– Давай выключим, тебе же неприятно, – предложила Дана.
– Это отвратительно. Но я должен знать, через что ты прошла.
16.
Амир поцеловал её и велел никуда не уходить. Собирался на работу, обещал зайти за ней на обед.
И всё.
Он уже был в дверях, когда Дана не выдержала:
– А подарок?
Остановился. Сделал виноватое лицо:
– Данечка, прости! Я же опять про него забыл!
Прошёл в кабинет, вытащил две коробки и вручил Дане. Она взяла и уставилась в изумлении.
Через прозрачную стенку алела яркая огромная роза.
– Она в консервации, – пояснил Амир. – Пока не открываешь её, не завянет. Очень долгое время.
– Она… живая? – дыхание перехватило от восхищения.
– Разумеется. Открывай.
Замотала головой. Ужасна сама мысль, что эта красота завянет.
– Данечка, открывай. Она всё равно со временем засохнет. Вечно там храниться не будет.
– Ну и пусть, – упрямо возразила Дана. – Подольше полежит.
– Она гораздо красивее без упаковки.
Уставилась в пол и пробормотала:
– Потом открою.
Вздохнул.
– Как хочешь.
Дана радостно отставила розу и ухватила вторую коробку. Её пришлось открыть – хотя не хотелось. А вдруг там тоже что-то законсервированное?
Но внутри, в тонких пластиковых контейнерах, слоями лежали стразы.
Она ахнула, не веря своим глазам. Хрустальные блики, мерцающие нанопокрытия, светящиеся основания… Разные цвета, формы, размеры. Откуда?..
– Где ты их взял?!
– На Земле, разумеется.
– Но… как ты узнал…
– Да никак, маленькая, не льсти мне. Я просто нашёл номер магазина в Москве, позвонил туда, попросил мне собрать что-нибудь для девушки, которая танцует и шьёт костюмы сама. У них что-то вроде товаров для танца живота.
– На Земле? Ты же летал туда… к министру? Когда ты успел?
– Между делом. Мне даже подвезли куда надо за отдельную плату. Ладно, малышка, мне пора. Работу никто за меня не сделает.
17.
Роза алела сквозь прозрачное покрытие, такая яркая, что лепестки, казалось, светились. Дана сидела с шитьём, перебирала стразы, прикладывала их к тканям, рисовала модели костюмов. Делать ничего не хотелось, третий день без стимулятора давал о себе знать. Но коробка, сияющая драгоценными искорками, не отпускала. Такие великолепные украшения она видела первый раз. Даже подумать страшно, сколько они могут стоить!
Несколько часов она просидела, перебирая и рассматривая их, пришивала на недоделанные костюмы. Пока выбирала самые плохонькие, но и они казались роскошными по сравнению с теми, которые были раньше.
Амир пришёл за ней, когда глаза уже начали болеть, а пальцы перестали гнуться.
Дана бросила всё прямо на кровати и выбежала навстречу. Нерешительно замерла, но он протянул руки, и девушка скользнула в его объятия.
– Спасибо, – почти пошептала, прижимаясь щекой к его груди. – Такие замечательные подарки!
– Я рад, что угадал. Пошли обедать.
По пути в столовую по-прежнему множество незнакомцев здоровались с Амиром, но одну из них он окликнул и ухватил за локоть:
– Слава, подожди-ка! У меня к тебе просьба.
Красивая девушка, стройная, с пышной причёской и огромными глазами. Дана ощутила укол беспокойства.
– Амир Василич, просьбы перед обедом? – весело и деланно-удивлённо спросила та.
– Это назавтра, на после обеда. Ты же работала вчера сутки?
– Да.
– Я хотел попросить тебе помочь Дане. Ей нужно пройтись по магазинам, а мне совершенно некогда.
Девушка широко улыбнулась Дане:
– Да без проблем! Такую просьбу – всегда с удовольствием!
– Дана, – сказал Амир, – это Ярослава. Поможет тебе приобрести всё, чего не хватает для жизни здесь. И обновите гардероб заодно. Слава, я пришлю тебе номер счёта – специально определённая сумма. В качестве моей личной благодарности можешь и себе чего-нибудь набрать.
Ярослава посмотрела в маленький экран на запястье:
– Пришло. Вижу. Ого!
