Значит, до идеи вызова полиции они всё-таки дошли. Это хорошо. Это хорошо, хотя бы потому, что это означает в наличии на Санькиной Удаче людей ответственных, обеспокоенных благополучием своего коллеги и соплеменника.
- Значит, полиция тоже будет, но позже, - спокойно кивнул Шейтан, - мы успели среагировать раньше. Ваш работодатель тоже заявил, что куда-то единственный человек, который его понимал, а с остальными он не может найти общий язык. И вообще обвиняют невесть в чём и его самого, и отлаженную им биосистему.
- Да бредни это, - досадливо скривился Кирвин Уадоченко и, развернувшись, махнул, чтобы следовали за ним. – Живности у нас конечно много и разной, но она вся та же самая, что и в диком море и ни за какими человекопоедальческими поползновениями не замечена. Нет, ну покусать, конечно, может, но я сам два раза в бассейн с крилькой падал и ничего, живой.
Это может быть и да, но он-то прибыл сюда не за ради живности, а чтобы разобраться в истоках конфликта, дать рекомендации по его урегулированию, а то и самостоятельно провести психотерапевтические работы. Пока это во что-нибудь совсем уж некрасивое не вылилось, вроде бунта бессмысленного и беспощадного – история знает такие случаи. И вообще, профилактическая работа – наше всё.
- Вызов поступил – будем работать, - непреклонно ответил Шейтан. – Даром я что ли, вам специалиста из природоохранки вёз?
- Я думал – стажёрка, - управляющий с неловкостью покосился на Юну.
- Я аккредитованный волонтёр Общества Охраны Природы, - спокойно ответила она.
- И что бы это значило? – озадачился тот.
- Это значит, что я – профильный специалист, состою у них в штате, но работаю на добровольной основе, в свободное от основного заработка время и без оплаты.
- Ну, будем работать, аккредитованный специалист, - и ей тоже сунули тяжёлую мозолистую лапу для рукопожатия.
- Для начала, проводите нас к ато Имуру, - попросил Шейтан.
- Мои создания, мои прекрасные создания! – периодически восклицал лебедианин, размахивая всеми своими руками-щупальцами, и Юну посетило чувство дежа-вю. Где-то всё это уже было.
Вскоре после прибытия в кабинет владельца биофабрики, как-то так получилось, что Юна очень скоро перехватила фокус внимания ато Имуру на себя. Сначала передала живой подарок от соплеменника, потом как-то невзначай поинтересовалась созданиями, живущими в аквариумах, в которые была превращена большая часть стен и словила подробную лекцию о местной гидробиоте. О том, какая она полезная и сколько всего замечательного с неё можно получить, о технологическом цикле. Под конец клиент разволновался и они получили сцену с беготнёй и размахиванием щупалец.
Поначалу управляющий ещё пробовал вставлять какие-то уточняющие реплики, потом понял, что девушка с лебелианином понимают друг друга лучше, чем он обоих и перестал. И немудрено. И у инопланетника, и у Юны было по вживлённой вери-раанской лингве и наиболее точный перевод речи друг друга они получали напрямую в мозг, а у Кирвина Уадоченко был съёмный девайс, довольно простенький и тормознутый. Ещё и громоздкий. Ну и то, что и человек, и лебедианин имели общее увлечение и стремились к взаимному пониманию, тоже с весов скидывать не стоит.
Шейтан на перехват инициативы не стал обижаться – вот ещё, это же хорошо, когда кто-то выполняет твою работу, да так ловко, как у тебя, может быть и не вышло бы. Нет, правда, несмотря на профессионализм и большой опыт работы, найти контакт с инопланетником получалось далеко не всегда. А Юна прямо-таки с полоборота в доверие втёрлась. И значит, можно спокойно заняться записью разговора, параллельно помечая себе в блокнот места, которые ещё нужно было бы уточнить.
