- Цуо Су! Прекрати! - Бай Юй начинала сердиться и немного запаниковала.
Цуо Су рассмеялся и отпустил ее.
- Мне, кстати, 27 лет, на самом деле, - сказала Бай Юй, все еще хмурясь.
- О, какие мы большие, - усмехнулся Цуо Су.- Не переживай, старушка, с таким приданым я все равно готов на тебя жениться...
- Дурак!
Цуо Су опять рассмеялся. Его неспособность долго оставаться серьезным напоминала ей о Чан ЯньЮане.
- Девушка, а девушка, я маму потерял, может вы усыновите меня? - дурачась, сказал Цуо Су.
- Серьезно? Пускаешь в ход пикаперский арсенал?
Бай Юй холодно изогнула брови и смерила его взглядом.
- А я вижу, ты хорошо вживаешься в роль госпожи в почтенном семействе... Незначительный слуга виноват, - с улыбкой сказал юноша, но его серые глаза потемнели, то ли от обиды, то ли он тоже разозлился.
- Тебе, кстати, сколько....
Совсем близко она услышала мужские голоса. Во двор вошло несколько слуг, которых она заметила, только когда они уже были в трех шагах! Все из-за Цуо Су с его дурацкими шутками!
Если их сейчас застанут вместе, прячущихся за сараем, она даже представить не могла, что с нею дальше будет!
Шедший впереди мужчина разговаривал с остальными, поэтому голова у него была отведена немного назад, но в следующую секунду он повернул лицо, посмотрел в сторону сарая и резко остановился.
Бай Юй с круглыми от испуга глазами оглянулась на Цуо Су... его не было!
Способности этого пацана мгновенно исчезать были несравненными!
Она сидела одна на куче хвороста, придурковатая вторая наложница молодого хозяина. Слуги даже не удивились. Они полонились и ушли.
Цуо Су как сквозь землю провалился.
Бай Юй выдохнула с облегчением, как будто последний раз в жизни.
Цуо Су... Иногда она просто поверить не могла, как ей повезло, что рядом оказался еще один человек из ее времени, хотя она еще мало про него знала.. С ним было так легко после бесконечных притворств и не надо было из кожи вон лезть, чтобы не нарушить какое-нибудь правило. С ним у нее была надежда выжить в этом чужом мире и не окончить свои дни в поместном гареме.
А иногда он бесил ее своим несерьезным отношением и насмешками.
Было все-таки кое-что, чего она не могла понять...
Например, почему он так хорошо ориентировался в местной жизни? Он выполнял свою работу в поместье, как будто всегда только этим и занимался. Он знал всех слуг по именам. Он даже знал, где за забором растет крапива! Бай Юй, когда попала в древний Чу, была в полном раздрое и даже собственного имени сказать не могла! Почему такое неравенство?!
Бай Юй до сих пор ничего не знала о прошлой жизни Цуо Су: сколько лет ему было, был ли он женат, какая была у него профессия, как он умер, ничего. Он не особенно охотно говорил о себе. Она только догадалась, что Цуо Су, кажется, тоже из Шанхая.
И как вообще могло получиться, что такое невероятное событие, трасмиграция души через две с половиной тысячи лет, совершилось сразу в двойном экземпляре?! Или между их душами есть загадочная связь?
Сплошные секреты вокруг Цуо Су.
В эти летние дни Бай Юй много времени проводила в длинном дворе, отделявшем главную часть усадьбы от гарема и хозяйственных территорий. Ей не положено было там находиться, но у нее был заказ на резные работы и Сян Лян не высказывал никаких возражений. Резьба бронзовыми инструментами, без мела и карандашей для наметки, требовала особых навыков, поэтому Бай Юй не торопилась - она сначала сделала несколько пробных работ на дощечках.
Чтобы изготовить трафареты, она оккупировала печь на кухне, приготовила густой отвар из риса, отфильтровала, пропитала им пеньковый холст и высушила в развернутом состоянии. Получился необычный листовой материал, который сносно годился для эскизов углем и вырезания, вроде холщового картона.
