Спустя какое-то время я начала догадываться, что это всё было наглым ментовским разводом. Безошибочно определив во мне приезжую простушку, бесстыжий ментяра разыграл свой подлый сценарий и поимел меня на халяву в своё удовольствие. Этот урод в фуражке просто запугал меня и нагло обвел вокруг пальца с помощью подельника Шлямы, воплотив в реальность свои грязные желания. Только поняла я это слишком поздно.
Оказавшись на улице, я медленно вышла с территории вокзала, посмотрела по сторонам, затем свернула в какой-то переулок и бросилась бежать. Я неслась сломя голову, стараясь удалиться от ненавистного мне вокзала как можно дальше и остановилась только тогда, когда совершенно выбилась из сил. Опустившись на скамейку возле какого то старого дома, я попыталась отдышаться и только теперь поняла, что ничего сегодня не ела. Голод начал давать о себе знать бурчанием в животе и я задумалась, где бы можно было перекусить. Для этого мне нужно было недорогое и скромное кафе. Хорошо, что подлый мент не отобрал у меня все деньги, иначе мне пришлось бы туго...
— Извините, Вы позволите?...
Обернувшись, я увидела рядом с собой невысокого сухенького старичка, опирающегося на палку. Выйдя из подъезда, он подошёл к урне, возле которой я сидела и собирался выбросить в неё бумажный мешок. Вид у старика был немощный и больной.
Я молча подвинулась, освобождая ему место.
— До мусорных баков я не дойду! - сказал он мне, опускаясь на скамейку рядом со мной. - Ноги сегодня с утра болят, сил нет. Сейчас посижу немного, отдохну немного и пойду назад... Надеюсь, Вы не против моего общества?
Я пожала плечами и улыбнулась.
— Нет, конечно! Присаживайтесь.
— Спасибо.
Старик расслабленно вытянул ноги и подставил лицо солнцу, щедро заливавшему тихий уютный двор. Вид у него стал умиротворенным. Посмотрев на его маленькую фигуру, я отвернулась, думая, что делать дальше. В первую очередь необходимо было поесть, я всегда плохо переносила чувство голода и начинала нервничать.
— Когда не стало жены... - негромко заговорил старик, сидя рядом со мной. - Я стал реже выходить на улицу. Хотя очень люблю гулять по нашему району. Мне почему-то стало неинтересно выходить из дома. А раньше с женой мы постоянно гуляли по вечерам и разговаривали обо всём. Это было счастливое время, которое ушло безвозвратно. Теперь я постоянно чувствую себя одиноким и забытым, а это не прибавляет сил. Я вижу, что постепенно и неотвратимо начинаю угасать, и не знаю, что с этим делать. Я утратил интерес ко всему, охладел к увлечениям и перестал радоваться жизни. Если бы Вы знали, моя милая, как это тяжело и страшно-угасать одному...
С удивлением посмотрев на старика, я увидела что на его впалых щеках блестят слёзы. Растерявшись, я молча смотрела на него, не зная, что сказать в ответ. Впервые незнакомый человек заговорил со мной на такую тему. Но ему и не нужен был мой ответ, старик разговаривал сам с собой.
— Извините, что отвлекаю Вас своими жалобами... - снова заговорил он, выпрямляясь на скамейке. - Я сейчас уйду и не стану мешать. У молодых свои заботы и трудности, своя жизнь и стремления... А моя молодость ушла и уже никогда не вернется. Никогда... И именно это заставляет меня грустить по вечерам. И даже заставляет плакать в одиночестве, но я этого уже не стесняюсь... Зачем старику стесняться своих слёз? Разве в этом есть что-то постыдное? Ничего стыдного в проявлении этих чувств я не вижу. Впрочем, это мои проблемы и они не должны никого волновать. Всего Вам хорошего!
С трудом поднявшись на ноги, старик двинулся было к двери подъезда, но сразу же зашатался и едва не упал. Испуганно вскрикнув, я бросилась к нему и помогла удержаться на ногах, придерживая его под руку.
— Осторожно! Держитесь за меня! Вам плохо?
— Нет, немного...голова закружилась...Сейчас пройдёт.
