Я струюсь по твоим венам,
Я проникаю тебе под кожу,
От тоски ты лезешь на стены,
И кричишь в пустоту: «О Боже!»
Паутина страха съедает,
Мной заполнена чаша терпенья,
В сердце гулко твоем громыхая,
Наступают ночи забвенья…
Так проклятье мое свершилось -
Умер ты, а я воссияла,
Боль внутри меня прекратилась,
Я не я, если б тебя не распяла.
Я проникаю тебе под кожу,
От тоски ты лезешь на стены,
И кричишь в пустоту: «О Боже!»
Паутина страха съедает,
Мной заполнена чаша терпенья,
В сердце гулко твоем громыхая,
Наступают ночи забвенья…
Так проклятье мое свершилось -
Умер ты, а я воссияла,
Боль внутри меня прекратилась,
Я не я, если б тебя не распяла.