На примерно девять мужчин – одна женщина. Поэтому: даже не думай: что мы купим это, - нахмурилась я. – В нем даже шобо не спрятать!
- Кхм… Ты права. Ладно, снимай! Безоружной я не позволю тебе прохлаждаться.
- Угу, а с обтягивающим задом значит: можно?
- Посмотри внимательнее на платье. Цвет – матовый синий, без декольте, рюшей, блесток, камней, кружев – один сплошной кусок ткани. Никаких пошлостей – лишь достоинства твоей фигуры. Оголены лишь руки и имеется разрез на бедре.
- Это вульгарно! – парировала я.
- Это сексуально! Кали, ты и вправду думаешь: что я хочу видеть свою пусть даже ненастоящую девушку шлюхой?
Я задумалась и уставилась в зеркало. «Хмммм… в чем-то ты прав: пошлости действительно нет».
- Но в нем и вправду нет места для оружия, - закусила губу я.
Оборотень поднялся и подошел ко мне. Положил ладони на мою талию, затем скользнул ими по бедрам, мгновением позже облапал район груди. Я героически держалась: чтоб не треснуть чем-нибудь паршивца. Ведь и без тисканий все ясно!
- Да, ты права. Боюсь, что под ним даже белье будет заметно, - закончив исследовать изгибы моей тушки, Крис обратился к перешептывающимся консультанткам. – Вот то, черное, - указал он пальцем куда-то и меня снова уволокли в примерочную.
Я вышла к парню в черном платье с глубоким декольте, обшитым сверкающим бисером по вырезу и широкой юбкой с боковыми разрезами до колен.
- Я похожа на паломницу, - буркнула я.
- Верно. А еще это платье сливается с твоей черной гривой, - он снова махнул девушкам.
- Хорошо хоть не с твоим подшерстком, - съязвила я, вновь переодевшись в точно такое же, но красного цвета.
- Смотри, - он присел на корточки и запустил руки мне под юбку, накрывая мои ноги чуть выше колен. – Не выделяются, правда?
- Рук действительно не видно. Я могу повязать саи.
- Ты еще меч в трусах спрячь! Я показываю места для шобо! – рыкнул он и поднялся на ноги. – А сюда – сюрикены, - протиснул он пальцы под лиф, а меня бросило в жар от его действий - и я закусила губу. – А на руку – какутэ.
- Да, меня устраивает. Еще ты будешь рядом и неподалеку Вол.
- Если хочешь саи… - стал осматриваться он и указал девушкам на платье-футляр длиной по колено. – То вот, примерь.
Я переоделась в мятного цвета милое платье с длинными кружевными рукавами и пышной юбкой, немного зауженной к коленям. Ладони мужчины снова накрыли мои бедра.
- Здесь саи будут не видны. Только вот если тебя какой-нибудь смертник решит зажать в темном углу…
- Он в нем и останется. И хватит уже меня лапать, Крис!
- Фея, с каких пор ты меня стесняешься?– удивленно прошептал он, видя мое смущение.
- А с каких – ты решил: что можешь меня вот так вот лапать?
- Брось, я же не пристаю к тебе. Я лишь… Кали, ты что: до сих пор девственница? – друг выпучил на меня глаза.
- А чему ты удивляешься?! – прошипела я. – Разве вы с Волом даете хоть кому-то шанс приблизиться ко мне?!
Мужчина растерялся, а я юркнула в раздевалку и облачилась в свою форму. Вернувшись к озадаченному партнеру, всунула ему в руки пару серебристых туфелек:
- Расплачивайся за все, - ткнула я в сторону горы одежды, а сама поспешила на улицу.
Выйдя из душного магазина, прислонилась спиной к стене и вытерла непрошенные слезы - оборотень затронул больную тему. В свои двадцать два года я была сиротой при живых родителях. Когда мне стукнуло пятнадцать – отец решил меня продать в бордель. Единственную дочь в расход: чтобы приносила доход, и он мог прокормить моих четверых младших братьев. Я сбежала из дома и почти целый год нищенствовала на городских улицах. В день своего шестнадцатилетия я отправилась поступать в академию боевых искусств. Но с несовершеннолетним ребенком отказались заключать договор на образование. Мне пришлось пойти на сделку с отцом: он подписывает документы с академией – а я присылаю ему ежемесячно некую денежную компенсацию.