Она подняла ошарашенный взгляд на Рахимова:
– Амир Василевич! Это же… несколько зарплат!
– Нет, это как раз моя зарплата. И не волнуйся, не последняя. Я не хочу, чтобы Дана экономила, а она попытается. Так что принимать решения – это на тебе. Этой суммой можете распоряжаться совершенно свободно. – Он нахмурился, – этого вообще хватит? Я слабо представляю, что может понадобиться женщине.
– Вполне хватит. На Ганимеде столько трудно потратить. У нас здесь всё хорошее и качественное, но изысков вроде лесных трюфелей и шампуней с хлопьями золота не встречается. Впрочем, вы же сами определяете поставщиков в городе.
Амир кивнул и сказал Дане:
– Значит, определите с Ярославой, что тебе надо, и будешь её слушаться. Гардероб тоже не мешало бы сменить. Что-нибудь…
Он закусил губу, нахмурился. Подумал. Покачал головой:
– Что-нибудь деловое, что ли. Более... строгое.
– Поняла, Амир Василич! – бодро отозвалась Ярослава. – Дана, я завтра за тобой зайду после обеда!
– Спасибо, и не смею больше задерживать, – улыбнулся Амир как-то облегчённо.
18.
В этот раз дорога до столовой оказалась ещё интереснее. В том смысле, что не все встречи оказались раздражающими.
Дана от удивления остановилась и тихо охнула: в углу коридора невозмутимо сидел большой чёрно-белый кот.
– Это… это голограмма?
Амир посмотрел в указанном направлении и улыбнулся:
– Нет, что ты. Обычный кот. Их тут много кто держит. Собаки есть. Рыбки. Грызуны запрещены, и птицы. Насекомые и пауки. Змеи. А таких можно. Нравится?
Он подошёл к равнодушному животному, протянул руку. Тот обнюхал пальцы и потёрся мордой.
Амир подхватил кота и принёс Дане:
– Можешь погладить.
Девушка обняла зверя и принялась гладить и чесать за ухом. Тот не возражал, и даже начал тихонько урчать.
– Какой замечательный! – с восторгом сказала Дана на ухо коту. Он и не собирался протестовать и убегать, как те кошки, которых она видела раньше, в детстве. – Тёплый…
– Пойдём на обед, Данечка.
С сожалением она оставила зверя.
– Хочешь, заведём тебе такого. Возьмём котёнка. Будешь с ним играть и воспитывать.
– Нет, нет! – испугалась девушка. – Не надо!
– Почему нет? Они не проблемные, возни не так много.
– Я не могу взять на себя ответственность… Я не уверена, что смогу о себе-то позаботиться, а кот… Амир, как я его смогу бросить, если что?
– Никак. Тебе не надо его бросать. Заботиться о тебе буду я.
– Нет. Не надо, – твёрдо сказала Дана, пытаясь закрыть тему.
19.
Весь вечер Дана провела одна в квартире. Амир работал допоздна.
Еле заставила себя потанцевать. Может, к лучшему, что завтра её посмотрит врач? Выпишет какой-нибудь стимулятор, и Амир не будет возражать.
Апатия и слабость портили и настроение тоже. Танцы подняли его – но чуть-чуть.
Она ждала конца ужина с нетерпением. Чтобы остаться вдвоём, без кучи знакомых и его коллег, без его работы. Хотелось чего-то похожего на предыдущие ночи, ведь она должна удержать его внимание. Дана знает только один способ. Сколько бы он не говорил об общении, танцах, но с тех пор, как они прибыли на Ганимед, Амира интересовало только одно. Он, разумеется, продолжал заботиться о ней – но теперь предпочитал перепоручать кому-нибудь.
Всё общение с Даной сводилось к одному. И надо очень постараться, чтобы не разочаровать его. Теперь, когда она поняла, что от неё требуется, будет гораздо легче. Вряд ли она сможет изобразить то, что Амир хочет, и не раскрыться, с ним очень трудно притворяться. Дана и так уже притворяется, причём так, что даже представить трудно, что будет, когда обман раскроется.
Нет, больше никаких притворств. Если он хочет от неё таких эмоций – Дана должна их испытывать. Но как он это делает? Если сам секс зачастую оставляет её равнодушной, а пара хитрых поцелуев меняет ситуацию?
