Закончив работу, Юхани пошел проверить силок и обнаружил там небольшого бурундука. Но вот как здесь добыть огонь – мальчик просто не представлял. Он грустно сидел на полянке и крутил в руке нож, подаренный старцем. Сквозь прозрачный камень на рукоятке прыгали солнечные зайчики. И вдруг от одного из них совсем рядом задымилась сухая хвоя!.. Юхани очень обрадовался. Он развёл огонь, бурундука же обмазал глиной и слегка прикопал, а затем сверху разжёг костёр. Он и сейчас помнит, как первый раз ужинал в сумеречном вечернем лесу у порога своей куваксы...
Так началась его новая жизнь.
А вскоре появился первый гость, присутствие которого Юхани ощутил с утра, за полдня до появления того. Он просто знал: сегодня кто-то придёт, знал, и всё тут. И даже угощение приготовил – дикий мёд, лакомство, добытое собственноручно. Юхани выложил соты в туесок из бересты и поставил его на ствол упавшего дерева – очищенное от коры, оно заменяло ему стол.
Примерно в полдень послышались еле уловимые шаги человека на звериной тропке, а затем появился и он сам. Это был старик в суконной юпе, подпоясанный кожаным поясом с медными украшениями. На поясе у гостя был нож в кожаных ножнах и амулеты. Старик быстрым взглядом окинул мальчика, куваксу, дерево со стоящим на нем угощением, после чего с почтением поклонился мальчику и произнёс:
- Я Рисстин. Нойд Ингварр сказал, что здесь появился новый нойд Юхани.
- Да, меня зовут Юхани, но я не нойд, - возразил мальчик, но Рисстин несогласно затряс головой:
- Я знаю, все саами знают: великий нойд вышел из сейда и поселился здесь, прикинувшись мальчиком. Здесь ты будешь жить спокойно. Не сомневайся, ни один чужак не узнает о тебе.
Юхани молча кивнул его последним словам. Наверное, надо было возражать дальше, что он, Юхани, вовсе не нойд, а обычный мальчик, сирота, которого пожалел нойд Урхо и переправил сюда. Но он промолчал, ведь страшный чужак в чёрной кожанке до сих пор преследовал его во сне, и встречи с ним Юхани вовсе не желал.
Старик выложил припасы – муку, соль, чай и сахар. Юхани принялся благодарить его, но тот прервал мальчика:
- Это мы благодарны тебе, нойд Юхани, что ты выбрал место возле нас. Значит, ты будешь помогать нам. А мы будем рады помочь тебе.
И правда, отказываться от помощи Рисстина в преддверии зимы было бы неразумно. Юхани согласно кивнул. Погостив ещё немного, старик Рисстин распрощался с ним и отправился обратно.
В первый год Юхани учился выживать в одиночку. Навыки, приобретённые им в детстве, очень пригодились теперь. Он делал запасы еды на зиму: сушил грибы, ягоды, внутренний слой сосновой коры. Теперь же, когда у него появилась соль, мальчик стал заготавливать и рыбу. Долгими светлыми ночами, сидя на поваленном дереве, он раздумывал, вспоминая слова старого нойда Урхо: ты должен научиться видеть невидимое и слышать неслышное. Это было непонятно. Юхани прислушивался к гулу ветра в верховьях древних елей, к далёкому журчанию ручья, к ночным шорохам… Может, старик именно об этом и говорил?
Рисстин не обманул - в течение долгой зимы к Юхани не раз наведывались в гости саамы, с почтением выкладывали припасы, тёплую одежду, и так же, с почтением, удалялись. Мальчик боялся, что его как нойда попросят о какой-либо помощи, которую он не сумеет оказать, но этого пока не случалось.
Так прошла зима. Наступил камос – время, предшествующее восходу солнца. Ночь уступила свою безраздельную тьму предрассветной синеве. Она, эта синева, казалась флером, наброшенным на заснеженные леса, равнины и тундры. Всё вокруг теперь казалось сказочным и таинственным.
