Последний выживший
Гриша сидел в кресле, на веранде, и наблюдал за восходом солнца. Небо на востоке окрасилось в красный свет, тьма постепенно растворялась, уступая место новому дню. Вместе с тьмой отступили и твари. Он погладил все еще теплое дуло ружья, держащее на коленях и, взяв со стола стакан, отхлебнул янтарной жидкости. Потом щелкнул зажигалкой и жадно затянулся. В ушах до сих пор стояли грохот выстрелов и дикий рев тварей. Он смог прожить еще один день. Опустив глаза, Гриша увидел Петровича, лежащего на деревянных ступеньках. Двойной дуплет снес ему полголовы, так что узнать его было теперь сложно, но его красно-белую клетчатую рубашку нельзя было спутать, ни с чем. Его скрюченные пальцы застыли в паре сантиметров от ног Гриши, прежде чем он успел выстрелить. Петрович был одним из немногих соседей, кто сопротивлялся заразе дольше всех, держа оборону в своем доме, но вирус все таки достал и его.
Солнечные лучи осветили угрюмое Гришино лицо. Наступал новый день, и надо было успеть сделать кучу дел, чтобы подготовится к следующей ночи. Затянувшись, он щелчком отбросил бычок в сторону и открыл коробку с патронами, лежащую на столе. Пять патронов, осталось, мать твою, всего пять патронов. Нужно было искать боеприпасы, но сперва уборка. Он отложил ружье и тяжело поднялся с кресла. Деревянный кол был хорошим подспорьем в уничтожение тварей и не требовал перезарядки. Толкнул ногами, лежащее перед ним тело, Гриша посмотрел, как Петрович скатывается на землю по ступенькам. Спустившись за ним, он размахнулся и воткнул кол в грудь соседа. Не то чтобы, он не был уверен, что Петрович мертв, просто твари были очень живучи. Они не были классическими вампирами, могли перемещаться днем. Просто ночью видели и слышали лучше, а при свете впадали в спячку.
Гриша оглядел свой двор и вздохнул. Работы предстояло много. Колючая проволока, на заборе, в нескольких местах была порвана, а на деревянных кольях, торчащих из земли, застряли несколько тел. На ближайшем висела Клавдия Степановна. Милая, безобидная старушка, работала почтальоном, но под воздействие вируса превратилась в агрессивную живучую тварь, которую не так-то просто было убить. Кол проткнул ее живот и она, словно бабочка, нанизанная на иголку, стояла на коленях, опустив голову вниз. Услышав шаги, Клавдия Степановна подняла голову и, зарычав, протянула к нему руки, покрытыми черными венами. Ноги заскребли по траве пытаясь оторвать кол из земли, и Гриша отпрянул назад. Обойдя старушку, он размахнулся и воткнул кол в основание шеи. Деревянное острие вышло спереди и Клавдия Степановна, захрипев, схватил его руками, пытаясь вытащить. Гриша надавил сильнее, черная кровь фонтаном брызнула в разные стороны и голова старушки, отделившись от шеи, упала на землю.
Гриша вытер пот со лба. Это было трудно делать. Одно дело убивать тварей ночью, когда они, с оскаленными пастями, сливаются все на одно лицо. Другое дело, убивать днем, когда ты видишь своих бывших соседей.
Толкнул голову старушки к Петровичу, он проверил остальные тела, лежащие перед его домом. Для верности, каждого проткнул колом. Потом свалил всех в одну кучу и на садовой тележке отвез на задний двор и вывалил в выгребную яму. Теперь нужно было проверить запасы бензина. Вокруг дома был вырыт ров, в который, перед нападением тварей, Гриша заполнял бензином и поджигал. Огненное кольцо помогало удерживать их какое то время и протянуть до рассвета.
Две бочки еще были полные. Гриша лично ездил к ближайшей бензоколонке и наполнял их. С этим порядок. Теперь нужно позаботиться о припасах. Он поднялся на веранду и сев в кресло, налил в стакан виски и, сделав большой глоток, закурил. Солнце уже висело в зените, но времени, чтобы прокатиться по магазинам и вернуться обратно еще хватало.
