ОПАСНАЯ ИГРА
Винсент Ройс. Уникум. Единственный, кому удалось подняться из самых низов в высший круг Острова. Бывший гладиатор, поселившийся в приватном секторе. Меняющий любовниц как носовые платки: использовал – выбросил. Тип, с которым считаются все.
Всего три года назад у Винса не было ничего, кроме кулаков и острого ума. И привлекательной внешности, конечно, но таким, как он, красота на Острове скорее помеха, чем преимущество. Красавчиков покупали для постельных утех богатенькие дамочки в годах. Такой участи Ройс благополучно избежал, попал на бои и в буквальном смысле слова выбил себе свободу.
Темные волосы. Зеленые глаза. Нос с горбинкой. Чувственные губы. Фигура такая, что женщины лишаются сна и покоя: годы тренировок бесследно не проходят. Да и в постели, по слухам, настоящая секс-машина. Много, долго, разнообразно.
На торгах ни разу не был замечен. Зачем ему? Девицы просто гроздьями вешаются на шею, выбирай любую. Личное пространство ревностно охраняет, ни одна из многочисленных подружек даже ночевать в его доме ни разу не осталась.
И вот этот человек меня сегодня купил. Знать бы еще – зачем.
– Твою мать!
Ловушку я заметила в последний момент, еще чуть-чуть – и вляпалась бы. Осторожно опустилась на четвереньки и отползла подальше от блеснувшей в солнечном луче паутинки. Тоненькой, едва заметной, которую в прошлой жизни не задумавшись бы смахнула рукой. Здесь нельзя. Здесь на кончике такой ниточки притаился вовсе не безобидный паучок, а нечто куда более страшное.
Пока что мне удавалось выжить и даже остаться на свободе. Вот уже целую неделю: немалое достижение для Острова. Наивных новичков здесь отлавливали в первые же день-два, и дальнейшей их судьбе можно было только посочувствовать. Кое-кто умудрялся приспособиться и потом поднимался, чтобы гнобить уже новых участников, а кое-кто не выдерживал, ломался. Некоторые смирялись, влачили жалкое существование и даже казались довольными незавидной судьбой.
Ловушку просто так никто не поставит, значит, где-то рядом есть нечто ценное, еда или вода. В идеале найти бы оружие, но в такую удачу я не верила. Как не верила и в то, что смогу им воспользоваться. Все-таки для того, чтобы выстрелить не в мишень в тире, а в живого человека, надо обладать особым характером.
Три жестянки с консервами обнаружились в дупле старого дуба, и я, сглотнув слюну, рассовала их по карманам. Если не поддаться искушению и не слопать банку за раз, то добычу можно растянуть на неделю. Вот только голод грыз изнутри все сильнее, требовал усесться прямо тут, под деревом, сдернуть крышку и прикончить хотя бы одну баночку. Съесть жадно, облизывая пальцы. Все равно еще две останутся. Желудок недовольно урчал, напоминая, что с утра ему перепала лишь пригоршня ягод.
Нельзя. Нельзя расслабляться ни в коем случае. Нужно как можно скорее убираться подальше, к небольшой пещерке, в которой я устроила себе жилье. О том, что тайник вскрыт, скоро узнают. Отправят на поимку «быков», которые прочешут окрестности и мигом поймают меня, если зазеваюсь. По-хорошему, следовало удирать сразу же, как заметила ловушку, но голод оказался сильнее здравого смысла. Без консервов мне не выжить, как ни крути. Выданного при высадке на остров запаса хватило на пять дней, еще два я перебивалась подножным кормом. Ягоды насыщали плохо, яйца из разоренного птичьего гнезда закончились вчера, последнее ушло на ужин. Пришлось вылезать из своего убежища и отправляться на разведку. Особо ни на что не рассчитывала, но верно говорят, что новичкам везет: нашла еду. Хотя верно и то, что везет не только новичкам, но и дуракам.
Свист раздался совсем рядом. Я присела, метнулась, пригнувшись, к ближайшему дереву, покарабкалась вверх. Сердце колотилось как ненормальное. Жесткая шершавая кора обдирала ладони. Ногти сломались в первый же день и теперь радовали взгляд неровными краями и черной каймой, а вот кожа загрубеть не успела.
