Они поддерживают Равновесие, не давая мирам опасно раскачиваться, а оно в ответ защищает драконов ценой жизни тех разумных, кому не повезло оказаться рядом. Просто, горько и обжигающе. Невыносимо - почти.
Перед глазами наконец вспыхнули сотни и тысячи силовых линий, возвращая почти привычное видение мира, его магической оболочки. Но нити были сейчас совершенно недоступны, ведь драконна умирала, а её резерв опустел. Нити словно ускользали в сторону, не позволяя за себя ухватиться, зато совсем рядом вспыхнула ослепительная золотая искра с тонким, почти неуловимым ароматом горьковатой свежести. Искра была доверчиво открыта, почти льнула к драконне, предлагая себя выпить, но в последний момент Айриэ вспомнила, кто это, и нашла в себе силы беззвучно крикнуть "нет". Только не он. Никогда!
Пусть Фирниор сам легко согласился бы отдать свою жизнь за её, Айриэ никогда не сочла бы это честным обменом. Эту цену она платить не будет, уж лучше сдохнуть от демонского заклинания прямо сейчас.
Решительно отвернувшись прочь от такого заманчивого и близкого спасения, драконна всем своим существом потянулась в ту сторону, откуда они приехали. Люди, здесь должны быть люди… Пусть далеко, пусть от них удастся получить немного, это поможет ей продержаться до тех пор, пока магия и драконья кровь не справятся с раной. Она не станет выпивать их полностью, это неправильно, хотя мощный инстинкт самосохранения и закон Равновесия настойчиво побуждают, почти приказывают ей взять то, что само идёт в руки, и первой – эту золотую искру жизни Фирниора. Нет!..
Холод, дрожь, пустота. Только чей-то шёпот издалека: "держись, держись, держись"…
Ничего не видно, даже силовые нити тускнеют и расплываются. У неё остаётся совсем мало времени, и надо найти, дотянуться до тех, кто находится поблизости. Вдалеке видна грязно-серая, крошечная искорка – удирающий демон, вот его бы Айриэ выпила с удовольствием, досуха. Жаль, эта мерзость ей не подходит.
Последние капельки жизни драконны медленно срываются в бездну, открывающуюся где-то внизу; надо рвануться, сделать последнее усилие, надо…
Упрямое "держись!" будто бросает её вперёд, давая возможность дотянуться до цели. Оно звенит тревожным колоколом, тормошит, гонит вперёд, подталкивает и назойливо не позволяет сдаться. Оно свивает спирали, на которые туго наматываются остатки драконьих сил, оно держит рассыпающуюся личность и не даёт ускользнуть в смерть.
Тускловатые, почти меркнущие огоньки впереди – или это последний шанс драконны иссякает вместе с жизнью?.. Нет, это люди, всё-таки люди! Гвардейцы и двое псарей, которым Айриэ приказала ехать следом. Пять лошадей, три собаки и семь людей, жаль только, что конская жизнь для спасения драконны не годится. Нет, сейчас её может вернуть только горячая, пряная жизненная сила разумных, пусть даже они измучены ночным боем и почти все ранены. Айриэ жадно, почти свирепо обнимает эти бледно-жёлтые искорки и надолго приникает к ним, поглощая драгоценную, волшебную силу, как это могут только умирающие драконы.
И помнить, обязательно помнить о том, что нельзя брать слишком много!.. Помнить, удержаться и не убить!..
***
Возвращение к жизни далось нелегко. Укутавшее драконну с головы до ног тяжёлое, душное одеяло смерти никак не желало исчезать, тело ощущалось как чужое, а мысли роились назойливыми мушками, мешая сосредоточиться. Боль в животе была дёргающей, резкой, а обжигающий сгусток огня пульсировал, будто раздирая внутренности, но это драконну откровенно порадовало, несмотря на скверные ощущения. Значит, заживление раны шло как нужно, осталось потерпеть с часик – и можно вставать.