Чтобы выполнять условия договоренности, я устроилась на полставки помощником-лаборантом к преподавателю зельеварения. Чуть позже в городе нашла подработку и по вечерам убирала кухню в трактире. А по ночам я училась – чтобы не вылететь со стипендии. Недоедая, недосыпая, не имея из вещей ничего: кроме ученической формы и нескольких тренировочных костюмов – я посылала все отцу. Так продолжалось все пять лет моего пребывания в академии. Когда я выпустилась и встретилась с родителями, то попыталась скинуть с себя эту кабалу – ведь уже двое мальчиков тоже поступили в учебные заведения и прокормить двоих, оставшихся еще на домашнем попечении, намного легче. Но скупая сволочь, именовавшая себя моим родителем, заявил мне: что как только он перестанет получать деньги на свой банковский счет – заключит на меня брачный договор и продаст какому-то знакомому старому извращенцу. И вот: уже шесть лет я содержу собственных родителей – в опасении: что меня насильно отдадут замуж.
Зарплата моя теперь позволяла досыта есть и хорошо одеваться, но ее было недостаточно для покупки самого захудалого собственного угла – поэтому я жила в общежитии при департаменте. Кто бы знал: как мне опостылело быть сильной и одинокой. Хотелось забыться хотя бы в мимолетной близости с мужчиной: стать нужной кому-нибудь пусть и на недолгое время. Но все мои попытки завести отношения разбивались о ревностное опекунство моими коллегами. Да, наша троица была ближе: чем просто партнерами по группе. Мы часто вместе зависали в кабаках и относились друг к другу с некой заботой – но мне было мало дружеских отношений, в моей жизни не хватало любви… Крис очередной раз напомнил мне: как я одинока – и это больно резануло по сердцу. Я закрыла глаза и несколько раз глубоко вдохнула, успокаивая себя.
- Я тебя обидел? – я распахнула глаза: передо мной с огромными пакетами стоял мой друг.
- Нет, не обидел, - печально ответила я. – Крис, что происходит: когда нам выделяют выходные? – парень вопросительно уставился на меня. – Вы с Волом мчитесь к своим любовницам, и у вас жизнь продолжается, а моя - замирает в ожидании новых будней.
- Мы перебарщиваем да? Почему ты не говорила нам?
- Обидеть вас боюсь, и показаться неблагодарной. Кроме вас у меня нет никого, но ваша забота граничит с маниакальной опекой… Я не могу даже любовника завести, не говоря уже о нормальных отношениях.
- Но почему? В твоем распоряжении пять этажей общежития холостого ходячего тестостерона!
- Это все коллеги – они не подходят! А если не получится с одним, а потом и с другим…? Поползет моя слава впереди меня - я не хочу стать шлюхой всеобщего пользования нашего департамента. А гражданка… и там вы всегда рядом…
- Мдааа… Женская репутация – это конечно… - нахмурился Крис. – Пойдем, нам нужно еще в одно место.
Оборотень зашагал по улице, а я последовала за ним. Вскоре мы оказались в женском салоне красоты. Крис сгрузил пакеты у диванчика для посетителей и сам развалился в нем. Меня же в оборот взяли несколько девушек и молодой юноша, усадив в кресло и вопросительно взглянув на моего спутника.
- Сделайте ее на пять лет моложе, - хитро улыбнулся он.
- Если мне отрежут волосы, то я потом тебе кое-что отрежу.
- Не будь ханжей, Кали. Твоя старомодная коса уже ниже попы – ее скоро за твой хвост принимать будут.
