– Пугало, пугало, пугало. На огороде. Одета по самой пугающей моде… – задорно и насмешливо напевала женщина.
Она вроде бы мурлыкала себе под нос, негромко, но окружающие могли услышать. И даже наверняка слышали, а песенка была такой старой, что её вряд ли многие помнили, поэтому звучало шокирующе:
– Те, у кого есть призвание, пугают ворон. Мне ж не даёт воспитанье им крикнуть: пойдите все вон!
– Прекрати! – глухо рыкнул мужчина.
Женщина с деланным непониманием часто заморгала:
– Почему, милый? Хорошая же песня.
– Издеваешься?!
– Ты так думаешь?
Она улыбнулась с добродушием ведьмы. Он тяжко вздохнул.
– Солнышко, хватит, – выговорил с трудом, болезненно поморщился.
– Чего? Уточни, пожалуйста.
Женщина кокетливо склонила голову к плечу, выражая готовность слушать.
– Я позвал тебя не затем, чтобы ты насмехалась, – произнёс мужчина миролюбиво и печально.
– Хочешь, чтобы я похвалила?! – она искренне удивилась. – Это пугало? Или тебя?!
Своё негодование женщина выразила комплексно: уничижительным тоном, презрительной гримасой и демонстративным жестом – покрутила пальцем у виска. Мужчина молчал и жалобно смотрел на неё – почти таким же взглядом, как знаменитый котик из мультфильма «Шрек».
– Бедолажка, – иронично посочувствовала женщина. – Докатился? Седина в бороду – бес в ребро?
– Чего сразу?! – заныл он, невольно втягивая голову в плечи.
– Подождать? Ещё спеть? – Усмехнувшись и пожав плечами, женщина едко произнесла в пространство: – Весеннее обострение, не иначе.
Окинув презрительным взглядом сначала мужчину, а затем и предмет их обсуждения, который был яблоком раздора – девушку эпатажной внешности, сидевшую за столиком в кафе, – женщина заявила нетерпящим возражений тоном:
– Где откопал, там же и закопай!
Та девушка не привлечь к себе внимания не могла. Вовсе не красотой, а сногсшибательно-вызывающим внешним видом, выверенным до мельчайших деталей. Макияж не просто яркий – агрессивный, перебор с пирсингом на лице, мудрёная татуировка на шее, немыслимая причёска, выкрашенные разноцветно волосы и неописуемая эклектика в одежде. Абсолютно всё не эстетично, но броско настолько, что каждому, кто это видел, состояние ступора было гарантировано.
Он так и отреагировал. И всю лекцию без стеснения рассматривал неординарную студентку – с его места за кафедрой этим было очень удобно заниматься. К окончанию лекции ему захотелось познакомиться с девушкой – выяснить потянуло, зачем она эпатирует публику и почему друг другу не соответствуют её внешность и поведение. Девушка не вертелась, не порывалась болтать с соседями, не копалась в телефоне – сидела спокойно, слушала внимательно и старательно записывала.
Перехватить необычную студентку не составило труда: она не сорвалась с места после звонка и, похоже, никуда не спешила. На естественный при знакомстве вопрос об имени он получил шокирующий ответ:
– Наконец-то, заметил, папочка!
Следом на мужчину выплеснулась ошеломляющая информация:
– Тысячи раз ты проходил мимо, не обращал на меня внимания, а мы часто пересекаемся – ходим по одним коридорам и улицами. И на маму я очень похожа – как две капли воды, но ты не помнишь её, наверно. Нет-нет, с ней ничего печального, криминального и просто плохого не произошло! Мама в полном порядке. Живёт сейчас в Европе. Долеталась! Была стюардессой и где-то в небе – там к ангелам ближе – нашла своё счастье. Зовёт, конечно, меня к себе. Она не кукушка! Но как я уеду, если ты даже не знаешь, что я существую? Несправедливо! Пожалуйста, не пугайся, папочка, мне ничего не надо. Я только хотела с тобой познакомиться. И, может быть, мне удастся понять, почему так получилось, что я есть, а тебя у меня нет – будто и не было никогда, как у детей из пробирки.