- Я обязательно лично навещу и постараюсь обелить репутацию ваших подопечных, - пообещала Юна кланяясь и прикладывая правую руку к сердцу. Да, несколько театрально, но жесты каждому приходится считывать лично, не полагаясь на лингву.
- Я верю вам всецело! – провозгласил лебедианин и протянул к ней три из шести рук.
Юна протянула в ответ свою одну, управляющего от этого зрелища передёрнуло. Гибкие длинные и то ли змееподобные, то ли шлангообразные конечности лебедиан внушали большинству землян смутные опасения и как следствие отвращение. А девушка, ничего, ухватилась за них довольно-таки бестрепетно.
- И не корёжит же тебя, - протянул Кирвин Уадоченко, когда они остались наедине. В голосе его, если ей не почудилось, конечно, послышалось осуждение.
Он вызвался проводить девушку к тем самым плавучим платформам, где и велось основное производство. Обещала же поработать над обелением репутации живности, получила на это разрешение и благословение – и вперёд, работать. Шейтан, перед тем как она вышла, намекающим жестом постучал по собственному телефону, напоминая на договорённость о том, чтобы канал связи держать постоянно открытым.
- Меня не корёжит даже от розовых Ипсианских глистов, - хмыкнула Юна. – А я их руками и даже без перчаток брала!
- Извращенка?
- Если бы! – закатила глаза Юна. - Будь я извращенка, это мне доставило хоть какое-то удовольствие. Нет, просто стоят эти твари столько, что мне полжизни пришлось бы отрабатывать возмещение убытков, если бы им всё-таки удалось слиться в канализацию.
- Ну, так то живность какая-то дурацкая, а то разумный…
- А мне так наоборот, даже проще. Если есть разум и общие точки соприкосновения, значит договориться вполне реально и как бы он там не выглядел, привыкнуть можно. А после того как –надцать раз увидишь, как это страшилище квохчет над ящерками и жабками, так и вовсе.
- Ну, если рассматривать с такой точки зрения…, - хмыкнул управляющий. – Вот тут осторожней: ступеньки высокие и шаткие, но не бойся, закреплены они надёжно.
Лаз, ведущий вниз, выглядел и правда, так себе, как что-то самосборное из того, что было под рукой: ступеньки из кусков арматуры и металлических решёток и правда, немного ходили под весом человека, но не так, чтобы судорожно хвататься за перила, которых тут, по правде говоря, не было. И очень похоже, что изначальной конструкцией оно предусмотрено не было.
- Сами варили? – решила проверить своё предположение Юна.
А ещё отметила про себя, что довольно-таки объёмистая фигура лебедианина туда точно не протиснется.
- Обходить далеко, - пожал тяжёлыми плечами Кирвин Уадоченко. Несмотря на довольно-таки приличные габариты, в лаз он протиснулся довольно ловко. – На новых платформах это изменение в конструкции уже предусмотрели и учли, а мы так вот.
Вопреки предупреждениям, лингву она прятать за волосами не стала. Во-первых, это глупо, а во-вторых, работать с животными с неприбранными волосами зверски неудобно. И да, замечавшие её, на Юну косились, но было непонятно, то ли как на невесть откуда взявшееся новое лицо, то ли как на обладательницу лингвы. Эти сомнения, которые на самом деле занимали Юну не сильно, разрешились в раздевалке, куда её привели, чтобы было где натянуть непромокаемый комбез прямо поверх цивильной одежды.
И это было отнюдь не уступка формальностям: с одной стороны, на уровнях, где содержали животных, было довольно мокро, а с другой, при переходе на каждый из них требовалось проходить санобработку. Среда там не то, чтобы стерильная или особо чувствительная, а всё равно, лишняя грязь была по любому счёту лишней.
Здесь было не очень людно – середина смены, да и живут люди, преимущественно, прямо тут на искусственном острове и многие переодеваться на работу предпочитают дома. Да и присутствовавшие скорее не торопясь перебирали содержимое шкафчиков и обменивались новостями, чем ещё что. На некоторое время смолкшая общественность, приветственно кивнула своему начальству и с головы до ног обсмотрела пришедшую с ним девицу. Лингва, которую усевшаяся на скамейку чтобы начать переодеваться Юна, вовсе не прятала, была тут же замечена.