Однажды утром Юхани внезапно проснулся от необъяснимого тревожного чувства. Он ощутил неслышные ухом звуки – низкие, чарующие... Это даже не были звуки, а какой-то властный гул, который становился всё настойчивей… Мальчик выскочил из куваксы и помчался туда, куда призывали его неизвестные могучие силы… Куда?.. Он не задумывался, просто бежал, бежал изо всех сил! Он знал: это сама Синяя Звезда призывает его!.. Загадочный гул, еле слышный вначале, перешёл затем в гулкое, ритмично пульсирующее и величественное звучание самих небес…
Юхани бежал, не помня себя, а вверху над ним сходились и расходились в небесном танце световые сполохи. Вспыхивали и гасли целые снопы диковинных огней, серпантином изгибались разноцветные ленты, исчезали и возникали всё новые фееричные картины, одна чудеснее другой... Бывает ли на свете что-нибудь прекраснее этого?..
Неожиданно перед мальчиком возникло новое видение. Это был огромный столб света, бьющий прямо из-под земли в небо!.. Туманно-багровые вихри спиралью поднимались вокруг него наверх. Гул перешёл в прекрасную мелодию, которая завораживала, манила в неземные дали... А под самыми небесами, под их блеклыми звездами, от диковинного столба стали отделяться чудесные видения призрачных танцовщиц в платьях неземной красоты… Они кружились под необыкновенную музыку в завораживающем танце… Некоторые из танцовщиц взмывали ввысь и растворялись в небе! Юхани бешено завидовал им: он знал – те уходят прямо к Синей Звезде!.. О, если бы он мог подняться к ним в небеса!...
Всё окончилось так же, внезапно. Мелодия смолкла, небесное сияние улеглось.
Совершенно обессиленный, мальчик опустился прямо в снег. Вокруг него теперь была звенящая тишина и пустота, такая же пустота была и в его сердце. Он и сейчас помнил то огромное разочарование, которое ощутил тогда. Словно кто-то поманил его, показал неземной мир, где нет ни горя, ни страданий… Кто-то властно призывал прийти и стать частью этого мира… И вдруг всё исчезло, обернулось обманом!..
Ему стало холодно, и только тогда Юхани заметил, что выскочил, не одевшись в печок из оленьего меха. Подавленный и совершенно обессиленный, он поднялся и побрёл обратно. Добравшись до своей куваксы, мальчик повалился на подстилку и мгновенно уснул, как провалился.
Проснулся он оттого, что отворилась дверь. На пороге появился незнакомый крепкий седобородый старик. Бросив цепкий взгляд на убогое жилище и на самого мальчика, который даже не успел подняться, гость упал ему в ноги:
- Великий нойд! Беда у меня случилась! Злые люди увели куда-то моего сына. Верни мне сына, нойд Юхани!..
Мальчик в замешательстве поднялся и растерянно стоял, не зная, что ответить. Он вспомнил страшного и безжалостного человека в чёрной куртке. Вот такой же, наверное, увёл куда-то сына этого старика… Но что же я могу сделать?..
Гость между тем продолжал:
- Я нойд, моё имя Ингварр. Духи не захотели говорить со мной. Они назвали твоё имя. Вот, возьми, я привёз тебе муку, чай и спички. Вот, возьми мой бубен. Я стал стар. Верни мне сына...
- Но я же ничего не умею! – воскликнул в отчаяние Юхани, понимая, что этим своим признанием он лишает себя в будущем помощи добрых саами.
Однако это не смутило Ингварра. Тот продолжал, убеждённый в своей правоте:
- Духи назвали твоё имя, Юхани. Ступай к ним и спроси о моём сыне. Я научу тебя. Слушай бубен: иди, пока он спокоен, и немедленно возвращайся, когда позовёт обратно.
Он поднял над головой бубен и, медленно кружась, несколько раз ударил в него.
- Куда идти? - растерянно спросил Юхани, ещё не придя в себя полностью после загадочного утреннего путешествия.
Ингварр, продолжая медленно кружиться и ударять в бубен, произнёс глухим голосом:
- Над тайгой – в небесный мир, по земле – в этот мир, под землёй – в мир предков. Сядь, закрой глаза, и слушай бубен – я сам вызову тебе духов. Они поведут тебя... Спроси у них, где мой сын!..
