительница шлюза — другое дело. Она ведь его коллега из Гильдии. Просто никому до сих пор не приходило в голову, что привратница может вот просто взять и напроситься в компанию к летуну…
— Аглая, — сказал он, — ответь мне на два вопроса. Только честно, как на духу. Вопрос первый — Матрёна действительно справилась бы одна?
— Так это… Ума тут много не надо, был бы дар крепкий. Ну, и опыта она уже малость поднабралась, чего уж… Надолго я её не оставила бы, конечно…
— О «надолго» речь не идёт. Обернёмся за сутки максимум. А теперь вопрос номер два, он главный. Полетишь со мной через шлюз, если я тебя позову? Вот прямо сейчас?
Нахмурившись, она посмотрела на него недоверчиво, чуть обиженно — зачем, дескать, так шутить? Но он молчал без улыбки. На пару секунд повисла звенящая тишина; даже балаболка Матрёна затаила дыхание. А затем Аглая тихонько охнула, глаза её распахнулись, и взгляд наполнился восторженным предвкушением:
— Полечу! А ты думал — струшу? Ещё чего!
— Хорошо. Слушай тогда внимательно. — Егор взглянул на часы. — Три минуты тебе на сборы. Путешествуем налегке. С собой возьми только перстень, ну и деньги на всякий случай. Да, и штаны надень вместо платья, мы же на птицу сядем верхом. Есть у тебя?
— Штаны? Так-то я не ношу, не принято тут, но в сундуке лежат. На ярмарке прикупила на всякий случай…
— Случай настал. А теперь — вперёд! Часы тикают!
Аглая метнулась в смежную комнатёнку. Оттуда донёсся грохот — открылся, кажется, тяжёлый сундук. Затем зашуршали ткани, и она прошипела что-то нетерпеливо и раздражённо. Матрёна прокомментировала:
— Вот и летела бы в платье. Посверкала бы голой попой на птице, женихи бы рты пораззявили…
— Помолчи, пустомеля! Не до тебя сейчас…
К удивлению Егора, Аглая уложилась-таки в назначенный срок. Вышла из-за двери, растрёпанная и красная от смущения. На ней были сапожки без каблуков и брюки для верховой езды, которые откровенно подчёркивали округлые бёдра. Матрёна сдавленно захихикала, зажимая ладонью рот.
— Замечательно, — поспешил заверить Егор. — В самый раз.
К брюкам Аглая выбрала не то рубашку без пуговиц, не то свободную блузу, расширяющуюся книзу (Егор не знал, как это правильно называется). Через плечо она перекинула холщовую сумку на ремешке. Пояснила:
— Куртку лёгкую запихнула. И травки кое-какие лечебные, они у меня всегда наготове.
— Ну, значит, в путь.
Он первым вышел из дома, Аглая с Матрёной — следом. Когда они спустились с крыльца, пёс гавкнул несколько озадаченно. Даль-птица укоризненно покосилась лиловым глазом, курлыкнула и дёрнула головой.
— А она нас двоих потянет? — опасливо спросила Аглая.
— Если бы ты была толстяком на полтора центнера, то могла бы не потянуть. А так — без проблем.
— На полтора чего?
— На десять пудов примерно. Не заморачивайся.
Егор легонько погладил птицу. Та опустила голову, подставила шею, распластав крылья по траве. Он запрыгнул ей на спину, подал руку Аглае:
— Влезай, не бойся.
Она неловко вскарабкалась, примостилась у него за спиной. Удивлённо пробормотала:
— Ой, тут как будто седло невидимое. И стремена…
— Зачарованная сбруя. А ты как думала?
Он перевёл взгляд на младшую:
— Ну, Матрёна, твой звёздный час. Покажи, что умеешь.
— Запросто!
Лицо у рыжей стало сосредоточенным. Она три раза повернула кольцо на пальце и сделала странный жест, будто подбросила на ладони что-то невидимое. Налетел вдруг холодный ветер — причём, казалось, со всех сторон. Воздух заструился и задрожал. Метрах в тридцати над их головами сверкнула бледная молния, хотя туч поблизости не было.
— Держись крепче! — крикнул Егор, обернувшись к спутнице.
Птица взмахнула крыльями — их контуры вытянулись, размазались по краям, наполняясь туманным светом. Ветер усилился. Аглая отчаянно вцепилась в Егора, прижалась к его спине.
Сделав пару шагов, даль-птица оторвалась от земли. Туманные крылья рассекали взбаламученный воздух. Повинуясь командам, она сделала круг над домом, поднялась выше. Матрёна провожала их взглядом, пёс лаял на всю округу.
Высоко над поляной в воздухе появилось подобие червоточины. Она расширилась за считанные мгновения, превратилась в зияющую воронку — а за ней открылся тоннель, сотканный из теней и вытянутый параллельно земле.
Егор направил туда даль-птицу.
Глава 2
Пространство вокруг скрутилось и взвыло — так мог бы выглядеть изнутри хобот смерча. Но в центре тоннеля было почти спокойно. Птица, по крайней мере, продолжала лететь вперёд, не опрокинувшись вверх тормашками.