- Калечат наших девчонок! – как бы и не ей, как бы в сторону, но так, чтобы было хорошо слышно, неодобрительно заметил один из присутствовавших тут мужчин.
Юна за словом в карман не полезла. А почему бы и нет? Настроение у неё как раз было боевое, а за собственную безопасность, имея рядом управляющего – мужчину немалых габаритов, она не переживала.
- Я не ваша и уже не девчонка! – и сердито глянула на «болельщиков» за чистоту нации.
- Нашла чем гордиться! – вспомнил старинный анекдот другой мужчина, не менее крупный, чем управляющий, но заросший бородой по самые глаза.
- Помолчал бы ты, Клей, - миролюбиво предупредил Кирвин Уадоченко. – Не пугай девушку.
- Я не напугана, - Юна уже успела натянуть непромокайку поверх ботинок и начала расправлять её дальше по ногам. - И если вы намекаете вот на это, то я его не стесняюсь.
Она выпрямилась и характерным жестом постучала по лингве. Вперёд выдвинулась любопытная мордашка девушки в рабочей спецовке. Да, женщины тут тоже имелись, хотя и было их существенно меньше.
- А это не больно? – спросила она.
- Что? Ставить лингву? Да не особенно: операциая под обезболом, потом только, когда начало отходить, некоторое время было довольно неприятно. Но это давно было, я уже не очень хорошо помню, как оно, сразу после.
- Давно! – хмыкнул кто-то осведомлённый. – Всем шерифским девочкам лет по двадцать пять, двадцать шесть, х-ню эту они ставили где-то к окончанию учёбы, так, что, лапонька, сколько там лет прошло?
- Угу, всё верно, - фыркнула Юна. – Только я не из шерифской службы, а волонтёр природоохраны, мне скоро тридцать, и я не местная, я уроженка Лимпопо.
Кто-то присвистнул, кто-то спросил:
- И как оно так получилось?
- Что получилось? – не поняла Юна. – Как получилось, что я теперь живу здесь? Что тут непонятного: наше отечество – всё человечество, захотелось – и переехала.
- Да нет, - от неё с досадой отмахнулись, - как получилось, что тебя заставили черепушку дырявить?
- Никак не заставляли, - Юна даже растерялась. Несмотря на все предупреждения, она имела в голове совсем другую картину мира. - Сама, исключительно всё только сама. Попросила родственников сделать мне такой подарок на шестнадцатилетие. Нет, ну а что вы так удивляетесь? Шестнадцать – это же не только возраст согласия на секс, но и на глобальные вмешательства в организм тоже. Если у вас, конечно же, есть деньги.
- В смысле, деньги? – на неё буквально выпучили глаза.
- В прямом, - тоже не поняла Юна. – Это же довольно дорого. Сама лингва, её индивидуальный подбор и настройка, вживление, постоперационное сопровождение. В общем, сложный дорогой прибор и работа многих специалистов уже непосредственно с тобой. Вы что, правда, совсем ничего не знаете?
- А зачем тебе это было, да ещё и в шестнадцать?
- Хотелось общаться, понимать и быть понятой, - просто ответила Юна. – Лимпопо, хоть принадлежит людям, инопланетников у нас тоже живёт немало. В частности, руководитель кружка юнатов, в котором я состояла лет, примерно с трёх, тоже был не человеком.
Был он вери-раанином, утратившим свою пару и право называться двойным названием, но Юна настолько привыкла тактично обходить этот момент стороной, что, даже находясь очень далеко, даже в компании совершенно незнакомых людей предпочитала об этом не упоминать. Кстати, вот именно вери-одиночек из всех инопланетников было на Лимпопо абсолютное большинство, хотя и остальные встречались не так, чтобы совсем редко.
