- Где? – не понял Дмитрий. Выйдя из машины, мужчина закрутил головой. Двор по-прежнему, не считая мамаш, дедка, пузана и девушки, был пуст.
Надежда тоже вышла из машины, и девушка с синим пластиковым ведром тут же сменила курс, заспешив к внедорожнику.
- Надюш, что-то случилось? – тревожно выпалила девушка, буквально ощупывая Надю взглядом. Только теперь, присмотревшись к светловолосой худышке внимательнее, Дмитрий заметил несколько складок мелких морщинок в уголках губ и у глаз, каких не бывает у соплюх. Хотя мысль о том, что у этой милой молодой женщины есть относительно взрослая дочь, все равно показалась дикой. Вера и Надя выглядели скорее как сестры – старшая и младшая – нежели как мать и ребенок. А еще у Веры были удивительно внимательный, теплый взгляд, изящный носик и красивые руки. Почему-то захотелось отобрать у нее тяжелое ведро и отнести на помойку самому.
- Все в порядке, мама! – улыбнулась Надежда, не спеша пугать родительницу подробностями похищения и обрушения строений. – Это Дмитрий, хороший знакомый, я тебе о нем рассказывала. Он меня подвез до дома, после нашей с Любой прогулки!
И тут же, без паузы на осмысление, последовало от Нади второе представление:
- Дмитрий, это Вера, моя мама.
- Очень приятно, - промямлил резко засмущавшийся мужчина.
- Взаимно, - откликнулась собеседница.
Что удивительно, смущение оказалось заразной бациллой. Вера зарозовела щеками и вцепилась в ручку мусорного ведра, как в спасательный круг или якорь реальности. Наденька же, переведя взгляд с мамы на Дмитрия и обратно, растерянно и радостно протянула:
- Ой! А вы знаете, я не против! Правда-правда, мама, Дмитрий! Вы подходите друг другу!
- Сватаешь? Надька! – ошалело выпалила Вера. – Я ж не девчонка уже!
- Тебе всего сорок, больше тридцати с виду никак не дашь, а Дима твой ровесник. Отлично все! Если поженитесь сразу, еще мне братика или сестричку подарить успеете!
- Надя-я-я… - беспомощно простонала мать.
А обыкновенно скромная и тактичная девушка нахально пихнула Дмитрия локтем и нарочито громко зашептала:
- Скажите чего-нибудь, а то она сейчас убежит!
- Я за пацана! – выпалил Дмитрий и покраснел, как помидорка, чувствуя себя не сорокалетним мужиком, а прыщавым подростком на первом свидании.
Надя, ткнув пальцем в небо, угадала. Он и с бывшей-то женой разошелся в первую очередь потому, что мечтал о детях, а Ленка даже слышать о малышах не хотела, лишь о карьере думала. Все фигуру берегла.
- Вы Виктору Леонидовичу позвоните, скажите, что у меня задержитесь, и ступайте домой чай пить, а я еще погуляю, - дипломатично выбывая из компании, предложила Надежда. Она решительно отобрала у мамы мусорное ведро и отправилась к контейнеру.
Все еще беспомощно краснеющий Дмитрий поднял взгляд на Веру. Когда неловко кому-то другому, то часто столь же или еще более неудобно становится самому, но не в этот раз. Вид растерянного крупного мужчины, напротив, взбодрил Надину маму и помог ей сориентироваться.
- Пойдемте-ка, Дмитрий, чай пить. Расскажите, во что на сей раз Надюшка моя влипла, - предложила женщина. – Если не хотите чаю, могу налить кофе.
Телохранитель смешался, не зная, что именно он может и должен рассказывать. И не погонят ли его прочь из дома и со двора после новостей о похитителях девиц – прямых подчиненных Шельги.
- Не волнуйтесь вы так, - почти правильно истолковала замешательство мужчины Вера и сочувственно прибавила: - У Нади без приключений и чудес редкий день проходит. Такой моя девочка уродилась! Я привыкла!
- Она у вас удивительная, - искренне согласился Дмитрий. - Будь у меня такая дочка, я бы, наверное, гордился неимоверно и так же страшно боялся за нее каждую секунду.
