И лишь закончив с ногой, повернулся к Надежде, вздохнул и выпалил:
- Я к тебе весь день сегодня с материалами собираюсь. Думал ворох притащить, авось хоть по какому-то ты что и смогла сказать. Только ничего не вышло. Полная и беспросветная ж… жесть. Только вот эту карточку и смог до тебя донести, да и ту не без приключений. Глянь, Надюш!
Пострадавший слазил в карман запыленного пиджака и достал фотографию девушки. Темноволосая, короткостриженая скромница смотрела на мир широко открытыми глазами из-под косой челки.
- Ее мать к нам уже дорожку протоптала. Полгода девчонку найти не можем, - прокомментировал следователь, искоса глядя на Надежду.
- Я не умею видеть прошлое и будущее, я ничего не предсказываю, - пожала плечами Надя, не представляя, как объяснить свои причудливые цветовые, вкусовые и звуковые ассоциации. Причем, какая именно и в каком сочетании накатит на нее при встрече с очередным объектом реальности, девушка и сама понятия не имела. – С Леной получилось случайно и больше так получиться не сможет. Я не знаю, чем вам поможет то, как вижу эту фотографию я.
- Давай хоть попробуем, - оптимистично попросил Влад, всовывая фотку в пальчики подопытного кролика. – Не зря ж я куртку рвал, портфели и замки в дверях ломал, ноги вывихивал.
Надя пожала плечами и выдала:
- Я не вижу своих обычных запахов и цветов, только ветчину и хлеб от бумаги.
- Это я бутерброд в обед ел, - разочарованно вздохнул следователь, мимолетно удивляясь тонкости нюха девушки.
На нее произвело впечатление упорство мужчины. Владислав не стремился к личной выгоде, а упрямо пытался добраться до Нади, чтобы попробовать узнать хоть что-нибудь любым другим образом, если не помогли все имеющиеся. Ногу вывихнул, и все равно не о боли, а о деле думает.
- Я попробую еще раз, - наморщила носик Надюшка и попыталась сделать то, чего никогда не делала. Но не даром же она слушала все эти восторженные речи Сил о великих Плетущих Мироздание, одной из которой волею случая не стала лишь из-за рождения в неподходящем для созревания таланта мире. Если она смогла вчера порвать, пусть и случайно, в ужасе, размахивая руками, как ветряная мельница, одну нить чужой жизни, может быть, получится сделать самой и протянуть иную нить?
На недостаток воображения Надя никогда не жаловалась, скорей уж наоборот. Сосредоточенно прикусив губку, девушка представила, как из фотографии с помятым верхним уголком выстреливает тонкая ниточка-стрелка и несется, мгновенно связывает снимок и ту, которая запечатлена на нем.
Ниточка-струнка зазвенела в пространстве, проявляясь для чудачки видимой и звонкой. Но еще до того, как экспериментаторша успела раскрыть рот и торопливо поведать о том, что получить и увиделось, нить истаяла. Не снесла, очевидно, собственного существования в мире без магии. А Надя мягко сползла по сидению без чувств. Из носика и случайно прикушенной губы сбежал тоненький красный ручеек.
Владислав в тревоге прижал пальцы к шее девушки – уф, пульс прощупывался! И принялся шарить в незакрытой пока аптечке в поисках нашатыря и ваты. Или следовало сначала достать перекись?
Следователь бесспорно тревожился за девушку – раз, и несколько беспокоился о собственных перспективах сохранения целостности лица - два. Что-то, возможно, выработанная интуиция, подсказывало Владу: когда Димон узнает о случившемся в машине, точно озвереет и навешает приятелю плюх. А чтобы плюхи не перешли в челюстно-лицевую травму, следовало побыстрее привести Надю в чувство.
Клок ваты с щедрой порцией нашатыря второпях пролитого и на сидение машины, оказал поистине волшебное действие. Надя очнулась, чтобы едва не рухнуть в обморок снова от новой серии панических воплей Двадцати и Одной, щедро купающих свою бедовую посвященную в потоках дармовой энергии. Еще, еще, еще, да побольше, чтобы смыть благословением с тела и души любую приставшую пакость и придать бодрости. А придет ли в негодность от этого действа какая-то техническая ерунда - Силам совершенно плевать. Посвященная стократ важнее! Тем более железная повозка никуда сейчас не едет, потому девушка внутри по любому не пострадает!
