ЧУДЕСА
Не нужно принимать молчание за игнорирование, спокойствие за бездействие, доброту за слабость.
Сенека
Иол
Дверь внезапно распахнулась и в комнатку, снятую на ночь в убогой таверне на окраине Тирнака, с ворчанием шагнул мой самый страшный ночной кошмар — Райдер.
Горло перехватило. Судорожно стиснула ладонью ворот людского дорожного платья, не в состоянии выдохнуть. То, от чего я убегала столько лет, настигло меня. Сложив руки на груди, я замерла, с ненавистью вглядываясь в мужа.
Райдер вел себя крайне пренебрежительно: с ворчанием плюхнулся на кровать, положил ноги в черных блестящих сапогах на голубое покрывало и с неподдельным возмущением заявил:
— Представляешь? Взял к себе погостить сына, а он разрушил замок! Тот, что на южном краю империи, шестой по счету, но все же… Ты можешь вообразить себе подобное безобразие? — Райдер в наигранном сокрушении сурово покачал головой. — И кому еще такое могло сойти с рук? Я отпустил его с миром. По нему сразу видно, ребенок рос на улице! Без отцовского воспитания!.. Но это позор, вырос разоритель рода! Что скажут люди?! — Дракон продолжил паясничать, произнося это все так, будто мы расстались не сорок лет назад, а только вчера.
Нащупывая кинжал на поясе, я механически ответила:
— Нет у меня никакого сына... — и с раздражением добавила. — Хватит ерничать!
Дракон с досадой отмахнулся:
— Очнулась! Нет у нее сына… Он уже женился! Понимаешь? Женился! Пора внуков нянчить, а ты еще о своем сыне не знаешь?! — В негодовании дракон покачал головой, поправил подушку и устроился на кровати удобнее.
У меня опустились руки. Все отдала, всем пожертвовала, чтобы он не узнал о Андриэле. Отдала самое дорогое — свое дитя. Один Лорм знал, чего мне это стоило! Я помешалась от горя и боли, а он...
Райдер, одетый в костюм из тонкой черной кожи с серебряной отделкой, совершенно не изменился ни внешне, ни внутренне. Сложив руки на груди, злорадно улыбаясь, он с любопытством наблюдал за моей реакцией.
В бешенстве стиснув зубы, я кинула в Райдера эльфийскую стрелу… Которую, не напрягаясь, он ловко поймал. Взорвавшись мириадами искр в его руке, она погасла, не нанеся урона. Дракон демонстративно сдул пыль с ладони, будто я кинула в него подушкой, а не смертельным заклинанием и продолжил беззаботно болтать:
— Кимра, ты где там? Принеси мне вина! Во рту пересохло с этими полетами. Занесло вас к троллям...
— Чего тебе надо? — сухо спросила я, с усилием сложив на груди похолодевшие и дрожащие руки.
— ВИНА! — с раздражением громко сообщил Райдер. — Я хочу вина! Что-то нечетко произношу? В этой хибаре вообще слышали такое слово?
Да, все как всегда, говорить с ним абсолютно невозможно. Поджав губя, отвела взгляд.
Ну что же… Пора подводить итоги.
У меня где-то лежал сурный жемчуг. Яд. Для себя. Сын уже вырос и, судя по словам дракона, может постоять за себя. Если меня не станет, Лорму станет легче, наконец исчезнет позорное пятно в виде сестры, и даже дракону станет легче найти себе более сговорчивую пару. Все будут счастливы.
Сияя радостью от встречи с господином, в комнату вошла моя служанка с подносом, на котором стоял глиняный кувшин с вином и огромные кружки. Мило улыбаясь наглому дракону, она ловко расставила посуду на столе, и подобострастно поклонилась, ожидая нового приказа.
Дракон поднялся и подошел к столу, собираясь налить себе вина.
Наблюдая, как перед Райдером лебезит та, которой я полностью доверяла и подумать не могла, что она связана с драконом, меня одолел гнев. Приблизившись к столу, я рывком скинула на пол все, резким жестом отослала Кимру вон, и сквозь зубы сказала:
— Какого тролля явился, Райдер? Ты испортил мне жизнь, опозорил Лорма, из-за тебя мне пришлось оставить драгоценного сына и каждую ночь горько плакать о том, что чужая женщина кормит и укладывает моего сына спать! — Выговаривая это, я наступала на дракона , с гневом тыкая ему в грудь пальцем, с которого сыпались искры.