- Вы знаете, Дима, - Вера подошла к мужчине и удивительно уместно, будто частенько так делала, положила ладонь на его подставленный так же машинально локоть. – Это странно, но мне кажется, за такими, как моя Надюшка, кто-то там наверху присматривает отдельно. Поэтому я, конечно, за нее переживаю, но не до дрожи в коленках и не до сердечных колик. А иначе бы, наверное, уже давно поседела.
Рассказывать об отраве и странных видениях на кухне, оставивших смутный отпечаток в памяти, собеседница не стала. Дима не Ванечка, вряд ли проявит соответствующий интерес, но прозвучали слова Веры весьма убедительно.
После плазмы у шефа и дачки Сереги, развалившейся по кирпичику, Дмитрий был готов поверить во что угодно, кроме, пожалуй, того, что Надя сама заложила взрывчатку в обоих домах и, как профессиональная суицидница, подорвала их вместе с собой.
- Спасибо за приглашение на чай, Вера, с удовольствием его принимаю. Только, простите уж, Надя права, мне сначала надо сделать один звонок.
- Конечно, я понимаю. В вашей работе выходных порой не бывает, - безмятежно согласилась женщина и предложила: - Поднимемся в квартиру, из столовой позвоните. А я пока чайник поставлю.
Больше отпираться Шельга не стал. Вдвоем, рука об руку, будто так и ходили всю жизнь, будто так и надо, и только так уместно и правильно, мужчина и женщина пошли к дому.
Между тем у Надежды, стоявшей напротив площадки с мусорными контейнерами лицом к синему и зеленому массивам с неблагоуханным содержимым, тоже шел преинтересный разговор.
Смывшиеся после фиолетовой вспышки с разрушительными последствиями Силы Двадцати и Одной вернулись, принеся с собой истерическое состояние и развернутый экран в дом законника, как они упорно именовали специалиста-юриста. Помятый и очевидно не просыхавший уже изрядный срок Дарсен ныне был трезв. Вернее, магически вытрезвлен, и оттого еще более раздражен. Он походил на потрепанного бурей шмеля.
- И что у вас такого, драные демоны побери, стряслось, чтобы орать и трясти меня, как сливу по осени? – ворчал Виндер. Машинально одной рукой он пытался пригладить торчавшие сосульками грязные космы, а второй нащупать на столе бутылку или на худой конец бокал с выпивкой. Тщетно! – Никого, насколько я вижу, прям сейчас не убивают. Жива-здорова ваша драгоценная девица-избранница. Вернее, такой же чахлый цветочек, как была. Правда, чего-то ее на помойку занесло, но душевные болезни – это не по моей части. Целителя поищите!
- Я же говорила, не надо его звать, - тихо укорила девушка Силы. – Ему со своей бы болью разобраться. Не до чужой.
- Что ты понимаешь, соплюшка, в моей боли! – заведшись с пол-оборота, грохнул кулаком по столу юрист.
- Ничего, - не стала спорить девушка.
- Ты никого, небось, еще не теряла! – продолжил разоряться мужчина.
- Никого, - согласилась Надя. – И даже если бы со мной такое случилось, я не смогла бы в нашем мире без магии увидеть, куда ушли дорогие мне люди и порадоваться за них. Не смогла бы зайти в кабак и напиться с собственной женой, как с новым приятелем. И стать другом семьи маленького сына, обернувшегося взрослой дочкой, не смогла бы. Это ведь так здорово, посмотреть на души любимых в новых телах!
Юрист замер в кресле, как громом пораженный. Он сидел, беззвучно открывал и закрывал рот, а потом судорожно выдохнул, выпуская гнев, боль, осознание собственной глубинной неправоты. Из красного от гнева он стал белым, потом густо-розовым от стыда и просипел:
- Я неблагодарный идиот.
Опровергать сию сентенцию никто – ни несколько растерявшиеся от бури человеческих эмоций Силы, ни Надя – не спешил. Если Надюшка и подумала: «Есть маленько», - то очень тихо и про себя.
