— Какие? Римские? — Лора недоуменно уставилась на неё. — Ты чего говоришь-то? Где мы, а где Рим?
— Империя на то и империя, что у неё огромные территории. Две тысячи лет назад здесь были земли Римской империи. А вот это вот — её культурное наследие, — Бьянка слегка скривилась, угадав сюжет третьей фрески.
— Смелые какие эти римляне, — констатировал Лора. — Не дай Бог, чтобы это всё увидел пастор нашей церкви. Папе Римскому нажалуется, а тот всю гильдию разом от церкви отлучит к чертовой бабушке.
— Лора! — Бьянка укоризненно взглянула на подругу. — Но вообще да, ты права. Язычники многое себе позволяли и, судя по всему, не знаввли моногамии.
— Мне кажется, они были счастливее нас. Такие вольные и беззаботные, — Лора легла на спину, удерживаемая водой. Её соски слегка затвердели, оказавшись на воздухе после жаркого плена бассейна. Бьянка почему-то не могла отвести от них взгляда, ощущая, что и в без того жаркой бане от открывшегося зрелища и их разговоров становилось ещё жарче. Она закрыла глаза, чтобы немного унять дрожь.
— Счастливы или нет — не знаю. Но погоня за сиюминутными удовольствиями не довела их до добра. Империя очень быстро распалась и от былого величия ничего не осталось.
— Даже не знаю, что бы я выбрала, — Лора вернулась, и поймав взгляд подруги томно прошептала, — сию минутные удовольствия — искушение, перед которым трудно устоять. — Она прикоснулась ладонью к щеке подруги. Бьянка в ту же секунду перехвалила её и отвела. — Ой, да шучу я, ну чего ты, честное слово. — Девушка рассмеялась и откинулась на борт, распластав руки по обе его стороны.
— Мы здесь больше бездельничаем, чем работаем, тебе не кажется? — спросила Бьянка, выждав минуту.
— А что в этом плохого?
— Мне это кажется подозрительным.
— Да брось. Нам удалось вытянуть счастливый билет. Радуйся и наслаждайся удачей.
Бьянка ничего не ответила. Ей уже стало надоедать праздное сидение в бассейне и, грациозно вспорхнув над чашей, она направилась в сторону комнаты, в которой предполагалось помыться. Захватив с полочки полотенце, мочалку и мыло, она медленно прошествовала по мокром полу, опасаясь упасть на ровном месте и подходя к заветной двери, остановилась в нерешительности. До неё донеслись обрывки странного разговора двух девушек. Она прислушалась:
— Он творил со мной всё, что ему вздумается! У меня всё внутри онемело и к концу я уже умоляла его о пощаде. Но тут подошёл ещё один и заткнул мне рот своим...
Это было последней каплей. Бьянка резко толкнула дверь и вошла. Перед ней на деревянной лавочке сидели две обнажённые девушки. Они умолкли сразу, как только услышали скрип двери и смерив новенькую высокомерным взглядом, одна из них спросила:
— Ты заблудилась?
— Нет, — только и ответила блондинка, после чего поспешила заняться тем, зачем пришла сюда. Когда она скрылась с их глаз, девушки глухо рассмеялись и решили поскорее покинуть помещение, чтобы не смущать нежное создание своими разговорами. Бьянка терла себя мочалкой с неистовой силой. В какой-то момент кожу на бедре защипало и она сильно покраснела. Но как бы девушка ни старалась, её не покидало странное ощущение. Казалось, что сколько бы она ни мылась, тело её становилось всё грязнее. Распутные девицы окончательно испортили ей настроение. Она недоумевала, как можно быть такими гадкими? И эти фрески... Всё в этом месте пробуждало в ней худшее. Как никогда девушка ощущала себя грешной и порочной. Её искушали чревоугодием, бездельем, излишними удобствами и изобилием всего того, к чему она совершенно не привыкла. Юная красавица решила не откладывать дело в долгий ящик и на следующий же день поговорить с миссис Олсон. Так больше не могло продолжаться.