И что это за странные чувства, когда всё тело охватывает дрожь, кровь словно закипает, кожа горит и дыхание перехватывает? Когда она совершенно забывает о том, что тоже должна что-то делать и принимать участие в процессе?
Дане это не нравилось. Вернее, очень нравилось, но так нельзя.
Перед сном Амир пустил её в душ первой, и дождаться его оказалось непосильной задачей.
Честно сидела на краю кровати, стараясь не заснуть, и ждала. Но у неё ничего не вышло.
20.
А утром Амир извиняющимся тоном сказал Дане, что ей не стоит завтракать.
Нет так нет, не проблема. Обидно то, что сам Амир на завтрак пошёл. Мол, у него режим. Нет, Дана всё понимает, и полностью согласна. Но одно дело пропустить завтрак на станции Сатурна, где он и состоял из каши на воде и чая. А другое дело – лишиться чего-то вкусного и аппетитного, и плюс великолепного десерта и фруктов. Особенно жалко фрукты. Чуть ли не каждый раз она пробовала что-нибудь новое.
Но ей предстояло сдавать анализы.
Она бы снова не пошла к врачу, если бы Амир не отвёл её за руку. Страшно – невероятно. Опять будут колоть, засовывать разные инструменты, водить холодными мокрыми штуками… Дана боялась всего. И ещё больше – выводов врача. После них приходилось пить и есть отвратительные вещи, делать болезненные процедуры, и, самое главное, врач мог разрешить самую неприятную работу. А он обычно разрешал.
Нет, сами-то они были очень дружелюбные, внимательные. Это пугало ещё сильнее.
Вот и Евгений Дмитриевич оказался приятным в общении, вежливым человеком.
Удивил он, когда попросил Амира выйти. Мол, Дане будет свободней.
Дана с этим согласилась – но молча.
А вот сам Амир – не особенно, судя по выражению лица. Спорить не стал, попросил врача только посидеть в его кабинете по соседству – надо работать.
Но совсем не ушёл.
Напутствие рассказывать врачу всё, без ограничений, пугало. Дана вообще не понимала – зачем рассказывать? Он же врач. Пусть сам смотрит.
Но Амира ослушаться не решилась. Покорно объяснила, чем занималась, как долго, ответила на все вопросы.
Пока они разговаривали, улыбчивая, деловитая медсестра взяла у неё несколько проб крови. Дана даже не дёрнулась, чем заслужила одобрение обоих.
– Гляди сюда, – Евгений Дмитриевич поднял длинный пинцет в её лицу. – Это капсула с нанороботом. Как только он окажется в тебе, оболочка растворится, и прибор начнёт собирать информацию. Потом мы извлечём его. Таких понадобиться несколько, в сосуды, в лёгкие, желудок, и гинекологический, пожалуй. Ты не боишься?
Дана подняла на него полные ужаса глаза и решительно сказала:
– Не боюсь. Давайте.
Пока собирались данные, врач просматривал её медицинские файлы. Поначалу он выглядел озадаченным, потом начал злиться.
– Дана, – сдерживаясь, спросил. – Кто это вообще заполнял? Что значат вообще эти все «от лечения отказалась», «от обследования отказалась», «от прививок отказалась»? Извините, но как вас допустили на космическую станцию при всём этом?
– Минимальные необходимые процедуры пройдены! – испугалась Дана. – То, что надо, я делала!
– Почему вы так сопротивляетесь остальному? – терпеливо спрашивал доктор. – Если у вас понижено давление и масса тела, повышена кислотность желудка, подозрение на несколько заболеваний – зачем вы отказывались от обследования и лечения? Просто из-за нервов?
Отказывалась? Дана не отказывалась!
– Но я делала всё, что мне говорили!
Лицо доктора помрачнело, и он чуть сжал губы, листая документы.
– Хорошо, вот, отказ от обследования – ваша подпись?
– Д-да… – испуганно ответила Дана. Этот доктор разозлился на неё, а она так и не поняла, за что.
– Зачем? Почему бы вам просто не сделать УЗИ? Это же совершенно не страшная процедура!
Дана не знала, что ответить, потому что не понимала, о чём речь. Просто сжалась и уткнула взгляд в колени.