– Стой, сука!
Я до боли закусила губу, чтобы не заорать. Не факт, что они меня успели заметить, а вот выдать себя можно запросто. Прижалась покрепче к стволу дерева, постаралась слиться с ним. Если повезет, снизу не разглядят. Как же страшно-то, ма-а-а-амочки!
Внизу тихо. Дыхание я затаила, но сердце грохотало так, что его стук сейчас точно расслышат. Услышат, обнаружат, стащат с дерева и… Дальше думать не хотелось.
Хоть я и ожидала их появления, все равно они возникли неожиданно. Крепкие, широкоплечие, коротко стриженные. Шеи квадратные, под тонкими водолазками защитного цвета бугрятся мышцы. «Быки». Не зря их так называют. Грубые и недалекие, вся их ценность в немалой физической силе и готовности беспрекословно повиноваться приказам.
– Где ты, тварь?
– Иди сюда, все равно найдем.
– Лучше выйди добровольно, не то хуже будет.
Громкий гогот. Им-то бояться нечего, не то, что мне.
– Вряд ли она ушла далеко. Где-то здесь, зараза.
Они остановились прямо под моим деревом. Вертели головами, прислушивались. Трое. Похожие, словно близнецы. Блондины, лбы низкие, подбородки квадратные. У одного через всю левую щеку тонкой ниточкой тянется шрам.
– Как думаешь, Боб, она красивая?
– Да какая тебе разница? Трогать-то все равно запретили.
Боб, тот самый тип со шрамом, сплюнул на землю.
– Так я осторожно пощупаю, никто не заметит.
Двое уродов заржали, а Боб прищурился.
– Доиграешься, Сэм. Вот увидишь, Гордон тебя выпрет.
– А откуда узнает? Ты настучишь, что ли?
Начавшаяся было перепалка мигом затихла, как только в кустах неподалеку треснула ветка.
– Тихо!
– Она?
– А кому еще? Сто-о-ой!
– За ней!
Они рванули с места. Звери. Дикие, опасные звери. И повадки у них звериные.
Я еще несколько минут протряслась на дереве, не веря в свою удачу. Кто бы ни отвлек моих преследователей, огромное ему за это спасибо. Убедившись, что «быки» не возвращаются, глубоко вздохнула и осторожно принялась спускаться.
Пережитый страх дал о себе знать: сердце колотилось, ноги подкашивались, в глазах темнело. Мутило, но это мог напоминать о себе и голод. Я опустилась на землю, привалилась спиной к шершавому стволу и прикрыла глаза. Пара минут отдыха, чтобы восстановить дыхание, а потом убираться отсюда в спешке.
Вот тут-то меня и взяли.
***
– Я же говорил: здесь она где-то. Спряталась, сука, хитрая!
– Да, дружище, ты-то в девках разбираешься.
– А то! Ясно же, что удрать она не успела бы. Значит, затихарилась где-то.
– Что, думала, с кретинами дело имеешь?
Грубые руки тянули меня, поворачивали, шарили по телу. С гоготом Боб вытащил из кармана жестянку.
– Проголодалась, крошка? Хочешь, накормлю?
– Оставь ее, – предупредил Сэм. – Сам знаешь, Гордон не похвалит.
Боб дернул плечом.
– Скажу, успела сожрать до того, как ее взяли. Ну как, хочешь?
И покрутил перед моим носом такой желанной баночкой. Я отвернулась.
– Кончай ломаться, с тебя не убудет! – рассвирепел «бык».
Консервы полетели в траву, одной рукой Боб обхватил меня за талию, притиснув к себе, второй болезненно сжал грудь.
– А ты ничего так, крошка. Будешь хорошей девочкой?
– Да пошел ты, – прошипела я.
– Эй, Боб, – опять встрял Сэм. – Кажется, тебя послали. Девка не хочет.
Третий «бык» молчал и даже не смотрел в мою сторону. Боб рванул мою рубашку, с мясом выдирая пуговицы.
– А кто у нее спрашивать будет?
– Эй, погоди! – забеспокоился Сэм. – Испортишь товар. После тебя они сутки пластом лежат, а торги уже вечером. Гордон с нас шкуры спустит. Побаловался – и хватит.
