– В ресторане будет карнавальная вечеринка. Ненавижу переодевания, и вот из чувства протеста выбрал самую страшную, - он снял зеленую маску Шрэка. – И почему ваш Лаврентьич решил, что она похожа на черта? Видимо, правда, напился.
- Пойдемте скорее, - заторопилась Анна, - пока нас еще кто-нибудь не увидел!
- Стойте! – Стас остановил Анну в дверях, набросил ей на голые плечи свое пальто.
- Спасибо, - благодарно улыбнулась она, - а как же вы?
- Ничего, до машины добегу.
Они вышли из подъезда, Аня зашаркала домашними тапочками по занесенному снегом асфальту. Сердце зашлось от беспокойства: только бы эта фурия, так умело маскирующаяся под Белоснежку, не схватила простуду.
- Давайте скорее в машину, - он торопливо распахнул перед ней переднюю дверь, но Анна потянула на себя заднюю, словно хотела оказаться от него подальше. Она
шмыгнула внутрь, натянула полы его пальто, пытаясь прикрыть голые колени. И в тот же миг завопила сигнализация.
- Да что ж такое! – выругался Стас, повторно отключая сигнализацию.
Он обошел машину, сел на водительское сиденье, и сирена взревела снова.
- Ты чего раскапризничалась? Нам ехать-то всего пять минут, скоро будем дома. – Стас успокаивающе погладил руль, словно беседовал со сварливой женой. Воцарилась тишина, будто машина прислушалась к нему, но стоило Стасу обрадоваться и завести мотор, как сирена снова включилась, а все попытки ее отключить были бесполезны. – Похоже, сигнализация сломалась, - нахмурился Стас.
Анна беспокойно завозилась сзади:
- И что теперь?
- Есть два варианта, - пояснил Стас. – Или мы едем, или не едем.
Анна непонимающе хлопнула густо накрашенными ресницами.
- Или мы едем с музыкой, - Стас повысил голос, чтобы перекричать сирену, включавшуюся автоматические каждые две минуты. – Или мы идем пешком.
Анна в панике взглянула на свои голые колени, прикрытые его пальто, а потом на улицу, по которой сновали люди.
- Вы что, хотите, чтобы я шла в таком виде? – Ее голос взволнованно задрожал, того и гляди расплачется.
- Понятно, - вздохнул Стас, - второй вариант отпадает. Тогда поехали.
Машина тронулась с места, сирена не умолкала, прохожие оборачивались им вслед.
- А нас полиция не остановит? – тревожно прозвучало сзади.
Стас взглянул в зеркало и не увидел Анны.
- Эй, вы где? – Он обернулся и заметил голые колени, торчавшие из-за сиденья. Девушка сползла вниз, чтобы ее лица не было видно через стекло. При ее высоком росте согнуться ей пришлось в три погибели. Зато Стасу теперь открывался захватывающий вид на ее стройные ноги. Все-таки Анна была девушкой весьма эффектной.
Отвлекшись от дороги всего на несколько секунд, он не заметил, как подъехал к пешеходному переходу, и, когда увидел переходившую дорогу старушку, резко нажал на тормоза. Сзади послушалось приглушенное «ой» - наверняка Анна ударилась лбом о сиденье.
Старушка в красном берете, даже не заметив машины, продолжала ползти через зебру со скоростью черепахи Тортиллы. Как вдруг оглушительно завопила сигнализация, и старушка подпрыгнула на месте, взмахнув допотопной сетчатой авоськой. Под колеса машины посыпались апельсины. Стас выскочил из машины и кинулся на помощь пожилой даме.
- Что ж ты людей пугаешь, ирод! – накинулась на него старушка. – Чуть разрыв сердца из-за тебя не получила! Отключай свою вопилку, а то так и оглохнуть недолго.
Стас торопливо собрал апельсины и сунул ей авоську.
- Не могу, бабуля, сломалась вопилка. С наступающим! Всего вам доброго!
- А твоя ли машина, голубчик? – неслось ему вслед. – Может, ты ее угнал? Люди добрые, держите вора!
Стас запрыгнул за руль, завел мотор, а бойкая старушка откуда-то достала свисток и дунула что есть сил, перекрывая рев сигнализации.