Весело хихикая, мастера красоты принялись за дело. Мне мыли волосы, потом их чем-то мазали, потом я услышала звук лезвий над ухом – но не стала перечить вкусу оборотня – все же практически каждый им наряд мне пришелся по душе. Одна девушка чем-то намазала мне лицо и принялась выщипывать мои брови, другая – что-то делала с моими руками и ногтями. Крис поднялся с дивана и подошел к нам, прошептав что-то на ухо юноше, который занимался моей гривой, он обратился ко мне:
- Не скучай, я заберу тебя ранним утром, - подмигнул оборотень и скрылся с покупками из салона.
- Утрооом?!!! – заорала я в панике, но друг меня уже не слышал. – Что вообще можно делать столько времени?!!
- Оооо, птичка, это еще у нас поджаты сроки, - пропел юноша над моей головой.
С этого момента началось что-то вообще невообразимое. Салон закрыли, а меня утянули в другую комнату, в которой не было посетителей. Зато имелась огромная ванная, массажный стол, странное кресло и много стеллажей со всякими баночками, пузырьками, спицами, трубочками, палочками и прочим. Я даже не поняла: в какой из моментов оказалась полностью раздета. Уже через миг на мои плечи надавили, и я опустилась в горячую ароматную воду. Юноша продолжал чем-то обмазывать мои волосы, одна из девушек взяла в руки какой-то грубый камень и принялась тереть им мои ступни. Я так прибалдела – что вырубилась прямо в воде.
Проснувшись от какого-то шелеста, обнаружила себя на кушетке. Девушки чем-то похожим на мед намазывали мои ноги, а парень приблизился ко мне с фольгой в руках и приложил ее к шее и зоне декольте. Я поморщилась: на мне была какая-то гадость, которая запекла кожу под фольгой. Затем он взял в руки баночку с болотной жижей и принялся размазывать ее по моему лицу. «Лучше мне этого не видеть» - приняла решение я и вновь уплыла в сновидения.
Следующее мое пробуждение было на животе. Я ощутила: как на спину мне ставят какие-то теплые камни, на попу и бедра вновь что-то намазывают, а ступни так и вообще обмотаны чем-то мокрым и склизким.
- Когда мы закончим? – прогундосила я в подушку.
- Еще несколько часов, птичка, потерпи, - пропел юноша, и я закрыла глаза.
Когда я вновь решила осмотреться, то аж вздрогнула: над моим лицом нависли обе девушки. Одна из них что-то делала с моими губами, а точнее чем-то в них тыкала. А вторая – очередной дрянью намазывала мои брови. Спустя несколько минут они отошли от меня и в помещение пришел юноша с одним из нарядов, которые мы с Крисом вчера покупали.
- Еще немного – и будем тебя одевать, - улыбнулся он.
Девушка вновь набрала ванну и меня снова попросили переместиться в воду. Теперь это было обычным купанием – что не могло меня не радовать. Как только меня высушили и облачили в одежду, то усадили на странного вида кресло: оно было полностью окружено какими-то подставками и приспособлениями, а еще огромными кучами каких-то мелочей из косметики. Девушки принялись за работу над волосами и лицом.
- Так, птичка, смотри сюда. Твой жених вчера дал нам указания подготовить тебя к помолвке. Мы сделали все: что зависело от нас. С твоей стороны требуется поддерживать эту красоту. Вот тут, - он выставил перед собой бежевую лакированную женскую сумочку, от ручек которой свисало несколько декоративных металлических цепочек, - собраны средства по уходу за волосами и телом. Все подписано: для чего и как пользоваться. Твой жених уже оплатил все.
Спустя некоторое время, парень помог мне одеться. Подхватив сумку, я поспешила покинуть это помещение. Выйдя во вчерашнюю проходную комнату с диваном, уставилась на ожидающего меня Кристиана.
- Я надеюсь это все? Или помимо этой пыточной ты планируешь еще меня куда-нибудь отправить? – вздернула я бровь.
- Посмотри на себя, - сказал с придыханием мужчина, а его глаза засветились восторгом.
Крис впервые смотрел на меня так: как на девиц, которых обычно провожал хищным взглядом. Я обернулась к зеркалу и чуть не вскрикнула: «кто это?!!!».