– Еще чего! Она оскорбила меня – пусть ответит.
Я пыталась вывернуться из крепкой хватки, но безуспешно. Кричать или умолять бесполезно, оставалось надеяться лишь на то, что здравый смысл «быков» перевесит похоть. О том, что Гордон делает с ослушниками, всем было прекрасно известно. Мне в том числе.
– Поработаешь ротиком, крошка? – глумливо хохотнул Боб и больно дернул меня за волосы.
На глазах выступили слезы.
– Откушу, – зло пообещала я.
Сэм заржал, и даже молчаливый тип мрачно усмехнулся.
– Эй, Бобби, а она ведь и правда отгрызет, – издевался Сэм. – Глянь, как глазищами-то зыркает!
– Хватить дурить, – вмешался молчаливый. – Боб, остынь. Мне неохота отвечать перед Гордоном за твои штучки. Вяжи девку и тащи в кар. Быстро обернемся – еще и премию получим.
***
Гордон Лоу, крепкий курчавый рыжеволосый коротышка с мясистым носом, крупным ртом и карими глазами навыкате под кустистыми бровями, внимательно осмотрел меня и разве что в рот не полез, чтобы проверить зубы.
– Недурна, – вынес он вердикт. – Можем неплохо заработать. Мира, отмой ее и приведи в порядок. Пойдет на торгах последним лотом.
Бессменная любовница Гордона Мира, крашеная блондинка с огромными наивными голубыми глазами и пухлыми губами, выглядела настоящим ангелочком, вот только обманувшиеся ее невинной внешностью вскоре горько разочаровывались. Такую стерву еще поискать надо. Она поманила меня тонким пальчиком с нежно-розовым ноготком:
– Иди за мной.
Я пошла покорно. Сбежать в любом случае не получится, рыдать бесполезно – истеричек здесь успокаивают разрядами тока, а так хоть помоюсь нормально и поем. А решать, что делать, буду после торгов, в зависимости от того, кому меня продадут. Лишь бы не в бордель, с остальным как-нибудь справлюсь.
– Свой цвет? – спросила Мира и бесцеремонно дернула меня за волосы.
Сговорились они, что ли? Больно-то как!
– Свои, – прошипела я сквозь зубы.
Мира одобрительно кивнула.
– Хорошо. И грудь своя?
– И грудь, – подтвердила я.
Любовница Гордона расплылась в улыбке, подсчитывала, должно быть, вечернюю выручку.
– Звать тебя как?
– Рита.
– Ясно. Эй, Нанси! – заорала внезапно она. – Тащи сюда свой толстый зад! Нанси!
Где-то хлопнула дверь, из-за поворота коридора неспешно вырулила крупная темнокожая женщина в цветастом платье и ярко-зеленом тюрбане.
– Зва-а-али? – растягивая гласные, певуче спросила она.
– Звала, звала. Возьми эту, – распорядилась Мира и ткнула в меня пальцем, – и приведи в приличный вид. Через два часа зайду проверю. Ясно?
Нанси кивнула.
– Пойдем со мной, девочка. Нанси свое дело знает. Нанси из тебя такую красотку сделает – ах! – она причмокнула и щелкнула пухлыми пальцами. – Тебе грех будет жаловаться. Вот увидишь, тебя купит хороший хозяин.
Я могла бы поспорить с ее словами, но сочла за лучшее промолчать. Мира незаметно испарилась, скрылась за одной из многочисленных дверей. Нанси крепкой рукой влекла меня к лестнице: внизу располагался банный комплекс. Помимо торговли живым товаром Гордон оказывал еще некие специфические услуги. Нет, лицензии на содержание борделя он не имел, зато в его доме частенько проводились так называемые встречи на нейтральной территории. Оружие представителям враждующих кланов проносить запрещалось, а вот девушек они могли привести с собой сколько угодно либо же заказать их в одном из трех борделей острова. Да, пожалуй, мне повезло (если только это можно назвать везением), что наткнулась я на ловушку Гордона, а не Мамаши Бо или Дикого Джерри, иначе моя судьба уже была бы решена. Правда, и Мамаша, и Джерри заявятся на торги, посмотреть на новеньких, которых они упустили. Но вдруг мне повезет еще раз и меня перекупит кто-то другой? А уж там я придумаю, как перехитрить хозяина и очутиться на свободе.
