Юлия Ляпина
Смерть за левым плечом
Феи существа капризные, ветреные, но безусловно очаровательные! Пусть порой нас обвиняют в злобности, уверяю вас, это совсем не так!
Ну представьте себе: сидишь ты, беззаботно болтая ножками в огромном цветке розы, попиваешь ароматную росу с капелькой нектара и ждешь в гости лучшую подружку. Вокруг тишина, жаркое летнее утро смягчается восхитительным ветерком. Вдруг! Грохот, топот ног и огромный шумный мальчишка сует свой любопытный нос прямо в твою гостиную! Да этот нахал еще и нектар расплескал! Прямо на мое лучшее платье из лепестков маргаритки!
Как было не обидеться?
Вот я и обиделась! Влепила по нему заклятием! Потом конечно пожалела, да и подружка Сирна прилетела. Вместе поахали над испорченным платьем, вместе отыскали розу со свеженьким нектаром и набрались как жадные пчелы.
А поутру Сирна строго мне заявила:
- Льюнет, ты не права!
Голова у меня трещала от доброй порции нектара с росой и отыскать свежую каплю казалось куда важнее, чем потребовать объяснений. Так что вспомнила этот разговор я только к обеду, когда мысль о пыльце уже не вызывала головокружения:
- Сирна, в чем, по-твоему, я не права? – поинтересовалась я, рассматривая свое отражение в каменной чаше дождевой воды.
- Ты слишком сильно заколдовала этого мальчишку! – заявила эта предательница, болтая ножками и дергая остреньким ушком.
- Вот еще! – надула я губы. - Он нам едва вечеринку не сорвал!
- Но ведь не сорвал? – настаивала подружка, накручивая черную прядку на паутинку.
- Не хочу я его расколдовывать! Знаешь, сколько я эту розу искала! – но запал уже пропал и я признала, что погорячилась.
- Вот видишь, - Сирна полюбовалась своим отражением в капельке и предложила: - Если не хочешь расколдовывать, задай условие. Три дня ведь еще не прошло?
- Нет. – Совершенно бредовая идея пришла мне в голову, и я восторженно захихикала: - Я знаю, каким будет условие! Пусть заклятие снимет тот, кто может нас видеть!
- Льюнет! Это жестоко! – Сирна поджала губы.
Она всегда была мягкосердечной и правильной, за что Старейшая ставила ее в пример прочим юным феечкам. Зато, когда Сирна сломала ноготь, ближайшую деревню пришлось перестраивать полностью!
- Если хочешь, - надулась я, признавая ее правоту, - ты можешь добавить условие сама! Только мое все равно будет главным!
- Хорошо! – подружка потеребила смоляную прядь и выдала: - для снятия заклятия им достаточно будет встретиться.
Потом она хлебнула еще и набормотала несколько слов.
Вот только в бокале Сирны была не роса… Ну перепутала я! Пе-ре-пу-та-ла! Забродивший нектар достала.
Может быть, Сирна сохранила свое благоразумие? Надеюсь! Больше я этого наглого человечка не видела, а сад скоро совсем опустел, как и дворец.
Тарис
Оглушающая слабость - день за днем. Во рту привычная горечь, а за левым плечом – столь же привычная тень. Тень, имеющая смуглые тонкие руки. Руки иногда милосердные, а иногда жестокие. Сильные пальцы с короткими чистыми ногтями, вырывающие мою хрупкую плоть из лап смерти и погружающие в туман слабости и боли.
Голова большую часть суток словно набита ватой. Боль затягивает и манит, а иногда играет со мной, давая передышку. Я был бы счастлив это прекратить, но смуглые руки начеку. В прошлый приступ я ухитрился упасть с кресла и ударится головой о подлокотник. Увы, неудачно. Кровь успели остановить, и теперь мою талию пересекает страховочный ремень, обтянутый синим бархатом.