- Гоните, голубчик, пока нас не повязали! – со смешком посоветовала Анна.
Стас последовал ее совету, объехал разбушевавшуюся бабулю и поддал газа. Сирена на время притихла, до дома оставалось метров триста, когда из переулка прямо перед ним внезапно выехала машина ГАИ.
- Ну, миленькая, помолчи, дай нам до дома добраться, - взмолился Стас, объезжая патруль.
Но когда казалось, что опасность уже миновала, сирена завопила дурниной, гаишники врубили мигалку и устремились в погоню.
- Сдаюсь, сдаюсь, - вздохнул Стас, направляя машину к обочине и останавливаясь.
- Что теперь будет? – испуганно пискнула Анна.
- Надеюсь, что ничего. – Стас приготовил паспорт, документы на машину и по случаю праздника вложил внутрь пятисотку.
Невысокий инспектор с румяным круглым лицом и подходящей фамилией Краснощеков дотошно изучил документы и подобрел при виде купюры. Стас, перекрикивая рев сигнализации, посетовал на досадную поломку, так некстати случившуюся в новогоднюю ночь. Краснощеков убрал пятисотку в карман и в ответ поделился историей про то, как неподалеку ограбили елочный базар: продавец отлучился на десять минут, а когда вернулся, не обнаружил ни одной елки из двадцати оставшихся.
- А я ему говорю, - делился Краснощеков, пользуясь минуткой тишины, - радуйся, что твои елки кому-то радость принесут, все равно бы выбросил. Ну кто у него елки пойдет покупать 31-го декабря вечером? Правильно же, гражданин Байкалов?
- Все правильно, товарищ лейтенант! – с готовностью покивал Стас, которому не терпелось скорей уехать. Да и за Анну переживал: та затаилась на заднем сиденье, боясь показаться на глаза инспектору.
- А может они сами разбежались, елки эти. Видел бы ты того мужика! А что, - хохотнул Краснощеков, - ноги нарастили – и вперед. Ты тут часом елок с ногами не встречал?
Стас нервно сглотнул, вспомнив голые коленки Анны, и помотал головой.
Весьма кстати ожила сирена, инспектор поморщился и махнул рукой:
- Ну, езжай, гражданин Байкалов. С наступающим!
Стас закрыл окно и завел мотор, как вдруг Краснощеков постучал по стеклу.
- Слышь, Байкалов, а на заднем сиденье у тебя что? А ну открывай!
От благодушного вида лейтенанта не осталось и следа.
- Анна, - вздохнул Стас, - придется показаться товарищу лейтенанту.
Он вышел из машины и открыл заднюю дверь.
- С наступающим, товарищ лейтенант! – выпалила Анна, выпрямляясь на сиденье. Пальто Стаса распахнулось, демонстрируя во всей красе фривольный наряд Снегурочки.
- Ёлки-моталки! - ошеломленно выдал Краснощеков и сдвинул шапку набок. – Документики предъявите, пожалуйста.
Анна послала Стасу отчаянный взгляд. Конечно, какие у нее документы, кроме юбчонки и шапки с помпоном? Паспорт остался в запертой квартире, ключ от которой мать привезет только завтра вечером. Перспектива вырисовывалась, прямо скажем, малопривлекательная. Придется задабривать Краснощекова деньгами, чтобы тот не уперся и не забрал беспаспортную девушку-Снегурочку в отделение.
Стас уже нащупал бумажник, когда Анна вдруг вышла из машины и заискивающе произнесла, глядя сверху вниз на Краснощекова, оказавшегося ниже ее на целую голову:
- Понимаете, какое дело…
От красоты, представшей перед ним в полный рост, Краснощеков так офонарел, что попятился и плашмя рухнул в сугроб. Стас бросился на помощь. Сзади донесся грозный рев другого гаишника, выскочившего из машины и, видимо, решившего, что коллеге грозит опасность:
- А ну стоять, руки вверх!
Стас с Анной синхронно подняли руки. Громко взревела машинная сигнализация, заглушая ругань Краснощекова, который выбирался из сугроба, разбрасывая вокруг снег:
- Отставить, Шуба! Все в порядке!
- Я же видел, этот хмырь вас в сугроб швырнул! – Шуба шагнул к Стасу, с угрозой поигрывая дубинкой.