С тех пор, как случилось происшествие на злосчастном мосту, прошло несколько дней. Солдаты давно уже добрались до столицы и разнесли весть о героическом противостоянии генерала с бурной сельской речкой. Новости дошли до администрации и почти сразу решено было в спешном порядке ремонтировать мост. Лучше поздно, чем никогда. Генерал не приходил в себя. Адалин всё также продолжала навещать его, делала уколы, ночевала на соседней кушетке, а доктор Виндлоу, повидавший многое за свою карьеру, только тяжело вздыхал и старался не делать прогнозов.
В один прекрасный день доктор уехал на вызов в соседнюю деревню, отменил приёмы, а дочери поручил подготовить снадобья для их небольшой аптеки. В то время, когда Адалин, нависая над столом, скрупулезно молола в ступке смесь компонентов, в стороне от неё, совсем близко раздался грубый мужской голос:
— Где я?
Адалин даже выронила пестик и не сразу поймала на лету скользкий предмет. Она зажала его в руке и резко повернулась на голос. Перед ней, тяжело дыша, и придерживаясь рукой за косяк, стоял доблестный генерал, прикрывая наготу наскоро повязанной простыней.
— Генерал... Вы очнулись, — Изумленная, но обрадованная девушка отложила своё занятие, и на ходу вытирая руки, двинулись в направлении пациента.
— Ещё раз спрашиваю, где я?! — командный голос разнесся по комнате.
Адалин остановилась.
— Кэтлуэлл, сэр. Вы проезжали наш мост и он рухнул, четыре дня пролежали без сознания. Мы с..., — она замялась. — Мой отец, врач, наблюдал вас. Сейчас он в отъезде и не сможет провести осмотр. Позвольте мне, это очень важно, могут быть повреждения. — Девушка приближалась, неуверенно тараторя, до тех пор, пока перед ней не выставили руку.
— Где моя одежда? — спросил мужчина более сурово.
Мисс Виндлоу стряхнула с себя волнение.
— Она в комнате. Вы, видимо, не заметили. Я всё постирала и погладила...
Генерал не дал ей договорить. Развернувшись на месте, он направился обратно в комнату. Адалин не успевала бежать за ним и всё продолжала упрашивать дать ей осмотреть его. Естественно, что привыкший иметь дело лишь с мужчинами, генерал никак не реагировал на её слова. Он хладнокровно захлопнул дверь прямо перед её носом и вынудил ожидать, пока он изволит одеться. Когда мужчина вышел, Адалин снова кинулась следом за ним.
— Коня мне, — выдал он, оказавшись на крыльце. Только теперь Адалин обратила внимание, как висит в некоторых местах военный мундир на исхудавшем теле. Казалось, точёные скулы мужчины стали ещё острее, а огромные голубые глаза на осунувшемся лице буквально врывались в душу, прорезая её насквозь.
— Я не могу дать вам коня, генерал! — она изменила интонацию, не выдержав такого пренебрежения. — Вы четыре дня пролежали в обмороке и свалитесь на первом же повороте! Вы не уедете отсюда, пока я или мой отец вас не осмотрим!
Глаза мужчины сверкнули злобным огнём.
— Да кто ты такая, чтобы спорить со мной, девка?! Меня ждут в столице и если я прямо сейчас не поеду, наживу себе проблем. А виновата в них будешь ты! — Он вплотную приблизился к девушке, в глазах которой одновременно читались обида и гнев.
Адалин перевела дыхание. Ей стоило большого труда усмирить злобу. Этот неблагодарный вояка смеет упрекать ее?! Она все дни напролёт только и делала, что выхаживала его! Нет, не на ту напал, генерал.
— Хорошо, — выдавила из себя девушка, отходя в сторону, чтобы не быть зажатой между свирепым мужиком и колонной крыльца, — только заберите свою амуницию. Отец сложил всё в чулане. Пойдёмте, я вас провожу, а потом выберем лошадёнку вам под стать, — Адалин дружелюбно улыбнулась, и не дожидаясь ответа, повела генерала обратно в дом. Она с усилием потянула поржавевшую задвижку тяжёлой двери и открыв её, пустила в темное помещение дневной свет, — Вон там, — она указала пальцем в сторону дальнего угла.
Генерал смерил её недружелюбным взглядом и прошёл внутрь. Девушка сделал вид, что тоже собирается зайти, но через секунду тихонько вернулась обратно и встала, ожидая, чтобы мужчина прошёл как можно дальше.