Слуги редко появляются в моих покоях. Под предлогом «нельзя беспокоить больного» все живущие во дворце избегают меня. Здесь нет моих сверстников из знатных родов, желающих обрести благоволение наследника престола. Нет праздников и гостей – наследника нельзя волновать! Любое напряжение вредно! Порой мне хочется оборвать тонкую нить, еще привязывающую меня к жизни, а потом приезжает она.
Вчера она снова навестила меня. Королева. Мама. Вошла в комнаты, не сняв черной маски. Плащ с глухим капюшоном едва держался на ее плечах, когда она порывисто обняла меня.
Для двора это очередная поездка в монастырь Добрых сестер. Под этим предлогом Ее Величество заглядывает ко мне два раза в год. Всегда ночью, всегда одна. Лекарь делает вид, что оставляет нас наедине, а сам подслушивает под дверью. Смешно.
Еще в обед он дает успокоительное, даже не глядя на зрачки и не слушая пульс. Тогда я точно знаю, что приедет мама. У нее мягкие нежные руки и голос - хрупкий, как надколотый хрусталь. Она редко говорит, только плачет и перебирает мои волосы, гладит лицо.
Однажды, когда мне было тринадцать, она сказала, что я очень похож на отца. А потом в ужасе позвала лекаря и все два отпущенные нам часа смотрела, как я бился в истерике, пока очередная микстура не погрузила меня в черноту.
Снова ночь. Ночью легче, все спят. Даже мой мучитель спит на соседней койке. Вчера его не удалось обмануть, но будет новый день и я придумаю что-нибудь еще…
Познание начинается с удивления
-Аристотель-
О наследном принце в столице ходило множество слухов. Торговцы полагали, что он великий ученый, который день и ночь сидит в башне в надежде получить эликсир, превращающий медь в золото.
Ученые считали его святошей, день и ночь творящим молитвы в дворцовой часовне.
Священники почитали бездельником, тратящим время на книги и развлечения, а простой люд шептался, что Их Высочество Тарис – вампир, обходящий город по ночам.
На деле правду знали только во дворце и тщательно ее скрывали. Принц Тарис был болен. Так болен, что только постоянное присутствие лекаря до сих пор не позволило наследнику уйти в мир иной.
Зачем же правящий король всеми силами добивался выживания единственного сына? Разве не могли они с королевой родить других детей или передать корону одному из многочисленных родственников? Увы, невозможно было ни то ни другое.
Согласно бродящим в стенах дворца слухам, в час рождения принца малый дворец, навестили три неведомых существа. Сначала их никто не заметил. Королева мучилась от схваток, король волнуясь вытаптывал ковер в большой гостиной. По мановению руки незнакомцев, вся стража уснула, слуг также сморил сон, и даже любимые королевой птички в клетках затянули крохотные глазки полупрозрачной пленкой.
Войдя в зал, где король с придворными ожидали вестей, они приняли облик трех ветхих старцев в длинных мантиях и колпаках. Их тонкие морщинистые пальцы, испачканные чернилами, держали свитки из самого лучшего пергамента. Изящно раскланявшись, старцы поздравили короля с рождением сына, поименовав новорожденного «принцем Тарисом». Его Величество вежливо встретил незнакомцев, хотя и был взволнован - из покоев королевы давно никто не выходил. Но настойчивые придворные стремились узнать, что за незваные гости явились во дворец.
Тогда величественные старцы отрастили лорду Цую ослиные уши, а леди Зейрон длинный язык и, поблагодарив короля за любезность, растворились в воздухе.
Перед тем как исчезнуть, духи оставили на столе свиток, который представлял собой лист «Истории королей» - огромной книги, хранящейся в королевской сокровищнице.
На листе в положенной для летописи форме была сделана запись о великом короле Тарисе. Текст обрывался на перечислении его деяний, но самым удивительным было то, что этот неизвестный Тарис родился в один год, день и час с наследником престола. Ибо из комнат королевы вышла старшая фрейлина и сообщила, что у короля и королевы родился сын.
Обсудив все произошедшее, царственная чета добавила к обычному списку родовых имен наследника «Тарис» и позабыли о странностях рождения принца.