Через несколько дней она начала резать перила. Бай Юй наметила орнамент из драконов, туловища которых образовывали непрерывную волну по всей длине, а лапки были забавно расставлены - что-то среднее между искусством Воюющих Царств и аниме Миядзаки.
Ми-фужэнь, как тигрица, ходила мимо двора и таращила выцветшие глаза. Как главная госпожа поместья, она, конечно, могла найти повод выйти с территории гарема, но делать это каждый раз, когда хочется дать затрещину строптивой наложнице, было несолидно.
Бай Юй и Юй Ваньсин после поездки в город пришлось, стоя на коленях, выслушать от Ми-фужэнь лекцию о почтении к старшим, но формально они ничего не нарушали, так что фужэнь поорала, пока не начала кашлять, и пошла пить микстуру.
Один раз, придя в длинный двор, Бай Юй застала там дядю, который, чинно заложив руки за спину, разглядывал ее резьбу.
- Отец хорошо учил тебя, - сказал он с улыбкой.
Сердце Бай Юй наполовину наполнилось радостью от того, что шушу оценил ее работу, а наполовину - грустью при воспоминании об отце.
Папа Бай хорошо ее учил.
Он с маленького возраста брал ее на все пленэры, которые устраивали в колледже. Он ставил для нее мольберт, но маленькая Бай Юй вместо того, чтобы рисовать, хулиганила и воровала тюбики с краской у студентов. Один раз на уроке в новом шанхайском океанариуме она из вредности загородила аквариум, растопырила руки и не давала никому рисовать, повторяя "Акула не хочет! Акула не хочет!" Все смеялись и фотографировали ее, а Бай Юй из-за этого злилась и растопыривалась еще сильнее.
Папа Бай редко ругал ее, он просто всегда был рядом, со своей доброй улыбкой, с красками и карандашами...
- Бай Юй...
Голос шушу вывел ее из задумчивости.
- Бай Юй, я скоро уеду.
Что?!
- Мои войска стоят в Се, я должен быть там. Я приехал только на свадьбу Сяо Цзи. Я уже и так задержался.
Каждая фраза эхом отдавалась в ее ушах, как погребальный колокол.
Солнце, стоявшее над головой Сян Ляна, потемнело.
- Бай Юй?..
Сян Лян уходит...
Он идет навстречу самой большой победе в своей жизни. Он идет навстречу своей смерти.
Двадцать лет назад Цинь покорил все остальные древние китайские царства, но его владычеству подходит конец. Два сокрушительных поражения уничтожили военную силу Циня. Первое, при Дунъэ, было нанесено войсками Сян Ляна в содружестве с армией Ци, а второе, через год, - Сян Юем при Цзюйлу.
Разбив армию Циня у Дунъэ, Сян Лян увлекся преследованием отступающих врагов и у Динтао встретил свежие силы Циня, пришедшие на помощь неожиданно даже для циньского главнокомандующего.
Сян Лян погибнет под Динтао.
Бай Юй подняла голову.
Боль была в ее глазах.
Сян Лян уже ушел, она стояла одна посредине пустого двора.
Это было не ее время! Это была не ее война!
Она здесь была беспомощная и бесполезная.
Она могла только смотреть вслед уходящему Сян Ляну.
Одна, заброшенная в глубь веков, против беспощадных жерновов истории.
Страшная мысль пришла ей в голову.
Если она попробует что-то изменить, она может вызвать эффект домино, когда одно маленькое событие порождает следующее, а за ним - бесконечную череду новых событий, которые без ее вмешательства не должны были произойти. Существует мнение, что в историю вмешиваться нельзя, иначе можно вызвать катастрофу в будущем. Что, если цепь изменений приведет к тому, что кто-то из ее друзей и близких умрет? Или вообще не родится? Или вообще все умрут, потому что начнется война?!
С другой стороны, более новая теория утверждает что, все, что должно было произойти - уже произошло. Если кто-то попадет в прошлое, то в его собственном времени ничего нового не случится, потому что оно уже такое, каким его сделало прошлое, в которое он попал.
Какая теория правильная, какая неправильная, она не могла знать.
Но ведь изменения уже произошли, поняла она!
