- Понимаю, мальчик мой, - сказал он, поднимая лист бумаги так, чтобы свет особой лампы помог увидеть возможные исправления. – И чувствую двигаешься в верном направлении. Не стоит показывать свою заинтересованность. Отпиши этой девице, что ты в отъезде, потяни время, а я узнаю, нет ли какой проверки по нашему ведомству в тех краях. Поедешь официально, сэкономишь на дороге, осторожно все узнаешь, не привлекая внимания. Если девица пустышка или жадная до денег дура – оставишь все как есть, а может потребуешь для нее наказания за клевету. Если же это шанс… Буду за тебя рад!
Такая поддержка удивила Леона, и он не удержался, спросил:
- Почему?
Лорд Мербиус усмехнулся, но нарушения субординации предпочел «не заметить», однако пояснил:
- Исключительно меркантильный интерес, мальчик мой! Если это пустышка – ты вернешься злой, и с новыми силами кинешься в работу. Если же это правда – королевство получит домен с титулом, я спокойный уголок на карте, а Его Величество верный род. Поверь мне, от невест в таком случае не будет отбоя. Ваш предок пропал почти восемьдесят лет назад, и надо думать казна домена полнится золотом.
Леон поморщился. Это была еще одна особенность «старых» земель. Налоги в королевскую казну и в пользу владельца земель изымались магически. Королевская сокровищница не скудела, а вот налоги для владельца земель отправлялись прямо в казну главного замка рода. В который никто не мог попасть двести лет! И отменить этот приказ можно было только из самого замка.
- А теперь ступай домой и хорошенько отдохни, - напутствовал его начальник, - я пришлю мальчишку, как только все разузнаю.
Вернувшись в родной дом, лорд Леон подумал, как бы отвести подозрения девицы, если она окажется очередной шарлатанкой и быстро нашел решение – нацарапал записку «от управляющего». Незачем незнакомке знать, что у рода Вайбергов давно нет управляющих, потому что нет земель.
Прежним доменом виконтов управлял королевский аудитор, он же решал судебные дела, выезжал на разбирательства и следил за своевременным пополнением королевской казны. Благо предки не были глупцами и оставили такую лазейку. Однако без регалий король не мог сменить собственника земель, а значит налоги, полагающиеся владетелю, копились в цитадели рода. Почему отца Леона не назначили тем самым аудитором собственных земель? А вот тут уже вступало в действие высокая политика. Род утративший регалии изгонялся во всех смыслах. Не сразу, постепенно. Сначала давался шанс отыскать магические вещи, привязанные к крови рода, но через столько лет… Леон стиснул кулаки и положил конверт на поднос для почты. Завтра матушка отправит и даже не задаст лишних вопросов. Она привыкла оберегать собственный покой. Он скажет ей, что его ждет новая миссия, за которую должны хорошо заплатить. Возможно они с Тильдой и Делией смогут поехать летом на воды…
Через неделю к утреннему чаю прибежал взмыленный мальчишка, и передал приказ явиться в канцелярию для получения задания. Матушка, огорченная слишком скорым отъездом сына расплакалась, сестры огорченно засопели, а вот сам Леон был готов вскочить и бежать до конторы бегом! Однако пришлось переодеться, заказать экипаж и чинно проследовать в «адвокатскую контору», которая прикрывала один из секретных ходов в королевскую инспекцию.
Лорд Мербиус встретил молодого инспектора с весьма довольной физиономией:
- Вот, мой мальчик, бумаги. Ты едешь в Бейтим в качестве официального проверяющего. Королевских дел там немного, так что решили тайно тебя не посылать. Но поедешь под девичьей фамилией леди Вайберг, чтобы не давать повода слухам. Все узнаешь в пути, карета ждет!
Обычно молодой инспектор старался перед заданием заскочить домой – успокоить мать, прихватить кое-какие личные вещи, но сейчас скорость поездки отвечала его нетерпению, поэтому он немедля взял бумаги и отправился в «гардеробную».
Это было огромное помещение, заполненное сундуками, шкафами и картонками. У самой двери был выделен закуток с зеркалами, ширмой и тазом для умывания. Какую бы маску не носил королевский служащий, реквизит для нее готовили профессионалы.
Одним из них был дядюшка Торнис. Неопределенного возраста мужчина, полноватый, полуседой, он всегда одевался одинаково - просторная рубаха, коричневые штаны, мягкий жилет со множеством карманов. В этих карманах таились ножницы, иглы, ленты, нитки, какие-то крючки и шнурки, способные превратить кусок ткани в платье, или робу нищего.