– Простите, – выдохнул врач. – Я не должен был так реагировать. Понимаю теперь, почему Амир Василевич так торопил меня. Вам всё-таки стоит хотя бы обследоваться. Зря вы так упорно отказывались раньше.
– Я правда делала всё, что мне говорили! – взмолилась Дана. Что она сделала не так? Ведь врач на Сатурне не сердился на неё, и не жаловался. В чём тогда дело сейчас?
– Ваша? – Евгений Дмитриевич сунул ей под нос электронную подпись. Дана кивнула. – И зачем вы тогда подписали?
– Так сказали…
Врач вздохнул и покачал головой. Потом позвал:
– Амир Василевич, можно вас?
Тот появился мгновенно, словно ждал. Доктор подвинул к нему экран с медицинскими файлами Даны:
– Посмотрите сюда.
Амир смотрел недолго. Одну страницу пробежал глазами, вторую…
– Дана, – тихо спросил он наконец. – Ты отказывалась от медицинских процедур?
– Нет-нет, – мотнула она головой в отчаянии. – Я делала то, что мне говорили!
– Подписывала это?
Она кивнула.
– А ты смотрела, что это?
– Я всё равно ничего не пойму, – жалобно сказала Дана. – Я же не врач!
Веки и уголки губ его напряглись. На что он злится? Тихо повторила:
– Я же делала всё, что говорил врач…
– Не сомневаюсь, – тяжело сказал Амир, а Евгений Дмитриевич, кажется, тоже помрачнел:
– Но так же не может быть! – он покачал головой.
– Может. Вот почему я и должен присутствовать.
– Зачем… зачем бы… – доктор никак не мог подобрать слова.
– Полагаю, опять экономия.
– Но за это можно лишиться лицензии! – возмутился Евгений Дмитриевич.
– В поясе Койпера не нужна лицензия. Сделайте все необходимые процедуры. Дана не будет отказываться.
– Нет-нет! Сделаю всё, что надо! – с жаром пообещала Дана. Кажется, Амир сердится не на неё, и от этого стало гораздо легче.
21.
Медсестра отвела Дану в соседнее помещение – огромное, уставленное устрашающими устройствами, и Амир проследовал за ними. Выгнать удалось только на гинекологический осмотр.
Но вернулся сразу, как только он закончился. Придвинул стул ближе к столу и сел.
Евгений Дмитриевич уже смирился и комментировал результаты для обоих. Хотя Дана предпочла бы, чтобы Амир этого не знал.
Столько всего жуткого! Точно бросит. Зачем ему такая больная?
Хотя может доктор ошибся? Дана не чувствовала себя так, как он описывал.
– Странно, что болит, по вашим словам, Дана, только желудок. Фактически, весь желудочно-кишечный тракт не работает, как надо. И это не удивительно. Ваша так называемая диета в медицинских файлах – она же не имеет никаких оснований! Она, может, способствует похудению, но у вас астеническое телосложение, вы бы и так были худенькой. Просто вы не получали достаточно витаминов и минералов, и большая часть симптомов от этого. Я вам выпишу витаминные комплексы, и, разумеется, диета нужна – но совсем другая. Ваши сосуды… Амир Василевич, вы уверены, что в возрасте ошибка? Двадцать семь лет больше соответствует состоянию организма, а внешность – здесь есть упоминание о процедурах регенерации кожи.
– Дана, тебе ведь двадцать на самом деле?
Соврать Амиру трудно, особенно когда он смотрит в упор.
– Двадцать, это точно.
Евгений Дмитриевич нахмурился:
– Но тогда… преждевременное старение? Сосуды… – он перечитывал результаты. – Вот эти образования во внутренних органах… И регенерация кожи. Дана, а у вас не было лучевой болезни?
Она покачала головой:
– Вроде нет…
Амир подался вперёд:
– Дана, ты на Пане бывала до нас?
Она покачала головой:
– Да, но с челнока не выходила.
– А с Земли тебя как везли?
Тревога закралась в сердце, сжалась в груди. Они говорят о чём-то страшном?
– В багажном отсеке. Так надо было! – сразу уточнила Дана, полагая, что Амиру это может не понравится. – Меня прятали там! Меня бы убили иначе!
– Но есть багажные отсеки с лучевой защитой, – его голос звучал глухо.