Из очередной неконтролируемой истерики Двадцати и Одной, чьи крики слились в слаженный многоголосый хор, Надя с трудом вычленила самое важное. Оказывается, Плетущим Мироздание ни в коем случае нельзя соединять нитями неживые и живые объекты. Вообще применять Нить Мироздания к чему-либо, кроме собственно Ткани Мироздания, составляющей структуру миров, надо с величайшей осторожностью. А попытка связать воедино Нитью два разнородных малых объекта - фото и девушку - едва не кончилась фатально для Надюши. Хуже могло быть только одно: если бы необученная Плетущая протянула Нить от фото к мертвой девушке. Тогда горе-создательницу ударило бы гораздо крепче. Сейчас же кровотечение из носа, шум в ушах и тяжесть в голове проходили под лозунгом «отделалась легким испугом».
- Ты как, очухалась? – с неподдельной тревогой – частью о девушке, часть о себе (вот только мертвой девочки в машине ему для полного счастья не хватало!) поинтересовался Владислав.
- Да. Ваша Нина жива. Сбежала от матери на море. Там посуду в кафе моет, а по утрам и вечером купаться бегает. Девушка всю жизнь о море мечтала, и свою мечту получила. Она довольна.
- Хоть какие-то факты – город, название кафе, улицы? Сможешь назвать? – нахмурился мужчина, прикидывая перспективы поисков и запросов и задним числом отмечая, что имя пропажи Надюшка назвала точно.
- Нет, это как вспышка молнии была, а потом все исчезло. И, Влад, не обижайтесь и не просите, больше я ничего смотреть и трогать не буду. Если бы Нина была мертва, я тоже могла умереть, слишком сильно почувствовав чужую смерть.
- Да чего уж там, это ты меня прости и спасибо. У меня особой веры во всю эту мистику нет, но вчера же получилось, вот я и… увлекся, что ли… - мужчина виновато пожал плечами.
- Понимаю. Я ничего не скажу Дмитрию, - Надя качественно оттерла очередной ваткой кровь под носом и, попрощавшись, вылезла из машины.
Влад крякнул, покидал в развороченную аптечку лекарства и, осторожно ступая на зафиксированную бинтом ногу, пересел на переднее сидение. Включил зажигание, вернее попытался его включить. Машина не отозвалась даже вялым фырком. Провозившись с своей старушкой еще минуть пятнадцать и не добившись никакого эффекта, если не считать таковым вялое белое облачко, вырвавшееся из-под капота, следователь матюгнулся и полез за смартфоном - вызывать эвакуатор.
Набирать Димона, который сегодня точно на колесах, Влад не стал бы ни за что. Уж лучше пропрыгать на больной ноге отсюда до злополучного Куракино, где оказалось логово маньяка.
Вадим прикусил щеку, переваривая чувство глубочайшего облома. Так стремиться тряхануть девочку-экстрасенса и получить пшик и вывих ноги в придачу.
Телефон почему-то показывал темный экран и на все движения пальцами, что называется, продемонстрировал владельцу средний. Потребовалось три перезагрузки, прежде, чем совсем беспонтовая, но надежная штука увидела сеть и позволила Владу позвонить хоть куда-нибудь.
Надежду же дома ожидала вторая серия «разбора полетов». Взволнованные Силы подключили к разборкам Дарсена. Законника явственно отвлекли от чего-то важного, потому был он раздражителен более обычного и стандартное обращение «о, Великие!» вылетало из кривящихся губ мужчины, как матерное ругательство.
Однако, стоит отдать Виндеру должное. Когда юрист выяснил, зачем его позвали резко выключил режим раздражительности и посерьезнел.