- Как же так получилось, что он остался один?- Гриша прикрыл глаза, вспоминая события двухмесячной давности. Вирус обрушился на людей внезапно. В первую очередь пострадали мегаполисы. Люди, не взирая на просьбы властей оставаться дома, продолжали общение друг с другом, разнося заразу по всему миру со сверхзвуковой скоростью. Первая стадия, повышенная температура и кашель, были только началом огромной трансформации человека в дикого зверя. Когда температура тела повышалась до 45 градусов, кровь густела, превращаясь в черную и люди впадали в кому. Это была вторая стадия. На коже умерших проступали черные вены, по которым горячая кровь неслась к голове и выжигала мозги. Больницы и морги были переполнены трупами. Выжившие ломанулись из городов, разнося заразу со страшной силой. Повезло тем, кто жил на дачах и в деревнях. Гриша с Петровичем и другими соседями держали оборону, отпугивая выстрелами городских от своего дачного поселка, затерянного глубоко в лесу.
Через пару недель наступила пауза. Власти расписались в своем бессилии перед эпидемией и объявили самоизоляцию. По телевизору крутили новости, где политики и чиновники разных мастей, с умным видом, вещали о том, что скоро будет найдена вакцина и все будет хорошо. А пока выживайте как можете. При этих словах, Петрович обычно крякал и открывал новую бутылку беленькой.
А потом наступило страшное. Третья стадия. Зараженные люди стали оживать, превращаясь в животных. Без памяти, с потерей всех человеческих навыков говорить и читать, они превратились в диких тварей, охваченных лишь одним желанием, убивать. Дикторы на телевидение, в прямом эфире, подвергались нападениям и буквально за пару дней, все каналы перестали работать. Через интернет, в режиме онлайн, Гриша видел как улицы городов вымерли окончательно. Как не странно, но интернет работал. Люди в чатах прощались друг с другом, и уходил в оффлайн. Теперь он был один в виртуальной сети.
Его жена была одной из первых, заразившихся в поселке. Маша, тайком от всех, взяла машину и съездила в город, чтоб навестить родителей и вернулась заболевшей. Гриша не знал, как передается зараза, по воздуху, через еду или через контакт, но факт остается фактом. Его жена заразила всех жителей поселка.
Он открыл глаза. На чистом голубом небе уже с неделю не появлялись самолеты. Радио не работало, телевидение тоже. Интернет был пуст. Он не знал, почему все еще жив. Может, потому что питался пищей из погреба, приготовленной до появления вируса. Может дело в водке, при которой они с Петровичем смогли продержаться дольше всех. Но факт остается фактом, он остался один. С каждым новым днем, надежда, что он встретит еще кого нибудь, угасала, но Гриша продолжал выполнять рутинную работу по выживанию. У него была идея бросить все и уехать. Но куда? Ехать в город не безопасно, а куда глаза глядят, пока не кончится бензин, это совсем безрассудно. Здесь, у себя дома, он, по крайней мере, может прожить еще немного.
Поставив пустой стакан на стол, Гриша взял ружьем, деревянный кол и вышел на улицу. Стояла мертвая тишина. Пропали не только люди, кошки, собаки, птицы. Вымерли все. Он гляделся по сторонам. Тварей не было. Подойдя к своему фургону, он осторожно открыл дверь и сев, повернул ключ зажигания. Двигатель заработал слишком громко в этой тишине, и Гриша быстро выжал сцепление. Старая машина нехотя тронулась с места и покатила по колдобинам. Чтобы попасть к Петровичу домой, надо было проехать несколько домов. Он помнил, что у него еще остались патроны, которые ему уже не приходятся. Гриша грустно усмехнулся. Возможно, Петрович получил две пули в голову из своего оружейного запаса.
Притормозив у калитки, он быстро выпрыгнул из машины и перебежками добежал до дверей дома. Выставив ружье, Гриша заглянул в дом. Большая комната была разгромлена, словно по ней прошелся вихрь. Сломанная мебель, стол, стулья, шкафы, разбитая посуда, все валялось на полу. Он вошел и прислушался. Тихо. Патроны Петрович хранил в шкафу, в подвале, пряча от жены и детей.