Нанси действительно знала свое дело. За неделю жизни на острове мои волосы превратились в понуро висящие сосульки, кожа обветрилась и шелушилась, руки выглядели просто ужасно. После многочисленных косметических процедур все это удалось привести в порядок.
– Куколка, – восхищалась Нанси, цокая языком. – Красотка. Да за тебя покупатели передерутся.
Она уже заканчивала накладывать макияж, когда появилась Мира. Осмотрела меня критическим взглядом, заставила встать и скинуть халат.
– Неплохо, – вынесла она вердикт. – Давненько у нас такого типажа не было. Нанси, подбери ей платье. Сегодня много покупателей из Приватного сектора, им девчонка понравится.
Приватный сектор – особая часть Острова. Элитная. Закрытая. Трансляция из домов ее обитателей не ведется. Живут там богатенькие мальчики и девочки, отвалившие за участие в игре кругленькую сумму и купившие себе привилегии. Золотая молодежь, чтоб их… А еще там обитают редкие счастливчики, которым повезло подняться и возвыситься уже здесь, на Острове. Их ненавидели. Им завидовали. На их месте мечтал бы оказаться каждый.
Нанси притащила ворох платьев и заставила меня все перемерить. В конце концов они с Мирой остановились на простом приталенном светлом варианте длиной ниже колена.
– Выглядишь как принцесса из сказки, – заявила мне любовница Гордона. – Сыграем на контрасте. Остальных нарядили в корсеты и чулки.
Интересно, это хорошо или плохо? С одной стороны, отсутствие нарочитой сексуальности вроде как мне на руку, с другой – Мамаше Бо и Дикому Джерри требуется разнообразие, их и «принцесса из сказки» может заинтересовать, на такую тоже найдется любитель. «Еще не все потеряно, – напомнила я себе. – Еще есть надежда».
– Вот, выпей.
Нанси сунула мне в руку стакан с апельсиновым соком. Пить хотелось уже давно: еды мне дали, а вот воды – нет. Сок я прикончила в два больших глотка и почти сразу же закружилась голова, появилась легкость во всем теле. Мне стало весело, захотелось смеяться, петь.
– Не слишком большая доза? – озадаченно спросила Мира. – Все-таки она несколько дней голодала.
– Я дала ей меньше, чем остальным, – сообщила Нанси.
О чем это они? Мысли расплывались, и Мира, и Нанси казались такими милыми, забавными.
– Пойдем. Пора.
Не задумываясь о том, куда иду, я покорно зашагала по коридору. Мира довела меня до двери и остановилась.
– Дальше сама. Будь послушной девочкой и делай все, что тебе скажут. Поняла?
Я кивнула. Делать все, что скажут. Что же здесь непонятного?
– Отлично. Ступай.
И она распахнула дверь.
Крохотная полутемная комнатушка. Мебели нет совсем, в центре – шест для стриптиза. Мне неоднократно доводилось наблюдать за тем, как проходят торги, и именно в такой обстановке показывали девушек потенциальным покупателям. Вот только раньше, в прежней жизни, мне и в голову бы не пришло, что я и сама окажусь в одной из демонстрационных комнат. Забавно.
Свет вспыхнул неожиданно, и я зажмурилась.
– Пройдись, – велел металлический голос откуда-то сверху.
Я прошлась взад-вперед, покачивая бедрами.
– Сними платье.
Происходящее казалось веселой игрой. Я медленно расстегнула молнию и стянула одежду, осталась только в белье и туфлях на каблуках.
– Подойди к шесту. Выгнись. Откинься. Согни ногу в колене, – сыпал распоряжениями голос.
Радужное настроение спадало, меня охватывала апатия. Очень хотелось спать, так сильно, что глаза закрывались, а движения замедлились. Когда меня уже начало покачивать, голос скомандовал:
– Хватит! Выходи.
Свет померк, и одновременно распахнулась дверь. Меня не вывели – вытащили под руки «быки», в одном из которых я узнала Сэма. Они протащили меня по коридору и буквально втолкнули в кабинет Гордона, знакомый по эфирам. Здесь владелец торгов оформлял сделки, сюда приглашались самые уважаемые покупатели.