Леон поддерживал с «костюмером» дружеские отношения, и потому всегда получал практически новые вещи, тщательно вычищенные и проветренные. Сейчас ему приготовили моднейший сюртук василькового цвета с бледно-палевым жилетом и белоснежной сорочкой.
К сюртуку прилагался высокий цилиндр с васильковой лентой, светлые брюки, начищенные модные туфли с узкими носами и квадратным каблуком. Легкий плащ с пышными пелеринами, желтые перчатки… Леон посмотрел на них с отвращением, еле сдержав эпитеты, на что дядюшка Торнис усмехнулся и сказал:
- Писк столичной моды, милорд.
Затем костюмер извлек из шкатулки платочек из шелка-сырца, часы, цепочку, увешанную брелоками, запонки, сверкающую булавку для галстука и бумажник из модной в этом сезоне кожи галюша. Подсунул лорду бумаги – за каждый экземпляр повышенной ценности, следовало расписаться, и наконец лично расправил шейный платок, завязанный хитрым «груанским» узлом.
- Вы должны прибыть в провинцию щеголем, сводящим с ума барышень и маменек, и под их стоны и вздохи выяснить все нужное про папенек и мужей.
- Торнис! Неужели нельзя было подобрать что-то более…мужское?
- Могу предложить сюртук цвета бутылочного стекла, - немедля отозвался «костюмер», - к нему полагается жилет в полоску цвета апельсина, лимонный плащ и шляпа с полосатой лентой.
- Нет! Согласен на эту…детскую неожиданность! – пробурчал Леон, переодеваясь.
- Сюртук бутылочного цвета уже уложен в ваш багаж, - ехидно добавил вслед Торнис, когда инспектор уже покидал его владения.
Карета ждала возле «адвокатской конторы». К задку был привязан багаж, весь состоящий из модных кожаных кофров и саквояжей. Сундуки в столице считались провинциальными, а лорду Вайбергу предстояло перевоплотиться в модника и повесу лорда Крэдда. Забравшись в карету и полностью доверившись проверенному кучеру, молодой человек развернул бумаги, чтобы внимательно прочесть задание. Такое он получил в первый раз. Молодому инспектору следовало проверить…слухи!
Тощая пачка донесений от мелких агентов указывала на Бейтим, как на точку, из которой в столицу переправлялось антикварное оружие. Судя по количеству бумаг и датам, указанным на обороте, началось все не более полугода назад. Мало того, что некоторые экземпляры были вполне боеспособными, так среди них обнаруживались очень дорогие фамильные, принадлежащие древним родам, магические, считающиеся утраченными и почти легендами. Пока удалось отследить всего семь кинжалов и четыре меча, но «умники» из королевской канцелярии считали, что их появилось гораздо больше. По их мнению, преступники вскрывшие древний могильник или сокровищницу сначала предлагали клинки их прежним владельцам – представителям древних родов.
Леон прочел описание кинжалов и присвистнул – многие из них были изготовлены в эпоху императора Никрейя, то есть самому «новому» было около двухсот лет! Он опустил папку на колени и задумался. Так вот почему в Бейтим отправили его! Лорду Вайбергу предстояло сыграть самого себя – представителя древнего рода, потерявшего одну из реликвий. По «легенде» промотавший состояние наследник мчится в провинцию, в попытке отыскать клинок, способный помочь распечатать очередной фамильный замок…
Мужчина нахмурился, понимая, что таких совпадений не бывает. Если в Бейтиме действительно найдется кинжал или меч рода Вайбергов, значит кто-то научился вскрывать запечатанные старинным заклятием крови поместья! Значит скоро на рынке появятся фамильные драгоценности, древнее золото и артефакты. Почему начали с мечей? Нет, скорее всего все не так. Зачем продавать оружие, если в запечатанных цитаделях родов полно денег? Значит все же могильник, или клад. А может поле магической битвы. Нужно прибыть в Бейтим и все разузнать на месте!
С этими мыслями инспектор убрал бумаги в потайной ящик, вытянул ноги и задремал – до Бейтима почти неделя пути, и лучше провести ее в тишине и покое, ведь потом придется терпеть кудахтанье маменек и писк дочек, жаждущих выскочить замуж за столичного «красавчика».