- Дети, - хруст битого стекла за спиной заставил его вздрогнуть. Медленно повернувшись, он увидел Катю. Девочка стояла за его спиной и молча, рассматривала его. Ее маленькое худенькое тельце, словно татуировки, покрывали большие черные вены. Гриша замер, потом осторожно опустил ружье и, не делая резких движений, вытащил из-за спины кол.
-Тихо, - прошептал он ей, прикладывая палец к губам. Я не сделаю тебе ничего плохого.
Девочка вздрогнула, и ее лицо исказила гримаса злобы. Протянув к нему руки, она зарычала и прыгнула, стараясь пальцами вцепиться ему в горло. Гриша отпрянул назад и уперся в стену, выставив перед собой палку. Тварь налетела на нее и деревянный кол, проткнув ей грудь, вылез из спины. Зарычав от боли и ненависти, тварь защелкала зубами, пытаясь вцепиться ему в лицо. Гриша увернулся и, сбросив ее с себя, пригвоздил к полу. Тварь заверещала, пытаясь вырваться, но Гриша налег на кол, не давай ей освободиться. Через пять минут все было кончено. Гримаса ненависти ушла с лица животного и на него снова смотрела девочка Катя.
Он вытер пот со лба, посмотрел в окно и прислушался. Вроде тихо. Шум борьбы вроде не привлек других тварей. Наступив девочке на голову ногой, он выдернул кол из ее тела и обернулся в сторону кухни, где находился подпол. Если маленькая тварь была здесь, значит и жена Петровича, где то рядом. С ней точно одним колом не справится. Взрослые особи были на редкость живучи. Он поднял ружье и в нерешительности замер. Страх оказаться запертым в подвале перевешивал возможность разжиться патронами. Он медленно стал пятиться к выходу, водя дулом ружья по сторонам. Неожиданно, откуда то сверху, мелькнула тень и на голову Гриши обрушилась тяжелая туша. На мгновение, он потерял сознание, а когда очнулся, понял, что лежит на полу. Острые клыки впились ему в руку, и он заорал от боли, пытаясь вырвать ее из пасти твари. Когда она подняла голову, он увидел, сквозь длинные спутанные волосы, окровавленный оскал жены Петровича, Наташи. Поймал его взгляд, тварь злобно зарычала, готовясь вцепиться ему в горло, но тут она увидела, валявшийся у входа, труп девочки. Взвизгнув, тварь позабыла о Грише и на четвереньках бросилась к девочке. Нагнув голову, тварь понюхала труп, потом подняла голову к потолку и горестно завыла.
Громкий выстрел, отбросив Наталью к стене, оборвал ее громкий протяжный вой, похожий на стон. Гриша, тяжело дыша, стоял на ногах, держа одной рукой ружье. Четыре, осталось всего четыре долбаных патрона. За окном мелькнула тень, потом еще одна. Послышалось тихое рычание. Выстрел разбудил спящих тварей, и они собирались возле этого дома. Выхода не было, нужно было лезть в подвал, за патронами, пока не стемнело. Придерживая окровавленную руку, он вошел на кухню и здоровой рукой открыл крышку люка. Из подвала на него пахнуло страшным смрадом. Господи, кажется, там лежал труп второго ребенка. Прикрыв воротом рубашки нос, он спустился вниз. Антон, прикованный цепью, лежал на грязном матрасе, свернувшись клубком. Суда по всему, он был первым зараженным в семье, и Петрович успел его, достаточно быстро приковать к стене. Но не так быстро, потому что подхватить инфекцию. Поэтому, когда он заболел, Антона некому было кормить и он умер тут с голоду. Твари не умели открывать двери, люки, окна.
Гриша повернулся к шкафу и открыл его. По лицу пробежало облегчение. Две полные коробки патронов, он был настоящим богачом. Вытряхнув первую коробку в карман, он засунул вторую за пазуху и, повернувшись к люку, замер. Антон, был крупным ребенком, увлекался регби, и Петрович часто хвастался им, показывая Гриши его фотографии. Теперь, превратившись в тварь, он перегораживал ему путь к выходу.
