Следующий удар приходится куда-то в район печени, и я взвываю от боли.
- Ну же Дашут – мужчина хватает меня за волосы и сильно тянет – ты же не хочешь, чтобы я попортил твое красивое личико?
Он отвратительно смеется и тянется к моим губам. И я решаюсь.
- ПОМОГИТЕ! – кричу я так сильно, как только могу и при этом начинаю активно бить Бориса руками и ногами.
- Сука! - ревет, как медведь он, и следующий удар летит мне в висок.
Кажется, этот удар меня действительно выводит из строя, потому что я прихожу в себя только тогда, когда на моей кофте порваны пуговицы, а мужчина со спущенными штанами пытается стянуть с меня джинсы.
Нет. Нет. Пусть лучше убьет, но живой я ему не дамся.
Я снова начинаю активно вырываться. Я не сдамся. Нет
- Бл… - орет Борис и швыряет меня на пол. Я больно ударяюсь затылком, но сознание не теряю.
- Дура – кричит он и быстро приближается ко мне – Что ты ломаешься? – снова повторяет он – Вот увидишь, тебе понравится.
Он опускается ко мне на пол, и я начинаю активно от него отползать, но Борис крепко хватает меня за лодыжку и тянет на себя. При этом я чувствую, как даже под кофтой мне спину больно дерет ковер.
- Пожалуйста, отпустите. – делаю отчаянную попытку я – У меня есть молодой человек. Пожалуйста.
- Молодой человек?- как-то зло говорит мужчина и кое-как начинает стягивать с сопротивляющейся меня штаны – ну сейчас я тебе покажу, что значить трахаться с настоящим мужиком.
И я понимаю, что никакие доводы не остановят сейчас этого человека. Потому что он ненормальный.
Я продолжаю брыкаться, как могу и получаю еще несколько ударов, но даже не чувствую их. Настолько силен страх перед тем, что может случиться.
Если он меня изнасилует, я не смогу дальше жить. Это мысль заставляет меня собрать все последние силы в кулак и снова попытаться дать ему отпор.
Но Борис уже наваливается на меня и проталкивает свои руки мне в трусы.
- Сука – рычит он – не могла хоть немного возбудиться для меня. Ну ничего, сейчас мы это исправим.
Он подносит пальцы к своим губам и плюет на них. А меня от этого зрелища и от понимания того, что он хочет сделать дальше, просто выворачивает наизнанку.
Но насильник даже не обращает внимание на мои рвотные позывы, а тянет руку к моему влагалищу:
- Потерпи, сейчас будет хорошо. – то ли мне, то ли себе говорит он.
Его рука касается моего лона и в ту же секунду раздается тяжелый стук.
А потом кто-то начинает тянуть ручку двери. Борис замирает, но руку от меня не убирает.
- Боря, Борис, ты там? – спрашивает молодой женский голос, и мужчина тихо матерится.
- Одевайся! Живо! – быстро вскакивая, шепчет он и начинает поправлять одежду на себе.
Я, не смотря на него, отодвигаюсь подальше и принимаюсь натягивать штаны.
- Боря. – еще сильнее раздается стук в дверь – Ты с кем там? Открой немедленно.
Я смотрю на свою кофту – на ней не хватает несколько пуговиц. И во что мне теперь одеться?
- Только ляпни хоть что-нибудь, не поздоровится ни тебе, ни твоему брату. – предупреждает меня мужчина.
Он больно хватает меня за руку, и я снова пытаюсь вырваться.
- Иди, сядь – рявкает Борис и толкает меня по направлению к стулу.
Я сажусь и только тогда боковым зрением вижу, как мужчина идет к двери.
- Сонечка. Любимая. Что ты тут делаешь? Врач же сказал тебе беречься.
Я не поворачиваюсь посмотреть, что там за Сонечка.
- Ты с кем? – грубо спрашивает она, и я по звуку каблуков слышу, как приближается эта особа.
Она подходит ко мне, и сначала я замечаю ее очень большой живот.
- Что? – с презрением смотрит она на меня – очередная бл… в постели моего мужа?
Мужа? Этот монстр еще и женат?
Я смотрю на нее и не понимаю, то ли она действительно дура, то ли делает вид, что не замечает моих трясущихся от страха рук, порванной кофты и, наверно, несколько синяков на коже. А то, что они есть, я не сомневаюсь.
