- Ариэль, – вдыхаю запах ее волос, крепче обнимая. Мне кажется, что в любой момент она может от меня сбежать, навсегда прервав столь интимный момент. Мы стоим очень близко друг к другу и наслаждаемся прекрасным мгновением.
- Ты выслушаешь меня? – вопрос застает меня врасплох. Удивленно смотрю в лицо Виданы, пытаясь найти там подвох, да только на нем отражается лишь твердая решимость рассказать мне то, что я уже долгое время так сильно хочу узнать от нее.
- Конечно, – одно слово, но оно придает ей сил, так как Видана, все еще находясь в плену моих рук, начинает свой рассказ, приводящий меня в разные степени чувств. Такого услышать я точно не ожидал.
Видана Зотова
Не знаю, что именно сподвигло меня на эти слова. Что дало толчок, чтобы я, даже особо не думая о последствиях, решила выложить Артуру все как на духу. Может эта атмосфера сказки на свадебном торжестве? Улыбки, радость, счастье на лицах молодожёнов? Или же общением с ангелом в образе ребёнка? А может и все сразу. Может, все эти события помогли мне наконец-то раскрыться перед бывшим парнем и выложить ему то, что я так долго ото всех скрывала. Ведь ни Рина, ни Джиневра, никто об этом не знает. Не хотелось бы, чтобы они ввязывались в неприятности, дабы мне помочь. Тот, кто это сделал, уже давно наказан, так что больше ничего такого не произойдет.
- Считаешь, что настал подходящий момент, да? – вижу, что ему очень интересно обо всем узнать, но Артур все-таки дает возможность сдать назад и ничего не говорить, только вот для меня это все камень, тянущий вниз. Избавиться от него можно лишь одним способом – поделиться с кем-то, поведать свою непростую историю.
- Поверь, – садимся на плетеную скамейку в глубине небольшого лабиринта, хотя он и кажется довольно большим. Артур держится чуть поодаль, так как мои объемные крылья не дают ему ко мне приблизиться, – другой такой возможности тебе все узнать не будет, – и это правда. Больше не стану исповедоваться, предпочтя все держать в себе. – Сегодня будет первый и последний раз, когда я говорю о том, что случилось практически год назад, во времена моего становления журналисткой.
- Видана, послушай… – пытается меня отговорить, но палец у рта не дает ему этого сделать. Артур лишь берет меня за руку, чтобы поддержать и ободрить, так как рассказ будет не из легких. По крайней мере для него, я то уже более-менее успокоилась.
- Только ты молчи, – чертовы крылья, даже сесть нормально не могу из-за них. С удовольствием бы сломала, но не хочется портить старания Полы и ее дизайнеров. Потерплю немного сие одеяние, в котором к Парфенову толком повернуться не могу.
Да только он вот находит способ быть лицом к лицу, так как приносит из другого угла точно же такую скамейку (надеюсь, они легкие, а-то надорвется еще) и оказывается передо мной, ободряюще улыбнувшись. Ну как тут не стать им восхищаться, когда он так старается быть ко мне поближе. Как в старые-добрые времена, еще два года назад.
- Чтобы ты не рассказала, я не убегу, сверкая пятками, – поверь, милый, ты можешь еще и заорать при побеге.
- Год назад, – тяжело вздыхаю, и правда ощущая себя на исповеди в церкви. Словно тут священник находится, а я готовлюсь во грехе признаться. Не упоминаю ту причину, по которой пришлось из России сбежать так как для этого вот точно не время и не место. – я начала свою карьеру в области журналистики. Делала первые шаги на этом поприще порой столь неумело, что многие из сотрудниц Нинет смеялись над моими неудачами, видели они во мне лишь дурочку, решившую приблизиться к солнцу. Они так и ждали, когда же я с позором, вся в слезах сбегу из редакции. Ведь там якобы мне было не место. Каждая из этих куриц считала себя особенной, достойной самой главной статьи в своей жизни, только вот… – сглатываю подступивший к горлу ком, так как скоро перейду к главному событию, перевернувшему всю мою жизнь, – никто так и не смог прославиться в качестве журналиста. Не гремело их имя на весь Париж.
- Да и Нинет не особо кого-то из них выделяла, полностью на мне сосредоточив свое внимание. Она хотела меня продвинуть повыше, чтобы у нее в журнале была достойная сотрудница, а не те, кто задницу лижет ей при удобном случае. Таких подхалимов Колдер терпеть не могла, порой ровняя их с землей и сбивая корону с головы. А вот во мне она видела себя в молодости. Не прогибающуюся под судьбой, движущуюся вперед, порой выказывающую дерзость и старающуюся изо всех сил, лишь бы никто ниже плинтуса не опускал. Именно поэтому мне в руки и попал один материал для громкой статьи, которая и сделала меня скандальной журналисткой.