- Спасибо, Силы, Надежда, - тихо промолвил Дарсен, склонив голову и прижимая к груди обе раскрытые ладони в знаке признательности. – Если вопрос срочный, я готов работать. Только, если можно хоть малость обождать, я бы сначала ванну принял. Несет от меня, как от ребса, забредшего в кусты с ягодами-вонючками.
- Я отсюда запахов не чую, но, если тебе некомфортно, обожду, - улыбнулась девушка. После общения с Силами (те невольно впихнули в голову новой работницы через слишком широкий для человека канал массу всякой нужной и не очень информации), у нее периодически всплывали в сознании причудливые ассоциации и картинки. Особенно часто это проявлялось в беседах с самими Силами и в процессе разговоров с юристом.
К примеру, ребс, когда проявилась очередная порция знаний, нарисовался Наде маленькой изящной козочкой с радужно-разноцветной волнистой шерсткой. Такое обаятельное чудо на острых копытцах, благоухающее плодами, чей запах сродни свежей помойной куче – это должно быть, занятное зрелище!
- Мы у Сил Времени попросим чуть придержать поток твоего мира, - великодушно вставили Сила Двадцати и Одной и прежде, чем кто-то из живых успел согласиться или возразить, осуществили запланированное.
Для Нади развернутый экран межмирового телевизора мигнул и вот уже снова явил посвежевшего, причесанного и горящего деятельным огнем Дарсена. Похоже, изрядной долей топлива для этого костра служил стыд мужчины за свои поступки и мысли.
- Примите мою благодарность и извинения, о Великие! Вы, вопреки предварительному договору, преподнесли мне ценный дар, позволили увидеть любимых. Я же, глупец, не оценил и, если бы не мудрые слова девушки, еще долго не смог бы по достоинству оценить вашего великодушия, - первым делом Дарсен встал из-за стола и снова поклонился Силам.
- Мы сомневались. Но Надя просила за тебя и предложила показать твоих родных, а потом уже устроить встречу, - с потрохами сдали девушку Двадцать и Одна.
Почему-то, когда Силы обращались не к ней, а к кому-то другому, Надя воспринимала их речь как один голос, а не слаженное многоголосье единых и одновременно разных потоков. Возможно, с ней Силы не считали нужным вычленять один голос, прекрасно понимая, что девушка из-за врожденных особенностей способна их слышать во всем многообразии потоков мышления.
Юрист снова начал сдавать зачет на хамелеона. Открыл рот, пытаясь что-то сказать, закрыл, махнул рукой и просто упал в кресло с самым честным и правильным из возможных ответов:
- Простите, если можете!
- Я не обижена, - качнула головой Надя, мысленно улыбаясь и называя сегодняшний день днем извинений.
- Мы принимаем твои извинения, - в унисон с девушкой согласились Силы и сразу перешли к самой тревожащей их теме: - Мы нуждаемся в твоем совете, Дарсен. Как ты знаешь, Надежда пребывает в закрытом от стороннего вмешательства техническом мире. Именно это не позволило ей согласно собственной сути сформироваться как действующая Плетущая Мироздание, но даровало способность иную – видеть наилучшие из путей и прозревать внутреннюю суть любого создания. Призывая ее на службу, мы печалились о невозможности избранницы стать той, кто играет на струнах Мироздания, и одновременно радовались, что ничто извне за пределами мира не способно повредить ей. Увы, мы ошибались!
- Это как? – не понял Дарсен, почесывая красноватый от долгих излияний нос.
- Заклинание нашло якорь в мире техническом, зацепившись на грани меж возможностью проявления способностей нашей избранной, что сами по себе есть чудо и магия, и миром, отвергающим саму возможность чуда, - горько пожаловались Силы. – Мы были слепы, не смогли уловить момента проникновения чар, не смогли отследить их создателя. Сейчас распался последний фиолетовый узел радужных чар. Но мы не знаем, кто сотворил заклинание. Запросы на сведения о мирах технических в Информационном Коде не проходят. А прямые вопросы о чарах не находят отклика, возможно, потому, что мы неправильно их формулируем.
