Самолет

- Она ушла. – тихо сказал Арсений Андреевич. И лишь когда он произнес это вслух, до него дошло, что произошло.
       - Ушла!? Куда ушла? Почему ты так решил? – Сергей Вадимович чуть не выронил телефон, когда услышал такую новость.
       - Я не знаю, куда. Чемодана нет и нет всех ее вещей. Ну, большей части, - ответил Арсений Андреевич.
       - Ты только не паникуй, ладно? Найдем твою малую, хоть целое отделение подключим, приведем домой под белы ручки, а там уже сам думай, что с ней делать. Хочешь – ремня всыпь. Я бы всыпал, - тут же затараторил его коллега.
       Арсения Андреевича такое заявление не сильно возмутило. Он прекрасно понимал, что, хоть его друг и звучит грозно, на самом деле он и мухи не обидит, а ребенка и подавно.
       - Не надо, Серый. Если захочет вернуться, я буду ей рад. А не захочет – найдет свое счастье где бы она ни была. В конце концов, я и есть причина по которой она ушла, - тяжело вздохнув, произнес Арсений.
       - Да хватит уже себя корить! Ну наорал ты на ребенка, подумаешь. Все отцы своих дочек ругают, в этом нет чего-то из ряда вон выходящего, - Сергей просто не знал, как успокоить лучшего друга. Как же его злила эта беспомощность! Ну почему нельзя вставить другому человеку свои мозги!
       Аманда же к тому моменту уже была на полпути к своей лучшей подруге. Она тихонько всхлипывала, стараясь не привлекать внимание прохожих, однако какая-то сердобольная мамаша с коляской все же уточнила, не нужна ли ей помощь. Аманда отрицательно помотала головой и, отойдя на пару шагов от неравнодушной женщины, достала из рюкзака телефон, только чтобы открыть фронтальную камеру и полюбоваться масштабом бедствия. Удивительно, но даже в самый ужасный момент своей жизни ей было не все равно на внешний вид. Из телефона на Аманду таращилась усталыми заплаканными глазами несчастная девочка-подросток со вспухшим лицом алого цвета. Она посмотрела на печально опущенные уголки губ и попробовала исправить все своей милой доброй улыбкой, которая так часто ее выручала в разных ситуациях. Но теперь из телефона на Аманду как будто смотрел кто-то из фильма ужасов, и бедняжка расстроилась еще больше. Казалось, ее жизнь стремительно уходит из-под контроля. Детство закончилось уже давно, а стать взрослой она еще не успела. Пока родители подруги на даче, можно пожить у нее, но через неделю придется искать себе собственное жилье. Снимать квартиры в Минске это дорого - ее сбережений точно не хватит. Можно было бы поступить в колледж и жить в интернате, но с минской пропиской о таком варианте и мечтать бесполезно. Размышляя о том, что же ей делать со своей жизнью, Аманда, сама того не замечая, успокоилась, собралась и переключила все внимание с ее подростковых страданий на изобретение адекватного плана действий. Это было в некотором роде ее талантом: в критичные моменты жизни вытереть слезы и заняться делом. Поэтому и папа Аманды не стал пытаться ее вернуть. Он точно знал, что его умная и находчивая девочка не пропадет в большом взрослом мире.
       Аманда набрала в домофон номер квартиры подруги, но никто не ответил. Попробовав еще раз она села на лавочку у подъезда и достала телефон, чтобы спросить у Алисы, где она. Но вдруг телефон завибрировал, и на экране появилась знакомая фотка, от которой сразу повеяло летним теплом, запахом лимонада и наивным детским счастьем: улыбающаяся Алиса с попугаем на плече обнимает Аманду, которая держит в руках нелепого черного петуха. Снимок был сделан три года назад, когда девочки вместе устроились волонтерами в местный зоопарк. «Она и не подозревала, что с ней такое может произойти», - подумала Аманда и заплакала, глядя на двенадцатилетнюю себя. Но тут же вытерла слезы и решила для себя, что впредь раскисать не будет.
       - Я уже подхожу к дому, просто решила в магазин зайти, - Алиса говорила в своей обычной манере: громко, четко и уверенно, - пельменей сварим, сметану я взяла. Ты уже пришла?