После свадьбы жизнь Оливии почти не изменилась. Правда теперь можно было не укладывать волосы по утрам, а спрятать простые косы под чепцом. Гардероб наполнили платья из плотных дорогих тканей и яркие шляпки. Теперь от Лив не требовалось выказывать почтение дамам из приходского благотворительного комитета, напротив, они первые здоровались с ней, ведь именно молодая миссис Олмидж приносила булочки к еженедельному «дамскому» чаю.
Матушка мистера Олмиджа тоже не докучала. После гневных писем и попыток вернуться в дом, чтобы навести свой порядок, почтенная вдова вдруг распробовала на вкус неспешную курортную жизнь, а вскоре, по отчетам поверенного нашла себе постоянного партнера для игры в бридж и прогулок у моря.
Единственной проблемой молодой жены становились призраки. Ежедневное кормление леди Луизы и лорда Вайберга стало традицией, и особенных хлопот не доставляло, но кроме них в Бейтим вдруг потянулись неупокоенные души со всей округи. Слухи о «слышащей» распространились быстро и к дому гробовщика повалили привидения. Кто-то желал рассказать о нерадивых родственниках, пропустивших заупокойную службу. Кто-то сожалел о своей жизни, желая, чтобы его выслушали. Иные просто ярились, желая наказать тех, кого считали виновными, даже если те люди давно оставили этот мир.
После того, как один особенно неприятный призрак пробрался в спальню, и напуганная Оливия перебудила криком весь дом, мистер Олмидж принял решительные меры. После короткого разговора с «женой», он пригласил священника, который отслужил молебен и окропил святой водой весь дом, кроме…будуара, в котором скрывались леди Луиза и лорд Вайберг. После служитель Храма нарисовал на всех стенах благословляющие знаки, принял щедрую мзду и отбыл. Оливия вздохнула с облегчением и горячо поблагодарила фиктивного супруга. Тот лишь поморщился, объясняя свою позицию:
- Это мой дом, ми… Оливия. Никто не может тревожить покой его обитателей без моего дозволения. Я не слышу духов, но прекрасно их вижу и чувствую. Мне не нравилась та толпа, которая каждый раз притаскивалась за вами с прогулки!
В этот момент Лив горячо поддержала строгое патриархальное воспитание Грилла Олмиджа.
Буквально через пару дней в дом просочилась местная знахарка. С ней гробовщик сперва потолковал сам, а потом пригласил в кабинет Оливию, чтобы она объяснила свои трудности – дом освятили, но теперь она не могла выйти на улицу. Ее окружала толпа привидений и даже днем они завывали из темных углов, пугая ее криками и воем.
Узнав, в чем проблема, старуха покачала головой, но согласилась защитить участок вокруг дома своими методами. Самой миссис Олмидж старуха посоветовала носить в сумочке мешочек кладбищенской земли, смешанной с чертополохом, крестовником и воском свечей, оставшихся от молебна.
- Почему же кладбищенской? – поежилась девушка, когда знахарка складывала ингредиенты в прелестный бархатный мешочек, похожий на футляр для нюхательных солей.
- Так освященная земля, миссис, - отвечала старуха. – Я уже стара, а когда была девочкой, жила у нас одна «слышащая». Закрываться не умела и подсказать было некому, дневала и ночевала в храме, а то бы с ума сошла. Души они ведь разные бывают, и добрые, и злые, а смерть не делает их лучше или чище, - с этими словами знахарка затянула шнурок мешочка и добавила: - коли кто особенно лезть будет, сумочкой стукните, да и скажите «прах к праху», душа и развеется!
Оливия представила, как бродит по городу размахивая клатчем, как шарахаются от нее случайные прохожие, а в конце улочки ждут мрачные санитары в серых робах монастырских служек… Но выхода не было.
Знахарка припрятала свои травки в пояса платьев миссис Олмидж, что-то насыпала в туфли, вплела в цветы для прически, и даже постель обвела кругом из соли, смешанной с пеплом:
- Это для хорошего сна, миссис, некоторые души могут влиять на сон, так-то оно спокойнее будет.
После всех усилий Оливия могла спокойно находиться в доме, гулять в саду и передвигаться по городу. Первым, кого она развеяла стал бродяга на площади. Один небрежный взмах сумочкой и крикливый призрак исчез. Остальные отпрянули, боязливо выглядывая из углов и подворотен.