- Отойди,- Гриша вскинул ружье на уровне головы Антона.- Я не хочу тебя убивать.
Тварь шевельнула носом, и зрачки ее расширились, учуяв кровь на раненной руке. Взвыв от возбуждения, она рванулся к нему, почти вырвав кольцо с цепью из стены. Гриша выстрелил, но раненая рука дрогнула, и пуля пролетела мимо. Тварь зарычала и снова бросилась на него. По бетонной стене, где было вмонтировано кольцо, побежали трещины.
-Черт, черт, черт,- Гриша забыл, что один патрон уже истратил на жену Петровича, продолжая жать на курок. Тварь бесновалась перед ним, постоянно прыгая на него и отбрасываемая цепью назад.
Наконец, Гриша понял, что патронов нет и, разломив ружье, стал судорожно вставлять патроны. Раздался грохот и от стены отвалился кусок бетона, вместе с цепью. Тварь прыгнула вперед, навалившись на Гришу. В нос ему ударило вонючее дыхание, когда около его лица щелкнули зубы. Повалил его на пол, тварь заработала руками, стараясь разорвать его одежду и добраться до голого живота.
- Бах,- выстрел прозвучал намного сильнее в замкнутом пространстве и ударил Гришу по ушам. Отброшенная к стене тварь перестала рычать и в предсмертных судорогах заскребла руками по полу. В груди у нее зияла огромная дыра, откуда на пол стала выплескиваться черная кровь.
Гриша встал и тяжело пошатываясь, направился к лестнице. Позади него раздался стон, но он не повернулся. Нужно было спешить домой. Выйдя на улицу, он посмотрел на небо. Солнце уже садилось и нужно было спешить. Постанывая от боли в раненной руке, он, ковыляя, добрался до фургона. Тишины больше не было. Твари просыпались, оглашая улицу утробным рычанием. Шум работающего двигателя немного успокоил Гришу. Развернув машину, он утопил педаль газа в пол. Первая же тварь, которая прыгнула на лобовое стекло, была раздавлена колесами фургона.
- Прости, Сеня, - пробормотал Гриша, подпрыгивая на сидение, когда переехал тварь. В мелькнувшим лице он узнал охранника, который первое время помогал им удерживать ворота от зараженных городских. Хороший был паренек, но времени грустить не было. Гриша обернулся назад. За его машиной бежало уже несколько тварей и их становилось все больше и больше. Заехав в свой двор, он выпрыгнул из машины и еле успел захлопнуть железные ворота перед ними. От сильного удары ворота чуть не слетели с петель, но выдержали. Солнце потихонечку садилось за горизонт, погружая улицы в сумрак. Гриша бросился к отдельно стоящему домику и, открыв дверь, быстро потянул ручку стартера, запуская генератор. Вспыхнувший свет от прожектора на крыше, осветил ворота и двор перед ними. Электрический свет был не так силен, как дневной, но твари так, же не любили его. Улица перед воротами стала свободной и Гриша облечено вздохнул. У него еще есть время подготовиться к обороне. Подойдя к бочке, он толкнул ее ногой. Из горлышка на землю стал выплескиваться бензин и заполнять ров. Поднявшись на веранду, он вытащил все патроны и расставил на столе. Их должно было хватить на эту ночь.
Гриша налил виски в стакан и откинулся в кресле. После того, что он увидел в доме Петровича, пропала последняя надежда и у него. Теперь, он должен был покончить с этим, сколько бы не оттягивал конец. Вздохнув, он сделал большой глоток и, взяв деревянный кол, вошел в дом. Он давно не убирался в нем, да и смысл в этом он особо не видел. Войдя на кухню, он открыл люк и спустился в подвал. Забренчали цепи, и послышалось угрожающее рычание. Тварь бросила ему навстречу, выворачивая руки. Его жена, Маша, была прикована цепями к стене с тех пор, как вернулась из города. Гриша встал напротив нее, держа в руке кол.