С неподдельным сожалением рассматривая, как вино растекается из-под черепков разбитого кувшина по грязным доскам пола, отступая, дракон молчал.
Впору обеспокоиться, но мне хотелось одним ударом уничтожить его как этот кувшин!
— …Ты, ущербный дракон, никому ненужная полукровка, ты со своим проклятьем ломаешь все, к чему прикасаешься! Ты, по сути, ничтожество!..
Он поймал меня за руки и, склонившись к лицу, раздраженно сказал:
— А ты — дикая и высокомерная эльфийская зануда!.. И ты знаешь, что мне от тебя нужно!
Задыхаясь от омерзения, я попятилась…
Райдер желчно усмехнулся.
Фиалка
Вот и осень. В прохладном воздухе под высоким прозрачно-голубым небом, едва ощущался горьковатый аромат сухой опавшей листвы. К вечеру воздух остывал, и мир вокруг мало-помалу смирялся с приближением неизбежных холодов.
Я шла по полю, намереваясь коротким тропой дойти до дороги в Лазурь. Чтоб в руках не тащить саквояж, привязала к нему косынку и повесила на плечо. Идти стало легче. Из-под ног вспорхнул жаворонок, но петь не стал — защищать некого, подросшие малыши давно разлетелись.
Наконец я выбралась на дорогу, мощенную гладкими каменными плитами. Из-за холма послышался топот копыт и дребезжание колес по камням. Взволновано всмотрелась вдаль, ожидая того, кто должен вот-вот появиться из-за поворота.
Карета? Может, подвезет? Шум быстро нарастал — повозка двигалась быстро.
К моему немалому огорчению небольшим экипажем, запряженным парой вороных, правил эльф.
Эх, эти не подвозят. Проедет и не заметит. Я расстроено вздохнула и отвернулась, медленно шагая вдоль дороги по траве. Придется идти пешком и дальше…
Сделала шаг и остановилась.
Идти одной, ночью, в этой глуши? Страшно. Наплевав на здравый смысл, решилась: вышла на дорогу и энергичными жестами попросила возницу остановиться.
Эльф, не показывая удивления, раздражения, или что там еще у них положено испытывать при виде подобной наглости, остановил лошадок и склонил голову в ожидании пояснений. Не эльф, а воплощенное внимание.
— Уважаемый... — начала я, но тут вгляделась в его лицо.
Да это тот самый эльф, с которым я недавно столкнулась в саду «Домов над морем», причем, в прямом смысле слова. Как раз читала письмо, полученное от прежней хозяйки, когда наткнулась на одного из постояльцев.
В руках у него было распечатанное послание, видимо, он занимался тем же самым, читал. Удара не произошло только потому, что эльф мягко схватил меня за плечо за секунду до удара. Пережив миг неловкости, я извинилась и ушла.
И вновь случайная встреча на дороге.
Эльф терпеливо воззрился на меня, ожидая пояснений. Я начала с главного:
— Мне страшно идти по этой дороге одной. Вы могли бы подвезти меня хотя бы до ближайшего поселка? Буду вам очень признательна!
— Я еду в Лазурь.
— Я тоже!
Он равнодушно кивнул на пустое место рядом на сиденье и, поднял вожжи, собираясь трогаться.
Я миг замялась возле невысокой дверки — перед ней отсутствовала лестничка для пассажиров, — размышляя, как приличней попасть внутрь экипажа. Пришлось сначала уложить саквояж на пол, потом довольно вульгарно вцепиться в бортик руками, чтобы влезть внутрь. Я приподняла юбки и ловко перекинула ногу через препятствие, словно садясь на коня.