- Я сам упал, - хмуро отрубил Краснощеков, отряхиваясь от снега.
- Да ладно! – не поверил Шуба.
- Красота неземная меня сразила, - буркнул Краснощеков и ткнул пальцем в Анну. – Сам погляди!
- Ах ты ёшкин кот! – ахнул Шуба, разглядев Анну, и сдвинул шапку набок.
- Можно мы поедем? – заискивающе улыбнулся Стас, продолжая держать руки над головой. – А то моя девушка совсем замерзла. Сюрприз мне хотела сделать, глупышка.
- Да уж, такой сюрприз до старости не забудется, - заметил Краснощеков. – Руки-то опустите, голуби. Вы, гражданка Снегурочка, возвращайтесь в машину, а то застудите себе еще чего-нибудь.
Анна без промедления юркнула в салон.
- А вы, гражданин Байкалов, погодите.
Стас опасливо взглянул на Краснощекова, машина в знак протеста захлебнулась сиреной. Лейтенант поморщился от резкого звука, достал из кармана пятисотку и сунул Стасу.
- Возьмите. И не надо спорить! У меня самого такая же дура дома сидит. Журналов начитается, а потом чудит. Однажды прихожу домой, а она меня встречает… - Краснощеков осекся и строго взглянул на Стаса. - Ладно, что говорить, сам знаешь!
- Догадываюсь, товарищ лейтенант, - понимающе кивнул Стас.
- Я тебе по-дружески советую, Байкалов, беги ты от нее сломя голову. Найди себе нормальную.
- Не могу, товарищ лейтенант, - Стас прижал руку к сердцу. - Любовь! Больше жизни люблю ее, мою Снегурочку-дурочку!
Как назло, именно в этот момент сигнализация, вопившая дурниной, резко умолкла, а Анна, сидевшая в машине, обернулась и метнула в него испепеляющий взгляд.
- Да уж, любовь зла, полюбишь и… Снегурку! Ну лети, голубь, – кивнул Краснощеков и махнул рукой напарнику. – Иду, Шуба, иду!
- Простите, пожалуйста, - не сдержал любопытства Стас, - а почему вы его шубой зовете?
- Фамилия такая, - со смешком пояснил лейтенант и самодовольно выгнул грудь колесом. – Не всем же быть Краснощековыми.
Простившись с веселым гаишником, Стас побежал к машине. Нырнув в салон, он поймал в зеркале взгляд Анны, строгие серые глаза которой метали громы и молнии.
- Обязательно надо было паясничать? – холодно отчитала его она.
- Что ж вы такая колючая? – тепло улыбнулся он, заводя мотор. – Замерзли, наверное? Ничего, скоро уже будем дома.
Машина тронулась с места, и Анна отвернулась к окну.
Ее тапочки совсем намокли от снега, но Аня этого не замечала. Глядя в окно на заснеженную улицу, по которой припозднившиеся гости спешили к друзьям и родственникам, она поверить не могла, что едет домой к незнакомому мужчине. Она ведь даже имени его не знает, внезапно осенило ее, и Аня робко кашлянула, привлекая внимание водителя.
- Что, тоже аллергия начинается? – откликнулся он. – И как вам живой елки не жалко? Уж лучше бы вы нарядили дома пальму!
- Пальмы нынче не в моде, - огрызнулась Аня.
Стас что-то насмешливо ответил, но его слова потонули в вое сигнализации.
- Послушайте, - миролюбиво сказала она, когда сирена смолкла, - давайте хотя бы познакомимся. А то вы мое имя знаете, а мне известно только то, что вы – приятель Филиппа.
- Уж простите, - усмехнулся тот, - так все лихо завертелось, что недосуг было представиться. Станислав. Но вы можете звать меня Стас, мы с вами уже успели достаточно сблизиться.
- Красивое имя, - нейтрально отозвалась Аня, отметив, что имя мужчине очень подходит, оттеняя благородную внешность, решительный характер и щепотку тщеславия.