Гриша сидел в кресле, на веранде, и наблюдал за восходом солнца. Небо на востоке окрасилось в красный свет, тьма постепенно растворялась, уступая место новому дню. Вместе с тьмой отступили и твари. Он погладил все еще теплое дуло ружья, держащее на коленях и, взяв со стола стакан, отхлебнул янтарной жидкости. Потом щелкнул зажигалкой и жадно затянулся. В ушах до сих пор стояли грохот выстрелов и дикий рев тварей. Он смог прожить еще один день. Опустив глаза, Гриша увидел Петровича, лежащего на деревянных ступеньках. Двойной дуплет снес ему полголовы, так что узнать его было теперь сложно, но его красно-белую клетчатую рубашку нельзя было спутать, ни с чем. Его скрюченные пальцы застыли в паре сантиметров от ног Гриши, прежде чем он успел выстрелить. Петрович был одним из немногих соседей, кто сопротивлялся заразе дольше всех, держа оборону в своем доме, но вирус все таки достал и его.
Солнечные лучи осветили угрюмое Гришино лицо. Наступал новый день, и надо было успеть сделать кучу дел, чтобы подготовится к следующей ночи. Затянувшись, он щелчком отбросил бычок в сторону и открыл коробку с патронами, лежащую на столе. Пять патронов, осталось, мать твою, всего пять патронов. Нужно было искать боеприпасы, но сперва уборка. Он отложил ружье и тяжело поднялся с кресла. Деревянный кол был хорошим подспорьем в уничтожение тварей и не требовал перезарядки. Толкнул ногами, лежащее перед ним тело, Гриша посмотрел, как Петрович скатывается на землю по ступенькам. Спустившись за ним, он размахнулся и воткнул кол в грудь соседа. Не то чтобы, он не был уверен, что Петрович мертв, просто твари были очень живучи. Они не были классическими вампирами, могли перемещаться днем. Просто ночью видели и слышали лучше, а при свете впадали в спячку.
Гриша оглядел свой двор и вздохнул. Работы предстояло много. Колючая проволока, на заборе, в нескольких местах была порвана, а на деревянных кольях, торчащих из земли, застряли несколько тел. На ближайшем висела Клавдия Степановна. Милая, безобидная старушка, работала почтальоном, но под воздействие вируса превратилась в агрессивную живучую тварь, которую не так-то просто было убить. Кол проткнул ее живот и она, словно бабочка, нанизанная на иголку, стояла на коленях, опустив голову вниз. Услышав шаги, Клавдия Степановна подняла голову и, зарычав, протянула к нему руки, покрытыми черными венами. Ноги заскребли по траве пытаясь оторвать кол из земли, и Гриша отпрянул назад. Обойдя старушку, он размахнулся и воткнул кол в основание шеи. Деревянное острие вышло спереди и Клавдия Степановна, захрипев, схватил его руками, пытаясь вытащить. Гриша надавил сильнее, черная кровь фонтаном брызнула в разные стороны и голова старушки, отделившись от шеи, упала на землю.
Гриша вытер пот со лба. Это было трудно делать. Одно дело убивать тварей ночью, когда они, с оскаленными пастями, сливаются все на одно лицо. Другое дело, убивать днем, когда ты видишь своих бывших соседей.
Толкнул голову старушки к Петровичу, он проверил остальные тела, лежащие перед его домом. Для верности, каждого проткнул колом. Потом свалил всех в одну кучу и на садовой тележке отвез на задний двор и вывалил в выгребную яму. Теперь нужно было проверить запасы бензина. Вокруг дома был вырыт ров, в который, перед нападением тварей, Гриша заполнял бензином и поджигал. Огненное кольцо помогало удерживать их какое то время и протянуть до рассвета.
Две бочки еще были полные. Гриша лично ездил к ближайшей бензоколонке и наполнял их. С этим порядок. Теперь нужно позаботиться о припасах. Он поднялся на веранду и сев в кресло, налил в стакан виски и, сделав большой глоток, закурил. Солнце уже висело в зените, но времени, чтобы прокатиться по магазинам и вернуться обратно еще хватало.