- Но если заклинание распалось, то почему вы волнуетесь? – наивно удивилась девушка, присев на скамеечку у площадки. Особой популярностью это место не пользовалось, потому как даже любившие почесать языками бабульки избегали пованивающего пятачка. Зато со стороны двора и с улицы этот закуток просматривался плохо. Маленькую фигурку на скамье запросто было не разглядеть.
- Нет гарантий, что тебя снова не сделают мишенью, - угадал с ответом Дарсен и, нахмурившись, посетовал: - Надо было меня сразу оповестить, я бы попробовал пару старых приятелей подключить. А теперь, после распада плетения, зацепку облезешь искать. Вопрос о врагах пытались задавать?
- У Плетущих издавна лишь один враг – Разрушитель Мироздания, но подобным тварям тоже нет доступа в миры технические и к тонкой магии они не способны, - жалобно выдали Силы.
- Так, я не понял, вы спрашивали или нет? Разрушитель, хренушитель, какая разница. Деньги звенят везде одинаково! – передернуло Дарсена при упоминании легендарных монстров. – Чужими руками можно многое сотворить!
- Мы спрашивали о врагах нашей избранной. Ответа нет. Либо сведения искусно спрятаны даже от нас, либо воистину у Надежды нет врагов.
- Угу, а убить вашу куколку друг пытается, - хмыкнул Дарсен. – Впрочем, как вариант, тот, кто на нее это заклятье подвесил, вообще ее врагом не считает, просто досадной помехой.
Двадцать и Одна разразились безумной пляской цветов, невнятными воплями для человека равносильными вырыванию волос из головы, и свернулись в невообразимую цветовую петлю, замолчав на всех диапазонах на добрые пять минут. Когда они снова заговорили, это были глубоко растерянные голоса:
- Мы отыскали/ Зачем так/ Почему/ Неправильно!
- Ага, значит, нашли, о Великие! Так поделитесь же с нами сим откровением! - довольно констатировал юрист, правильно интерпретировав состояние Сил.
Двадцать и Одна снова взорвались диким танцем энергий и воплями, из которых смертные вычленили следующее: некой группе богов с верхнего Уровня (то ли какому-то очень тайному ордену, то ли просто клубу любителей по интересам), приглянулись три места храмов Сил. Изгнать Силы из их храмов боги, разумеется, не могли, а вот обставить все так, чтобы Двадцать и Одна оставили храмы сами, вознамерились попробовать. Для этого и науськали любителя заливных лугов и что-то подтасовали с погодой в мире, где буйным цветом покрылись уличи. А тут объявилась Надежда, обломавшая интриганам всю малину.
- Не вник! А смысл столь яро трепыхаться? Это ваши храмы, даже если бы вы оставили их своим вниманием, что толку? – озадачился мужчина.
- Они собирались воздвигнуть свои статуи якобы в качестве посредников и собирать на себя весь поток энергии молитв, - сердито объявили Силы Двадцати и Одной.
- Сработало бы? – деловито уточнил Дарсен.
- Могло, - уныло признали Силы.
- Тогда предлагаю вкатить этим находчивым иск в Суд Равновесия на покрытие убытков, судебных расходов и моральный ущерб. Насколько я понимаю, данные из Информационного Кода Силами Равновесия в качестве доказательств признаются. Еще бы хорошо на них всех обвинение по покушению на Надежду повесить радужным проклятьем, да боюсь, не выйдет.
- Почему? - удивились приободрившиеся и очень воодушевленные перспективой покарать нахальных богов Судом Равновесия, Силы. Свидетельства-то были налицо!
- А где доказательства того, что девушка является вашим работником, о Великие? Ни контракта, даже устного, ни тем более зарплаты, как я понял, у нее нет.
- Нет, - уныло согласились наивные в практических мелочах Силы.
- А значит ни ныне, ни впредь вы официально ее защитить не сможете! – загнал в угол и припечатал Дарсен Виндер.
- Это сложно, - окончательно закручинились Двадцать и Одна, в вихре энергий появились грязноватые оттенки. – Надежда - Плетущая Мироздание, а значит она в юрисдикции Сил Равновесия. Лишь они издавна призывают Плетущих на службу.