Айриэ наконец осознала, что лежит на чём-то жёстком, но тёплом, и укрыта знакомым походным эльфийским одеялом, от которого исходил слабый аромат трав и леса. Она лежала на левом боку, плотно прижимая правую руку к ране, а левой поддерживая. Даже в бессознательном состоянии её тело отыскало наилучшую позу, а собственные ладони направляли поток позаимствованной силы куда нужно, чтобы ни капли не пропало зря. Было очень уютно, потому что со спины к ней плотно прижимался Фирниор, делясь живым теплом. А его руки лежали поверх ладоней Айриэ, будто страхуя и не давая соскользнуть, и драконна порадовалась, что он интуитивно нашёл отличный способ ей помочь.
Только сам мужчина был напряжён до предела - застывший, будто окаменевший, он лежал неподвижно и дышал хрипловато, неровно. А потом на Айриэ обрушилось упрямое, отчаянное "держись!..", повторяемое почти беззвучно, и острая, режущая, почти нестерпимая душевная боль, которая была, пожалуй, посильнее её собственных физических страданий. После таких ран, да ещё без магии, обычно не выживают, и он прекрасно это знал, но не позволял себе сдаться и заражал драконну своим упорством, загоняя чёрную безнадёжность подальше.
Значит, вот кто помог дотянуться до цели.
Забавно, драконна никогда бы и мысли не допустила, что обычный человек, не маг, вдруг сможет помочь её нематериальной сущности там, в магической оболочке мира, но этому упрямцу законы Равновесия не писаны.
Айриэ открыла глаза и обнаружила, что лежит в каком-то полутёмном помещении, на полу перед разожжённым камином. Наверное, это в том заброшенном доме, вряд ли её в таком состоянии повезли куда-то.
Она с усилием, срывая кожу с лопнувших ранок, разомкнула губы и сообщила:
- Я вернулась.
- Айрэ!.. – Он сильно вздрогнул всем телом, а сердце заколотилось громко, быстро, будто выбивая тревожную дробь.
А потом на Айриэ обрушился такой водопад из облегчения, неверия, шальной радости, сверкающей надежды и страха, что драконну чуть не смыло обратно в беспамятство этим бешеным потоком. Она не сразу сумела сделать усилие и закрыться от чужих чувств, но после этого стало легче, и она смогла осторожно дышать.
- Жить буду, - клацнула она зубами, потому что начала трястись от слабости и перенапряжения.
- Тебе что-нибудь нужно? – спросил он хриплым, сорванным голосом. Сколько же раз он повторил это своё "держись", не позволив сдаться ни ей, ни себе?..
- Воды, - подумав, попросила Айриэ. Язык пекло, а в горле было сухо, колко, будто она песка наглоталась.
- Воды – при ранении в живот? Ты уверена? - уточнил он.
- Я не человек, мне можно. У меня рана примерно через час зарастёт.
- Что?.. – Он снова вздрогнул и вскочил на ноги, тщательно подоткнув одеяло ей под спину.
Принёс флягу с водой и аккуратно приподнял Айриэ голову, помогая напиться.
- Мне надо руки к ране прижимать, так всё быстрее заживёт, - пояснила она в ответ на его недоумённо-встревоженный взгляд. – Магические потоки направляю.
Фирниор наклонился совсем низко, внимательно вглядываясь в её глаза, и драконна обратила внимание на то, как сильно он осунулся. Бледный, зрачки огромные, чёрные, а кончики пальцев, державших флягу, подрагивали.
- Ещё что-нибудь, Айрэ?
- Поесть, но позже. А сейчас ложись обратно, Фиор, - попросила она, едва ли не удивляясь самой себе.
Но с ним было лучше… а ещё - легче терпеть боль.
Хотя обычно Айриэ предпочитала переживать подобное в полном одиночестве, забившись куда-нибудь подальше и не нуждаясь ни в чьём присутствии.
- Сейчас, я только принесу ещё дров, а то огонь погаснет.
Его не было минут пять. Он вернулся с охапкой дров, сложив их грудой возле камина, подбросил в огонь пару поленьев и нырнул к Айриэ под одеяло, разувшись и скинув куртку. Вытянулся за спиной, прижимаясь и замирая. Он принёс с собой запах морозного дня и свежего ветра, а когда на миг уткнулся ей в шею за ухом, Айриэ почувствовала, что губы и щёки у него ледяные, а кончики волос – мокрые: наверное, растёр лицо снегом, чтобы взбодриться.