Однако примерно в трехлетнем возрасте принца сразил странный недуг – резвый и подвижный ребенок вдруг начал падать, потом похудел, а следом ослабел настолько, что в некоторые дни с трудом держал голову.
На консилиум были призваны лучшие врачи королевства, которые общими усилиями поставили страшный диагноз – сердечная недостаточность. По их прогнозам наследнику не суждено было прожить более двадцати лет.
С той поры во дворце появилось высокое кресло на колесиках и смуглокожий лекарь, пропахший лекарствами и пряностями. Местные доктора браться за излечение или хотя бы поддержание жизни наследника отказались. На плаху в случае неудачи не хотел никто.
Поначалу король с королевой не теряли надежды на исцеление, обращались к лекарям всех соседних стран, платили огромные деньги за чудодейственные эликсиры и порошки, но улучшения не было. Принц по-прежнему еле сидел, а в иные дни от слабости не мог подняться с постели.
Кроме того они еще не раз пытались зачать ребенка, но все попытки оканчивались ничем. Устав встречать в коридорах дворца бледную немочь с синими губами, взбешенный король выслал наследника в летнюю резиденцию и попытался завести ребенка на стороне, соблазнив молоденькую и глупенькую графскую дочку, недавно представленную ко двору.
Окончилось все печально. Королева заперлась в своих покоях, переживая измену мужа, а глупышка, скинув плод, потеряла возможность иметь детей. Пытаясь все исправить, король устроил ее брак с вдовым бароном Пограничья и пообещал жене, что подобное не повторится. Однако и сына больше видеть не хотел.
Наследник был старательно забыт всем двором. С родителями он виделся редко. Впрочем, король лично подбирал для него лучших наставников по истории государства, тактике, стратегии и политике. Неясно было, что им двигало. Вероятно, он цеплялся за смутную надежду, дарованную листом летописи.
Бесконечные дневные часы наставники начитывали свои предметы неподвижному юноше в высоком кресле и боялись заглянуть в его полные страдания глаза.
Тарис
Опять тактика, бедный барон Бурго! Я бы с радостью показал на карте лучший вариант перемещения войск по пересеченной местности, но голова все еще кружится после обеда, и рука отказывается сжимать указку. Ничего, осталось полчаса и барона сменит господин Лассаль. Он интересно рассказывает о третьей династии и возможно принесет гравюры с портретами монархов. А следом, что у нас следом? Не помню, опять темнеет в глазах.
А время шло своим чередом, принц рос, учился и выживал день за днем, час за часом. И, несмотря на все сложности такого существования, наследнику короны вскоре должно было исполниться пятнадцать лет.
Тарис
Вчера был приступ. Надир успел - влил мне в глотку целый флакон вонючего зелья, а потом долго растирал мои ледяные руки и ноги. Ему не хватало сил и он кликнул горничных. Простыни пропитались запахом заморского масла, которое они щедро втирали.
Сегодня он решил, что мне полезно провести время на свежем воздухе и выкатил кресло в сад. На солнце нельзя - перегрев опасен! К воде тоже нельзя - могу простудиться! Осталась тенистая виноградная аллея, укрытая от ветра высокими деревьями. Резные решетки превращали виноградник в сказочное кружево из тяжелых кистей, причудливо переплетенных веток и похожих на детские ладошки листьев. Я любовался лиловыми тенями на желтом песке и молчал. Лекарь тоже не спешил начать беседу.
В тишине мы доехали почти до конца аллеи, когда Надира позвали – прибыли ингредиенты для его бесконечных микстур - и он ушел, предварительно с подозрением взглянув на меня своими черными глазами.
Я вздохнул, наслаждаясь минутами свободы.
И тут до меня донесся громкий плач. Плач? Здесь, во дворце? Здесь не было детей с моего рождения и мне стало любопытно. Жаль, что нет сил развернуть кресло.