И в первую очередь досталось не Наде за глупые эксперименты, а «о Великим» Cилам Двадцати и Одной. Вскочив со своего неизменного кресла, Дарсен разъяренным тигром – как это у него выходило при почти комично-полноватой фигуре и красном носе неизвестно – метался из угла в угол кабинета и выговаривал:
- А не вы ли нам вещали, о Великие, о полной безопасности мира, в котором ныне пребывает ваша избранница? Дескать, платить достойно вы ей возможности лишены, зато и ни малейшей угрозе дева не подвергается! И что же? И снаружи и изнутри угроза за угрозой идут! Вчера ее какой-то выродок едва, как куренка, не придушил, а сегодня она и сама себя едва не прикончила, не ведая, как с дарованными талантами обращаться!
- Мы и помыслить не могли, что Надежда окажется способна касаться Нитей и создавать их! – растерянно мяукали в свое оправдание Силы.
- И об опасностях ее мира вы тоже не могли помыслить? – не преминул уточнить Дарсен, скептически прищурившись.
Двадцать и Одна покаянно промолчали. Лишь нервные переливы их многоцветья выдавали их крайнее волнение. Дарсен раздраженно фыркнул и объявил:
- Ей учитель нужен, пока себя в другую инкарнацию случайно или от излишнего усердия не отправила! Плюс я бы еще телохранителя из магов-боевиков пошустрее нанял.
- У нас нет магов, тем более боевиков-магов, - робко вставила Надежда, для которой слово «боевик» пахло кровью, дымом и криком.
- А у них точно нет второй Нади, вот пусть и крутятся! - рыкнул Дарсен.
- Мы подумаем/Поищем/Отправим запрос, - завздыхали, смущенные напором законника Силы.
- Подумайте! – чуток поостыв, буркнул юрист и ворчливо справился у Нади:
- Как сама-то?
- Все хорошо. Голова уже не болит. Я больше не буду Нити делать и связывать. Не думала, что это вредно, - покаянно потупилась девушка.
- Да я вообще-то про другое спрашивал. Про то, как ты после того, как безумца прикончила… - смущенно запустив руку в отросшие и почти чистые волосы на затылке, поправился Дарсен. – Мне и самому-то не часто убивать приходилось, а уж если девчонке такое выпало…
Надежда искренне растрогалась заботой напарника и потому, забравшись с ногами в кресло и затихарившись под пледом, постаралась объяснить максимально доходчиво:
- Я и не видела его живым. Только едва успела почувствовать мерзость, которую он распространял вокруг. Плохо мне было не от того, что этот человек умер, ушел на справедливый суд из-за меня, а потому, что меня самым краем задели обрывки его памяти. После его ухода мир стал чище. Наверное, если бы я его ножом убивала или из пистолета, я бы переживала больше.
Надя замолчала, беспомощно пожав плечами, а Дарсен тут же ринулся в новый бой, почти повторяя слова Дмитрия:
- И правильно, нечего было о такой твари переживать! Он ни морщинки, ни слезинки твоей не стоит! И мои дурацкие вопросы забудь. У нас тебя еще и наградили бы орденом, как за подвиг, и денег отсыпали. Но ты ж бескорыстная, точно бы отказалась, так что разницы тебе, как в тех стихах, «какой ни выбери из множества миров» нет. Потому просто знай, ты молодец!
Надя задумчиво констатировала:
- Ты прав, никакую награду за чужую и почти случайную смерть я бы не взяла. Но спасибо, я очень рада, что ты перестал мучиться, снова думаешь о ком-то кроме себя и бутылок. Мне интересно с тобой работать.
- Так я ж с тобой не соглашаюсь, - хмыкнул польщенный мужчина, невольно приосанившись.
- В спорах рождается истина, - процитировала девушка.
- Скорей уже синяки и порванные рубахи. Но поскольку мы с тобой из разных миров спорим, то с синяками не срослось, зато с истиной… что ж, может и получится! – философски заключил законник.
Оставив за собой последнее слово по теме, Виндер воззвал:
- Эй, о Великие, раз уж вы нас свели, говорите, нет ли у вас очередной проблемы.
- Есть, - храбро, словно бросаясь зимой в прорубь, выпалили Силы.
