Предупреждение от автора: мир книги во многом похож на наш, включая даже географию и названия, но реальность, тем не менее, альтернативная, поэтому определенные аспекты в ней все же отличаются.
Благодарности: Ольге Чернышевой за врачебные консультации, Мике Вреденеевой — за умение призвать к спокойствию и расшифровать подсказки карт таро. Лене Колзуковой — за пинок вовремя. Тане Захаровой — за то, что до сих пор не пришибла. И всем остальным моим читателям и друзьям за неоценимые советы и поддержку!
— Я спрашиваю тебя, Джонатан Эдриан Картрайт Хендерсон, барон Торманд, согласен ли ты взять в жены Марту Селестину Меннинг? Будешь ли ты любить, уважать и нежно заботиться о ней и обещаешь ли ты хранить брачные узы в святости и нерушимости, пока смерть не разлучит вас?
Тишина повисла в воздухе, но все уже почти слышали краткое «Да», сказанное в ответ на этот вопрос.
Отец жениха, в ожидании неизбежного, сидел с гримасой отвращения на лице. Мать с отсутствующим выражением разглядывала церковные витражи. Старший брат с пренебрежительной улыбкой наблюдал за действом и на его лице отчетливо читалось: «До чего же нелепое представление. И за какие грехи нам приходится смотреть тупую сказку про Золушку? К счастью, все это наверняка ненадолго».
Немногочисленная родня невесты выглядела скорее жалко. Неравный брак даже в двадцать первом веке оставался чем-то из ряда вон выходящим. Голубая кровь аристократов не должна смешиваться с алой кровью простых смертных. Казалось, все благородные предки барона Торманда рвут на себе волосы, взирая с небес на то, как их потомок готовится совершить полнейшее непотребство. И тем неожиданней для всех прозвучал ответ жениха:
— Вы шутите? У ее отца грязь под ногтями!
Пять дней спустя
Скуби чувствовал на себе полные зависти взгляды завсегдатаев клуба. И неслучайно, ведь сегодня был день его триумфа. День, когда перед ним распахнутся двери особой комнаты. День, когда он, барон Торманд, займет подобающее ему место среди вершителей судеб. Получит власть, которой он всегда был достоин. Власть, которая дает крылья и списывает все грехи.
Пусть катятся к черту отец, мать и старший брат… Эти ничтожества, для которых Скуби всегда оставался разочарованием. Впрочем, он здесь не один такой. Все они, те, кто удостоился приглашения в клуб «Сплин», были призраками для своих семей. Не оправдавшими надежд. Не проявившими должного почтения и послушания. Фигурами на доске. Простыми листьями на ветвях фамильных древ — не более того. А кому-то повезло и того меньше. Всякое случалось, ведь деньги и титул не гарантируют душевного спокойствия.
Они все здесь устали быть никем. Все хотели изменить свою жизнь. И теперь у них появилась эта возможность. И в том ли беда, что цена за нее измерялась не в деньгах? Какая разница, чем платить за спасение от пустоты? Той самой пустоты, которая раковой опухолью пожирала их души. Той самой, заполнить которую не в силах ни деньги, ни дорогие машины, ни самые красивые женщины.
— Барон Торманд, — торжественно произнес управляющий. — Комната таинств открыта.
Бедняжка Марта. Скуби не без сожаления вспомнил милое личико девушки.
Она нравилась ему. Действительно нравилась. И тем дороже была его жертва.
— Энджи, зайди ко мне. — Дэниэл Маккарти выглядел очень недовольным.
Гадать о причинах его дурного настроения не приходилось — разгромная статья про барона Торманда. Энджи Хэмилтон потратила много времени и сил, собирая материалы, обличающие мерзавца в доведении до самоубийства несчастную Марту Меннинг, но понимала — публикация приведет к огромному скандалу. За бароном стоят влиятельные родители и друзья, которые попытаются стереть с лица земли небольшую и далеко не самую популярную газету «Дейли Информ». Однако Энджи не простила бы себе бездействия. В конце концов, Марта была ее подругой.