– Это отвратительно. Но я должен знать, через что ты прошла.
16.
Амир поцеловал её и велел никуда не уходить. Собирался на работу, обещал зайти за ней на обед.
И всё.
Он уже был в дверях, когда Дана не выдержала:
– А подарок?
Остановился. Сделал виноватое лицо:
– Данечка, прости! Я же опять про него забыл!
Прошёл в кабинет, вытащил две коробки и вручил Дане. Она взяла и уставилась в изумлении.
Через прозрачную стенку алела яркая огромная роза.
– Она в консервации, – пояснил Амир. – Пока не открываешь её, не завянет. Очень долгое время.
– Она… живая? – дыхание перехватило от восхищения.
– Разумеется. Открывай.
Замотала головой. Ужасна сама мысль, что эта красота завянет.
– Данечка, открывай. Она всё равно со временем засохнет. Вечно там храниться не будет.
– Ну и пусть, – упрямо возразила Дана. – Подольше полежит.
– Она гораздо красивее без упаковки.
Уставилась в пол и пробормотала:
– Потом открою.
Вздохнул.
– Как хочешь.
Дана радостно отставила розу и ухватила вторую коробку. Её пришлось открыть – хотя не хотелось. А вдруг там тоже что-то законсервированное?
Но внутри, в тонких пластиковых контейнерах, слоями лежали стразы.
Она ахнула, не веря своим глазам. Хрустальные блики, мерцающие нанопокрытия, светящиеся основания… Разные цвета, формы, размеры. Откуда?..
– Где ты их взял?!
– На Земле, разумеется.
– Но… как ты узнал…
– Да никак, маленькая, не льсти мне. Я просто нашёл номер магазина в Москве, позвонил туда, попросил мне собрать что-нибудь для девушки, которая танцует и шьёт костюмы сама. У них что-то вроде товаров для танца живота.
– На Земле? Ты же летал туда… к министру? Когда ты успел?
– Между делом. Мне даже подвезли куда надо за отдельную плату. Ладно, малышка, мне пора. Работу никто за меня не сделает.
17.
Роза алела сквозь прозрачное покрытие, такая яркая, что лепестки, казалось, светились. Дана сидела с шитьём, перебирала стразы, прикладывала их к тканям, рисовала модели костюмов. Делать ничего не хотелось, третий день без стимулятора давал о себе знать. Но коробка, сияющая драгоценными искорками, не отпускала. Такие великолепные украшения она видела первый раз. Даже подумать страшно, сколько они могут стоить!
Несколько часов она просидела, перебирая и рассматривая их, пришивала на недоделанные костюмы. Пока выбирала самые плохонькие, но и они казались роскошными по сравнению с теми, которые были раньше.
Амир пришёл за ней, когда глаза уже начали болеть, а пальцы перестали гнуться.
Дана бросила всё прямо на кровати и выбежала навстречу. Нерешительно замерла, но он протянул руки, и девушка скользнула в его объятия.
– Спасибо, – почти пошептала, прижимаясь щекой к его груди. – Такие замечательные подарки!
– Я рад, что угадал. Пошли обедать.
По пути в столовую по-прежнему множество незнакомцев здоровались с Амиром, но одну из них он окликнул и ухватил за локоть:
– Слава, подожди-ка! У меня к тебе просьба.
Красивая девушка, стройная, с пышной причёской и огромными глазами. Дана ощутила укол беспокойства.
– Амир Василич, просьбы перед обедом? – весело и деланно-удивлённо спросила та.
– Это назавтра, на после обеда. Ты же работала вчера сутки?
– Да.
– Я хотел попросить тебе помочь Дане. Ей нужно пройтись по магазинам, а мне совершенно некогда.
Девушка широко улыбнулась Дане:
– Да без проблем! Такую просьбу – всегда с удовольствием!
– Дана, – сказал Амир, – это Ярослава. Поможет тебе приобрести всё, чего не хватает для жизни здесь. И обновите гардероб заодно. Слава, я пришлю тебе номер счёта – специально определённая сумма. В качестве моей личной благодарности можешь и себе чего-нибудь набрать.
Ярослава посмотрела в маленький экран на запястье:
– Пришло. Вижу. Ого!