Было что-то завораживающее в его пляске и в гулких ударах бубна. Что-то, сродни недавнему таинственному звучанию небес... И Юхани подчинился. Он уселся, закрыл глаза и стал вслушиваться в невнятное бормотание Ингварра на незнакомом языке, перемежаемое глухими ударами бубна…
…Он шёл по лесной тропе. Это была не звериная тропка, а нахоженная - травы на ней не было совершенно. По обе стороны был плотный подлесок, не свернуть. Вот перед ним, едва не коснувшись крылом, пролетел ворон и сел на ветку впереди, словно дожидаясь. Юхани шёл, подгоняемый глухими ударами бубна, а может, это стучало его сердце?.. Да, конечно же, это стучит от радости сердце, ведь там, впереди, стоят и улыбаются ему отец с матерью! Но что это? Откуда-то, прямо на тропу, преградив дорогу, выскочила росомаха и злобно оскалила пасть. Прочь, росомаха! Вон мои мать и отец! Росомаха кидается, её зубы щёлкают у самого лица… Он борется с ней изо всех сил, пытаясь прорваться вперёд… Бешено стучит сердце… Нет, нет, это не сердце, это же бубен грохочет часто и тревожно, зовёт обратно… Уйти? Но там же отец, мать! Бубен гремит, бубен тянет обратно, к Ингварру!..
Юхани открыл глаза и уставился на бубен, в который часто и требовательно колотил старый нойд. Сейчас его было не узнать: приземистый, взмахивающий руками, он чем-то был похож на того ворона, которого только что видел Юхани...
Ингварр остановился, брызнул в лицо мальчика водой и присел рядом.
- Где мой сын, скажи!
Но Юхани только теперь вспомнил о его просьбе! Ему стало невыносимо стыдно – он совсем забыл о том, что должен был узнать…
Опустив голову, мальчик тихо ответил:
- Я… Я его не видел…
- Расскажи – что ты видел, - нетерпеливо потребовал старик. Кажется, замешательство Юхани его не трогало.
- Ворон летал впереди…
- Это твой дух-проводник. Дальше!
- А дальше на тропе стояли мои родители, но росомаха не пустила к ним! Я боролся с ней… И забыл про вашего сына...
Старый нойд глухо застонал, как от боли. Обхватив руками голову, он качался из стороны в сторону и бормотал:
- Росомаха… Проводник в царство мёртвых… Значит, мой сын там!..
- Но я же его не видел! Там только мои родители были! Они мертвы, это правда. Но я не видел вашего сына!..
Ингварр поднялся. Кажется, он постарел на двадцать лет.
- Духи показали тебе всё. Росомаха забрала моего сына в мир предков. Ты великий нойд, Юхани. Я оставляю тебе этот бубен.
И, не попрощавшись, старик вышел...
Резкий крик кедровки вернул Юхани к действительности.
- Засиделся я, однако, - пробормотал он, поднимаясь.
Подняв с земли дичь, он потянулся, разминаясь, а затем направился домой, думая теперь о дочери. Выросла девочка, замуж бы, да где же хорошего жениха сыщешь? Горластые строители светлого будущего полностью разрушили пусть нелёгкий, но привычный и понятный уклад жизни саамских семей. Детей увозят из родных погостов на учёбу в интернаты, а там они забывают родной язык и обычаи. Повзрослев, они уезжают в города и остаются там. А очень многие из тех, кто всё же остался на своей земле – спиваются. Вьокко не желает знаться с такими, ну и правильно...
Вздохнув, Юхани продолжил свой путь и вскоре был уже дома.
Оленегорск встретил туристов приветливо. Только что прошедший дождик закончился, многочисленные лужицы ещё не успели высохнуть, но на перроне уже было сухо.
Путешественники, побросав рюкзаки прямо на перрон, столпились там же, рассматривая скромную железнодорожную станцию. Тем временем к ним подошёл мужчина среднего возраста, среднего телосложения и непримечательной внешности. Одет и экипирован он был так же, как и туристы. Заметив подошедшего, Михаил шагнул к нему навстречу. Мужчины обменялись взаимным приветствием, рукопожатием и крепко обнялись.
