Придворные боялись подойти к нему, чтобы не быть незаслуженно наказанными, а если он смотрел на кого-то, тот немедленно опускал глаза.
Между тем Лумчик с Фелитой продолжали доживать век в своём городе. По-прежнему Лумчик лепил горшки и прочую кухонную утварь, а Фелита шила одежду. Только теперь их жизнь стала совсем безрадостной. С тех пор, как пропали их дети, оба они постарели так, словно прошёл не один десяток лет. Каждый день был похож на вчерашний, и не было ничего, что могло хоть как-то скрасить их жизнь.
Раз в неделю уходил Лумчик к морю, чтобы собрать в тележку побольше глины на обрывистом берегу. А пока его не было, Фелита рыдала дома, зарывая своё лицо в обрезках ткани, вспоминая своих детей, и никто не мог утешить её в горе, потому что в их пропаже она была виновата сама.
Вот и в этот раз Лумчик пригнал свою тележку на берег и стал набирать в неё жирные комья глины. Вдруг он увидел, что вдалеке в море что-то плывёт. Слышал гончар, что время от времени к берегу приносит что-то ценное с проходящих или потонувших кораблей, и решил проверить, что за подарок ему приготовило море. Нашёл он лодку, оттолкнул её от берега и, запрыгнув, догрёб до странного ящика, что качался на волнах.
Вытащил Лумчик свою находку на берег и вскрыл ящик лопатой. Глянул внутрь и остолбенел – внутри лежат два младенца, да такие красивые, что глаза отвести нельзя. Не стал он терять времени попусту – погрузил ящик в тележку и бегом домой, к жене.
– Фелита! – закричал он с порога. – Посмотри, кого я нашёл в море!
Как увидала швея младенцев, так всплеснула руками, бухнулась на колени и залилась слезами.
– Это бог смилостивился над нами! – сказала она. – Он дал нам этих малюток в утешение за наших пропавших детей. Мы должны вырастить их и дать им всё, что в наших силах.
Лумчик не возражал. Младенцы ему самому приглянулись настолько, что он ни за что бы не отказался от них. Несчастные родители взяли их и с радостью растили их и воспитывали как своих собственных. Фелита хотела дать им имена своих пропавших детей, но её муж сердито закричал на неё:
– Даже думать не смей об этом! Я верю, что наши дети живы и вернутся к нам, и их имена мы тревожить не должны.
Тогда приёмные родители дали мальчику имя Новир, а девочку назвали Прасима.
Шли годы. Уж насколько красивы бы ни были они младенцами, а вырастая, становились ещё краше. К тому же обнаружилось, что эти дети умны не по возрасту. Уже к семи годам они умели и читать, и писать, и считать, и многое, что не каждый взрослый человек способен сделать. Соседи быстро смекнули, какие необыкновенные дети растут в их округе, и часто приходили к Лумчику и Фелите только для того, чтобы получить какой-нибудь совет от детей. Всё чаще стали они брать Новира и Прасима на рынок или на ярмарку, чтобы выгоднее продать или купить тот или иной товар. Дети прямо-таки шли нарасхват.
Как-то один богатый торговец пришёл к Лумчику в гости с дорогими гостинцами. Он попросил отпустить детей с ним в заморское царство, чтобы помогли они ему торговать. Родители воспротивились – виданное ли это дело малых детей одних отпустить с чужим человеком в плаванье, да ещё в другое государство? Долго их упрашивал торговец, сулил много денег, и сошлись они на том, что поедут в чужую страну всей семьёй – вчетвером.
Сказано – сделано. Взял их торговец на свой корабль, всю дорогу заботился о них, как о самых дорогих и почётных гостях. Через несколько дней пристал корабль к большому городу с множеством домов. Сгрузил торговец свои товары и повёз на самый большой рынок в этом городе, а Новира и Прасиму с их родителями захватил с собой. Отдал торговец свои товары работникам для продажи, Лумчика и Фелиту он оставил на постоялом дворе, сам же решил пройтись по рынку, чтобы к местным товарам прицениться, а детей взял с собой.