«Розыгрыш, – решил мужчина, – на авантюристку нарвался».
Он выслушал девушку, не попытавшись возразить ей, и продолжал ошарашенно молчать. Хоть и не поверил, но разглядывал её, всматривался, копаясь в памяти и размышляя: «Она сказала: как две капли воды? Но разве сходство только внешним бывает? Неординарность мышления тоже возможная и весьма приметная общность. И я одну такую знавал в молодости… неосмотрительно близко. На её подруге женился, и мы после этого не встречались – девушки рассорились, как оказалось, раз и навсегда. Получается, что это не розыгрыш? Значит – кошмар!»
– Молчишь, папочка? Нечего сказать или язык проглотил?
Первой нарушив неприятно повисшую тишину, девушка смотрела на мужчину отчаянно-грустными глазами. Рот её непонятно кривился – то ли плакать вот-вот начнёт, то ли хохотать.
– Как зовут-то? – повторил он вопрос внезапно севшим голосом.
– Виктория. В твою честь, папочка. Отчество тоже твоё записано – Викторовна. Фамилия, конечно, мамина – Зорина. – Девушка отвечала, подавляя рыдания вздохами. – Не помнишь такой? Ты Зоренькой её называл, если всё – правда.
– Зорюшкой, – прошептал он потерянно. – Ты немного ошиблась… дочка.
– Разыгрываешь?! – воскликнула женщина.
Запредельное изумление вытеснило её недавнюю иронию вместе с боевым настроем. Втайне она надеялась, что муж сейчас скажет: «Конечно, это розыгрыш, Солнышко! Я не изменяю тебе, и ничего подобного никогда не было». Но мужчина молчал, виновато уставившись в пол – ожиданиям женщины не соответствовал.
«Козёл! Такой же, как все – похотливый козёл», – подумала она, но вслух не высказалась, только в позе её осознание отразилось – женщина будто скукожилась. Лицо осталось непроницаемым, больше похожим на маску.
– Это не пассия, Солнышко, – зачем-то повторил он. – Я хочу тебя с моей дочерью познакомить, – выговорил напряжённо, кашлянул и произнёс с наигранной бодростью: – Так случается иногда. Ничего сверхъестественного! Бывают дети, о которых мы узнаём не сразу.
– Как давно? Ты уверен? Кто мать? – посыпались закономерные вопросы жены. Муж отвечал ей по порядку и с пояснениями:
– Узнал, как занятия начались – она третьекурсница, с осени моя студентка. Сомнений нет, мы тест делали. С её матерью ты знакома, если подругу помнишь. Это Зорюшка.
– Катька Зорина? – переспросила женщина ошеломлённо. – Да быть такого не может! Или ты и с ней переспал? Обеих попробовал, прежде чем выбрать?! Так вот почему она разозлилась, когда узнала о свадьбе.
Мужчина покаянно вздыхал, снова уставившись в пол. Упрёки жены справедливые – не поспоришь. Он и не ждал, что их разговор будет лёгким, понимал: в такой ситуации ни одна женщина без эмоций не обойдётся.
– Чего молчишь? – растерянно произнесла жена. – Как жить теперь будем?
– Ничего не меняется, Солнышко, – стал объяснять он. – Ей от меня ничего не надо, кроме внимания, изредка. Но я не хочу её прятать, как грязные носки. Это неправильно!
– Не поменяется, правда?! – к женщине возвращалась ирония. – Ты так уверен, что следом за дочкой не явится мать? Я б не ручалась! – Это желание рвать и метать подоспело. – Нечего им возле нас ошиваться! О сыне подумал бы. Ему подростковых комплексов хватит, усугублять их скелетами из шкафа не нужно.
Удар был болезненно точным! Сын – это важно. Может быть, самое главное для мужчины. Дочь неожиданно обрести, безусловно, приятно и не лишнее, но сына терять из-за этого – недопустимо.
– Твои подозрения беспочвенны, Солнышко, – мужчина старался быть убедительным. – Нашу семью я разрушать никогда не буду. Если у меня и были какие-то чувства к Зорюшке, то быльём давно поросли. Поверь мне, пожалуйста. И к дочери это никакого отношения не имеет, хоть и взаимосвязано. Ты же знаешь, что отец нужен детям не меньше матери.