— Я Вам помогу! Держите мою руку.
— Я очень буду благодарен...
Глава девятая.
Медленно поднявшись на второй этаж, осторожно преодолевая ступеньку за ступенькой, мы остановились на чистенькой лестничной площадке. Отдышавшись, старик вытащил из кармана ключи и, показав на одну из дверей, смущённо протянул их мне :
— Будьте любезны, откройте её...
Придерживая старика за руку, я открыла дверь квартиры и помогла ему зайти внутрь. Держась за стену, он отпустил мою руку, доковылял до кресла, стоявшего в просторной прихожей, тяжело опустился в него и откинулся на спину. Руки у него дрожали мелкой дрожью, и вообще весь вид был каким- то нездоровым. Я молча стояла возле двери и смотрела на хозяина квартиры, не зная что делать дальше. Оставлять старика одного в таком состоянии мне не хотелось.
— Может, Вам скорую вызвать?
Он повернул голову в мою сторону и слабо улыбнулся.
— Благодарю Вас, не надо. Лучше принесите мне воды...кухня вон там...
Войдя на аккуратно прибраную кухню, я двинулась было к раковине, чтобы налить воды в стакан, но тут же застыла на месте. Мой несчастный желудок с новой силой забурчал от голода, громко протестуя против такой жёсткой диеты. Это было невыносимо и кошмарно.
На плите стояла сковородка с жареной курицей, распространявшей такой головокружительный аромат чеснока, что я зажмурила глаза и опёрлась рукой о стену. Мой рот моментально наполнился слюной, а желудок отозвался громким бурчанием, требуя наполнения. Эта пытка была невыносима.
Едва сдерживая голодные стоны, я наполнила стакан и вернулась к старику. Выпив воду, тот кивком поблагодарил меня, затем поднял голову и внимательно посмотрел мне в лицо, явно о чем- то раздумывая. Я молча стояла рядом с ним, стараясь не думать о курице на сковородке. Так страдать от голода мне никогда не приходилось.
— Ты почему такая бледная, милая моя? - раздался хриплый голос старика, заставивший меня вздрогнуть. - Ты тоже себя плохо чувствуешь?
Видимо, мне реально было лихо, если даже он заметил моё состояние.
Горько улыбнувшись, я помотала головой и посмотрела в сторону двери, собираясь попрощаться.
— Нет, всё хорошо... Просто очень жарко. Я плохо переношу жару и поэтому...
— А что же ты раньше мне не сказала? - встрепенулся дед, не сводя с меня глаз. - Пойдём - ка на кухню вместе, у меня квас в холодильнике стоит!
— Да нет, спасибо. Я пойду...
— Не стесняйся, пошли со мной! Не время для скромностей, я всё понимаю! Иди за мной!
Выбравшись из кресла, старик поковылял на кухню и мне пришлось двинуться за ним следом. Снова увидеть жареную курицу для меня было невыносимо.
Оказавшись на кухне, дед достал из холодильника запотевшую двухлитровую баклажку с квасом и с улыбкой протянул её мне. Взяв бутылку, я постаралась быстро отвернуться, чтобы не видеть плиту со сковородкой, но получилось это у меня плохо. Сжав зубы, я отошла к столу и наполнила квасом большую кружку, пытаясь хоть как-то отвлечься от мыслей о еде. Руки у меня дрожали.
— Может, ты покушать хочешь, милая? - тихо спросил старик, подходя к плите. - У меня здесь курочка вот... И картошечка есть. Если хочешь...
Я замерла возле стола, глядя на сковородку. Желудок скрутила резкая боль и я едва сдержала мучительный стон. Добрый дедушка быстро сообразил в чём дело и махнул мне рукой.
— Иди мой руки и садись за стол. Нечего стесняться, это лишнее. Я же вижу, что ты голодная, но гордая. Сейчас вся молодёжь такая, всем известно... Что с вами поделаешь? Иди, не стой столбом!
Я не стала заставлять себя упрашивать и метнулась в ванную. Через несколько минут я с жадностью уплетала сочную курицу с поджаренной картошкой и была на седьмом небе от счастья. Старик с ласковой улыбкой смотрел на меня и вздыхал, качая головой.