- Сонечка – подходит ее муж, и я непроизвольно дергаюсь – ты все неправильно поняла.
- Что Я неправильно поняла? – поворачивается она к нему и кладет руки на свой живот – Что тут может быть непонятного? Её – она указывает на меня – как ту суку трясет от возбуждения.
ЧТО??? От возбуждения?
- Я тебе сейчас все объясню – Борис старается обнять жену, но та не дается.
- Дарья, можешь быть свободна. И не забудь то, о чем последнем мы с тобой говорили. Все остается в силе. – строгим голосом начальника говорит он.
Я вскакиваю и тут же дергаюсь от сильного удара по щеке.
- Шлюха – шипит мне в лицо эта женщина, добавляя еще больше ран моему итак разодранному в клочья сердцу. – Подстилка дешевая.
Я вижу, как Борис нежно хватает ее за руки и тянет на себя.
- Дорогая успокойся. Тебе нельзя волноваться.
В моей груди вспыхивает такая доселе неизвестная мне ненависть. Она поглощает меня, топит по самую макушку, но так и остается во мне. Не выплескиваясь наружу. Потому что у меня есть брат. И его безопасность важна для меня.
Как я ненавижу Бориса. Скольких таких дур, как я, он уже изнасиловал? А то, что я была не первой, я уверена. Просто интуитивно сейчас начинаю ощущать, что все в этом кабинете пропитано болью и страхом. И женскими слезами. Тысячи капель женских слез пролилось здесь.
Я облегченно вздыхаю, когда выхожу из кабинета. Но это еще не все. Надо быстрее покинуть этот клуб. Чтобы даже воздухом одним со своим насильником не дышать.
Опираясь на перила, стараюсь хоть немного придти в себя. Хрен с ней, с этой кофтой. Но надо хотя бы куртку надеть.
Я смотрю вниз и крепче сжимаю руки Так как в зале еще горит яркий свет, я хорошо вижу Артема. Он стоит внизу и разговаривает с той самой официанткой, которая в прошлый раз меня оскорбила. Судя по виду, мужчина очень зол. А девушка все говорит и говорит и указывает на лестницу.
И я вижу, как сжимает кулаки Тема, как загораются безумием его взгляд. И понимаю, что сейчас вот именно в эту минуту он перестает себя контролировать.
И что мне теперь делать?
Бездна.
Я так и застываю у края лестницы, не зная, куда себя деть. Артему никак нельзя видеть меня в таком виде. Он все поймет, и я даже боюсь представить его реакцию. Но ему нельзя, никак нельзя трогать Бориса. Пусть даже эта сволочь и заслуживает наказания. Только этот клуб - территория монстра и, неизвестно, что с Темой могут сделать здесь. К тому же, он совсем недавно вышел из тюрьмы и я не хочу, чтобы он туда возвращался.
Думай, Дарья, думай.
- Да, бл…, Дарья – слышу я откуда-то знакомый мне голос.
Я поворачиваюсь и вижу Наташу, стоящую у двери. Ту самую, что привела меня к этому насильнику в прошлый раз. Интересно, Борис ее тоже…?
Женщина активно машет мне рукой и я, превозмогая головную боль, направляюсь к ней.
- Я тебя зову, зову, а ты не слышишь – с укором говорит Наталья – ты случайно не с лестницы спрыгнуть решила? – без всяких эмоций спрашивает она, и тут же, не дождавшись моего ответа, добавляет – не советую. Максимум, что сломаешь, это ноги.
Она хватает меня за руку, и я шиплю:
- Мне больно – смотрю на запястье и вижу синяк от пальцев. Даже не помню, когда этот урод меня так схватил.
- Давай быстрее - она указывает в сторону лестницы, которая начинается за ее спиной. – У тебя времени мало. Скоро приедет такси.
- Подожди, – не совсем понимаю я – я такси не вызывала.
- Я вызвала – с раздражением говорит женщина – быстрей говорю.
Я направляюсь за ней вниз по узкой лестнице и стараюсь не отставать, а Наташа постоянно подгоняет меня.
-Наташ, - то ли стону, то ли говорю я, так сильно болит голова. – Спасибо тебе большое. Ты не представляешь, как меня выручила. Кстати, откуда ты узнала, что мне такси понадобится?