Станислав был аккуратистом: машина тщательно вымыта снаружи и вычищена изнутри, на кашемировом пальто ни пушинки, ботинки отполированы до блеска – это Аня заметила еще на лестничной площадке, когда переминалась с ноги на ногу в домашних тапках, и чувствовала себя глупее некуда. Нетрудно представить, что он о ней думает. И даже стыдно признаться, что она школьная учительница! Она чудом избежала встречи с родителями ученицы Иголкиной, пришедшими в гости к ее соседям, а потом, как на грех, столкнулась с физкультурником Глебом Лаврентьевичем, появившимся как чертик из табакерки. Аня очень надеялась, что ей удалось обмануть любителя выпить, и тот спишет ее фривольный наряд на алкогольный глюк.
- Вы не сказали, что вам приятно познакомиться, - Станислав лукаво взглянул на нее в зеркале.
- Не хочу лгать, - пресекла его игривый тон Аня. Уж что-то, а ставить на место расшалившихся мальчишек она умела, будь то ее шалопаи-ученики или взрослые друзья ее бывшего парня.
Стас выгнул бровь, удивленный ее тоном. Похоже, Филипп все-таки не сказал ему, что она учительница, поняла Аня. Филипп… Она прислушалась к своему сердцу, но больно не было. Чего-то такого она и ожидала. Уж слишком они были разными, и Аня всегда удивлялась, чем могла привлечь яркого, обаятельного красавца Филиппа, любившего быть в центре внимания. Неужели тем, что всегда слушала его, раскрыв рот, и смеялась над его анекдотами, которые он был мастер рассказывать? Аня любовалась Филиппом, ей льстило его внимание, но почему-то она не могла до конца поддаться его чарам и перевести их отношения на более близкие, хотя Филипп не скрывал своего нетерпения. Иногда он пропадал, и тогда ей казалось, что у него кто-то есть. Но потом он появлялся снова – с букетом цветов или с билетами на романтическую комедию, и было так весело хохотать вместе и так приятно целоваться на последнем ряду в кино. Ане казалось, что она начинает любить Филиппа, и в новогоднюю ночь она решила подарить ему то, чего он так упорно от нее добивался. Но Филипп не дождался, и Ане даже не было больно - только горько оттого, что мужчина, которого она считала своим, даже не объяснился с ней сам, а отправил друга. А еще досадно на саму себя, что поддалась уговорам Леры, что ради Филиппа изменила себе, примерив образ игривой кокетки, в котором ее впервые и увидел Станислав. Впрочем, не впервые. Это Станислав был тем самым незнакомцем, с которым Аня обменялась взглядами в дверях магазина и нафантазировала себе на несколько секунд нереальную любовь. Глупости это все! Теперь Аня знала это наверняка.
Станислав производил впечатление мужчины умного, сильного и надежного. Но зная, что он друг Филиппа, Аня легко домыслила, каков он на самом деле. Бессердечный и циничный тип, вот он кто! Его приятель бросает девушку в новогоднюю ночь, а Станислав, вместо того, чтобы осудить предателя, берется ему помочь. Наверняка, друзья хвастаются друг перед другом любовными победами и выручают в спорных ситуациях. Может, Аня уже не первая, кому Станислав приносит весь о расставании с Филиппом. Хотя, с большой вероятностью, она единственная, кому так повезло в новогоднюю ночь. Ее так и подмывало спросить, часто ли Станислав у друга на побегушках работает, но она промолчала. В конце концов, какая разница? С Филиппом все кончено, а Станислав довезет ее до своего дома и уедет на вечеринку к друзьям. Они лишь случайные попутчики в эту новогоднюю ночь.
- Приехали. – Машина остановилась во дворе дома, Станислав заглушил мотор, а вместе с ним умолкла и сирена.
Аня выглянула в окно и в ужасе отпрянула.
- Куда вы меня привезли?!
- Судя по вашей реакции, в логово Бармалея, - изумленно хмыкнул Станислав.
- Хуже, - пробормотала Аня онемевшими губами. – В этом доме живет моя директриса!
- А, та самая страшная Тамара Петровна, которой до дрожи боится тот пьянчуга, - вспомнил Станислав. – И чем же она руководит?
- Редакцией, - брякнула Аня, которой было стыдно признаться Станиславу, что она работает в школе. Ей бы очень не хотелось, чтобы Станислав смеялся над ней, рассказывая друзьям, что учительница английского вырядилась в новогоднюю ночь игривой Снегурочкой, и смаковал ее позор.