АННОТАЦИЯ
Винсент Ройс. Уникум. Единственный, кому удалось подняться из самых низов в высший круг Острова. Бывший гладиатор, поселившийся в приватном секторе. Меняющий любовниц как носовые платки: использовал – выбросил. Тип, с которым считаются все.
Всего три года назад у Винса не было ничего, кроме кулаков и острого ума. И привлекательной внешности, конечно, но таким, как он, красота на Острове скорее помеха, чем преимущество. Красавчиков покупали для постельных утех богатенькие дамочки в годах. Такой участи Ройс благополучно избежал, попал на бои и в буквальном смысле слова выбил себе свободу.
Темные волосы. Зеленые глаза. Нос с горбинкой. Чувственные губы. Фигура такая, что женщины лишаются сна и покоя: годы тренировок бесследно не проходят. Да и в постели, по слухам, настоящая секс-машина. Много, долго, разнообразно.
На торгах ни разу не был замечен. Зачем ему? Девицы просто гроздьями вешаются на шею, выбирай любую. Личное пространство ревностно охраняет, ни одна из многочисленных подружек даже ночевать в его доме ни разу не осталась.
И вот этот человек меня сегодня купил. Знать бы еще – зачем.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
– Твою мать!
Ловушку я заметила в последний момент, еще чуть-чуть – и вляпалась бы. Осторожно опустилась на четвереньки и отползла подальше от блеснувшей в солнечном луче паутинки. Тоненькой, едва заметной, которую в прошлой жизни не задумавшись бы смахнула рукой. Здесь нельзя. Здесь на кончике такой ниточки притаился вовсе не безобидный паучок, а нечто куда более страшное.
Пока что мне удавалось выжить и даже остаться на свободе. Вот уже целую неделю: немалое достижение для Острова. Наивных новичков здесь отлавливали в первые же день-два, и дальнейшей их судьбе можно было только посочувствовать. Кое-кто умудрялся приспособиться и потом поднимался, чтобы гнобить уже новых участников, а кое-кто не выдерживал, ломался. Некоторые смирялись, влачили жалкое существование и даже казались довольными незавидной судьбой.
Ловушку просто так никто не поставит, значит, где-то рядом есть нечто ценное, еда или вода. В идеале найти бы оружие, но в такую удачу я не верила. Как не верила и в то, что смогу им воспользоваться. Все-таки для того, чтобы выстрелить не в мишень в тире, а в живого человека, надо обладать особым характером.
Три жестянки с консервами обнаружились в дупле старого дуба, и я, сглотнув слюну, рассовала их по карманам. Если не поддаться искушению и не слопать банку за раз, то добычу можно растянуть на неделю. Вот только голод грыз изнутри все сильнее, требовал усесться прямо тут, под деревом, сдернуть крышку и прикончить хотя бы одну баночку. Съесть жадно, облизывая пальцы. Все равно еще две останутся. Желудок недовольно урчал, напоминая, что с утра ему перепала лишь пригоршня ягод.
Нельзя. Нельзя расслабляться ни в коем случае. Нужно как можно скорее убираться подальше, к небольшой пещерке, в которой я устроила себе жилье. О том, что тайник вскрыт, скоро узнают. Отправят на поимку «быков», которые прочешут окрестности и мигом поймают меня, если зазеваюсь. По-хорошему, следовало удирать сразу же, как заметила ловушку, но голод оказался сильнее здравого смысла. Без консервов мне не выжить, как ни крути. Выданного при высадке на остров запаса хватило на пять дней, еще два я перебивалась подножным кормом. Ягоды насыщали плохо, яйца из разоренного птичьего гнезда закончились вчера, последнее ушло на ужин. Пришлось вылезать из своего убежища и отправляться на разведку. Особо ни на что не рассчитывала, но верно говорят, что новичкам везет: нашла еду. Хотя верно и то, что везет не только новичкам, но и дуракам.
Свист раздался совсем рядом. Я присела, метнулась, пригнувшись, к ближайшему дереву, покарабкалась вверх. Сердце колотилось как ненормальное. Жесткая шершавая кора обдирала ладони. Ногти сломались в первый же день и теперь радовали взгляд неровными краями и черной каймой, а вот кожа загрубеть не успела.