Выдохнув после скачки, я вежливо улыбнулась эльфу и тихо присела рядом, сдерживая громкий выдох. Еле забралась! Мог бы и помочь…
Хотя о чем это я, просто давно с эльфами не общалась, потому глупо ждала с его стороны хоть намека на галантность. Не распахнул дверь, не помог сесть, а чего я хотела? Эльф, и этим все сказано! То, что он согласился подвезти — уже верх вежливости, надо быть благодарной!
Я и была — отодвинулась в уголок и притихла.
Но эльф первым прервал молчание:
— Уволились? — любезно поинтересовался он.
Я удивленно моргнула. Не ожидала услышать такой вопрос. Эльфов дела смертных не волновали, мы для них бабочки-однодневки, которые древних не интересовали. Но все же странный возница ждал моего ответа.
— Тетю навещала... — скрывая растерянность, вежливо отозвалась я.
— Я думал, вы там работаете.
Ага, тоже вспомнил наше столкновение в саду. Я в удивлении подняла брови — отметил вниманием прислугу? Выдающееся достижение для эльфа. Чувствуя себя почти обязанной из-за подобного внимания с его стороны, вежливо пояснила:
— Хотела устроиться работать, но слуги там уже есть, а портних не надо...
— Печально. — Возница покачал головой и вожжами поторопил лошадок.
Мой спутник сосредоточенно правил вороными. Где-то высоко в кронах деревьев весело напевали птицы, словно спутав осень с весной. Приятно пахло высохшей травой. Но чем ближе мы подъезжали к Лазури, тем прохладнее становился воздух. Высокие деревья сменились кустами и все чаще среди пожелтевшей травы торчали огромные камни. Скоро въедем в горы.
Несмотря на шум, тряску и цокот копыт по камням, я боролась со сном, так как последние две ночи из-за тяжких раздумий, больше походили на болезненный бред…
Вдруг, откуда не возьмись, на узкую дорогу из окрестных кустов высыпали вооруженные люди.
Эльф, слегка притормозив, схватился за меч. Только после этого спросонья я осознала, что это разбойники. Сон как рукой сняло. Распахнув в тревоге глаза, напряженно вгляделась вперед. Как раз вчера тетушка рассказывала, что пока королевские войска воевали с порками в приморье, на перевале появились лихие люди.
Оценив обстановку, эльф решил не вступать в бой. Убрал меч обратно и, демонстрируя готовность раздавить копытами любого преградившего путь, крепко огрел кнутом самого дерзкого из бандитов. Затем оглушительно свистнул, подбодряя лошадок бежать быстрее.
Не дыша, я с ужасом вцепилась в сиденье и ни на миг не расслаблялась, пока мы не укатили. Бандиты сделали пару выстрелов из арбалетов, но на такой скорости это было всего лишь самоуспокоение.
Вороные с шумом неслись вперед, содрогаясь от напряженного бега, их дыхание было прерывистым и громким. Эльф полностью сосредоточился на дороге и лошадях. У меня от напряжения по вискам потекли струйки холодного пота.
Через полчаса оглядываясь назад, я с облечением выдохнула. Как хорошо, что набралась наглости и напросилась к древнему в попутчики. Идти мне здесь ночью, да прямо в лапы к разбойничкам!
Дальше ехали молча, эльф подгонял вороных. Вцепившись в подлокотники, вместе с экипажем жестко подпрыгивая на кочках, в душе я поддерживала спешку возницы.
Ночь началась как-то излишне резко. На подъезде к горам внезапно обрушилась темень, укрыв облаками небо и устроив ночь по все правилам.
Я шепотом спросила возницу:
— Не опасно ехать ночью?
— Смотря что считать опасностью... — сухо ответил эльф.
Пожала плечами, так как единственное, что я уловила в его ответе, — эльфу беседовать не хотелось.
Ветерок приносил уже не приятную прохладу, а легкий холодок. Звезды весело мигали, навевая беззаботное настроение, правда, я отдавала себе отчет, что спокойствие продлится, лишь пока нахожусь в коляске и более-менее защищена эльфом.
— Все-таки какие они негодяи! Пока все воевали, они грабили прохожих... — проворчала я и тяжело вздохнула. — Слышала, сборные войска уже покинули побережье. Мой отряд наверно был там...
— Воевали?
О, наконец я его чем-то заинтересовала.