- Где мы? В том доме?
- Да, я тебя перенёс, когда… - Он кашлянул, безуспешно пытаясь избавиться от хрипотцы. - Ты запретила трогать рану, но не себя. В доме в любом случае было лучше, чем на снегу. К тому же я нашёл запас дров в кухне, развёл здесь огонь и завесил окно старыми тряпками. Ты так дрожала даже под одеялом, что я решил греть тебя своим теплом. Рана перестала кровоточить, но ты дышала всё слабее и не приходила в себя…
- Ты меня вытащил, - негромко сказала Айриэ. – Не знаю как, но ты помог мне добраться до… источника сил. Я ведь говорила, что ты и дракона переупрямишь…
Он не ответил, только чуть сильнее прижал к себе и длинно выдохнул, взъерошив ей волосы на затылке.
- Фиор, ты тут какой-нибудь еды случайно не нашёл?
- Не искал, но вряд ли тут осталось что-то съестное. Дом лет сто как заброшен.
- Ну и ладно, у наших гвардейцев возьмём, они в паре миль отсюда, - сообщила она и прикусила язык.
Лучше бы ей не упоминать о гвардейцах, хотя… раньше или позже, всё равно узнает. Она сама и скажет, потому что такое от него скрывать нечестно. Раз любит по-настоящему, то и честность от неё он заслужил. Пусть даже он возненавидит Айриэ, лгать ему ради этого она не станет.
- Хорошо, поедим с гвардейцами, - рассеянно ответил он и усмехнулся ей в волосы: - Ну почему ты всё время зовёшь меня так? Я же просил!
- А чем тебе не нравится Фиор? – в свою очередь поинтересовалась драконна.
- Так звали глупого и наивного мальчишку, Айриэннис. Я не хочу о нём вспоминать. Мне неприятно.
- Глупости там и не бывало, наивность – явление преходящее, а внутренний стержень в тебе имелся уже тогда, так что тебе нечего стыдиться. И, если уж на то пошло, то Фирио тебя называли многие, тот же Орминд. Разве это не вызывает неприятных воспоминаний?
- Вот в том-то и дело, - вздохнул он. – Фирио - это моё имя, и оно мне нравится так же, как полное. Фиором же меня звала только ты одна…
"И для меня это чересчур личное", - мог бы добавить он. Промолчал.
Айриэ тоже не собиралась продолжать, но потом всё-таки пояснила:
- Фиор звучит очень похоже на драконье Фиаор – "летящий". Мне показалось, тебе подходит.
Он снова сильно дёрнулся и сказал сдавленно:
- Звучит жестокой насмешкой.
Айриэ коротко выдохнула и возразила:
- Но у тебя есть крылья. Твоя личность, твоя внутренняя суть – крылата.
- Айриэннис… если тебя хоть сколько-нибудь интересует моё мнение… никогда!.. Никогда не называй меня так!.. – с силой выдохнул он, и в его голосе было столько полынной горечи, что Айриэ даже не нашлась что ответить. Только кивнула, обещая.
Молчание клубилось над ними душным облаком, сбивая дыхание и оставляя кисловатый металлический привкус на языке. Потом Фиор… Фирио!.. сказал, тронув губами её волосы:
- Прости, я знаю, что ты не хотела задеть. Просто… не называй.
- Не буду, если не хочешь.
Он чуть слышно вздохнул и заговорил о другом:
- Айрэ, я тут в холле пентаграмму нашёл. Наверное, её этот демон нарисовал и использовал для какого-то ритуала. Там в центре какой-то растерзанный монстр вроде гигантского сурка с рогами, а по углам пентаграммы – оплавившиеся свечи.
- Хорошо, что не человека замучили, - вяло откликнулась драконна. – Думаю, демон так запасное вместилище для себя готовил – устанавливал начальную связь с телом нашего конопатого приятеля.
- Демон теперь в него вселился?
- Угу. Он легко может менять тела, хотя не знаю, каким образом. Теперь понятно, почему он выжил в Акротосе. Кстати, "ответное проклятие" задело его прежнее тело, ловко выкрутился, дрянь.
- А он точно демон, не вселенец?