- Значит, вы журналистка? – пристально взглянул на нее Стас.
- Пойдемте скорее, - заторопилась Анна, - пока нас еще кто-нибудь не увидел!
- Стойте! – Стас остановил Анну в дверях, набросил ей на голые плечи свое пальто.
- Спасибо, - благодарно улыбнулась она, - а как же вы?
- Ничего, до машины добегу.
Они вышли из подъезда, Аня зашаркала домашними тапочками по занесенному снегом асфальту. Сердце зашлось от беспокойства: только бы эта фурия, так умело маскирующаяся под Белоснежку, не схватила простуду.
- Давайте скорее в машину, - он торопливо распахнул перед ней переднюю дверь, но Анна потянула на себя заднюю, словно хотела оказаться от него подальше. Она
шмыгнула внутрь, натянула полы его пальто, пытаясь прикрыть голые колени. И в тот же миг завопила сигнализация.
- Да что ж такое! – выругался Стас, повторно отключая сигнализацию.
Он обошел машину, сел на водительское сиденье, и сирена взревела снова.
- Ты чего раскапризничалась? Нам ехать-то всего пять минут, скоро будем дома. – Стас успокаивающе погладил руль, словно беседовал со сварливой женой. Воцарилась тишина, будто машина прислушалась к нему, но стоило Стасу обрадоваться и завести мотор, как сирена снова включилась, а все попытки ее отключить были бесполезны. – Похоже, сигнализация сломалась, - нахмурился Стас.
Анна беспокойно завозилась сзади:
- И что теперь?
- Есть два варианта, - пояснил Стас. – Или мы едем, или не едем.
Анна непонимающе хлопнула густо накрашенными ресницами.
- Или мы едем с музыкой, - Стас повысил голос, чтобы перекричать сирену, включавшуюся автоматические каждые две минуты. – Или мы идем пешком.
Анна в панике взглянула на свои голые колени, прикрытые его пальто, а потом на улицу, по которой сновали люди.
- Вы что, хотите, чтобы я шла в таком виде? – Ее голос взволнованно задрожал, того и гляди расплачется.
- Понятно, - вздохнул Стас, - второй вариант отпадает. Тогда поехали.
Машина тронулась с места, сирена не умолкала, прохожие оборачивались им вслед.
- А нас полиция не остановит? – тревожно прозвучало сзади.
Стас взглянул в зеркало и не увидел Анны.
- Эй, вы где? – Он обернулся и заметил голые колени, торчавшие из-за сиденья. Девушка сползла вниз, чтобы ее лица не было видно через стекло. При ее высоком росте согнуться ей пришлось в три погибели. Зато Стасу теперь открывался захватывающий вид на ее стройные ноги. Все-таки Анна была девушкой весьма эффектной.
Отвлекшись от дороги всего на несколько секунд, он не заметил, как подъехал к пешеходному переходу, и, когда увидел переходившую дорогу старушку, резко нажал на тормоза. Сзади послушалось приглушенное «ой» - наверняка Анна ударилась лбом о сиденье.
Старушка в красном берете, даже не заметив машины, продолжала ползти через зебру со скоростью черепахи Тортиллы. Как вдруг оглушительно завопила сигнализация, и старушка подпрыгнула на месте, взмахнув допотопной сетчатой авоськой. Под колеса машины посыпались апельсины. Стас выскочил из машины и кинулся на помощь пожилой даме.
- Что ж ты людей пугаешь, ирод! – накинулась на него старушка. – Чуть разрыв сердца из-за тебя не получила! Отключай свою вопилку, а то так и оглохнуть недолго.
Стас торопливо собрал апельсины и сунул ей авоську.
- Не могу, бабуля, сломалась вопилка. С наступающим! Всего вам доброго!
- А твоя ли машина, голубчик? – неслось ему вслед. – Может, ты ее угнал? Люди добрые, держите вора!
Стас запрыгнул за руль, завел мотор, а бойкая старушка откуда-то достала свисток и дунула что есть сил, перекрывая рев сигнализации.
- Гоните, голубчик, пока нас не повязали! – со смешком посоветовала Анна.
Стас последовал ее совету, объехал разбушевавшуюся бабулю и поддал газа. Сирена на время притихла, до дома оставалось метров триста, когда из переулка прямо перед ним внезапно выехала машина ГАИ.