— Я? Нет... брат воевал, я готовила и стирала, — улыбнулась я, наблюдая, как в глазах эльфа мой статус окончательно опустился до неизведанных глубин.
Ну, ничего, я не в том положении, чтобы волноваться о том, что обо мне подумает случайный спутник. И даже наивно считаю, что лгать случайным попутчикам и болтовней набивать себе цену, просто глупо.
Я беспечно улыбнулась:
— Хорошо, что порков в приморье остановили и все быстро кончилось.
— Угу...
От мыслей об Ольюшке и отряде, я вернулась к Лелю и тому, что случилось позже.
Чтобы не думать о нем в тысячный раз, вспомнила как мы с мамой и папой проводили подобные вечера. Я восседала за большим столом, в высоком деревянном кресле как взрослая, чему очень радовалась, прислушиваясь к спокойным беседам родителей.
Любимая часть детских воспоминаний, когда на улице становилось темно. Я приносила из кухни красивую медную лампу и ставила ее в центре стола, а папа ее зажигал, пока мама делала нам чай.
В камине весело пылал огонь, в комнате было радостно и удивительно уютно. И чем ненастней было на улице, тем лучше было дома. Мои родители любили друг друга, и эти волны безоблачной радости щедро попадали на меня. Конечно, тогда я не осознавала, насколько мне повезло. Это понимание пришло позже, когда детство осталось в прошлом.
Всего три года назад я счастливо жила с родителями в нашем домике. Затем в Ракушечнике, моем родном поселке, появилась лихорадка "черный камень", так называли страшную болезнь, от которой в течение нескольких часов больной чернел и умирал, твердея как камень. Родители, при появлении первых слухов о страшных смертях, отправили меня к тете в "Дома над морем". И мне осталось только страдать, представляя, как там папа и мама мучаются от боли, когда выяснилось, что в Ракушечнике все заболели.
Когда из Лазури прибыли маги, обуздавшие болезнь, они сожгли поселок полностью, не оставив камня на камне. От самых моих любимых людей ничего не осталось, будто их никогда и не было…
От этих мыслей я горько вздохнула, но тут эльф сбавил скорость, давая лошадкам отдышаться, чем отвлек меня от тяжелых воспоминаний.
Дорога начала подниматься в горы. Не знаю, было ли это предчувствием опасности, но, не успев проехать до следующего поворота, я будто почуяла повисшее в воздухе напряжение. По спине пробежал холодок и неприятное ощущение, что за нами наблюдают.
Раньше ездила здесь совершенно спокойно, но сегодня все было иначе. Я повернулась к эльфу, пытаясь разглядеть выражения его лица при свете звезд. Вероятно, он тоже что-то почуял, так как запустил вперед два светлячка.
— Вам тоже кажется, что за нами кто-то наблюдает? — прошептала я, с легкой опаской, что эльф не удостоит меня ответом.
— Да…
Плохо. Очень плохо.
Я подумала и полезла в саквояж, перегружая золото и прочие нужные вещи по скрытым карманам. Привычка, приобретенная на войне. Натянув на себя запасную кофту, завязала вокруг пояса теплый платок. Руки должны быть свободными и лучше пусть будет жарко, чем холодно.
Эльф, подгоняя лошадей, бегло взглянул на то, чем я занимаюсь, и тут же вернулся к дороге. Ничего, выживу. Лучше быть смешной, чем мертвой.
Жаль, оружия нет. Бредис нас столько тренировал…
Крошечный нож, подарок Ольюшки, укрытый в теплом носке, для защиты не годился, им можно только разозлить. Из оружия с собой только шарик с огнем против эльфийских построек, который случайно остался в кармане, когда я уходила из пещеры. Но он толком не горит, хотя шума от него немало. Да и дорог он мне как память.
Закончив со сборами, я отодвинула к стенке полупустой саквояж и, спокойно сложив руки на коленях, невозмутимо уселась на место.
Обстановка пока не менялась, вороные двигались вперед, но медленно — дорога серпантином круто шла вверх. Эльф сосредоточенно следил за окрестностями, магические светлячки освещали путь.
