— Юрец, пошли выпьем! Сегодня водочка рекой льётся, когда ещё такое будет?! Надо идти! Зачем тут стоять? Пойдём к ребятам!
Глава четвёртая.
Тяжело вздохнув, я махнул рукой, подошёл к слесарю вплотную и тихо спросил, глядя ему в пьяные глаза:
— Что здесь вообще происходит?! Почему все пьют сегодня? Ты можешь мне объяснить?!
Сёма кивнул, облизал губы и снова расплылся в широкой и глупой улыбке, вызвавшей моё сильное раздражение.
— Гуляем сегодня! - важно заявил он, принимая горделивую позу. - Шеф заказ слупил шикарный, и по этому поводу благосклонно накрыл стол нам! Всё по высшему уровню!
— А Зина что здесь делает?
— Тоже гуляет с нами! Главный так и сказал - "Зиночку тоже угостите, сегодня всем можно!". Вот мы и угостили! Мы не жадничали нисколько!
— Увжуко знает об этом?
— Конечно! Он её сам и привёл к нам. Сейчас в машине дрыхнет, устал шибко. А Зинуля...
Я нетерпеливо перебил его, показав рукой на ворота склада.
— Хоть кто-то трезвый есть там? Кому мне отчётность сдать?
— Не знаю... А зачем? Сегодня все пьют. Слушай, хорош болтать, пошли жахнем по маленькой! Ещё успеем побухтеть, не волнуйся!
Опустив голову, я снова не сумел сдержать тяжёлого вздоха-пьянка в мои сегодняшние планы не входила. У меня были дела намного серьёзнее, чем пустая и дикая обжираловка, и они требовали быстрого решения. Но...
... В помещении, отведенном под комнату отдыха, за столом собралась вся наша бригада, все шесть человек и разумеется, все были сильно навеселе. Стол, поставленый посередине комнаты, ломился от изобилия закусок и алкоголя, но вовсе не это заставило моё сердце непроизвольно дрогнуть.
Поприветствовав коллег, я сел за стол, налил себе водочки и, осмотревшись по сторонам сразу же увидел то, о чём потом долго не мог забыть. Увиденная картина не была слишком уж ужасной или неприятной, мне приходилось видеть вещи и похуже, но смотреть на происходящее особого желания не возникало. Мне никогда не нравились подобные вещи.
В углу комнаты, на потрепанном надувном матрасе стояла на четвереньках абсолютно голая Зина, а с обеих сторон над нею трудились двое нетрезвых мужчин. Один, грубо схватив женщину за волосы, впихивал ей в рот свой не желающий вставать член, сопровождая свои действия отборным матом, а другой в это время активно коитусил пьяную уборщицу, смачно хлопая её по заднице. Судя по всему, Зина была совершенно не против того, что с ней делают хмельные мужички, она что-то невнятно мычала и активно подмахивала аппетитной задницей, демонстрируя неприкрытую похоть. Смотреть на это было неприятно.
Сам не знаю почему, мне вдруг стало жаль эту женщину, которую столь унизительным образом имели на глазах у других два нетрезвых мужика. Сейчас ей было весело и хорошо, но как она станет себя чувствовать, когда придёт в себя? Как будет смотреть на этих мужчин, которые использовали её тело для своих прихотей? Или ей будет плевать на это?
Прекрасно понимая всю нелепость собственных рассуждений, я ничего не мог с собой поделать. Вспоминая счастливые часы, проведенные в прошлом с Зиной, я чувствовал какую-то непонятную вину перед ней за то, что сейчас происходило. И не мог ничего изменить.
Попытайся я сейчас помешать этой пьяной ораве удовлетворять свои желания, меня сразу же изобьют и вышвырнут вон не задумываясь. Этих ребят я слишком хорошо знал. Поэтому...
Я выпил рюмку водки и потянулся за закуской, не желая больше смотреть на происходящее в углу, но в это время на другом конце стола кто-то пьяно заорал:
— Дайте мне попробовать эту... Эти сиськи и жопу! Я хочу узнать, как она...
Это был Петрик. Размахивая руками, пьяный дебил пытался встать из-за стола, но его благоразумно не пускали ребятушки, сидевшие рядом. С диким хохотом они усадили его на место и налили выпить, сразу же парализовав все грязные желания похотливого электрика.
Подцепив вилкой кусок буженины, я опустил голову, уставившись в свою тарелку, которую услужливо поставили передо мной. За столом спорили, что-то жарко обсуждали и пьяно орали, тем самым дергая мои и без того натянутые нервы, но остановить всё это я не мог при всём желании. Мне хотелось встать и незаметно уйти отсюда, но я знал, что этого сделать мне сейчас не дадут.
Слишком уж все взбудоражены происходящим.
Конец шестнадцатой части.