- Чего, опять где-то паукам истребление грозит? – намекнул Дарсен, опускаясь в любимое рабочее кресло. Но бутылку, оправдывая доверие Нади, нашаривать ни в ящике, ни под столом не стал. Бокал на краю столешницы, кстати, уже успел малость запылиться. По назначению его пару-тройку суток точно не использовали, хоть и забыли оттащить на кухню. Или может, этим должны были заниматься специальные люди, вроде слуг, а их законник в кабинет к себе не пускал?
- Нет! Нам приносят жертвы, - собравшись с духом, возмущенно выдали Двадцать и Одна.
- Чего? Зачем? – не понял юрист. Наверное, будь у него очки, сейчас бы протирал стеклышки в замешательстве. – Вы ж не боги! Ну понимаю, когда дары тащат на украшение храмов, но жертвы-то какие?
Вместо ответа разнервничавшиеся Силы показали очень яркую и очень готичную картинку: красивый высокий камень в дивно-эклектичном храме и бездыханная девица в бело-красном одеянии с перерезанным горлом, возлежащая на этом самом камне.
- И зачем? – остался совершенно равнодушен к виду тушки логичный законник. - Эманации смерти вам без надобности, сила крови тоже.
- Не знаем, - мрачно признали невозможности понять очередной выверт психики существ из плоти и крови энергетические создания. – Они убивают на наших алтарях и поют гимны.
- А вы? – уточнил Дарсен.
- Мы не отвечаем, - признались Силы.
- Дайте-ка угадаю, о Великие, после того, как вы замолчали, они вместо одной девицы пяток прирезали? – резко откинулся в кресле юрист.
Сумрачное бурчание стало красноречивым ответом. А потом бедолаг буквально прорвало. Они вывалили на парочку помощников все свои рассуждения и беспомощное недоумение.
По словам Сил выходило, как в русской поговорке: куда ни кинь, всюду клин. Первую жертву кровавых закидонов паствы они воскресили. И вышло только хуже. Оказалось, что они невольно потворствовали новой волне убийств. Люди с энтузиазмом принялись резать новую партию жертв, именуя их избранницами и осыпая почестями семьи угодивших на алтарь несчастных. А когда Силы замолчали, люди находчиво решили, что избранные для кровавого ритуала девы чем-то не угодили Двадцати и Одной и утроили строгости в отборе новой партии для жертвоприношения. В том мире у Сил никогда не было жрецов в храмах, а теперь они начали задумываться над тем, чтобы их завести для верного толкования политики, а в тех храмах, где жрецов распустили, вернуть обратно.
- Что-то дурно пахнет вся эта история, - категорично объявил Дарсен, забрасывая ноги в пыльных полусапожках на стол. – Я б на вашем месте, о Великие, заглянул туда, где вы информацию черпаете, хорошенько покопался и разузнал, с чьей подачи все безобразия начались. Не со жрецов ли, с теплых местечек полетевших? Мы люди - злобные, мстительные и корыстолюбивые твари. А на Надю не смотрите, у меня вообще большие сомнения насчет того, что она к роду людскому относится. Кто-то из фэйри или эльфов в ее родословной точно станцевал, или ангел крылышком махнул. Тем паче ваши служители все с приба… э-э… со странностями.
Надя невольно коротко улыбнулась тому, как поправился законник, чтобы не обижать ее резким словом. Ситуация, конечно, не радовала. И уж тем более никакой радости не принесли рассуждения Дарсена о людской природе и возможности затеянной кем-то злой интриге.
На сей раз Силы замолчали надолго, минут на семь. Чтобы с почти человеческим вздохом признать:
- Ты прав в своих подозрениях, законник Дарсен. Покараем мы бывших жрецов своих, но изменит ли это людской обычай?
- Стоп, вот давайте от этого танцевать. Кто-то из этих обиженных воду у храма мутит под видом пророка? – сметливо предположил законник.
Силы только снова вздохнули, признавая правоту суждения.
- Значит, надо его так поставить, чтобы все знали зачинщика, - мстительно объявил юрист и ухмыльнулся вовсе не по-доброму.