Но разворачиваться и не понадобилось. В аллею вбежала девочка, самая настоящая девочка. Я не знал, сколько ей лет, но она едва переросла подлокотники моего кресла. Спутанные кудряшки и длинный подол платья - вот и все, что я заметил в первый момент. Кажется, она меня совсем не заметила. Перед собой она держала палец с несколькими капельками крови – поранилась? Наконец увидев меня, она перестала кричать и подошла ближе, изумленно меня разглядывая:
- Ты кто? – широко распахнутые детские глаза смотрели удивительно серьезно.
- Тарис, - коротко ответил я, стараясь не спугнуть необычную гостью.
- А почему ты такой худой? – на лице девочки мелькнула жалость.
- Я болен, - мне удалось выговорить это легко, словно это не имело большого значения, а потом я поспешил отвлечь малышку вопросом: - Почему ты плакала?
- Уколола палец. Там, - крошечная ручка указала за спину. - Хотела заглянуть в цветок.
- Заглянуть в цветок?- от изумления мои брови спрятались под длинной челкой, - Зачем?
- Чтобы найти спящую фею! - Малышка подняла на меня огромные голубые глаза и серьезно добавила: - Если поймать спящую фею, можно загадать любое желание.
- Любое?- в моем голосе прорвалась насмешка.
- Да! – искренняя детская вера не знала сомнений.
- А что бы загадала ты? – спросил я, чувствуя себя искушенным взрослым.
Девочка внимательно на меня посмотрела, и укоризненно покачало головой. Мне стало стыдно. Потом она рассеяно подула на палец.
- Уже не болит? - Я кивнул на пухлую ладошку.
- Болит, - маленькое личико скривилось. - Полечи мне его, как мама.
Я растерялся:
- Я не знаю, как лечит мама.
Малышка неожиданно подошла совсем близко и сунула мне пальчик в лицо:
- Облизни и подуй!
Это было странно, необычно, я слизнул алую капельку и подул на розовый пальчик.
- Уже прошло!
Девочка солнечно улыбнулась и продолжила меня рассматривать.
Вдруг в аллею вбежала молодая женщина в платье прислуги и, увидев меня, сделала реверанс. А за спиной – знак, отвращающий беду. Потом с приседаниями схватила малышку и утащила ее прочь. Стало грустно.
Вскоре пришел Надир и отвез меня в столовую, где был сервирован обед. Первым блюдом как обычно был куриный бульон с пряными корнями. Надир следил, чтобы его варили из молодых цыплят, и сам подбирал пряности, вызывающие аппетит.
Сегодня чашка показалась мне маленькой и я попросил добавки. Надир послушал пульс и кивнул лакею. После третьей чашки меня потянуло в сон и лекарь увез меня в спальню. Хорошо, что колеса почти не скрипят, не мешают видеть сны.
Если у вас много свободного времени – родите ребенка и будете о свободном времени только мечтать.
Эстель
Утром маму тошнило, и она попросила тетю Лиису взять меня с собой. Тетя поворчала, но согласилась - ей нравилось идти со мной по улице. Прохожие оборачивались на нас и улыбались. У меня очень красивая тетя!
А во дворце она сразу отводила меня на кухню. Там румяный и кудрявый господин Скай давал нам по куску сладкого пирога с травяным чаем и мы завтракали. А потом шли работать. Тетя несла ведро с водой и тряпки, а я замечательную метелочку из куриных перьев! Ею так здорово можно было обметать резные шкафы и статуэтки!
До обеда мы вытирали везде пыль, расставляли по местам безделушки и книги в библиотеке. Закончив уборку, шли в сад.
Добрейший господин Скай укладывал в корзинку хлеб с сыром или мясной пирог и фляжку с морсом. Сад был такой красивый! Пока тетя расстилала на траве салфетку, я потихоньку заглядывала в самые крупные и красивые цветы – вдруг там прячется фея?
В тот день господин Скай пошел на пикник вместе с нами. Он был такой серьезный – в накрахмаленной белой рубашке, и клетчатом жилете. Наверное, господин повар волновался, потому что все время теребил малиновый шейный платок. Когда мы поели, он велел мне все собрать, а сам вместе с тетей пошел прогуляться в тисовую аллею.