Зайдя в кабинет главного редактора, мисс Хэмилтон смело посмотрела ему в глаза.
— Ты хочешь, чтобы нас засудили за клевету? — сходу спросил Дэниэл. — Или, может, у тебя есть неопровержимые доказательства? Тебе велено было написать репортаж с фестиваля Темзы. Где он?
— Сэр, это намного важнее фестиваля! Человек не просто погиб. Марта Меннинг была публично унижена и уничтожена. Жестоко и цинично. И мы допустим, чтобы ее убийца спокойно жил дальше, не понеся наказания?
— Он не убийца. Барон даже не приближался к девушке после разрыва. У полиции есть данные о его перемещениях. И у него безупречное алиби.
— У нас в законе есть статья о доведении до самоубийства!
— Ты прекрасно знаешь, что по ней еще никого не осудили! — строго осадил ее Дэниэл. — И чтобы это случилось впервые, нужны железные доказательства вины барона Торманда, которых нет.
— У меня есть показания свидетелей, в присутствии которых барон объявил о разрыве.
— И что дальше? Жених передумал. Невесты тоже сбегают.
— Он оскорбил отца невесты, заявив, что у него грязь под ногтями!
— У отца невесты не было грязи под ногтями?
— Возможно, была, но…
— Тогда это даже как клевету рассмотреть не получится.
— Он выложил в сеть интимные фотографии девушки!
— Он их выложил со своего аккаунта? У тебя есть доказательства, что это сделал барон, а не его друг, слуга, сосед или еще кто-то, получивший доступ в его ноутбук, укравший его телефон или попросту взломавший его облачное хранилище?
— Нет, но…
— Так что же именно у тебя на него есть?
— Он выселил мисс Меннинг из квартиры, выставил на лестничную площадку в домашней одежде…
— Чья была квартира, кто за нее платил?
— Барон, — опустила взгляд Энжи.
— А вещи в этой квартире кем куплены?
Крыть нечем.
— Может, барон Торманд бил Марту Меннинг?
— Нет.
— Или, возможно, у тебя есть письма, в которых он склонял ее к самоубийству?
— Нет, но…
— Тогда, должно быть, ты счастливая обладательница материалов, подтверждающих преследование бароном мисс Меннинг?
— Нет, но сэр, ее ни за что уволили с работы и обвинили в воровстве...
— Насколько помню, у них была видеозапись, где девушка что-то доставала из сейфа как раз в то время, когда пропали деньги.
— Она утверждала, что ее попросили принести печать.
— На записи это видно?
— Нет.
— Кто-нибудь в офисе слышал, как ее просили это сделать?
— Нет.
— В таком случае оставь свои бредни и срочно иди писать репортаж о фестивале Темзы! Очень надеюсь, что потратив время на бесполезную, хотя и очень большую статью, ты все-таки вспомнила про мероприятие, освещать которое тебе было поручено!
— Да, сэр. Сейчас все напишу, — понурилась Энджи.
— Буду премного обязан, — скептически хмыкнул Дэниэл. — А теперь и думать забудь о своих обличениях. Понимаю, ты человек в журналистике новый, пребываешь в плену иллюзий о свободе слова… Советую как можно быстрее исцелиться от идеализма.
Отличный совет! Исцелиться от идеализма! Забыть о том, что прекрасную девушку, добрую и веселую, сжили со свету непонятно зачем. Энджи хорошо знала Марту Меннинг. Они вместе работали официантками перед поступлением в колледж. Потом их пути разошлись, но время от времени девушки созванивались и встречались.
В последний раз Энджи видела Марту за четыре месяца перед той роковой ночью. Подруга взахлеб рассказывала о чудесном молодом человеке, с которым она познакомилась. Тот казался таким заботливым, таким достойным. Как раз тогда Марта потеряла работу и не смогла быстро найти новую. Джонатан помог ей занять должность секретаря у одного из своих знакомых, а потом и вовсе снял ей квартиру, покупал красивые вещи и подарил машину.