На меня пялилась кукла! А точнее: смазливая девушка, примерно лет семнадцати. Я приблизилась к стене и стала рассматривать свое отражение. Мои волосы больше не были черными, и даже не одного цвета. У корней и дальше по росту они переливались всевозможными шоколадными оттенками, а между ними проглядывались крупные пряди молочного цвета. На уровне плеч обилие цветов было примерно одинаковым. Я повернулась спиной: к самой талии контраст сменялся в обратную сторону – между молочными оттенками мелькали каштановые локоны. Длину, конечно, срезали – но неровно, как будто каскадом. И еще у меня появилась длинная челка набок. Сами волосы больше не были прямыми – их сделали волнами. Все это вместе создавало пышный объем на голове и прическу даже не нужно делать. Я уставилась на свое сияющее лицо с естественным румянцем, которого у меня отродясь не было. А еще появились пухлые розовые губы, и на них не было краски – цвет будто был моим естественным. На себя я осталась похожа лишь синими глазами, которые оказались под темно-коричневыми бровями в обрамлении почти черных ресниц.
- Крис, но это не я…
- Ты, малышка, ты. Просто ты отлично маскировалась.
Я продолжала осматривать себя: бежевая полупрозрачная блуза под длинным строгим жилетом изумрудного цвета, который не застегивался и имел лишь декоративную функцию. Под стать ему такие же изумрудные брючки с бежевым ремешком. Все заканчивалось лакированными бежевыми немного грубоватыми туфельками на низком каблучке. Я закинула женскую сумку на плечо и заметила: что ноготки на пальчиках тоже покрашены в телесно-бежевый. Разглядев ухоженные ручки, развернулась к оборотню:
- Нет, не я. Все это… - махнула я рукой на себя, – … никак меня не характеризует.
- Разве одежда делает человека тем: кто он?
- Спасибо, - развернулась я к огорченным моей реакцией мастерам. – Я никогда не выглядела лучше, - и они улыбнулись.
- Пойдем, нам пора, - утянул меня за руку оборотень из салона.
Мы вышли на улицу и Крис повел меня к экипажу.
- Погоди, а как же мои вещи в общаге? – оторопела я.
- Одежду, косметику, обувь – все это мы тебе купили. Учебные принадлежности и украшения к вечерним нарядам я тоже вчера приобрел. Что тебе еще надо?
- Вот все: что ты сейчас перечислил – меня это мало интересует, - остановилась я у самой кареты.
- Да забрал я твои побрякушки, - отворил мужчина дверцу кареты и втолкнул меня внутрь.
- И каким это образом ты проник в мою комнату? – нахмурилась я, присаживаясь на сидение.
- Пусть это будет моей маленькой тайной, - присел оборотень рядом и кивнул на сидение напротив.
Я потянулась к кожаному полотну и развернула его. Любовно провела пальчиками по своим побрякушкам – как назвал их мой напарник. Это были предметы моего вооружения: шобо – металлические палочки, заостренные с обеих концов и оснащенные кольцами для пальцев посередине; сюрикены – остро заточенные по краям пластины для метания; какутэ – кольца с двумя шипами с внутренней стороны, при разворачивании выполняют функцию кастета; саи – небольшие клинки-трезубцы; ашико – приспособления в виде накладок с шипами для рук и ног для лазания по стенам и деревьям; гатана – легкий прямой укороченный меч; и самое главное - нагината – внушительное по размерам холодное оружие с длинной почти метровой рукоятью и широким изогнутым лезвием по типу глефы. Плюс всякие ремешки для крепления на теле, перевязи, кожаные чехлы, пузырьки с ядами, противоядиями, баночки с заживляющими мазями и капсулами с порошками.
Вынув шобо и кожаный шнурок, задрала брючину и привязала к голени два стержня. Затем расстегнула рубашку и вложила в чашечки лифа в особую подкладку по одному сюрикену. Обычно женщины подкладывали туда вату – в целях соблазнения формами. Но мне эти кармашки служили другую службу. Застегнув одержу, приподнялась и повязала поножи с гатаной. Свернув полотно, облокотилась о спинку сидения:
- Такое было чувство: словно голой была все это время, - выдохнула я, наслаждаясь чувством защищенности.