Она подняла ошарашенный взгляд на Рахимова:
– Амир Василевич! Это же… несколько зарплат!
– Нет, это как раз моя зарплата. И не волнуйся, не последняя. Я не хочу, чтобы Дана экономила, а она попытается. Так что принимать решения – это на тебе. Этой суммой можете распоряжаться совершенно свободно. – Он нахмурился, – этого вообще хватит? Я слабо представляю, что может понадобиться женщине.
– Вполне хватит. На Ганимеде столько трудно потратить. У нас здесь всё хорошее и качественное, но изысков вроде лесных трюфелей и шампуней с хлопьями золота не встречается. Впрочем, вы же сами определяете поставщиков в городе.
Амир кивнул и сказал Дане:
– Значит, определите с Ярославой, что тебе надо, и будешь её слушаться. Гардероб тоже не мешало бы сменить. Что-нибудь…
Он закусил губу, нахмурился. Подумал. Покачал головой:
– Что-нибудь деловое, что ли. Более... строгое.
– Поняла, Амир Василич! – бодро отозвалась Ярослава. – Дана, я завтра за тобой зайду после обеда!
– Спасибо, и не смею больше задерживать, – улыбнулся Амир как-то облегчённо.
ГЛАВА 5
18.
В этот раз дорога до столовой оказалась ещё интереснее. В том смысле, что не все встречи оказались раздражающими.
Дана от удивления остановилась и тихо охнула: в углу коридора невозмутимо сидел большой чёрно-белый кот.
– Это… это голограмма?
Амир посмотрел в указанном направлении и улыбнулся:
– Нет, что ты. Обычный кот. Их тут много кто держит. Собаки есть. Рыбки. Грызуны запрещены, и птицы. Насекомые и пауки. Змеи. А таких можно. Нравится?
Он подошёл к равнодушному животному, протянул руку. Тот обнюхал пальцы и потёрся мордой.
Амир подхватил кота и принёс Дане:
– Можешь погладить.
Девушка обняла зверя и принялась гладить и чесать за ухом. Тот не возражал, и даже начал тихонько урчать.
– Какой замечательный! – с восторгом сказала Дана на ухо коту. Он и не собирался протестовать и убегать, как те кошки, которых она видела раньше, в детстве. – Тёплый…
– Пойдём на обед, Данечка.
С сожалением она оставила зверя.
– Хочешь, заведём тебе такого. Возьмём котёнка. Будешь с ним играть и воспитывать.
– Нет, нет! – испугалась девушка. – Не надо!
– Почему нет? Они не проблемные, возни не так много.
– Я не могу взять на себя ответственность… Я не уверена, что смогу о себе-то позаботиться, а кот… Амир, как я его смогу бросить, если что?
– Никак. Тебе не надо его бросать. Заботиться о тебе буду я.
– Нет. Не надо, – твёрдо сказала Дана, пытаясь закрыть тему.
19.
Весь вечер Дана провела одна в квартире. Амир работал допоздна.
Еле заставила себя потанцевать. Может, к лучшему, что завтра её посмотрит врач? Выпишет какой-нибудь стимулятор, и Амир не будет возражать.
Апатия и слабость портили и настроение тоже. Танцы подняли его – но чуть-чуть.
Она ждала конца ужина с нетерпением. Чтобы остаться вдвоём, без кучи знакомых и его коллег, без его работы. Хотелось чего-то похожего на предыдущие ночи, ведь она должна удержать его внимание. Дана знает только один способ. Сколько бы он не говорил об общении, танцах, но с тех пор, как они прибыли на Ганимед, Амира интересовало только одно. Он, разумеется, продолжал заботиться о ней – но теперь предпочитал перепоручать кому-нибудь.
Всё общение с Даной сводилось к одному. И надо очень постараться, чтобы не разочаровать его. Теперь, когда она поняла, что от неё требуется, будет гораздо легче. Вряд ли она сможет изобразить то, что Амир хочет, и не раскрыться, с ним очень трудно притворяться. Дана и так уже притворяется, причём так, что даже представить трудно, что будет, когда обман раскроется.
Нет, больше никаких притворств. Если он хочет от неё таких эмоций – Дана должна их испытывать. Но как он это делает? Если сам секс зачастую оставляет её равнодушной, а пара хитрых поцелуев меняет ситуацию?