- Ну, миленькая, помолчи, дай нам до дома добраться, - взмолился Стас, объезжая патруль.
Но когда казалось, что опасность уже миновала, сирена завопила дурниной, гаишники врубили мигалку и устремились в погоню.
- Сдаюсь, сдаюсь, - вздохнул Стас, направляя машину к обочине и останавливаясь.
- Что теперь будет? – испуганно пискнула Анна.
- Надеюсь, что ничего. – Стас приготовил паспорт, документы на машину и по случаю праздника вложил внутрь пятисотку.
Прода от 30.11.2018, 20:43
Невысокий инспектор с румяным круглым лицом и подходящей фамилией Краснощеков дотошно изучил документы и подобрел при виде купюры. Стас, перекрикивая рев сигнализации, посетовал на досадную поломку, так некстати случившуюся в новогоднюю ночь. Краснощеков убрал пятисотку в карман и в ответ поделился историей про то, как неподалеку ограбили елочный базар: продавец отлучился на десять минут, а когда вернулся, не обнаружил ни одной елки из двадцати оставшихся.
- А я ему говорю, - делился Краснощеков, пользуясь минуткой тишины, - радуйся, что твои елки кому-то радость принесут, все равно бы выбросил. Ну кто у него елки пойдет покупать 31-го декабря вечером? Правильно же, гражданин Байкалов?
- Все правильно, товарищ лейтенант! – с готовностью покивал Стас, которому не терпелось скорей уехать. Да и за Анну переживал: та затаилась на заднем сиденье, боясь показаться на глаза инспектору.
- А может они сами разбежались, елки эти. Видел бы ты того мужика! А что, - хохотнул Краснощеков, - ноги нарастили – и вперед. Ты тут часом елок с ногами не встречал?
Стас нервно сглотнул, вспомнив голые коленки Анны, и помотал головой.
Весьма кстати ожила сирена, инспектор поморщился и махнул рукой:
- Ну, езжай, гражданин Байкалов. С наступающим!
Стас закрыл окно и завел мотор, как вдруг Краснощеков постучал по стеклу.
- Слышь, Байкалов, а на заднем сиденье у тебя что? А ну открывай!
От благодушного вида лейтенанта не осталось и следа.
- Анна, - вздохнул Стас, - придется показаться товарищу лейтенанту.
Он вышел из машины и открыл заднюю дверь.
- С наступающим, товарищ лейтенант! – выпалила Анна, выпрямляясь на сиденье. Пальто Стаса распахнулось, демонстрируя во всей красе фривольный наряд Снегурочки.
- Ёлки-моталки! - ошеломленно выдал Краснощеков и сдвинул шапку набок. – Документики предъявите, пожалуйста.
Анна послала Стасу отчаянный взгляд. Конечно, какие у нее документы, кроме юбчонки и шапки с помпоном? Паспорт остался в запертой квартире, ключ от которой мать привезет только завтра вечером. Перспектива вырисовывалась, прямо скажем, малопривлекательная. Придется задабривать Краснощекова деньгами, чтобы тот не уперся и не забрал беспаспортную девушку-Снегурочку в отделение.
Стас уже нащупал бумажник, когда Анна вдруг вышла из машины и заискивающе произнесла, глядя сверху вниз на Краснощекова, оказавшегося ниже ее на целую голову:
- Понимаете, какое дело…
От красоты, представшей перед ним в полный рост, Краснощеков так офонарел, что попятился и плашмя рухнул в сугроб. Стас бросился на помощь. Сзади донесся грозный рев другого гаишника, выскочившего из машины и, видимо, решившего, что коллеге грозит опасность:
- А ну стоять, руки вверх!
Стас с Анной синхронно подняли руки. Громко взревела машинная сигнализация, заглушая ругань Краснощекова, который выбирался из сугроба, разбрасывая вокруг снег:
- Отставить, Шуба! Все в порядке!
- Я же видел, этот хмырь вас в сугроб швырнул! – Шуба шагнул к Стасу, с угрозой поигрывая дубинкой.
- Я сам упал, - хмуро отрубил Краснощеков, отряхиваясь от снега.