- Кхм… Ты права. Ладно, снимай! Безоружной я не позволю тебе прохлаждаться.
- Угу, а с обтягивающим задом значит: можно?
- Посмотри внимательнее на платье. Цвет – матовый синий, без декольте, рюшей, блесток, камней, кружев – один сплошной кусок ткани. Никаких пошлостей – лишь достоинства твоей фигуры. Оголены лишь руки и имеется разрез на бедре.
- Это вульгарно! – парировала я.
- Это сексуально! Кали, ты и вправду думаешь: что я хочу видеть свою пусть даже ненастоящую девушку шлюхой?
Я задумалась и уставилась в зеркало. «Хмммм… в чем-то ты прав: пошлости действительно нет».
- Но в нем и вправду нет места для оружия, - закусила губу я.
Оборотень поднялся и подошел ко мне. Положил ладони на мою талию, затем скользнул ими по бедрам, мгновением позже облапал район груди. Я героически держалась: чтоб не треснуть чем-нибудь паршивца. Ведь и без тисканий все ясно!
- Да, ты права. Боюсь, что под ним даже белье будет заметно, - закончив исследовать изгибы моей тушки, Крис обратился к перешептывающимся консультанткам. – Вот то, черное, - указал он пальцем куда-то и меня снова уволокли в примерочную.
Я вышла к парню в черном платье с глубоким декольте, обшитым сверкающим бисером по вырезу и широкой юбкой с боковыми разрезами до колен.
- Я похожа на паломницу, - буркнула я.
- Верно. А еще это платье сливается с твоей черной гривой, - он снова махнул девушкам.
- Хорошо хоть не с твоим подшерстком, - съязвила я, вновь переодевшись в точно такое же, но красного цвета.
- Смотри, - он присел на корточки и запустил руки мне под юбку, накрывая мои ноги чуть выше колен. – Не выделяются, правда?
- Рук действительно не видно. Я могу повязать саи.
- Ты еще меч в трусах спрячь! Я показываю места для шобо! – рыкнул он и поднялся на ноги. – А сюда – сюрикены, - протиснул он пальцы под лиф, а меня бросило в жар от его действий - и я закусила губу. – А на руку – какутэ.
- Да, меня устраивает. Еще ты будешь рядом и неподалеку Вол.
- Если хочешь саи… - стал осматриваться он и указал девушкам на платье-футляр длиной по колено. – То вот, примерь.
Я переоделась в мятного цвета милое платье с длинными кружевными рукавами и пышной юбкой, немного зауженной к коленям. Ладони мужчины снова накрыли мои бедра.
- Здесь саи будут не видны. Только вот если тебя какой-нибудь смертник решит зажать в темном углу…
- Он в нем и останется. И хватит уже меня лапать, Крис!
- Фея, с каких пор ты меня стесняешься?– удивленно прошептал он, видя мое смущение.
- А с каких – ты решил: что можешь меня вот так вот лапать?
- Брось, я же не пристаю к тебе. Я лишь… Кали, ты что: до сих пор девственница? – друг выпучил на меня глаза.
- А чему ты удивляешься?! – прошипела я. – Разве вы с Волом даете хоть кому-то шанс приблизиться ко мне?!
Мужчина растерялся, а я юркнула в раздевалку и облачилась в свою форму. Вернувшись к озадаченному партнеру, всунула ему в руки пару серебристых туфелек:
- Расплачивайся за все, - ткнула я в сторону горы одежды, а сама поспешила на улицу.
Выйдя из душного магазина, прислонилась спиной к стене и вытерла непрошенные слезы - оборотень затронул больную тему. В свои двадцать два года я была сиротой при живых родителях. Когда мне стукнуло пятнадцать – отец решил меня продать в бордель. Единственную дочь в расход: чтобы приносила доход, и он мог прокормить моих четверых младших братьев. Я сбежала из дома и почти целый год нищенствовала на городских улицах. В день своего шестнадцатилетия я отправилась поступать в академию боевых искусств. Но с несовершеннолетним ребенком отказались заключать договор на образование. Мне пришлось пойти на сделку с отцом: он подписывает документы с академией – а я присылаю ему ежемесячно некую денежную компенсацию.