– Стой, сука!
Я до боли закусила губу, чтобы не заорать. Не факт, что они меня успели заметить, а вот выдать себя можно запросто. Прижалась покрепче к стволу дерева, постаралась слиться с ним. Если повезет, снизу не разглядят. Как же страшно-то, ма-а-а-амочки!
Внизу тихо. Дыхание я затаила, но сердце грохотало так, что его стук сейчас точно расслышат. Услышат, обнаружат, стащат с дерева и… Дальше думать не хотелось.
Хоть я и ожидала их появления, все равно они возникли неожиданно. Крепкие, широкоплечие, коротко стриженные. Шеи квадратные, под тонкими водолазками защитного цвета бугрятся мышцы. «Быки». Не зря их так называют. Грубые и недалекие, вся их ценность в немалой физической силе и готовности беспрекословно повиноваться приказам.
– Где ты, тварь?
– Иди сюда, все равно найдем.
– Лучше выйди добровольно, не то хуже будет.
Громкий гогот. Им-то бояться нечего, не то, что мне.
– Вряд ли она ушла далеко. Где-то здесь, зараза.
Они остановились прямо под моим деревом. Вертели головами, прислушивались. Трое. Похожие, словно близнецы. Блондины, лбы низкие, подбородки квадратные. У одного через всю левую щеку тонкой ниточкой тянется шрам.
– Как думаешь, Боб, она красивая?
– Да какая тебе разница? Трогать-то все равно запретили.
Боб, тот самый тип со шрамом, сплюнул на землю.
– Так я осторожно пощупаю, никто не заметит.
Двое уродов заржали, а Боб прищурился.
– Доиграешься, Сэм. Вот увидишь, Гордон тебя выпрет.
– А откуда узнает? Ты настучишь, что ли?
Начавшаяся было перепалка мигом затихла, как только в кустах неподалеку треснула ветка.
– Тихо!
– Она?
– А кому еще? Сто-о-ой!
– За ней!
Они рванули с места. Звери. Дикие, опасные звери. И повадки у них звериные.
Я еще несколько минут протряслась на дереве, не веря в свою удачу. Кто бы ни отвлек моих преследователей, огромное ему за это спасибо. Убедившись, что «быки» не возвращаются, глубоко вздохнула и осторожно принялась спускаться.
Пережитый страх дал о себе знать: сердце колотилось, ноги подкашивались, в глазах темнело. Мутило, но это мог напоминать о себе и голод. Я опустилась на землю, привалилась спиной к шершавому стволу и прикрыла глаза. Пара минут отдыха, чтобы восстановить дыхание, а потом убираться отсюда в спешке.
Вот тут-то меня и взяли.
***
– Я же говорил: здесь она где-то. Спряталась, сука, хитрая!
– Да, дружище, ты-то в девках разбираешься.
– А то! Ясно же, что удрать она не успела бы. Значит, затихарилась где-то.
– Что, думала, с кретинами дело имеешь?
Грубые руки тянули меня, поворачивали, шарили по телу. С гоготом Боб вытащил из кармана жестянку.
– Проголодалась, крошка? Хочешь, накормлю?
– Оставь ее, – предупредил Сэм. – Сам знаешь, Гордон не похвалит.
Боб дернул плечом.
– Скажу, успела сожрать до того, как ее взяли. Ну как, хочешь?
И покрутил перед моим носом такой желанной баночкой. Я отвернулась.
– Кончай ломаться, с тебя не убудет! – рассвирепел «бык».
Консервы полетели в траву, одной рукой Боб обхватил меня за талию, притиснув к себе, второй болезненно сжал грудь.
– А ты ничего так, крошка. Будешь хорошей девочкой?
– Да пошел ты, – прошипела я.
– Эй, Боб, – опять встрял Сэм. – Кажется, тебя послали. Девка не хочет.
Третий «бык» молчал и даже не смотрел в мою сторону. Боб рванул мою рубашку, с мясом выдирая пуговицы.
– А кто у нее спрашивать будет?
– Эй, погоди! – забеспокоился Сэм. – Испортишь товар. После тебя они сутки пластом лежат, а торги уже вечером. Гордон с нас шкуры спустит. Побаловался – и хватит.