Сказав, он окинул жену твёрдым взглядом, а себе запретил ковыряться в прошлом. Правда, что ему нравились обе подруги, и тянуло к ним одинаково не всерьёз. Но как не поддаться соблазну, когда хорошенькие девушки не возражают приятно провести время? Бесшабашная молодость! Чудил он тогда от души и с той, и с другой, и ни о чём не задумывался. А почему вообще жениться решил – это не объяснить даже себе самому. Но ни разу он не пожалел об этом. И никогда не вспоминал Зорюшку.
Вика сидела в кафе за тем столиком, что прямо напротив входа. Отца с женой она сразу заметила и стала наблюдать за ними боковым зрением. Остановившись возле стеклянных дверей, разговаривая о чём-то, они поглядывали в её сторону, но не заходили в кафе – странная нерешительность. Взгляды отца показались девушке встревоженными и заискивающими, будто он извинялся. А женщина посматривала на неё потрясённо и с прищуром подозрительности, который ничего хорошего не обещал.
«Зачем я согласилась на встречу? – размышляла Вика. – Интересно, конечно, посмотреть на ту самую подругу мамульки, но знакомиться с ней у меня никакого желания как не было, так и нет. Отец решил нас представить друг другу – может, он подкаблучник? Хотя не похоже. Не смотрит на него свысока его клуша, и вместе они гармонично выглядят. Но ничего особенного в них нет – обыкновенные. Представить рядом мамульку трудно. Затмевала, наверно, подругу в молодости – она у меня ого-го! Элегантная женщина, которая знает себе цену и всегда добивается того, что хочет. Почему я раньше не поняла: не добивалась, значит, не нужен был мой отец. Ей! А мне?»
Вика хорошо помнила, как в детстве мечтала о папе. Как ей хотелось его заурядного внимания: вместе пойти в кино или в парк, поесть мороженого, о чём-то поговорить. Да просто чтоб рядом был добрый, заботливый, сильный мужчина. С таким не страшно и не стыдно чувствовать и признавать свою слабость.
Мама посмеивалась над ней: «Сказок много читаешь, дочка!» И объясняла, что жизнь иначе устроена, приводя в примеры отцов её лучших подружек. Один всё время работает, его и не видят практически дома, и с детьми ему заниматься некогда. Другой проводит свободное время лёжа на диване перед телевизором, и кроме футбола ничем не интересуется. И это ещё хорошие отцы! Они хотя бы не пьют.
Вика с мамулей не спорила, но познакомиться с папой ей всё равно хотелось – вот такая навязчивая идея. И всё теперь получилось! И Вике очень приятно было, когда он искренне огорчился из-за того, что не знал о её существовании. Порадовало и то, что никаких упрёков не высказал в адрес мамули. И самой Вике ни разу замечания не сделал за вызывающий внешний вид, будто его не смущает это. А как он забавно стеснялся, когда тест ДНК предложил – обхохотаться! Ему неудобно было признаться, что есть сомнение – порядочный. Неплохой человек, только слабохарактерный.
Вике казалось, что за полгода общения она успела достаточно узнать отца. И она не разочаровалась, пожалуй, хоть представляла его другим. Поразмыслив, она поняла, что папу себе придумала и черты того не реального человека надеялась отыскать в настоящем отце. Наивная! Но всё это пройденный этап, а что теперь?
«Общаться только с ним, видимо, не получится. У него семья – жена и сын – и он считает правильным и осуществимым наше сближение. Пусть не сразу, а постепенно. И первым шагом должна стать эта встреча», – Виктория глубоко задумалась, почувствовав, что настало время принять серьёзное решение.
Планируя знакомство с отцом, девушка не учитывала, что тот не одинок. И последствий своего поступка не взвешивала – ни для себя, ни для других.
К жене отца, которая когда-то была подругой её мамы, Вика никаких тёплых чувств не испытывала, потому что считала разлучницей. Правда, увидев, засомневалась. Совсем эта женщина не похожа на стерву, способную увести у подруги любимого человека. Сама, наверно, по уши влюбилась в него и больше ни о чём не думала. Но разве повод чужая любовь для хорошего отношения? И распростёртых объятий ждать Вике от неё не разумно – никому не понравится тот, кто нарушает его привычную спокойную жизнь.