Урок был усвоен всеми. Теперь духи приближались к миссис Олмидж медленно, разговаривали вежливо, пустыми просьбами и криками не докучали. Как бы не тяготило их такое существование прерывать его они не хотели.
Со временем у супруги гробовщика появились любимчики – босоногая девочка, живущая на кладбище, мальчишка в фасонистой кепке и слишком больших ботинках, старушка в чистом переднике, «торгующая» семечками на углу. Еще был мрачный мужчина, по лицу которого бежали слезы и молодая женщина в платье молочницы. Они ничего не требовали, даже не говорили, только провожали «слышащую» тоскливыми взглядами, и тогда воздух слегка колебался, словно от нагретой солнцем земли поднимались теплые струи.
Летом в пекарне было жарко, так что едва потеплело, Оливия приказала сделать возле булочной навес, поставить столики и добавить к чаю, кофе и шоколаду мятную воду, оршад и лимонад.
Самый непривлекательный для покупателей столик стал ее своеобразной «конторой». Она усаживалась в уголке, открывала тетрадь с рецептами или список поставщиков, просил девчонку-помощницу подать ей мятный чай и писала, читала, или проверяла счета. Спрятавшись за книжкой можно было разглядывать духов, которые толпились поблизости, выслушивать их просьбы, а потом писать коротенькие записочки их близким.
Записки обычно были короткими:
- Прошу вас заказать заупокойную службу по вашему родному дядюшке мистеру Пуррику.
Или:
- Ваш батюшка очень скорбит о вашем поведении, и просит трижды в неделю посещать Храм до Светлого дня.
Конечно мало кто верил странным листочкам без подписи, однако находились люди, которые выполняли то, о чем просил неизвестный и внезапно в доме прекращались мелкие неприятности, собака переставала выть по ночам, или находились давно потерянные мелочи, которых не хватало в повседневной жизни.
Горожане быстро выяснили, кто рассылает записки, и прозвище «миссис Смерть» закрепилось за Оливией окончательно. Одновременно с этим открытием к девушке стали обращаться с мелкими просьбами: умер родственник, припрятал кошелек, узнать бы, где? Вредная старушка «прибрала» украшения, не можем найти. Не помним, когда родился племянник, нельзя ли узнать точную дату у его матушки или бабушки?
Оберегая свой покой Лив не отвечала прямо. Намекала, подсказывала, в крайнем случае посылала записку. Ей не хотелось становиться публичной персоной, а маленькие городки отлично хранят свои тайны от посторонних. Особенно нужные тайны.
Такая поддержка удивила Леона, и он не удержался, спросил:
- Почему?
Лорд Мербиус усмехнулся, но нарушения субординации предпочел «не заметить», однако пояснил:
- Исключительно меркантильный интерес, мальчик мой! Если это пустышка – ты вернешься злой, и с новыми силами кинешься в работу. Если же это правда – королевство получит домен с титулом, я спокойный уголок на карте, а Его Величество верный род. Поверь мне, от невест в таком случае не будет отбоя. Ваш предок пропал почти восемьдесят лет назад, и надо думать казна домена полнится золотом.
Леон поморщился. Это была еще одна особенность «старых» земель. Налоги в королевскую казну и в пользу владельца земель изымались магически. Королевская сокровищница не скудела, а вот налоги для владельца земель отправлялись прямо в казну главного замка рода. В который никто не мог попасть двести лет! И отменить этот приказ можно было только из самого замка.
- А теперь ступай домой и хорошенько отдохни, - напутствовал его начальник, - я пришлю мальчишку, как только все разузнаю.
Вернувшись в родной дом, лорд Леон подумал, как бы отвести подозрения девицы, если она окажется очередной шарлатанкой и быстро нашел решение – нацарапал записку «от управляющего». Незачем незнакомке знать, что у рода Вайбергов давно нет управляющих, потому что нет земель.