- Так всё, я готова, - Юна сделала несколько энергичных движений, проверяя, как легла непромокайка. – Если есть желающие ещё пообщаться, можем сделать это по пути.
- А ты куда вообще собралась? - спросила девушка.
- Я в качестве волонтёра от природоохранки проверю вашу живность на безопасность. Проще говоря: сфотографирую или запишу на видео, пробью потом по базе, для того, чтобы определить их видовую принадлежность. С подробностями буду разбираться позже и не в одиночку.
- Тфу, - сплюнул щуплый юркий мужичок с вечно прищуренным левым глазом. – У нас на каждую блоху отдельная спецификация имеется.
- Это же не природные, а промышленные организмы, - добавил ещё кто-то.
- Всё равно, - непреклонно заявила Юна. – Мало ли что в тех бумажках значится! Я обязана всё сама проверить и что там за организмы, и их потенциальную способность причинить человеку вред, да, и соответствие спецификациям тоже. Тем более что с вашей стороны поступила жалоба.
Объяснение, что именно она собирается делать было упрощённым до примитивности, но вдаваться в профессиональные сложности у Юны сейчас настроения небыло.
- Какая ещё жалоба! – послышался возмущённый ропот.
- Обыкновенная. На то, что у вас не просто помощник управляющего куда-то пропал, но был сожран чудовищными тварями.
Это был не то, чтобы прямо-таки текст самой жалобы, это Шейтан ей наполовину в шутку, наполовину всерьёз пересказал слухи, ходящие по внутренней корпоративной сетке. Понятное дело, что абсолютное большинство подобное всерьёз не воспринимает, однако страхи всё равно существуют.
- Что за…! – и дальше следовало несколько экспрессивных предложений, самым приличным из которых было: «бред».
- Может, и правда абсурд, - миролюбиво согласилась Юна. – Даже, скорее всего. Но если появилась возможность сунуть к вам любопытный нос на законных основаниях, то почему бы не воспользоваться ею? Мне – возможность удовлетворить своё любопытство, вам – лишняя бумажка от разных бюрократов ею отмахиваться. По-моему, все в прибытке остаются, - она встала и попрыгала, проверяя, как сел «костюмчик». – Ну что, пошли, что ли?
Любопытствующих, которым не стыдно было в этом признаться и увязаться вслед за заезжим экспертом, набралось немного, всего человек пять. В их числе и девушка, представившаяся Атой, которая пристроилась за левым её плечом и то подкидывала вопросы, то сама отвечала на встречные. В общем, общение бодреньким таким получилось и вовсе не настолько конфликтным, как на то намекал Шейтан.
Концерн «Морской дом», которому принадлежала «Санькина удача» - примерно так переводилось с лебедианского непроизносимое сочетание звуков, которым они обозначали своё производство, занимался изготовлением множества вещей. От сверхпрочной технической ткани (для потребительских нужд она была грубовата) до ингредиентов для химической промышленности и всё это было продуктами жизнедеятельности разнообразных живых организмов, выстроенных во что-то вроде искусственной экосистемы. Не совсем в сфере её интересов, Юну всё-таки интересовала живность как она есть и её индивидуальное содержание в условиях максимально приближенным к естественным. Но всё равно интересно.
Это получилось долго.
Громадные площади «Санькиной удачи», которые нужно было обойти и оббежать и в этом даже не слишком помогали вертикальные и горизонтальные лифты. Организмы, чаще всего колониальные, которые заполняли надводные и подводные ярусы, и которых недостаточно было сфоткать с нижней ступеньки, ведущей к ним лестницы. Нет, обязательно нужно было зайти поглубже на территорию, точно убедиться в том, что здесь живёт именно это (паутинные кораллы в данном случае) и уже после проводить фото и видеофиксацию.
- И надо же тебе это, - качал головой управляющий и согласно с ним хмыкали ещё несколько увязавшихся с ними рабочих.
