- Егор Владимирович, немедленно отпустите Ольгу Владимировну,- преградив путь, потребовал невесть откуда взявшийся Анатолий.
- Уйди с дороги,- невежливо ответил тот.
- Я настаиваю, иначе мне придется применить силу,- терпению водителя и по совместительству охранника, можно было позавидовать.
Я приоткрыла глаза, чтобы взглянуть на своего защитника. Он с невозмутимым видом стоял напротив. Заметив мой несколько расфокусированный взгляд, с беспокойством поинтересовался:
- Ольга Владимировна, вам нужна помощь?
- Да,- с трудом выдавила из себя.
Больше не было пустых слов. Анатолий молча подошел к Артемьеву и заставил его поставить меня на пол, применив болевой прием, заламывая руку и выворачивая запястье, одновременно подхватывая меня за талию. Я постепенно приходила в себя, но, чтобы не упасть, вцепилась в широкие плечи, скрытые черным пиджаком.
А потом Артемьев меня сильно напугал. Он как-то умудрился крутануться и высвободить запястье. Дальше последовал болезненный удар в челюсть не сумевшему увернуться Анатолию, потому как, тот вынужден был удерживать меня.
Охранника отбросило к стене. Меня за руку дернуло в обратном направлении, прямиком на агрессивного гада, спиной впечатывая в жесткую грудь. Сильная рука обвилась вокруг.
- Не вмешивайся,- прорычал Артемьев противнику и потащил меня к лифтам.
- Ты не имеешь права ее удерживать! - спокойствие стремительно покидало Анатолия, когда он потер пострадавший подбородок и двинулся следом.
- Тебя это не касается! – с характерным звуком двери лифта разошлись в стороны и меня впихнули в кабинку, встав на пороге и не давая механизму закрыться.
Вопреки ожиданиям я не упала, в страхе наблюдая, как Артемьев снова замахивается, но охранник перехватывает его за руку и буквально выдергивает с порога.
- Ольга, жми кнопку! – кричит несообразительной мне, и я, запоздало, спохватываюсь.
Артемьев резко разворачивается и с перекошенным от гнева лицом срывается в мою сторону.
Я испуганно отпрыгиваю назад, больно приложившись спиной о стену лифта. К моему счастью, Артемьеву запрыгнуть следом не позволили руки, так взявшие в захват его шею, что он начал хрипеть, пытаясь разжать тиски.
Я в тихом шоке на все это смотрела, привалившись к светлым панелям и не замечая испуганные взгляды сотрудников, высыпавших в коридор. Последнее, что я увидела, прежде чем меня отрезало от этого кошмара и отправило двумя этажами выше, было побагровевшее лицо и приговор в серо-голубых глазах, налившихся кровью.
В кабинет главного я ввалилась с перепуганными глазами, даже не сообразив постучаться.
- Что какое? – недоумевающий взгляд оторвался от компьютера,- Оль, что стряслось? – Юрий Семенович тот час же подорвался из-за стола.
- Я уезжаю! – Выпалила, плюхаясь на стул.
- Это Егор, да? Да что ж он никак не уймется?
- Не-е-ет, это не Его-о-ор, это демон озабоченный. Ой,.- нервно сглотнула, чувствуя подступающую тошноту,- «Где же ты раньше-то была?»,- Где у вас туалет? – в панике уставилась на главного, зажимая рот.
- Плохо? – помог встать, придерживая за локоть,- Пойдем, помогу.
- Сама! – качнулась в нужную сторону, но он все же довел меня до двери.
Минут пять я безрезультатно проторчала в компании белого друга, потом на дрожащих ногах возникла в кабинете.
Юрий Семенович был уже не один, вполголоса общаясь с Анатолием.
- Как вы? – спросила с порога у Анатолия, едва меня заметили,- Этот псих ушел?
- Я в порядке,- отчитался мужчина с синяком на скуле, потирая сбитые костяшки на руке,- Кто-то вызвал охрану, и его увели.
- Час от часу не легче,- прокомментировал главный,- Что ж ты Толика с собой не взяла?
- Да какой там., еле добежать успела,- отмахнулась смущенно.
- Между прочим, Егор такой же сотрудник, а его выставили вон,- горестно вздохнул Семеныч, накидывая пиджак,- Он там, поди, рвет и мечет. А мне придется все утрясать.