- Точно. Уж поверь, я разбираюсь, - буркнула Айриэ. – А с Мэйгином у него действительно договор, я почувствовала связь, когда меня… почти убили.
- Айрэ, кстати, с тебя почти сразу после ранения слетела иллюзия. Ты сейчас в своём настоящем облике. Шоко тоже.
- А, это я, наверное, бессознательно стягивала к себе крохи собственной магии, откуда только можно. Иллюзию можно распутать и использовать остаточную силу заклинания, хоть там и мизер. Ничего, это даже лучше. Глаза только иллюзией прикрою. Так что сейчас я отлежусь, и возвращаемся в Аэс-Тронд… в качестве представителей Ордена. Шутки кончились.
- В замке будут проблемы. Слово принца против нашего.
- Фирио, Мэйгин не станет нас дожидаться, поверь. Он сбежит, потому что знает, что обречён.
- Ты его… проклянёшь?
- Нет, он пока не заслужил драконьего проклятия. Подумаешь, связался с демоном и захотел себе корону брата. Не он первый, не он последний. Смертную казнь он заработал, но и только. Если его смогут арестовать, то его ждёт королевский суд. Моё проклятие в данном случае стало бы нарушением Равновесия. Кара, не соразмерная вине. Вот если выяснятся отягчающие обстоятельства, тогда другое дело.
- С королём возникнут проблемы? Он же ненавидит Орден…
- Они решаемые. Шингара мы переубедим или, хм, станем лечить от безумия, не спрашивая его согласия. Я вот думаю, а уж не Мэйгин ли потихоньку настраивал брата против нас? Он ведь… способный политик, очень.
- Звучит как ругательство, - хмыкнул Фирио.
- Оно и есть, - проворчала Айриэ. - В Аэс-Тронде, думаю, всё обойдётся. Никто не станет поддерживать принца, связавшегося с тварью из Нижних миров.
- А доказательства?
- Слово орденского мага – лучшее доказательство, но мы можем поискать что-то конкретное, хоть бы и в подземельях.
Айриэ с удовлетворением отметила, что рана уже почти не болела, зато нестерпимо чесалась. Значит, всё в порядке, осталось совсем немного.
Впрочем, на смену боли физической пришло царапающее душу воспоминание о цене собственного спасения. Тоскливо и муторно, а забудется нескоро. Айриэ устало прикрыла глаза и вздохнула. Фирниор тут же сочувственно погладил её по щеке кончиками пальцев, вероятно, думая, что драконна страдает от боли в ране. Знал бы он…
Предугадать его реакцию, когда он узнает, было несложно. Развернётся и уйдёт прочь, на сей раз окончательно. Оборвёт все связывавшие их ниточки, прямо по живому, и уйдёт.
И Айриэ поняла, что в этот раз ей будет трудно забыть.
***
Тихо, тепло, уютно. Потрескивали поленья в камине, чуть-чуть пахло ароматным дымом, шею слегка щекотало тёплое, ровное дыхание Фирниора, а его молчаливая поддержка ощущалась как мягкий плащ, укутавший плечи в холодную погоду. С таким не замёрзнешь… изнутри не замёрзнешь.
Не привыкнуть бы.
Заживление раны завершилось, пора было вставать, но Айриэ никак не могла себя заставить нарушить это редкое для неё чувство единения не с природой, не со стихией, не с магией, но с другим живым, разумным существом. Тем более что наверняка это последний раз, когда он так доверчив и расслаблен, находясь рядом с ней. Скоро всё изменится бесповоротно. Он больше не станет считать её ожившим чудом и прикасаться так бережно, будто к хрупкой драгоценности, которую можно сломать одним неловким движением. Он перестанет доверять… и от этого становилось больно.
Всё, хватит!.. Драконна заставила себя шевельнуться и сообщить:
- Можем вставать.
Фирниор встрепенулся, помогая ей подняться на ноги. Голова чуть закружилась, волнами накатывала слабость, так что пришлось вцепиться в мужчину и немного постоять, дожидаясь, пока исчезнет мельтешение чёрных точек перед глазами. На коже живота остался ярко-розовый кривоватый рубец, который должен пропасть через пару дней. Айриэ затянула пояс и отпустила разрезанную ткань штанов, позволяя зачарованной одежде устранить повреждения и убрать пятна крови.
