ПРОЛОГ
Парик, плащ, баночки с гримом… В зеркале мелькнуло перепуганное и бледное как смерть лицо девушки — яркой брюнетки, совсем непохожей на Келли Грин.
Пудра упала на пол, выскользнув из дрожащих рук. Белое облачко взметнулось пылью и осело на пол.
Узнают… Келли бросилась убирать следы, но услышала голоса и замерла с бешено колотящимся сердцем.
Быстрее! Нужно уходить. Девушка осторожно выглянула в коридор. Никого.
Стараясь ступать бесшумно, поспешила к черному ходу мимо спальни миссис Бриджерс, которая… которую… Как же так?!
Но времени оплакивать благодетельницу уже не осталось. Вернуться и найти убийцу можно позже. А пока — бежать. Иначе тюрьма и виселица. Никто не поверит в невиновность Келли Грин.
Голоса приближались. Заглянуть бы к себе хоть на несколько секунд, чтобы забрать деньги и украшения… Нет, не успеть.
Бежать. Бежать немедленно в Ландерин и затеряться в его бесконечных кварталах. Иначе будет поздно.
ГЛАВА 1 — Возвращение в Ландерин
Капли холодного дождя разбивались о старую мостовую. Вода потоками стекала с черепичных крыш. Ботинки Келли Грин хлюпали и натирали ноги, платье вымокло, подол был весь в грязи. Хорошо хоть надежный грим держался на лице — его обычной водой не смоешь.
Девушка пряталась в подворотне под каменной аркой, раздумывая, куда идти и что делать дальше — в Ландерине у нее никого не было, о рекомендациях не стоило даже говорить, а в кармане осталось всего три фенинга. Но, с другой стороны, это все равно лучше, чем угодить в тюрьму или на каторгу.
Разбрызгивая во все стороны грязь, по улице проехал кэб. Келли спряталась в тень, утешая себя мыслями, что полиция Ландерина не станет ее искать так же усердно, как полиция Дал-Риада.
— Ты чего здесь забыла, милочка? — раздался откуда-то сзади хриплый женский голос. — Это мое место!
Келли вздрогнула и обернулась. Уперев руки в боки, на нее смотрела потрепанная женщина неопределенного возраста, но очень даже определенной профессии. Ей равно можно было дать и тридцать, и все шестьдесят — такие быстро стареют.
— О, простите, я здесь всего лишь прячусь от дождя, но, если мешаю, могу уйти — Келли напустила на себя самый наивный вид и, поежившись, закуталась в дырявую шаль, показывая, что замерзла.
— Да стой уж, чего там, — тут же смилостивилась женщина. — Все равно, еще слишком рано. А тебе чего дома не сидится в такую погоду? Ты ведь из этих, — она показала пальцем куда-то вверх, а потом уточнила: — Не из простых. Вона как разговариваешь. Чего здесь-то забыла?
— Я служанкой работала, — пояснила Келли. — У хозяйки пропала дорогая брошь…
— А обвинили тебя, — тут же продолжила за нее собеседница, а когда Келли кивнула, тотчас спросила деловито: — Попусту обвинили или не знаешь, кому продать?
— Попусту, — вздохнула девушка.
— Плохи дела, — пожалела ее женщина и представилась: — Меня здесь знают как Бет.
Келли представилась, решив не изменять свое имя — оно было слишком распространенным, чтобы помочь полиции выйти на след.
— Голодная, поди? — с жалостью оглядела ее Бет.
— Да, — вздохнула Келли.
— И денег нет…
— Да.
Бет помолчала немного, раздумывая, а потом вдруг спросила:
— Сегодня вторник, вроде?
— Да.
— А раз так, то я знаю, чем помочь! — Бет снисходительно посмотрела на Келли. — Приходи-ка ты сегодня вечером на Сент-Джон-стрит. Знаешь где это?
— Знаю.
— Так вот, там сегодня Энди будет. Он часто по вторникам играет напротив магазина Смита, — Бет оглянулась назад, словно вспомнила, что ей нужно идти.
— Энди? Кто это?
— Скрипач. Так вот, он добрый малый, но странный. Никогда не знаешь, что учудит. Говорят, сразу чует, где бездельник, а кому действительно помощь нужна. Если повезет — денег тебе даст или хоть еды купит. Но только если предложит куда-нибудь с ним пойти — откажись.