- Я к тебе весь день сегодня с материалами собираюсь. Думал ворох притащить, авось хоть по какому-то ты что и смогла сказать. Только ничего не вышло. Полная и беспросветная ж… жесть. Только вот эту карточку и смог до тебя донести, да и ту не без приключений. Глянь, Надюш!
Пострадавший слазил в карман запыленного пиджака и достал фотографию девушки. Темноволосая, короткостриженая скромница смотрела на мир широко открытыми глазами из-под косой челки.
- Ее мать к нам уже дорожку протоптала. Полгода девчонку найти не можем, - прокомментировал следователь, искоса глядя на Надежду.
- Я не умею видеть прошлое и будущее, я ничего не предсказываю, - пожала плечами Надя, не представляя, как объяснить свои причудливые цветовые, вкусовые и звуковые ассоциации. Причем, какая именно и в каком сочетании накатит на нее при встрече с очередным объектом реальности, девушка и сама понятия не имела. – С Леной получилось случайно и больше так получиться не сможет. Я не знаю, чем вам поможет то, как вижу эту фотографию я.
- Давай хоть попробуем, - оптимистично попросил Влад, всовывая фотку в пальчики подопытного кролика. – Не зря ж я куртку рвал, портфели и замки в дверях ломал, ноги вывихивал.
Надя пожала плечами и выдала:
- Я не вижу своих обычных запахов и цветов, только ветчину и хлеб от бумаги.
- Это я бутерброд в обед ел, - разочарованно вздохнул следователь, мимолетно удивляясь тонкости нюха девушки.
На нее произвело впечатление упорство мужчины. Владислав не стремился к личной выгоде, а упрямо пытался добраться до Нади, чтобы попробовать узнать хоть что-нибудь любым другим образом, если не помогли все имеющиеся. Ногу вывихнул, и все равно не о боли, а о деле думает.
- Я попробую еще раз, - наморщила носик Надюшка и попыталась сделать то, чего никогда не делала. Но не даром же она слушала все эти восторженные речи Сил о великих Плетущих Мироздание, одной из которой волею случая не стала лишь из-за рождения в неподходящем для созревания таланта мире. Если она смогла вчера порвать, пусть и случайно, в ужасе, размахивая руками, как ветряная мельница, одну нить чужой жизни, может быть, получится сделать самой и протянуть иную нить?
На недостаток воображения Надя никогда не жаловалась, скорей уж наоборот. Сосредоточенно прикусив губку, девушка представила, как из фотографии с помятым верхним уголком выстреливает тонкая ниточка-стрелка и несется, мгновенно связывает снимок и ту, которая запечатлена на нем.
Ниточка-струнка зазвенела в пространстве, проявляясь для чудачки видимой и звонкой. Но еще до того, как экспериментаторша успела раскрыть рот и торопливо поведать о том, что получить и увиделось, нить истаяла. Не снесла, очевидно, собственного существования в мире без магии. А Надя мягко сползла по сидению без чувств. Из носика и случайно прикушенной губы сбежал тоненький красный ручеек.
Владислав в тревоге прижал пальцы к шее девушки – уф, пульс прощупывался! И принялся шарить в незакрытой пока аптечке в поисках нашатыря и ваты. Или следовало сначала достать перекись?
Следователь бесспорно тревожился за девушку – раз, и несколько беспокоился о собственных перспективах сохранения целостности лица - два. Что-то, возможно, выработанная интуиция, подсказывало Владу: когда Димон узнает о случившемся в машине, точно озвереет и навешает приятелю плюх. А чтобы плюхи не перешли в челюстно-лицевую травму, следовало побыстрее привести Надю в чувство.
Клок ваты с щедрой порцией нашатыря второпях пролитого и на сидение машины, оказал поистине волшебное действие. Надя очнулась, чтобы едва не рухнуть в обморок снова от новой серии панических воплей Двадцати и Одной, щедро купающих свою бедовую посвященную в потоках дармовой энергии. Еще, еще, еще, да побольше, чтобы смыть благословением с тела и души любую приставшую пакость и придать бодрости. А придет ли в негодность от этого действа какая-то техническая ерунда - Силам совершенно плевать. Посвященная стократ важнее! Тем более железная повозка никуда сейчас не едет, потому девушка внутри по любому не пострадает!