Настоящая Бай Юй, дочка Бай Шэня, должна была умереть в свою первую брачную ночь. Если бы она умерла, тогда Сян Лян, наверно, не задержался бы в поместье на месяц, как сейчас. В книгах вообще нет упоминания о том, что его племянник взял еще одну наложницу накануне похода на Сянчэн.
Может быть, Бай Юй теперь - новая переменная в ходе истории? Может быть из-за того, что дядя до сих пор в Учжуне, дальше все пойдет по-другому?
Бай Юй стиснула руки у груди.
Она боялась, что история изменится.
Она боялась, что история не изменится.
Она стояла, прижимая руки к груди.
Она ничего не могла поделать, ей оставалось только ждать и надеяться.
Месяц сяошу, когда дни такие безмятежные... он недолго длится.
На смену ему приходит дашу, большая жара*73, и воздух начинает плавиться, и люди задыхаются. На рассвете полыхают зарницы. Молнии бьют в землю. Грозовые тучи встают на горизонте, но вместо дождя только раскаты грома сотрясают небо, словно рычание диких зверей.
-----------------------------------------------
*73 ?? дашу (большая жара) - 11й из 24 солнечных периодов (конец июля, начало августа). Самое жаркое время года, обильное сухими грозами.
-----------------------------------------------
? Благодетели, ставьте лайки, это полезно для кармы! ?
У Бай Юй и Цуо Су было мало времени до зимних холодов.
Три месяца на то, чтобы подготовить побег могли показаться достаточным сроком, но в древнем Китае они были, как лодки без весел в неспокойном море.
Бай Юй предполагала, что с севера должны двигаться группы беженцев, спасающихся от войны. Самое умное было смешаться с ними, но отчаявшиеся, изголодавшие люди были готовы на все, они были опасны. Своя рубашка ближе к телу. Могли убить за кусок хлеба, могли продать в бордель или на рудники.
Цуо Су сказал, он совсем не помнит жизни в 21 веке, но зато у него почему-то остались воспоминания мальчика-слуги, в теле которого он возродился. Это было не очень полезно, что мог мальчик знать о больших делах в большом мире? Чтобы набраться опыта, он часто тайком уходил из усадьбы и толкался на рынке или сидел возле торговых прилавков.
Надо было дождаться, когда хозяев не будет в поместье.
Бай Юй лелеяла маленькую надежду, что ее господин Сян Юй задержится на севере надолго, может быть, даже на год. Начинались решающие бои между Чу и Цинем - в ближайшие месяцы будет несколько сражений в окрестностях Хуанхэ, Желтой реки, это примерно 700 километров от Учжуна, а потом командующие силами Чу соберутся в Пэнчэне. В исторических хрониках ничего не говорилось, приезжал ли в это время Сян Юй домой в Учжун.
Ласточки вились над ее головой. Они готовились к отлету и звали Бай Юй за собой. Они проносились с крыши на крышу, словно черные молнии, и возбужденно чирикали. Они заразили Бай Юй беспокойством, и она тоже, словно перелетная птица, чувствовала томление в душе, как сердце стучит и зовет в дорогу. Ей было весело и страшно, как перед прыжком с трамплина.
Ласточкам было проще. Они знали, куда летят.
Бай Юй ничего не знала.
У нее было одно желание - сбежать от Сян Юя.
В его отсутствие жизнь в усадьбе можно было даже назвать сносной - уже знакомый маленький мир с людьми, к которым Бай Юй успела привыкнуть, с занятиями резьбой и домашней работой, болтовней с Ли Лэ и прогулками с Юй Ваньсин по крытым галереям.
Самым главным, что портило картину была даже не Ми-фужэнь, а отсутствие горячей воды, чтобы помыться! Бай Юй готова была полжизни отдать за теплую ванну!
В одном из хозяйственных дворов было помещение, где стирали одежду. Там стояли несколько больших деревянных кадок, но в них впитались грязь и сажа от многочисленных стирок, внутренние стенки были темные, в неопрятных подтеках, так что даже думать про такое купание было противно.
Пока в прачечную не привезли новую кадушку.
Бай Юй сразу узнала новость от вездесущего Цуо Су.