Чтобы выполнять условия договоренности, я устроилась на полставки помощником-лаборантом к преподавателю зельеварения. Чуть позже в городе нашла подработку и по вечерам убирала кухню в трактире. А по ночам я училась – чтобы не вылететь со стипендии. Недоедая, недосыпая, не имея из вещей ничего: кроме ученической формы и нескольких тренировочных костюмов – я посылала все отцу. Так продолжалось все пять лет моего пребывания в академии. Когда я выпустилась и встретилась с родителями, то попыталась скинуть с себя эту кабалу – ведь уже двое мальчиков тоже поступили в учебные заведения и прокормить двоих, оставшихся еще на домашнем попечении, намного легче. Но скупая сволочь, именовавшая себя моим родителем, заявил мне: что как только он перестанет получать деньги на свой банковский счет – заключит на меня брачный договор и продаст какому-то знакомому старому извращенцу. И вот: уже шесть лет я содержу собственных родителей – в опасении: что меня насильно отдадут замуж.
Зарплата моя теперь позволяла досыта есть и хорошо одеваться, но ее было недостаточно для покупки самого захудалого собственного угла – поэтому я жила в общежитии при департаменте. Кто бы знал: как мне опостылело быть сильной и одинокой. Хотелось забыться хотя бы в мимолетной близости с мужчиной: стать нужной кому-нибудь пусть и на недолгое время. Но все мои попытки завести отношения разбивались о ревностное опекунство моими коллегами. Да, наша троица была ближе: чем просто партнерами по группе. Мы часто вместе зависали в кабаках и относились друг к другу с некой заботой – но мне было мало дружеских отношений, в моей жизни не хватало любви… Крис очередной раз напомнил мне: как я одинока – и это больно резануло по сердцу. Я закрыла глаза и несколько раз глубоко вдохнула, успокаивая себя.
- Я тебя обидел? – я распахнула глаза: передо мной с огромными пакетами стоял мой друг.
- Нет, не обидел, - печально ответила я. – Крис, что происходит: когда нам выделяют выходные? – парень вопросительно уставился на меня. – Вы с Волом мчитесь к своим любовницам, и у вас жизнь продолжается, а моя - замирает в ожидании новых будней.
- Мы перебарщиваем да? Почему ты не говорила нам?
- Обидеть вас боюсь, и показаться неблагодарной. Кроме вас у меня нет никого, но ваша забота граничит с маниакальной опекой… Я не могу даже любовника завести, не говоря уже о нормальных отношениях.
- Но почему? В твоем распоряжении пять этажей общежития холостого ходячего тестостерона!
- Это все коллеги – они не подходят! А если не получится с одним, а потом и с другим…? Поползет моя слава впереди меня - я не хочу стать шлюхой всеобщего пользования нашего департамента. А гражданка… и там вы всегда рядом…
- Мдааа… Женская репутация – это конечно… - нахмурился Крис. – Пойдем, нам нужно еще в одно место.
Оборотень зашагал по улице, а я последовала за ним. Вскоре мы оказались в женском салоне красоты. Крис сгрузил пакеты у диванчика для посетителей и сам развалился в нем. Меня же в оборот взяли несколько девушек и молодой юноша, усадив в кресло и вопросительно взглянув на моего спутника.
- Сделайте ее на пять лет моложе, - хитро улыбнулся он.
- Если мне отрежут волосы, то я потом тебе кое-что отрежу.
- Не будь ханжей, Кали. Твоя старомодная коса уже ниже попы – ее скоро за твой хвост принимать будут.
Весело хихикая, мастера красоты принялись за дело. Мне мыли волосы, потом их чем-то мазали, потом я услышала звук лезвий над ухом – но не стала перечить вкусу оборотня – все же практически каждый им наряд мне пришелся по душе. Одна девушка чем-то намазала мне лицо и принялась выщипывать мои брови, другая – что-то делала с моими руками и ногтями. Крис поднялся с дивана и подошел к нам, прошептав что-то на ухо юноше, который занимался моей гривой, он обратился ко мне:
- Не скучай, я заберу тебя ранним утром, - подмигнул оборотень и скрылся с покупками из салона.