- Надо, - кивала Юна, стряхивала воду с рабочей непромокайки и требовала отвести её к следующему ярусу.
- Значит, полиция тоже будет, но позже, - спокойно кивнул Шейтан, - мы успели среагировать раньше. Ваш работодатель тоже заявил, что куда-то единственный человек, который его понимал, а с остальными он не может найти общий язык. И вообще обвиняют невесть в чём и его самого, и отлаженную им биосистему.
- Да бредни это, - досадливо скривился Кирвин Уадоченко и, развернувшись, махнул, чтобы следовали за ним. – Живности у нас конечно много и разной, но она вся та же самая, что и в диком море и ни за какими человекопоедальческими поползновениями не замечена. Нет, ну покусать, конечно, может, но я сам два раза в бассейн с крилькой падал и ничего, живой.
Это может быть и да, но он-то прибыл сюда не за ради живности, а чтобы разобраться в истоках конфликта, дать рекомендации по его урегулированию, а то и самостоятельно провести психотерапевтические работы. Пока это во что-нибудь совсем уж некрасивое не вылилось, вроде бунта бессмысленного и беспощадного – история знает такие случаи. И вообще, профилактическая работа – наше всё.
- Вызов поступил – будем работать, - непреклонно ответил Шейтан. – Даром я что ли, вам специалиста из природоохранки вёз?
- Я думал – стажёрка, - управляющий с неловкостью покосился на Юну.
- Я аккредитованный волонтёр Общества Охраны Природы, - спокойно ответила она.
- И что бы это значило? – озадачился тот.
- Это значит, что я – профильный специалист, состою у них в штате, но работаю на добровольной основе, в свободное от основного заработка время и без оплаты.
- Ну, будем работать, аккредитованный специалист, - и ей тоже сунули тяжёлую мозолистую лапу для рукопожатия.
- Для начала, проводите нас к ато Имуру, - попросил Шейтан.
- Мои создания, мои прекрасные создания! – периодически восклицал лебедианин, размахивая всеми своими руками-щупальцами, и Юну посетило чувство дежа-вю. Где-то всё это уже было.
Вскоре после прибытия в кабинет владельца биофабрики, как-то так получилось, что Юна очень скоро перехватила фокус внимания ато Имуру на себя. Сначала передала живой подарок от соплеменника, потом как-то невзначай поинтересовалась созданиями, живущими в аквариумах, в которые была превращена большая часть стен и словила подробную лекцию о местной гидробиоте. О том, какая она полезная и сколько всего замечательного с неё можно получить, о технологическом цикле. Под конец клиент разволновался и они получили сцену с беготнёй и размахиванием щупалец.
Поначалу управляющий ещё пробовал вставлять какие-то уточняющие реплики, потом понял, что девушка с лебелианином понимают друг друга лучше, чем он обоих и перестал. И немудрено. И у инопланетника, и у Юны было по вживлённой вери-раанской лингве и наиболее точный перевод речи друг друга они получали напрямую в мозг, а у Кирвина Уадоченко был съёмный девайс, довольно простенький и тормознутый. Ещё и громоздкий. Ну и то, что и человек, и лебедианин имели общее увлечение и стремились к взаимному пониманию, тоже с весов скидывать не стоит.
Шейтан на перехват инициативы не стал обижаться – вот ещё, это же хорошо, когда кто-то выполняет твою работу, да так ловко, как у тебя, может быть и не вышло бы. Нет, правда, несмотря на профессионализм и большой опыт работы, найти контакт с инопланетником получалось далеко не всегда. А Юна прямо-таки с полоборота в доверие втёрлась. И значит, можно спокойно заняться записью разговора, параллельно помечая себе в блокнот места, которые ещё нужно было бы уточнить.
- Я обязательно лично навещу и постараюсь обелить репутацию ваших подопечных, - пообещала Юна кланяясь и прикладывая правую руку к сердцу. Да, несколько театрально, но жесты каждому приходится считывать лично, не полагаясь на лингву.