Не знаю как охранник, но я растерялась: дальше-то что? Главный-таки внес ясность, поигрывая ключами, обернувшись на пороге:
- Ну, чего стоим? Оль, у тебя эфир закончился, давай домой,- кивнула и поковыляла к двери,- Толик, проводи.
- Юрий Семенович, я не приду завтра,- было очень неудобно это говорить, но выбора не было.
- Это что еще за новости? – посуровел главный, оборачиваясь.
Я с опаской покосилась на дверь, и он понятливо ее прикрыл, отослав охранника в коридор.
Упуская возмутительные подробности, я поведала ему о том, что произошло в женском туалете.
- Вот гадство! Совсем оборзел сопляк! – бурно отреагировал Юрий Семенович,- Ну я ему устрою интим со всеми вытекающими.. Пошли!
- К-куда? – опешила я, категорически не желая снова встречаться с Артемьевым.
- Ты - домой, а я.. по делам. Завтра же пришлю за тобой не только Толю. Дмитрий у нас обычно внизу бдит. Теперь будет за тобой приглядывать,- пояснил, видя, что я не понимаю, о ком идет речь, ведь на пропускной стоят как минимум четверо,- Это, который здоровенный такой шкаф.
- А-а-а, - протянула понятливо, припоминая всегда вежливого дяденьку в костюме.
Правда с воспроизведением лица память не спешила, возможно, потому, что смотрела я на него исключительно на уровне груди, дальше взгляд как-то не рисковал подниматься, то ли впечатлившись увиденным снизу, то ли боясь свернуть шею. Короче говоря, огромный дядька. Никакой Артемьев не захочет рисковать здоровьем.
Я, наконец, воспряла духом..
Юрий Семенович бодренько убежал «по делам», и мы, не особо торопясь, пошли к лифту, под заинтересованным взглядом секретарши.
- У меня вещи в студии остались,- обратилась к Анатолию.
- Сейчас заберем,- ответил весомо, пропуская меня вперед.
- Анатолий, только давайте без драк,- тихо попросила, выходя на своем этаже.
- Ольга Владимировна, тут уж по обстоятельствам,- склонившись ко мне, ответил в том же тоне.
- Можно просто Ольга,- «А то что он меня все время по батюшке называет, ровесники же, ну, может он чуть постарше.»
- Ладно,- сразу согласился.
- Вы уж постарайтесь, Анатолий. И никому ни слова.
- Понял.
Дальше разговор оборвался из-за любопытства сотрудниц, вдруг ни с того ни с сего объявившихся около студии и упорно делающих вид, что оказались тут исключительно по делу. Смерив их удивленным взглядом, я зашла внутрь и попросила охранника закрыть за собой дверь.
- Инна, привет! - Махнула коллеге перед микрофоном.
- О, хай, Оль! – обрадовалась она мне, как родной, стащила наушники и вскочила, потягиваясь,- Ты чего-то поздно. Семеныч вызывал?
- Что-то типа того,- отговорилась неопределенно, проходя к дивану и забирая рюкзак.
- Ой, слушай, тут красавчик наш забегал, весь какой-то в неадеквате, злющий, как сто чертей,- начала делиться чересчур общительная коллега, и у меня сердце сбежало в пятки,- На меня даже не взглянул. Тут еще Антон оставался после твоего эфира. Так Егор к нему подрулил и такой спрашивает, где ты. Ну, Антон ему типа, «И знал бы, не сказал»,- тут Инна замолчала, заметив нетерпеливый взмах рукой звукооператора, и быстро вернулась на рабочее место, крикнув в спину,- Оль, погоди, не уходи.
Честно говоря, у меня не было желания выслушивать ее болтовню, но выбора, по видимому, не осталось. Лучше сейчас прекратить неудержимый словесный поток, чем завтра об этом будет судачить вся немаленькая радиостанция, и в первую очередь, бухгалтерия.
Нет, Инна Осипова, девушка не плохая. Просто, наверно, в силу своего возраста, двадцать, как никак, без лишних заморочек на деликатности и чувстве такта, она была едва ли не самым кошмарным сотрудником, обсуждая все, что увидела или услышала, были бы заинтересованно блестящие глаза и свободные уши.