– Еще чего! Она оскорбила меня – пусть ответит.
Я пыталась вывернуться из крепкой хватки, но безуспешно. Кричать или умолять бесполезно, оставалось надеяться лишь на то, что здравый смысл «быков» перевесит похоть. О том, что Гордон делает с ослушниками, всем было прекрасно известно. Мне в том числе.
– Поработаешь ротиком, крошка? – глумливо хохотнул Боб и больно дернул меня за волосы.
На глазах выступили слезы.
– Откушу, – зло пообещала я.
Сэм заржал, и даже молчаливый тип мрачно усмехнулся.
– Эй, Бобби, а она ведь и правда отгрызет, – издевался Сэм. – Глянь, как глазищами-то зыркает!
– Хватить дурить, – вмешался молчаливый. – Боб, остынь. Мне неохота отвечать перед Гордоном за твои штучки. Вяжи девку и тащи в кар. Быстро обернемся – еще и премию получим.
***
Гордон Лоу, крепкий курчавый рыжеволосый коротышка с мясистым носом, крупным ртом и карими глазами навыкате под кустистыми бровями, внимательно осмотрел меня и разве что в рот не полез, чтобы проверить зубы.
– Недурна, – вынес он вердикт. – Можем неплохо заработать. Мира, отмой ее и приведи в порядок. Пойдет на торгах последним лотом.
Бессменная любовница Гордона Мира, крашеная блондинка с огромными наивными голубыми глазами и пухлыми губами, выглядела настоящим ангелочком, вот только обманувшиеся ее невинной внешностью вскоре горько разочаровывались. Такую стерву еще поискать надо. Она поманила меня тонким пальчиком с нежно-розовым ноготком:
– Иди за мной.
Я пошла покорно. Сбежать в любом случае не получится, рыдать бесполезно – истеричек здесь успокаивают разрядами тока, а так хоть помоюсь нормально и поем. А решать, что делать, буду после торгов, в зависимости от того, кому меня продадут. Лишь бы не в бордель, с остальным как-нибудь справлюсь.
– Свой цвет? – спросила Мира и бесцеремонно дернула меня за волосы.
Сговорились они, что ли? Больно-то как!
– Свои, – прошипела я сквозь зубы.
Мира одобрительно кивнула.
– Хорошо. И грудь своя?
– И грудь, – подтвердила я.
Любовница Гордона расплылась в улыбке, подсчитывала, должно быть, вечернюю выручку.
– Звать тебя как?
– Рита.
– Ясно. Эй, Нанси! – заорала внезапно она. – Тащи сюда свой толстый зад! Нанси!
Где-то хлопнула дверь, из-за поворота коридора неспешно вырулила крупная темнокожая женщина в цветастом платье и ярко-зеленом тюрбане.
– Зва-а-али? – растягивая гласные, певуче спросила она.
– Звала, звала. Возьми эту, – распорядилась Мира и ткнула в меня пальцем, – и приведи в приличный вид. Через два часа зайду проверю. Ясно?
Нанси кивнула.
– Пойдем со мной, девочка. Нанси свое дело знает. Нанси из тебя такую красотку сделает – ах! – она причмокнула и щелкнула пухлыми пальцами. – Тебе грех будет жаловаться. Вот увидишь, тебя купит хороший хозяин.
Я могла бы поспорить с ее словами, но сочла за лучшее промолчать. Мира незаметно испарилась, скрылась за одной из многочисленных дверей. Нанси крепкой рукой влекла меня к лестнице: внизу располагался банный комплекс. Помимо торговли живым товаром Гордон оказывал еще некие специфические услуги. Нет, лицензии на содержание борделя он не имел, зато в его доме частенько проводились так называемые встречи на нейтральной территории. Оружие представителям враждующих кланов проносить запрещалось, а вот девушек они могли привести с собой сколько угодно либо же заказать их в одном из трех борделей острова. Да, пожалуй, мне повезло (если только это можно назвать везением), что наткнулась я на ловушку Гордона, а не Мамаши Бо или Дикого Джерри, иначе моя судьба уже была бы решена. Правда, и Мамаша, и Джерри заявятся на торги, посмотреть на новеньких, которых они упустили. Но вдруг мне повезет еще раз и меня перекупит кто-то другой? А уж там я придумаю, как перехитрить хозяина и очутиться на свободе.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Нанси действительно знала свое дело. За неделю жизни на острове мои волосы превратились в понуро висящие сосульки, кожа обветрилась и шелушилась, руки выглядели просто ужасно. После многочисленных косметических процедур все это удалось привести в порядок.