И что это за странные чувства, когда всё тело охватывает дрожь, кровь словно закипает, кожа горит и дыхание перехватывает? Когда она совершенно забывает о том, что тоже должна что-то делать и принимать участие в процессе?
Дане это не нравилось. Вернее, очень нравилось, но так нельзя.
Перед сном Амир пустил её в душ первой, и дождаться его оказалось непосильной задачей.
Честно сидела на краю кровати, стараясь не заснуть, и ждала. Но у неё ничего не вышло.
20.
А утром Амир извиняющимся тоном сказал Дане, что ей не стоит завтракать.
Нет так нет, не проблема. Обидно то, что сам Амир на завтрак пошёл. Мол, у него режим. Нет, Дана всё понимает, и полностью согласна. Но одно дело пропустить завтрак на станции Сатурна, где он и состоял из каши на воде и чая. А другое дело – лишиться чего-то вкусного и аппетитного, и плюс великолепного десерта и фруктов. Особенно жалко фрукты. Чуть ли не каждый раз она пробовала что-нибудь новое.
Но ей предстояло сдавать анализы.
Она бы снова не пошла к врачу, если бы Амир не отвёл её за руку. Страшно – невероятно. Опять будут колоть, засовывать разные инструменты, водить холодными мокрыми штуками… Дана боялась всего. И ещё больше – выводов врача. После них приходилось пить и есть отвратительные вещи, делать болезненные процедуры, и, самое главное, врач мог разрешить самую неприятную работу. А он обычно разрешал.
Нет, сами-то они были очень дружелюбные, внимательные. Это пугало ещё сильнее.
Вот и Евгений Дмитриевич оказался приятным в общении, вежливым человеком.
Удивил он, когда попросил Амира выйти. Мол, Дане будет свободней.
Дана с этим согласилась – но молча.
А вот сам Амир – не особенно, судя по выражению лица. Спорить не стал, попросил врача только посидеть в его кабинете по соседству – надо работать.
Но совсем не ушёл.
Напутствие рассказывать врачу всё, без ограничений, пугало. Дана вообще не понимала – зачем рассказывать? Он же врач. Пусть сам смотрит.
Но Амира ослушаться не решилась. Покорно объяснила, чем занималась, как долго, ответила на все вопросы.
Пока они разговаривали, улыбчивая, деловитая медсестра взяла у неё несколько проб крови. Дана даже не дёрнулась, чем заслужила одобрение обоих.
– Гляди сюда, – Евгений Дмитриевич поднял длинный пинцет в её лицу. – Это капсула с нанороботом. Как только он окажется в тебе, оболочка растворится, и прибор начнёт собирать информацию. Потом мы извлечём его. Таких понадобиться несколько, в сосуды, в лёгкие, желудок, и гинекологический, пожалуй. Ты не боишься?
Дана подняла на него полные ужаса глаза и решительно сказала:
– Не боюсь. Давайте.
Пока собирались данные, врач просматривал её медицинские файлы. Поначалу он выглядел озадаченным, потом начал злиться.
– Дана, – сдерживаясь, спросил. – Кто это вообще заполнял? Что значат вообще эти все «от лечения отказалась», «от обследования отказалась», «от прививок отказалась»? Извините, но как вас допустили на космическую станцию при всём этом?
– Минимальные необходимые процедуры пройдены! – испугалась Дана. – То, что надо, я делала!
– Почему вы так сопротивляетесь остальному? – терпеливо спрашивал доктор. – Если у вас понижено давление и масса тела, повышена кислотность желудка, подозрение на несколько заболеваний – зачем вы отказывались от обследования и лечения? Просто из-за нервов?
Отказывалась? Дана не отказывалась!
– Но я делала всё, что мне говорили!
Лицо доктора помрачнело, и он чуть сжал губы, листая документы.
– Хорошо, вот, отказ от обследования – ваша подпись?
– Д-да… – испуганно ответила Дана. Этот доктор разозлился на неё, а она так и не поняла, за что.
– Зачем? Почему бы вам просто не сделать УЗИ? Это же совершенно не страшная процедура!
Дана не знала, что ответить, потому что не понимала, о чём речь. Просто сжалась и уткнула взгляд в колени.