— Почему? — поинтересовалась Келли, хотя у нее и в мыслях не было идти куда-то с незнакомым мужчиной — миссис Бриджерс просветила воспитанницу, какие последствия может повлечь подобная беспечность.
— Он несколько раз уводил с улицы девочек и девушек. И все!
— Как это — все? — насторожилась Келли.
— Больше их никто уже не видел. Пропадали бесследно, — страшным голосом сообщила ей Бет.
— А полиция как же? Неужто не вмешалась?
— А чего им вмешиваться? Энди знает, кого уводить — с улицы забирает только сирот или тех, кого родня не хватится. Слыхала про Джека из Уайттемпла?
— Конечно. О нем все слышали, — кивнула Келли. — Но, вроде, он куда-то сгинул. Последнее убийство случилось несколько лет назад, и с тех пор все тихо.
— Поговаривают, что не сгинул Джек, а просто затаился. Как знать, уж не связан ли с ним Энди? Может, потому и пропадают бедняжки.
— А их тела нашли?
— Ни одного!
— Значит, это не Джек. Иначе бы нашли, — сказала Келли, не испытывая особой уверенности.
— Джек или нет, но я тебя предупредила! — не стала спорить Бет. — Денег даст — бери. Еду купит — не отказывайся. А ежели с собой позовет — спасайся! Только сама не проси его ни о чем. Просто стой и слушай, как он играет. Если захочет помочь — предложит. А нет — просить без толку. Ну все, милочка, заболталась я с тобой. Пойду, пожалуй. Делов у меня еще много! А ежели чего, тут меня по вечерам завсегда можно найти. Совсем тяжко станет — заглядывай, сведу тебя в одно местечко. Раньше там работала, пока была молода и хороша собой.
— Спасибо, — поблагодарила ее Келли, от души надеясь, что настолько тяжко ей не станет.
Меж тем дождь затих. Выждав, когда на улице появятся люди, Келли вышла из своего укрытия. С трудом припоминая дорогу, она направилась к Сент-Джон-стрит, где давным-давно торговала цветами из ткани.
С толпой смешаться не составило никакого труда. Лавируя между прохожими, Келли вскоре начала узнавать знакомые с детства места. Вот лавка мясника мистера Худа… Теперь здесь открыли кофейню. Вот дом, где прежде играл старый скрипач Джо Вуд, а дальше — магазин Смита, рядом с которым много лет назад Алан Хикс чистил обувь прохожим.
Келли грустно улыбнулась, а потом посмотрела на толстую тумбу с афишей, где значилось — «Концерт маэстро Алана Баннистера. Альберт-Холл».
«Когда-нибудь, когда ты станешь великим музыкантом, я вернусь в Ландерин, и ты пригласишь меня на свой концерт», — так сказала Келли, уезжая в Дал-Риад.
Она вернулась, только все наивные обещания и клятвы остались в далеком детстве.
Порыв ветра заставил Келли задрожать и плотнее закутаться в грязную тряпку, которая некогда была красивой шалью. От холода у девушки уже зуб на зуб не попадал. Надо было срочно согреться. Пусть даже придется отдать последние деньги за чай и кусок хлеба с маслом. Ничего, не в первый раз. Справлялась раньше, справится и сейчас. Главное — до вечера дотянуть. Надежда на какого-то там Энди была, конечно, очень зыбкой, но другие варианты выглядели намного хуже. Уж лучше рискнуть.
Келли окинула взглядом дверь кофейни. Заведение не выглядело слишком дорогим, а идти в Восточный Ландерин за дешевой едой было страшно. Келли хорошо помнила нравы обитателей Уайттемпла и прочих нищих районов Ландерина. Ей совсем не улыбалось нажить дополнительных проблем на грязных улицах своего детства.
Приняв решение, Келли быстро перешла дорогу и потянула дверь на себя. В нос ударил запах табачного дыма и сдобы. Убедившись, что посетителей немного, девушка шагнула в кофейню и направилась к прилавку, за которым лениво протирал пустую чашку упитанный мужчина.
— Мне, пожалуйста, чаю и хлеба с маслом, — попросила она.