- Ребята, познакомьтесь: это Вейо, наш проводник, - представил незнакомца Михаил.
Любопытные глаза уставились на Вейо.
- Вы эстонец? – первой подала голос Людмила.
- Саам, – коротко ответил тот. – И можно на «ты».
Среди студентов пронесся шепоток, то ли недоумение, то ли восторженность... Ещё бы! Настоящий саам! Известный им лишь по курсу этногеографии…
- Вейо, как и мы, заканчивал географический, а сейчас работает проводником на турбазе. Кроме своего, знает ещё четыре языка. Ясно?..
Последний вопрос адресовался тем студентам, которые совсем недавно спорили в вагоне, отстаивая приоритет титульных наций. Среди ребят снова пронёсся шепоток, но теперь – уважительный. В самом деле, не каждый представитель пусть даже трижды титульной нации может похвастаться такими языковыми познаниями!
- Вейо не просто опытный проводник, - продолжил Михаил, - он – самый лучший из всех проводников, ручаюсь.
- У кого есть вопросы? – подал голос и Вейо.
- У меня! – отозвалась Людмила, - Вейо, а ты женат?
Раздался девичий смех. Проводник сдержанно улыбнулся.
- Женат, есть сын. Ещё вопросы?
- У-у… - пронеслось девичье разочарованное.
- Тогда так: берите вещи, давайте пройдём ближе ко входу. У вас есть часа два на небольшую ознакомительную прогулку. А мы с Михаилом пока побудем здесь: нам нужно обсудить предстоящий маршрут.
Подхватив рюкзаки, туристы переместились ближе к вокзалу.
- Кстати, - добавил разочарования и Михаил, - девчонки, не рассчитывайте ни на комфорт, ни на снисхождение: Вейо не из тех, кто ведёт по проторенным туристским тропам. Готовьтесь идти там, где не ступала нога человека.
- А почему? – тут же раздались девичьи голоса. – Почему это вдруг не по туристским тропам, а по буеракам?
- Они в туфельках на шпильках хотят топать, - съехидничал Веня.
- Почему сразу – на шпильках? – принялись защищаться девочки.
- А вам здесь не город, - не унимался Веня.
- Я отвечу, - встрял в спор проводник. – Вы ведь не хотите идти мимо куч мусора и жестянок, оставленных на моей земле туристами, подобными вам?
Все пристыжено смолкли. Что и говорить: где человек прошёл, там загадил землю…
- Нет, но это же не мы набросали… - забормотал кто-то, оправдываясь.
- Надеюсь. Земля требует уважения к себе. А теперь – вы свободны.
И, сочтя разговор законченным, Вейо повернулся к Михаилу:
– Ну, где карта?..
Путешественники, кто поодиночке, кто группками, разошлись.
Михаил достал карту и протянул её проводнику. Сопровождаемый пристальными взглядами ребят из «мозгового центра», тот принялся внимательно изучать намеченный на карте маршрут, хмуря при этом брови. По всему, предстоящее путешествие было ему не по душе.
- А почему именно этот маршрут? – поднял он голову. - Я могу предложить несколько других, не менее интересных и более доступных.
- Мы не ищем лёгких путей, - быстро произнёс Михаил ответ, составленный им загодя.
Вейо остановил на нём свой взгляд. Они знали друг друга давно: Михаил был сыном Георгия Матвеевича, руководителя геологической партии. Именно Георгий Матвеевич когда-то взял к себе на работу проводником бедного саамского подростка Вейо, а после экспедиции помог ему поступить в институт.
- Это – священные земли нашего народа, - нахмурился проводник. - Даже саами туда не ходят.
- Вейо, - принялся уговаривать его Михаил, - пойми: ребята целый год готовились, перелопатили гору этнографической литературы, монографий…
Лицо проводника было непроницаемым.
- Ты же сам был студентом, - продолжал увещевать Михаил. - Вот у Людмилы курсовая работа о саами. Мы хотим помочь, ведь ваш народ на грани исчезновения. Мы могли бы и сами туда добраться, но не хотим идти по вашим сакральным тропам.