Не нужно принимать молчание за игнорирование, спокойствие за бездействие, доброту за слабость.
Сенека
ПРОЛОГ
Иол
Дверь внезапно распахнулась и в комнатку, снятую на ночь в убогой таверне на окраине Тирнака, с ворчанием шагнул мой самый страшный ночной кошмар — Райдер.
Горло перехватило. Судорожно стиснула ладонью ворот людского дорожного платья, не в состоянии выдохнуть. То, от чего я убегала столько лет, настигло меня. Сложив руки на груди, я замерла, с ненавистью вглядываясь в мужа.
Райдер вел себя крайне пренебрежительно: с ворчанием плюхнулся на кровать, положил ноги в черных блестящих сапогах на голубое покрывало и с неподдельным возмущением заявил:
— Представляешь? Взял к себе погостить сына, а он разрушил замок! Тот, что на южном краю империи, шестой по счету, но все же… Ты можешь вообразить себе подобное безобразие? — Райдер в наигранном сокрушении сурово покачал головой. — И кому еще такое могло сойти с рук? Я отпустил его с миром. По нему сразу видно, ребенок рос на улице! Без отцовского воспитания!.. Но это позор, вырос разоритель рода! Что скажут люди?! — Дракон продолжил паясничать, произнося это все так, будто мы расстались не сорок лет назад, а только вчера.
Нащупывая кинжал на поясе, я механически ответила:
— Нет у меня никакого сына... — и с раздражением добавила. — Хватит ерничать!
Дракон с досадой отмахнулся:
— Очнулась! Нет у нее сына… Он уже женился! Понимаешь? Женился! Пора внуков нянчить, а ты еще о своем сыне не знаешь?! — В негодовании дракон покачал головой, поправил подушку и устроился на кровати удобнее.
У меня опустились руки. Все отдала, всем пожертвовала, чтобы он не узнал о Андриэле. Отдала самое дорогое — свое дитя. Один Лорм знал, чего мне это стоило! Я помешалась от горя и боли, а он...
Райдер, одетый в костюм из тонкой черной кожи с серебряной отделкой, совершенно не изменился ни внешне, ни внутренне. Сложив руки на груди, злорадно улыбаясь, он с любопытством наблюдал за моей реакцией.
В бешенстве стиснув зубы, я кинула в Райдера эльфийскую стрелу… Которую, не напрягаясь, он ловко поймал. Взорвавшись мириадами искр в его руке, она погасла, не нанеся урона. Дракон демонстративно сдул пыль с ладони, будто я кинула в него подушкой, а не смертельным заклинанием и продолжил беззаботно болтать:
— Кимра, ты где там? Принеси мне вина! Во рту пересохло с этими полетами. Занесло вас к троллям...
— Чего тебе надо? — сухо спросила я, с усилием сложив на груди похолодевшие и дрожащие руки.
— ВИНА! — с раздражением громко сообщил Райдер. — Я хочу вина! Что-то нечетко произношу? В этой хибаре вообще слышали такое слово?
Да, все как всегда, говорить с ним абсолютно невозможно. Поджав губя, отвела взгляд.
Ну что же… Пора подводить итоги.
У меня где-то лежал сурный жемчуг. Яд. Для себя. Сын уже вырос и, судя по словам дракона, может постоять за себя. Если меня не станет, Лорму станет легче, наконец исчезнет позорное пятно в виде сестры, и даже дракону станет легче найти себе более сговорчивую пару. Все будут счастливы.
Сияя радостью от встречи с господином, в комнату вошла моя служанка с подносом, на котором стоял глиняный кувшин с вином и огромные кружки. Мило улыбаясь наглому дракону, она ловко расставила посуду на столе, и подобострастно поклонилась, ожидая нового приказа.
Дракон поднялся и подошел к столу, собираясь налить себе вина.
Наблюдая, как перед Райдером лебезит та, которой я полностью доверяла и подумать не могла, что она связана с драконом, меня одолел гнев. Приблизившись к столу, я рывком скинула на пол все, резким жестом отослала Кимру вон, и сквозь зубы сказала:
— Какого тролля явился, Райдер? Ты испортил мне жизнь, опозорил Лорма, из-за тебя мне пришлось оставить драгоценного сына и каждую ночь горько плакать о том, что чужая женщина кормит и укладывает моего сына спать! — Выговаривая это, я наступала на дракона , с гневом тыкая ему в грудь пальцем, с которого сыпались искры.