Перед глазами наконец вспыхнули сотни и тысячи силовых линий, возвращая почти привычное видение мира, его магической оболочки. Но нити были сейчас совершенно недоступны, ведь драконна умирала, а её резерв опустел. Нити словно ускользали в сторону, не позволяя за себя ухватиться, зато совсем рядом вспыхнула ослепительная золотая искра с тонким, почти неуловимым ароматом горьковатой свежести. Искра была доверчиво открыта, почти льнула к драконне, предлагая себя выпить, но в последний момент Айриэ вспомнила, кто это, и нашла в себе силы беззвучно крикнуть "нет". Только не он. Никогда!
Пусть Фирниор сам легко согласился бы отдать свою жизнь за её, Айриэ никогда не сочла бы это честным обменом. Эту цену она платить не будет, уж лучше сдохнуть от демонского заклинания прямо сейчас.
Решительно отвернувшись прочь от такого заманчивого и близкого спасения, драконна всем своим существом потянулась в ту сторону, откуда они приехали. Люди, здесь должны быть люди… Пусть далеко, пусть от них удастся получить немного, это поможет ей продержаться до тех пор, пока магия и драконья кровь не справятся с раной. Она не станет выпивать их полностью, это неправильно, хотя мощный инстинкт самосохранения и закон Равновесия настойчиво побуждают, почти приказывают ей взять то, что само идёт в руки, и первой – эту золотую искру жизни Фирниора. Нет!..
Холод, дрожь, пустота. Только чей-то шёпот издалека: "держись, держись, держись"…
Ничего не видно, даже силовые нити тускнеют и расплываются. У неё остаётся совсем мало времени, и надо найти, дотянуться до тех, кто находится поблизости. Вдалеке видна грязно-серая, крошечная искорка – удирающий демон, вот его бы Айриэ выпила с удовольствием, досуха. Жаль, эта мерзость ей не подходит.
Последние капельки жизни драконны медленно срываются в бездну, открывающуюся где-то внизу; надо рвануться, сделать последнее усилие, надо…
Упрямое "держись!" будто бросает её вперёд, давая возможность дотянуться до цели. Оно звенит тревожным колоколом, тормошит, гонит вперёд, подталкивает и назойливо не позволяет сдаться. Оно свивает спирали, на которые туго наматываются остатки драконьих сил, оно держит рассыпающуюся личность и не даёт ускользнуть в смерть.
Тускловатые, почти меркнущие огоньки впереди – или это последний шанс драконны иссякает вместе с жизнью?.. Нет, это люди, всё-таки люди! Гвардейцы и двое псарей, которым Айриэ приказала ехать следом. Пять лошадей, три собаки и семь людей, жаль только, что конская жизнь для спасения драконны не годится. Нет, сейчас её может вернуть только горячая, пряная жизненная сила разумных, пусть даже они измучены ночным боем и почти все ранены. Айриэ жадно, почти свирепо обнимает эти бледно-жёлтые искорки и надолго приникает к ним, поглощая драгоценную, волшебную силу, как это могут только умирающие драконы.
И помнить, обязательно помнить о том, что нельзя брать слишком много!.. Помнить, удержаться и не убить!..
***
Возвращение к жизни далось нелегко. Укутавшее драконну с головы до ног тяжёлое, душное одеяло смерти никак не желало исчезать, тело ощущалось как чужое, а мысли роились назойливыми мушками, мешая сосредоточиться. Боль в животе была дёргающей, резкой, а обжигающий сгусток огня пульсировал, будто раздирая внутренности, но это драконну откровенно порадовало, несмотря на скверные ощущения. Значит, заживление раны шло как нужно, осталось потерпеть с часик – и можно вставать.
Айриэ наконец осознала, что лежит на чём-то жёстком, но тёплом, и укрыта знакомым походным эльфийским одеялом, от которого исходил слабый аромат трав и леса. Она лежала на левом боку, плотно прижимая правую руку к ране, а левой поддерживая. Даже в бессознательном состоянии её тело отыскало наилучшую позу, а собственные ладони направляли поток позаимствованной силы куда нужно, чтобы ни капли не пропало зря. Было очень уютно, потому что со спины к ней плотно прижимался Фирниор, делясь живым теплом. А его руки лежали поверх ладоней Айриэ, будто страхуя и не давая соскользнуть, и драконна порадовалась, что он интуитивно нашёл отличный способ ей помочь.