Все-таки поднимаю голову и смотрю на Артура, застывшего в одной позе. Он внимательно меня слушает, не выпуская правой руки, ладошка которой уже давно вспотела, да и по позвоночнику пот течет. А это я еще не перешла к сути истории. Это еще даже не вершина айсберга, проломившего бок Титанику много лет назад. Лишь небольшое отступление перед настоящей бурей, где все не так гладко.
- Предстояло задать несколько вопросов одному известному бизнесмену, приехавшему на несколько месяцев в Париж. Не буду, – качаю отрицательно головой, – называть его имя, так как больше он не занимается предпринимательством, – он находится в другом месте, далеко отсюда. – Причем на эксклюзивное интервью, которое он согласился дать лишь нашей редакции. Ведь Нинет имеет очень огромные связи и может себе позволить даже звезду мирового уровня в кресло рядом с собой усадить, лишь бы получить желаемое, – эта леди, расставшаяся с двумя мужьями, может и до президента Франции добраться, нет у нее никаких ограничений. – И раз уж она заполучила такого успешного молодого, то идти к нему должна та, кого она видит в качестве главного журналиста в редакции. Я! Хотя лучше бы она кого-то другого отправила туда, – чувствую, как Парфенов напрягается от таких слов. Губы плотно сжаты, желваки на скулах ходуном ходят. Он точно сейчас думает о худшем. Да только услышит еще более шокирующие вещи.
- Что с тобой сделал тот ублюдок? – цедит сквозь зубы, тяжело дыша. Он сейчас напоминает быка перед боем. Из ноздрей разве что пар не идет, таким он выглядит разъяренным.
- Он… – на миг глаза прикрываю, лишь бы собраться полностью с мыслями. Такое ведь не каждый день девушки рассказывают. – Сначала все было просто прекрасно, – Артуру точно неприятно слушать обо мне и другом мужчине. – После интервью мы пошли пить кофе, прямо как в книге «Пятьдесят оттенков серого», – грустно усмехаюсь, так как сравнение лишь немного на мою ситуацию похоже. Если дальше Анастейша стала входить в мир Кристиана Грея, открывая двери его темной души, то я сразу же на входе в ад напоролась. Причем толкнули меня туда со всей силы. – Мы говорили обо всем на свете, смеялись, делились впечатлениями о недавних путешествиях. В общем, время незаметно так пролетело. Даже Нинет снисходительно к этому отнеслась, так как поощрила мое рвение в работе, – мелкая дрожь сотрясает тело, так как это счастливый момент в нашей встрече. Потом кромешная тьма.
- Так как был уже вечер, а моя работа закончилась, он предложил перебраться в более роскошное место, в какой-то модный ресторан, где мы могли бы расслабиться и вкусно поужинать. Благо мое платье соответствовало дресс-коду, – ироничная улыбка трогает мои губы, ведь тот ресторан я так и не смогла лицезреть. – Да только вот машина отвезла нас совсем в другое место. В его городскую квартиру, где он…он… – не могу дальше продолжать, словно в рот воды набрала. Ни звука не издаю, просто смотрю в одну точку, которая постепенно начинает расплываться из-за появившихся слез. Снова ощущаю на себе всю ту боль. Его руки, удары, блеск холодного оружия, зловещие крики, темноту.
- Он изнасиловал тебя? – Артур так резко поднимается на ноги, что я невольно дергаюсь назад и слышу какой-то треск. Должно быть, крылья где-то порвались. Ну и черт с ними. – Скажи мне, кто он? Кто этот ублюдок? – он так настойчив, а я так молчалива. Не говорю ему ничего, а просто головой качаю. Артур не должен вмешиваться во все это дерьмо, тем более наказание свое мерзавец уже получил.
- Нет, он меня не изнасиловал, – слезы еще сильнее текут, портя мой идеальный макияж, на который я потратила уйму времени. – Он…он… – закрываю лицо руками, трясясь как при тропической лихорадке. Снова перед глазами проносится то время, когда я пробыла в его квартире достаточно долгое количество времени.
- Он… Боже! – кричу на весь лабиринт, должно быть, привлекая внимание людей, находящихся поблизости. – Мерзавец ударил меня по лицу пару раз так сильно, что искры из глаз посыпались. Потом взял складной ножик и порезал меня. Порезал два раза. Два гребанных раза, – поднимаюсь на ноги, ощущая головокружение и подступающую желчь в горле. Ноги могут подкоситься в любой момент. – Вот здесь, – показываю живот, где остался след от его зверств, хотя его и не видно за тканью платья,– есть шрам от ножа. Тот самый, что он мне нанес, приговаривая что-то про аборт, который я якобы совершила пять месяцев назад. Он принял меня за свою бывшую. За ту, что от него сбежала. За ту, что терпела страшные вещи.