Я обреченно опустилась на диван, слушая жизнерадостную Инну:
- Итак, челы, всем «хай», кто только что сконектился с нами. Не спим, вникаем по ходу. А кто со мной с начала эфира, респект. И я жду ваших звоночков. Дозваниваемся, отвечаем и получаем мегакрутые призы. Какая песня прозвучала в начале часа: Nathan Goshen с композицией "Thinking About It", лидирующей в ЕвроХит топ 40, обалденная Taylor Swift - "I Knew You Were Trouble" или эпатажный Adam Lambert с песней "Ghost Town". .
Анатолий терпеливо дожидался в сторонке.
Пока она выявляла победителя, я успела узнать, как дела дома.
Сегодня приходил репетитор, и Настя обещала мне «сбацать что-нибудь новенькое на гитаре». Вообще, доча очень удивила. «Хочу играть на гитаре», заявила она нам с мужем около года назад. Ну, мы думали, через неделю пройдет. Какое там! Даже после нескольких занятий ее не отпустило. В итоге, два раза в неделю Настена стала проверять наше терпение на прочность. Когда, наконец, стало вырисовываться что-то мелодичное и красивое, мы все благополучно смирились. Ванька, поначалу больше всех подкалывал сестру, а теперь и сам подумывает учиться игре на гитаре, хоккея ему, видите ли, мало. Оболтус, ему в следующем году с ЕГЭ мучиться. .
- Оль, а чего надо было от тебя Егору? – уплывшие в семейные заботы мысли развеялись от жизнерадостного голоса Инны, - Вы общаетесь, да? Эх, везет тебе, со мной он только здоровается.
- Так, стоп,- осадила не в меру болтливую девушку,- Я с ним не общаюсь. Просто возникли производственные вопросы, вот он меня и искал,- решила беззастенчиво врать.
- А, ну понятно,- подозрительно легко сдалась болтушка, - Поэтому за тобой охранник таскается?
- Инна, ну когда ты будешь думать головой? – я картинно закатила глаза,- Анатолий за мной не таскается, а приглядывает. Нехорошо мне стало сегодня, вот Юрий Семенович и распорядился. А то, мало ли, в обморок грохнусь где-нибудь на лестнице или в лифте.
- Оль, ты заболела? – Запаниковала коллега,- А почему дома не осталась?
- А потому, что я ответственный сотрудник,- решила задеть за живое, помня о ее непунктуальности.
Эта малявка бывало опаздывала на эфиры и приходилось звукачу за нее отдуваться. Юрий Семенович сильно ругался на нее за безответственность, обещая уволить, но дальше угроз дело не шло.
- Оль, извиняй, за непонятки. Исправлюсь,- сложила бровки домиком малявка.
- Бывает,- протянула я, незаметно выдохнув.
- Все, я – пахать дальше. Выздоравливай. Чмоки-чмоки.
- Удачи.
Из студии в сопровождении задумчивого Анатолия я выходила заметно повеселевшая.
- Ольга. Оль, просыпайтесь, уже приехали, - меня кто-то настойчиво тряс за плечо.
С трудом открыв слипающиеся глаза, взглянула на Анатолия, склонившегося надо мной.
- Что? - нахмурилась, повела глазами по сторонам.
- Приехали.
Да уж, насыщенный у меня был день, вырубило прямо в машине.
- Ага, сейчас.
Когда я с трудом выбралась на улицу, Анатолий без слов подхватил меня за талию и помог добраться до квартиры. Убедился, что я открыла дверь и, пожелав спокойной ночи, ушел.
Я тихо вошла, стараясь никого не разбудить. Приглушенный свет горел только на кухне. Заперев дверь и скинув обувь, я поплелась на «огонек». Плюхнулась на первый же стул около обеденного стола, взяла здесь же оставленную Светланой Петровной записку.
Как обычно, кратко и по существу: чем занимались, что ели, когда легли. И постскриптум не забыла: «Суп в холодильнике».
«На ночь есть вредно», подумала по привычке. «Вредно не есть», значилось в записке дальше.
Я, невольно улыбнулась: за столько лет Светлана Петровна успела меня изучить от и до. Суп я благоразумно проигнорировала, но пару бутербродов с чаем-таки проглотила, с опаской прислушиваясь, не попросятся ли обратно. Как ни странно, обошлось.