Надежда тоже вышла из машины, и девушка с синим пластиковым ведром тут же сменила курс, заспешив к внедорожнику.
- Надюш, что-то случилось? – тревожно выпалила девушка, буквально ощупывая Надю взглядом. Только теперь, присмотревшись к светловолосой худышке внимательнее, Дмитрий заметил несколько складок мелких морщинок в уголках губ и у глаз, каких не бывает у соплюх. Хотя мысль о том, что у этой милой молодой женщины есть относительно взрослая дочь, все равно показалась дикой. Вера и Надя выглядели скорее как сестры – старшая и младшая – нежели как мать и ребенок. А еще у Веры были удивительно внимательный, теплый взгляд, изящный носик и красивые руки. Почему-то захотелось отобрать у нее тяжелое ведро и отнести на помойку самому.
- Все в порядке, мама! – улыбнулась Надежда, не спеша пугать родительницу подробностями похищения и обрушения строений. – Это Дмитрий, хороший знакомый, я тебе о нем рассказывала. Он меня подвез до дома, после нашей с Любой прогулки!
И тут же, без паузы на осмысление, последовало от Нади второе представление:
- Дмитрий, это Вера, моя мама.
- Очень приятно, - промямлил резко засмущавшийся мужчина.
- Взаимно, - откликнулась собеседница.
Что удивительно, смущение оказалось заразной бациллой. Вера зарозовела щеками и вцепилась в ручку мусорного ведра, как в спасательный круг или якорь реальности. Наденька же, переведя взгляд с мамы на Дмитрия и обратно, растерянно и радостно протянула:
- Ой! А вы знаете, я не против! Правда-правда, мама, Дмитрий! Вы подходите друг другу!
- Сватаешь? Надька! – ошалело выпалила Вера. – Я ж не девчонка уже!
- Тебе всего сорок, больше тридцати с виду никак не дашь, а Дима твой ровесник. Отлично все! Если поженитесь сразу, еще мне братика или сестричку подарить успеете!
- Надя-я-я… - беспомощно простонала мать.
А обыкновенно скромная и тактичная девушка нахально пихнула Дмитрия локтем и нарочито громко зашептала:
- Скажите чего-нибудь, а то она сейчас убежит!
- Я за пацана! – выпалил Дмитрий и покраснел, как помидорка, чувствуя себя не сорокалетним мужиком, а прыщавым подростком на первом свидании.
Надя, ткнув пальцем в небо, угадала. Он и с бывшей-то женой разошелся в первую очередь потому, что мечтал о детях, а Ленка даже слышать о малышах не хотела, лишь о карьере думала. Все фигуру берегла.
- Вы Виктору Леонидовичу позвоните, скажите, что у меня задержитесь, и ступайте домой чай пить, а я еще погуляю, - дипломатично выбывая из компании, предложила Надежда. Она решительно отобрала у мамы мусорное ведро и отправилась к контейнеру.
Все еще беспомощно краснеющий Дмитрий поднял взгляд на Веру. Когда неловко кому-то другому, то часто столь же или еще более неудобно становится самому, но не в этот раз. Вид растерянного крупного мужчины, напротив, взбодрил Надину маму и помог ей сориентироваться.
- Пойдемте-ка, Дмитрий, чай пить. Расскажите, во что на сей раз Надюшка моя влипла, - предложила женщина. – Если не хотите чаю, могу налить кофе.
Телохранитель смешался, не зная, что именно он может и должен рассказывать. И не погонят ли его прочь из дома и со двора после новостей о похитителях девиц – прямых подчиненных Шельги.
- Не волнуйтесь вы так, - почти правильно истолковала замешательство мужчины Вера и сочувственно прибавила: - У Нади без приключений и чудес редкий день проходит. Такой моя девочка уродилась! Я привыкла!
- Она у вас удивительная, - искренне согласился Дмитрий. - Будь у меня такая дочка, я бы, наверное, гордился неимоверно и так же страшно боялся за нее каждую секунду.