- Не ты первая. Не ты последняя – усмехается она и, достигая конца лестницы, выходит в небольшой коридор. Там, на единственном стуле лежит моя куртка. – Знаешь, скольких женщин я через этот вход после Бориса Андреевича выводила?
- То есть, - ужасаюсь я собственным выводам и надеюсь, что они не верны.- Ты в курсе того, что происходит в кабинете твоего начальника?
- Конечно – спокойно пожимает плечами женщина, смотря в телефон и недовольно цыкая. – Весь персонал в курсе. Только что мы можем сделать? А мне так вообще зарплата идет в двойном размере за то, что я за ним подчищаю тут все.
Я на секунду застываю. Неет. Этого не может быть. Так не бывает, чтобы одна женщина так спокойно говорила о насилии над другой. Это какой-то другой, параллельный мир, где искажены человеческие понятия о добре и зле. Где о насилии говорят, как о чем-то обыденном, не требующим осуждения.
- Ты вообще в курсе, что помогаешь ему совершать преступления?
- И что? – не отводит взгляд от телефона женщина – да ты хоть сейчас в полицию иди, ничего не докажешь. Только себя опозоришь. У него – она пальцем указывает в сторону потолка – везде связи.
У меня появляется стойкое желание подойти и ударить эту недоженщину. Со всей силой. За всех тех, кто, как и я, пострадал от Бориса. Да, она права. До Бориса я дотянуться не смогу. Даже и пытаться не стоит. Но ей, Наташе, хотелось сделать больно так, чтобы она осознала, как чудовищно поступает. Чтобы поняла, что не все в мире стоит денег.
- А ты по ночам нормально спишь? – я подхожу к куртке и беру ее в руки. Понимаю, что мне все труднее сдерживаться и, если бы не боль, которая медленно, как по электрическим проводам, распространяется от головы по всему телу, я бы наверно уже давно рвала волосы на этой женщине.
- Ой, только не надо – наконец- то обращает на меня внимание Наташа – я смотрю, ты больно разговорчивая. Понравилось что ли? – усмехается она – Или не успел из-за этой грымзы?
Ее телефон издает звук, и она облегченно вздыхает:
- Все, такси приехало. Иди. И еще раз предупреждаю – для тебя же будет лучше, если ты обо всем забудешь…- она направилась к лестнице, бросая на ходу. – Белая Тойота, номер 643.
Все понимание того, что случилось и что могло бы случиться навалилось на меня в ту минуту, как я зашла домой. Возможно, до этого я просто находилась в шоке и не могла адекватно мыслить. Хотя, увидев себя в зеркале, в кофте без пуговиц и с большим синяком на виске, окончательно потеряла рассудок.
Боже, он трогал меня своими руками. Везде. Я казалась сама себе до такой степени грязной, что даже окунись я сейчас в котел с кипящей водой, не смогла бы отмыться. Не смогла бы смыть следы его пальцев. Эти отпечатки въелись мне под кожу, каждое его касание отпечаталось у меня в мозгу лучше, чем любое самое приятное воспоминание в моей жизни. И даже моя любовь к Артему казалась мне какой-то игрушечной, ненастоящей.
Я прошла в ванную, стараясь не задевать ничего в моем доме. Стараясь ничего не марать своим касанием. Прямо в обуви. Потому что даже следы грязи от моей подошвы казались сейчас чище, чем мое тело.
Воду набирала самую горячую, которую могла терпеть рука. И пока ванна заполнялась, я не отводила своего взгляда от бритвенного станка брата. Лезвие. Такое тонкое. Острое. Одно касание, и больше не будет перед глазами этих воспоминаний-картинок. Не будет этих рук на моем теле. На моей душе.
Я кое-как разделась и… взяла с полки бритвенный станок. Края лезвия уже слегка затупились – поняла я, когда, лежа в ванне, провела по нему пальцем.
Странно, но даже отсюда я слышала, как кто-то барабанит в дверь. Видимо, стучат ООЧЕНЬ сильно.
Но, кто бы это ни был, сегодня он в мой дом не войдет. Сегодня я не хочу никого видеть. А завтра. Неизвестно, будет ли оно у меня это завтра.
Горячая вода расслабляет, тело мякнет. И я даже не знаю, что сейчас предпочтительней – перерезать себе вены или уйти под воду. Наверно, под воду не так больно.