– Куколка, – восхищалась Нанси, цокая языком. – Красотка. Да за тебя покупатели передерутся.
Она уже заканчивала накладывать макияж, когда появилась Мира. Осмотрела меня критическим взглядом, заставила встать и скинуть халат.
– Неплохо, – вынесла она вердикт. – Давненько у нас такого типажа не было. Нанси, подбери ей платье. Сегодня много покупателей из Приватного сектора, им девчонка понравится.
Приватный сектор – особая часть Острова. Элитная. Закрытая. Трансляция из домов ее обитателей не ведется. Живут там богатенькие мальчики и девочки, отвалившие за участие в игре кругленькую сумму и купившие себе привилегии. Золотая молодежь, чтоб их… А еще там обитают редкие счастливчики, которым повезло подняться и возвыситься уже здесь, на Острове. Их ненавидели. Им завидовали. На их месте мечтал бы оказаться каждый.
Нанси притащила ворох платьев и заставила меня все перемерить. В конце концов они с Мирой остановились на простом приталенном светлом варианте длиной ниже колена.
– Выглядишь как принцесса из сказки, – заявила мне любовница Гордона. – Сыграем на контрасте. Остальных нарядили в корсеты и чулки.
Интересно, это хорошо или плохо? С одной стороны, отсутствие нарочитой сексуальности вроде как мне на руку, с другой – Мамаше Бо и Дикому Джерри требуется разнообразие, их и «принцесса из сказки» может заинтересовать, на такую тоже найдется любитель. «Еще не все потеряно, – напомнила я себе. – Еще есть надежда».
– Вот, выпей.
Нанси сунула мне в руку стакан с апельсиновым соком. Пить хотелось уже давно: еды мне дали, а вот воды – нет. Сок я прикончила в два больших глотка и почти сразу же закружилась голова, появилась легкость во всем теле. Мне стало весело, захотелось смеяться, петь.
– Не слишком большая доза? – озадаченно спросила Мира. – Все-таки она несколько дней голодала.
– Я дала ей меньше, чем остальным, – сообщила Нанси.
О чем это они? Мысли расплывались, и Мира, и Нанси казались такими милыми, забавными.
– Пойдем. Пора.
Не задумываясь о том, куда иду, я покорно зашагала по коридору. Мира довела меня до двери и остановилась.
– Дальше сама. Будь послушной девочкой и делай все, что тебе скажут. Поняла?
Я кивнула. Делать все, что скажут. Что же здесь непонятного?
– Отлично. Ступай.
И она распахнула дверь.
Крохотная полутемная комнатушка. Мебели нет совсем, в центре – шест для стриптиза. Мне неоднократно доводилось наблюдать за тем, как проходят торги, и именно в такой обстановке показывали девушек потенциальным покупателям. Вот только раньше, в прежней жизни, мне и в голову бы не пришло, что я и сама окажусь в одной из демонстрационных комнат. Забавно.
Свет вспыхнул неожиданно, и я зажмурилась.
– Пройдись, – велел металлический голос откуда-то сверху.
Я прошлась взад-вперед, покачивая бедрами.
– Сними платье.
Происходящее казалось веселой игрой. Я медленно расстегнула молнию и стянула одежду, осталась только в белье и туфлях на каблуках.
– Подойди к шесту. Выгнись. Откинься. Согни ногу в колене, – сыпал распоряжениями голос.
Радужное настроение спадало, меня охватывала апатия. Очень хотелось спать, так сильно, что глаза закрывались, а движения замедлились. Когда меня уже начало покачивать, голос скомандовал:
– Хватит! Выходи.
Свет померк, и одновременно распахнулась дверь. Меня не вывели – вытащили под руки «быки», в одном из которых я узнала Сэма. Они протащили меня по коридору и буквально втолкнули в кабинет Гордона, знакомый по эфирам. Здесь владелец торгов оформлял сделки, сюда приглашались самые уважаемые покупатели.