Дело представлялось простым: после захода солнца усадьба быстро затихала - древнекитайские жители рано ложились спать, потому что вставали все на рассвете. Патрули, охранявшие усадьбу, не имели привычки заходить в прачечную. Ми-фужэнь с наступлением темноты запиралась в своих покоях, потому что боялась злых духов.
Никто ничего не узнает.
Цуо Су и Ли Лэ заранее наносили воды и налили бадью. В помещении были печи и котлы. Цуо Су нагрел сколько нужно воды, а Ли Лэ сделала отвар из зубровки, сладкой травы*74.
Во время Воюющих Царств в Поднебесной еще не пользовались эссенциями и духами, вместо этого принимали ароматизированные ванны с травами.
Расслабляющий ванильный аромат наполнил комнату.
Бай Юй казалось, душа у нее сейчас отлетит в горние чертоги.
Она растаяла в теплой воде, над которой поднимался пар, словно облака, и она сама парила на этих облаках. Духи-хранители спускались к ней и говорили, что все будет хорошо.
Я омыла себя в отваре орхидей,
Окунулась в сладкие ароматы,
Одежда на мне всех цветов,
Я сама, как цветок.
Как орхидея осенью во всей красоте -
Зеленые листья и пурпурный стебель...*75
Ли Лэ зажгла в комнате несколько свечей, взяла гребень и сидела у гопожи в изголовье, поливала ее длинные черные волосы из ковшика и расчесывала их.
Глаза Бай Юй закрылись сами собой, а на лице расплылась блаженная улыбка.
Сто цветов собрала я в своем дворе...
Мы омоемся в Небесном Озере,
Где купается солнце,
Мы высушим волосы
В солнечной лощине между холмами.
Господин мой, что ты медлишь и не сходишь с облаков?..*75
Неожиданный порыв воздуха сдул теплый пар.
С торопливым "топ-топ-топ" убежала Ли Лэ.
Бум! - захлопнулась дверь, втолкнув в помещение новую струю холода.
Бай Юй в недоумении открыла глаза.
Сначала она подумала, что сумасшедшему Фэн Цзы все-таки удалось вызвать повелителя демонов Чжун Квэя.
Что увидела Бай Юй:
Огромный мужчина с длинной лохматой бородой таращит на нее круглые от возмущения глаза.*76 На нем была темная коричневая одежда, которую он носил под доспехами - плотная солдатская рубаха с широкими отворотами и штаны. От него несло грязью, потом, гарью и кровью. Все демоны ада смотрели из его свирепых глаз.
Что увидел Сян Юй:
... ... ...
Что увидел Сян Юй:
Сиськи.
Две круглые, белые, полные женские груди, облепленные мокрой нижней рубашкой из прозрачного шелка ша. Сквозь невесомый шелк на белом нефритовом фоне просвечивали два розовых кружка с бесстыдно торчащими сосками.
Это совсем не то, что он ожидал увидеть в прачечной поздним вечером!
Это вообще не то, что мужчина ожидает увидеть в собственном доме!
Со времен трех легендарных династий, когда в Поднебесной правили мудрые цари древности, мужчине завещано проявлять уважение к жене и сыну.
Конечно, не зря говорят, что с наложницей лучше, чем с женой, а с проституткой лучше, чем с наложницей. Это значит, что с наложницей мужчина может позволить себе больше, чем с законной супругой, но он привык уважать Юй-цзи почти так же, как фужэнь.
Потому что дом - это дом. Это не место для похоти и разврата.
Бордель - для похоти, семья - для уважения, он всегда проводил четкую границу.
А эта дочка Бай... могла хотя бы прикрыться руками для приличия!
Женщина уставилась на него круглыми черными глазами. Отблески свечи гладили ее плечи и грудь, как будто она была соткана из света и теней. Как будто она была водяным духом, показавшимся ему в укромном омуте, чтобы соблазнить и забрать его силу.
Сян Юй нахмурился поднял руку и непроизвольно сжал ее в кулак на поясе.
Бай Юй испугалась так, что не чувствовала ни рук ни ног. Она перестала понимать, где находится и что происходит. Она только знала, что сбылся самый жуткий кошмар в ее жизни.