Из очередной неконтролируемой истерики Двадцати и Одной, чьи крики слились в слаженный многоголосый хор, Надя с трудом вычленила самое важное. Оказывается, Плетущим Мироздание ни в коем случае нельзя соединять нитями неживые и живые объекты. Вообще применять Нить Мироздания к чему-либо, кроме собственно Ткани Мироздания, составляющей структуру миров, надо с величайшей осторожностью. А попытка связать воедино Нитью два разнородных малых объекта - фото и девушку - едва не кончилась фатально для Надюши. Хуже могло быть только одно: если бы необученная Плетущая протянула Нить от фото к мертвой девушке. Тогда горе-создательницу ударило бы гораздо крепче. Сейчас же кровотечение из носа, шум в ушах и тяжесть в голове проходили под лозунгом «отделалась легким испугом».
- Ты как, очухалась? – с неподдельной тревогой – частью о девушке, часть о себе (вот только мертвой девочки в машине ему для полного счастья не хватало!) поинтересовался Владислав.
- Да. Ваша Нина жива. Сбежала от матери на море. Там посуду в кафе моет, а по утрам и вечером купаться бегает. Девушка всю жизнь о море мечтала, и свою мечту получила. Она довольна.
- Хоть какие-то факты – город, название кафе, улицы? Сможешь назвать? – нахмурился мужчина, прикидывая перспективы поисков и запросов и задним числом отмечая, что имя пропажи Надюшка назвала точно.
- Нет, это как вспышка молнии была, а потом все исчезло. И, Влад, не обижайтесь и не просите, больше я ничего смотреть и трогать не буду. Если бы Нина была мертва, я тоже могла умереть, слишком сильно почувствовав чужую смерть.
- Да чего уж там, это ты меня прости и спасибо. У меня особой веры во всю эту мистику нет, но вчера же получилось, вот я и… увлекся, что ли… - мужчина виновато пожал плечами.
- Понимаю. Я ничего не скажу Дмитрию, - Надя качественно оттерла очередной ваткой кровь под носом и, попрощавшись, вылезла из машины.
Влад крякнул, покидал в развороченную аптечку лекарства и, осторожно ступая на зафиксированную бинтом ногу, пересел на переднее сидение. Включил зажигание, вернее попытался его включить. Машина не отозвалась даже вялым фырком. Провозившись с своей старушкой еще минуть пятнадцать и не добившись никакого эффекта, если не считать таковым вялое белое облачко, вырвавшееся из-под капота, следователь матюгнулся и полез за смартфоном - вызывать эвакуатор.
Набирать Димона, который сегодня точно на колесах, Влад не стал бы ни за что. Уж лучше пропрыгать на больной ноге отсюда до злополучного Куракино, где оказалось логово маньяка.
Вадим прикусил щеку, переваривая чувство глубочайшего облома. Так стремиться тряхануть девочку-экстрасенса и получить пшик и вывих ноги в придачу.
Телефон почему-то показывал темный экран и на все движения пальцами, что называется, продемонстрировал владельцу средний. Потребовалось три перезагрузки, прежде, чем совсем беспонтовая, но надежная штука увидела сеть и позволила Владу позвонить хоть куда-нибудь.
Надежду же дома ожидала вторая серия «разбора полетов». Взволнованные Силы подключили к разборкам Дарсена. Законника явственно отвлекли от чего-то важного, потому был он раздражителен более обычного и стандартное обращение «о, Великие!» вылетало из кривящихся губ мужчины, как матерное ругательство.
Однако, стоит отдать Виндеру должное. Когда юрист выяснил, зачем его позвали резко выключил режим раздражительности и посерьезнел.