Сама себя ловлю на мысли, что совершенно не хочется плакать. Как будто эту ступень я перешагнула и наступила полнейшая апатия.
Облокотившись о спинку ванной, закрываю глаза. Мысли постепенно исчезают из головы. Там такая пустота. Ничего не хочется. Абсолютно ничего. Уснуть и не проснуться…
- Дарин, Даш – меня грубо хватают. – Девочка моя, что ты с собой сделала?
Чьи-то руки начинают меня везде трогать, ощупывать. И я чувствую. Я знаю, что эти руки не могут причинить мне зла. Но сейчас я помню другие касания. Грубые. Переходящие в удары.
И я начинаю вырываться. Но Артем (наконец-то я понимаю, что это он) не выпускает меня из своих объятий-тисков.
-Тише, тише, Дашуля – он нежно гладит меня по голове, сидя со мной в ванной. – Успокойся. Успокойся, девочка моя.
Я потихоньку замираю на его руках. И правда, что это я? Это же Артем. Тёма. Мой первый мужчина. Моя первая любовь.
Я освобождаю руки и обнимаю его. Так хорошо в его объятиях. Только мокро. Я намочила Тёму, и теперь вся его одежда требует стирки.
Я отодвигаю края куртки и начинаю расстегивать его кофту. Артем смотрит на мои действия и ничего не говорит.
Понимаю, что мужчина сейчас позволит мне все. Все будет по моим правилам. Никто не заставит меня делать то, чего я не хочу.
И мне до дрожи в коленках, до бабочек-мутантов внизу живота хочется заменить одни воспоминания другими.
Я удобно устраиваюсь на его коленках и провожу по его губам. Они такие мм… слегка шершавые, обветренные. Но как приятно прикасаться к ним. Потом спускаюсь по шее ниже и тут же натыкаюсь на футболку.
Я до конца снимаю с него кофту. И начинаю вытягивать мокрую футболку из-под еще более мокрых штанов. Артем хочет мне помочь. Но я одним своим строгим «не тронь!», заставляю его остановиться.
Я знаю, что Артем послушает меня, и это дарит мне чувство эйфории.
- Дааш, там входная дверь… – начинает мужчина, но под моим тяжелым взглядом замолкает.
Да, Тёма ты правильно понимаешь. Сегодня я веду. Мне отведена главная роль.
Медленно, чтобы не пропустить не одной клетки веду прямую линию от его шеи до кубиков пресса.
И наблюдаю. Я неотрывно смотрю в лицо Тёме и замечаю каждое изменение. Вот он приподнимает левую бровь и прикрывает окутанные поволокой глаза, но так, чтобы видеть все мои действия.
Я двигаюсь ниже.
Он несильно прикусывает губу и его кадык слегка дергается.
Кладу руку на уже вставший член мужчины. И несколько раз через одежду глажу его.
Тема шипит, хватает воздух ртом и приподнимает голову.
Я расстегиваю брюки, приспускаю боксеры и выпускаю его монстра (в самом лучшем смысле этого слова) на волю. Глажу.
Тема снова кусает губу, но на этот раз сильнее.
Я медленно, очень медленно провожу по его члену и сжимаю его, образуя кольцо из своих пальцев.
Тёмин торс двигается мне навстречу, и мужчина закрывает глаза. При этом на его красивом лице написано такое блаженство, что я сама начинаю испытывать кайф от того, что доставляю ему удовольствие.
Я еще несколько раз провожу по напряженному стержню туда-сюда и понимаю, что сама хочу.
Хочу ощутить его в себе. Почувствовать. Вспомнить. Каково это кричать от нахождения его члена внутри себя.
Приподнимаясь, я так медленно, как только могу, сажусь на всю его длину. Артем тут же открывает глаза и смотрит на меня. Он слегка хмурится, замечая мой синяк на виске, который до этого скрывали мокрые волосы. Хмурится, но молчит.
Правильно Артем. Все потом. Потом я расскажу тебе обо всем. А сейчас есть ТЫ. Я. И движение наших тел. Медленное, доводящее до сумасшествия своей нерасторопностью. И, кажется, эти движения не очень-то устраивают Тёму. Но ты же не забыл, любимый, что сегодня все по-моему? Сегодня не будет бешеных скачек.