Некоторое время Вейо молча изучал лицо собеседника.
- Хорошо, - наконец согласился он. - Я доведу вас до озера, но дальше не сделаю ни шагу. Если тебя это не устраивает, возьми другого проводника.
Так началась его новая жизнь.
А вскоре появился первый гость, присутствие которого Юхани ощутил с утра, за полдня до появления того. Он просто знал: сегодня кто-то придёт, знал, и всё тут. И даже угощение приготовил – дикий мёд, лакомство, добытое собственноручно. Юхани выложил соты в туесок из бересты и поставил его на ствол упавшего дерева – очищенное от коры, оно заменяло ему стол.
Примерно в полдень послышались еле уловимые шаги человека на звериной тропке, а затем появился и он сам. Это был старик в суконной юпе, подпоясанный кожаным поясом с медными украшениями. На поясе у гостя был нож в кожаных ножнах и амулеты. Старик быстрым взглядом окинул мальчика, куваксу, дерево со стоящим на нем угощением, после чего с почтением поклонился мальчику и произнёс:
- Я Рисстин. Нойд Ингварр сказал, что здесь появился новый нойд Юхани.
- Да, меня зовут Юхани, но я не нойд, - возразил мальчик, но Рисстин несогласно затряс головой:
- Я знаю, все саами знают: великий нойд вышел из сейда и поселился здесь, прикинувшись мальчиком. Здесь ты будешь жить спокойно. Не сомневайся, ни один чужак не узнает о тебе.
Юхани молча кивнул его последним словам. Наверное, надо было возражать дальше, что он, Юхани, вовсе не нойд, а обычный мальчик, сирота, которого пожалел нойд Урхо и переправил сюда. Но он промолчал, ведь страшный чужак в чёрной кожанке до сих пор преследовал его во сне, и встречи с ним Юхани вовсе не желал.
Старик выложил припасы – муку, соль, чай и сахар. Юхани принялся благодарить его, но тот прервал мальчика:
- Это мы благодарны тебе, нойд Юхани, что ты выбрал место возле нас. Значит, ты будешь помогать нам. А мы будем рады помочь тебе.
И правда, отказываться от помощи Рисстина в преддверии зимы было бы неразумно. Юхани согласно кивнул. Погостив ещё немного, старик Рисстин распрощался с ним и отправился обратно.
В первый год Юхани учился выживать в одиночку. Навыки, приобретённые им в детстве, очень пригодились теперь. Он делал запасы еды на зиму: сушил грибы, ягоды, внутренний слой сосновой коры. Теперь же, когда у него появилась соль, мальчик стал заготавливать и рыбу. Долгими светлыми ночами, сидя на поваленном дереве, он раздумывал, вспоминая слова старого нойда Урхо: ты должен научиться видеть невидимое и слышать неслышное. Это было непонятно. Юхани прислушивался к гулу ветра в верховьях древних елей, к далёкому журчанию ручья, к ночным шорохам… Может, старик именно об этом и говорил?
Рисстин не обманул - в течение долгой зимы к Юхани не раз наведывались в гости саамы, с почтением выкладывали припасы, тёплую одежду, и так же, с почтением, удалялись. Мальчик боялся, что его как нойда попросят о какой-либо помощи, которую он не сумеет оказать, но этого пока не случалось.
Так прошла зима. Наступил камос – время, предшествующее восходу солнца. Ночь уступила свою безраздельную тьму предрассветной синеве. Она, эта синева, казалась флером, наброшенным на заснеженные леса, равнины и тундры. Всё вокруг теперь казалось сказочным и таинственным.