Дело шло к свадьбе. Марта была на седьмом небе от счастья. Время от времени она присылала Энджи свои фотографии. Улыбающаяся, радостная… До поры личность жениха держалась в секрете, но потом… барон Торманд. Энджи уже тогда ощутила беспокойство. Аристократ, который женится на обычной официантке? Все это напоминало сказку о Золушке и потому внушало опасения. Подобный мезальянс даже в двадцать первом веке оставался мезальянсом.
Энджи попыталась намекнуть подруге, чтобы та была осторожна, но Марта только отмахнулась от нее и даже заподозрила в зависти. Она всецело верила своему дорогому Джонатану… и все это рухнуло в одночасье.
В ночь перед самоубийством Марта звонила подруге, но Энджи отключила телефон — допоздна писала статью и хотела выспаться. А ведь будь она на связи, кто знает, возможно, бедная Марта осталась бы жива.
Осознание вины не давало Энджи покоя. Как и бессильная злость из-за невозможности заставить барона Торманда ответить за содеянное.
Дэниэл был прав, но легче от этого не становилось.
Репортаж о фестивале получился скучный, без огонька. Спасли только снимки, сделанные Ларри — фотокорреспондентом, с которым Энджи часто работала в паре. Однако шеф принял материал сразу, не заставив его переделывать, поэтому мисс Хэмилтон успела на вечернюю тренировку в Теннисном центре.
Переоделась, вышла на корт, где ее должна была ждать Клара Дэй, но вместо нее обнаружила незнакомого мужчину лет тридцати с небольшим.
— Генри Рассел, — представился он девушке. — Миссис Дэй вчера уволилась по семейным обстоятельствам. Сегодня, если желаете, могу ее заменить.
— Странно. Она мне ничего не сообщила, — заметила Энджи, внимательно разглядывая новичка.
Первое, что бросалось в глаза — это слишком бледная кожа, словно мистер Рассел очень давно не бывал на солнце. Второе — взгляд. Слишком настороженный для обычного тренера. Пронзительно-волчий.
— Возможно, миссис Дэй торопилась? — ответил новый знакомый с самой непринужденной улыбкой. — Насколько мне известно, ее уход для всех стал неожиданностью.
Генри Рассел казался беззаботным, но выражение его строгих серых глаз вовсе не соответствовало тону беседы. Этот человек изучал собеседницу… как хищник — жертву или…. Энджи резко оборвала эти мысли, понимая, что так недолго и до мании преследования дойти.
— Мистер Рассел…
— Генри.
— Хорошо, Генри… Ты ведь новенький? Раньше я тебя здесь не видела, — заметила Энджи как бы между прочим.
— Все верно — раньше меня здесь и не было, — еле заметно улыбнулся мужчина. — И именно поэтому мое расписание оказалось свободным. Однако если я не подхожу…
— Все в порядке. Мне нужно на минутку отойти, и можем заниматься, — кивнула девушка.
Взяв со скамейки свой телефон, Энджи быстро нашла номер миссис Дэй и нажала на вызов.
Длинные гудки. Потом отбой.
Любопытно.
Чуть позже пришла смс: «Прости, не успела предупредить. Уезжаю. Удачи! Клара».
Выглядело подозрительно, но, с другой стороны, от одной тренировки ничего плохого не случится, заодно можно приглядеться к мистеру Расселу. Положив телефон, Энджи вернулась к Генри.
Уточнив, нет ли у нее каких-нибудь противопоказаний и хорошо ли она себя чувствует, новый тренер устроил полноценную разминку, куда более качественную, чем обычная с Кларой. Он явно не делал скидок на то, с женщиной он работает или мужчиной. Наверняка какая-нибудь феминистка была бы в восторге, но Энджи внезапно поняла, что не в такой уж она хорошей форме, как ей казалось.
После команды разминаться на месте она уже забыла о теории заговора. Ей до невозможности хотелось только одного — свалиться на пружинящее покрытие корта и лежать там, приходя в себя. Однако упрямство победило и вскоре пришлось признать — Генри очень хорошо понимает, что делает. Он сильно отличался от остальных тренеров, с которыми приходилось работать мисс Хэмилтон — следил за каждым движением, за каждым ударом, за положением рук, за положением тела, заставляя отрабатывать те удары, которые получались хуже всего. Тренировка с ним была не игрой, а скорее серьезной подготовкой к какому-нибудь престижному турниру. К концу занятия девушка была полностью вымотана, но… довольна.