- Ну же Дашут – мужчина хватает меня за волосы и сильно тянет – ты же не хочешь, чтобы я попортил твое красивое личико?
Он отвратительно смеется и тянется к моим губам. И я решаюсь.
- ПОМОГИТЕ! – кричу я так сильно, как только могу и при этом начинаю активно бить Бориса руками и ногами.
- Сука! - ревет, как медведь он, и следующий удар летит мне в висок.
Кажется, этот удар меня действительно выводит из строя, потому что я прихожу в себя только тогда, когда на моей кофте порваны пуговицы, а мужчина со спущенными штанами пытается стянуть с меня джинсы.
Нет. Нет. Пусть лучше убьет, но живой я ему не дамся.
Я снова начинаю активно вырываться. Я не сдамся. Нет
- Бл… - орет Борис и швыряет меня на пол. Я больно ударяюсь затылком, но сознание не теряю.
- Дура – кричит он и быстро приближается ко мне – Что ты ломаешься? – снова повторяет он – Вот увидишь, тебе понравится.
Он опускается ко мне на пол, и я начинаю активно от него отползать, но Борис крепко хватает меня за лодыжку и тянет на себя. При этом я чувствую, как даже под кофтой мне спину больно дерет ковер.
- Пожалуйста, отпустите. – делаю отчаянную попытку я – У меня есть молодой человек. Пожалуйста.
- Молодой человек?- как-то зло говорит мужчина и кое-как начинает стягивать с сопротивляющейся меня штаны – ну сейчас я тебе покажу, что значить трахаться с настоящим мужиком.
И я понимаю, что никакие доводы не остановят сейчас этого человека. Потому что он ненормальный.
Я продолжаю брыкаться, как могу и получаю еще несколько ударов, но даже не чувствую их. Настолько силен страх перед тем, что может случиться.
Если он меня изнасилует, я не смогу дальше жить. Это мысль заставляет меня собрать все последние силы в кулак и снова попытаться дать ему отпор.
Но Борис уже наваливается на меня и проталкивает свои руки мне в трусы.
- Сука – рычит он – не могла хоть немного возбудиться для меня. Ну ничего, сейчас мы это исправим.
Он подносит пальцы к своим губам и плюет на них. А меня от этого зрелища и от понимания того, что он хочет сделать дальше, просто выворачивает наизнанку.
Но насильник даже не обращает внимание на мои рвотные позывы, а тянет руку к моему влагалищу:
- Потерпи, сейчас будет хорошо. – то ли мне, то ли себе говорит он.
Его рука касается моего лона и в ту же секунду раздается тяжелый стук.
А потом кто-то начинает тянуть ручку двери. Борис замирает, но руку от меня не убирает.
- Боря, Борис, ты там? – спрашивает молодой женский голос, и мужчина тихо матерится.
- Одевайся! Живо! – быстро вскакивая, шепчет он и начинает поправлять одежду на себе.
Я, не смотря на него, отодвигаюсь подальше и принимаюсь натягивать штаны.
- Боря. – еще сильнее раздается стук в дверь – Ты с кем там? Открой немедленно.
Я смотрю на свою кофту – на ней не хватает несколько пуговиц. И во что мне теперь одеться?
- Только ляпни хоть что-нибудь, не поздоровится ни тебе, ни твоему брату. – предупреждает меня мужчина.
Он больно хватает меня за руку, и я снова пытаюсь вырваться.
- Иди, сядь – рявкает Борис и толкает меня по направлению к стулу.
Я сажусь и только тогда боковым зрением вижу, как мужчина идет к двери.
- Сонечка. Любимая. Что ты тут делаешь? Врач же сказал тебе беречься.
Я не поворачиваюсь посмотреть, что там за Сонечка.
- Ты с кем? – грубо спрашивает она, и я по звуку каблуков слышу, как приближается эта особа.
Она подходит ко мне, и сначала я замечаю ее очень большой живот.
- Что? – с презрением смотрит она на меня – очередная бл… в постели моего мужа?
Мужа? Этот монстр еще и женат?
Я смотрю на нее и не понимаю, то ли она действительно дура, то ли делает вид, что не замечает моих трясущихся от страха рук, порванной кофты и, наверно, несколько синяков на коже. А то, что они есть, я не сомневаюсь.