— Я ничего не вижу, — только и успел сказать тот, но повернувшись в поисках сопровождающей, заметил лишь, как свет стремительно покинул комнату. Дверь резко захлопнулась, а скрип засова сообщил, что открыть её теперь будет не так-то просто. Генерал не успел сообразить и когда подбежал к выходу, спотыкаясь о что-то непонятное, лежащее на полу, со всей силой врезался в дверь. Действия свои он сопровождал раскатистой нецензурной бранью.
Только теперь Адалин ощутила, как пульсируют вены у неё в висках. Она сотворила что-то такое, отчего у неё и у её отца могут возникнуть большие проблемы. Но она не могла поступить иначе. Пациент слаб и мнит о себе не весть что. Если же он не желает, чтобы она его осматривала, пусть ждёт доктора.
Девушка сидела, прижавшись спиной к двери, и выслушивала смачные оскорбления в свой адрес. Периодически они сопровождались сотрясением от очередного толчка. Адалин надеялась лишь на то, что её узник за четыре дня обессилил настолько, что тяжёлая дверь чулана ему не поддастся. Если же она ошибалась — спаси ее Боже...
— Генерал, пожалуйста, не тратьте силы! — взмолилась она после серии толчков. — Вы измучаете свой организм!
— Ты что, ещё здесь? — донеслось с другой стороны. — Ох, я тебя измучаю, дрянь. Ты у меня будешь биться в агонии и умолять о пощаде!
Девушке стало немного дурно от картины, которую нарисовало её воображение после этих слов, но она всё же совладала с собой и продолжила:
— В столице все знают о том, что с вами случилось. Посыльный от премьер-министра Фолкнера приезжал проведать вас и свидетельствовал о вашем тяжелейшем на тот момент состоянии.
— Как он мог приехать, если моста нет?! Ты врёшь мне!
— Ему помогли перебраться на лодке наши рыбаки, — спокойно пояснила девушка, привыкшая усмирять взбудораженных пациентов отца.
— Почему я должен верить тебе?! — не унимался дебошир. — Ты уже один раз обманула меня!
— Зато теперь мы можем поговорить и, о чудо, вы меня слушаете. — Когда приедет отец, — продолжала девушка, — он вас осмотрит. К сожалению, если вы продолжите оказывать сопротивление, придётся позвать егеря и кузнеца на помощь. Так что в ваших же интересах предоставить нам сделать свою работу.
— То есть теперь ты мне угрожаешь? — судя по голосу пациент немного успокоился. — Ты что, тоже доктор?
— Нет, доктор — мой отец, я ему помогаю, — тишина.
— Как тебя зовут?
— Адалин.
— Странное имя.
— Мы не местные.
— Понаехали.
— Кто бы говорил, — девушке показалось, что она услышала глухой смешок.
— Виктор Легран. Для друзей просто Виктор.
— Не уверена, что могу причислять себя к компании ваших друзей.
— Адалин, — заговорил мужчина, спустя несколько минут тишины. Ты ещё здесь?
— Да
— Я пить хочу.
— Чёрт, — чуть слышно проговорила девушка. — Придётся потерпеть, — неуверенно отвечала она.
— Ооох, голова кружится, а что это за волшебное сияние там вдалеке?
— Ну хватит. Если я сейчас открою, вы обещаете не делать глупости?
— Смотря, что считать глупостью.
— Все то, что вы собирались со мной сделать полчаса назад.
— Хорошо, обещаю, — тишина. — Слово офицера.
Через минуту послышался нерешительный скрип и глухой щелчок сообщил о том, что дверь больше ничего не удерживает. Генерал успел отвыкнуть от света и сперва сощурился, когда тонкая сияющая полоска ударила по глазам. Дверь отворилась и оказавшись на воле, мужчина заметил девушку в белой рубашке, заправленной за пояс широкой длинный бардовой юбки. Она стояла поодаль, всё ещё опасаясь его гнева и неуверенно протягивала стакан с водой. Только сейчас бравый вояка оценил свою надзирательницу и подметил, что девушка хоть и маленькая ещё, но вполне ничего и очень даже в его вкусе.