С неподдельным сожалением рассматривая, как вино растекается из-под черепков разбитого кувшина по грязным доскам пола, отступая, дракон молчал.
Впору обеспокоиться, но мне хотелось одним ударом уничтожить его как этот кувшин!
— …Ты, ущербный дракон, никому ненужная полукровка, ты со своим проклятьем ломаешь все, к чему прикасаешься! Ты, по сути, ничтожество!..
Он поймал меня за руки и, склонившись к лицу, раздраженно сказал:
— А ты — дикая и высокомерная эльфийская зануда!.. И ты знаешь, что мне от тебя нужно!
Задыхаясь от омерзения, я попятилась…
Райдер желчно усмехнулся.
ГЛАВА ПЕРВАЯ. Случайная встреча
Фиалка
Вот и осень. В прохладном воздухе под высоким прозрачно-голубым небом, едва ощущался горьковатый аромат сухой опавшей листвы. К вечеру воздух остывал, и мир вокруг мало-помалу смирялся с приближением неизбежных холодов.
Я шла по полю, намереваясь коротким тропой дойти до дороги в Лазурь. Чтоб в руках не тащить саквояж, привязала к нему косынку и повесила на плечо. Идти стало легче. Из-под ног вспорхнул жаворонок, но петь не стал — защищать некого, подросшие малыши давно разлетелись.
Наконец я выбралась на дорогу, мощенную гладкими каменными плитами. Из-за холма послышался топот копыт и дребезжание колес по камням. Взволновано всмотрелась вдаль, ожидая того, кто должен вот-вот появиться из-за поворота.
Карета? Может, подвезет? Шум быстро нарастал — повозка двигалась быстро.
К моему немалому огорчению небольшим экипажем, запряженным парой вороных, правил эльф.
Эх, эти не подвозят. Проедет и не заметит. Я расстроено вздохнула и отвернулась, медленно шагая вдоль дороги по траве. Придется идти пешком и дальше…
Сделала шаг и остановилась.
Идти одной, ночью, в этой глуши? Страшно. Наплевав на здравый смысл, решилась: вышла на дорогу и энергичными жестами попросила возницу остановиться.
Эльф, не показывая удивления, раздражения, или что там еще у них положено испытывать при виде подобной наглости, остановил лошадок и склонил голову в ожидании пояснений. Не эльф, а воплощенное внимание.
— Уважаемый... — начала я, но тут вгляделась в его лицо.
Да это тот самый эльф, с которым я недавно столкнулась в саду «Домов над морем», причем, в прямом смысле слова. Как раз читала письмо, полученное от прежней хозяйки, когда наткнулась на одного из постояльцев.
В руках у него было распечатанное послание, видимо, он занимался тем же самым, читал. Удара не произошло только потому, что эльф мягко схватил меня за плечо за секунду до удара. Пережив миг неловкости, я извинилась и ушла.
И вновь случайная встреча на дороге.
Эльф терпеливо воззрился на меня, ожидая пояснений. Я начала с главного:
— Мне страшно идти по этой дороге одной. Вы могли бы подвезти меня хотя бы до ближайшего поселка? Буду вам очень признательна!
— Я еду в Лазурь.
— Я тоже!
Он равнодушно кивнул на пустое место рядом на сиденье и, поднял вожжи, собираясь трогаться.
Я миг замялась возле невысокой дверки — перед ней отсутствовала лестничка для пассажиров, — размышляя, как приличней попасть внутрь экипажа. Пришлось сначала уложить саквояж на пол, потом довольно вульгарно вцепиться в бортик руками, чтобы влезть внутрь. Я приподняла юбки и ловко перекинула ногу через препятствие, словно садясь на коня.