Цуо Су рассмеялся и отпустил ее.
- Мне, кстати, 27 лет, на самом деле, - сказала Бай Юй, все еще хмурясь.
- О, какие мы большие, - усмехнулся Цуо Су.- Не переживай, старушка, с таким приданым я все равно готов на тебя жениться...
- Дурак!
Цуо Су опять рассмеялся. Его неспособность долго оставаться серьезным напоминала ей о Чан ЯньЮане.
- Девушка, а девушка, я маму потерял, может вы усыновите меня? - дурачась, сказал Цуо Су.
- Серьезно? Пускаешь в ход пикаперский арсенал?
Бай Юй холодно изогнула брови и смерила его взглядом.
- А я вижу, ты хорошо вживаешься в роль госпожи в почтенном семействе... Незначительный слуга виноват, - с улыбкой сказал юноша, но его серые глаза потемнели, то ли от обиды, то ли он тоже разозлился.
- Тебе, кстати, сколько....
Совсем близко она услышала мужские голоса. Во двор вошло несколько слуг, которых она заметила, только когда они уже были в трех шагах! Все из-за Цуо Су с его дурацкими шутками!
Если их сейчас застанут вместе, прячущихся за сараем, она даже представить не могла, что с нею дальше будет!
Шедший впереди мужчина разговаривал с остальными, поэтому голова у него была отведена немного назад, но в следующую секунду он повернул лицо, посмотрел в сторону сарая и резко остановился.
Бай Юй с круглыми от испуга глазами оглянулась на Цуо Су... его не было!
Способности этого пацана мгновенно исчезать были несравненными!
Она сидела одна на куче хвороста, придурковатая вторая наложница молодого хозяина. Слуги даже не удивились. Они полонились и ушли.
Цуо Су как сквозь землю провалился.
Бай Юй выдохнула с облегчением, как будто последний раз в жизни.
Цуо Су... Иногда она просто поверить не могла, как ей повезло, что рядом оказался еще один человек из ее времени, хотя она еще мало про него знала.. С ним было так легко после бесконечных притворств и не надо было из кожи вон лезть, чтобы не нарушить какое-нибудь правило. С ним у нее была надежда выжить в этом чужом мире и не окончить свои дни в поместном гареме.
А иногда он бесил ее своим несерьезным отношением и насмешками.
Было все-таки кое-что, чего она не могла понять...
Например, почему он так хорошо ориентировался в местной жизни? Он выполнял свою работу в поместье, как будто всегда только этим и занимался. Он знал всех слуг по именам. Он даже знал, где за забором растет крапива! Бай Юй, когда попала в древний Чу, была в полном раздрое и даже собственного имени сказать не могла! Почему такое неравенство?!
Бай Юй до сих пор ничего не знала о прошлой жизни Цуо Су: сколько лет ему было, был ли он женат, какая была у него профессия, как он умер, ничего. Он не особенно охотно говорил о себе. Она только догадалась, что Цуо Су, кажется, тоже из Шанхая.
И как вообще могло получиться, что такое невероятное событие, трасмиграция души через две с половиной тысячи лет, совершилось сразу в двойном экземпляре?! Или между их душами есть загадочная связь?
Сплошные секреты вокруг Цуо Су.
В эти летние дни Бай Юй много времени проводила в длинном дворе, отделявшем главную часть усадьбы от гарема и хозяйственных территорий. Ей не положено было там находиться, но у нее был заказ на резные работы и Сян Лян не высказывал никаких возражений. Резьба бронзовыми инструментами, без мела и карандашей для наметки, требовала особых навыков, поэтому Бай Юй не торопилась - она сначала сделала несколько пробных работ на дощечках.
Чтобы изготовить трафареты, она оккупировала печь на кухне, приготовила густой отвар из риса, отфильтровала, пропитала им пеньковый холст и высушила в развернутом состоянии. Получился необычный листовой материал, который сносно годился для эскизов углем и вырезания, вроде холщового картона.
Через несколько дней она начала резать перила. Бай Юй наметила орнамент из драконов, туловища которых образовывали непрерывную волну по всей длине, а лапки были забавно расставлены - что-то среднее между искусством Воюющих Царств и аниме Миядзаки.