- Вы знаете, Дима, - Вера подошла к мужчине и удивительно уместно, будто частенько так делала, положила ладонь на его подставленный так же машинально локоть. – Это странно, но мне кажется, за такими, как моя Надюшка, кто-то там наверху присматривает отдельно. Поэтому я, конечно, за нее переживаю, но не до дрожи в коленках и не до сердечных колик. А иначе бы, наверное, уже давно поседела.
Рассказывать об отраве и странных видениях на кухне, оставивших смутный отпечаток в памяти, собеседница не стала. Дима не Ванечка, вряд ли проявит соответствующий интерес, но прозвучали слова Веры весьма убедительно.
После плазмы у шефа и дачки Сереги, развалившейся по кирпичику, Дмитрий был готов поверить во что угодно, кроме, пожалуй, того, что Надя сама заложила взрывчатку в обоих домах и, как профессиональная суицидница, подорвала их вместе с собой.
- Спасибо за приглашение на чай, Вера, с удовольствием его принимаю. Только, простите уж, Надя права, мне сначала надо сделать один звонок.
- Конечно, я понимаю. В вашей работе выходных порой не бывает, - безмятежно согласилась женщина и предложила: - Поднимемся в квартиру, из столовой позвоните. А я пока чайник поставлю.
Больше отпираться Шельга не стал. Вдвоем, рука об руку, будто так и ходили всю жизнь, будто так и надо, и только так уместно и правильно, мужчина и женщина пошли к дому.
Между тем у Надежды, стоявшей напротив площадки с мусорными контейнерами лицом к синему и зеленому массивам с неблагоуханным содержимым, тоже шел преинтересный разговор.
Глава 12. Посвящение
Смывшиеся после фиолетовой вспышки с разрушительными последствиями Силы Двадцати и Одной вернулись, принеся с собой истерическое состояние и развернутый экран в дом законника, как они упорно именовали специалиста-юриста. Помятый и очевидно не просыхавший уже изрядный срок Дарсен ныне был трезв. Вернее, магически вытрезвлен, и оттого еще более раздражен. Он походил на потрепанного бурей шмеля.
- И что у вас такого, драные демоны побери, стряслось, чтобы орать и трясти меня, как сливу по осени? – ворчал Виндер. Машинально одной рукой он пытался пригладить торчавшие сосульками грязные космы, а второй нащупать на столе бутылку или на худой конец бокал с выпивкой. Тщетно! – Никого, насколько я вижу, прям сейчас не убивают. Жива-здорова ваша драгоценная девица-избранница. Вернее, такой же чахлый цветочек, как была. Правда, чего-то ее на помойку занесло, но душевные болезни – это не по моей части. Целителя поищите!
- Я же говорила, не надо его звать, - тихо укорила девушка Силы. – Ему со своей бы болью разобраться. Не до чужой.
- Что ты понимаешь, соплюшка, в моей боли! – заведшись с пол-оборота, грохнул кулаком по столу юрист.
- Ничего, - не стала спорить девушка.
- Ты никого, небось, еще не теряла! – продолжил разоряться мужчина.
- Никого, - согласилась Надя. – И даже если бы со мной такое случилось, я не смогла бы в нашем мире без магии увидеть, куда ушли дорогие мне люди и порадоваться за них. Не смогла бы зайти в кабак и напиться с собственной женой, как с новым приятелем. И стать другом семьи маленького сына, обернувшегося взрослой дочкой, не смогла бы. Это ведь так здорово, посмотреть на души любимых в новых телах!
Юрист замер в кресле, как громом пораженный. Он сидел, беззвучно открывал и закрывал рот, а потом судорожно выдохнул, выпуская гнев, боль, осознание собственной глубинной неправоты. Из красного от гнева он стал белым, потом густо-розовым от стыда и просипел:
- Я неблагодарный идиот.
Опровергать сию сентенцию никто – ни несколько растерявшиеся от бури человеческих эмоций Силы, ни Надя – не спешил. Если Надюшка и подумала: «Есть маленько», - то очень тихо и про себя.