В душе чуть не уснула, стоя под теплыми струями. Но это пока не отрезвила не вовремя проснувшаяся память, с особой жестокостью напомнив о случившемся в женском туалете. И тогда я начала усиленно смывать с себя грязные прикосновения Артемьева. Но невыносимые мысли настойчиво лезли в голову, воскрешая в сознании все, что он со мной вытворял, заставляя снова и снова чувствовать его пальцы, проникающие в меня. Все попытки не думать, рассыпались прахом, когда низ живота болезненно скрутило от желания. Привалившись к стенке душевой кабины, я без сил сползла вниз, съежилась на полу, подтянув колени к груди и заревела, впервые по-настоящему испугавшись.
Я не знала, что со мной происходит, почему мое тело ведет себя так неадекватно и что мне с этим делать. Я хотела, чтобы это прекратилось, стало так, как было до этой роковой ночи. Но чувства категорически не соглашались с разумом, разрушая меня этим противоборством, рвали на части и стегали плетьми вожделения.
«Что со мной не так? Я ведь даже не помню прошлую ночь!»..
Выплакавшись, я отскребла себя с пола, замоталась в большое мягкое полотенце и несчастная, поплелась в спальню. Плотно закрыла дверь, погасила свет и буквально свалилась на постель. Но, едва скрючилась под одеялом, ожил смартфон.
С трепетом потянулась к прикроватной тумбочке, наощупь нашла жизнерадостно орущий гаджет. Взглянула на экран, и сердце оборвалось.
С дисплея улыбался «Любимый». Ну да, он же знает, что я поздно возвращаюсь.
«Родной мой, прости», простонала мысленно, принимая вызов.
- Привет,- постаралась изобразить сонливость.
- Привет, радость моя,- низкий вибрирующий тембр был, как удар ниже пояса,- Ты по мне скучала?
Возбуждение пробежалось вдоль позвоночника и скопилось в животе, как всегда заставляя реагировать на обволакивающий соблазном голос мужа. Нервно сглотнула.
- Ты же знаешь, я всегда по тебе скучаю,- собственный голос упал до хриплого шепота.
- Оль, а как ты по мне скучала? – и вот после этой фразы прежняя Оля начала бы в подробностях описывать, как хочет своего Руслана и его умопомрачительных ласк, чтобы он сделал с ней и как, доводя его и себя до исступления, до сведенных желанием внутренностей и заставляя самоудовлетворяться за две с лишним тысячи километров друг от друга, слушая стоны и хрипы, когда от его «Солнце мое, не смей кончать без меня, накажжу», еще больше сносит крышу.
У меня настоящей защемило сердце, и изо всех сил стараясь не заплакать, я выдохнула:
- Руслан, прости, пожалуйста, я себя плохо чувствую.
В наступившей тишине я слышала, как набатом грохочет мое сердце.
- Оль, что случилось? Врача вызывала? – обеспокоенно спросил Руслан.
- Не переживай, ничего такого, обычная простуда,- выдавила из себя, жутко краснея.
Какое счастье, что он позвонил не по вайберу. Понятия не имею, как бы я тогда выкручивалась? Да, мужу врать мне еще не доводилось.
- Я надеюсь, ты завтра на радио не собираешься? – спросил требовательно.
- Не знаю. Может, к вечеру оклемаюсь.
- Оля, так нельзя. По жаре опасно бегать больной. Отлежись дома,- сама строгость,- А я-то думал во время эфира, что у тебя с голосом? Теперь понятно.
От своего вранья, я и правда начала чувствовать себя больной.
- Руслан, я уже спать собиралась,- прошептала, а самой так плохо, гадко..
- Катён, побереги себя,- от его заботы вообще корёжит изнутри,- Хочешь, я приеду? – добивает он надеждой в голосе, и я шепчу едва слышно:
- Не надо, Руслан. Я справлюсь,- тихие слезы катятся по бледным щекам.
- А ребята?
- Не волнуйся, завтра позвоню Светлане Петровне.
- Ладно,- угрюмо,- Я позвоню в обед. Отдыхай, малыш. .Я люблю тебя.