Есть ещё сын – папа о нём рассказывал Вике с нескрываемой гордостью. Конечно, сын ближе отцу и всегда будет важнее, дороже самой чудесной дочки. Тем более такой: нежданной-негаданной и своенравной. Зачем нужен младший брат самой Вике, она тоже не понимала. Если она когда-нибудь и мечтала о брате, то старшем, который отчасти мог заменить отца.
«Для чего же, переступая через себя, мне подстраиваться под них? Им под меня так же незачем. Ничего не получится, только папа расстроится, будет переживать», – мысленно рассуждала девушка, заранее жалея отца.
Пусть он не герой её детских грёз, но и человек хороший, и отец неплохой. Когда сумбурные первые впечатления улеглись, Вика его приняла таким, какой он есть. Правильно говорят: родителей не выбирают. Их бессознательно любят и поэтому не хотят огорчать.
Как следует поступить, девушке подсказала ярко подсвеченная изнутри табличка с надписью «Запасной выход».
Внезапно дёрнув мужа за руку, чтобы привлечь его внимание, женщина выпалила:
– Куда твоё пугало делось?!
Мужчина, взглянув, убедился, что столик в кафе, за которым недавно сидела девушка с вызывающей внешностью, теперь свободен. Он обвёл настороженным взглядом зал – нигде той девушки не было. Покачав головой, мужчина тихо рассмеялся почему-то.
Жена, наблюдая за ним, удивлённо вскинула брови сначала, а потом заулыбалась:
– Розыгрыш всё-таки? А я поверила, испугаться успела…
Она смотрела на мужа с таким обожанием и восхищением, что он не знал, что ей сказать – сладкую ложь или горькую правду. И предпочёл молчать, мысленно обращаясь к своей ошибке молодости: «Твой характер у дочери, Зорюшка. Она такая же своевольная, непредсказуемая и порывистая. Выходит, мне всё же придётся свыкнуться, ничего не поделаешь».
Она вроде бы мурлыкала себе под нос, негромко, но окружающие могли услышать. И даже наверняка слышали, а песенка была такой старой, что её вряд ли многие помнили, поэтому звучало шокирующе:
– Те, у кого есть призвание, пугают ворон. Мне ж не даёт воспитанье им крикнуть: пойдите все вон!
– Прекрати! – глухо рыкнул мужчина.
Женщина с деланным непониманием часто заморгала:
– Почему, милый? Хорошая же песня.
– Издеваешься?!
– Ты так думаешь?
Она улыбнулась с добродушием ведьмы. Он тяжко вздохнул.
– Солнышко, хватит, – выговорил с трудом, болезненно поморщился.
– Чего? Уточни, пожалуйста.
Женщина кокетливо склонила голову к плечу, выражая готовность слушать.
– Я позвал тебя не затем, чтобы ты насмехалась, – произнёс мужчина миролюбиво и печально.
– Хочешь, чтобы я похвалила?! – она искренне удивилась. – Это пугало? Или тебя?!
Своё негодование женщина выразила комплексно: уничижительным тоном, презрительной гримасой и демонстративным жестом – покрутила пальцем у виска. Мужчина молчал и жалобно смотрел на неё – почти таким же взглядом, как знаменитый котик из мультфильма «Шрек».
– Бедолажка, – иронично посочувствовала женщина. – Докатился? Седина в бороду – бес в ребро?
– Чего сразу?! – заныл он, невольно втягивая голову в плечи.
– Подождать? Ещё спеть? – Усмехнувшись и пожав плечами, женщина едко произнесла в пространство: – Весеннее обострение, не иначе.
Окинув презрительным взглядом сначала мужчину, а затем и предмет их обсуждения, который был яблоком раздора – девушку эпатажной внешности, сидевшую за столиком в кафе, – женщина заявила нетерпящим возражений тоном:
– Где откопал, там же и закопай!