Он молча принял стакан, и не сводя глаз с личика, обрамлённого каштановыми прядями растрепавшейся косы, осушил его до дна.
— Да, не трясись, не трону тебя, — нарушил он наконец тяжёлое молчание. — Когда, говоришь, доктор приедет?
— Точно не скажу, но не раньше, чем через час, — Адалин тоже немного успокоилась и теперь включила гостеприимную хозяйку. — Давайте, вы сейчас ещё пойдёте полежите, а я пока кушать приготовлю. Папа приедет, и мы все вместе поужинаем. — Она улыбнулась.
— Давай, — согласился Виктор. — Только лежать я не буду. Належался. Пойду прогуляюсь. Через час вернусь.
Адалин хотела было возмутиться, но генерал так грозно сверкнул на неё глазами, что инстинкт самосохранения подсказал ей умолкнуть. Что ж, пришлось понадеяться на честное слово офицера.
Весь этот час девушка томилась тревожным ожиданием. Она уже сто раз пожалела о своей наивности. «Ну как можно было поверить этому грубому солдафону? Конечно, он не придёт. Сейчас, наверное, уже взял коня у Грэмсонов и скачет в объезд реки. Хотя нет, уже скорее всего валяется под кустом без сознания. Идиот!»
С каждой новой мыслью движения девушки становились всё более дёрганными и нервозными. В конце-концов, производимые ею действия со стороны начали походить на смертоубийство, а не на приготовление картофельного пюре.
— Чем перед тобой провинилась эта несчастная картофелина? — раздался за спиной знакомый голос. Адалин резко обернулась и в недоумении уставилась на гостя.
— Я думала, вы уехали, — с радостным волнением сообщила она.
— А что, можно было? — съязвил генерал, стаскивая с себя мундир и усаживаясь за стол. — Всё, Ада. Я голодный, давай, корми.
Адалин собралась воспрепятствовать самодеятельности, ведь сама она никогда не садилась ужинать без отца, но вспомнив о том, что её пациент уже давно ничего не ел, кроме раствора глюкозы в шприце, не стала спорить, наложила голодному офицеру порцию пюре с мясной подливкой и села напротив. Она наблюдала за тем, с какой жадностью мужчина поедает свой ужин, откусывая большими кусками хлеб. На первый взгляд он выглядел молодым, лет на двадцать пять и генеральское звание никак не вязалось с образом дерзкого и высокомерного юнца. Но, возможно, он был старше, чем казалось. Такое бывает с красивыми мужчинами.
— Маловато, — констатировал он, когда через несколько минут тарелка опустела. — Я ж не ел четыре дня, сама говорила, — он откинулся на стуле, не сводя хитрого прищура с лица девушки.
— Нельзя сразу много, живот заболит. Вы лучше пейте побольше, — она пододвинула чашку горячего чая.
— Мне кажется, Ада, ты мне мстишь и оправдываешь всё это заботой. Я уверен, что сейчас придёт твой отец и выяснится, что ты меня морила голодом совершенно безосновательно.
— Он скажет вам то же самое слово в слово, — проговорила девушка, поднявшись со своего места и отодвигая шторку окна. — Кстати, он вернулся и скоро вы освободитесь от моей компании, как и мечтали, — не глядя на гостя, девушка поспешно направилась к дверям встречать отца.
Телега доктора подъехала к крыльцу. Адалин выбежала ему навстречу, на ходу принимая сумку с медицинскими принадлежностями и плащ.
— Как дела, милая? — поинтересовался отец, глядя во взволнованное лицо дочери.
— Всё хорошо, — ответила она. — Генерал проснулся, — она подняла взгляд к окну, за которым виднелась высокая фигура пациента.
— Да? И как он? — доктор ускорил шаг.
— На первый взгляд в порядке, но осмотреть себя не дал, ждал тебя. — дочь уже вешала плащ отца на гвоздь в прихожей.
— Генерал Легран! — доктор приблизился к своему пациенту и крепко пожал руку. — Для нас честь принимать в своем доме такого доблестного героя. Ваши солдаты не хотели оставлять вас и тогда мы поняли, как дорог им их славный командир и как они переживают за вас. Как вы чувствуете себя?