До того, как отключиться и захлебываясь рыданиями уткнуться в подушку, я заставила себя ответить:
- Уйди с дороги,- невежливо ответил тот.
- Я настаиваю, иначе мне придется применить силу,- терпению водителя и по совместительству охранника, можно было позавидовать.
Я приоткрыла глаза, чтобы взглянуть на своего защитника. Он с невозмутимым видом стоял напротив. Заметив мой несколько расфокусированный взгляд, с беспокойством поинтересовался:
- Ольга Владимировна, вам нужна помощь?
- Да,- с трудом выдавила из себя.
Больше не было пустых слов. Анатолий молча подошел к Артемьеву и заставил его поставить меня на пол, применив болевой прием, заламывая руку и выворачивая запястье, одновременно подхватывая меня за талию. Я постепенно приходила в себя, но, чтобы не упасть, вцепилась в широкие плечи, скрытые черным пиджаком.
А потом Артемьев меня сильно напугал. Он как-то умудрился крутануться и высвободить запястье. Дальше последовал болезненный удар в челюсть не сумевшему увернуться Анатолию, потому как, тот вынужден был удерживать меня.
Охранника отбросило к стене. Меня за руку дернуло в обратном направлении, прямиком на агрессивного гада, спиной впечатывая в жесткую грудь. Сильная рука обвилась вокруг.
- Не вмешивайся,- прорычал Артемьев противнику и потащил меня к лифтам.
- Ты не имеешь права ее удерживать! - спокойствие стремительно покидало Анатолия, когда он потер пострадавший подбородок и двинулся следом.
- Тебя это не касается! – с характерным звуком двери лифта разошлись в стороны и меня впихнули в кабинку, встав на пороге и не давая механизму закрыться.
Вопреки ожиданиям я не упала, в страхе наблюдая, как Артемьев снова замахивается, но охранник перехватывает его за руку и буквально выдергивает с порога.
- Ольга, жми кнопку! – кричит несообразительной мне, и я, запоздало, спохватываюсь.
Артемьев резко разворачивается и с перекошенным от гнева лицом срывается в мою сторону.
Я испуганно отпрыгиваю назад, больно приложившись спиной о стену лифта. К моему счастью, Артемьеву запрыгнуть следом не позволили руки, так взявшие в захват его шею, что он начал хрипеть, пытаясь разжать тиски.
Я в тихом шоке на все это смотрела, привалившись к светлым панелям и не замечая испуганные взгляды сотрудников, высыпавших в коридор. Последнее, что я увидела, прежде чем меня отрезало от этого кошмара и отправило двумя этажами выше, было побагровевшее лицо и приговор в серо-голубых глазах, налившихся кровью.
***
В кабинет главного я ввалилась с перепуганными глазами, даже не сообразив постучаться.
- Что какое? – недоумевающий взгляд оторвался от компьютера,- Оль, что стряслось? – Юрий Семенович тот час же подорвался из-за стола.
- Я уезжаю! – Выпалила, плюхаясь на стул.
- Это Егор, да? Да что ж он никак не уймется?
- Не-е-ет, это не Его-о-ор, это демон озабоченный. Ой,.- нервно сглотнула, чувствуя подступающую тошноту,- «Где же ты раньше-то была?»,- Где у вас туалет? – в панике уставилась на главного, зажимая рот.
- Плохо? – помог встать, придерживая за локоть,- Пойдем, помогу.
- Сама! – качнулась в нужную сторону, но он все же довел меня до двери.
Минут пять я безрезультатно проторчала в компании белого друга, потом на дрожащих ногах возникла в кабинете.
Юрий Семенович был уже не один, вполголоса общаясь с Анатолием.
- Как вы? – спросила с порога у Анатолия, едва меня заметили,- Этот псих ушел?
- Я в порядке,- отчитался мужчина с синяком на скуле, потирая сбитые костяшки на руке,- Кто-то вызвал охрану, и его увели.
- Час от часу не легче,- прокомментировал главный,- Что ж ты Толика с собой не взяла?
- Да какой там., еле добежать успела,- отмахнулась смущенно.
- Между прочим, Егор такой же сотрудник, а его выставили вон,- горестно вздохнул Семеныч, накидывая пиджак,- Он там, поди, рвет и мечет. А мне придется все утрясать.