— Как же ты умудрилась так оголодать, милая? - спрашивал он, сидя за столом напротив меня. - У тебя нет денег на еду? Тебя обокрали?
— Нет... - ответила я, активно работая челюстями. - Просто с парнем сильно поругалась и ушла от него, а позавтракать не успела... Вот...
— Поругалась? - удивился дед, поднимая брови. - А из-за чего же? Он колотил тебя?
— Да нет... Просто работать не хотел, а меня это злило... Потом пить начал, орать на меня... Я терпела, а потом решила, что хватит с меня. Вот и поцапались сегодня с утра. Я плюнула, хлопнула дверью и ушла. Он мне надоел.
— А где же твои вещи?
— В квартире остались. Я их потом заберу, сейчас не до этого.
— Понятно.
Глава десятая.
Старик некоторое время сидел молча, вздыхая и рассматривая кухню, затем снова обратился ко мне. Вид у него стал заметно лучше и я полностью успокоилась. Сама не знаю почему, но я переживала за этого деда.
— А скажи мне, милая, куда ты собираешься дальше двигать? Где твой дом?
Такого вопроса я не ожидала и застыла с набитым ртом, хлопая ресницами.
— Мой дом далеко... - промямлила я, лихорадочно соображая, что ответить. - Я сначала хотела уехать отсюда, а потом передумала... Хочу найти работу и снять квартиру, а там...
Чем я планировала заняться на этой квартире, старику знать было необязательно. Это лично моё дело. Остальных вовсе не касается.
— К парню своему возвращаться не собираешься?
— Нет, конечно! Я же сказала - он мне надоел. От этого дурня одни неприятности и никакого толка! Зачем он мне теперь? Другого себе найду, это не проблема!
Дед снова ласково улыбнулся и кивнул головой.
— Понимаю. У молодежи сейчас всё легко. Вам намного проще и легче, а вот мы в наше время мучались и...
При этих словах я громко рассмеялась, едва не поперхнувшись едой.
— Ну, не скажите! Как это проще и легче?! Ничего подобного! Я вот работу себе не могу найти, это совсем непросто! Сейчас у многих с работой проблемы. Да и с жильём тоже не всё просто. Приходится крутиться везде и вообще... Ну, как- то так.
Старик перестал улыбаться и внимательно посмотрел на меня с непонятным видом. Глаза у него почему-то стали печальными.
— А ты пыталась её искать? - негромко спросил он.
— Кого?
— Работу свою. Пыталась найти?
Я снова замерла, не зная, что ответить. Вопрос поставил меня в тупик.
— Конечно пыталась! Да только всё бесполезно.
— Разве?
Мне показалось, что старик усмехнулся, глядя на меня.
— Разумеется! - с жаром заявила я, не забывая поглощать аппетитную курицу. - Я обращалась во многие учреждения, где только не была, и везде получала вежливый отказ! Никому мои услуги оказались не нужны. Звучит нелепо, но это в самом деле так!
Старик сделал медленный вдох, затем так же медленно выдохнул и опустил голову. Глядя на него, я не могла понять, что его так опечалило.
— Ну, хорошо! - по- прежнему тихо сказал он, приглаживая свои редкие волосы и глядя в стену. - Хорошую работу сейчас в самом деле трудно найти. Время такое настало, ничего не поделаешь. Но искать всё равно нужно, нельзя опускать руки. Нельзя сидеть и ждать у моря погоды, надо действовать. Бездействие ничего никому не давало, это уже аксиома. Кстати, какая у тебя специальность?
— Я медсестра.
Дед повернул голову в мою сторону и побарабанил пальцами по столу.
— Какая медсестра? Неужели хирургическая?
В его голосе послышалась насмешка и мне это не понравилось.
— Нет! - сказала я громко, отодвигая пустую тарелку. - Медсестра общей практики, в поликлинике!
— Ясно. Ты наелась?
— Да, спасибо большое! Всё было очень вкусно!
Старик снова слабо улыбнулся и кивнул головой.