       - Да, я на лавочке сижу, - Аманда постаралась ответить самым непринужденным тоном.
       - Стой, ты что плакала? – строго спросила подруга, - Ну-ка не раскисать! Я приду – буду тебя лечить печеньем с чаем.
       Аманда благодарно улыбнулась, но Алиса этого не видела. Она мчалась на всех парах к своему дому.
       Спустя пару минут девочки уже сидели на кухне и пили чай из самых интересных кружек из коллекции Алисиной мамы. У нее был отдельный двухэтажный шкафчик, в котором стояли кружки из разных стран мира: бирюзово-фиолетовая с индийскими слонами; белая с плоской металлической Эйфелевой башней, аккуратно приклеенной сбоку; самодельная глиняная с вырезанной на дне подписью «Карина». Там были и кружки, представлявшие некоторые литературные произведения. На одной из них Базаров нагло обнимал смущенного Аркашу, а на другой – шершавой, словно обсыпанной снегом, был изображен фавн в красном шарфике и с зонтиком.
       Аманда пила горячий зеленый чай с ромашкой из кружки в пушистом меховом чехольчике, получившей от нее прозвище «йети-кружка» и молча улыбалась всем утешающим словам, которые произносила уж очень эмпатичная подруга.
       Ночью Аманде долго не удавалось уснуть: она вертелась с боку на бок, пыталась считать овец, складывать в уме числа, но мысли все время путались, мешались в голове. Наконец она встала с кровати и, захватив из рюкзака ноутбук, на цыпочках ушла на кухню. Пока компьютер включался, Аманда засунула руку в коробочку с разноцветными пакетиками чая и не глядя вытащила один из них. На пакетике большими буквами было написано «GET RELAX». «Никуда от этой вселенной с ее знаками не скрыться», - подумала Аманда и на всякий случай прочитала состав с другой стороны пакетика.
       Минуту спустя Аманда просматривала сайты всех программ, школ или колледжей, принимавших студентов из-за границы. После каждой открытой вкладки выскакивало все больше рекламы, предлагавшей различные учебные программы и курсы. Несколько раз Аманда была даже готова нажать кнопку «зарегистрироваться», но тут же натыкалась на цену обучения за год и, в изумлении выпучив глаза, закрывала вкладку.
       Сдаваться Аманда не желала. Она вообще была из тех, кто не опускает рук. Она играла в Жизнь, словно профи и не жалела сил на эту игру: кто знает, может реванша не будет.
       - Эмм… Давно ты тут сидишь? – голос подруги заставил Аманду вспомнить о существовании мира вокруг.
       - Не знаю. А сколько времени? – она спросила, протирая уставшие от искусственного света глаза.
       - 6 утра. – строго ответила Алиса.
       - Тогда давно. Но ты только посмотри, что я нашла! Программа, принимающая русскоязычных подростков с еврейскими корнями и правом на репатриацию, понимаешь? Это же специально для меня! Помнишь, я рассказывала про бабушку из Харькова? Которая еврейка. Так вот благодаря ей я могу полететь учиться в Израиль! Ты представляешь?
       - Какая программа? Что за подростки? – не сразу сообразила Алиса, - стой, ты что, улетаешь?!
       - Да не кричи ты так. Я еще никуда не улетаю. Просто нашла, где я буду жить следующие пять лет.
       - Пять лет? Рехнулась? Я думала тебя просто папа выбесил, и ты из дому сбежала у меня пожить, а ты собралась в чужую страну лететь?! – Алиса вытаращила на подругу глаза.
       - Ну да, что такого? И вообще. Это не чужая страна, а моя историческая родина. И отец меня не выбесил, это я ему надоела, - последнюю фразу Аманда произнесла таким грустным голосом, что Алиса поторопилась обнять ее так крепко, как могла.
       - Куда же ты полетишь, котеночек мой? На кого ты меня оставляешь, а? А как я о тебе заботиться буду, по зуму?
       - Не волнуйся, Алиска, я буду писать тебе каждый день. Обещаю, - произнесла Аманда, стараясь не заплакать.
       Целый день Аманда не могла ничем заниматься от волнения. Но обдумывать что-либо было поздно: заявление и анкета уже были отправлены на почту еврейского агентства.
       Арсений Андреевич тоже никак не мог успокоится. Он ходил по комнатам, неосознанно обнимая плюшевого ленивца дочери. Обнаружив игрушку у себя в руке он очень удивился и подумал: «Как она могла оставить Яшу здесь? Везде же его с собой таскала… Ладно, пора собираться с мыслями, а то так целый день – коту в трубу.»
       Арсений Андреевич посадил ленивца на кровать и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Поэтому он не видел, как добрая вселенная, явившись в виде ветра, взъерошила волосы на голове игрушечного Карлсона, как бы говоря: «она обещала вернуться».
       Прошло не более двух недель с той ночи, когда Аманда нашла для себя подходящую программу обучения. Она сидела на кухне с мамой Алисы и пила горячий чай, заедая овсяным печеньем, когда на ее электронную почту пришло письмо с приглашением на консульскую проверку. Услышав отличную новость, Карина крепко обняла Аманду и радостно воскликнула: «Поздравляю, малипусик!». В тот же вечер все необходимые документы были сложены в файлик, и Аманда легла спать в радостном предвкушении, ведь послезавтра наступит ее собственный День независимости.
       В посольстве царила злобно-напряженная атмосфера. Такое настроение характерно для всех мест, связанных с безопасностью. Аманде это никогда не было понятно: когда на человека таращатся злыми глазами допрашивают в самом грубом тоне, он начинает ужасно нервничать и пугаться. Какая тут еще безопасность? О чьих чувствах заботиться, если не о людских?
       Хмурый и озлобленный мужчина провел Аманду в светлую и просторную, но очень душную комнату и велел ожидать приглашения. Ей вдруг снова захотелось плакать. «Ну куда мне лететь? – подумала Аманда сдерживая слезы, - я же ни языка не знаю, ни обычаев, ни законов. Смогу ли я вообще найти друзей? Как я там без папы?». От тревожных мыслей ее отвлек мужской голос, приглашавший пройти в кабинет.
       Спустя пятнадцать минут Аманда вышла из унылого серого здания и вдохнула свежий чистый воздух родного города, как будто делала это в последний раз. В руках у нее была синяя бумажка формата А4. Солнце вышло из-за облака, чтобы обнять Аманду своими теплыми яркими лучами, как бы говоря: «ты тоже наш лучик». Она вытащила телефон и пальцы сами нашли среди контактов того самого человека. «Только не ему» - промелькнула в голове мысль и Аманда пролистала список контактов в самое начало, где расположены имена на букву «А».
       Услышав отличную новость, Алиса тут же понеслась в магазин за тортом, по дороге чуть не сбив мальчика на беговеле и горбатую старушку. И через полчаса вся семья Алисы с Амандой во главе стола пили чай из кружек, оформленных в стиле Гриффиндора. Аманда слушала поздравления, пожелания и советы, в то же время пытаясь мысленно сфотографировать этот день, эту секунду, эту семью.
       Вечером она включила видео «выучим иврит с нуля вместе» и постаралась сосредоточиться. Но тут телефон пиликнул и на секунду экран засветился.
       - Билет на самолет скинули! – радостно закричала Аманда. Алиса, замотанная в полотенце, размахивая руками, выбежала из ванной.
       - Когда?! Когда ты летишь?
       - Одиннадцатого сентября! Осталось меньше недели, представляешь?!
       - Ого, - задумчива произнесла Алиса, - я не предполагала, что это так быстро случится.
       Но она тут же по привычке переключилась на более позитивные мысли и снова затараторила: «Надо за покупками съездить, надеюсь, папа нас отвезет. Чемодан собирать начнешь завтра же, я тебе помогу. Иврит выучишь по-быстрому?»
       - За шесть дней? Ты рехнулась?
       - Ладно, иврит уже на месте выучишь. Ой, нам нужно купить что-нибудь парное! Как насчет браслетиков?
       Аманда только растерянно улыбнулась. Она не привыкла, чтобы кто-то так о ней заботился.
       Одиннадцатого сентября родители Алисы привезли девочек в аэропорт. Грустно было прощаться, хотя они обе уже были морально готовы к этому моменту. Алиса крепко-крепко обняла подругу и пожелала ей удачи. Ее родители тоже попрощались с Амандой ласково и нежно.
       Только когда чемоданы были сданы, и проверка безопасности и паспортный контроль пройдены, Аманда немного успокоилась. Теперь оставалось только сесть в самолет и наслаждаться полетом. Она сидела на диванчике и вспоминала, какой была ее жизнь прежде. Как странно: не прошло и двух месяцев с того момента, как обиженная папиными словами она оставила родной дом. А кажется, это было совсем давно, и вот она покидает родную страну. «Вот это я выдала, конечно. А то, что у нас принято называть юношеским максимализмом, это так, по мелочи» - сама себе удивилась Аманда, и ее губы тронула едва заметная улыбка. От мыслей ее отвлек голос, объявлявший начало посадки. Пытаясь понять, на каком языке говорит эта женщина, Аманда перешла поближе к своему гейту.
       В самолете было шумно. Люди нервничали и ругались, пытаясь протолкнуться к своим местам. Однако же Аманду царящий хаос только забавлял. Найдя свое место, она засунула рюкзак под кресло перед ней, включила на телефоне режим полета и наконец полностью расслабилась.
       А в этот момент на другом конце самолета подросток, на вид не более шестнадцати лет вежливо обратился к рядом сидящему мужчине: «Простите, Вы не могли бы поменяться местами с моей подругой? Мы просто вместе летим по одной программе». И добрый мужчина, конечно же, согласился. Счастливый паренек повел его в другой конец самолета остановился за шаг до ряда, на котором сидела Аманда. Девочка, сидевшая рядом с ней вскочила с места и, пролепетав что-то благодарное, пошла за своим другом.
       Аманда подняла голову и в глазах отразилось неуверенное удивление.
       - Привет, - тихо произнес мужчина.
       - Что ты тут делаешь? – растерянно спросила Аманда.
       - Лечу навестить друзей в Ашдоде, помнишь таких? – сказал Арсений Андреевич. Аманда молча кивнула, - а ты куда?
       Глаза Аманды загорелись в искреннем порыве рассказать папе, как она перебрала все заграничные программы, как проходила тест на IQ, как общалась с психологом. Она хотела, чтобы он знал, что ее приняли по программе, что ее школа одна из лучших в Израиле, что она будет жить в общаге и получать стипендию. Но она была слишком гордой и обиженной, чтобы хотеть его одобрения. Аманда напряженно уставилась в окно. Сердце бешено колотилось, а мозг отчаянно пытался решить внутриличностный конфликт.
       - Послушай, родная, - обратился к ней папа, - я не хотел тебя обидеть. Мне очень стыдно за мои слова. Прости меня, солнышко!
       Аманда хорошо разбиралась в людях. Она всегда знала, когда человек говорит от чистого сердца. И слова эти прозвучали так искренне, что она посмотрела ему в глаза и готова была уже ответить, но неожиданно для самой себя заплакала. Почувствовав, как папа обнимает ее за плечи она не стала сопротивляться, а лишь сильнее прижалась к нему.
       - Я люблю тебя, пап, - всхлипывая и глотая слезы, смешанные с соплями, сказала Аманда.
       - Я тоже люблю тебя, малыш, - произнес Арсений Андреевич, поцеловав дочку в макушку.
       Трудно сказать, сколько длился полет. Для ребенка, которому родители, хотевшие спать, всучили пачку мармеладок и планшет, четыре часа пролетели, как десять минут. Для пилота, привыкшего летать на большие дистанции, он ощущался как небольшая прогулка по небу. Но для Аманды и Арсения Андреевича между вылетом и посадкой прошла целая вечность. Они говорили обо всем сразу: Аманда рассказывала о программе, на которую ее взяли и смотрела, как папино лицо озаряет улыбка гордости. Она расспрашивала его о работе, о бывших отношениях с мамой, просила прощения за то, что ушла, просила не злиться. Они даже не заметили, как самолет приземлился на Земле Обетованной.