Ми-фужэнь, как тигрица, ходила мимо двора и таращила выцветшие глаза. Как главная госпожа поместья, она, конечно, могла найти повод выйти с территории гарема, но делать это каждый раз, когда хочется дать затрещину строптивой наложнице, было несолидно.
Бай Юй и Юй Ваньсин после поездки в город пришлось, стоя на коленях, выслушать от Ми-фужэнь лекцию о почтении к старшим, но формально они ничего не нарушали, так что фужэнь поорала, пока не начала кашлять, и пошла пить микстуру.
Один раз, придя в длинный двор, Бай Юй застала там дядю, который, чинно заложив руки за спину, разглядывал ее резьбу.
- Отец хорошо учил тебя, - сказал он с улыбкой.
Сердце Бай Юй наполовину наполнилось радостью от того, что шушу оценил ее работу, а наполовину - грустью при воспоминании об отце.
Папа Бай хорошо ее учил.
Он с маленького возраста брал ее на все пленэры, которые устраивали в колледже. Он ставил для нее мольберт, но маленькая Бай Юй вместо того, чтобы рисовать, хулиганила и воровала тюбики с краской у студентов. Один раз на уроке в новом шанхайском океанариуме она из вредности загородила аквариум, растопырила руки и не давала никому рисовать, повторяя "Акула не хочет! Акула не хочет!" Все смеялись и фотографировали ее, а Бай Юй из-за этого злилась и растопыривалась еще сильнее.
Папа Бай редко ругал ее, он просто всегда был рядом, со своей доброй улыбкой, с красками и карандашами...
- Бай Юй...
Голос шушу вывел ее из задумчивости.
- Бай Юй, я скоро уеду.
Что?!
- Мои войска стоят в Се, я должен быть там. Я приехал только на свадьбу Сяо Цзи. Я уже и так задержался.
Каждая фраза эхом отдавалась в ее ушах, как погребальный колокол.
Солнце, стоявшее над головой Сян Ляна, потемнело.
- Бай Юй?..
Сян Лян уходит...
Он идет навстречу самой большой победе в своей жизни. Он идет навстречу своей смерти.
Двадцать лет назад Цинь покорил все остальные древние китайские царства, но его владычеству подходит конец. Два сокрушительных поражения уничтожили военную силу Циня. Первое, при Дунъэ, было нанесено войсками Сян Ляна в содружестве с армией Ци, а второе, через год, - Сян Юем при Цзюйлу.
Разбив армию Циня у Дунъэ, Сян Лян увлекся преследованием отступающих врагов и у Динтао встретил свежие силы Циня, пришедшие на помощь неожиданно даже для циньского главнокомандующего.
Сян Лян погибнет под Динтао.
Бай Юй подняла голову.
Боль была в ее глазах.
Сян Лян уже ушел, она стояла одна посредине пустого двора.
Это было не ее время! Это была не ее война!
Она здесь была беспомощная и бесполезная.
Она могла только смотреть вслед уходящему Сян Ляну.
Одна, заброшенная в глубь веков, против беспощадных жерновов истории.
Страшная мысль пришла ей в голову.
Если она попробует что-то изменить, она может вызвать эффект домино, когда одно маленькое событие порождает следующее, а за ним - бесконечную череду новых событий, которые без ее вмешательства не должны были произойти. Существует мнение, что в историю вмешиваться нельзя, иначе можно вызвать катастрофу в будущем. Что, если цепь изменений приведет к тому, что кто-то из ее друзей и близких умрет? Или вообще не родится? Или вообще все умрут, потому что начнется война?!
С другой стороны, более новая теория утверждает что, все, что должно было произойти - уже произошло. Если кто-то попадет в прошлое, то в его собственном времени ничего нового не случится, потому что оно уже такое, каким его сделало прошлое, в которое он попал.
Какая теория правильная, какая неправильная, она не могла знать.
Но ведь изменения уже произошли, поняла она!