— Я рад, что тебе понравилось. Значит, не зря готовил. Сам я мало сейчас ем, аппетит уже не тот, что ж поделать?... А ты вон как управилась! Молодец. Винца хорошего не желаешь под фрукты? У меня бутылочка припасена, могу угостить...
Глава одиннадцатая.
От этого предложения я снова растерялась и минуту молча смотрела на старика, не зная что сказать. Пить вино с незнакомым человеком мне не хотелось, это вызывало у меня смутные опасения, хотя... Что мог мне сделать плохого этот дряхлый старикан? Разве он может меня обидеть? Вряд ли. Бояться его совершенно не стоило, это было очевидно, и подумав ещё немного, я согласилась. Маленько расслабиться мне не помешает, тем более после омерзительной вокзальной истории.
Старик вышел с кухни и вскоре вернулся с бутылкой дорогого итальянского вина, которую торжественно поставил на стол и громко провозгласил :
— Итак, давай отметим наше неожиданное и приятное знакомство и порадуемся жизни в этот прекрасный солнечный день! Я думаю, мы имеем на это полное право!
— Давайте!
Выпив по бокалу, мы начали непринуждённо разговаривать на разные темы, в том числе и о Москве. Старик, которого звали Пантелей Ефимович, рассказал мне о городе много интересного и нужного. Рассказчиком он оказался отменным, слушать его было увлекательно и я совершенно не заметила как бутылка опустела. Это меня сильно удивило. Правда, пить мне пришлось одной, хозяин квартиры выпив один бокал, продолжать отказался.
— Возраст уже не тот! Приходится ограничивать себя! - с печальной улыбкой сказал он мне, пододвигая бутылку. - Не смотри на меня, пей, сколько захочешь. Ты ведь никуда не торопишься сейчас?
— Нет, не тороплюсь.
— Вот и славно! Значит, мы с тобой прекрасно посидим. Мне, честно говоря, тоскливо здесь одному, поговорить не с кем... Друзей не осталось, соседей я не знаю... А с тобой приятно побеседовать. Ты красивая... И добрая, а сейчас это редкость. Да...
Встав из-за стола, чтобы посетить туалет, я обнаружила, что сильно опьянела. Меня сильно пошатывало, в голове шумело, а рот наполнялся горькой слюной. Я испугалась, что меня вывернет наизнанку и моя прекрасная трапеза пойдёт насмарку, но этого не произошло. Ополоснув лицо холодной водой, я почувствовала себя лучше и успокоилась. Раньше в таких количествах мне пить не приходилось и теперь пришло время пожинать плоды. Все через это проходят, ничего не поделаешь...
Пантелей Ефимович, увидев моё состояние, всплеснул руками и засуетился, бестолково топчась возле меня. Вид у него стал озабоченный и жалкий.
— Держись, Натушка, держись! - ворковал он, подхватывая меня под руку. - Сейчас ляжешь и отдохнёшь, а потом всё будет хорошо... Это ничего, бывает! Не стесняйся, я всё понимаю... Всё пройдёт... Держись за меня, не падай!
— Я не рухну! Это нереально! Ик...
Он заботливо отвёл меня в свою чистенькую уютную комнату и уложил в кровать. Моя короткая юбка высоко задралась, обнажив бедра, но старик не обратил на это никакого внимания. Сняв с меня обувь, он набросил на меня легкое покрывало, что-то сказал и вышел из комнаты.
Некоторое время я лежала на спине, бездумно глядя в потолок, затем села и спустила ноги с кровати. Тяжёлая тошнота подступила снова, сжав мне горло. Думать ни о чём не хотелось, в гудящей голове было пусто. Со стоном выпрямившись, я несколько минут рассматривала обои на стене, что-то тихо бормоча себе под нос, затем попыталась сглотнуть и тут же обильно сблевала на пол. Вытерев выступившие на глазах слезы, я попыталась встать на ноги, но сильно покачнулась, и взмахнув руками, рухнула обратно в постель. Комната стремительно закружилась, я сблевала ещё раз и, злобно обматерив ненавистных Павлушу, Фишика и Нонну, сразу же провалилась в мутный пьяный отрубон...
Проснулась я от легкого прикосновения к своему лицу.