Смерть за левым плечом
Пролог
Феи существа капризные, ветреные, но безусловно очаровательные! Пусть порой нас обвиняют в злобности, уверяю вас, это совсем не так!
Ну представьте себе: сидишь ты, беззаботно болтая ножками в огромном цветке розы, попиваешь ароматную росу с капелькой нектара и ждешь в гости лучшую подружку. Вокруг тишина, жаркое летнее утро смягчается восхитительным ветерком. Вдруг! Грохот, топот ног и огромный шумный мальчишка сует свой любопытный нос прямо в твою гостиную! Да этот нахал еще и нектар расплескал! Прямо на мое лучшее платье из лепестков маргаритки!
Как было не обидеться?
Вот я и обиделась! Влепила по нему заклятием! Потом конечно пожалела, да и подружка Сирна прилетела. Вместе поахали над испорченным платьем, вместе отыскали розу со свеженьким нектаром и набрались как жадные пчелы.
А поутру Сирна строго мне заявила:
- Льюнет, ты не права!
Голова у меня трещала от доброй порции нектара с росой и отыскать свежую каплю казалось куда важнее, чем потребовать объяснений. Так что вспомнила этот разговор я только к обеду, когда мысль о пыльце уже не вызывала головокружения:
- Сирна, в чем, по-твоему, я не права? – поинтересовалась я, рассматривая свое отражение в каменной чаше дождевой воды.
- Ты слишком сильно заколдовала этого мальчишку! – заявила эта предательница, болтая ножками и дергая остреньким ушком.
- Вот еще! – надула я губы. - Он нам едва вечеринку не сорвал!
- Но ведь не сорвал? – настаивала подружка, накручивая черную прядку на паутинку.
- Не хочу я его расколдовывать! Знаешь, сколько я эту розу искала! – но запал уже пропал и я признала, что погорячилась.
- Вот видишь, - Сирна полюбовалась своим отражением в капельке и предложила: - Если не хочешь расколдовывать, задай условие. Три дня ведь еще не прошло?
- Нет. – Совершенно бредовая идея пришла мне в голову, и я восторженно захихикала: - Я знаю, каким будет условие! Пусть заклятие снимет тот, кто может нас видеть!
- Льюнет! Это жестоко! – Сирна поджала губы.
Она всегда была мягкосердечной и правильной, за что Старейшая ставила ее в пример прочим юным феечкам. Зато, когда Сирна сломала ноготь, ближайшую деревню пришлось перестраивать полностью!
- Если хочешь, - надулась я, признавая ее правоту, - ты можешь добавить условие сама! Только мое все равно будет главным!
- Хорошо! – подружка потеребила смоляную прядь и выдала: - для снятия заклятия им достаточно будет встретиться.
Потом она хлебнула еще и набормотала несколько слов.
Вот только в бокале Сирны была не роса… Ну перепутала я! Пе-ре-пу-та-ла! Забродивший нектар достала.
Может быть, Сирна сохранила свое благоразумие? Надеюсь! Больше я этого наглого человечка не видела, а сад скоро совсем опустел, как и дворец.
Глава 1
Тарис
Оглушающая слабость - день за днем. Во рту привычная горечь, а за левым плечом – столь же привычная тень. Тень, имеющая смуглые тонкие руки. Руки иногда милосердные, а иногда жестокие. Сильные пальцы с короткими чистыми ногтями, вырывающие мою хрупкую плоть из лап смерти и погружающие в туман слабости и боли.
Голова большую часть суток словно набита ватой. Боль затягивает и манит, а иногда играет со мной, давая передышку. Я был бы счастлив это прекратить, но смуглые руки начеку. В прошлый приступ я ухитрился упасть с кресла и ударится головой о подлокотник. Увы, неудачно. Кровь успели остановить, и теперь мою талию пересекает страховочный ремень, обтянутый синим бархатом.