И в первую очередь досталось не Наде за глупые эксперименты, а «о Великим» Cилам Двадцати и Одной. Вскочив со своего неизменного кресла, Дарсен разъяренным тигром – как это у него выходило при почти комично-полноватой фигуре и красном носе неизвестно – метался из угла в угол кабинета и выговаривал:
- А не вы ли нам вещали, о Великие, о полной безопасности мира, в котором ныне пребывает ваша избранница? Дескать, платить достойно вы ей возможности лишены, зато и ни малейшей угрозе дева не подвергается! И что же? И снаружи и изнутри угроза за угрозой идут! Вчера ее какой-то выродок едва, как куренка, не придушил, а сегодня она и сама себя едва не прикончила, не ведая, как с дарованными талантами обращаться!
- Мы и помыслить не могли, что Надежда окажется способна касаться Нитей и создавать их! – растерянно мяукали в свое оправдание Силы.
- И об опасностях ее мира вы тоже не могли помыслить? – не преминул уточнить Дарсен, скептически прищурившись.
Двадцать и Одна покаянно промолчали. Лишь нервные переливы их многоцветья выдавали их крайнее волнение. Дарсен раздраженно фыркнул и объявил:
- Ей учитель нужен, пока себя в другую инкарнацию случайно или от излишнего усердия не отправила! Плюс я бы еще телохранителя из магов-боевиков пошустрее нанял.
- У нас нет магов, тем более боевиков-магов, - робко вставила Надежда, для которой слово «боевик» пахло кровью, дымом и криком.
- А у них точно нет второй Нади, вот пусть и крутятся! - рыкнул Дарсен.
- Мы подумаем/Поищем/Отправим запрос, - завздыхали, смущенные напором законника Силы.
- Подумайте! – чуток поостыв, буркнул юрист и ворчливо справился у Нади:
- Как сама-то?
- Все хорошо. Голова уже не болит. Я больше не буду Нити делать и связывать. Не думала, что это вредно, - покаянно потупилась девушка.
- Да я вообще-то про другое спрашивал. Про то, как ты после того, как безумца прикончила… - смущенно запустив руку в отросшие и почти чистые волосы на затылке, поправился Дарсен. – Мне и самому-то не часто убивать приходилось, а уж если девчонке такое выпало…
Надежда искренне растрогалась заботой напарника и потому, забравшись с ногами в кресло и затихарившись под пледом, постаралась объяснить максимально доходчиво:
- Я и не видела его живым. Только едва успела почувствовать мерзость, которую он распространял вокруг. Плохо мне было не от того, что этот человек умер, ушел на справедливый суд из-за меня, а потому, что меня самым краем задели обрывки его памяти. После его ухода мир стал чище. Наверное, если бы я его ножом убивала или из пистолета, я бы переживала больше.
Надя замолчала, беспомощно пожав плечами, а Дарсен тут же ринулся в новый бой, почти повторяя слова Дмитрия:
- И правильно, нечего было о такой твари переживать! Он ни морщинки, ни слезинки твоей не стоит! И мои дурацкие вопросы забудь. У нас тебя еще и наградили бы орденом, как за подвиг, и денег отсыпали. Но ты ж бескорыстная, точно бы отказалась, так что разницы тебе, как в тех стихах, «какой ни выбери из множества миров» нет. Потому просто знай, ты молодец!
Надя задумчиво констатировала:
- Ты прав, никакую награду за чужую и почти случайную смерть я бы не взяла. Но спасибо, я очень рада, что ты перестал мучиться, снова думаешь о ком-то кроме себя и бутылок. Мне интересно с тобой работать.
- Так я ж с тобой не соглашаюсь, - хмыкнул польщенный мужчина, невольно приосанившись.
- В спорах рождается истина, - процитировала девушка.
- Скорей уже синяки и порванные рубахи. Но поскольку мы с тобой из разных миров спорим, то с синяками не срослось, зато с истиной… что ж, может и получится! – философски заключил законник.
Глава 17. Шоу маст…
Оставив за собой последнее слово по теме, Виндер воззвал:
- Эй, о Великие, раз уж вы нас свели, говорите, нет ли у вас очередной проблемы.
- Есть, - храбро, словно бросаясь зимой в прорубь, выпалили Силы.