Ходят они между рядами, торговец товар выбирает, а дети смотрят на то, что он выбрал, и сходу ему совет дают, стоящий это товар или нет, за какую сумму стоит его брать и как получше сторговаться. Торговец доволен, что таких умных советчиков взял с собой, а дети довольны, что из скучного городка своего в такую великую кутерьму попали.
Пока они так ходили, местные продавцы обратили внимание на удивительных детей, что и про любой товар всё выкладывают, и самого продавца насквозь видят. Всем захотелось поглядеть на такую диковинку, и скоро вокруг торговца и детей стала собираться нешуточная толпа. Стали детям разные вопросы задавать, а те на любой вопрос наперебой отвечают – друг другу уступить не хотят. Торговец, не будь дурак, отвёл детей к своим прилавкам – пускай побольше народу к его товарам привлекают.
Вышло в этот день хорошее развлечение для тех, кто пришёл на рынок, а слух об удивительных детях стал быстро расходиться по всему городу, и кто-то из особо услужливых придворных доложил об этом самому царю, чтобы хоть чем-то его потешить, да отвлечь от дурных мыслей.
Не сильно привлекло царя это известие, но всё же велел он привести удивительных детей к нему на погляд. Бросились придворные исполнять его повеление. Пришли на рынок, протиснулись к прилавкам торговца и объявили детям о том, что царь приглашает их во дворец.
– Не можем мы во дворец к царю прийти, – ответил Новир.
– Да почему же? – изумились придворные.
– Мы дети, и без позволения родителей никуда пойти не можем, – заявила Прасима.
– Так пойдёмте к вашим родителям, чтобы они вас отпустили.
– А родители нам строго указали сидеть здесь и без них никуда не уходить, – заявил Новир.
Сколько ни уговаривали их, что бы ни сулили, дети ни в какую идти во дворец не захотели. Пришли придворные к царю и сказали о том, что странные дети отказались явиться к нему. Удивился он – сроду того не бывало, чтобы человек, приглашённый во дворец, так упрямо отказывался от такой чести.
– Приведите этих детей ко мне! – снова приказал он. – Скажите, что я щедро одарю их, если они согласятся прийти сюда, а если они ответят отказом, приведите их силой.
Бросились придворные исполнять приказ царя и опять примчались на рынок. Изложили детям всё в точности, как сказал царь и потребовали, чтобы те следовали за ними.
– Значит, если мы согласимся, царь нас щедро наградит? – сказал Новир.
– А если откажемся, вы приведёте нас силой? – добавила Прасима.
– Именно так.
– А если мы не согласимся и не откажемся? – спросил Новир. – Что вы будете делать?
– Как это так?
– А вот так, – ответила Прасима. – Мы не отказываемся идти, но остаёмся здесь. А во дворец мы пойдём сами тогда, когда нам захочется.
Задумались придворные, стали меж собой переговариваться. Ведь царь и вправду велел детей силой привести, только если они откажутся. Подошёл к детям самый старший из придворных и сказал:
– Лучше бы вам согласиться пойти с нами. Царь наш не любит, когда ему перечат, и даже самого любимого человека может жестоко наказать за любую провинность.
Рассказал он детям про Ятинку, про то, как попала она во дворец вместе со сводными братьями и как была наказана царём. Но детей его рассказ не испугал.
– Отправляйся к царю и скажи, что если он хочет нас увидеть, то не мы к нему должны явиться, а он к нам, – сказал Новир. – Мы ему неподвластны. А если он решит нас силой к себе доставить, то всё равно ничего не добьётся – вольные птицы в клетке не поют.
Снова вернулись придворные к царю не солоно хлебавши и поведали ему ответ странных детей. Боялись они гнева царя, но неожиданно он повелел отвести его на рынок.
Очистили стражники от лишних людей то место, где стояли прилавки торговца, а вскоре сам царь явился, чтобы поглядеть на детей, что удивили весь город.
– Почему вы не согласились прийти ко мне во дворец? – спросил он, подойдя к детям. – Вы хоть и маленькие, а должны знать, что царю перечить нельзя. Никто не смеет ослушаться моего приказа.
– А ты можешь приказать лесным зверям прийти к тебе? – спросила Прасима.
– Или приказать морю отступить от берега? – добавил Новир.
– Или ветру перестать дуть?
– Или луне спуститься на землю?