Не знаю как охранник, но я растерялась: дальше-то что? Главный-таки внес ясность, поигрывая ключами, обернувшись на пороге:
- Ну, чего стоим? Оль, у тебя эфир закончился, давай домой,- кивнула и поковыляла к двери,- Толик, проводи.
- Юрий Семенович, я не приду завтра,- было очень неудобно это говорить, но выбора не было.
- Это что еще за новости? – посуровел главный, оборачиваясь.
Я с опаской покосилась на дверь, и он понятливо ее прикрыл, отослав охранника в коридор.
Упуская возмутительные подробности, я поведала ему о том, что произошло в женском туалете.
- Вот гадство! Совсем оборзел сопляк! – бурно отреагировал Юрий Семенович,- Ну я ему устрою интим со всеми вытекающими.. Пошли!
- К-куда? – опешила я, категорически не желая снова встречаться с Артемьевым.
- Ты - домой, а я.. по делам. Завтра же пришлю за тобой не только Толю. Дмитрий у нас обычно внизу бдит. Теперь будет за тобой приглядывать,- пояснил, видя, что я не понимаю, о ком идет речь, ведь на пропускной стоят как минимум четверо,- Это, который здоровенный такой шкаф.
- А-а-а, - протянула понятливо, припоминая всегда вежливого дяденьку в костюме.
Правда с воспроизведением лица память не спешила, возможно, потому, что смотрела я на него исключительно на уровне груди, дальше взгляд как-то не рисковал подниматься, то ли впечатлившись увиденным снизу, то ли боясь свернуть шею. Короче говоря, огромный дядька. Никакой Артемьев не захочет рисковать здоровьем.
Я, наконец, воспряла духом..
Юрий Семенович бодренько убежал «по делам», и мы, не особо торопясь, пошли к лифту, под заинтересованным взглядом секретарши.
- У меня вещи в студии остались,- обратилась к Анатолию.
- Сейчас заберем,- ответил весомо, пропуская меня вперед.
- Анатолий, только давайте без драк,- тихо попросила, выходя на своем этаже.
- Ольга Владимировна, тут уж по обстоятельствам,- склонившись ко мне, ответил в том же тоне.
- Можно просто Ольга,- «А то что он меня все время по батюшке называет, ровесники же, ну, может он чуть постарше.»
- Ладно,- сразу согласился.
- Вы уж постарайтесь, Анатолий. И никому ни слова.
- Понял.
Дальше разговор оборвался из-за любопытства сотрудниц, вдруг ни с того ни с сего объявившихся около студии и упорно делающих вид, что оказались тут исключительно по делу. Смерив их удивленным взглядом, я зашла внутрь и попросила охранника закрыть за собой дверь.
- Инна, привет! - Махнула коллеге перед микрофоном.
- О, хай, Оль! – обрадовалась она мне, как родной, стащила наушники и вскочила, потягиваясь,- Ты чего-то поздно. Семеныч вызывал?
- Что-то типа того,- отговорилась неопределенно, проходя к дивану и забирая рюкзак.
- Ой, слушай, тут красавчик наш забегал, весь какой-то в неадеквате, злющий, как сто чертей,- начала делиться чересчур общительная коллега, и у меня сердце сбежало в пятки,- На меня даже не взглянул. Тут еще Антон оставался после твоего эфира. Так Егор к нему подрулил и такой спрашивает, где ты. Ну, Антон ему типа, «И знал бы, не сказал»,- тут Инна замолчала, заметив нетерпеливый взмах рукой звукооператора, и быстро вернулась на рабочее место, крикнув в спину,- Оль, погоди, не уходи.
Честно говоря, у меня не было желания выслушивать ее болтовню, но выбора, по видимому, не осталось. Лучше сейчас прекратить неудержимый словесный поток, чем завтра об этом будет судачить вся немаленькая радиостанция, и в первую очередь, бухгалтерия.
Нет, Инна Осипова, девушка не плохая. Просто, наверно, в силу своего возраста, двадцать, как никак, без лишних заморочек на деликатности и чувстве такта, она была едва ли не самым кошмарным сотрудником, обсуждая все, что увидела или услышала, были бы заинтересованно блестящие глаза и свободные уши.