Прежним доменом виконтов управлял королевский аудитор, он же решал судебные дела, выезжал на разбирательства и следил за своевременным пополнением королевской казны. Благо предки не были глупцами и оставили такую лазейку. Однако без регалий король не мог сменить собственника земель, а значит налоги, полагающиеся владетелю, копились в цитадели рода. Почему отца Леона не назначили тем самым аудитором собственных земель? А вот тут уже вступало в действие высокая политика. Род утративший регалии изгонялся во всех смыслах. Не сразу, постепенно. Сначала давался шанс отыскать магические вещи, привязанные к крови рода, но через столько лет… Леон стиснул кулаки и положил конверт на поднос для почты. Завтра матушка отправит и даже не задаст лишних вопросов. Она привыкла оберегать собственный покой. Он скажет ей, что его ждет новая миссия, за которую должны хорошо заплатить. Возможно они с Тильдой и Делией смогут поехать летом на воды…
Глава 15
Через неделю к утреннему чаю прибежал взмыленный мальчишка, и передал приказ явиться в канцелярию для получения задания. Матушка, огорченная слишком скорым отъездом сына расплакалась, сестры огорченно засопели, а вот сам Леон был готов вскочить и бежать до конторы бегом! Однако пришлось переодеться, заказать экипаж и чинно проследовать в «адвокатскую контору», которая прикрывала один из секретных ходов в королевскую инспекцию.
Лорд Мербиус встретил молодого инспектора с весьма довольной физиономией:
- Вот, мой мальчик, бумаги. Ты едешь в Бейтим в качестве официального проверяющего. Королевских дел там немного, так что решили тайно тебя не посылать. Но поедешь под девичьей фамилией леди Вайберг, чтобы не давать повода слухам. Все узнаешь в пути, карета ждет!
Обычно молодой инспектор старался перед заданием заскочить домой – успокоить мать, прихватить кое-какие личные вещи, но сейчас скорость поездки отвечала его нетерпению, поэтому он немедля взял бумаги и отправился в «гардеробную».
Это было огромное помещение, заполненное сундуками, шкафами и картонками. У самой двери был выделен закуток с зеркалами, ширмой и тазом для умывания. Какую бы маску не носил королевский служащий, реквизит для нее готовили профессионалы.
Одним из них был дядюшка Торнис. Неопределенного возраста мужчина, полноватый, полуседой, он всегда одевался одинаково - просторная рубаха, коричневые штаны, мягкий жилет со множеством карманов. В этих карманах таились ножницы, иглы, ленты, нитки, какие-то крючки и шнурки, способные превратить кусок ткани в платье, или робу нищего.
Леон поддерживал с «костюмером» дружеские отношения, и потому всегда получал практически новые вещи, тщательно вычищенные и проветренные. Сейчас ему приготовили моднейший сюртук василькового цвета с бледно-палевым жилетом и белоснежной сорочкой.
К сюртуку прилагался высокий цилиндр с васильковой лентой, светлые брюки, начищенные модные туфли с узкими носами и квадратным каблуком. Легкий плащ с пышными пелеринами, желтые перчатки… Леон посмотрел на них с отвращением, еле сдержав эпитеты, на что дядюшка Торнис усмехнулся и сказал:
- Писк столичной моды, милорд.
Затем костюмер извлек из шкатулки платочек из шелка-сырца, часы, цепочку, увешанную брелоками, запонки, сверкающую булавку для галстука и бумажник из модной в этом сезоне кожи галюша. Подсунул лорду бумаги – за каждый экземпляр повышенной ценности, следовало расписаться, и наконец лично расправил шейный платок, завязанный хитрым «груанским» узлом.
- Вы должны прибыть в провинцию щеголем, сводящим с ума барышень и маменек, и под их стоны и вздохи выяснить все нужное про папенек и мужей.
- Торнис! Неужели нельзя было подобрать что-то более…мужское?
- Могу предложить сюртук цвета бутылочного стекла, - немедля отозвался «костюмер», - к нему полагается жилет в полоску цвета апельсина, лимонный плащ и шляпа с полосатой лентой.
- Нет! Согласен на эту…детскую неожиданность! – пробурчал Леон, переодеваясь.
- Сюртук бутылочного цвета уже уложен в ваш багаж, - ехидно добавил вслед Торнис, когда инспектор уже покидал его владения.
Карета ждала возле «адвокатской конторы». К задку был привязан багаж, весь состоящий из модных кожаных кофров и саквояжей. Сундуки в столице считались провинциальными, а лорду Вайбергу предстояло перевоплотиться в модника и повесу лорда Крэдда. Забравшись в карету и полностью доверившись проверенному кучеру, молодой человек развернул бумаги, чтобы внимательно прочесть задание. Такое он получил в первый раз. Молодому инспектору следовало проверить…слухи!