Выдохнув после скачки, я вежливо улыбнулась эльфу и тихо присела рядом, сдерживая громкий выдох. Еле забралась! Мог бы и помочь…
Хотя о чем это я, просто давно с эльфами не общалась, потому глупо ждала с его стороны хоть намека на галантность. Не распахнул дверь, не помог сесть, а чего я хотела? Эльф, и этим все сказано! То, что он согласился подвезти — уже верх вежливости, надо быть благодарной!
Я и была — отодвинулась в уголок и притихла.
Но эльф первым прервал молчание:
— Уволились? — любезно поинтересовался он.
Я удивленно моргнула. Не ожидала услышать такой вопрос. Эльфов дела смертных не волновали, мы для них бабочки-однодневки, которые древних не интересовали. Но все же странный возница ждал моего ответа.
— Тетю навещала... — скрывая растерянность, вежливо отозвалась я.
— Я думал, вы там работаете.
Ага, тоже вспомнил наше столкновение в саду. Я в удивлении подняла брови — отметил вниманием прислугу? Выдающееся достижение для эльфа. Чувствуя себя почти обязанной из-за подобного внимания с его стороны, вежливо пояснила:
— Хотела устроиться работать, но слуги там уже есть, а портних не надо...
— Печально. — Возница покачал головой и вожжами поторопил лошадок.
Мой спутник сосредоточенно правил вороными. Где-то высоко в кронах деревьев весело напевали птицы, словно спутав осень с весной. Приятно пахло высохшей травой. Но чем ближе мы подъезжали к Лазури, тем прохладнее становился воздух. Высокие деревья сменились кустами и все чаще среди пожелтевшей травы торчали огромные камни. Скоро въедем в горы.
Несмотря на шум, тряску и цокот копыт по камням, я боролась со сном, так как последние две ночи из-за тяжких раздумий, больше походили на болезненный бред…
Вдруг, откуда не возьмись, на узкую дорогу из окрестных кустов высыпали вооруженные люди.
Эльф, слегка притормозив, схватился за меч. Только после этого спросонья я осознала, что это разбойники. Сон как рукой сняло. Распахнув в тревоге глаза, напряженно вгляделась вперед. Как раз вчера тетушка рассказывала, что пока королевские войска воевали с порками в приморье, на перевале появились лихие люди.
Оценив обстановку, эльф решил не вступать в бой. Убрал меч обратно и, демонстрируя готовность раздавить копытами любого преградившего путь, крепко огрел кнутом самого дерзкого из бандитов. Затем оглушительно свистнул, подбодряя лошадок бежать быстрее.
Не дыша, я с ужасом вцепилась в сиденье и ни на миг не расслаблялась, пока мы не укатили. Бандиты сделали пару выстрелов из арбалетов, но на такой скорости это было всего лишь самоуспокоение.
Вороные с шумом неслись вперед, содрогаясь от напряженного бега, их дыхание было прерывистым и громким. Эльф полностью сосредоточился на дороге и лошадях. У меня от напряжения по вискам потекли струйки холодного пота.
Через полчаса оглядываясь назад, я с облечением выдохнула. Как хорошо, что набралась наглости и напросилась к древнему в попутчики. Идти мне здесь ночью, да прямо в лапы к разбойничкам!
Дальше ехали молча, эльф подгонял вороных. Вцепившись в подлокотники, вместе с экипажем жестко подпрыгивая на кочках, в душе я поддерживала спешку возницы.
Ночь началась как-то излишне резко. На подъезде к горам внезапно обрушилась темень, укрыв облаками небо и устроив ночь по все правилам.
Я шепотом спросила возницу:
— Не опасно ехать ночью?
— Смотря что считать опасностью... — сухо ответил эльф.
Пожала плечами, так как единственное, что я уловила в его ответе, — эльфу беседовать не хотелось.
Ветерок приносил уже не приятную прохладу, а легкий холодок. Звезды весело мигали, навевая беззаботное настроение, правда, я отдавала себе отчет, что спокойствие продлится, лишь пока нахожусь в коляске и более-менее защищена эльфом.
— Все-таки какие они негодяи! Пока все воевали, они грабили прохожих... — проворчала я и тяжело вздохнула. — Слышала, сборные войска уже покинули побережье. Мой отряд наверно был там...
— Воевали?