— Три фенинга.
Отдав последние монеты, Келли вскоре уже сидела за шатким столиком, грея руки об чашку с горячим чаем. Заветренный кусок хлеба с тонким слоем прогорклого масла закончился слишком быстро. Девушка съела его, даже не ощутив вкуса, и теперь изо всех сил пыталась растянуть чай на подольше и согреться, чтобы не заболеть. Еще не хватало умереть на улице от простуды.
К ее счастью, тучи уже разошлись, в просветы проглянуло солнце. Настало время уходить.
Суетливая столичная жизнь вновь бурлила. Уличные торговцы на все лады нахваливали товары. Рядом с магазином Смита появился чистильщик обуви — долговязый белобрысый мальчишка, нисколько не похожий на Алана Хикса.
Газетчики вспомнили о вечерних новостях. «Маэстро Бауэр найден убитым в ночь после концерта. Новая жертва Дьявольской сонаты!». «Ее Величество посетит выступление маэстро Баннистера в Альберт-Холле. Дьявольскую сонату исполнит ее создатель, — кричали они. — Билеты раскуплены за месяц до концерта!»
Но вовсе не убийства и не концерт привлекли внимание Келли Грин — рядом с одним из домов появился уличный музыкант. Невысокий, худощавый, с растрепанной рыжей шевелюрой и неопрятной всклокоченной бородой. Он шел, держа в руках старый чехол со скрипкой, а потом остановился на углу, где когда-то играл старый Джо Вуд.
Достав скрипку, музыкант положил ее на плечо, на мгновение замер, а потом заиграл веселую мелодию, от которой захотелось танцевать даже уставшей донельзя Келли.
Гадать не приходилось — это тот самый Энди, о котором говорила Бет.
Тонкие и длинные пальцы ловко порхали по грифу, сплетая невесомое кружево музыки. Прохожие останавливались, чтобы послушать, кидали монеты в раскрытый чехол. Кто-то шел дальше, а кто-то, забыв про дела, пускался в пляс. И вот уже несколько пар кружились в зажигательном простонародном танце, а собравшаяся толпа, хлопая в ладоши, отбивала ритм.
Когда мелодия закончилась, люди принялись громко аплодировать. Монеты посыпались в открытый футляр. Поклонившись, скрипач вновь заиграл, но на сей раз его музыка была печальной. В ней слышалась скорбь утраты и вместе с тем — надежда на счастливое будущее. Скрипка плакала и грустила, и на глазах у некоторых прохожих показались слезы. Келли замерла — на мгновение ей показалось, будто на месте музыканта стоит Алан Хикс, но, конечно же, этого никак не могло случиться.
— Сегодня я играю в память о старике Джо Вуде! Многие из вас знали его и слушали его игру, — произнес скрипач, доиграв мелодию. — Он был моим учителем и умер в этот день ровно год тому назад. Все, что я соберу за сегодняшнее выступление, нынешним же вечером будет потрачено на выпивку и угощения в память о нем. Приходите в паб «Белый кот». Буду рад каждому из вас!
Учитель? Джо Вуд — его учитель? Келли во все глаза уставилась на музыканта. Она знала лишь одного ученика Джо Вуда. И это был именно Алан Хикс. Конечно, за то время, что ее не было в Ландерине, старик мог взять себе другого ученика, тем более, что Алан прошел прослушивание у самого маэстро Эмброуза Баннистера, но…
Девушка подобралась поближе, желая рассмотреть музыканта. В глаза бросались только рыжая шевелюра и борода. Они скрывали большую часть лица, да и поношенное кепи вносило свою лепту. Каким сейчас стал Алан? Судя по афишам, он строен, темноволос и гладко бреется — вот и все, что можно сказать. Сама Келли помнила еще, что у него теплые карие глаза. Пришлось подойти еще на пару шагов. Музыкант закончил играть веселую плясовую. В чехол вновь посыпались мелкие монеты.
Вскинув голову, скрипач встретился взглядом с Келли, и девушка ахнула — его глаза были того же цвета, что и глаза Алана… И нос, довольно длинный и тонкий, слишком породистый для простолюдина, тоже похож. Неужели великий маэстро, надев парик и приклеив бороду, развлекает публику на грязной улице?! Впрочем, это хорошо объясняло все странности, о которых говорила Бет. У Алана было доброе сердце. Судя по всему, за прошедшие годы ничего не изменилось.