Понял царь, что дети слишком умны для своего возраста. Стал он им задавать загадки и сложные вопросы, но они с лёгкостью отвечали ему. А когда он устал, Прасима сказала:
– А разреши нам, царь, самим тебе загадки загадать. Что растёт, когда кормит и умирает, когда кормится?
Долго ломал голову царь, пытаясь найти разгадку, но так и не смог этого сделать.
– Что же ты, царь, – сказал ему с упрёком Новир, – хоть ты и большой, а такой простой загадки разгадать не смог. Это же просто яма. А вот тебе ещё загадка: в темноте я не живу, на свету я умираю. Что это?
Сколько ни размышлял царь, не сумел он найти ответ и на вторую загадку.
– Эх ты, царь, – покачала головой Прасима, – такой большой страной правишь, а ответить на пустяшный вопрос не можешь. Ведь это просто тень.
Дети задавали царю загадки одну за другой, и ни на одну он ответить не смог. Поражённый их умом царь спросил:
– Откуда же вы взялись, такие умные дети? Кто ваши родители?
– Что ж, царь, отвечу я на твой вопрос, – сказал Новир. – Полюбило наше солнце луну светлоликую, да только встретиться им никак не удавалось, потому что солнце светит днём, а луна ночью. Семь лет назад уговорило солнце луну спуститься вместе в подводное царство, где их никто увидеть не может. В ту безлунную ночь мы с сестрой и народились. А потом море вынесло нас на поверхность и подарило нашим приёмным родителям.
Подивился царь его рассказу, а потом рассмеялся и сказал:
– Да где же такое видано, чтобы у солнца и луны рождались дети? Видно вы совсем меня за дурня держите, если думаете, что я поверю в такие сказки.
– Умом ты, царь, не обделён, – ответила Прасима. – Только скажи-ка нам, много ли мудрости может быть у того, кто, не зная доподлинно о природе солнца и луны, не верит в то, что они могут детей народить, но хорошо зная природу людей, поверил в то, что девушка может родить котят вместо детей?
Насупил брови царь и крепко задумался над их словами. А Новир ему говорит:
– Загадаем мы тебе последнюю загадку, царь. Сумеешь её разгадать, проживёшь ещё сто лет счастливой жизнью, а не сумеешь – будешь с горя день за днём сгорать, как свеча, и быстро погаснешь.
– Кто обитает в твоём дворце, но ни хозяином, ни слугой, ни гостем во дворце не живёт? – сказала Прасима.
– У кого полно слуг, но ни один из них даже близко подойти не смеет?
– У кого нет братьев, но своими братьями ограблен, оклеветан и оболган?
– У кого самые умные и красивые на свете дети, но каждый день приходится ласкать не их, а хищных зверей?
– Кто сделал самый лучший подарок царю, а в награду за это живёт хуже самого последнего нищего в стране?
И тут словно кто-то ударил царя по голове. Вгляделся он в лица детей перед собой внимательно, увидел в них знакомые черты и схватился за голову. Будто пробудился он от сна и, наконец, понял, как жестоко его обманули. Приласкал царь детей своих и пустил скупую слезу. А потом лицо его почернело от гнева. Приказал он немедленно привести к нему Ятинку, Гората и Рухея.
Слуги тотчас кинулись во дворец, привели на рынок Ятинку. Все вокруг смотрели на неё, пока шла она с двумя взрослыми кошками на плечах, а Ятинка будто никого не замечала вокруг, пока взгляд её не упал на стоявших в стороне детей. Кинулась она к ним, упала перед ними на колени и прижала к себе, заливаясь слезами.
Тут привели и её сводных братьев. Как увидели они Ятинку с детьми да кошками, царя и весь двор, поняли, что час расплаты настал.
– Признавайтесь во всём, висельники, – закричал царь на них. – Тому, кто первый сознается, обещаю лёгкую казнь, а второго ждёт смерть лютая.
– Это он, – немедленно воскликнул Рухей, показывая на брата, – он подбил меня на злое дело. Горат заставил меня детей украсть и сестру оговорить.
– Неправда это, великий царь, – ответил Горат. – Рухей всё делал по своей воле, а уговорила нас подменить младенцев на котят твоя матушка, что всегда ненавидела Ятинку.