— Империя на то и империя, что у неё огромные территории. Две тысячи лет назад здесь были земли Римской империи. А вот это вот — её культурное наследие, — Бьянка слегка скривилась, угадав сюжет третьей фрески.
— Смелые какие эти римляне, — констатировал Лора. — Не дай Бог, чтобы это всё увидел пастор нашей церкви. Папе Римскому нажалуется, а тот всю гильдию разом от церкви отлучит к чертовой бабушке.
— Лора! — Бьянка укоризненно взглянула на подругу. — Но вообще да, ты права. Язычники многое себе позволяли и, судя по всему, не знаввли моногамии.
— Мне кажется, они были счастливее нас. Такие вольные и беззаботные, — Лора легла на спину, удерживаемая водой. Её соски слегка затвердели, оказавшись на воздухе после жаркого плена бассейна. Бьянка почему-то не могла отвести от них взгляда, ощущая, что и в без того жаркой бане от открывшегося зрелища и их разговоров становилось ещё жарче. Она закрыла глаза, чтобы немного унять дрожь.
— Счастливы или нет — не знаю. Но погоня за сиюминутными удовольствиями не довела их до добра. Империя очень быстро распалась и от былого величия ничего не осталось.
— Даже не знаю, что бы я выбрала, — Лора вернулась, и поймав взгляд подруги томно прошептала, — сию минутные удовольствия — искушение, перед которым трудно устоять. — Она прикоснулась ладонью к щеке подруги. Бьянка в ту же секунду перехвалила её и отвела. — Ой, да шучу я, ну чего ты, честное слово. — Девушка рассмеялась и откинулась на борт, распластав руки по обе его стороны.
— Мы здесь больше бездельничаем, чем работаем, тебе не кажется? — спросила Бьянка, выждав минуту.
— А что в этом плохого?
— Мне это кажется подозрительным.
— Да брось. Нам удалось вытянуть счастливый билет. Радуйся и наслаждайся удачей.
Бьянка ничего не ответила. Ей уже стало надоедать праздное сидение в бассейне и, грациозно вспорхнув над чашей, она направилась в сторону комнаты, в которой предполагалось помыться. Захватив с полочки полотенце, мочалку и мыло, она медленно прошествовала по мокром полу, опасаясь упасть на ровном месте и подходя к заветной двери, остановилась в нерешительности. До неё донеслись обрывки странного разговора двух девушек. Она прислушалась:
— Он творил со мной всё, что ему вздумается! У меня всё внутри онемело и к концу я уже умоляла его о пощаде. Но тут подошёл ещё один и заткнул мне рот своим...
Это было последней каплей. Бьянка резко толкнула дверь и вошла. Перед ней на деревянной лавочке сидели две обнажённые девушки. Они умолкли сразу, как только услышали скрип двери и смерив новенькую высокомерным взглядом, одна из них спросила:
— Ты заблудилась?
— Нет, — только и ответила блондинка, после чего поспешила заняться тем, зачем пришла сюда. Когда она скрылась с их глаз, девушки глухо рассмеялись и решили поскорее покинуть помещение, чтобы не смущать нежное создание своими разговорами. Бьянка терла себя мочалкой с неистовой силой. В какой-то момент кожу на бедре защипало и она сильно покраснела. Но как бы девушка ни старалась, её не покидало странное ощущение. Казалось, что сколько бы она ни мылась, тело её становилось всё грязнее. Распутные девицы окончательно испортили ей настроение. Она недоумевала, как можно быть такими гадкими? И эти фрески... Всё в этом месте пробуждало в ней худшее. Как никогда девушка ощущала себя грешной и порочной. Её искушали чревоугодием, бездельем, излишними удобствами и изобилием всего того, к чему она совершенно не привыкла. Юная красавица решила не откладывать дело в долгий ящик и на следующий же день поговорить с миссис Олсон. Так больше не могло продолжаться.