- Я верю вам всецело! – провозгласил лебедианин и протянул к ней три из шести рук.
Юна протянула в ответ свою одну, управляющего от этого зрелища передёрнуло. Гибкие длинные и то ли змееподобные, то ли шлангообразные конечности лебедиан внушали большинству землян смутные опасения и как следствие отвращение. А девушка, ничего, ухватилась за них довольно-таки бестрепетно.
- И не корёжит же тебя, - протянул Кирвин Уадоченко, когда они остались наедине. В голосе его, если ей не почудилось, конечно, послышалось осуждение.
Он вызвался проводить девушку к тем самым плавучим платформам, где и велось основное производство. Обещала же поработать над обелением репутации живности, получила на это разрешение и благословение – и вперёд, работать. Шейтан, перед тем как она вышла, намекающим жестом постучал по собственному телефону, напоминая на договорённость о том, чтобы канал связи держать постоянно открытым.
- Меня не корёжит даже от розовых Ипсианских глистов, - хмыкнула Юна. – А я их руками и даже без перчаток брала!
- Извращенка?
- Если бы! – закатила глаза Юна. - Будь я извращенка, это мне доставило хоть какое-то удовольствие. Нет, просто стоят эти твари столько, что мне полжизни пришлось бы отрабатывать возмещение убытков, если бы им всё-таки удалось слиться в канализацию.
- Ну, так то живность какая-то дурацкая, а то разумный…
- А мне так наоборот, даже проще. Если есть разум и общие точки соприкосновения, значит договориться вполне реально и как бы он там не выглядел, привыкнуть можно. А после того как –надцать раз увидишь, как это страшилище квохчет над ящерками и жабками, так и вовсе.
- Ну, если рассматривать с такой точки зрения…, - хмыкнул управляющий. – Вот тут осторожней: ступеньки высокие и шаткие, но не бойся, закреплены они надёжно.
Лаз, ведущий вниз, выглядел и правда, так себе, как что-то самосборное из того, что было под рукой: ступеньки из кусков арматуры и металлических решёток и правда, немного ходили под весом человека, но не так, чтобы судорожно хвататься за перила, которых тут, по правде говоря, не было. И очень похоже, что изначальной конструкцией оно предусмотрено не было.
- Сами варили? – решила проверить своё предположение Юна.
А ещё отметила про себя, что довольно-таки объёмистая фигура лебедианина туда точно не протиснется.
- Обходить далеко, - пожал тяжёлыми плечами Кирвин Уадоченко. Несмотря на довольно-таки приличные габариты, в лаз он протиснулся довольно ловко. – На новых платформах это изменение в конструкции уже предусмотрели и учли, а мы так вот.
Вопреки предупреждениям, лингву она прятать за волосами не стала. Во-первых, это глупо, а во-вторых, работать с животными с неприбранными волосами зверски неудобно. И да, замечавшие её, на Юну косились, но было непонятно, то ли как на невесть откуда взявшееся новое лицо, то ли как на обладательницу лингвы. Эти сомнения, которые на самом деле занимали Юну не сильно, разрешились в раздевалке, куда её привели, чтобы было где натянуть непромокаемый комбез прямо поверх цивильной одежды.
И это было отнюдь не уступка формальностям: с одной стороны, на уровнях, где содержали животных, было довольно мокро, а с другой, при переходе на каждый из них требовалось проходить санобработку. Среда там не то, чтобы стерильная или особо чувствительная, а всё равно, лишняя грязь была по любому счёту лишней.
Здесь было не очень людно – середина смены, да и живут люди, преимущественно, прямо тут на искусственном острове и многие переодеваться на работу предпочитают дома. Да и присутствовавшие скорее не торопясь перебирали содержимое шкафчиков и обменивались новостями, чем ещё что. На некоторое время смолкшая общественность, приветственно кивнула своему начальству и с головы до ног обсмотрела пришедшую с ним девицу. Лингва, которую усевшаяся на скамейку чтобы начать переодеваться Юна, вовсе не прятала, была тут же замечена.