- Спасибо, Силы, Надежда, - тихо промолвил Дарсен, склонив голову и прижимая к груди обе раскрытые ладони в знаке признательности. – Если вопрос срочный, я готов работать. Только, если можно хоть малость обождать, я бы сначала ванну принял. Несет от меня, как от ребса, забредшего в кусты с ягодами-вонючками.
- Я отсюда запахов не чую, но, если тебе некомфортно, обожду, - улыбнулась девушка. После общения с Силами (те невольно впихнули в голову новой работницы через слишком широкий для человека канал массу всякой нужной и не очень информации), у нее периодически всплывали в сознании причудливые ассоциации и картинки. Особенно часто это проявлялось в беседах с самими Силами и в процессе разговоров с юристом.
К примеру, ребс, когда проявилась очередная порция знаний, нарисовался Наде маленькой изящной козочкой с радужно-разноцветной волнистой шерсткой. Такое обаятельное чудо на острых копытцах, благоухающее плодами, чей запах сродни свежей помойной куче – это должно быть, занятное зрелище!
- Мы у Сил Времени попросим чуть придержать поток твоего мира, - великодушно вставили Сила Двадцати и Одной и прежде, чем кто-то из живых успел согласиться или возразить, осуществили запланированное.
Для Нади развернутый экран межмирового телевизора мигнул и вот уже снова явил посвежевшего, причесанного и горящего деятельным огнем Дарсена. Похоже, изрядной долей топлива для этого костра служил стыд мужчины за свои поступки и мысли.
- Примите мою благодарность и извинения, о Великие! Вы, вопреки предварительному договору, преподнесли мне ценный дар, позволили увидеть любимых. Я же, глупец, не оценил и, если бы не мудрые слова девушки, еще долго не смог бы по достоинству оценить вашего великодушия, - первым делом Дарсен встал из-за стола и снова поклонился Силам.
- Мы сомневались. Но Надя просила за тебя и предложила показать твоих родных, а потом уже устроить встречу, - с потрохами сдали девушку Двадцать и Одна.
Почему-то, когда Силы обращались не к ней, а к кому-то другому, Надя воспринимала их речь как один голос, а не слаженное многоголосье единых и одновременно разных потоков. Возможно, с ней Силы не считали нужным вычленять один голос, прекрасно понимая, что девушка из-за врожденных особенностей способна их слышать во всем многообразии потоков мышления.
Юрист снова начал сдавать зачет на хамелеона. Открыл рот, пытаясь что-то сказать, закрыл, махнул рукой и просто упал в кресло с самым честным и правильным из возможных ответов:
- Простите, если можете!
- Я не обижена, - качнула головой Надя, мысленно улыбаясь и называя сегодняшний день днем извинений.
- Мы принимаем твои извинения, - в унисон с девушкой согласились Силы и сразу перешли к самой тревожащей их теме: - Мы нуждаемся в твоем совете, Дарсен. Как ты знаешь, Надежда пребывает в закрытом от стороннего вмешательства техническом мире. Именно это не позволило ей согласно собственной сути сформироваться как действующая Плетущая Мироздание, но даровало способность иную – видеть наилучшие из путей и прозревать внутреннюю суть любого создания. Призывая ее на службу, мы печалились о невозможности избранницы стать той, кто играет на струнах Мироздания, и одновременно радовались, что ничто извне за пределами мира не способно повредить ей. Увы, мы ошибались!
- Это как? – не понял Дарсен, почесывая красноватый от долгих излияний нос.
- Заклинание нашло якорь в мире техническом, зацепившись на грани меж возможностью проявления способностей нашей избранной, что сами по себе есть чудо и магия, и миром, отвергающим саму возможность чуда, - горько пожаловались Силы. – Мы были слепы, не смогли уловить момента проникновения чар, не смогли отследить их создателя. Сейчас распался последний фиолетовый узел радужных чар. Но мы не знаем, кто сотворил заклинание. Запросы на сведения о мирах технических в Информационном Коде не проходят. А прямые вопросы о чарах не находят отклика, возможно, потому, что мы неправильно их формулируем.