Глава 6
С тех пор, как случилось происшествие на злосчастном мосту, прошло несколько дней. Солдаты давно уже добрались до столицы и разнесли весть о героическом противостоянии генерала с бурной сельской речкой. Новости дошли до администрации и почти сразу решено было в спешном порядке ремонтировать мост. Лучше поздно, чем никогда. Генерал не приходил в себя. Адалин всё также продолжала навещать его, делала уколы, ночевала на соседней кушетке, а доктор Виндлоу, повидавший многое за свою карьеру, только тяжело вздыхал и старался не делать прогнозов.
В один прекрасный день доктор уехал на вызов в соседнюю деревню, отменил приёмы, а дочери поручил подготовить снадобья для их небольшой аптеки. В то время, когда Адалин, нависая над столом, скрупулезно молола в ступке смесь компонентов, в стороне от неё, совсем близко раздался грубый мужской голос:
— Где я?
Адалин даже выронила пестик и не сразу поймала на лету скользкий предмет. Она зажала его в руке и резко повернулась на голос. Перед ней, тяжело дыша, и придерживаясь рукой за косяк, стоял доблестный генерал, прикрывая наготу наскоро повязанной простыней.
— Генерал... Вы очнулись, — Изумленная, но обрадованная девушка отложила своё занятие, и на ходу вытирая руки, двинулись в направлении пациента.
— Ещё раз спрашиваю, где я?! — командный голос разнесся по комнате.
Адалин остановилась.
— Кэтлуэлл, сэр. Вы проезжали наш мост и он рухнул, четыре дня пролежали без сознания. Мы с..., — она замялась. — Мой отец, врач, наблюдал вас. Сейчас он в отъезде и не сможет провести осмотр. Позвольте мне, это очень важно, могут быть повреждения. — Девушка приближалась, неуверенно тараторя, до тех пор, пока перед ней не выставили руку.
— Где моя одежда? — спросил мужчина более сурово.
Мисс Виндлоу стряхнула с себя волнение.
— Она в комнате. Вы, видимо, не заметили. Я всё постирала и погладила...
Генерал не дал ей договорить. Развернувшись на месте, он направился обратно в комнату. Адалин не успевала бежать за ним и всё продолжала упрашивать дать ей осмотреть его. Естественно, что привыкший иметь дело лишь с мужчинами, генерал никак не реагировал на её слова. Он хладнокровно захлопнул дверь прямо перед её носом и вынудил ожидать, пока он изволит одеться. Когда мужчина вышел, Адалин снова кинулась следом за ним.
— Коня мне, — выдал он, оказавшись на крыльце. Только теперь Адалин обратила внимание, как висит в некоторых местах военный мундир на исхудавшем теле. Казалось, точёные скулы мужчины стали ещё острее, а огромные голубые глаза на осунувшемся лице буквально врывались в душу, прорезая её насквозь.
— Я не могу дать вам коня, генерал! — она изменила интонацию, не выдержав такого пренебрежения. — Вы четыре дня пролежали в обмороке и свалитесь на первом же повороте! Вы не уедете отсюда, пока я или мой отец вас не осмотрим!
Глаза мужчины сверкнули злобным огнём.
— Да кто ты такая, чтобы спорить со мной, девка?! Меня ждут в столице и если я прямо сейчас не поеду, наживу себе проблем. А виновата в них будешь ты! — Он вплотную приблизился к девушке, в глазах которой одновременно читались обида и гнев.
Адалин перевела дыхание. Ей стоило большого труда усмирить злобу. Этот неблагодарный вояка смеет упрекать ее?! Она все дни напролёт только и делала, что выхаживала его! Нет, не на ту напал, генерал.
— Хорошо, — выдавила из себя девушка, отходя в сторону, чтобы не быть зажатой между свирепым мужиком и колонной крыльца, — только заберите свою амуницию. Отец сложил всё в чулане. Пойдёмте, я вас провожу, а потом выберем лошадёнку вам под стать, — Адалин дружелюбно улыбнулась, и не дожидаясь ответа, повела генерала обратно в дом. Она с усилием потянула поржавевшую задвижку тяжёлой двери и открыв её, пустила в темное помещение дневной свет, — Вон там, — она указала пальцем в сторону дальнего угла.
Генерал смерил её недружелюбным взглядом и прошёл внутрь. Девушка сделал вид, что тоже собирается зайти, но через секунду тихонько вернулась обратно и встала, ожидая, чтобы мужчина прошёл как можно дальше.