*****
Та девушка не привлечь к себе внимания не могла. Вовсе не красотой, а сногсшибательно-вызывающим внешним видом, выверенным до мельчайших деталей. Макияж не просто яркий – агрессивный, перебор с пирсингом на лице, мудрёная татуировка на шее, немыслимая причёска, выкрашенные разноцветно волосы и неописуемая эклектика в одежде. Абсолютно всё не эстетично, но броско настолько, что каждому, кто это видел, состояние ступора было гарантировано.
Он так и отреагировал. И всю лекцию без стеснения рассматривал неординарную студентку – с его места за кафедрой этим было очень удобно заниматься. К окончанию лекции ему захотелось познакомиться с девушкой – выяснить потянуло, зачем она эпатирует публику и почему друг другу не соответствуют её внешность и поведение. Девушка не вертелась, не порывалась болтать с соседями, не копалась в телефоне – сидела спокойно, слушала внимательно и старательно записывала.
Перехватить необычную студентку не составило труда: она не сорвалась с места после звонка и, похоже, никуда не спешила. На естественный при знакомстве вопрос об имени он получил шокирующий ответ:
– Наконец-то, заметил, папочка!
Следом на мужчину выплеснулась ошеломляющая информация:
– Тысячи раз ты проходил мимо, не обращал на меня внимания, а мы часто пересекаемся – ходим по одним коридорам и улицами. И на маму я очень похожа – как две капли воды, но ты не помнишь её, наверно. Нет-нет, с ней ничего печального, криминального и просто плохого не произошло! Мама в полном порядке. Живёт сейчас в Европе. Долеталась! Была стюардессой и где-то в небе – там к ангелам ближе – нашла своё счастье. Зовёт, конечно, меня к себе. Она не кукушка! Но как я уеду, если ты даже не знаешь, что я существую? Несправедливо! Пожалуйста, не пугайся, папочка, мне ничего не надо. Я только хотела с тобой познакомиться. И, может быть, мне удастся понять, почему так получилось, что я есть, а тебя у меня нет – будто и не было никогда, как у детей из пробирки.
«Розыгрыш, – решил мужчина, – на авантюристку нарвался».
Он выслушал девушку, не попытавшись возразить ей, и продолжал ошарашенно молчать. Хоть и не поверил, но разглядывал её, всматривался, копаясь в памяти и размышляя: «Она сказала: как две капли воды? Но разве сходство только внешним бывает? Неординарность мышления тоже возможная и весьма приметная общность. И я одну такую знавал в молодости… неосмотрительно близко. На её подруге женился, и мы после этого не встречались – девушки рассорились, как оказалось, раз и навсегда. Получается, что это не розыгрыш? Значит – кошмар!»
– Молчишь, папочка? Нечего сказать или язык проглотил?
Первой нарушив неприятно повисшую тишину, девушка смотрела на мужчину отчаянно-грустными глазами. Рот её непонятно кривился – то ли плакать вот-вот начнёт, то ли хохотать.
– Как зовут-то? – повторил он вопрос внезапно севшим голосом.
– Виктория. В твою честь, папочка. Отчество тоже твоё записано – Викторовна. Фамилия, конечно, мамина – Зорина. – Девушка отвечала, подавляя рыдания вздохами. – Не помнишь такой? Ты Зоренькой её называл, если всё – правда.
– Зорюшкой, – прошептал он потерянно. – Ты немного ошиблась… дочка.
*****
– Разыгрываешь?! – воскликнула женщина.
Запредельное изумление вытеснило её недавнюю иронию вместе с боевым настроем. Втайне она надеялась, что муж сейчас скажет: «Конечно, это розыгрыш, Солнышко! Я не изменяю тебе, и ничего подобного никогда не было». Но мужчина молчал, виновато уставившись в пол – ожиданиям женщины не соответствовал.
«Козёл! Такой же, как все – похотливый козёл», – подумала она, но вслух не высказалась, только в позе её осознание отразилось – женщина будто скукожилась. Лицо осталось непроницаемым, больше похожим на маску.
– Это не пассия, Солнышко, – зачем-то повторил он. – Я хочу тебя с моей дочерью познакомить, – выговорил напряжённо, кашлянул и произнёс с наигранной бодростью: – Так случается иногда. Ничего сверхъестественного! Бывают дети, о которых мы узнаём не сразу.