И братья наперебой рассказали обо всём, что произошло семь лет назад.
А торговец между тем, видя такие дела, поспешил на постоялый двор и привёл Лумчика с Фелитой. Увидели они своих детей и с радостью бросились к ним: Лумчик – к Ятинке, а Фелита – к Горану и Рухею.
Подошёл и царь к Ятинке с поникшей головой.
– Правы наши дети, – сказал он ей. – Ты выполнила своё обещание – подарила мне самых красивых и умных детей, а я за то отплатил тебе самым чёрным злом. Теперь я выполню любое твоё желание, только чтобы ты простила меня и была счастлива.
– Я уже простила тебя, добрый царь, – ответила Ятинка со слезами и улыбкой. – Ты вернул мне моих детей и отца, и нет для меня большего счастья. Об одном тебя попрошу: пощади моих братьев – не отнимай их второй раз у моей мачехи.
Посмотрел царь со злостью на притихших Гората и Рухея. Очень ему хотелось наказать их, но давши обещание жене, он не посмел ей перечить.
– Хорошо, – сказал он. – Помилую я твоих братьев, но чтобы с первым же кораблём они покинули мою страну и никогда больше здесь не появлялись!
Лумчику царь разрешил остаться со своей дочерью и внуками. Хотел Лумчик, чтобы Фелита тоже с ними осталась, но та наотрез отказалась.
– Я вернусь в наш город вместе с сыновьями, – сказала она. – Как бы больно мне ни было покидать Новира и Прасиму, но не смогу я смотреть в глаза ни им, ни их матери за то, что хотела сгубить её.
Призналась Фелита в том, что скрывала долгие годы. Покаялась она перед Лумчиком, Ятинкой, Новиром и Прасимой, первым же кораблём с сыновьями уплыла в родной город, и больше они никогда не возвращались.
Свою мать за её злодеяние царь заточил в высокую башню и навсегда отказался с ней разговаривать.
С той поры царь со своей женой и детьми зажили счастливой жизнью, а придворные, наконец, вздохнули спокойно, потому что служить счастливому правителю его слугам не бывает в тягость.
***
Между тем Лумчик с Фелитой продолжали доживать век в своём городе. По-прежнему Лумчик лепил горшки и прочую кухонную утварь, а Фелита шила одежду. Только теперь их жизнь стала совсем безрадостной. С тех пор, как пропали их дети, оба они постарели так, словно прошёл не один десяток лет. Каждый день был похож на вчерашний, и не было ничего, что могло хоть как-то скрасить их жизнь.
Раз в неделю уходил Лумчик к морю, чтобы собрать в тележку побольше глины на обрывистом берегу. А пока его не было, Фелита рыдала дома, зарывая своё лицо в обрезках ткани, вспоминая своих детей, и никто не мог утешить её в горе, потому что в их пропаже она была виновата сама.
Вот и в этот раз Лумчик пригнал свою тележку на берег и стал набирать в неё жирные комья глины. Вдруг он увидел, что вдалеке в море что-то плывёт. Слышал гончар, что время от времени к берегу приносит что-то ценное с проходящих или потонувших кораблей, и решил проверить, что за подарок ему приготовило море. Нашёл он лодку, оттолкнул её от берега и, запрыгнув, догрёб до странного ящика, что качался на волнах.
Вытащил Лумчик свою находку на берег и вскрыл ящик лопатой. Глянул внутрь и остолбенел – внутри лежат два младенца, да такие красивые, что глаза отвести нельзя. Не стал он терять времени попусту – погрузил ящик в тележку и бегом домой, к жене.
– Фелита! – закричал он с порога. – Посмотри, кого я нашёл в море!
Как увидала швея младенцев, так всплеснула руками, бухнулась на колени и залилась слезами.
– Это бог смилостивился над нами! – сказала она. – Он дал нам этих малюток в утешение за наших пропавших детей. Мы должны вырастить их и дать им всё, что в наших силах.