Слуги редко появляются в моих покоях. Под предлогом «нельзя беспокоить больного» все живущие во дворце избегают меня. Здесь нет моих сверстников из знатных родов, желающих обрести благоволение наследника престола. Нет праздников и гостей – наследника нельзя волновать! Любое напряжение вредно! Порой мне хочется оборвать тонкую нить, еще привязывающую меня к жизни, а потом приезжает она.
Вчера она снова навестила меня. Королева. Мама. Вошла в комнаты, не сняв черной маски. Плащ с глухим капюшоном едва держался на ее плечах, когда она порывисто обняла меня.
Для двора это очередная поездка в монастырь Добрых сестер. Под этим предлогом Ее Величество заглядывает ко мне два раза в год. Всегда ночью, всегда одна. Лекарь делает вид, что оставляет нас наедине, а сам подслушивает под дверью. Смешно.
Еще в обед он дает успокоительное, даже не глядя на зрачки и не слушая пульс. Тогда я точно знаю, что приедет мама. У нее мягкие нежные руки и голос - хрупкий, как надколотый хрусталь. Она редко говорит, только плачет и перебирает мои волосы, гладит лицо.
Однажды, когда мне было тринадцать, она сказала, что я очень похож на отца. А потом в ужасе позвала лекаря и все два отпущенные нам часа смотрела, как я бился в истерике, пока очередная микстура не погрузила меня в черноту.
Снова ночь. Ночью легче, все спят. Даже мой мучитель спит на соседней койке. Вчера его не удалось обмануть, но будет новый день и я придумаю что-нибудь еще…
Глава 2
Познание начинается с удивления
-Аристотель-
О наследном принце в столице ходило множество слухов. Торговцы полагали, что он великий ученый, который день и ночь сидит в башне в надежде получить эликсир, превращающий медь в золото.
Ученые считали его святошей, день и ночь творящим молитвы в дворцовой часовне.
Священники почитали бездельником, тратящим время на книги и развлечения, а простой люд шептался, что Их Высочество Тарис – вампир, обходящий город по ночам.
На деле правду знали только во дворце и тщательно ее скрывали. Принц Тарис был болен. Так болен, что только постоянное присутствие лекаря до сих пор не позволило наследнику уйти в мир иной.
Зачем же правящий король всеми силами добивался выживания единственного сына? Разве не могли они с королевой родить других детей или передать корону одному из многочисленных родственников? Увы, невозможно было ни то ни другое.
Согласно бродящим в стенах дворца слухам, в час рождения принца малый дворец, навестили три неведомых существа. Сначала их никто не заметил. Королева мучилась от схваток, король волнуясь вытаптывал ковер в большой гостиной. По мановению руки незнакомцев, вся стража уснула, слуг также сморил сон, и даже любимые королевой птички в клетках затянули крохотные глазки полупрозрачной пленкой.
Войдя в зал, где король с придворными ожидали вестей, они приняли облик трех ветхих старцев в длинных мантиях и колпаках. Их тонкие морщинистые пальцы, испачканные чернилами, держали свитки из самого лучшего пергамента. Изящно раскланявшись, старцы поздравили короля с рождением сына, поименовав новорожденного «принцем Тарисом». Его Величество вежливо встретил незнакомцев, хотя и был взволнован - из покоев королевы давно никто не выходил. Но настойчивые придворные стремились узнать, что за незваные гости явились во дворец.
Тогда величественные старцы отрастили лорду Цую ослиные уши, а леди Зейрон длинный язык и, поблагодарив короля за любезность, растворились в воздухе.
Перед тем как исчезнуть, духи оставили на столе свиток, который представлял собой лист «Истории королей» - огромной книги, хранящейся в королевской сокровищнице.
На листе в положенной для летописи форме была сделана запись о великом короле Тарисе. Текст обрывался на перечислении его деяний, но самым удивительным было то, что этот неизвестный Тарис родился в один год, день и час с наследником престола. Ибо из комнат королевы вышла старшая фрейлина и сообщила, что у короля и королевы родился сын.
Обсудив все произошедшее, царственная чета добавила к обычному списку родовых имен наследника «Тарис» и позабыли о странностях рождения принца.