— Ты занимался профессиональным спортом? — спросила она, когда занятие закончилось.
— Вроде того, — кивнул Генри, вытирая шею полотенцем.
— Я бы хотела брать у тебя уроки, — сказала Энджи, так и не дождавшись, спросит ли сам тренер об этом.
— Хорошо.
Он был не очень-то разговорчив, но как раз это и свидетельствовало в его пользу — Генри не пытался понравиться, а еще он ничем не напоминал обычных фитнес-тренеров, влюбленных в себя и собственную безупречность. Изначальная настороженность Энджи постепенно сменилась дружелюбным интересом. Несмотря на странные обстоятельства знакомства, непохож был мистер Рассел на человека, нанятого бароном Тормандом.
И все же мисс Хэмилтон было очень интересно, что привело Генри в Ислингтонский теннисный центр? Почему он не в профессиональном спорте, где, судя по всему, ему самое место? Да и вообще человека с таким аристократичным лицом Энджи было проще представить на палубе яхты или, скажем, на кинофестивале, а не здесь, на корте. Странное сочетание благородства и угрюмости с настороженностью создавало ощущение надлома. И полное отсутствие загара, несмотря на недавнее жаркое лето… Журналистское чутье, которым мисс Хэмилтон была наделена в полной мере, требовало срочно поинтересоваться биографией Генри Рассела.
Попрощавшись, Энджи подошла к стенду со знаменитыми теннисистами, который находился по дороге в раздевалку, и сделала вид, будто снимает селфи на фронтальную камеру. На самом деле она сделала несколько хороших снимков Генри, идущего прямо на нее. Закончив с этим, изобразила смущение, мол, простите, я вас не заметила, и была такова.
Поиск по фотографиям не занял много времени. Вскоре у Энджи была полная подборка скандальных статей трехлетней давности, посвященных ее новому тренеру и его… преступлению. Чутье не обмануло — Генри Рассел оказался виконтом Крэйборном, единственным сыном графа Малгрейва. Нет, он не был убийцей или наркоторговцем. Его обвиняли в продаже инсайдерской информации о крупной акционерной компании, в совет директоров которой входил Генри. Осужден на шесть лет. Судя по всему, как раз недавно был досрочно освобожден из тюрьмы Форд. Об этом в новостях не говорилось, но не сбежал же он! Так вот почему нет загара…
Что интересно, граф Малгрейв, отец виконта, не использовал свое влияние, чтобы помочь сыну или вовсе скрыть его провинность. Он даже не прислал семейного адвоката, мистера Мортона. Отец полностью лишил Генри своей поддержки и отказался от него.
Теперь все становилось на свои места. Вышел из тюрьмы, нужны были деньги, устроился тренером… Правда, очень уж вовремя это случилось и почему-то сразу его поставили на замену Кларе. Не многовато ли совпадений?
Энджи задумалась. Еще один… из высшего общества. Правда, лишенный поддержки со стороны родителей и родственников, но… С ним следовало держать дистанцию и приглядываться.
Приняв душ, девушка подсушила волосы, привела себя в порядок и отправилась домой. Она собиралась, как обычно по вечерам, посмотреть телевизор, но обнаружила странное письмо в своей электронной почте. Адрес отправителя был ей незнаком и выглядел как последовательность случайных букв и чисел.
«Мисс Хэмилтон, — значилось в письме. — Если вы хотите узнать больше о несчастье, случившемся с мисс Меннинг, приходите завтра в 21.00 в кафе «Пеликан» и сядьте за крайний столик в левом углу зала».
Чем выше взлетаешь, тем больнее падать. Этот принцип Генри пришлось усвоить на собственном опыте. Приземление на грешную землю оказалось до крайности болезненным, а главное — виконт понятия не имел, что теперь делать.