Однажды утром Юхани внезапно проснулся от необъяснимого тревожного чувства. Он ощутил неслышные ухом звуки – низкие, чарующие... Это даже не были звуки, а какой-то властный гул, который становился всё настойчивей… Мальчик выскочил из куваксы и помчался туда, куда призывали его неизвестные могучие силы… Куда?.. Он не задумывался, просто бежал, бежал изо всех сил! Он знал: это сама Синяя Звезда призывает его!.. Загадочный гул, еле слышный вначале, перешёл затем в гулкое, ритмично пульсирующее и величественное звучание самих небес…
Юхани бежал, не помня себя, а вверху над ним сходились и расходились в небесном танце световые сполохи. Вспыхивали и гасли целые снопы диковинных огней, серпантином изгибались разноцветные ленты, исчезали и возникали всё новые фееричные картины, одна чудеснее другой... Бывает ли на свете что-нибудь прекраснее этого?..
Неожиданно перед мальчиком возникло новое видение. Это был огромный столб света, бьющий прямо из-под земли в небо!.. Туманно-багровые вихри спиралью поднимались вокруг него наверх. Гул перешёл в прекрасную мелодию, которая завораживала, манила в неземные дали... А под самыми небесами, под их блеклыми звездами, от диковинного столба стали отделяться чудесные видения призрачных танцовщиц в платьях неземной красоты… Они кружились под необыкновенную музыку в завораживающем танце… Некоторые из танцовщиц взмывали ввысь и растворялись в небе! Юхани бешено завидовал им: он знал – те уходят прямо к Синей Звезде!.. О, если бы он мог подняться к ним в небеса!...
Всё окончилось так же, внезапно. Мелодия смолкла, небесное сияние улеглось.
Совершенно обессиленный, мальчик опустился прямо в снег. Вокруг него теперь была звенящая тишина и пустота, такая же пустота была и в его сердце. Он и сейчас помнил то огромное разочарование, которое ощутил тогда. Словно кто-то поманил его, показал неземной мир, где нет ни горя, ни страданий… Кто-то властно призывал прийти и стать частью этого мира… И вдруг всё исчезло, обернулось обманом!..
Ему стало холодно, и только тогда Юхани заметил, что выскочил, не одевшись в печок из оленьего меха. Подавленный и совершенно обессиленный, он поднялся и побрёл обратно. Добравшись до своей куваксы, мальчик повалился на подстилку и мгновенно уснул, как провалился.
Проснулся он оттого, что отворилась дверь. На пороге появился незнакомый крепкий седобородый старик. Бросив цепкий взгляд на убогое жилище и на самого мальчика, который даже не успел подняться, гость упал ему в ноги:
- Великий нойд! Беда у меня случилась! Злые люди увели куда-то моего сына. Верни мне сына, нойд Юхани!..
Мальчик в замешательстве поднялся и растерянно стоял, не зная, что ответить. Он вспомнил страшного и безжалостного человека в чёрной куртке. Вот такой же, наверное, увёл куда-то сына этого старика… Но что же я могу сделать?..
Гость между тем продолжал:
- Я нойд, моё имя Ингварр. Духи не захотели говорить со мной. Они назвали твоё имя. Вот, возьми, я привёз тебе муку, чай и спички. Вот, возьми мой бубен. Я стал стар. Верни мне сына...
- Но я же ничего не умею! – воскликнул в отчаяние Юхани, понимая, что этим своим признанием он лишает себя в будущем помощи добрых саами.
Однако это не смутило Ингварра. Тот продолжал, убеждённый в своей правоте:
- Духи назвали твоё имя, Юхани. Ступай к ним и спроси о моём сыне. Я научу тебя. Слушай бубен: иди, пока он спокоен, и немедленно возвращайся, когда позовёт обратно.
Он поднял над головой бубен и, медленно кружась, несколько раз ударил в него.
- Куда идти? - растерянно спросил Юхани, ещё не придя в себя полностью после загадочного утреннего путешествия.
Ингварр, продолжая медленно кружиться и ударять в бубен, произнёс глухим голосом:
- Над тайгой – в небесный мир, по земле – в этот мир, под землёй – в мир предков. Сядь, закрой глаза, и слушай бубен – я сам вызову тебе духов. Они поведут тебя... Спроси у них, где мой сын!..