- Да ладно! – не поверил Шуба.
- Красота неземная меня сразила, - буркнул Краснощеков и ткнул пальцем в Анну. – Сам погляди!
- Ах ты ёшкин кот! – ахнул Шуба, разглядев Анну, и сдвинул шапку набок.
- Можно мы поедем? – заискивающе улыбнулся Стас, продолжая держать руки над головой. – А то моя девушка совсем замерзла. Сюрприз мне хотела сделать, глупышка.
- Да уж, такой сюрприз до старости не забудется, - заметил Краснощеков. – Руки-то опустите, голуби. Вы, гражданка Снегурочка, возвращайтесь в машину, а то застудите себе еще чего-нибудь.
Анна без промедления юркнула в салон.
- А вы, гражданин Байкалов, погодите.
Стас опасливо взглянул на Краснощекова, машина в знак протеста захлебнулась сиреной. Лейтенант поморщился от резкого звука, достал из кармана пятисотку и сунул Стасу.
- Возьмите. И не надо спорить! У меня самого такая же дура дома сидит. Журналов начитается, а потом чудит. Однажды прихожу домой, а она меня встречает… - Краснощеков осекся и строго взглянул на Стаса. - Ладно, что говорить, сам знаешь!
- Догадываюсь, товарищ лейтенант, - понимающе кивнул Стас.
- Я тебе по-дружески советую, Байкалов, беги ты от нее сломя голову. Найди себе нормальную.
- Не могу, товарищ лейтенант, - Стас прижал руку к сердцу. - Любовь! Больше жизни люблю ее, мою Снегурочку-дурочку!
Как назло, именно в этот момент сигнализация, вопившая дурниной, резко умолкла, а Анна, сидевшая в машине, обернулась и метнула в него испепеляющий взгляд.
- Да уж, любовь зла, полюбишь и… Снегурку! Ну лети, голубь, – кивнул Краснощеков и махнул рукой напарнику. – Иду, Шуба, иду!
- Простите, пожалуйста, - не сдержал любопытства Стас, - а почему вы его шубой зовете?
- Фамилия такая, - со смешком пояснил лейтенант и самодовольно выгнул грудь колесом. – Не всем же быть Краснощековыми.
Простившись с веселым гаишником, Стас побежал к машине. Нырнув в салон, он поймал в зеркале взгляд Анны, строгие серые глаза которой метали громы и молнии.
- Обязательно надо было паясничать? – холодно отчитала его она.
- Что ж вы такая колючая? – тепло улыбнулся он, заводя мотор. – Замерзли, наверное? Ничего, скоро уже будем дома.
Машина тронулась с места, и Анна отвернулась к окну.
Прода от 01.12.2018, 14:56
Ее тапочки совсем намокли от снега, но Аня этого не замечала. Глядя в окно на заснеженную улицу, по которой припозднившиеся гости спешили к друзьям и родственникам, она поверить не могла, что едет домой к незнакомому мужчине. Она ведь даже имени его не знает, внезапно осенило ее, и Аня робко кашлянула, привлекая внимание водителя.
- Что, тоже аллергия начинается? – откликнулся он. – И как вам живой елки не жалко? Уж лучше бы вы нарядили дома пальму!
- Пальмы нынче не в моде, - огрызнулась Аня.
Стас что-то насмешливо ответил, но его слова потонули в вое сигнализации.
- Послушайте, - миролюбиво сказала она, когда сирена смолкла, - давайте хотя бы познакомимся. А то вы мое имя знаете, а мне известно только то, что вы – приятель Филиппа.
- Уж простите, - усмехнулся тот, - так все лихо завертелось, что недосуг было представиться. Станислав. Но вы можете звать меня Стас, мы с вами уже успели достаточно сблизиться.
- Красивое имя, - нейтрально отозвалась Аня, отметив, что имя мужчине очень подходит, оттеняя благородную внешность, решительный характер и щепотку тщеславия.