- Как же так получилось, что он остался один?- Гриша прикрыл глаза, вспоминая события двухмесячной давности. Вирус обрушился на людей внезапно. В первую очередь пострадали мегаполисы. Люди, не взирая на просьбы властей оставаться дома, продолжали общение друг с другом, разнося заразу по всему миру со сверхзвуковой скоростью. Первая стадия, повышенная температура и кашель, были только началом огромной трансформации человека в дикого зверя. Когда температура тела повышалась до 45 градусов, кровь густела, превращаясь в черную и люди впадали в кому. Это была вторая стадия. На коже умерших проступали черные вены, по которым горячая кровь неслась к голове и выжигала мозги. Больницы и морги были переполнены трупами. Выжившие ломанулись из городов, разнося заразу со страшной силой. Повезло тем, кто жил на дачах и в деревнях. Гриша с Петровичем и другими соседями держали оборону, отпугивая выстрелами городских от своего дачного поселка, затерянного глубоко в лесу.
Через пару недель наступила пауза. Власти расписались в своем бессилии перед эпидемией и объявили самоизоляцию. По телевизору крутили новости, где политики и чиновники разных мастей, с умным видом, вещали о том, что скоро будет найдена вакцина и все будет хорошо. А пока выживайте как можете. При этих словах, Петрович обычно крякал и открывал новую бутылку беленькой.
А потом наступило страшное. Третья стадия. Зараженные люди стали оживать, превращаясь в животных. Без памяти, с потерей всех человеческих навыков говорить и читать, они превратились в диких тварей, охваченных лишь одним желанием, убивать. Дикторы на телевидение, в прямом эфире, подвергались нападениям и буквально за пару дней, все каналы перестали работать. Через интернет, в режиме онлайн, Гриша видел как улицы городов вымерли окончательно. Как не странно, но интернет работал. Люди в чатах прощались друг с другом, и уходил в оффлайн. Теперь он был один в виртуальной сети.
Его жена была одной из первых, заразившихся в поселке. Маша, тайком от всех, взяла машину и съездила в город, чтоб навестить родителей и вернулась заболевшей. Гриша не знал, как передается зараза, по воздуху, через еду или через контакт, но факт остается фактом. Его жена заразила всех жителей поселка.
Он открыл глаза. На чистом голубом небе уже с неделю не появлялись самолеты. Радио не работало, телевидение тоже. Интернет был пуст. Он не знал, почему все еще жив. Может, потому что питался пищей из погреба, приготовленной до появления вируса. Может дело в водке, при которой они с Петровичем смогли продержаться дольше всех. Но факт остается фактом, он остался один. С каждым новым днем, надежда, что он встретит еще кого нибудь, угасала, но Гриша продолжал выполнять рутинную работу по выживанию. У него была идея бросить все и уехать. Но куда? Ехать в город не безопасно, а куда глаза глядят, пока не кончится бензин, это совсем безрассудно. Здесь, у себя дома, он, по крайней мере, может прожить еще немного.
Поставив пустой стакан на стол, Гриша взял ружьем, деревянный кол и вышел на улицу. Стояла мертвая тишина. Пропали не только люди, кошки, собаки, птицы. Вымерли все. Он гляделся по сторонам. Тварей не было. Подойдя к своему фургону, он осторожно открыл дверь и сев, повернул ключ зажигания. Двигатель заработал слишком громко в этой тишине, и Гриша быстро выжал сцепление. Старая машина нехотя тронулась с места и покатила по колдобинам. Чтобы попасть к Петровичу домой, надо было проехать несколько домов. Он помнил, что у него еще остались патроны, которые ему уже не приходятся. Гриша грустно усмехнулся. Возможно, Петрович получил две пули в голову из своего оружейного запаса.
Притормозив у калитки, он быстро выпрыгнул из машины и перебежками добежал до дверей дома. Выставив ружье, Гриша заглянул в дом. Большая комната была разгромлена, словно по ней прошелся вихрь. Сломанная мебель, стол, стулья, шкафы, разбитая посуда, все валялось на полу. Он вошел и прислушался. Тихо. Патроны Петрович хранил в шкафу, в подвале, пряча от жены и детей.