Настоящая Бай Юй, дочка Бай Шэня, должна была умереть в свою первую брачную ночь. Если бы она умерла, тогда Сян Лян, наверно, не задержался бы в поместье на месяц, как сейчас. В книгах вообще нет упоминания о том, что его племянник взял еще одну наложницу накануне похода на Сянчэн.
Может быть, Бай Юй теперь - новая переменная в ходе истории? Может быть из-за того, что дядя до сих пор в Учжуне, дальше все пойдет по-другому?
Бай Юй стиснула руки у груди.
Она боялась, что история изменится.
Она боялась, что история не изменится.
Она стояла, прижимая руки к груди.
Она ничего не могла поделать, ей оставалось только ждать и надеяться.
Месяц сяошу, когда дни такие безмятежные... он недолго длится.
На смену ему приходит дашу, большая жара*73, и воздух начинает плавиться, и люди задыхаются. На рассвете полыхают зарницы. Молнии бьют в землю. Грозовые тучи встают на горизонте, но вместо дождя только раскаты грома сотрясают небо, словно рычание диких зверей.
-----------------------------------------------
*73 ?? дашу (большая жара) - 11й из 24 солнечных периодов (конец июля, начало августа). Самое жаркое время года, обильное сухими грозами.
-----------------------------------------------
? Благодетели, ставьте лайки, это полезно для кармы! ?
ГЛАВА 24. Господин мой, что же ты не сойдешь ко мне с облаков?..
У Бай Юй и Цуо Су было мало времени до зимних холодов.
Три месяца на то, чтобы подготовить побег могли показаться достаточным сроком, но в древнем Китае они были, как лодки без весел в неспокойном море.
Бай Юй предполагала, что с севера должны двигаться группы беженцев, спасающихся от войны. Самое умное было смешаться с ними, но отчаявшиеся, изголодавшие люди были готовы на все, они были опасны. Своя рубашка ближе к телу. Могли убить за кусок хлеба, могли продать в бордель или на рудники.
Цуо Су сказал, он совсем не помнит жизни в 21 веке, но зато у него почему-то остались воспоминания мальчика-слуги, в теле которого он возродился. Это было не очень полезно, что мог мальчик знать о больших делах в большом мире? Чтобы набраться опыта, он часто тайком уходил из усадьбы и толкался на рынке или сидел возле торговых прилавков.
Надо было дождаться, когда хозяев не будет в поместье.
Бай Юй лелеяла маленькую надежду, что ее господин Сян Юй задержится на севере надолго, может быть, даже на год. Начинались решающие бои между Чу и Цинем - в ближайшие месяцы будет несколько сражений в окрестностях Хуанхэ, Желтой реки, это примерно 700 километров от Учжуна, а потом командующие силами Чу соберутся в Пэнчэне. В исторических хрониках ничего не говорилось, приезжал ли в это время Сян Юй домой в Учжун.
Ласточки вились над ее головой. Они готовились к отлету и звали Бай Юй за собой. Они проносились с крыши на крышу, словно черные молнии, и возбужденно чирикали. Они заразили Бай Юй беспокойством, и она тоже, словно перелетная птица, чувствовала томление в душе, как сердце стучит и зовет в дорогу. Ей было весело и страшно, как перед прыжком с трамплина.
Ласточкам было проще. Они знали, куда летят.
Бай Юй ничего не знала.
У нее было одно желание - сбежать от Сян Юя.
В его отсутствие жизнь в усадьбе можно было даже назвать сносной - уже знакомый маленький мир с людьми, к которым Бай Юй успела привыкнуть, с занятиями резьбой и домашней работой, болтовней с Ли Лэ и прогулками с Юй Ваньсин по крытым галереям.
Самым главным, что портило картину была даже не Ми-фужэнь, а отсутствие горячей воды, чтобы помыться! Бай Юй готова была полжизни отдать за теплую ванну!
В одном из хозяйственных дворов было помещение, где стирали одежду. Там стояли несколько больших деревянных кадок, но в них впитались грязь и сажа от многочисленных стирок, внутренние стенки были темные, в неопрятных подтеках, так что даже думать про такое купание было противно.
Пока в прачечную не привезли новую кадушку.
Бай Юй сразу узнала новость от вездесущего Цуо Су.