- Утрооом?!!! – заорала я в панике, но друг меня уже не слышал. – Что вообще можно делать столько времени?!!
- Оооо, птичка, это еще у нас поджаты сроки, - пропел юноша над моей головой.
С этого момента началось что-то вообще невообразимое. Салон закрыли, а меня утянули в другую комнату, в которой не было посетителей. Зато имелась огромная ванная, массажный стол, странное кресло и много стеллажей со всякими баночками, пузырьками, спицами, трубочками, палочками и прочим. Я даже не поняла: в какой из моментов оказалась полностью раздета. Уже через миг на мои плечи надавили, и я опустилась в горячую ароматную воду. Юноша продолжал чем-то обмазывать мои волосы, одна из девушек взяла в руки какой-то грубый камень и принялась тереть им мои ступни. Я так прибалдела – что вырубилась прямо в воде.
Проснувшись от какого-то шелеста, обнаружила себя на кушетке. Девушки чем-то похожим на мед намазывали мои ноги, а парень приблизился ко мне с фольгой в руках и приложил ее к шее и зоне декольте. Я поморщилась: на мне была какая-то гадость, которая запекла кожу под фольгой. Затем он взял в руки баночку с болотной жижей и принялся размазывать ее по моему лицу. «Лучше мне этого не видеть» - приняла решение я и вновь уплыла в сновидения.
Следующее мое пробуждение было на животе. Я ощутила: как на спину мне ставят какие-то теплые камни, на попу и бедра вновь что-то намазывают, а ступни так и вообще обмотаны чем-то мокрым и склизким.
- Когда мы закончим? – прогундосила я в подушку.
- Еще несколько часов, птичка, потерпи, - пропел юноша, и я закрыла глаза.
Когда я вновь решила осмотреться, то аж вздрогнула: над моим лицом нависли обе девушки. Одна из них что-то делала с моими губами, а точнее чем-то в них тыкала. А вторая – очередной дрянью намазывала мои брови. Спустя несколько минут они отошли от меня и в помещение пришел юноша с одним из нарядов, которые мы с Крисом вчера покупали.
- Еще немного – и будем тебя одевать, - улыбнулся он.
Девушка вновь набрала ванну и меня снова попросили переместиться в воду. Теперь это было обычным купанием – что не могло меня не радовать. Как только меня высушили и облачили в одежду, то усадили на странного вида кресло: оно было полностью окружено какими-то подставками и приспособлениями, а еще огромными кучами каких-то мелочей из косметики. Девушки принялись за работу над волосами и лицом.
- Так, птичка, смотри сюда. Твой жених вчера дал нам указания подготовить тебя к помолвке. Мы сделали все: что зависело от нас. С твоей стороны требуется поддерживать эту красоту. Вот тут, - он выставил перед собой бежевую лакированную женскую сумочку, от ручек которой свисало несколько декоративных металлических цепочек, - собраны средства по уходу за волосами и телом. Все подписано: для чего и как пользоваться. Твой жених уже оплатил все.
Спустя некоторое время, парень помог мне одеться. Подхватив сумку, я поспешила покинуть это помещение. Выйдя во вчерашнюю проходную комнату с диваном, уставилась на ожидающего меня Кристиана.
- Я надеюсь это все? Или помимо этой пыточной ты планируешь еще меня куда-нибудь отправить? – вздернула я бровь.
- Посмотри на себя, - сказал с придыханием мужчина, а его глаза засветились восторгом.
Крис впервые смотрел на меня так: как на девиц, которых обычно провожал хищным взглядом. Я обернулась к зеркалу и чуть не вскрикнула: «кто это?!!!».