- Чего, опять где-то паукам истребление грозит? – намекнул Дарсен, опускаясь в любимое рабочее кресло. Но бутылку, оправдывая доверие Нади, нашаривать ни в ящике, ни под столом не стал. Бокал на краю столешницы, кстати, уже успел малость запылиться. По назначению его пару-тройку суток точно не использовали, хоть и забыли оттащить на кухню. Или может, этим должны были заниматься специальные люди, вроде слуг, а их законник в кабинет к себе не пускал?
- Нет! Нам приносят жертвы, - собравшись с духом, возмущенно выдали Двадцать и Одна.
- Чего? Зачем? – не понял юрист. Наверное, будь у него очки, сейчас бы протирал стеклышки в замешательстве. – Вы ж не боги! Ну понимаю, когда дары тащат на украшение храмов, но жертвы-то какие?
Вместо ответа разнервничавшиеся Силы показали очень яркую и очень готичную картинку: красивый высокий камень в дивно-эклектичном храме и бездыханная девица в бело-красном одеянии с перерезанным горлом, возлежащая на этом самом камне.
- И зачем? – остался совершенно равнодушен к виду тушки логичный законник. - Эманации смерти вам без надобности, сила крови тоже.
- Не знаем, - мрачно признали невозможности понять очередной выверт психики существ из плоти и крови энергетические создания. – Они убивают на наших алтарях и поют гимны.
- А вы? – уточнил Дарсен.
- Мы не отвечаем, - признались Силы.
- Дайте-ка угадаю, о Великие, после того, как вы замолчали, они вместо одной девицы пяток прирезали? – резко откинулся в кресле юрист.
Сумрачное бурчание стало красноречивым ответом. А потом бедолаг буквально прорвало. Они вывалили на парочку помощников все свои рассуждения и беспомощное недоумение.
По словам Сил выходило, как в русской поговорке: куда ни кинь, всюду клин. Первую жертву кровавых закидонов паствы они воскресили. И вышло только хуже. Оказалось, что они невольно потворствовали новой волне убийств. Люди с энтузиазмом принялись резать новую партию жертв, именуя их избранницами и осыпая почестями семьи угодивших на алтарь несчастных. А когда Силы замолчали, люди находчиво решили, что избранные для кровавого ритуала девы чем-то не угодили Двадцати и Одной и утроили строгости в отборе новой партии для жертвоприношения. В том мире у Сил никогда не было жрецов в храмах, а теперь они начали задумываться над тем, чтобы их завести для верного толкования политики, а в тех храмах, где жрецов распустили, вернуть обратно.
- Что-то дурно пахнет вся эта история, - категорично объявил Дарсен, забрасывая ноги в пыльных полусапожках на стол. – Я б на вашем месте, о Великие, заглянул туда, где вы информацию черпаете, хорошенько покопался и разузнал, с чьей подачи все безобразия начались. Не со жрецов ли, с теплых местечек полетевших? Мы люди - злобные, мстительные и корыстолюбивые твари. А на Надю не смотрите, у меня вообще большие сомнения насчет того, что она к роду людскому относится. Кто-то из фэйри или эльфов в ее родословной точно станцевал, или ангел крылышком махнул. Тем паче ваши служители все с приба… э-э… со странностями.
Надя невольно коротко улыбнулась тому, как поправился законник, чтобы не обижать ее резким словом. Ситуация, конечно, не радовала. И уж тем более никакой радости не принесли рассуждения Дарсена о людской природе и возможности затеянной кем-то злой интриге.
На сей раз Силы замолчали надолго, минут на семь. Чтобы с почти человеческим вздохом признать:
- Ты прав в своих подозрениях, законник Дарсен. Покараем мы бывших жрецов своих, но изменит ли это людской обычай?
- Стоп, вот давайте от этого танцевать. Кто-то из этих обиженных воду у храма мутит под видом пророка? – сметливо предположил законник.
Силы только снова вздохнули, признавая правоту суждения.
- Значит, надо его так поставить, чтобы все знали зачинщика, - мстительно объявил юрист и ухмыльнулся вовсе не по-доброму.