- Но если заклинание распалось, то почему вы волнуетесь? – наивно удивилась девушка, присев на скамеечку у площадки. Особой популярностью это место не пользовалось, потому как даже любившие почесать языками бабульки избегали пованивающего пятачка. Зато со стороны двора и с улицы этот закуток просматривался плохо. Маленькую фигурку на скамье запросто было не разглядеть.
- Нет гарантий, что тебя снова не сделают мишенью, - угадал с ответом Дарсен и, нахмурившись, посетовал: - Надо было меня сразу оповестить, я бы попробовал пару старых приятелей подключить. А теперь, после распада плетения, зацепку облезешь искать. Вопрос о врагах пытались задавать?
- У Плетущих издавна лишь один враг – Разрушитель Мироздания, но подобным тварям тоже нет доступа в миры технические и к тонкой магии они не способны, - жалобно выдали Силы.
- Так, я не понял, вы спрашивали или нет? Разрушитель, хренушитель, какая разница. Деньги звенят везде одинаково! – передернуло Дарсена при упоминании легендарных монстров. – Чужими руками можно многое сотворить!
- Мы спрашивали о врагах нашей избранной. Ответа нет. Либо сведения искусно спрятаны даже от нас, либо воистину у Надежды нет врагов.
- Угу, а убить вашу куколку друг пытается, - хмыкнул Дарсен. – Впрочем, как вариант, тот, кто на нее это заклятье подвесил, вообще ее врагом не считает, просто досадной помехой.
Двадцать и Одна разразились безумной пляской цветов, невнятными воплями для человека равносильными вырыванию волос из головы, и свернулись в невообразимую цветовую петлю, замолчав на всех диапазонах на добрые пять минут. Когда они снова заговорили, это были глубоко растерянные голоса:
- Мы отыскали/ Зачем так/ Почему/ Неправильно!
- Ага, значит, нашли, о Великие! Так поделитесь же с нами сим откровением! - довольно констатировал юрист, правильно интерпретировав состояние Сил.
Двадцать и Одна снова взорвались диким танцем энергий и воплями, из которых смертные вычленили следующее: некой группе богов с верхнего Уровня (то ли какому-то очень тайному ордену, то ли просто клубу любителей по интересам), приглянулись три места храмов Сил. Изгнать Силы из их храмов боги, разумеется, не могли, а вот обставить все так, чтобы Двадцать и Одна оставили храмы сами, вознамерились попробовать. Для этого и науськали любителя заливных лугов и что-то подтасовали с погодой в мире, где буйным цветом покрылись уличи. А тут объявилась Надежда, обломавшая интриганам всю малину.
- Не вник! А смысл столь яро трепыхаться? Это ваши храмы, даже если бы вы оставили их своим вниманием, что толку? – озадачился мужчина.
- Они собирались воздвигнуть свои статуи якобы в качестве посредников и собирать на себя весь поток энергии молитв, - сердито объявили Силы Двадцати и Одной.
- Сработало бы? – деловито уточнил Дарсен.
- Могло, - уныло признали Силы.
- Тогда предлагаю вкатить этим находчивым иск в Суд Равновесия на покрытие убытков, судебных расходов и моральный ущерб. Насколько я понимаю, данные из Информационного Кода Силами Равновесия в качестве доказательств признаются. Еще бы хорошо на них всех обвинение по покушению на Надежду повесить радужным проклятьем, да боюсь, не выйдет.
- Почему? - удивились приободрившиеся и очень воодушевленные перспективой покарать нахальных богов Судом Равновесия, Силы. Свидетельства-то были налицо!
- А где доказательства того, что девушка является вашим работником, о Великие? Ни контракта, даже устного, ни тем более зарплаты, как я понял, у нее нет.
- Нет, - уныло согласились наивные в практических мелочах Силы.
- А значит ни ныне, ни впредь вы официально ее защитить не сможете! – загнал в угол и припечатал Дарсен Виндер.
- Это сложно, - окончательно закручинились Двадцать и Одна, в вихре энергий появились грязноватые оттенки. – Надежда - Плетущая Мироздание, а значит она в юрисдикции Сил Равновесия. Лишь они издавна призывают Плетущих на службу.