– Как давно? Ты уверен? Кто мать? – посыпались закономерные вопросы жены. Муж отвечал ей по порядку и с пояснениями:
– Узнал, как занятия начались – она третьекурсница, с осени моя студентка. Сомнений нет, мы тест делали. С её матерью ты знакома, если подругу помнишь. Это Зорюшка.
– Катька Зорина? – переспросила женщина ошеломлённо. – Да быть такого не может! Или ты и с ней переспал? Обеих попробовал, прежде чем выбрать?! Так вот почему она разозлилась, когда узнала о свадьбе.
Мужчина покаянно вздыхал, снова уставившись в пол. Упрёки жены справедливые – не поспоришь. Он и не ждал, что их разговор будет лёгким, понимал: в такой ситуации ни одна женщина без эмоций не обойдётся.
– Чего молчишь? – растерянно произнесла жена. – Как жить теперь будем?
– Ничего не меняется, Солнышко, – стал объяснять он. – Ей от меня ничего не надо, кроме внимания, изредка. Но я не хочу её прятать, как грязные носки. Это неправильно!
– Не поменяется, правда?! – к женщине возвращалась ирония. – Ты так уверен, что следом за дочкой не явится мать? Я б не ручалась! – Это желание рвать и метать подоспело. – Нечего им возле нас ошиваться! О сыне подумал бы. Ему подростковых комплексов хватит, усугублять их скелетами из шкафа не нужно.
Удар был болезненно точным! Сын – это важно. Может быть, самое главное для мужчины. Дочь неожиданно обрести, безусловно, приятно и не лишнее, но сына терять из-за этого – недопустимо.
– Твои подозрения беспочвенны, Солнышко, – мужчина старался быть убедительным. – Нашу семью я разрушать никогда не буду. Если у меня и были какие-то чувства к Зорюшке, то быльём давно поросли. Поверь мне, пожалуйста. И к дочери это никакого отношения не имеет, хоть и взаимосвязано. Ты же знаешь, что отец нужен детям не меньше матери.
Сказав, он окинул жену твёрдым взглядом, а себе запретил ковыряться в прошлом. Правда, что ему нравились обе подруги, и тянуло к ним одинаково не всерьёз. Но как не поддаться соблазну, когда хорошенькие девушки не возражают приятно провести время? Бесшабашная молодость! Чудил он тогда от души и с той, и с другой, и ни о чём не задумывался. А почему вообще жениться решил – это не объяснить даже себе самому. Но ни разу он не пожалел об этом. И никогда не вспоминал Зорюшку.
*****
Вика сидела в кафе за тем столиком, что прямо напротив входа. Отца с женой она сразу заметила и стала наблюдать за ними боковым зрением. Остановившись возле стеклянных дверей, разговаривая о чём-то, они поглядывали в её сторону, но не заходили в кафе – странная нерешительность. Взгляды отца показались девушке встревоженными и заискивающими, будто он извинялся. А женщина посматривала на неё потрясённо и с прищуром подозрительности, который ничего хорошего не обещал.
«Зачем я согласилась на встречу? – размышляла Вика. – Интересно, конечно, посмотреть на ту самую подругу мамульки, но знакомиться с ней у меня никакого желания как не было, так и нет. Отец решил нас представить друг другу – может, он подкаблучник? Хотя не похоже. Не смотрит на него свысока его клуша, и вместе они гармонично выглядят. Но ничего особенного в них нет – обыкновенные. Представить рядом мамульку трудно. Затмевала, наверно, подругу в молодости – она у меня ого-го! Элегантная женщина, которая знает себе цену и всегда добивается того, что хочет. Почему я раньше не поняла: не добивалась, значит, не нужен был мой отец. Ей! А мне?»
Вика хорошо помнила, как в детстве мечтала о папе. Как ей хотелось его заурядного внимания: вместе пойти в кино или в парк, поесть мороженого, о чём-то поговорить. Да просто чтоб рядом был добрый, заботливый, сильный мужчина. С таким не страшно и не стыдно чувствовать и признавать свою слабость.
