- Ээ.. нет, я не успела.
- Блять, Лиза..
- Но.. – Я вспоминаю кое-что. Ха. – У меня есть кое-что.. я думаю, весьма дорогое.
Я достаю из внутреннего кармана джинсовки коробку, которую мне дал тот чувак, чтобы я передала ее рыжей Жене из кафе с причала.
- Что это? – Олег хмурится.
- Открой. – Я лыблюсь, как акула, выставляя на показ все свои зубы.
- Мать твою.. Где ты это взяла?
- Взяла.
Я восхищена собой, я молодец, я супер, Олег похоже тоже так думает и я еще сильнее расцветаю.
- Браслетик что надо. – Подходит Голден и рассматривает его.
Меня немножко колит изнутри чувство того, что я неправильно поступаю с тем парнем и его бывшей подружкой, но глядя на довольного Олега, я забываю о них. Пошли к чертям. Это все равно ничего не решит.
- Колись, где взяла принцесса.
- Не твое дело. – Когда дело касается Голдена, я прямо таки шиплю от злости, как ужака.
- Где сперла браслет, птенчик?
Что, блин, Олег вторит ему?
- Какая нахрен разница? Взяла и взяла.
- Нам не нужны проблемы. Без самодеятельности, помнишь?
- Ты не доверяешь мне?
- Нет. – Черт, его искренность меня убивает.
- Ладно, хрен с тобой. Не крала я браслетик, подвезло мне, чуваки.
- Поясни.
- Ну.. встретила я короче одного хрена, он попросил передать эту штуковину своей девке. Я открыла, а там это. Все, конец.
- Что за тип?
- Откуда мне знать, какой-то.
- Уверена, что он не подставной?
- Пхах. Нет, точно нет, не подставной.
- Надеюсь, ты права птичка. Если что-то произойдет, будешь отдуваться одна. Усекла?
- Да усекла я, усекла. Не подведу тебя.
- Молодец.
Он похвалил меня, хоть как-то сквозь зубы, но похвалил, ради этого я могу принести ему десяток браслетов. Я снова встаю на носочки и обнимаю Олега, он как-то кукожится, словно его ошпарили кипятком, ему не нравится когда я так делаю, особенно в присутствии кого-то.
- Все, давай уже, отлипни, птенчик, встретимся завтра. Поняла.
- Ага. – Я снова лыблюсь, а потом быстро ухожу не оглядываясь. Не люблю оглядываться в его сторону, когда ухожу. Этот жест всегда напоминал мне, своего рода, прощание, словно ты уходишь, и смотришь на кого-то в последний раз, желая укрепить в своей памяти образ этого человека.
Ренат, везет меня на причал, иногда я люблю там посидеть, понаблюдать за людьми, иногда получается даже стащить что-то. Обычно я беру чашку чая и сижу долго помешивая его, этой маленькой ложечкой, которую они дают к маленькой белой чашечке, из которой напиться может разве что воробей. По вечерам выходных здесь много народу, каждый раз новые лица – приезжие, обычно я тырю что-то у них, зная, что возможно уже не встречусь с ними лицом к лицу. Вижу высокого парня, того, который здесь всем заведует. Он стоит в дверях, осматривает зал, а потом быстро идет в свой кабинет. Я уже выучила его повадки, он постоянно так делает. Глядя на него, я вспоминаю его девушку, ту самую, которой я должна была передать подарок. В один момент, я хочу встать и подойти к чуваку, чтобы спросить, когда его девица снова будет в городе, но потом вспоминаю, что она мне не нужна, подарка-то у меня нет. Чувствую, как снова что-то гложет меня изнутри, но потом я мысленно бью себя по лицу и переключаюсь в режим «Плевать я на них хотела».
Глава 4
Еду домой, постукивая пальцами по рулю в такт музыке. Всю дорогу думаю о том, как Женя получит мой подарок. Надеюсь, малявка не накосячит, иначе вырву ей руки, а затем прилеплю ей их обратно. Мысль о подарке каким-то образом возвращает меня домой. Я забыл о Максе, ему сегодня восемь лет, а я даже не поздравил его. Мне становится стремно за самого себя. Как одержимый искал подарок для телки, которая послала меня ко всем, мать ее, хренам, и совсем о забыл о мелком.
Паркуюсь у своего, точнее у родительского трехэтажного дома, с высоким рельефным заборам, напоминающим рыцарские доспехи. Наш дом большой, пожалуй, самый большой в этом городе, не считая квартирные постройки. Мы как белая ворона в этом городе, наш дом, наша семья, я так уж точно.
Хватаю с заднего сиденья подарок для Макса, который купил по дороге. Хорошо, что вспомнил, болван. Мать бы не одобрила, но не удивилась бы. Макс – подарок природы, я – пятно, родовое проклятье.
Захожу в дом. Сколько же я здесь не был? Кажется, тут теперь даже пахнет иначе, и это не из-за того, что запахи пряностей и свежей выпечки доносятся с кухни, распространяясь по всему дому. В гостиной какая-то детвора, должно быть школьные друзья моего брата. Повсюду шары, мелкота сидит на диване, завороженно наблюдая за тем, как мужик в костюме клоуна надувает огромные мыльные пузыри. Максик видит меня и, улыбаясь, со всех ног несется ко мне. Я скидываю ботинки, отбрасываю их ногой в угол и хватаю мелкого на руки, он смеется.
- Мама сказала, что ты не придешь.
Конечно, она это сказала, я мог бы не приходить еще несколько дней, это в порядке вещей.
Опускаю Максика на пол и взъерошиваю рукой его густые русые волосы.