- Дети, - хруст битого стекла за спиной заставил его вздрогнуть. Медленно повернувшись, он увидел Катю. Девочка стояла за его спиной и молча, рассматривала его. Ее маленькое худенькое тельце, словно татуировки, покрывали большие черные вены. Гриша замер, потом осторожно опустил ружье и, не делая резких движений, вытащил из-за спины кол.
-Тихо, - прошептал он ей, прикладывая палец к губам. Я не сделаю тебе ничего плохого.
Девочка вздрогнула, и ее лицо исказила гримаса злобы. Протянув к нему руки, она зарычала и прыгнула, стараясь пальцами вцепиться ему в горло. Гриша отпрянул назад и уперся в стену, выставив перед собой палку. Тварь налетела на нее и деревянный кол, проткнув ей грудь, вылез из спины. Зарычав от боли и ненависти, тварь защелкала зубами, пытаясь вцепиться ему в лицо. Гриша увернулся и, сбросив ее с себя, пригвоздил к полу. Тварь заверещала, пытаясь вырваться, но Гриша налег на кол, не давай ей освободиться. Через пять минут все было кончено. Гримаса ненависти ушла с лица животного и на него снова смотрела девочка Катя.
Он вытер пот со лба, посмотрел в окно и прислушался. Вроде тихо. Шум борьбы вроде не привлек других тварей. Наступив девочке на голову ногой, он выдернул кол из ее тела и обернулся в сторону кухни, где находился подпол. Если маленькая тварь была здесь, значит и жена Петровича, где то рядом. С ней точно одним колом не справится. Взрослые особи были на редкость живучи. Он поднял ружье и в нерешительности замер. Страх оказаться запертым в подвале перевешивал возможность разжиться патронами. Он медленно стал пятиться к выходу, водя дулом ружья по сторонам. Неожиданно, откуда то сверху, мелькнула тень и на голову Гриши обрушилась тяжелая туша. На мгновение, он потерял сознание, а когда очнулся, понял, что лежит на полу. Острые клыки впились ему в руку, и он заорал от боли, пытаясь вырвать ее из пасти твари. Когда она подняла голову, он увидел, сквозь длинные спутанные волосы, окровавленный оскал жены Петровича, Наташи. Поймал его взгляд, тварь злобно зарычала, готовясь вцепиться ему в горло, но тут она увидела, валявшийся у входа, труп девочки. Взвизгнув, тварь позабыла о Грише и на четвереньках бросилась к девочке. Нагнув голову, тварь понюхала труп, потом подняла голову к потолку и горестно завыла.
Громкий выстрел, отбросив Наталью к стене, оборвал ее громкий протяжный вой, похожий на стон. Гриша, тяжело дыша, стоял на ногах, держа одной рукой ружье. Четыре, осталось всего четыре долбаных патрона. За окном мелькнула тень, потом еще одна. Послышалось тихое рычание. Выстрел разбудил спящих тварей, и они собирались возле этого дома. Выхода не было, нужно было лезть в подвал, за патронами, пока не стемнело. Придерживая окровавленную руку, он вошел на кухню и здоровой рукой открыл крышку люка. Из подвала на него пахнуло страшным смрадом. Господи, кажется, там лежал труп второго ребенка. Прикрыв воротом рубашки нос, он спустился вниз. Антон, прикованный цепью, лежал на грязном матрасе, свернувшись клубком. Суда по всему, он был первым зараженным в семье, и Петрович успел его, достаточно быстро приковать к стене. Но не так быстро, потому что подхватить инфекцию. Поэтому, когда он заболел, Антона некому было кормить и он умер тут с голоду. Твари не умели открывать двери, люки, окна.
Гриша повернулся к шкафу и открыл его. По лицу пробежало облегчение. Две полные коробки патронов, он был настоящим богачом. Вытряхнув первую коробку в карман, он засунул вторую за пазуху и, повернувшись к люку, замер. Антон, был крупным ребенком, увлекался регби, и Петрович часто хвастался им, показывая Гриши его фотографии. Теперь, превратившись в тварь, он перегораживал ему путь к выходу.