Мама посмеивалась над ней: «Сказок много читаешь, дочка!» И объясняла, что жизнь иначе устроена, приводя в примеры отцов её лучших подружек. Один всё время работает, его и не видят практически дома, и с детьми ему заниматься некогда. Другой проводит свободное время лёжа на диване перед телевизором, и кроме футбола ничем не интересуется. И это ещё хорошие отцы! Они хотя бы не пьют.
Вика с мамулей не спорила, но познакомиться с папой ей всё равно хотелось – вот такая навязчивая идея. И всё теперь получилось! И Вике очень приятно было, когда он искренне огорчился из-за того, что не знал о её существовании. Порадовало и то, что никаких упрёков не высказал в адрес мамули. И самой Вике ни разу замечания не сделал за вызывающий внешний вид, будто его не смущает это. А как он забавно стеснялся, когда тест ДНК предложил – обхохотаться! Ему неудобно было признаться, что есть сомнение – порядочный. Неплохой человек, только слабохарактерный.
Вике казалось, что за полгода общения она успела достаточно узнать отца. И она не разочаровалась, пожалуй, хоть представляла его другим. Поразмыслив, она поняла, что папу себе придумала и черты того не реального человека надеялась отыскать в настоящем отце. Наивная! Но всё это пройденный этап, а что теперь?
«Общаться только с ним, видимо, не получится. У него семья – жена и сын – и он считает правильным и осуществимым наше сближение. Пусть не сразу, а постепенно. И первым шагом должна стать эта встреча», – Виктория глубоко задумалась, почувствовав, что настало время принять серьёзное решение.
Планируя знакомство с отцом, девушка не учитывала, что тот не одинок. И последствий своего поступка не взвешивала – ни для себя, ни для других.
К жене отца, которая когда-то была подругой её мамы, Вика никаких тёплых чувств не испытывала, потому что считала разлучницей. Правда, увидев, засомневалась. Совсем эта женщина не похожа на стерву, способную увести у подруги любимого человека. Сама, наверно, по уши влюбилась в него и больше ни о чём не думала. Но разве повод чужая любовь для хорошего отношения? И распростёртых объятий ждать Вике от неё не разумно – никому не понравится тот, кто нарушает его привычную спокойную жизнь.
Есть ещё сын – папа о нём рассказывал Вике с нескрываемой гордостью. Конечно, сын ближе отцу и всегда будет важнее, дороже самой чудесной дочки. Тем более такой: нежданной-негаданной и своенравной. Зачем нужен младший брат самой Вике, она тоже не понимала. Если она когда-нибудь и мечтала о брате, то старшем, который отчасти мог заменить отца.
«Для чего же, переступая через себя, мне подстраиваться под них? Им под меня так же незачем. Ничего не получится, только папа расстроится, будет переживать», – мысленно рассуждала девушка, заранее жалея отца.
Пусть он не герой её детских грёз, но и человек хороший, и отец неплохой. Когда сумбурные первые впечатления улеглись, Вика его приняла таким, какой он есть. Правильно говорят: родителей не выбирают. Их бессознательно любят и поэтому не хотят огорчать.
Как следует поступить, девушке подсказала ярко подсвеченная изнутри табличка с надписью «Запасной выход».
*****
Внезапно дёрнув мужа за руку, чтобы привлечь его внимание, женщина выпалила:
– Куда твоё пугало делось?!
Мужчина, взглянув, убедился, что столик в кафе, за которым недавно сидела девушка с вызывающей внешностью, теперь свободен. Он обвёл настороженным взглядом зал – нигде той девушки не было. Покачав головой, мужчина тихо рассмеялся почему-то.
Жена, наблюдая за ним, удивлённо вскинула брови сначала, а потом заулыбалась:
– Розыгрыш всё-таки? А я поверила, испугаться успела…
Она смотрела на мужа с таким обожанием и восхищением, что он не знал, что ей сказать – сладкую ложь или горькую правду. И предпочёл молчать, мысленно обращаясь к своей ошибке молодости: «Твой характер у дочери, Зорюшка. Она такая же своевольная, непредсказуемая и порывистая. Выходит, мне всё же придётся свыкнуться, ничего не поделаешь».