Дело представлялось простым: после захода солнца усадьба быстро затихала - древнекитайские жители рано ложились спать, потому что вставали все на рассвете. Патрули, охранявшие усадьбу, не имели привычки заходить в прачечную. Ми-фужэнь с наступлением темноты запиралась в своих покоях, потому что боялась злых духов.
Никто ничего не узнает.
Цуо Су и Ли Лэ заранее наносили воды и налили бадью. В помещении были печи и котлы. Цуо Су нагрел сколько нужно воды, а Ли Лэ сделала отвар из зубровки, сладкой травы*74.
Во время Воюющих Царств в Поднебесной еще не пользовались эссенциями и духами, вместо этого принимали ароматизированные ванны с травами.
Расслабляющий ванильный аромат наполнил комнату.
Бай Юй казалось, душа у нее сейчас отлетит в горние чертоги.
Она растаяла в теплой воде, над которой поднимался пар, словно облака, и она сама парила на этих облаках. Духи-хранители спускались к ней и говорили, что все будет хорошо.
Я омыла себя в отваре орхидей,
Окунулась в сладкие ароматы,
Одежда на мне всех цветов,
Я сама, как цветок.
Как орхидея осенью во всей красоте -
Зеленые листья и пурпурный стебель...*75
Ли Лэ зажгла в комнате несколько свечей, взяла гребень и сидела у гопожи в изголовье, поливала ее длинные черные волосы из ковшика и расчесывала их.
Глаза Бай Юй закрылись сами собой, а на лице расплылась блаженная улыбка.
Сто цветов собрала я в своем дворе...
Мы омоемся в Небесном Озере,
Где купается солнце,
Мы высушим волосы
В солнечной лощине между холмами.
Господин мой, что ты медлишь и не сходишь с облаков?..*75
Неожиданный порыв воздуха сдул теплый пар.
С торопливым "топ-топ-топ" убежала Ли Лэ.
Бум! - захлопнулась дверь, втолкнув в помещение новую струю холода.
Бай Юй в недоумении открыла глаза.
Сначала она подумала, что сумасшедшему Фэн Цзы все-таки удалось вызвать повелителя демонов Чжун Квэя.
Что увидела Бай Юй:
Огромный мужчина с длинной лохматой бородой таращит на нее круглые от возмущения глаза.*76 На нем была темная коричневая одежда, которую он носил под доспехами - плотная солдатская рубаха с широкими отворотами и штаны. От него несло грязью, потом, гарью и кровью. Все демоны ада смотрели из его свирепых глаз.
Что увидел Сян Юй:
... ... ...
Что увидел Сян Юй:
Сиськи.
Две круглые, белые, полные женские груди, облепленные мокрой нижней рубашкой из прозрачного шелка ша. Сквозь невесомый шелк на белом нефритовом фоне просвечивали два розовых кружка с бесстыдно торчащими сосками.
Это совсем не то, что он ожидал увидеть в прачечной поздним вечером!
Это вообще не то, что мужчина ожидает увидеть в собственном доме!
Со времен трех легендарных династий, когда в Поднебесной правили мудрые цари древности, мужчине завещано проявлять уважение к жене и сыну.
Конечно, не зря говорят, что с наложницей лучше, чем с женой, а с проституткой лучше, чем с наложницей. Это значит, что с наложницей мужчина может позволить себе больше, чем с законной супругой, но он привык уважать Юй-цзи почти так же, как фужэнь.
Потому что дом - это дом. Это не место для похоти и разврата.
Бордель - для похоти, семья - для уважения, он всегда проводил четкую границу.
А эта дочка Бай... могла хотя бы прикрыться руками для приличия!
Женщина уставилась на него круглыми черными глазами. Отблески свечи гладили ее плечи и грудь, как будто она была соткана из света и теней. Как будто она была водяным духом, показавшимся ему в укромном омуте, чтобы соблазнить и забрать его силу.
Сян Юй нахмурился поднял руку и непроизвольно сжал ее в кулак на поясе.
Бай Юй испугалась так, что не чувствовала ни рук ни ног. Она перестала понимать, где находится и что происходит. Она только знала, что сбылся самый жуткий кошмар в ее жизни.