Только сам мужчина был напряжён до предела - застывший, будто окаменевший, он лежал неподвижно и дышал хрипловато, неровно. А потом на Айриэ обрушилось упрямое, отчаянное "держись!..", повторяемое почти беззвучно, и острая, режущая, почти нестерпимая душевная боль, которая была, пожалуй, посильнее её собственных физических страданий. После таких ран, да ещё без магии, обычно не выживают, и он прекрасно это знал, но не позволял себе сдаться и заражал драконну своим упорством, загоняя чёрную безнадёжность подальше.
Значит, вот кто помог дотянуться до цели.
Забавно, драконна никогда бы и мысли не допустила, что обычный человек, не маг, вдруг сможет помочь её нематериальной сущности там, в магической оболочке мира, но этому упрямцу законы Равновесия не писаны.
Айриэ открыла глаза и обнаружила, что лежит в каком-то полутёмном помещении, на полу перед разожжённым камином. Наверное, это в том заброшенном доме, вряд ли её в таком состоянии повезли куда-то.
Она с усилием, срывая кожу с лопнувших ранок, разомкнула губы и сообщила:
- Я вернулась.
- Айрэ!.. – Он сильно вздрогнул всем телом, а сердце заколотилось громко, быстро, будто выбивая тревожную дробь.
А потом на Айриэ обрушился такой водопад из облегчения, неверия, шальной радости, сверкающей надежды и страха, что драконну чуть не смыло обратно в беспамятство этим бешеным потоком. Она не сразу сумела сделать усилие и закрыться от чужих чувств, но после этого стало легче, и она смогла осторожно дышать.
- Жить буду, - клацнула она зубами, потому что начала трястись от слабости и перенапряжения.
- Тебе что-нибудь нужно? – спросил он хриплым, сорванным голосом. Сколько же раз он повторил это своё "держись", не позволив сдаться ни ей, ни себе?..
- Воды, - подумав, попросила Айриэ. Язык пекло, а в горле было сухо, колко, будто она песка наглоталась.
- Воды – при ранении в живот? Ты уверена? - уточнил он.
- Я не человек, мне можно. У меня рана примерно через час зарастёт.
- Что?.. – Он снова вздрогнул и вскочил на ноги, тщательно подоткнув одеяло ей под спину.
Принёс флягу с водой и аккуратно приподнял Айриэ голову, помогая напиться.
- Мне надо руки к ране прижимать, так всё быстрее заживёт, - пояснила она в ответ на его недоумённо-встревоженный взгляд. – Магические потоки направляю.
Фирниор наклонился совсем низко, внимательно вглядываясь в её глаза, и драконна обратила внимание на то, как сильно он осунулся. Бледный, зрачки огромные, чёрные, а кончики пальцев, державших флягу, подрагивали.
- Ещё что-нибудь, Айрэ?
- Поесть, но позже. А сейчас ложись обратно, Фиор, - попросила она, едва ли не удивляясь самой себе.
Но с ним было лучше… а ещё - легче терпеть боль.
Хотя обычно Айриэ предпочитала переживать подобное в полном одиночестве, забившись куда-нибудь подальше и не нуждаясь ни в чьём присутствии.
- Сейчас, я только принесу ещё дров, а то огонь погаснет.
Его не было минут пять. Он вернулся с охапкой дров, сложив их грудой возле камина, подбросил в огонь пару поленьев и нырнул к Айриэ под одеяло, разувшись и скинув куртку. Вытянулся за спиной, прижимаясь и замирая. Он принёс с собой запах морозного дня и свежего ветра, а когда на миг уткнулся ей в шею за ухом, Айриэ почувствовала, что губы и щёки у него ледяные, а кончики волос – мокрые: наверное, растёр лицо снегом, чтобы взбодриться.
- Где мы? В том доме?