Однако примерно в трехлетнем возрасте принца сразил странный недуг – резвый и подвижный ребенок вдруг начал падать, потом похудел, а следом ослабел настолько, что в некоторые дни с трудом держал голову.
На консилиум были призваны лучшие врачи королевства, которые общими усилиями поставили страшный диагноз – сердечная недостаточность. По их прогнозам наследнику не суждено было прожить более двадцати лет.
С той поры во дворце появилось высокое кресло на колесиках и смуглокожий лекарь, пропахший лекарствами и пряностями. Местные доктора браться за излечение или хотя бы поддержание жизни наследника отказались. На плаху в случае неудачи не хотел никто.
Поначалу король с королевой не теряли надежды на исцеление, обращались к лекарям всех соседних стран, платили огромные деньги за чудодейственные эликсиры и порошки, но улучшения не было. Принц по-прежнему еле сидел, а в иные дни от слабости не мог подняться с постели.
Кроме того они еще не раз пытались зачать ребенка, но все попытки оканчивались ничем. Устав встречать в коридорах дворца бледную немочь с синими губами, взбешенный король выслал наследника в летнюю резиденцию и попытался завести ребенка на стороне, соблазнив молоденькую и глупенькую графскую дочку, недавно представленную ко двору.
Окончилось все печально. Королева заперлась в своих покоях, переживая измену мужа, а глупышка, скинув плод, потеряла возможность иметь детей. Пытаясь все исправить, король устроил ее брак с вдовым бароном Пограничья и пообещал жене, что подобное не повторится. Однако и сына больше видеть не хотел.
Наследник был старательно забыт всем двором. С родителями он виделся редко. Впрочем, король лично подбирал для него лучших наставников по истории государства, тактике, стратегии и политике. Неясно было, что им двигало. Вероятно, он цеплялся за смутную надежду, дарованную листом летописи.
Бесконечные дневные часы наставники начитывали свои предметы неподвижному юноше в высоком кресле и боялись заглянуть в его полные страдания глаза.
Глава 3
Тарис
Опять тактика, бедный барон Бурго! Я бы с радостью показал на карте лучший вариант перемещения войск по пересеченной местности, но голова все еще кружится после обеда, и рука отказывается сжимать указку. Ничего, осталось полчаса и барона сменит господин Лассаль. Он интересно рассказывает о третьей династии и возможно принесет гравюры с портретами монархов. А следом, что у нас следом? Не помню, опять темнеет в глазах.
А время шло своим чередом, принц рос, учился и выживал день за днем, час за часом. И, несмотря на все сложности такого существования, наследнику короны вскоре должно было исполниться пятнадцать лет.
Тарис
Вчера был приступ. Надир успел - влил мне в глотку целый флакон вонючего зелья, а потом долго растирал мои ледяные руки и ноги. Ему не хватало сил и он кликнул горничных. Простыни пропитались запахом заморского масла, которое они щедро втирали.
Сегодня он решил, что мне полезно провести время на свежем воздухе и выкатил кресло в сад. На солнце нельзя - перегрев опасен! К воде тоже нельзя - могу простудиться! Осталась тенистая виноградная аллея, укрытая от ветра высокими деревьями. Резные решетки превращали виноградник в сказочное кружево из тяжелых кистей, причудливо переплетенных веток и похожих на детские ладошки листьев. Я любовался лиловыми тенями на желтом песке и молчал. Лекарь тоже не спешил начать беседу.
В тишине мы доехали почти до конца аллеи, когда Надира позвали – прибыли ингредиенты для его бесконечных микстур - и он ушел, предварительно с подозрением взглянув на меня своими черными глазами.
Я вздохнул, наслаждаясь минутами свободы.
И тут до меня донесся громкий плач. Плач? Здесь, во дворце? Здесь не было детей с моего рождения и мне стало любопытно. Жаль, что нет сил развернуть кресло.