Полёт продолжался секунд пятнадцать.
Затем они выскочили из «хобота», и тот развеялся за их спинами.
Тишина показалась им оглушительной.
— Шлюз проскочили, — сказал Егор, — всё в порядке. Молодец твоя мелкая, хорошо отработала.
Аглая пискнула что-то невразумительное, но вроде бы немного расслабилась.
Ландшафт внизу стал другим. Теперь там расстилалась безлесная равнина с приплюснутыми холмами. Вместо реки тянулась железнодорожная ветка, по которой полз паровоз, таща за собой фиолетовые вагоны. Окна залихватски блестели, из трубы поднимался дым.
— Ух ты! — воскликнула Аглая. — Это же поезд! Я в атласе такой видела!
— Ага, — подтвердил Егор. — Технически этот мир более продвинутый, чем у вас. Железо и пар.
Заложив пологий вираж, птица спустилась к самой земле и поравнялась с предпоследним вагоном. Пассажиры прилипли к окнам, приветственно замахали руками. Егор тоже махнул в ответ. Аглая смеялась, не отпуская его ни на секунду.
Он скомандовал птице прибавить ходу, и они обогнали поезд. Холмы теперь попадались чаще, а впереди по курсу их сменяли невысокие горы.
Вскоре стал отчётливо виден замок на плоской горной вершине. Тонкие башни, сложенные из белого камня, тянулись к небу. На шпилях, словно языки пламени, трепетали красно-жёлтые флаги. А у крепостной стены, на зелёном склоне, цвёл вереск.
— Нам туда, — сообщил Егор.
— Ничего себе, — сказала Аглая. — Там их князь живёт? Меня, наверно, и на порог не пустят, деревенскую замухрышку…
— Не князь, а герцог, во-первых. Во-вторых, он не какой-нибудь злыдень. Нормальный дядька. А в-третьих, ты не замухрышка ни разу, а представительница Гильдии Шлюзов. Знакомство с тобой — приятный сюрприз для любого аристократа. Привыкай и имей в виду.
Кроме башен со шпилями имелась ещё одна, стоявшая наособицу. По виду она напоминала гигантскую шахматную ладью. Круглую и плоскую крышу опоясывал зубчатый парапет — это была посадочная площадка. Птица опустилась туда, взмахнув напоследок крыльями.
— Слезаем, — сказал Егор. — Сейчас нас придут встречать.
— Неужто сам этот герцог?
— Вот и проверим. Он, естественно, не обязан, но любопытство уместно. Даль-птицы не каждый день прилетают всё-таки. А этикет здесь щадящий, демократичный даже.
Когда они слезли с птицы, Егор спросил:
— Ну как тебе твой первый полёт? Испугалась сильно?
— Не без этого, — призналась Аглая, — особенно, когда через шлюз. До сих пор коленки дрожат. Но вообще — потрясающе! Я тебе прям завидую…
В небольшой надстройке у парапета открылась дверь. На площадку выскочил вихрастый пацан лет десяти-одиннадцати и завопил:
— Ура! Егор! А я знал, говорил отцу, что ты прилетишь к полудню! Не опоздаешь ни на минуту! А он мне — не торопись, возможны всякие неожиданности… И вот — проспорил он, как всегда! А можно птицу погладить? А ты меня прокатишь на ней?
— Может, и прокачу, если твой отец разрешит, — ответил Егор дипломатической хитростью.
Из двери на крышу шагнул представительный господин в строгом костюме-тройке. Аглая хотела спрятаться за плечом у Егора, но тот не позволил, придержав её аккуратно.
— С прибытием, — сказал хозяин приветливо. — Мой сын оказался прав, ваша пунктуальность — выше всяких похвал, если учесть тот фантастический путь, который вам довелось проделать.
— Здравствуйте, ваша светлость, — сказал Егор. — В нашей работе главное — выбрать оптимальный маршрут, а там уже проще. Кстати, разрешите представить — это Аглая, моя коллега из Гильдии.
— Польщён, сударыня. — Герцог вежливо склонил голову. — Прошу рассчитывать на наше гостеприимство. Позвольте только один вопрос из чистого интереса? Надеюсь, вы не сочтёте его бестактным. Насколько мне доводилось слышать, фельдъегерями служат всегда мужчины? Это как-то увязано со свойствами волновых потоков.
— Так я не фельдъегерь вовсе, — пояснила она стеснительно, — я только шлюз открываю…
— О! — Хозяин посмотрел на неё внимательнее. — В таком случае примите мой искренний комплимент. У вас почётнейшая профессия. И коль уж речь зашла, не могу не полюбопытствовать…
— Папа, — встрял его сын, оторвавшись наконец-то от птицы, — Егор сказал, что меня прокатит, если ты разрешишь!
— Не перебивай старших, — назидательно сказал герцог, — это нарушает приличия. Что же то твоего вопроса — наш гость на службе, не забывай.