- Да, я тебя перенёс, когда… - Он кашлянул, безуспешно пытаясь избавиться от хрипотцы. - Ты запретила трогать рану, но не себя. В доме в любом случае было лучше, чем на снегу. К тому же я нашёл запас дров в кухне, развёл здесь огонь и завесил окно старыми тряпками. Ты так дрожала даже под одеялом, что я решил греть тебя своим теплом. Рана перестала кровоточить, но ты дышала всё слабее и не приходила в себя…
- Ты меня вытащил, - негромко сказала Айриэ. – Не знаю как, но ты помог мне добраться до… источника сил. Я ведь говорила, что ты и дракона переупрямишь…
Он не ответил, только чуть сильнее прижал к себе и длинно выдохнул, взъерошив ей волосы на затылке.
- Фиор, ты тут какой-нибудь еды случайно не нашёл?
- Не искал, но вряд ли тут осталось что-то съестное. Дом лет сто как заброшен.
- Ну и ладно, у наших гвардейцев возьмём, они в паре миль отсюда, - сообщила она и прикусила язык.
Лучше бы ей не упоминать о гвардейцах, хотя… раньше или позже, всё равно узнает. Она сама и скажет, потому что такое от него скрывать нечестно. Раз любит по-настоящему, то и честность от неё он заслужил. Пусть даже он возненавидит Айриэ, лгать ему ради этого она не станет.
- Хорошо, поедим с гвардейцами, - рассеянно ответил он и усмехнулся ей в волосы: - Ну почему ты всё время зовёшь меня так? Я же просил!
- А чем тебе не нравится Фиор? – в свою очередь поинтересовалась драконна.
- Так звали глупого и наивного мальчишку, Айриэннис. Я не хочу о нём вспоминать. Мне неприятно.
- Глупости там и не бывало, наивность – явление преходящее, а внутренний стержень в тебе имелся уже тогда, так что тебе нечего стыдиться. И, если уж на то пошло, то Фирио тебя называли многие, тот же Орминд. Разве это не вызывает неприятных воспоминаний?
- Вот в том-то и дело, - вздохнул он. – Фирио - это моё имя, и оно мне нравится так же, как полное. Фиором же меня звала только ты одна…
"И для меня это чересчур личное", - мог бы добавить он. Промолчал.
Айриэ тоже не собиралась продолжать, но потом всё-таки пояснила:
- Фиор звучит очень похоже на драконье Фиаор – "летящий". Мне показалось, тебе подходит.
Он снова сильно дёрнулся и сказал сдавленно:
- Звучит жестокой насмешкой.
Айриэ коротко выдохнула и возразила:
- Но у тебя есть крылья. Твоя личность, твоя внутренняя суть – крылата.
- Айриэннис… если тебя хоть сколько-нибудь интересует моё мнение… никогда!.. Никогда не называй меня так!.. – с силой выдохнул он, и в его голосе было столько полынной горечи, что Айриэ даже не нашлась что ответить. Только кивнула, обещая.
Молчание клубилось над ними душным облаком, сбивая дыхание и оставляя кисловатый металлический привкус на языке. Потом Фиор… Фирио!.. сказал, тронув губами её волосы:
- Прости, я знаю, что ты не хотела задеть. Просто… не называй.
- Не буду, если не хочешь.
Он чуть слышно вздохнул и заговорил о другом:
- Айрэ, я тут в холле пентаграмму нашёл. Наверное, её этот демон нарисовал и использовал для какого-то ритуала. Там в центре какой-то растерзанный монстр вроде гигантского сурка с рогами, а по углам пентаграммы – оплавившиеся свечи.
- Хорошо, что не человека замучили, - вяло откликнулась драконна. – Думаю, демон так запасное вместилище для себя готовил – устанавливал начальную связь с телом нашего конопатого приятеля.
- Демон теперь в него вселился?
- Угу. Он легко может менять тела, хотя не знаю, каким образом. Теперь понятно, почему он выжил в Акротосе. Кстати, "ответное проклятие" задело его прежнее тело, ловко выкрутился, дрянь.
- А он точно демон, не вселенец?
- Точно. Уж поверь, я разбираюсь, - буркнула Айриэ. – А с Мэйгином у него действительно договор, я почувствовала связь, когда меня… почти убили.