Станислав был аккуратистом: машина тщательно вымыта снаружи и вычищена изнутри, на кашемировом пальто ни пушинки, ботинки отполированы до блеска – это Аня заметила еще на лестничной площадке, когда переминалась с ноги на ногу в домашних тапках, и чувствовала себя глупее некуда. Нетрудно представить, что он о ней думает. И даже стыдно признаться, что она школьная учительница! Она чудом избежала встречи с родителями ученицы Иголкиной, пришедшими в гости к ее соседям, а потом, как на грех, столкнулась с физкультурником Глебом Лаврентьевичем, появившимся как чертик из табакерки. Аня очень надеялась, что ей удалось обмануть любителя выпить, и тот спишет ее фривольный наряд на алкогольный глюк.
- Вы не сказали, что вам приятно познакомиться, - Станислав лукаво взглянул на нее в зеркале.
- Не хочу лгать, - пресекла его игривый тон Аня. Уж что-то, а ставить на место расшалившихся мальчишек она умела, будь то ее шалопаи-ученики или взрослые друзья ее бывшего парня.
Стас выгнул бровь, удивленный ее тоном. Похоже, Филипп все-таки не сказал ему, что она учительница, поняла Аня. Филипп… Она прислушалась к своему сердцу, но больно не было. Чего-то такого она и ожидала. Уж слишком они были разными, и Аня всегда удивлялась, чем могла привлечь яркого, обаятельного красавца Филиппа, любившего быть в центре внимания. Неужели тем, что всегда слушала его, раскрыв рот, и смеялась над его анекдотами, которые он был мастер рассказывать? Аня любовалась Филиппом, ей льстило его внимание, но почему-то она не могла до конца поддаться его чарам и перевести их отношения на более близкие, хотя Филипп не скрывал своего нетерпения. Иногда он пропадал, и тогда ей казалось, что у него кто-то есть. Но потом он появлялся снова – с букетом цветов или с билетами на романтическую комедию, и было так весело хохотать вместе и так приятно целоваться на последнем ряду в кино. Ане казалось, что она начинает любить Филиппа, и в новогоднюю ночь она решила подарить ему то, чего он так упорно от нее добивался. Но Филипп не дождался, и Ане даже не было больно - только горько оттого, что мужчина, которого она считала своим, даже не объяснился с ней сам, а отправил друга. А еще досадно на саму себя, что поддалась уговорам Леры, что ради Филиппа изменила себе, примерив образ игривой кокетки, в котором ее впервые и увидел Станислав. Впрочем, не впервые. Это Станислав был тем самым незнакомцем, с которым Аня обменялась взглядами в дверях магазина и нафантазировала себе на несколько секунд нереальную любовь. Глупости это все! Теперь Аня знала это наверняка.
Станислав производил впечатление мужчины умного, сильного и надежного. Но зная, что он друг Филиппа, Аня легко домыслила, каков он на самом деле. Бессердечный и циничный тип, вот он кто! Его приятель бросает девушку в новогоднюю ночь, а Станислав, вместо того, чтобы осудить предателя, берется ему помочь. Наверняка, друзья хвастаются друг перед другом любовными победами и выручают в спорных ситуациях. Может, Аня уже не первая, кому Станислав приносит весь о расставании с Филиппом. Хотя, с большой вероятностью, она единственная, кому так повезло в новогоднюю ночь. Ее так и подмывало спросить, часто ли Станислав у друга на побегушках работает, но она промолчала. В конце концов, какая разница? С Филиппом все кончено, а Станислав довезет ее до своего дома и уедет на вечеринку к друзьям. Они лишь случайные попутчики в эту новогоднюю ночь.
- Приехали. – Машина остановилась во дворе дома, Станислав заглушил мотор, а вместе с ним умолкла и сирена.
Аня выглянула в окно и в ужасе отпрянула.
- Куда вы меня привезли?!
- Судя по вашей реакции, в логово Бармалея, - изумленно хмыкнул Станислав.
- Хуже, - пробормотала Аня онемевшими губами. – В этом доме живет моя директриса!
- А, та самая страшная Тамара Петровна, которой до дрожи боится тот пьянчуга, - вспомнил Станислав. – И чем же она руководит?
- Редакцией, - брякнула Аня, которой было стыдно признаться Станиславу, что она работает в школе. Ей бы очень не хотелось, чтобы Станислав смеялся над ней, рассказывая друзьям, что учительница английского вырядилась в новогоднюю ночь игривой Снегурочкой, и смаковал ее позор.
- Значит, вы журналистка? – пристально взглянул на нее Стас.