Лумчик не возражал. Младенцы ему самому приглянулись настолько, что он ни за что бы не отказался от них. Несчастные родители взяли их и с радостью растили их и воспитывали как своих собственных. Фелита хотела дать им имена своих пропавших детей, но её муж сердито закричал на неё:
– Даже думать не смей об этом! Я верю, что наши дети живы и вернутся к нам, и их имена мы тревожить не должны.
Тогда приёмные родители дали мальчику имя Новир, а девочку назвали Прасима.
Шли годы. Уж насколько красивы бы ни были они младенцами, а вырастая, становились ещё краше. К тому же обнаружилось, что эти дети умны не по возрасту. Уже к семи годам они умели и читать, и писать, и считать, и многое, что не каждый взрослый человек способен сделать. Соседи быстро смекнули, какие необыкновенные дети растут в их округе, и часто приходили к Лумчику и Фелите только для того, чтобы получить какой-нибудь совет от детей. Всё чаще стали они брать Новира и Прасима на рынок или на ярмарку, чтобы выгоднее продать или купить тот или иной товар. Дети прямо-таки шли нарасхват.
Как-то один богатый торговец пришёл к Лумчику в гости с дорогими гостинцами. Он попросил отпустить детей с ним в заморское царство, чтобы помогли они ему торговать. Родители воспротивились – виданное ли это дело малых детей одних отпустить с чужим человеком в плаванье, да ещё в другое государство? Долго их упрашивал торговец, сулил много денег, и сошлись они на том, что поедут в чужую страну всей семьёй – вчетвером.
Сказано – сделано. Взял их торговец на свой корабль, всю дорогу заботился о них, как о самых дорогих и почётных гостях. Через несколько дней пристал корабль к большому городу с множеством домов. Сгрузил торговец свои товары и повёз на самый большой рынок в этом городе, а Новира и Прасиму с их родителями захватил с собой. Отдал торговец свои товары работникам для продажи, Лумчика и Фелиту он оставил на постоялом дворе, сам же решил пройтись по рынку, чтобы к местным товарам прицениться, а детей взял с собой.
Ходят они между рядами, торговец товар выбирает, а дети смотрят на то, что он выбрал, и сходу ему совет дают, стоящий это товар или нет, за какую сумму стоит его брать и как получше сторговаться. Торговец доволен, что таких умных советчиков взял с собой, а дети довольны, что из скучного городка своего в такую великую кутерьму попали.
Пока они так ходили, местные продавцы обратили внимание на удивительных детей, что и про любой товар всё выкладывают, и самого продавца насквозь видят. Всем захотелось поглядеть на такую диковинку, и скоро вокруг торговца и детей стала собираться нешуточная толпа. Стали детям разные вопросы задавать, а те на любой вопрос наперебой отвечают – друг другу уступить не хотят. Торговец, не будь дурак, отвёл детей к своим прилавкам – пускай побольше народу к его товарам привлекают.
Вышло в этот день хорошее развлечение для тех, кто пришёл на рынок, а слух об удивительных детях стал быстро расходиться по всему городу, и кто-то из особо услужливых придворных доложил об этом самому царю, чтобы хоть чем-то его потешить, да отвлечь от дурных мыслей.
Не сильно привлекло царя это известие, но всё же велел он привести удивительных детей к нему на погляд. Бросились придворные исполнять его повеление. Пришли на рынок, протиснулись к прилавкам торговца и объявили детям о том, что царь приглашает их во дворец.
– Не можем мы во дворец к царю прийти, – ответил Новир.
– Да почему же? – изумились придворные.
– Мы дети, и без позволения родителей никуда пойти не можем, – заявила Прасима.
– Так пойдёмте к вашим родителям, чтобы они вас отпустили.
– А родители нам строго указали сидеть здесь и без них никуда не уходить, – заявил Новир.
Сколько ни уговаривали их, что бы ни сулили, дети ни в какую идти во дворец не захотели. Пришли придворные к царю и сказали о том, что странные дети отказались явиться к нему. Удивился он – сроду того не бывало, чтобы человек, приглашённый во дворец, так упрямо отказывался от такой чести.
– Приведите этих детей ко мне! – снова приказал он. – Скажите, что я щедро одарю их, если они согласятся прийти сюда, а если они ответят отказом, приведите их силой.
Бросились придворные исполнять приказ царя и опять примчались на рынок. Изложили детям всё в точности, как сказал царь и потребовали, чтобы те следовали за ними.