Благодарности: Ольге Чернышевой за врачебные консультации, Мике Вреденеевой — за умение призвать к спокойствию и расшифровать подсказки карт таро. Лене Колзуковой — за пинок вовремя. Тане Захаровой — за то, что до сих пор не пришибла. И всем остальным моим читателям и друзьям за неоценимые советы и поддержку!
ПРОЛОГ
— Я спрашиваю тебя, Джонатан Эдриан Картрайт Хендерсон, барон Торманд, согласен ли ты взять в жены Марту Селестину Меннинг? Будешь ли ты любить, уважать и нежно заботиться о ней и обещаешь ли ты хранить брачные узы в святости и нерушимости, пока смерть не разлучит вас?
Тишина повисла в воздухе, но все уже почти слышали краткое «Да», сказанное в ответ на этот вопрос.
Отец жениха, в ожидании неизбежного, сидел с гримасой отвращения на лице. Мать с отсутствующим выражением разглядывала церковные витражи. Старший брат с пренебрежительной улыбкой наблюдал за действом и на его лице отчетливо читалось: «До чего же нелепое представление. И за какие грехи нам приходится смотреть тупую сказку про Золушку? К счастью, все это наверняка ненадолго».
Немногочисленная родня невесты выглядела скорее жалко. Неравный брак даже в двадцать первом веке оставался чем-то из ряда вон выходящим. Голубая кровь аристократов не должна смешиваться с алой кровью простых смертных. Казалось, все благородные предки барона Торманда рвут на себе волосы, взирая с небес на то, как их потомок готовится совершить полнейшее непотребство. И тем неожиданней для всех прозвучал ответ жениха:
— Вы шутите? У ее отца грязь под ногтями!
***
Пять дней спустя
Скуби чувствовал на себе полные зависти взгляды завсегдатаев клуба. И неслучайно, ведь сегодня был день его триумфа. День, когда перед ним распахнутся двери особой комнаты. День, когда он, барон Торманд, займет подобающее ему место среди вершителей судеб. Получит власть, которой он всегда был достоин. Власть, которая дает крылья и списывает все грехи.
Пусть катятся к черту отец, мать и старший брат… Эти ничтожества, для которых Скуби всегда оставался разочарованием. Впрочем, он здесь не один такой. Все они, те, кто удостоился приглашения в клуб «Сплин», были призраками для своих семей. Не оправдавшими надежд. Не проявившими должного почтения и послушания. Фигурами на доске. Простыми листьями на ветвях фамильных древ — не более того. А кому-то повезло и того меньше. Всякое случалось, ведь деньги и титул не гарантируют душевного спокойствия.
Они все здесь устали быть никем. Все хотели изменить свою жизнь. И теперь у них появилась эта возможность. И в том ли беда, что цена за нее измерялась не в деньгах? Какая разница, чем платить за спасение от пустоты? Той самой пустоты, которая раковой опухолью пожирала их души. Той самой, заполнить которую не в силах ни деньги, ни дорогие машины, ни самые красивые женщины.
— Барон Торманд, — торжественно произнес управляющий. — Комната таинств открыта.
Бедняжка Марта. Скуби не без сожаления вспомнил милое личико девушки.
Она нравилась ему. Действительно нравилась. И тем дороже была его жертва.
ГЛАВА 1 — Новый тренер
— Энджи, зайди ко мне. — Дэниэл Маккарти выглядел очень недовольным.
Гадать о причинах его дурного настроения не приходилось — разгромная статья про барона Торманда. Энджи Хэмилтон потратила много времени и сил, собирая материалы, обличающие мерзавца в доведении до самоубийства несчастную Марту Меннинг, но понимала — публикация приведет к огромному скандалу. За бароном стоят влиятельные родители и друзья, которые попытаются стереть с лица земли небольшую и далеко не самую популярную газету «Дейли Информ». Однако Энджи не простила бы себе бездействия. В конце концов, Марта была ее подругой.
Зайдя в кабинет главного редактора, мисс Хэмилтон смело посмотрела ему в глаза.