- Сонечка – подходит ее муж, и я непроизвольно дергаюсь – ты все неправильно поняла.
- Что Я неправильно поняла? – поворачивается она к нему и кладет руки на свой живот – Что тут может быть непонятного? Её – она указывает на меня – как ту суку трясет от возбуждения.
ЧТО??? От возбуждения?
- Я тебе сейчас все объясню – Борис старается обнять жену, но та не дается.
- Дарья, можешь быть свободна. И не забудь то, о чем последнем мы с тобой говорили. Все остается в силе. – строгим голосом начальника говорит он.
Я вскакиваю и тут же дергаюсь от сильного удара по щеке.
- Шлюха – шипит мне в лицо эта женщина, добавляя еще больше ран моему итак разодранному в клочья сердцу. – Подстилка дешевая.
Я вижу, как Борис нежно хватает ее за руки и тянет на себя.
- Дорогая успокойся. Тебе нельзя волноваться.
В моей груди вспыхивает такая доселе неизвестная мне ненависть. Она поглощает меня, топит по самую макушку, но так и остается во мне. Не выплескиваясь наружу. Потому что у меня есть брат. И его безопасность важна для меня.
Как я ненавижу Бориса. Скольких таких дур, как я, он уже изнасиловал? А то, что я была не первой, я уверена. Просто интуитивно сейчас начинаю ощущать, что все в этом кабинете пропитано болью и страхом. И женскими слезами. Тысячи капель женских слез пролилось здесь.
Я облегченно вздыхаю, когда выхожу из кабинета. Но это еще не все. Надо быстрее покинуть этот клуб. Чтобы даже воздухом одним со своим насильником не дышать.
Опираясь на перила, стараюсь хоть немного придти в себя. Хрен с ней, с этой кофтой. Но надо хотя бы куртку надеть.
Я смотрю вниз и крепче сжимаю руки Так как в зале еще горит яркий свет, я хорошо вижу Артема. Он стоит внизу и разговаривает с той самой официанткой, которая в прошлый раз меня оскорбила. Судя по виду, мужчина очень зол. А девушка все говорит и говорит и указывает на лестницу.
И я вижу, как сжимает кулаки Тема, как загораются безумием его взгляд. И понимаю, что сейчас вот именно в эту минуту он перестает себя контролировать.
И что мне теперь делать?
Бездна.
Я так и застываю у края лестницы, не зная, куда себя деть. Артему никак нельзя видеть меня в таком виде. Он все поймет, и я даже боюсь представить его реакцию. Но ему нельзя, никак нельзя трогать Бориса. Пусть даже эта сволочь и заслуживает наказания. Только этот клуб - территория монстра и, неизвестно, что с Темой могут сделать здесь. К тому же, он совсем недавно вышел из тюрьмы и я не хочу, чтобы он туда возвращался.
Думай, Дарья, думай.
- Да, бл…, Дарья – слышу я откуда-то знакомый мне голос.
Я поворачиваюсь и вижу Наташу, стоящую у двери. Ту самую, что привела меня к этому насильнику в прошлый раз. Интересно, Борис ее тоже…?
Женщина активно машет мне рукой и я, превозмогая головную боль, направляюсь к ней.
- Я тебя зову, зову, а ты не слышишь – с укором говорит Наталья – ты случайно не с лестницы спрыгнуть решила? – без всяких эмоций спрашивает она, и тут же, не дождавшись моего ответа, добавляет – не советую. Максимум, что сломаешь, это ноги.
Она хватает меня за руку, и я шиплю:
- Мне больно – смотрю на запястье и вижу синяк от пальцев. Даже не помню, когда этот урод меня так схватил.
- Давай быстрее - она указывает в сторону лестницы, которая начинается за ее спиной. – У тебя времени мало. Скоро приедет такси.
- Подожди, – не совсем понимаю я – я такси не вызывала.
- Я вызвала – с раздражением говорит женщина – быстрей говорю.
Я направляюсь за ней вниз по узкой лестнице и стараюсь не отставать, а Наташа постоянно подгоняет меня.
-Наташ, - то ли стону, то ли говорю я, так сильно болит голова. – Спасибо тебе большое. Ты не представляешь, как меня выручила. Кстати, откуда ты узнала, что мне такси понадобится?