– Значит, если мы согласимся, царь нас щедро наградит? – сказал Новир.
– А если откажемся, вы приведёте нас силой? – добавила Прасима.
– Именно так.
– А если мы не согласимся и не откажемся? – спросил Новир. – Что вы будете делать?
– Как это так?
– А вот так, – ответила Прасима. – Мы не отказываемся идти, но остаёмся здесь. А во дворец мы пойдём сами тогда, когда нам захочется.
Задумались придворные, стали меж собой переговариваться. Ведь царь и вправду велел детей силой привести, только если они откажутся. Подошёл к детям самый старший из придворных и сказал:
– Лучше бы вам согласиться пойти с нами. Царь наш не любит, когда ему перечат, и даже самого любимого человека может жестоко наказать за любую провинность.
Рассказал он детям про Ятинку, про то, как попала она во дворец вместе со сводными братьями и как была наказана царём. Но детей его рассказ не испугал.
– Отправляйся к царю и скажи, что если он хочет нас увидеть, то не мы к нему должны явиться, а он к нам, – сказал Новир. – Мы ему неподвластны. А если он решит нас силой к себе доставить, то всё равно ничего не добьётся – вольные птицы в клетке не поют.
Снова вернулись придворные к царю не солоно хлебавши и поведали ему ответ странных детей. Боялись они гнева царя, но неожиданно он повелел отвести его на рынок.
Очистили стражники от лишних людей то место, где стояли прилавки торговца, а вскоре сам царь явился, чтобы поглядеть на детей, что удивили весь город.
– Почему вы не согласились прийти ко мне во дворец? – спросил он, подойдя к детям. – Вы хоть и маленькие, а должны знать, что царю перечить нельзя. Никто не смеет ослушаться моего приказа.
– А ты можешь приказать лесным зверям прийти к тебе? – спросила Прасима.
– Или приказать морю отступить от берега? – добавил Новир.
– Или ветру перестать дуть?
– Или луне спуститься на землю?
Понял царь, что дети слишком умны для своего возраста. Стал он им задавать загадки и сложные вопросы, но они с лёгкостью отвечали ему. А когда он устал, Прасима сказала:
– А разреши нам, царь, самим тебе загадки загадать. Что растёт, когда кормит и умирает, когда кормится?
Долго ломал голову царь, пытаясь найти разгадку, но так и не смог этого сделать.
– Что же ты, царь, – сказал ему с упрёком Новир, – хоть ты и большой, а такой простой загадки разгадать не смог. Это же просто яма. А вот тебе ещё загадка: в темноте я не живу, на свету я умираю. Что это?
Сколько ни размышлял царь, не сумел он найти ответ и на вторую загадку.
– Эх ты, царь, – покачала головой Прасима, – такой большой страной правишь, а ответить на пустяшный вопрос не можешь. Ведь это просто тень.
Дети задавали царю загадки одну за другой, и ни на одну он ответить не смог. Поражённый их умом царь спросил:
– Откуда же вы взялись, такие умные дети? Кто ваши родители?
– Что ж, царь, отвечу я на твой вопрос, – сказал Новир. – Полюбило наше солнце луну светлоликую, да только встретиться им никак не удавалось, потому что солнце светит днём, а луна ночью. Семь лет назад уговорило солнце луну спуститься вместе в подводное царство, где их никто увидеть не может. В ту безлунную ночь мы с сестрой и народились. А потом море вынесло нас на поверхность и подарило нашим приёмным родителям.
Подивился царь его рассказу, а потом рассмеялся и сказал:
– Да где же такое видано, чтобы у солнца и луны рождались дети? Видно вы совсем меня за дурня держите, если думаете, что я поверю в такие сказки.
– Умом ты, царь, не обделён, – ответила Прасима. – Только скажи-ка нам, много ли мудрости может быть у того, кто, не зная доподлинно о природе солнца и луны, не верит в то, что они могут детей народить, но хорошо зная природу людей, поверил в то, что девушка может родить котят вместо детей?