— Ты хочешь, чтобы нас засудили за клевету? — сходу спросил Дэниэл. — Или, может, у тебя есть неопровержимые доказательства? Тебе велено было написать репортаж с фестиваля Темзы. Где он?
— Сэр, это намного важнее фестиваля! Человек не просто погиб. Марта Меннинг была публично унижена и уничтожена. Жестоко и цинично. И мы допустим, чтобы ее убийца спокойно жил дальше, не понеся наказания?
— Он не убийца. Барон даже не приближался к девушке после разрыва. У полиции есть данные о его перемещениях. И у него безупречное алиби.
— У нас в законе есть статья о доведении до самоубийства!
— Ты прекрасно знаешь, что по ней еще никого не осудили! — строго осадил ее Дэниэл. — И чтобы это случилось впервые, нужны железные доказательства вины барона Торманда, которых нет.
— У меня есть показания свидетелей, в присутствии которых барон объявил о разрыве.
— И что дальше? Жених передумал. Невесты тоже сбегают.
— Он оскорбил отца невесты, заявив, что у него грязь под ногтями!
— У отца невесты не было грязи под ногтями?
— Возможно, была, но…
— Тогда это даже как клевету рассмотреть не получится.
— Он выложил в сеть интимные фотографии девушки!
— Он их выложил со своего аккаунта? У тебя есть доказательства, что это сделал барон, а не его друг, слуга, сосед или еще кто-то, получивший доступ в его ноутбук, укравший его телефон или попросту взломавший его облачное хранилище?
— Нет, но…
— Так что же именно у тебя на него есть?
— Он выселил мисс Меннинг из квартиры, выставил на лестничную площадку в домашней одежде…
— Чья была квартира, кто за нее платил?
— Барон, — опустила взгляд Энжи.
— А вещи в этой квартире кем куплены?
Крыть нечем.
— Может, барон Торманд бил Марту Меннинг?
— Нет.
— Или, возможно, у тебя есть письма, в которых он склонял ее к самоубийству?
— Нет, но…
— Тогда, должно быть, ты счастливая обладательница материалов, подтверждающих преследование бароном мисс Меннинг?
— Нет, но сэр, ее ни за что уволили с работы и обвинили в воровстве...
— Насколько помню, у них была видеозапись, где девушка что-то доставала из сейфа как раз в то время, когда пропали деньги.
— Она утверждала, что ее попросили принести печать.
— На записи это видно?
— Нет.
— Кто-нибудь в офисе слышал, как ее просили это сделать?
— Нет.
— В таком случае оставь свои бредни и срочно иди писать репортаж о фестивале Темзы! Очень надеюсь, что потратив время на бесполезную, хотя и очень большую статью, ты все-таки вспомнила про мероприятие, освещать которое тебе было поручено!
— Да, сэр. Сейчас все напишу, — понурилась Энджи.
— Буду премного обязан, — скептически хмыкнул Дэниэл. — А теперь и думать забудь о своих обличениях. Понимаю, ты человек в журналистике новый, пребываешь в плену иллюзий о свободе слова… Советую как можно быстрее исцелиться от идеализма.
Отличный совет! Исцелиться от идеализма! Забыть о том, что прекрасную девушку, добрую и веселую, сжили со свету непонятно зачем. Энджи хорошо знала Марту Меннинг. Они вместе работали официантками перед поступлением в колледж. Потом их пути разошлись, но время от времени девушки созванивались и встречались.
В последний раз Энджи видела Марту за четыре месяца перед той роковой ночью. Подруга взахлеб рассказывала о чудесном молодом человеке, с которым она познакомилась. Тот казался таким заботливым, таким достойным. Как раз тогда Марта потеряла работу и не смогла быстро найти новую. Джонатан помог ей занять должность секретаря у одного из своих знакомых, а потом и вовсе снял ей квартиру, покупал красивые вещи и подарил машину.