О, наконец я его чем-то заинтересовала.
— Я? Нет... брат воевал, я готовила и стирала, — улыбнулась я, наблюдая, как в глазах эльфа мой статус окончательно опустился до неизведанных глубин.
Ну, ничего, я не в том положении, чтобы волноваться о том, что обо мне подумает случайный спутник. И даже наивно считаю, что лгать случайным попутчикам и болтовней набивать себе цену, просто глупо.
Я беспечно улыбнулась:
— Хорошо, что порков в приморье остановили и все быстро кончилось.
— Угу...
От мыслей об Ольюшке и отряде, я вернулась к Лелю и тому, что случилось позже.
Чтобы не думать о нем в тысячный раз, вспомнила как мы с мамой и папой проводили подобные вечера. Я восседала за большим столом, в высоком деревянном кресле как взрослая, чему очень радовалась, прислушиваясь к спокойным беседам родителей.
Любимая часть детских воспоминаний, когда на улице становилось темно. Я приносила из кухни красивую медную лампу и ставила ее в центре стола, а папа ее зажигал, пока мама делала нам чай.
В камине весело пылал огонь, в комнате было радостно и удивительно уютно. И чем ненастней было на улице, тем лучше было дома. Мои родители любили друг друга, и эти волны безоблачной радости щедро попадали на меня. Конечно, тогда я не осознавала, насколько мне повезло. Это понимание пришло позже, когда детство осталось в прошлом.
Всего три года назад я счастливо жила с родителями в нашем домике. Затем в Ракушечнике, моем родном поселке, появилась лихорадка "черный камень", так называли страшную болезнь, от которой в течение нескольких часов больной чернел и умирал, твердея как камень. Родители, при появлении первых слухов о страшных смертях, отправили меня к тете в "Дома над морем". И мне осталось только страдать, представляя, как там папа и мама мучаются от боли, когда выяснилось, что в Ракушечнике все заболели.
Когда из Лазури прибыли маги, обуздавшие болезнь, они сожгли поселок полностью, не оставив камня на камне. От самых моих любимых людей ничего не осталось, будто их никогда и не было…
От этих мыслей я горько вздохнула, но тут эльф сбавил скорость, давая лошадкам отдышаться, чем отвлек меня от тяжелых воспоминаний.
Дорога начала подниматься в горы. Не знаю, было ли это предчувствием опасности, но, не успев проехать до следующего поворота, я будто почуяла повисшее в воздухе напряжение. По спине пробежал холодок и неприятное ощущение, что за нами наблюдают.
Раньше ездила здесь совершенно спокойно, но сегодня все было иначе. Я повернулась к эльфу, пытаясь разглядеть выражения его лица при свете звезд. Вероятно, он тоже что-то почуял, так как запустил вперед два светлячка.
— Вам тоже кажется, что за нами кто-то наблюдает? — прошептала я, с легкой опаской, что эльф не удостоит меня ответом.
— Да…
Плохо. Очень плохо.
Я подумала и полезла в саквояж, перегружая золото и прочие нужные вещи по скрытым карманам. Привычка, приобретенная на войне. Натянув на себя запасную кофту, завязала вокруг пояса теплый платок. Руки должны быть свободными и лучше пусть будет жарко, чем холодно.
Эльф, подгоняя лошадей, бегло взглянул на то, чем я занимаюсь, и тут же вернулся к дороге. Ничего, выживу. Лучше быть смешной, чем мертвой.
Жаль, оружия нет. Бредис нас столько тренировал…
Крошечный нож, подарок Ольюшки, укрытый в теплом носке, для защиты не годился, им можно только разозлить. Из оружия с собой только шарик с огнем против эльфийских построек, который случайно остался в кармане, когда я уходила из пещеры. Но он толком не горит, хотя шума от него немало. Да и дорог он мне как память.
Закончив со сборами, я отодвинула к стенке полупустой саквояж и, спокойно сложив руки на коленях, невозмутимо уселась на место.
Обстановка пока не менялась, вороные двигались вперед, но медленно — дорога серпантином круто шла вверх. Эльф сосредоточенно следил за окрестностями, магические светлячки освещали путь.