Я обреченно опустилась на диван, слушая жизнерадостную Инну:
- Итак, челы, всем «хай», кто только что сконектился с нами. Не спим, вникаем по ходу. А кто со мной с начала эфира, респект. И я жду ваших звоночков. Дозваниваемся, отвечаем и получаем мегакрутые призы. Какая песня прозвучала в начале часа: Nathan Goshen с композицией "Thinking About It", лидирующей в ЕвроХит топ 40, обалденная Taylor Swift - "I Knew You Were Trouble" или эпатажный Adam Lambert с песней "Ghost Town". .
Анатолий терпеливо дожидался в сторонке.
Пока она выявляла победителя, я успела узнать, как дела дома.
Сегодня приходил репетитор, и Настя обещала мне «сбацать что-нибудь новенькое на гитаре». Вообще, доча очень удивила. «Хочу играть на гитаре», заявила она нам с мужем около года назад. Ну, мы думали, через неделю пройдет. Какое там! Даже после нескольких занятий ее не отпустило. В итоге, два раза в неделю Настена стала проверять наше терпение на прочность. Когда, наконец, стало вырисовываться что-то мелодичное и красивое, мы все благополучно смирились. Ванька, поначалу больше всех подкалывал сестру, а теперь и сам подумывает учиться игре на гитаре, хоккея ему, видите ли, мало. Оболтус, ему в следующем году с ЕГЭ мучиться. .
- Оль, а чего надо было от тебя Егору? – уплывшие в семейные заботы мысли развеялись от жизнерадостного голоса Инны, - Вы общаетесь, да? Эх, везет тебе, со мной он только здоровается.
- Так, стоп,- осадила не в меру болтливую девушку,- Я с ним не общаюсь. Просто возникли производственные вопросы, вот он меня и искал,- решила беззастенчиво врать.
- А, ну понятно,- подозрительно легко сдалась болтушка, - Поэтому за тобой охранник таскается?
- Инна, ну когда ты будешь думать головой? – я картинно закатила глаза,- Анатолий за мной не таскается, а приглядывает. Нехорошо мне стало сегодня, вот Юрий Семенович и распорядился. А то, мало ли, в обморок грохнусь где-нибудь на лестнице или в лифте.
- Оль, ты заболела? – Запаниковала коллега,- А почему дома не осталась?
- А потому, что я ответственный сотрудник,- решила задеть за живое, помня о ее непунктуальности.
Эта малявка бывало опаздывала на эфиры и приходилось звукачу за нее отдуваться. Юрий Семенович сильно ругался на нее за безответственность, обещая уволить, но дальше угроз дело не шло.
- Оль, извиняй, за непонятки. Исправлюсь,- сложила бровки домиком малявка.
- Бывает,- протянула я, незаметно выдохнув.
- Все, я – пахать дальше. Выздоравливай. Чмоки-чмоки.
- Удачи.
Из студии в сопровождении задумчивого Анатолия я выходила заметно повеселевшая.
***
- Ольга. Оль, просыпайтесь, уже приехали, - меня кто-то настойчиво тряс за плечо.
С трудом открыв слипающиеся глаза, взглянула на Анатолия, склонившегося надо мной.
- Что? - нахмурилась, повела глазами по сторонам.
- Приехали.
Да уж, насыщенный у меня был день, вырубило прямо в машине.
- Ага, сейчас.
Когда я с трудом выбралась на улицу, Анатолий без слов подхватил меня за талию и помог добраться до квартиры. Убедился, что я открыла дверь и, пожелав спокойной ночи, ушел.
Я тихо вошла, стараясь никого не разбудить. Приглушенный свет горел только на кухне. Заперев дверь и скинув обувь, я поплелась на «огонек». Плюхнулась на первый же стул около обеденного стола, взяла здесь же оставленную Светланой Петровной записку.
Как обычно, кратко и по существу: чем занимались, что ели, когда легли. И постскриптум не забыла: «Суп в холодильнике».
«На ночь есть вредно», подумала по привычке. «Вредно не есть», значилось в записке дальше.
Я, невольно улыбнулась: за столько лет Светлана Петровна успела меня изучить от и до. Суп я благоразумно проигнорировала, но пару бутербродов с чаем-таки проглотила, с опаской прислушиваясь, не попросятся ли обратно. Как ни странно, обошлось.