- С днем рождения, мелочь пузатая.
- Сам ты мелочь, я уже почти выше тебя.
- Ага, конечно.
На самом деле, Макс действительно мелочь, он щупленький и маленький, кажется даже слишком для своего возраста, не помню, чтобы я был таким мелким в его годы.
- Держи. – Я поднимаю с пола коробку и протягиваю брату.
- Это мне? – Он, кажется удивлен. Конечно, раньше я не дарил ему подарков.
- Ага.
- Спасибо. – Мямлит он, и улыбается во все свои десять или двадцать зубов. Я в предвкушении наблюдаю, как мелкий разворачивает мой подарок.
- Ух ты! Дерьмо собачье!
- Максим! – Орет мать, таща в руке торт с огромным кремовым зайцем наверху. Фу, не думаю, что мелкий это оценит.
- Привет мам.
- Что ты здесь делаешь?
- Я здесь живу.
- Я думала, уже нет. Тебя нет днями, неделями, скоро это перейдет в месяца.
- Ох, давай не сейчас.
- Мам, смотри, что этот говнюк подарил мне.
- Максим, ты помнишь, что я говорила насчет ругательств?
- Да, но ты не ругаешь Рената, когда он так говорит.
- Твой брат.. он, не важно, иди к друзьям, я принесла торт.
Мать не находит слов, чтобы подобрать мое описание, которое бы можно было озвучить мелкому. Ну конечно, кто-то удивлен? Я нет.
- Пацаны! Смотрите, он выпускает паутину из рук, прямо как настоящий.
Максик рад, я знал, что ему понравится человек-паук, он прямо таки болен им.
- Где ты был, Ренат?
- Не говори, что вы волновались.
- Мы волновались. Ты ушел из группы поддержки?
- Нет. Я хожу, все нормально, мам.
- Не смей уходить оттуда. Понял?
- Со мной все нормально.
- Не нормально. – Карие глаза матери округляются, я понимаю, что она начинает беситься. – Ты бьешь людей, это не может быть нормальным.
- Не начинай. – Я скидываю куртку и поднимаюсь наверх, к себе в комнату .
- Мы еще не договорили!
- Не сейчас.
- Я позвоню отцу, скажу, что его блудный сын вернулся.
- Ага.
Достали. Обычно их морали не доводят ни до чего хорошего, я просто ухожу, и может именно этого они и добиваются. Отец ставит ультиматумы, забирает мой транспорт.
В моей комнате все так же, как и было в последний раз, когда я уходил. Вещи не тронуты, здесь даже пыль никто не протирал, все забили, ну и мне нахер не усралась эта пыль. Раньше у нас была экономка, которая помогала маме, вот она всегда убиралась в моей комнате, очень чисто, тщательно. Мне нравилось за ней наблюдать, и за ее дурацкой манерой напевать мелодии себе под нос. Экономка свалила, якобы от стыда, не смогла выдержать позора, когда отец застукал ее абсолютно голую и прыгающую по мне. А что? Она хотела меня, я дал ей то, чего она хотела, нам было неплохо, да и вроде ничего она такая была, не красавица, но для своих тридцати выглядела прикольно.
Заваливаюсь на кровать, пялюсь в потолок. Интересно, сколько времени уйдет, чтобы забыть эту девчонку? Сколько времени у меня ушло, чтобы забыть Алису? Нет, я ведь не забыл ее, я просто больше не чувствую к ней того, что раньше, когда вспоминаю о ней, не чувствую боли от того, что ее больше нет. Обычно, я не привязываюсь к людям, но Алиса мне была дорога и я буду помнить ее до конца своих дней, на кого бы я там ни положил свой гребаный глаз.
Бир говорит, что стремно убиваться по девке, но я то знаю, что этот чертов громила ни чуть не лучше меня. Он был одержим Алисой, ее красотой, ее невинностью и наивностью. Она была первой девушкой, которую кто-либо притащил на «красный крест». Не то, что бы она была вообще первой девушкой там, просто она была первой нормальной девушкой. Бир вообще никого не подпускал к ней, кроме меня. Иногда, он позволял мне забирать ее из города и привозить к нам. Я с ней заговорил только спустя месяц, как мы впервые увиделись, а точнее, это был первый раз, когда она мне ответила. Она сидела на заднем сиденье моего байка, держала меня за талию, и при этом мы не разговаривали. Позже, она призналась, что Бир запрещал ей, я не удивился, он собственник, это в его духе.
Встаю, задергиваю шторы, - дневной свет раздражает. Достаю с полки диск «Placebo» - альбом 2003 года «Sleeping with Ghosts», мне его Алиса подарила, это был ее любимый, и это все, что у меня от нее осталось, ну и еще наше совместное фото, вставленное в прозрачную коробку от этого диска. Эта фотка была сделана приблизительно за месяц до того как.. до того как ее не стало. Алиса на ней улыбается, ее пышные рыжие волосы переливаются на солнце. Она была такой жизнерадостной, словно сама, как солнце.
- Наверное, ты во мне разочарована, девочка. – Бормочу я, провожу рукой по слегка пыльной коробке от диска, потом достаю его и вставляю в старый музыкальный центр, который родители подарили мне, когда мне исполнилось десять лет. Снова падаю на кровать, подложив под голову руки и наслаждаюсь «Running Up that Hill» доносящейся из центра, этот кавер один из моих любимых, записанных этой группой, Алисе он тоже нравился больше всего. Воспоминания о ней, все-таки причиняют небольшой укол боли, но я справляюсь с этим, я всегда с этим справлялся.