— Я ничего не вижу, — только и успел сказать тот, но повернувшись в поисках сопровождающей, заметил лишь, как свет стремительно покинул комнату. Дверь резко захлопнулась, а скрип засова сообщил, что открыть её теперь будет не так-то просто. Генерал не успел сообразить и когда подбежал к выходу, спотыкаясь о что-то непонятное, лежащее на полу, со всей силой врезался в дверь. Действия свои он сопровождал раскатистой нецензурной бранью.
Только теперь Адалин ощутила, как пульсируют вены у неё в висках. Она сотворила что-то такое, отчего у неё и у её отца могут возникнуть большие проблемы. Но она не могла поступить иначе. Пациент слаб и мнит о себе не весть что. Если же он не желает, чтобы она его осматривала, пусть ждёт доктора.
Девушка сидела, прижавшись спиной к двери, и выслушивала смачные оскорбления в свой адрес. Периодически они сопровождались сотрясением от очередного толчка. Адалин надеялась лишь на то, что её узник за четыре дня обессилил настолько, что тяжёлая дверь чулана ему не поддастся. Если же она ошибалась — спаси ее Боже...
— Генерал, пожалуйста, не тратьте силы! — взмолилась она после серии толчков. — Вы измучаете свой организм!
— Ты что, ещё здесь? — донеслось с другой стороны. — Ох, я тебя измучаю, дрянь. Ты у меня будешь биться в агонии и умолять о пощаде!
Девушке стало немного дурно от картины, которую нарисовало её воображение после этих слов, но она всё же совладала с собой и продолжила:
— В столице все знают о том, что с вами случилось. Посыльный от премьер-министра Фолкнера приезжал проведать вас и свидетельствовал о вашем тяжелейшем на тот момент состоянии.
— Как он мог приехать, если моста нет?! Ты врёшь мне!
— Ему помогли перебраться на лодке наши рыбаки, — спокойно пояснила девушка, привыкшая усмирять взбудораженных пациентов отца.
— Почему я должен верить тебе?! — не унимался дебошир. — Ты уже один раз обманула меня!
— Зато теперь мы можем поговорить и, о чудо, вы меня слушаете. — Когда приедет отец, — продолжала девушка, — он вас осмотрит. К сожалению, если вы продолжите оказывать сопротивление, придётся позвать егеря и кузнеца на помощь. Так что в ваших же интересах предоставить нам сделать свою работу.
— То есть теперь ты мне угрожаешь? — судя по голосу пациент немного успокоился. — Ты что, тоже доктор?
— Нет, доктор — мой отец, я ему помогаю, — тишина.
— Как тебя зовут?
— Адалин.
— Странное имя.
— Мы не местные.
— Понаехали.
— Кто бы говорил, — девушке показалось, что она услышала глухой смешок.
— Виктор Легран. Для друзей просто Виктор.
— Не уверена, что могу причислять себя к компании ваших друзей.
— Адалин, — заговорил мужчина, спустя несколько минут тишины. Ты ещё здесь?
— Да
— Я пить хочу.
— Чёрт, — чуть слышно проговорила девушка. — Придётся потерпеть, — неуверенно отвечала она.
— Ооох, голова кружится, а что это за волшебное сияние там вдалеке?
— Ну хватит. Если я сейчас открою, вы обещаете не делать глупости?
— Смотря, что считать глупостью.
— Все то, что вы собирались со мной сделать полчаса назад.
— Хорошо, обещаю, — тишина. — Слово офицера.
Через минуту послышался нерешительный скрип и глухой щелчок сообщил о том, что дверь больше ничего не удерживает. Генерал успел отвыкнуть от света и сперва сощурился, когда тонкая сияющая полоска ударила по глазам. Дверь отворилась и оказавшись на воле, мужчина заметил девушку в белой рубашке, заправленной за пояс широкой длинный бардовой юбки. Она стояла поодаль, всё ещё опасаясь его гнева и неуверенно протягивала стакан с водой. Только сейчас бравый вояка оценил свою надзирательницу и подметил, что девушка хоть и маленькая ещё, но вполне ничего и очень даже в его вкусе.