В душе чуть не уснула, стоя под теплыми струями. Но это пока не отрезвила не вовремя проснувшаяся память, с особой жестокостью напомнив о случившемся в женском туалете. И тогда я начала усиленно смывать с себя грязные прикосновения Артемьева. Но невыносимые мысли настойчиво лезли в голову, воскрешая в сознании все, что он со мной вытворял, заставляя снова и снова чувствовать его пальцы, проникающие в меня. Все попытки не думать, рассыпались прахом, когда низ живота болезненно скрутило от желания. Привалившись к стенке душевой кабины, я без сил сползла вниз, съежилась на полу, подтянув колени к груди и заревела, впервые по-настоящему испугавшись.
Я не знала, что со мной происходит, почему мое тело ведет себя так неадекватно и что мне с этим делать. Я хотела, чтобы это прекратилось, стало так, как было до этой роковой ночи. Но чувства категорически не соглашались с разумом, разрушая меня этим противоборством, рвали на части и стегали плетьми вожделения.
«Что со мной не так? Я ведь даже не помню прошлую ночь!»..
Выплакавшись, я отскребла себя с пола, замоталась в большое мягкое полотенце и несчастная, поплелась в спальню. Плотно закрыла дверь, погасила свет и буквально свалилась на постель. Но, едва скрючилась под одеялом, ожил смартфон.
С трепетом потянулась к прикроватной тумбочке, наощупь нашла жизнерадостно орущий гаджет. Взглянула на экран, и сердце оборвалось.
С дисплея улыбался «Любимый». Ну да, он же знает, что я поздно возвращаюсь.
«Родной мой, прости», простонала мысленно, принимая вызов.
- Привет,- постаралась изобразить сонливость.
- Привет, радость моя,- низкий вибрирующий тембр был, как удар ниже пояса,- Ты по мне скучала?
Возбуждение пробежалось вдоль позвоночника и скопилось в животе, как всегда заставляя реагировать на обволакивающий соблазном голос мужа. Нервно сглотнула.
- Ты же знаешь, я всегда по тебе скучаю,- собственный голос упал до хриплого шепота.
- Оль, а как ты по мне скучала? – и вот после этой фразы прежняя Оля начала бы в подробностях описывать, как хочет своего Руслана и его умопомрачительных ласк, чтобы он сделал с ней и как, доводя его и себя до исступления, до сведенных желанием внутренностей и заставляя самоудовлетворяться за две с лишним тысячи километров друг от друга, слушая стоны и хрипы, когда от его «Солнце мое, не смей кончать без меня, накажжу», еще больше сносит крышу.
У меня настоящей защемило сердце, и изо всех сил стараясь не заплакать, я выдохнула:
- Руслан, прости, пожалуйста, я себя плохо чувствую.
В наступившей тишине я слышала, как набатом грохочет мое сердце.
- Оль, что случилось? Врача вызывала? – обеспокоенно спросил Руслан.
- Не переживай, ничего такого, обычная простуда,- выдавила из себя, жутко краснея.
Какое счастье, что он позвонил не по вайберу. Понятия не имею, как бы я тогда выкручивалась? Да, мужу врать мне еще не доводилось.
- Я надеюсь, ты завтра на радио не собираешься? – спросил требовательно.
- Не знаю. Может, к вечеру оклемаюсь.
- Оля, так нельзя. По жаре опасно бегать больной. Отлежись дома,- сама строгость,- А я-то думал во время эфира, что у тебя с голосом? Теперь понятно.
От своего вранья, я и правда начала чувствовать себя больной.
- Руслан, я уже спать собиралась,- прошептала, а самой так плохо, гадко..
- Катён, побереги себя,- от его заботы вообще корёжит изнутри,- Хочешь, я приеду? – добивает он надеждой в голосе, и я шепчу едва слышно:
- Не надо, Руслан. Я справлюсь,- тихие слезы катятся по бледным щекам.
- А ребята?
- Не волнуйся, завтра позвоню Светлане Петровне.
- Ладно,- угрюмо,- Я позвоню в обед. Отдыхай, малыш. .Я люблю тебя.
До того, как отключиться и захлебываясь рыданиями уткнуться в подушку, я заставила себя ответить:
