Пожалуй, это было самое нелепое совещание за всю мое трудовую деятельность. Кощей Иванович придирался по всяким пустякам, раздавал непонятные, лишенные смысла задания и брызгал слюной налево и направо. Я даже отодвинулась немного. Вдруг он заразный?
Отхватывали все. Исключением стал начальник службы безопасности. Невысокий, худощавый, усатый дядечка в потертом пиджаке. Он сидел со скучающим видом и лишь иногда тихонько посмеивался себе в усы, когда никто этого не видит. Я, кстати, начала помаленьку дремать. Все же ночью нужно спать, а не книжки читать.
- Ты! – вдруг обратилось ко мне руководство, - Встань!
Сначала не поняла, чего от меня требуется. Да еще в таком тоне. Перевела чуть осоловелый взгляд на Олю. Та сидела, вцепившись пальцами в отчеты и глаза как у мышки из анекдота.
- Вставай-вставай! – нетерпеливо поторопило начальство.
Молчаливо повиновалась, все еще не понимая, что этому чудовищу от меня требуется.
- Что это?! – спросил Кощей Иванович, указывая на всю меня.
- Э-э-э? – совершенно искренне не врубилась я.
- Что на тебе надето?!
Ах, вот он о чем. Я сегодня забила на деловой стиль и вырядилась в черные зауженные джинсы и объемный свитер. Нашел, называется, к чему придраться!
- Одежда, - невозмутимо ответила я.
Видимо мое спокойствие сильно бесило Кощея. Он распыхтелся как чайник на плите.
- Пиши! Пиши, Оля! – приказал он, - Приказ о введения корпоративного стиля одежды.
Оля чуть не подпрыгнула на месте и стала быстро-быстро конспектировать.
Я же не долго думая вернулась на свое место и собралась было снова подремать, но ведь опять не дали…
- Что у тебя на голове?!
Я тяжело вздохнула. Вот ведь прицепился. Голову вчера помыть не успела и закрутила симпатичные рожки.
- Волосы.
- Оля, пиши!
Девушка снова вздрогнула, а я поняла, что начинаю потихоньку звереть.
- Слушайте, а давайте сразу и на нижнее белье регламент напишем, - брякнула я.
Судя по офигевшей роже руководства, шутить в этих стенах изволили впервые.
- Оля, пиши! – подражая Кощеевой манере, величественно сказала я, - Белое, бабушкино из чистого хлопка.
Со стороны коллег послышались слабые, замаскированные под кашель смешки.
- Ты! – почти взвизгнуло руководство, чем и напомнило трясущихся пинчеров моего соседа.
- Слушаю вас внимательно, - улыбнулась я.
- Что ты себе позволяешь?!
- Я? – удивленно хлопаю ресницами, - Ой, извините, ошиблась. Оля, исправь – не белое, а розовое.
Думается мне, у Кощея Ивановича сейчас случится удар от возмущения. И что же мы без него тогда делать-то будем?
- Да вы не нервничайте…не нервничайте Кощее…тьфу ты Константин Иванович, - засуетилась я, шаря по карманам свитера, - Вот! Валерьяночки выпейте. Знаете, как помогает. Я с утречка приняла, и поглядите – как огурчик.
Какая я заботливая покладистая, особенно когда начальству подгадить надо. И ведь никто не ценит…ни кто! Кощеюшка, золотце окаянное, глядит исподлобья в полном ауте и верно раздумывает, как лучше - просто уволить или по статье.
- Да что же я. Давайте поухаживаю за вами.
И словно курица-наседка кинулась капать в стакан валерьянку. По комнате начал распространяться характерный запах. Коллеги стали потихоньку посмеиваться. Правильно. Не все же Кощеюшке веселиться.
А он бедненький весь побагровел и рычит не хуже колхозного трактора:
- Не нужно мне ничего!
А я в ответ елейным голоском:
- Вы все так говорите. А потом бац – сердечный приступ и мы всем офисом цветочки станем вам носить с апельсинчиками, - и настойчиво пытаюсь подсунуть под нос стакан, - Что ж мы потом без вас делать-то будем?
Со стороны послышалось дружное хихиканье. Коллеги живо представили, как оно это будет – без Кощея. Почти рай, за пребывание в котором еще и деньги платят.
И без того мелкие глазенки руководства превратились в узенькие щелочки, щеки раздулись от переизбытка эмоций и он как подскочит со своего места, как рявкнет дурным голосом:
- Ты что совсем…?! Вон отсюда! – и указал пальцем на дверь.
- Вот-вот! Уже начинается! - в «ужасе» вскричала я.
Кощеюшка как-то странно задергался, когда я схватила его за руку измерить пульс. Но у меня так просто не вырвешься. Уж что-что, а хватка у меня как у бульдога.
- Батюшки, да вы весь горите! Оля! Тут нужно уже скорую вызывать! – завопила я белугой и почти повисла на заме, - Кощее… Константин Иванович, все будет хорошо. Мы вас спасем…
Все же во мне умерла великая актриса. На бесплатное представление сбежалась добрая половина офиса. На фоне моих причитаний, отчаянные попытки начальника высвободится и грязные ругательства, выглядели настолько смехотворно, что зал заседаний покатился со смеху. Кто-то еще пытался прикрыться документами, кто-то не выдержал и сполз под стол, а кто-то снимал на телефон. Чую - завтра мы станем звездами интернета.
- Охрана! Уберите эту ненормальную! – орал Кощей Иванович.
И его, конечно, услышали и даже пришли бы на помощь, если бы смогли пробиться через толпу зрителей.
В итоге, он все же вырвался из моих цепких объятий, и не глядя по сторонам, помчался в коридор, расталкивая по пути сотрудников.
- Осторожнее не поскользнитесь! – прокричала вдогонку.
От звука моего голоса руководство дернулось и с размаху налетело на автомат с кофе в приемной. Схватилось за лоб, громко застонало, снова заматерилось и скрылось за поворотом в неизвестном мне направлении.
Стоит ли говорить, что я вмиг для всего офиса стала просто героиней. Если раньше мой крохотный кабинет обходили стороной, теперь каждый считал своим долгом нанести визит вежливости. Все хвалили, смеялись, даже шоколадки приносили, и только начальник отдела по персоналу вздохнула, покачала головой и гнусавым голосом посетовала:
- Нет, ну что за жизнь! Только приняла на работу, теперь увольнять. Хорошо, что трудовую далеко не прибрала. Ты приходи ближе к вечеру – заявление напишешь, пока не удумал по статье и без выходного пособия.
Вот и решилась сама собой делема. Как сказал один противный блондинистый немец, кредит за машину чем-то надо платить. А значит прямая мне дорога обратно на колхозные поля.
От этой мысли на душе стало как-то спокойно и радостно. Работа и копание в бесконечных отчетах и формулах, разом потеряло весь смысл. И я уже в своих мечтах прогуливалась по новым коровникам, строила планы и верстала приблизительные бюджеты на модернизацию, как пиликнул значок скайпа.
- Тебя высшее руководство вызывает, - прочитала я, послание от Оли.
Блин, в кои-то веки решила полениться в рабочее время и помечтать о кисельных берегах. Так ведь не дают. Изверги…
Пришлось таки поднять свою, ставшую внезапно ленивой, попу и поплестись в приемную.
- Зах-х-оди, - чуть заикаясь проблеяла Оленька.
Бедняжка до сих пор от шока отойти не может.
Я подошла к кабинету, осторожно постучалась и тут же подпрыгнула на месте от дикого мужского ржача по ту сторону двери.
- Они т-а-ак уже минут двадцать, - пояснила Оля и испуганно икнула, когда дверь настежь распахнулась явив усатого дядечку.
- Яковлева, - расплылся в чеширской улыбке сбешник, - Проходи-проходи.
Подозрительно он как-то себя ведет. Надеюсь, мне там допрос не учинят…с пристрастием. Оглянулась на Олю. Та снова зависла с глазами по пять копеек. Вот кому нужна валерьянка. Хотя нет. Она тут уже не поможет.
Генеральный директор оказался дородным мужчиной с бритой на лысо головой в импозантном костюме. Он окинул меня цепким, почти хищным взглядом и внезапно заржал, как конь на ярмарке.
А мне как-то неловко стало. Присесть мне не предложили. Стою и краснею, как последняя идиотка, а мужик только отсмеется, глянет на меня и опять по новой. Я уже начала злиться, когда он, наконец, отдышался, вытер одной рукой слезы и выдохнул:
- Это было неподражаемо, - и повернул мне свой ноутбук.
Ах, вот оно что. В сеть уже выложили наше с Кощеем Ивановичем совещание.
- Стараюсь, - сухо ответила я на неожиданную похвалу и изобразила издевательский поклон.
Директор снова хохотнул и неожиданно строгим, громовым голосом сказал:
- Во-о-т! Вот Петрович! Если бы хотя бы один из моих замов был таким как эта девушка, мы бы уже покоряли стройплощадки в столице.
- Не сомневаюсь, - поддакнул усатый дядечка, - А что собственно тебе мешает? - и обратился ко мне, - Девушка, а не хотите, ли продвинуться по карьерной лестнице и занять место Константина?
Я подумала-подумала. Погипнотизировала паркет у себя по ногами… А присесть мне так и не предложили…
- Нет. Не хочу.
Лица у мужиков удивленно вытянулись.
- Почему?
- Извините, но меня в другом месте ждут. Очень-очень ждут, - ответила я и направилась к двери, - Всего хорошего.
Ну, все! Если Петерман не предложит мне место своего зама, я его лично подвешу на старом дедовом галстуке. Он крепкий, проверенный. Баб Валя сто раз так делала.
Глава 16 (заключительная)
- Вот скажи мне, что нет так?! - в десятый раз, помешивая сахар в кружке, с возмущением спросила я, - Я и так и сяк! А он морду кирпичом и удрапал на свой этот симпозиум, мать его за ногу!
Лена только пожала плечами и все.
- Ты ж его лучше знаешь, - не унималась я, - От меня еще ни разу в жизни мужики не бегали. Обычно я от них.
Подруга пододвинула мне тарелку с тортиком.
- Поешь. Полегчает.
Я зло уставилась на тортик, такой красивенький с засахаренной вишенкой по центру, и яростно вонзила в него ложку, представляя на его месте наглую фашистскую физиономию. Не мужик, а тормоз.
Вот уже месяц, как я всяческими силами пытаюсь намекнуть Яну, что вроде бы и не против, если он пригласит меня на свидание. Да что уж там! Я ему уже практически открытым текстом на это говорю. Либо он реально непроходимая тундра, либо он не знает, как вежливо меня послать со своими намеками.
Это наказание за всех тех несчастных, грубо продинамленных, отшитых и униженных мною и моим стервозным характером страдальцев.
- Ладно, поеду домой. Спать. И завтра никаких коровников, - решительно заявила я и стала собираться.
Теперь мой кабинет располагался напротив бывшего кабинета Луганского, где сейчас обитает господин немец. Раньше это помещение пустовало. Но я уломала блондинчика выделить для своего самого ценного кадра деньжат на ремонт. И теперь у меня был самый шикарный кабинет во всей конторе. Андрюха на новоселье притащил мне свой старый диван со словами:
- Мы с Ленкой себе кровать решили купить. А ты хоть не на столе спать будешь.
Да, было дело. Работала себе, работала… до черных точек перед глазами и уснула, положив голову на стол. Каково было удивление юриста, когда он застал меня спящую на столе в обнимку с архивной папкой. Он долго ржал, смотря на мое помятое лицо, на котором живописно отпечатался арочный механизм папки. Хорошо, что хоть моего позора не видела наша новая секретарша.
За нее отдельное «спасибо» Петерману. Тетенька, которая сменила на боевом посту свою закадычную подружку «баклажаниху» не вынесла нашего с немцем темпа работы и на второй месяц просто ушла на больничный и больше не вернулась. И поскольку мне было не до решения кадровых вопросов, Ян взял на себя эту, как оказалось нелегкую задачу. Без секретаря мы прожили больше месяца, пока, наконец, немец не принял главную стерву всей округи Татьяну Петровну.
- Она работала у Виталия Ивановича, - объяснил свое решение Ян, - Лучше никого не найти.
Окинула придирчивым взглядом Татьяну. Миловидна, чуть полновата, но все при всем, идеально выкрашенные блондинистые локоны, пиджачок стоимостью, как месячная зарплата секретаря. М-м-да, что-то мне подсказывает, то она не работать сюда пришла, а покрутить хвостом перед уже почти свободным блондинчиком. Моим, между прочим, блондинчиком! Я его первая застолбила!
Подумала и испугалась собственных мыслей. Когда? Вот когда я успела в него так втрескаться?! Произошло ли это только сейчас или летом? Раньше, когда он был не свободен, я даже думать себе запрещала о нем в таком ключе, а сейчас… Сейчас то что раньше ощущалось лишь но подсознательном уровне перешло в разряд сознательного.
- Домой? – спросил дед Сеня у проходной.
- Ага.
- И я сейчас проконтролирую своих и все.
Он теперь не хухры мухры, а начальник охраны. Ходит при галстуке, который баб Валя торжественно каждое утро отутюживает и гоняет молодых охранником по всем объектам.
Я присела на лавочку и достала припасенную сигаретку. Полгода не курила, а сегодня нервы что-то совсем сдали. Затянулась, с наслаждением выпустила пар и поняла, что не помогает…. Видимо не тот случай.
На улице было довольно морозно. Как-никак декабрь на дворе. Скоро новый год. А настроение ни к черту.
- И откуда в тебе столько наглости? – послышался рядом голос Яна.
Обернулась. Он только-только вошел в калитку и с укором смотрел на сигарету зажатую у меня между пальцами.
Моментально покраснела. А все дело в том, что Петерман совсем недавно бросил курить. Я ему все уши прожужжала и не слезла, пока в один прекрасный день у блондинчика не сдали нервы и он под торжественно-гробовое молчание на моих глазах выбросил свой нехилый запас сигарет в мусорное ведро. С тех пор не курит. Мучается. Стал даже бегать по утрам. Я ж говорю, что от меня одна только польза.
Сигарета полетела в урну.
- Это не мое! Дед Сеня дал подержать, - не моргнув и глазом, соврала я, прекрасно понимая, как нелепо смотрятся мои оправдания.
- Что-то не припомню, что бы дед курил тонкие с ментолом.
Сделала вид, что не слышала его небрежного замечания и сменила тему.
- Как все прошло? Что новенького?
Ян поставил свой кожаный портфель на скамейку и присел рядом, вытянув ноги в начищенных ботинках. Обычно он предпочитал свободный стиль одежды и надевал официоз только если ему предстояли какие-то серьезные встречи. И если раньше костюмы на нем висели, словно на вешалке, то теперь он в них выглядел как мужчина с обложки. Баб Валина стряпня и свежий деревенский воздух сделали свое дело. Ян заметно поправился, исчезли круги под глазами. Даже представить себе сложно, каким бешеным был раньше темп его жизни, если сейчас он почти как на курорте.
- Ничего, - довольно мрачно отозвался мужчина, - Как всегда - улыбаемся и машем.
Мои губы тронула невольная улыбка. Это он меня нахватался всяких выражений. Глядишь, в скором времени из человека разумного превратится в человека русского. Почти горжусь собой…
- А я домой пораньше собралась. Доделала месячные показатели. Лежат у тебя на столе, вместе с комментариями.
- Хорошо, - как-то совсем бесцветно отозвался он, и между нами повисла пауза.
Первой не выдержала я.
- Пойду машину прогрею, - и потянулась за сумкой.
- Передавай привет баб Вале. Спасибо за пирожки.
Теперь он живет в своем доме, в котором едва успели пустить отопление, перед тем, как выпал первый снег. Они с Геной перебрались туда почти в голые стены с бетонным полом. Баб Валя даже обиделась немного такой поспешности. А я вот Яна прекрасно понимала. Тяжело жить в небольшом домике такой оравой. Даже с учетом того, что домой мы приходим только что бы поспать.
- Ага, - отозвалась я, - Ну, до завтра.