Он молча принял стакан, и не сводя глаз с личика, обрамлённого каштановыми прядями растрепавшейся косы, осушил его до дна.
— Да, не трясись, не трону тебя, — нарушил он наконец тяжёлое молчание. — Когда, говоришь, доктор приедет?
— Точно не скажу, но не раньше, чем через час, — Адалин тоже немного успокоилась и теперь включила гостеприимную хозяйку. — Давайте, вы сейчас ещё пойдёте полежите, а я пока кушать приготовлю. Папа приедет, и мы все вместе поужинаем. — Она улыбнулась.
— Давай, — согласился Виктор. — Только лежать я не буду. Належался. Пойду прогуляюсь. Через час вернусь.
Адалин хотела было возмутиться, но генерал так грозно сверкнул на неё глазами, что инстинкт самосохранения подсказал ей умолкнуть. Что ж, пришлось понадеяться на честное слово офицера.
Весь этот час девушка томилась тревожным ожиданием. Она уже сто раз пожалела о своей наивности. «Ну как можно было поверить этому грубому солдафону? Конечно, он не придёт. Сейчас, наверное, уже взял коня у Грэмсонов и скачет в объезд реки. Хотя нет, уже скорее всего валяется под кустом без сознания. Идиот!»
С каждой новой мыслью движения девушки становились всё более дёрганными и нервозными. В конце-концов, производимые ею действия со стороны начали походить на смертоубийство, а не на приготовление картофельного пюре.
— Чем перед тобой провинилась эта несчастная картофелина? — раздался за спиной знакомый голос. Адалин резко обернулась и в недоумении уставилась на гостя.
— Я думала, вы уехали, — с радостным волнением сообщила она.
— А что, можно было? — съязвил генерал, стаскивая с себя мундир и усаживаясь за стол. — Всё, Ада. Я голодный, давай, корми.
Адалин собралась воспрепятствовать самодеятельности, ведь сама она никогда не садилась ужинать без отца, но вспомнив о том, что её пациент уже давно ничего не ел, кроме раствора глюкозы в шприце, не стала спорить, наложила голодному офицеру порцию пюре с мясной подливкой и села напротив. Она наблюдала за тем, с какой жадностью мужчина поедает свой ужин, откусывая большими кусками хлеб. На первый взгляд он выглядел молодым, лет на двадцать пять и генеральское звание никак не вязалось с образом дерзкого и высокомерного юнца. Но, возможно, он был старше, чем казалось. Такое бывает с красивыми мужчинами.
— Маловато, — констатировал он, когда через несколько минут тарелка опустела. — Я ж не ел четыре дня, сама говорила, — он откинулся на стуле, не сводя хитрого прищура с лица девушки.
— Нельзя сразу много, живот заболит. Вы лучше пейте побольше, — она пододвинула чашку горячего чая.
— Мне кажется, Ада, ты мне мстишь и оправдываешь всё это заботой. Я уверен, что сейчас придёт твой отец и выяснится, что ты меня морила голодом совершенно безосновательно.
— Он скажет вам то же самое слово в слово, — проговорила девушка, поднявшись со своего места и отодвигая шторку окна. — Кстати, он вернулся и скоро вы освободитесь от моей компании, как и мечтали, — не глядя на гостя, девушка поспешно направилась к дверям встречать отца.
Телега доктора подъехала к крыльцу. Адалин выбежала ему навстречу, на ходу принимая сумку с медицинскими принадлежностями и плащ.
— Как дела, милая? — поинтересовался отец, глядя во взволнованное лицо дочери.
— Всё хорошо, — ответила она. — Генерал проснулся, — она подняла взгляд к окну, за которым виднелась высокая фигура пациента.
— Да? И как он? — доктор ускорил шаг.
— На первый взгляд в порядке, но осмотреть себя не дал, ждал тебя. — дочь уже вешала плащ отца на гвоздь в прихожей.
— Генерал Легран! — доктор приблизился к своему пациенту и крепко пожал руку. — Для нас честь принимать в своем доме такого доблестного героя. Ваши солдаты не хотели оставлять вас и тогда мы поняли, как дорог им их славный командир и как они переживают за вас. Как вы чувствуете себя?