На меня пялилась кукла! А точнее: смазливая девушка, примерно лет семнадцати. Я приблизилась к стене и стала рассматривать свое отражение. Мои волосы больше не были черными, и даже не одного цвета. У корней и дальше по росту они переливались всевозможными шоколадными оттенками, а между ними проглядывались крупные пряди молочного цвета. На уровне плеч обилие цветов было примерно одинаковым. Я повернулась спиной: к самой талии контраст сменялся в обратную сторону – между молочными оттенками мелькали каштановые локоны. Длину, конечно, срезали – но неровно, как будто каскадом. И еще у меня появилась длинная челка набок. Сами волосы больше не были прямыми – их сделали волнами. Все это вместе создавало пышный объем на голове и прическу даже не нужно делать. Я уставилась на свое сияющее лицо с естественным румянцем, которого у меня отродясь не было. А еще появились пухлые розовые губы, и на них не было краски – цвет будто был моим естественным. На себя я осталась похожа лишь синими глазами, которые оказались под темно-коричневыми бровями в обрамлении почти черных ресниц.
- Крис, но это не я…
- Ты, малышка, ты. Просто ты отлично маскировалась.
Я продолжала осматривать себя: бежевая полупрозрачная блуза под длинным строгим жилетом изумрудного цвета, который не застегивался и имел лишь декоративную функцию. Под стать ему такие же изумрудные брючки с бежевым ремешком. Все заканчивалось лакированными бежевыми немного грубоватыми туфельками на низком каблучке. Я закинула женскую сумку на плечо и заметила: что ноготки на пальчиках тоже покрашены в телесно-бежевый. Разглядев ухоженные ручки, развернулась к оборотню:
- Нет, не я. Все это… - махнула я рукой на себя, – … никак меня не характеризует.
- Разве одежда делает человека тем: кто он?
- Спасибо, - развернулась я к огорченным моей реакцией мастерам. – Я никогда не выглядела лучше, - и они улыбнулись.
- Пойдем, нам пора, - утянул меня за руку оборотень из салона.
Мы вышли на улицу и Крис повел меня к экипажу.
- Погоди, а как же мои вещи в общаге? – оторопела я.
- Одежду, косметику, обувь – все это мы тебе купили. Учебные принадлежности и украшения к вечерним нарядам я тоже вчера приобрел. Что тебе еще надо?
- Вот все: что ты сейчас перечислил – меня это мало интересует, - остановилась я у самой кареты.
- Да забрал я твои побрякушки, - отворил мужчина дверцу кареты и втолкнул меня внутрь.
- И каким это образом ты проник в мою комнату? – нахмурилась я, присаживаясь на сидение.
- Пусть это будет моей маленькой тайной, - присел оборотень рядом и кивнул на сидение напротив.
Я потянулась к кожаному полотну и развернула его. Любовно провела пальчиками по своим побрякушкам – как назвал их мой напарник. Это были предметы моего вооружения: шобо – металлические палочки, заостренные с обеих концов и оснащенные кольцами для пальцев посередине; сюрикены – остро заточенные по краям пластины для метания; какутэ – кольца с двумя шипами с внутренней стороны, при разворачивании выполняют функцию кастета; саи – небольшие клинки-трезубцы; ашико – приспособления в виде накладок с шипами для рук и ног для лазания по стенам и деревьям; гатана – легкий прямой укороченный меч; и самое главное - нагината – внушительное по размерам холодное оружие с длинной почти метровой рукоятью и широким изогнутым лезвием по типу глефы. Плюс всякие ремешки для крепления на теле, перевязи, кожаные чехлы, пузырьки с ядами, противоядиями, баночки с заживляющими мазями и капсулами с порошками.
Вынув шобо и кожаный шнурок, задрала брючину и привязала к голени два стержня. Затем расстегнула рубашку и вложила в чашечки лифа в особую подкладку по одному сюрикену. Обычно женщины подкладывали туда вату – в целях соблазнения формами. Но мне эти кармашки служили другую службу. Застегнув одержу, приподнялась и повязала поножи с гатаной. Свернув полотно, облокотилась о спинку сидения:
- Такое было чувство: словно голой была все это время, - выдохнула я, наслаждаясь чувством защищенности.