- Калечат наших девчонок! – как бы и не ей, как бы в сторону, но так, чтобы было хорошо слышно, неодобрительно заметил один из присутствовавших тут мужчин.
Юна за словом в карман не полезла. А почему бы и нет? Настроение у неё как раз было боевое, а за собственную безопасность, имея рядом управляющего – мужчину немалых габаритов, она не переживала.
- Я не ваша и уже не девчонка! – и сердито глянула на «болельщиков» за чистоту нации.
- Нашла чем гордиться! – вспомнил старинный анекдот другой мужчина, не менее крупный, чем управляющий, но заросший бородой по самые глаза.
- Помолчал бы ты, Клей, - миролюбиво предупредил Кирвин Уадоченко. – Не пугай девушку.
- Я не напугана, - Юна уже успела натянуть непромокайку поверх ботинок и начала расправлять её дальше по ногам. - И если вы намекаете вот на это, то я его не стесняюсь.
Она выпрямилась и характерным жестом постучала по лингве. Вперёд выдвинулась любопытная мордашка девушки в рабочей спецовке. Да, женщины тут тоже имелись, хотя и было их существенно меньше.
- А это не больно? – спросила она.
- Что? Ставить лингву? Да не особенно: операциая под обезболом, потом только, когда начало отходить, некоторое время было довольно неприятно. Но это давно было, я уже не очень хорошо помню, как оно, сразу после.
- Давно! – хмыкнул кто-то осведомлённый. – Всем шерифским девочкам лет по двадцать пять, двадцать шесть, х-ню эту они ставили где-то к окончанию учёбы, так, что, лапонька, сколько там лет прошло?
- Угу, всё верно, - фыркнула Юна. – Только я не из шерифской службы, а волонтёр природоохраны, мне скоро тридцать, и я не местная, я уроженка Лимпопо.
Кто-то присвистнул, кто-то спросил:
- И как оно так получилось?
- Что получилось? – не поняла Юна. – Как получилось, что я теперь живу здесь? Что тут непонятного: наше отечество – всё человечество, захотелось – и переехала.
- Да нет, - от неё с досадой отмахнулись, - как получилось, что тебя заставили черепушку дырявить?
- Никак не заставляли, - Юна даже растерялась. Несмотря на все предупреждения, она имела в голове совсем другую картину мира. - Сама, исключительно всё только сама. Попросила родственников сделать мне такой подарок на шестнадцатилетие. Нет, ну а что вы так удивляетесь? Шестнадцать – это же не только возраст согласия на секс, но и на глобальные вмешательства в организм тоже. Если у вас, конечно же, есть деньги.
- В смысле, деньги? – на неё буквально выпучили глаза.
- В прямом, - тоже не поняла Юна. – Это же довольно дорого. Сама лингва, её индивидуальный подбор и настройка, вживление, постоперационное сопровождение. В общем, сложный дорогой прибор и работа многих специалистов уже непосредственно с тобой. Вы что, правда, совсем ничего не знаете?
- А зачем тебе это было, да ещё и в шестнадцать?
- Хотелось общаться, понимать и быть понятой, - просто ответила Юна. – Лимпопо, хоть принадлежит людям, инопланетников у нас тоже живёт немало. В частности, руководитель кружка юнатов, в котором я состояла лет, примерно с трёх, тоже был не человеком.
Был он вери-раанином, утратившим свою пару и право называться двойным названием, но Юна настолько привыкла тактично обходить этот момент стороной, что, даже находясь очень далеко, даже в компании совершенно незнакомых людей предпочитала об этом не упоминать. Кстати, вот именно вери-одиночек из всех инопланетников было на Лимпопо абсолютное большинство, хотя и остальные встречались не так, чтобы совсем редко.
- Так всё, я готова, - Юна сделала несколько энергичных движений, проверяя, как легла непромокайка. – Если есть желающие ещё пообщаться, можем сделать это по пути.