Дело шло к свадьбе. Марта была на седьмом небе от счастья. Время от времени она присылала Энджи свои фотографии. Улыбающаяся, радостная… До поры личность жениха держалась в секрете, но потом… барон Торманд. Энджи уже тогда ощутила беспокойство. Аристократ, который женится на обычной официантке? Все это напоминало сказку о Золушке и потому внушало опасения. Подобный мезальянс даже в двадцать первом веке оставался мезальянсом.
Энджи попыталась намекнуть подруге, чтобы та была осторожна, но Марта только отмахнулась от нее и даже заподозрила в зависти. Она всецело верила своему дорогому Джонатану… и все это рухнуло в одночасье.
В ночь перед самоубийством Марта звонила подруге, но Энджи отключила телефон — допоздна писала статью и хотела выспаться. А ведь будь она на связи, кто знает, возможно, бедная Марта осталась бы жива.
Осознание вины не давало Энджи покоя. Как и бессильная злость из-за невозможности заставить барона Торманда ответить за содеянное.
Дэниэл был прав, но легче от этого не становилось.
Репортаж о фестивале получился скучный, без огонька. Спасли только снимки, сделанные Ларри — фотокорреспондентом, с которым Энджи часто работала в паре. Однако шеф принял материал сразу, не заставив его переделывать, поэтому мисс Хэмилтон успела на вечернюю тренировку в Теннисном центре.
Переоделась, вышла на корт, где ее должна была ждать Клара Дэй, но вместо нее обнаружила незнакомого мужчину лет тридцати с небольшим.
— Генри Рассел, — представился он девушке. — Миссис Дэй вчера уволилась по семейным обстоятельствам. Сегодня, если желаете, могу ее заменить.
— Странно. Она мне ничего не сообщила, — заметила Энджи, внимательно разглядывая новичка.
Первое, что бросалось в глаза — это слишком бледная кожа, словно мистер Рассел очень давно не бывал на солнце. Второе — взгляд. Слишком настороженный для обычного тренера. Пронзительно-волчий.
— Возможно, миссис Дэй торопилась? — ответил новый знакомый с самой непринужденной улыбкой. — Насколько мне известно, ее уход для всех стал неожиданностью.
Генри Рассел казался беззаботным, но выражение его строгих серых глаз вовсе не соответствовало тону беседы. Этот человек изучал собеседницу… как хищник — жертву или…. Энджи резко оборвала эти мысли, понимая, что так недолго и до мании преследования дойти.
— Мистер Рассел…
— Генри.
— Хорошо, Генри… Ты ведь новенький? Раньше я тебя здесь не видела, — заметила Энджи как бы между прочим.
— Все верно — раньше меня здесь и не было, — еле заметно улыбнулся мужчина. — И именно поэтому мое расписание оказалось свободным. Однако если я не подхожу…
— Все в порядке. Мне нужно на минутку отойти, и можем заниматься, — кивнула девушка.
Взяв со скамейки свой телефон, Энджи быстро нашла номер миссис Дэй и нажала на вызов.
Длинные гудки. Потом отбой.
Любопытно.
Чуть позже пришла смс: «Прости, не успела предупредить. Уезжаю. Удачи! Клара».
Выглядело подозрительно, но, с другой стороны, от одной тренировки ничего плохого не случится, заодно можно приглядеться к мистеру Расселу. Положив телефон, Энджи вернулась к Генри.
Уточнив, нет ли у нее каких-нибудь противопоказаний и хорошо ли она себя чувствует, новый тренер устроил полноценную разминку, куда более качественную, чем обычная с Кларой. Он явно не делал скидок на то, с женщиной он работает или мужчиной. Наверняка какая-нибудь феминистка была бы в восторге, но Энджи внезапно поняла, что не в такой уж она хорошей форме, как ей казалось.
После команды разминаться на месте она уже забыла о теории заговора. Ей до невозможности хотелось только одного — свалиться на пружинящее покрытие корта и лежать там, приходя в себя. Однако упрямство победило и вскоре пришлось признать — Генри очень хорошо понимает, что делает. Он сильно отличался от остальных тренеров, с которыми приходилось работать мисс Хэмилтон — следил за каждым движением, за каждым ударом, за положением рук, за положением тела, заставляя отрабатывать те удары, которые получались хуже всего. Тренировка с ним была не игрой, а скорее серьезной подготовкой к какому-нибудь престижному турниру. К концу занятия девушка была полностью вымотана, но… довольна.