– Простите, – выдохнул врач. – Я не должен был так реагировать. Понимаю теперь, почему Амир Василевич так торопил меня. Вам всё-таки стоит хотя бы обследоваться. Зря вы так упорно отказывались раньше.
– Я правда делала всё, что мне говорили! – взмолилась Дана. Что она сделала не так? Ведь врач на Сатурне не сердился на неё, и не жаловался. В чём тогда дело сейчас?
– Ваша? – Евгений Дмитриевич сунул ей под нос электронную подпись. Дана кивнула. – И зачем вы тогда подписали?
– Так сказали…
Врач вздохнул и покачал головой. Потом позвал:
– Амир Василевич, можно вас?
Тот появился мгновенно, словно ждал. Доктор подвинул к нему экран с медицинскими файлами Даны:
– Посмотрите сюда.
Амир смотрел недолго. Одну страницу пробежал глазами, вторую…
– Дана, – тихо спросил он наконец. – Ты отказывалась от медицинских процедур?
– Нет-нет, – мотнула она головой в отчаянии. – Я делала то, что мне говорили!
– Подписывала это?
Она кивнула.
– А ты смотрела, что это?
– Я всё равно ничего не пойму, – жалобно сказала Дана. – Я же не врач!
Веки и уголки губ его напряглись. На что он злится? Тихо повторила:
– Я же делала всё, что говорил врач…
– Не сомневаюсь, – тяжело сказал Амир, а Евгений Дмитриевич, кажется, тоже помрачнел:
– Но так же не может быть! – он покачал головой.
– Может. Вот почему я и должен присутствовать.
– Зачем… зачем бы… – доктор никак не мог подобрать слова.
– Полагаю, опять экономия.
– Но за это можно лишиться лицензии! – возмутился Евгений Дмитриевич.
– В поясе Койпера не нужна лицензия. Сделайте все необходимые процедуры. Дана не будет отказываться.
– Нет-нет! Сделаю всё, что надо! – с жаром пообещала Дана. Кажется, Амир сердится не на неё, и от этого стало гораздо легче.
21.
Медсестра отвела Дану в соседнее помещение – огромное, уставленное устрашающими устройствами, и Амир проследовал за ними. Выгнать удалось только на гинекологический осмотр.
Но вернулся сразу, как только он закончился. Придвинул стул ближе к столу и сел.
Евгений Дмитриевич уже смирился и комментировал результаты для обоих. Хотя Дана предпочла бы, чтобы Амир этого не знал.
Столько всего жуткого! Точно бросит. Зачем ему такая больная?
Хотя может доктор ошибся? Дана не чувствовала себя так, как он описывал.
– Странно, что болит, по вашим словам, Дана, только желудок. Фактически, весь желудочно-кишечный тракт не работает, как надо. И это не удивительно. Ваша так называемая диета в медицинских файлах – она же не имеет никаких оснований! Она, может, способствует похудению, но у вас астеническое телосложение, вы бы и так были худенькой. Просто вы не получали достаточно витаминов и минералов, и большая часть симптомов от этого. Я вам выпишу витаминные комплексы, и, разумеется, диета нужна – но совсем другая. Ваши сосуды… Амир Василевич, вы уверены, что в возрасте ошибка? Двадцать семь лет больше соответствует состоянию организма, а внешность – здесь есть упоминание о процедурах регенерации кожи.
– Дана, тебе ведь двадцать на самом деле?
Соврать Амиру трудно, особенно когда он смотрит в упор.
– Двадцать, это точно.
Евгений Дмитриевич нахмурился:
– Но тогда… преждевременное старение? Сосуды… – он перечитывал результаты. – Вот эти образования во внутренних органах… И регенерация кожи. Дана, а у вас не было лучевой болезни?
Она покачала головой:
– Вроде нет…
Амир подался вперёд:
– Дана, ты на Пане бывала до нас?
Она покачала головой:
– Да, но с челнока не выходила.
– А с Земли тебя как везли?
Тревога закралась в сердце, сжалась в груди. Они говорят о чём-то страшном?
– В багажном отсеке. Так надо было! – сразу уточнила Дана, полагая, что Амиру это может не понравится. – Меня прятали там! Меня бы убили иначе!
– Но есть багажные отсеки с лучевой защитой, – его голос звучал глухо.