Подойти к нему и напомнить о себе? Келли сразу отмела эту идею. Во-первых, Алан здесь инкогнито, раскрывать которое точно не следует. Во-вторых, наивно думать, что маэстро обрадует появление давней знакомой, о которой он наверняка уже забыл. В-третьих, мисс Грин разыскивает полиция, а потому не следует ставить Алана перед выбором — сдать преступницу в руки правосудия или укрывать ее, рискуя собственной репутацией.
С другой стороны, у Келли теперь появилась возможность послушать его концерт, пусть и не в Альберт-Холле, а после — еще и поесть, поминая Джо Вуда. Старый уличный скрипач был хорошим и добрым человеком. Именно благодаря Джо Вуду Алан смог пройти прослушивание у великого маэстро.
— Хорошо играет, чертяка, — раздался грубый голос рядом.
Келли повернула голову и увидела крепкого старика с окладистой седой бородой. Одет он был в серый растянутый свитер, старые парусиновые штаны и растоптанные туфли. Довершая образ, из-под свитера виднелась тельняшка, на голове красовалась просмоленая соломенная шляпа, а в мочке левого уха блестела серьга из тех, что дают морякам, пережившим плавание через Пасть Дьявола. Покосившись на Келли, старик кивнул на музыканта.
— В первый раз его слушаешь? — спросил он.
— Да, — ответила Келли, хотя это было не совсем правдой — Алан играл для нее в детстве.
— Меня Макферсон зовут, — представился девушке моряк. — Энди здесь частенько появляется. Раз в неделю или в две, — сообщил он, хотя никто его ни о чем не спрашивал.
— А что вы о нем знаете? Об этом Энди? — полюбопытствовала Келли.
— Мы не особо любопытствуем, — пожал плечами Макферсон, — но он тут давненько уже примелькался. Старик Вуд его учил. Потом Энди вместо него стал концерты давать. Так и выступает нам на радость. Вишь, сколько денег ему кидают? Куда там Вуду. А по мне так Энди будет получше этого Баннистера, — моряк презрительно кивнул на тумбу для афиш.
Старик замолчал, когда заиграла новая мелодия. Скрипка Алана пела глубоким медово-пронзительным голосом. Келли забыла и о голоде, и о холоде, о боли в усталых ногах и о страхе перед полицией. Она плакала и улыбалась, притопывала в такт мелодии, хлопала в ладоши и даже попыталась запеть, но вовремя остановилась… Миссис Бриджерс строго-настрого запрещала ей петь там, где ее могут услышать другие люди.
Суровый констебль остановился неподалеку, чтобы тоже послушать музыку, а Келли даже не подумала отойти. Все это было сейчас неважно.
Длинные чуткие пальцы маэстро создавали волшебство, магию, от которой невозможно оторваться. И даже когда скрипка затихла, а толпа разразилась рукоплесканием, Келли не сразу пришла в себя.
В скрипичный футляр хлынул поток монет, и далеко не все из них оказывались мелкими. Тут хватило бы и на несколько дней сплошных поминок.
— А теперь, друзья, не пора ли нам выпить? — спросил музыкант хрипловатым баритоном, ссыпая деньги в потрепанный холщовый мешок.
Люди загалдели, зашумели и очень многие из них последовали за скрипачом в паб.
«Белый кот» — это название ни о чем не говорило Келли. Должно быть, его открыли уже после ее отъезда в Дал-Риад.
Паб оказался просторным и даже чистым, а, главное, там их, похоже ждали. Толпа хлынула в гостеприимно распахнутые двери. Раздались одобрительные выкрики — на столах уже была и еда, и выпивка. Это окончательно убедило Келли в том, что ей повезло встретить именно Алана. Ни один уличный скрипач не смог бы так все организовать.
— Да. Странный он, наш Энди, — вдруг заговорил Макферсон, который как тень следовал за Келли. — Так, вроде, обычный уличный музыкант, но деньги у него точно водятся, — он словно подслушал мысли девушки.
— С чего вы взяли? — спросила Келли.
— С того же, с чего и ты.