Было что-то завораживающее в его пляске и в гулких ударах бубна. Что-то, сродни недавнему таинственному звучанию небес... И Юхани подчинился. Он уселся, закрыл глаза и стал вслушиваться в невнятное бормотание Ингварра на незнакомом языке, перемежаемое глухими ударами бубна…
…Он шёл по лесной тропе. Это была не звериная тропка, а нахоженная - травы на ней не было совершенно. По обе стороны был плотный подлесок, не свернуть. Вот перед ним, едва не коснувшись крылом, пролетел ворон и сел на ветку впереди, словно дожидаясь. Юхани шёл, подгоняемый глухими ударами бубна, а может, это стучало его сердце?.. Да, конечно же, это стучит от радости сердце, ведь там, впереди, стоят и улыбаются ему отец с матерью! Но что это? Откуда-то, прямо на тропу, преградив дорогу, выскочила росомаха и злобно оскалила пасть. Прочь, росомаха! Вон мои мать и отец! Росомаха кидается, её зубы щёлкают у самого лица… Он борется с ней изо всех сил, пытаясь прорваться вперёд… Бешено стучит сердце… Нет, нет, это не сердце, это же бубен грохочет часто и тревожно, зовёт обратно… Уйти? Но там же отец, мать! Бубен гремит, бубен тянет обратно, к Ингварру!..
Юхани открыл глаза и уставился на бубен, в который часто и требовательно колотил старый нойд. Сейчас его было не узнать: приземистый, взмахивающий руками, он чем-то был похож на того ворона, которого только что видел Юхани...
Ингварр остановился, брызнул в лицо мальчика водой и присел рядом.
- Где мой сын, скажи!
Но Юхани только теперь вспомнил о его просьбе! Ему стало невыносимо стыдно – он совсем забыл о том, что должен был узнать…
Опустив голову, мальчик тихо ответил:
- Я… Я его не видел…
- Расскажи – что ты видел, - нетерпеливо потребовал старик. Кажется, замешательство Юхани его не трогало.
- Ворон летал впереди…
- Это твой дух-проводник. Дальше!
- А дальше на тропе стояли мои родители, но росомаха не пустила к ним! Я боролся с ней… И забыл про вашего сына...
Старый нойд глухо застонал, как от боли. Обхватив руками голову, он качался из стороны в сторону и бормотал:
- Росомаха… Проводник в царство мёртвых… Значит, мой сын там!..
- Но я же его не видел! Там только мои родители были! Они мертвы, это правда. Но я не видел вашего сына!..
Ингварр поднялся. Кажется, он постарел на двадцать лет.
- Духи показали тебе всё. Росомаха забрала моего сына в мир предков. Ты великий нойд, Юхани. Я оставляю тебе этот бубен.
И, не попрощавшись, старик вышел...
Резкий крик кедровки вернул Юхани к действительности.
- Засиделся я, однако, - пробормотал он, поднимаясь.
Подняв с земли дичь, он потянулся, разминаясь, а затем направился домой, думая теперь о дочери. Выросла девочка, замуж бы, да где же хорошего жениха сыщешь? Горластые строители светлого будущего полностью разрушили пусть нелёгкий, но привычный и понятный уклад жизни саамских семей. Детей увозят из родных погостов на учёбу в интернаты, а там они забывают родной язык и обычаи. Повзрослев, они уезжают в города и остаются там. А очень многие из тех, кто всё же остался на своей земле – спиваются. Вьокко не желает знаться с такими, ну и правильно...
Вздохнув, Юхани продолжил свой путь и вскоре был уже дома.
ГЛАВА 5
Оленегорск встретил туристов приветливо. Только что прошедший дождик закончился, многочисленные лужицы ещё не успели высохнуть, но на перроне уже было сухо.
Путешественники, побросав рюкзаки прямо на перрон, столпились там же, рассматривая скромную железнодорожную станцию. Тем временем к ним подошёл мужчина среднего возраста, среднего телосложения и непримечательной внешности. Одет и экипирован он был так же, как и туристы. Заметив подошедшего, Михаил шагнул к нему навстречу. Мужчины обменялись взаимным приветствием, рукопожатием и крепко обнялись.
- Ребята, познакомьтесь: это Вейо, наш проводник, - представил незнакомца Михаил.
Любопытные глаза уставились на Вейо.
- Вы эстонец? – первой подала голос Людмила.