Но разворачиваться и не понадобилось. В аллею вбежала девочка, самая настоящая девочка. Я не знал, сколько ей лет, но она едва переросла подлокотники моего кресла. Спутанные кудряшки и длинный подол платья - вот и все, что я заметил в первый момент. Кажется, она меня совсем не заметила. Перед собой она держала палец с несколькими капельками крови – поранилась? Наконец увидев меня, она перестала кричать и подошла ближе, изумленно меня разглядывая:
- Ты кто? – широко распахнутые детские глаза смотрели удивительно серьезно.
- Тарис, - коротко ответил я, стараясь не спугнуть необычную гостью.
- А почему ты такой худой? – на лице девочки мелькнула жалость.
- Я болен, - мне удалось выговорить это легко, словно это не имело большого значения, а потом я поспешил отвлечь малышку вопросом: - Почему ты плакала?
- Уколола палец. Там, - крошечная ручка указала за спину. - Хотела заглянуть в цветок.
- Заглянуть в цветок?- от изумления мои брови спрятались под длинной челкой, - Зачем?
- Чтобы найти спящую фею! - Малышка подняла на меня огромные голубые глаза и серьезно добавила: - Если поймать спящую фею, можно загадать любое желание.
- Любое?- в моем голосе прорвалась насмешка.
- Да! – искренняя детская вера не знала сомнений.
- А что бы загадала ты? – спросил я, чувствуя себя искушенным взрослым.
Девочка внимательно на меня посмотрела, и укоризненно покачало головой. Мне стало стыдно. Потом она рассеяно подула на палец.
- Уже не болит? - Я кивнул на пухлую ладошку.
- Болит, - маленькое личико скривилось. - Полечи мне его, как мама.
Я растерялся:
- Я не знаю, как лечит мама.
Малышка неожиданно подошла совсем близко и сунула мне пальчик в лицо:
- Облизни и подуй!
Это было странно, необычно, я слизнул алую капельку и подул на розовый пальчик.
- Уже прошло!
Девочка солнечно улыбнулась и продолжила меня рассматривать.
Вдруг в аллею вбежала молодая женщина в платье прислуги и, увидев меня, сделала реверанс. А за спиной – знак, отвращающий беду. Потом с приседаниями схватила малышку и утащила ее прочь. Стало грустно.
Вскоре пришел Надир и отвез меня в столовую, где был сервирован обед. Первым блюдом как обычно был куриный бульон с пряными корнями. Надир следил, чтобы его варили из молодых цыплят, и сам подбирал пряности, вызывающие аппетит.
Сегодня чашка показалась мне маленькой и я попросил добавки. Надир послушал пульс и кивнул лакею. После третьей чашки меня потянуло в сон и лекарь увез меня в спальню. Хорошо, что колеса почти не скрипят, не мешают видеть сны.
Глава 4
Если у вас много свободного времени – родите ребенка и будете о свободном времени только мечтать.
Эстель
Утром маму тошнило, и она попросила тетю Лиису взять меня с собой. Тетя поворчала, но согласилась - ей нравилось идти со мной по улице. Прохожие оборачивались на нас и улыбались. У меня очень красивая тетя!
А во дворце она сразу отводила меня на кухню. Там румяный и кудрявый господин Скай давал нам по куску сладкого пирога с травяным чаем и мы завтракали. А потом шли работать. Тетя несла ведро с водой и тряпки, а я замечательную метелочку из куриных перьев! Ею так здорово можно было обметать резные шкафы и статуэтки!
До обеда мы вытирали везде пыль, расставляли по местам безделушки и книги в библиотеке. Закончив уборку, шли в сад.
Добрейший господин Скай укладывал в корзинку хлеб с сыром или мясной пирог и фляжку с морсом. Сад был такой красивый! Пока тетя расстилала на траве салфетку, я потихоньку заглядывала в самые крупные и красивые цветы – вдруг там прячется фея?
В тот день господин Скай пошел на пикник вместе с нами. Он был такой серьезный – в накрахмаленной белой рубашке, и клетчатом жилете. Наверное, господин повар волновался, потому что все время теребил малиновый шейный платок. Когда мы поели, он велел мне все собрать, а сам вместе с тетей пошел прогуляться в тисовую аллею.