Насупил брови царь и крепко задумался над их словами. А Новир ему говорит:
– Загадаем мы тебе последнюю загадку, царь. Сумеешь её разгадать, проживёшь ещё сто лет счастливой жизнью, а не сумеешь – будешь с горя день за днём сгорать, как свеча, и быстро погаснешь.
– Кто обитает в твоём дворце, но ни хозяином, ни слугой, ни гостем во дворце не живёт? – сказала Прасима.
– У кого полно слуг, но ни один из них даже близко подойти не смеет?
– У кого нет братьев, но своими братьями ограблен, оклеветан и оболган?
– У кого самые умные и красивые на свете дети, но каждый день приходится ласкать не их, а хищных зверей?
– Кто сделал самый лучший подарок царю, а в награду за это живёт хуже самого последнего нищего в стране?
И тут словно кто-то ударил царя по голове. Вгляделся он в лица детей перед собой внимательно, увидел в них знакомые черты и схватился за голову. Будто пробудился он от сна и, наконец, понял, как жестоко его обманули. Приласкал царь детей своих и пустил скупую слезу. А потом лицо его почернело от гнева. Приказал он немедленно привести к нему Ятинку, Гората и Рухея.
Слуги тотчас кинулись во дворец, привели на рынок Ятинку. Все вокруг смотрели на неё, пока шла она с двумя взрослыми кошками на плечах, а Ятинка будто никого не замечала вокруг, пока взгляд её не упал на стоявших в стороне детей. Кинулась она к ним, упала перед ними на колени и прижала к себе, заливаясь слезами.
Тут привели и её сводных братьев. Как увидели они Ятинку с детьми да кошками, царя и весь двор, поняли, что час расплаты настал.
– Признавайтесь во всём, висельники, – закричал царь на них. – Тому, кто первый сознается, обещаю лёгкую казнь, а второго ждёт смерть лютая.
– Это он, – немедленно воскликнул Рухей, показывая на брата, – он подбил меня на злое дело. Горат заставил меня детей украсть и сестру оговорить.
– Неправда это, великий царь, – ответил Горат. – Рухей всё делал по своей воле, а уговорила нас подменить младенцев на котят твоя матушка, что всегда ненавидела Ятинку.
И братья наперебой рассказали обо всём, что произошло семь лет назад.
А торговец между тем, видя такие дела, поспешил на постоялый двор и привёл Лумчика с Фелитой. Увидели они своих детей и с радостью бросились к ним: Лумчик – к Ятинке, а Фелита – к Горану и Рухею.
Подошёл и царь к Ятинке с поникшей головой.
– Правы наши дети, – сказал он ей. – Ты выполнила своё обещание – подарила мне самых красивых и умных детей, а я за то отплатил тебе самым чёрным злом. Теперь я выполню любое твоё желание, только чтобы ты простила меня и была счастлива.
– Я уже простила тебя, добрый царь, – ответила Ятинка со слезами и улыбкой. – Ты вернул мне моих детей и отца, и нет для меня большего счастья. Об одном тебя попрошу: пощади моих братьев – не отнимай их второй раз у моей мачехи.
Посмотрел царь со злостью на притихших Гората и Рухея. Очень ему хотелось наказать их, но давши обещание жене, он не посмел ей перечить.
– Хорошо, – сказал он. – Помилую я твоих братьев, но чтобы с первым же кораблём они покинули мою страну и никогда больше здесь не появлялись!
Лумчику царь разрешил остаться со своей дочерью и внуками. Хотел Лумчик, чтобы Фелита тоже с ними осталась, но та наотрез отказалась.
– Я вернусь в наш город вместе с сыновьями, – сказала она. – Как бы больно мне ни было покидать Новира и Прасиму, но не смогу я смотреть в глаза ни им, ни их матери за то, что хотела сгубить её.
Призналась Фелита в том, что скрывала долгие годы. Покаялась она перед Лумчиком, Ятинкой, Новиром и Прасимой, первым же кораблём с сыновьями уплыла в родной город, и больше они никогда не возвращались.
Свою мать за её злодеяние царь заточил в высокую башню и навсегда отказался с ней разговаривать.
С той поры царь со своей женой и детьми зажили счастливой жизнью, а придворные, наконец, вздохнули спокойно, потому что служить счастливому правителю его слугам не бывает в тягость.