— Ты занимался профессиональным спортом? — спросила она, когда занятие закончилось.
— Вроде того, — кивнул Генри, вытирая шею полотенцем.
— Я бы хотела брать у тебя уроки, — сказала Энджи, так и не дождавшись, спросит ли сам тренер об этом.
— Хорошо.
Он был не очень-то разговорчив, но как раз это и свидетельствовало в его пользу — Генри не пытался понравиться, а еще он ничем не напоминал обычных фитнес-тренеров, влюбленных в себя и собственную безупречность. Изначальная настороженность Энджи постепенно сменилась дружелюбным интересом. Несмотря на странные обстоятельства знакомства, непохож был мистер Рассел на человека, нанятого бароном Тормандом.
И все же мисс Хэмилтон было очень интересно, что привело Генри в Ислингтонский теннисный центр? Почему он не в профессиональном спорте, где, судя по всему, ему самое место? Да и вообще человека с таким аристократичным лицом Энджи было проще представить на палубе яхты или, скажем, на кинофестивале, а не здесь, на корте. Странное сочетание благородства и угрюмости с настороженностью создавало ощущение надлома. И полное отсутствие загара, несмотря на недавнее жаркое лето… Журналистское чутье, которым мисс Хэмилтон была наделена в полной мере, требовало срочно поинтересоваться биографией Генри Рассела.
Попрощавшись, Энджи подошла к стенду со знаменитыми теннисистами, который находился по дороге в раздевалку, и сделала вид, будто снимает селфи на фронтальную камеру. На самом деле она сделала несколько хороших снимков Генри, идущего прямо на нее. Закончив с этим, изобразила смущение, мол, простите, я вас не заметила, и была такова.
Поиск по фотографиям не занял много времени. Вскоре у Энджи была полная подборка скандальных статей трехлетней давности, посвященных ее новому тренеру и его… преступлению. Чутье не обмануло — Генри Рассел оказался виконтом Крэйборном, единственным сыном графа Малгрейва. Нет, он не был убийцей или наркоторговцем. Его обвиняли в продаже инсайдерской информации о крупной акционерной компании, в совет директоров которой входил Генри. Осужден на шесть лет. Судя по всему, как раз недавно был досрочно освобожден из тюрьмы Форд. Об этом в новостях не говорилось, но не сбежал же он! Так вот почему нет загара…
Что интересно, граф Малгрейв, отец виконта, не использовал свое влияние, чтобы помочь сыну или вовсе скрыть его провинность. Он даже не прислал семейного адвоката, мистера Мортона. Отец полностью лишил Генри своей поддержки и отказался от него.
Теперь все становилось на свои места. Вышел из тюрьмы, нужны были деньги, устроился тренером… Правда, очень уж вовремя это случилось и почему-то сразу его поставили на замену Кларе. Не многовато ли совпадений?
Энджи задумалась. Еще один… из высшего общества. Правда, лишенный поддержки со стороны родителей и родственников, но… С ним следовало держать дистанцию и приглядываться.
Приняв душ, девушка подсушила волосы, привела себя в порядок и отправилась домой. Она собиралась, как обычно по вечерам, посмотреть телевизор, но обнаружила странное письмо в своей электронной почте. Адрес отправителя был ей незнаком и выглядел как последовательность случайных букв и чисел.
«Мисс Хэмилтон, — значилось в письме. — Если вы хотите узнать больше о несчастье, случившемся с мисс Меннинг, приходите завтра в 21.00 в кафе «Пеликан» и сядьте за крайний столик в левом углу зала».
ГЛАВА 2 — Предложение, от которого нельзя отказаться
Чем выше взлетаешь, тем больнее падать. Этот принцип Генри пришлось усвоить на собственном опыте. Приземление на грешную землю оказалось до крайности болезненным, а главное — виконт понятия не имел, что теперь делать.