Тощая пачка донесений от мелких агентов указывала на Бейтим, как на точку, из которой в столицу переправлялось антикварное оружие. Судя по количеству бумаг и датам, указанным на обороте, началось все не более полугода назад. Мало того, что некоторые экземпляры были вполне боеспособными, так среди них обнаруживались очень дорогие фамильные, принадлежащие древним родам, магические, считающиеся утраченными и почти легендами. Пока удалось отследить всего семь кинжалов и четыре меча, но «умники» из королевской канцелярии считали, что их появилось гораздо больше. По их мнению, преступники вскрывшие древний могильник или сокровищницу сначала предлагали клинки их прежним владельцам – представителям древних родов.
Леон прочел описание кинжалов и присвистнул – многие из них были изготовлены в эпоху императора Никрейя, то есть самому «новому» было около двухсот лет! Он опустил папку на колени и задумался. Так вот почему в Бейтим отправили его! Лорду Вайбергу предстояло сыграть самого себя – представителя древнего рода, потерявшего одну из реликвий. По «легенде» промотавший состояние наследник мчится в провинцию, в попытке отыскать клинок, способный помочь распечатать очередной фамильный замок…
Мужчина нахмурился, понимая, что таких совпадений не бывает. Если в Бейтиме действительно найдется кинжал или меч рода Вайбергов, значит кто-то научился вскрывать запечатанные старинным заклятием крови поместья! Значит скоро на рынке появятся фамильные драгоценности, древнее золото и артефакты. Почему начали с мечей? Нет, скорее всего все не так. Зачем продавать оружие, если в запечатанных цитаделях родов полно денег? Значит все же могильник, или клад. А может поле магической битвы. Нужно прибыть в Бейтим и все разузнать на месте!
С этими мыслями инспектор убрал бумаги в потайной ящик, вытянул ноги и задремал – до Бейтима почти неделя пути, и лучше провести ее в тишине и покое, ведь потом придется терпеть кудахтанье маменек и писк дочек, жаждущих выскочить замуж за столичного «красавчика».
Глава 16
После свадьбы жизнь Оливии почти не изменилась. Правда теперь можно было не укладывать волосы по утрам, а спрятать простые косы под чепцом. Гардероб наполнили платья из плотных дорогих тканей и яркие шляпки. Теперь от Лив не требовалось выказывать почтение дамам из приходского благотворительного комитета, напротив, они первые здоровались с ней, ведь именно молодая миссис Олмидж приносила булочки к еженедельному «дамскому» чаю.
Матушка мистера Олмиджа тоже не докучала. После гневных писем и попыток вернуться в дом, чтобы навести свой порядок, почтенная вдова вдруг распробовала на вкус неспешную курортную жизнь, а вскоре, по отчетам поверенного нашла себе постоянного партнера для игры в бридж и прогулок у моря.
Единственной проблемой молодой жены становились призраки. Ежедневное кормление леди Луизы и лорда Вайберга стало традицией, и особенных хлопот не доставляло, но кроме них в Бейтим вдруг потянулись неупокоенные души со всей округи. Слухи о «слышащей» распространились быстро и к дому гробовщика повалили привидения. Кто-то желал рассказать о нерадивых родственниках, пропустивших заупокойную службу. Кто-то сожалел о своей жизни, желая, чтобы его выслушали. Иные просто ярились, желая наказать тех, кого считали виновными, даже если те люди давно оставили этот мир.
После того, как один особенно неприятный призрак пробрался в спальню, и напуганная Оливия перебудила криком весь дом, мистер Олмидж принял решительные меры. После короткого разговора с «женой», он пригласил священника, который отслужил молебен и окропил святой водой весь дом, кроме…будуара, в котором скрывались леди Луиза и лорд Вайберг. После служитель Храма нарисовал на всех стенах благословляющие знаки, принял щедрую мзду и отбыл. Оливия вздохнула с облегчением и горячо поблагодарила фиктивного супруга. Тот лишь поморщился, объясняя свою позицию:
- Это мой дом, ми… Оливия. Никто не может тревожить покой его обитателей без моего дозволения. Я не слышу духов, но прекрасно их вижу и чувствую. Мне не нравилась та толпа, которая каждый раз притаскивалась за вами с прогулки!
В этот момент Лив горячо поддержала строгое патриархальное воспитание Грилла Олмиджа.
Буквально через пару дней в дом просочилась местная знахарка. С ней гробовщик сперва потолковал сам, а потом пригласил в кабинет Оливию, чтобы она объяснила свои трудности – дом освятили, но теперь она не могла выйти на улицу. Ее окружала толпа привидений и даже днем они завывали из темных углов, пугая ее криками и воем.