- Не ты первая. Не ты последняя – усмехается она и, достигая конца лестницы, выходит в небольшой коридор. Там, на единственном стуле лежит моя куртка. – Знаешь, скольких женщин я через этот вход после Бориса Андреевича выводила?
- То есть, - ужасаюсь я собственным выводам и надеюсь, что они не верны.- Ты в курсе того, что происходит в кабинете твоего начальника?
- Конечно – спокойно пожимает плечами женщина, смотря в телефон и недовольно цыкая. – Весь персонал в курсе. Только что мы можем сделать? А мне так вообще зарплата идет в двойном размере за то, что я за ним подчищаю тут все.
Я на секунду застываю. Неет. Этого не может быть. Так не бывает, чтобы одна женщина так спокойно говорила о насилии над другой. Это какой-то другой, параллельный мир, где искажены человеческие понятия о добре и зле. Где о насилии говорят, как о чем-то обыденном, не требующим осуждения.
- Ты вообще в курсе, что помогаешь ему совершать преступления?
- И что? – не отводит взгляд от телефона женщина – да ты хоть сейчас в полицию иди, ничего не докажешь. Только себя опозоришь. У него – она пальцем указывает в сторону потолка – везде связи.
У меня появляется стойкое желание подойти и ударить эту недоженщину. Со всей силой. За всех тех, кто, как и я, пострадал от Бориса. Да, она права. До Бориса я дотянуться не смогу. Даже и пытаться не стоит. Но ей, Наташе, хотелось сделать больно так, чтобы она осознала, как чудовищно поступает. Чтобы поняла, что не все в мире стоит денег.
- А ты по ночам нормально спишь? – я подхожу к куртке и беру ее в руки. Понимаю, что мне все труднее сдерживаться и, если бы не боль, которая медленно, как по электрическим проводам, распространяется от головы по всему телу, я бы наверно уже давно рвала волосы на этой женщине.
- Ой, только не надо – наконец- то обращает на меня внимание Наташа – я смотрю, ты больно разговорчивая. Понравилось что ли? – усмехается она – Или не успел из-за этой грымзы?
Ее телефон издает звук, и она облегченно вздыхает:
- Все, такси приехало. Иди. И еще раз предупреждаю – для тебя же будет лучше, если ты обо всем забудешь…- она направилась к лестнице, бросая на ходу. – Белая Тойота, номер 643.
Все понимание того, что случилось и что могло бы случиться навалилось на меня в ту минуту, как я зашла домой. Возможно, до этого я просто находилась в шоке и не могла адекватно мыслить. Хотя, увидев себя в зеркале, в кофте без пуговиц и с большим синяком на виске, окончательно потеряла рассудок.
Боже, он трогал меня своими руками. Везде. Я казалась сама себе до такой степени грязной, что даже окунись я сейчас в котел с кипящей водой, не смогла бы отмыться. Не смогла бы смыть следы его пальцев. Эти отпечатки въелись мне под кожу, каждое его касание отпечаталось у меня в мозгу лучше, чем любое самое приятное воспоминание в моей жизни. И даже моя любовь к Артему казалась мне какой-то игрушечной, ненастоящей.
Я прошла в ванную, стараясь не задевать ничего в моем доме. Стараясь ничего не марать своим касанием. Прямо в обуви. Потому что даже следы грязи от моей подошвы казались сейчас чище, чем мое тело.
Воду набирала самую горячую, которую могла терпеть рука. И пока ванна заполнялась, я не отводила своего взгляда от бритвенного станка брата. Лезвие. Такое тонкое. Острое. Одно касание, и больше не будет перед глазами этих воспоминаний-картинок. Не будет этих рук на моем теле. На моей душе.
Я кое-как разделась и… взяла с полки бритвенный станок. Края лезвия уже слегка затупились – поняла я, когда, лежа в ванне, провела по нему пальцем.
Странно, но даже отсюда я слышала, как кто-то барабанит в дверь. Видимо, стучат ООЧЕНЬ сильно.
Но, кто бы это ни был, сегодня он в мой дом не войдет. Сегодня я не хочу никого видеть. А завтра. Неизвестно, будет ли оно у меня это завтра.
Горячая вода расслабляет, тело мякнет. И я даже не знаю, что сейчас предпочтительней – перерезать себе вены или уйти под воду. Наверно, под воду не так больно.