- Айрэ, кстати, с тебя почти сразу после ранения слетела иллюзия. Ты сейчас в своём настоящем облике. Шоко тоже.
- А, это я, наверное, бессознательно стягивала к себе крохи собственной магии, откуда только можно. Иллюзию можно распутать и использовать остаточную силу заклинания, хоть там и мизер. Ничего, это даже лучше. Глаза только иллюзией прикрою. Так что сейчас я отлежусь, и возвращаемся в Аэс-Тронд… в качестве представителей Ордена. Шутки кончились.
- В замке будут проблемы. Слово принца против нашего.
- Фирио, Мэйгин не станет нас дожидаться, поверь. Он сбежит, потому что знает, что обречён.
- Ты его… проклянёшь?
- Нет, он пока не заслужил драконьего проклятия. Подумаешь, связался с демоном и захотел себе корону брата. Не он первый, не он последний. Смертную казнь он заработал, но и только. Если его смогут арестовать, то его ждёт королевский суд. Моё проклятие в данном случае стало бы нарушением Равновесия. Кара, не соразмерная вине. Вот если выяснятся отягчающие обстоятельства, тогда другое дело.
- С королём возникнут проблемы? Он же ненавидит Орден…
- Они решаемые. Шингара мы переубедим или, хм, станем лечить от безумия, не спрашивая его согласия. Я вот думаю, а уж не Мэйгин ли потихоньку настраивал брата против нас? Он ведь… способный политик, очень.
- Звучит как ругательство, - хмыкнул Фирио.
- Оно и есть, - проворчала Айриэ. - В Аэс-Тронде, думаю, всё обойдётся. Никто не станет поддерживать принца, связавшегося с тварью из Нижних миров.
- А доказательства?
- Слово орденского мага – лучшее доказательство, но мы можем поискать что-то конкретное, хоть бы и в подземельях.
Айриэ с удовлетворением отметила, что рана уже почти не болела, зато нестерпимо чесалась. Значит, всё в порядке, осталось совсем немного.
Впрочем, на смену боли физической пришло царапающее душу воспоминание о цене собственного спасения. Тоскливо и муторно, а забудется нескоро. Айриэ устало прикрыла глаза и вздохнула. Фирниор тут же сочувственно погладил её по щеке кончиками пальцев, вероятно, думая, что драконна страдает от боли в ране. Знал бы он…
Предугадать его реакцию, когда он узнает, было несложно. Развернётся и уйдёт прочь, на сей раз окончательно. Оборвёт все связывавшие их ниточки, прямо по живому, и уйдёт.
И Айриэ поняла, что в этот раз ей будет трудно забыть.
***
Тихо, тепло, уютно. Потрескивали поленья в камине, чуть-чуть пахло ароматным дымом, шею слегка щекотало тёплое, ровное дыхание Фирниора, а его молчаливая поддержка ощущалась как мягкий плащ, укутавший плечи в холодную погоду. С таким не замёрзнешь… изнутри не замёрзнешь.
Не привыкнуть бы.
Заживление раны завершилось, пора было вставать, но Айриэ никак не могла себя заставить нарушить это редкое для неё чувство единения не с природой, не со стихией, не с магией, но с другим живым, разумным существом. Тем более что наверняка это последний раз, когда он так доверчив и расслаблен, находясь рядом с ней. Скоро всё изменится бесповоротно. Он больше не станет считать её ожившим чудом и прикасаться так бережно, будто к хрупкой драгоценности, которую можно сломать одним неловким движением. Он перестанет доверять… и от этого становилось больно.
Всё, хватит!.. Драконна заставила себя шевельнуться и сообщить:
- Можем вставать.
Фирниор встрепенулся, помогая ей подняться на ноги. Голова чуть закружилась, волнами накатывала слабость, так что пришлось вцепиться в мужчину и немного постоять, дожидаясь, пока исчезнет мельтешение чёрных точек перед глазами. На коже живота остался ярко-розовый кривоватый рубец, который должен пропасть через пару дней. Айриэ затянула пояс и отпустила разрезанную ткань штанов, позволяя зачарованной одежде устранить повреждения и убрать пятна крови.