- Саам, – коротко ответил тот. – И можно на «ты».
Среди студентов пронесся шепоток, то ли недоумение, то ли восторженность... Ещё бы! Настоящий саам! Известный им лишь по курсу этногеографии…
- Вейо, как и мы, заканчивал географический, а сейчас работает проводником на турбазе. Кроме своего, знает ещё четыре языка. Ясно?..
Последний вопрос адресовался тем студентам, которые совсем недавно спорили в вагоне, отстаивая приоритет титульных наций. Среди ребят снова пронёсся шепоток, но теперь – уважительный. В самом деле, не каждый представитель пусть даже трижды титульной нации может похвастаться такими языковыми познаниями!
- Вейо не просто опытный проводник, - продолжил Михаил, - он – самый лучший из всех проводников, ручаюсь.
- У кого есть вопросы? – подал голос и Вейо.
- У меня! – отозвалась Людмила, - Вейо, а ты женат?
Раздался девичий смех. Проводник сдержанно улыбнулся.
- Женат, есть сын. Ещё вопросы?
- У-у… - пронеслось девичье разочарованное.
- Тогда так: берите вещи, давайте пройдём ближе ко входу. У вас есть часа два на небольшую ознакомительную прогулку. А мы с Михаилом пока побудем здесь: нам нужно обсудить предстоящий маршрут.
Подхватив рюкзаки, туристы переместились ближе к вокзалу.
- Кстати, - добавил разочарования и Михаил, - девчонки, не рассчитывайте ни на комфорт, ни на снисхождение: Вейо не из тех, кто ведёт по проторенным туристским тропам. Готовьтесь идти там, где не ступала нога человека.
- А почему? – тут же раздались девичьи голоса. – Почему это вдруг не по туристским тропам, а по буеракам?
- Они в туфельках на шпильках хотят топать, - съехидничал Веня.
- Почему сразу – на шпильках? – принялись защищаться девочки.
- А вам здесь не город, - не унимался Веня.
- Я отвечу, - встрял в спор проводник. – Вы ведь не хотите идти мимо куч мусора и жестянок, оставленных на моей земле туристами, подобными вам?
Все пристыжено смолкли. Что и говорить: где человек прошёл, там загадил землю…
- Нет, но это же не мы набросали… - забормотал кто-то, оправдываясь.
- Надеюсь. Земля требует уважения к себе. А теперь – вы свободны.
И, сочтя разговор законченным, Вейо повернулся к Михаилу:
– Ну, где карта?..
Путешественники, кто поодиночке, кто группками, разошлись.
Михаил достал карту и протянул её проводнику. Сопровождаемый пристальными взглядами ребят из «мозгового центра», тот принялся внимательно изучать намеченный на карте маршрут, хмуря при этом брови. По всему, предстоящее путешествие было ему не по душе.
- А почему именно этот маршрут? – поднял он голову. - Я могу предложить несколько других, не менее интересных и более доступных.
- Мы не ищем лёгких путей, - быстро произнёс Михаил ответ, составленный им загодя.
Вейо остановил на нём свой взгляд. Они знали друг друга давно: Михаил был сыном Георгия Матвеевича, руководителя геологической партии. Именно Георгий Матвеевич когда-то взял к себе на работу проводником бедного саамского подростка Вейо, а после экспедиции помог ему поступить в институт.
- Это – священные земли нашего народа, - нахмурился проводник. - Даже саами туда не ходят.
- Вейо, - принялся уговаривать его Михаил, - пойми: ребята целый год готовились, перелопатили гору этнографической литературы, монографий…
Лицо проводника было непроницаемым.
- Ты же сам был студентом, - продолжал увещевать Михаил. - Вот у Людмилы курсовая работа о саами. Мы хотим помочь, ведь ваш народ на грани исчезновения. Мы могли бы и сами туда добраться, но не хотим идти по вашим сакральным тропам.
Некоторое время Вейо молча изучал лицо собеседника.
- Хорошо, - наконец согласился он. - Я доведу вас до озера, но дальше не сделаю ни шагу. Если тебя это не устраивает, возьми другого проводника.