Сама себя ловлю на мысли, что совершенно не хочется плакать. Как будто эту ступень я перешагнула и наступила полнейшая апатия.
Облокотившись о спинку ванной, закрываю глаза. Мысли постепенно исчезают из головы. Там такая пустота. Ничего не хочется. Абсолютно ничего. Уснуть и не проснуться…
- Дарин, Даш – меня грубо хватают. – Девочка моя, что ты с собой сделала?
Чьи-то руки начинают меня везде трогать, ощупывать. И я чувствую. Я знаю, что эти руки не могут причинить мне зла. Но сейчас я помню другие касания. Грубые. Переходящие в удары.
И я начинаю вырываться. Но Артем (наконец-то я понимаю, что это он) не выпускает меня из своих объятий-тисков.
-Тише, тише, Дашуля – он нежно гладит меня по голове, сидя со мной в ванной. – Успокойся. Успокойся, девочка моя.
Я потихоньку замираю на его руках. И правда, что это я? Это же Артем. Тёма. Мой первый мужчина. Моя первая любовь.
Я освобождаю руки и обнимаю его. Так хорошо в его объятиях. Только мокро. Я намочила Тёму, и теперь вся его одежда требует стирки.
Я отодвигаю края куртки и начинаю расстегивать его кофту. Артем смотрит на мои действия и ничего не говорит.
Понимаю, что мужчина сейчас позволит мне все. Все будет по моим правилам. Никто не заставит меня делать то, чего я не хочу.
И мне до дрожи в коленках, до бабочек-мутантов внизу живота хочется заменить одни воспоминания другими.
Я удобно устраиваюсь на его коленках и провожу по его губам. Они такие мм… слегка шершавые, обветренные. Но как приятно прикасаться к ним. Потом спускаюсь по шее ниже и тут же натыкаюсь на футболку.
Я до конца снимаю с него кофту. И начинаю вытягивать мокрую футболку из-под еще более мокрых штанов. Артем хочет мне помочь. Но я одним своим строгим «не тронь!», заставляю его остановиться.
Я знаю, что Артем послушает меня, и это дарит мне чувство эйфории.
- Дааш, там входная дверь… – начинает мужчина, но под моим тяжелым взглядом замолкает.
Да, Тёма ты правильно понимаешь. Сегодня я веду. Мне отведена главная роль.
Медленно, чтобы не пропустить не одной клетки веду прямую линию от его шеи до кубиков пресса.
И наблюдаю. Я неотрывно смотрю в лицо Тёме и замечаю каждое изменение. Вот он приподнимает левую бровь и прикрывает окутанные поволокой глаза, но так, чтобы видеть все мои действия.
Я двигаюсь ниже.
Он несильно прикусывает губу и его кадык слегка дергается.
Кладу руку на уже вставший член мужчины. И несколько раз через одежду глажу его.
Тема шипит, хватает воздух ртом и приподнимает голову.
Я расстегиваю брюки, приспускаю боксеры и выпускаю его монстра (в самом лучшем смысле этого слова) на волю. Глажу.
Тема снова кусает губу, но на этот раз сильнее.
Я медленно, очень медленно провожу по его члену и сжимаю его, образуя кольцо из своих пальцев.
Тёмин торс двигается мне навстречу, и мужчина закрывает глаза. При этом на его красивом лице написано такое блаженство, что я сама начинаю испытывать кайф от того, что доставляю ему удовольствие.
Я еще несколько раз провожу по напряженному стержню туда-сюда и понимаю, что сама хочу.
Хочу ощутить его в себе. Почувствовать. Вспомнить. Каково это кричать от нахождения его члена внутри себя.
Приподнимаясь, я так медленно, как только могу, сажусь на всю его длину. Артем тут же открывает глаза и смотрит на меня. Он слегка хмурится, замечая мой синяк на виске, который до этого скрывали мокрые волосы. Хмурится, но молчит.
Правильно Артем. Все потом. Потом я расскажу тебе обо всем. А сейчас есть ТЫ. Я. И движение наших тел. Медленное, доводящее до сумасшествия своей нерасторопностью. И, кажется, эти движения не очень-то устраивают Тёму. Но ты же не забыл, любимый, что сегодня все по-моему? Сегодня не будет бешеных скачек.