Узнав, в чем проблема, старуха покачала головой, но согласилась защитить участок вокруг дома своими методами. Самой миссис Олмидж старуха посоветовала носить в сумочке мешочек кладбищенской земли, смешанной с чертополохом, крестовником и воском свечей, оставшихся от молебна.
- Почему же кладбищенской? – поежилась девушка, когда знахарка складывала ингредиенты в прелестный бархатный мешочек, похожий на футляр для нюхательных солей.
- Так освященная земля, миссис, - отвечала старуха. – Я уже стара, а когда была девочкой, жила у нас одна «слышащая». Закрываться не умела и подсказать было некому, дневала и ночевала в храме, а то бы с ума сошла. Души они ведь разные бывают, и добрые, и злые, а смерть не делает их лучше или чище, - с этими словами знахарка затянула шнурок мешочка и добавила: - коли кто особенно лезть будет, сумочкой стукните, да и скажите «прах к праху», душа и развеется!
Оливия представила, как бродит по городу размахивая клатчем, как шарахаются от нее случайные прохожие, а в конце улочки ждут мрачные санитары в серых робах монастырских служек… Но выхода не было.
Знахарка припрятала свои травки в пояса платьев миссис Олмидж, что-то насыпала в туфли, вплела в цветы для прически, и даже постель обвела кругом из соли, смешанной с пеплом:
- Это для хорошего сна, миссис, некоторые души могут влиять на сон, так-то оно спокойнее будет.
После всех усилий Оливия могла спокойно находиться в доме, гулять в саду и передвигаться по городу. Первым, кого она развеяла стал бродяга на площади. Один небрежный взмах сумочкой и крикливый призрак исчез. Остальные отпрянули, боязливо выглядывая из углов и подворотен.
Урок был усвоен всеми. Теперь духи приближались к миссис Олмидж медленно, разговаривали вежливо, пустыми просьбами и криками не докучали. Как бы не тяготило их такое существование прерывать его они не хотели.
Со временем у супруги гробовщика появились любимчики – босоногая девочка, живущая на кладбище, мальчишка в фасонистой кепке и слишком больших ботинках, старушка в чистом переднике, «торгующая» семечками на углу. Еще был мрачный мужчина, по лицу которого бежали слезы и молодая женщина в платье молочницы. Они ничего не требовали, даже не говорили, только провожали «слышащую» тоскливыми взглядами, и тогда воздух слегка колебался, словно от нагретой солнцем земли поднимались теплые струи.
Летом в пекарне было жарко, так что едва потеплело, Оливия приказала сделать возле булочной навес, поставить столики и добавить к чаю, кофе и шоколаду мятную воду, оршад и лимонад.
Самый непривлекательный для покупателей столик стал ее своеобразной «конторой». Она усаживалась в уголке, открывала тетрадь с рецептами или список поставщиков, просил девчонку-помощницу подать ей мятный чай и писала, читала, или проверяла счета. Спрятавшись за книжкой можно было разглядывать духов, которые толпились поблизости, выслушивать их просьбы, а потом писать коротенькие записочки их близким.
Записки обычно были короткими:
- Прошу вас заказать заупокойную службу по вашему родному дядюшке мистеру Пуррику.
Или:
- Ваш батюшка очень скорбит о вашем поведении, и просит трижды в неделю посещать Храм до Светлого дня.
Конечно мало кто верил странным листочкам без подписи, однако находились люди, которые выполняли то, о чем просил неизвестный и внезапно в доме прекращались мелкие неприятности, собака переставала выть по ночам, или находились давно потерянные мелочи, которых не хватало в повседневной жизни.
***
Горожане быстро выяснили, кто рассылает записки, и прозвище «миссис Смерть» закрепилось за Оливией окончательно. Одновременно с этим открытием к девушке стали обращаться с мелкими просьбами: умер родственник, припрятал кошелек, узнать бы, где? Вредная старушка «прибрала» украшения, не можем найти. Не помним, когда родился племянник, нельзя ли узнать точную дату у его матушки или бабушки?
Оберегая свой покой Лив не отвечала прямо. Намекала, подсказывала, в крайнем случае посылала записку. Ей не хотелось становиться публичной персоной, а маленькие городки отлично хранят свои тайны от посторонних. Особенно нужные тайны.