- Отойди,- Гриша вскинул ружье на уровне головы Антона.- Я не хочу тебя убивать.
Тварь шевельнула носом, и зрачки ее расширились, учуяв кровь на раненной руке. Взвыв от возбуждения, она рванулся к нему, почти вырвав кольцо с цепью из стены. Гриша выстрелил, но раненая рука дрогнула, и пуля пролетела мимо. Тварь зарычала и снова бросилась на него. По бетонной стене, где было вмонтировано кольцо, побежали трещины.
-Черт, черт, черт,- Гриша забыл, что один патрон уже истратил на жену Петровича, продолжая жать на курок. Тварь бесновалась перед ним, постоянно прыгая на него и отбрасываемая цепью назад.
Наконец, Гриша понял, что патронов нет и, разломив ружье, стал судорожно вставлять патроны. Раздался грохот и от стены отвалился кусок бетона, вместе с цепью. Тварь прыгнула вперед, навалившись на Гришу. В нос ему ударило вонючее дыхание, когда около его лица щелкнули зубы. Повалил его на пол, тварь заработала руками, стараясь разорвать его одежду и добраться до голого живота.
- Бах,- выстрел прозвучал намного сильнее в замкнутом пространстве и ударил Гришу по ушам. Отброшенная к стене тварь перестала рычать и в предсмертных судорогах заскребла руками по полу. В груди у нее зияла огромная дыра, откуда на пол стала выплескиваться черная кровь.
Гриша встал и тяжело пошатываясь, направился к лестнице. Позади него раздался стон, но он не повернулся. Нужно было спешить домой. Выйдя на улицу, он посмотрел на небо. Солнце уже садилось и нужно было спешить. Постанывая от боли в раненной руке, он, ковыляя, добрался до фургона. Тишины больше не было. Твари просыпались, оглашая улицу утробным рычанием. Шум работающего двигателя немного успокоил Гришу. Развернув машину, он утопил педаль газа в пол. Первая же тварь, которая прыгнула на лобовое стекло, была раздавлена колесами фургона.
- Прости, Сеня, - пробормотал Гриша, подпрыгивая на сидение, когда переехал тварь. В мелькнувшим лице он узнал охранника, который первое время помогал им удерживать ворота от зараженных городских. Хороший был паренек, но времени грустить не было. Гриша обернулся назад. За его машиной бежало уже несколько тварей и их становилось все больше и больше. Заехав в свой двор, он выпрыгнул из машины и еле успел захлопнуть железные ворота перед ними. От сильного удары ворота чуть не слетели с петель, но выдержали. Солнце потихонечку садилось за горизонт, погружая улицы в сумрак. Гриша бросился к отдельно стоящему домику и, открыв дверь, быстро потянул ручку стартера, запуская генератор. Вспыхнувший свет от прожектора на крыше, осветил ворота и двор перед ними. Электрический свет был не так силен, как дневной, но твари так, же не любили его. Улица перед воротами стала свободной и Гриша облечено вздохнул. У него еще есть время подготовиться к обороне. Подойдя к бочке, он толкнул ее ногой. Из горлышка на землю стал выплескиваться бензин и заполнять ров. Поднявшись на веранду, он вытащил все патроны и расставил на столе. Их должно было хватить на эту ночь.
Гриша налил виски в стакан и откинулся в кресле. После того, что он увидел в доме Петровича, пропала последняя надежда и у него. Теперь, он должен был покончить с этим, сколько бы не оттягивал конец. Вздохнув, он сделал большой глоток и, взяв деревянный кол, вошел в дом. Он давно не убирался в нем, да и смысл в этом он особо не видел. Войдя на кухню, он открыл люк и спустился в подвал. Забренчали цепи, и послышалось угрожающее рычание. Тварь бросила ему навстречу, выворачивая руки. Его жена, Маша, была прикована цепями к стене с тех пор, как вернулась из города. Гриша встал напротив нее, держа в руке кол.