- А ты куда вообще собралась? - спросила девушка.
- Я в качестве волонтёра от природоохранки проверю вашу живность на безопасность. Проще говоря: сфотографирую или запишу на видео, пробью потом по базе, для того, чтобы определить их видовую принадлежность. С подробностями буду разбираться позже и не в одиночку.
- Тфу, - сплюнул щуплый юркий мужичок с вечно прищуренным левым глазом. – У нас на каждую блоху отдельная спецификация имеется.
- Это же не природные, а промышленные организмы, - добавил ещё кто-то.
- Всё равно, - непреклонно заявила Юна. – Мало ли что в тех бумажках значится! Я обязана всё сама проверить и что там за организмы, и их потенциальную способность причинить человеку вред, да, и соответствие спецификациям тоже. Тем более что с вашей стороны поступила жалоба.
Объяснение, что именно она собирается делать было упрощённым до примитивности, но вдаваться в профессиональные сложности у Юны сейчас настроения небыло.
- Какая ещё жалоба! – послышался возмущённый ропот.
- Обыкновенная. На то, что у вас не просто помощник управляющего куда-то пропал, но был сожран чудовищными тварями.
Это был не то, чтобы прямо-таки текст самой жалобы, это Шейтан ей наполовину в шутку, наполовину всерьёз пересказал слухи, ходящие по внутренней корпоративной сетке. Понятное дело, что абсолютное большинство подобное всерьёз не воспринимает, однако страхи всё равно существуют.
- Что за…! – и дальше следовало несколько экспрессивных предложений, самым приличным из которых было: «бред».
- Может, и правда абсурд, - миролюбиво согласилась Юна. – Даже, скорее всего. Но если появилась возможность сунуть к вам любопытный нос на законных основаниях, то почему бы не воспользоваться ею? Мне – возможность удовлетворить своё любопытство, вам – лишняя бумажка от разных бюрократов ею отмахиваться. По-моему, все в прибытке остаются, - она встала и попрыгала, проверяя, как сел «костюмчик». – Ну что, пошли, что ли?
Любопытствующих, которым не стыдно было в этом признаться и увязаться вслед за заезжим экспертом, набралось немного, всего человек пять. В их числе и девушка, представившаяся Атой, которая пристроилась за левым её плечом и то подкидывала вопросы, то сама отвечала на встречные. В общем, общение бодреньким таким получилось и вовсе не настолько конфликтным, как на то намекал Шейтан.
ГЛАВА 3.
Концерн «Морской дом», которому принадлежала «Санькина удача» - примерно так переводилось с лебедианского непроизносимое сочетание звуков, которым они обозначали своё производство, занимался изготовлением множества вещей. От сверхпрочной технической ткани (для потребительских нужд она была грубовата) до ингредиентов для химической промышленности и всё это было продуктами жизнедеятельности разнообразных живых организмов, выстроенных во что-то вроде искусственной экосистемы. Не совсем в сфере её интересов, Юну всё-таки интересовала живность как она есть и её индивидуальное содержание в условиях максимально приближенным к естественным. Но всё равно интересно.
Это получилось долго.
Громадные площади «Санькиной удачи», которые нужно было обойти и оббежать и в этом даже не слишком помогали вертикальные и горизонтальные лифты. Организмы, чаще всего колониальные, которые заполняли надводные и подводные ярусы, и которых недостаточно было сфоткать с нижней ступеньки, ведущей к ним лестницы. Нет, обязательно нужно было зайти поглубже на территорию, точно убедиться в том, что здесь живёт именно это (паутинные кораллы в данном случае) и уже после проводить фото и видеофиксацию.
- И надо же тебе это, - качал головой управляющий и согласно с ним хмыкали ещё несколько увязавшихся с ними рабочих.
- Надо, - кивала Юна, стряхивала воду с рабочей непромокайки и требовала отвести её к следующему ярусу.