Шаг и меня ведет в сторону. Если бы не крепкие объятия Артура, точно бы свалилась на землю как мешок с картошкой. Ведь я снова окунулась в то же самое болото, снова пережила весь ужас трагедии своей жизни, о чем, кстати, знает Нинет. Да-да, мадам Колдер помогла мне со всем справиться, помогла разнести ублюдка в пух и прах. Он причинил мне сплошные страдания. До сих пор помню эту адскую боль от холодного лезвия, текущую по животу и бедрам горячую кровь, вид которой так ему нравился. Как билась в агонии, умоляя его остановиться, не причинять мне вреда. Да только это его еще больше раззадоривало. Еще больше он наслаждался плодами своих трудов.
Нравилось мерзавцу видеть корчащуюся около его ног девушку, не способную даже на помощь позвать. Да и как это сделать? Кто посмеет пойти против него? Кто даст ему отпор? Он влиятельный, могущественный человек, которого не так уж и легко сбросить с пьедестала. Да только он не знал, что я не смогу просто так все оставить, я добьюсь справедливости любым путем за то, что привел меня в ад.
Ублюдок и не думал отпускать меня на свободу, он хотел закончить начатое до конца. Хотел полностью меня уничтожить. Удар, еще удар. Рукой по лицу, ногами в живот, точно в место пореза. Тогда я думала, что просто не смогу подняться, что умру на полу его квартиры в собственной крови, захлебываясь в слезах. Что его злобный хохот станет последним, что я услышу перед смертью. Болело, ныло все тело. Казалось, что он везде прошелся лезвием, везде свои отметины оставил. Чокнутый ублюдок, который гниет в психушке, каждый день, получая дозу препарата, превращающего его в овощ. Из-за него я чуть на том свете не оказалась, из-за него чуть не лишилась возможности иметь детей.
- Моя маленькая, – поцелуй в макушку. – Ариэль, – это прозвище, кажущееся мне всегда какой-то насмешкой, как для Рины «Рапунцель», перестало таким являться еще во времена наших отношений. Тогда я просто нереально тащилась по этому слову, мечтая, чтобы Артур так меня называл. Вот и сейчас, спустя два года, те же самые чувства возникают. – Как же ты все это пережила? – слез уже нет. Глаза сухие, лихорадка прошла.
- Мне помогли справиться со всем, – не хочу вдаваться в подробности, так как это ни к чему. – Я как феникс. Возродилась из пепла, написала разгромную статью про ублюдка и испортила всю ему жизнь.
- Кто он? – приподнимает мой подбородок и внимательно в глаза смотрит. Словно бы в душу заглядывает, в самые ее потаенные уголки. Хочет там найти ответ на свой вопрос. – Я должен это знать! – твердо и очень решительно. Артур хочет разобраться с моим обидчиком, даже не подозревая, что может в болото попасть. Не надо ему в дерьме купаться. Это не хорошо. – Видана, ответь мне!
- Нет, – категорично, собрав всю свою волю в кулак. – Не скажу тебе, так как жизнь его уже изрядно покарала за то, что он совершил. Тут больше нечего делать. Не нужно ворошить прошлое, – отодвигаюсь от него, ощущая лютый холод, так как выбралась из теплых объятий бывшего парня. – Я тебя прошу, – морщусь, как будто лимон кислючий съела, – не надо ничего творить за моей спиной. Не стоит искать информацию о нем. Ведь, – обнимаю себя руками, чувствуя крылья за спиной. Вот бы на самом деле взмыть в небо и улететь отсюда далеко-далеко, – если ты это сделаешь, больше никогда не подойдешь ко мне. Никогда!
Угроза, предупреждение. Пусть понимает это как хочет. Но я, правда, разорву с ним всякие отношения, если он сюда полезет. Попрошу у Рауля сумму в долг и выплачу неустойку. Стану той, что тянет у богатого парня деньги из бумажника для своих личных целей. Превращусь в мини-Полин, его младшую сестру, которая судя по Инстаграму, развлекается с друзьями в загородном доме своего любимого парня.
- Раз ты этого хочешь, то я не…
- Ах, вот вы где! – врываться в наше уединение уже стало для всех традицией. Словно бы человек чувствует, когда стоит прервать нас и заявиться как гром среди ясного неба. – Скоро танцы начнутся, поэтому тебе, Артур, – протягивает к парню руки. – надлежит… Видана, ты в порядке? – обеспокоенно и даже шокировано смотрит на мое лицо. Дааа, там должно быть косметика по всему фейсу расплылась. В порядок бы вот стоит себя привести, прежде чем к гостям выходить. А-то я буду не фея. А злобная ведьма, пришедшая за маленькими детьми. – Что-то случилось?
- Нет, – улыбаюсь сквозь новый поток слез. Они чисто интуитивно глаза мокрят. – Просто…это все от радости. От вашей свадьбы, – поясняю Поле, применив ложь в действии. И она походу верит в нее. – Мне можно как-то в дом попасть, чтобы, – показываю на лицо, – людей не пугать.
- Конечно-конечно, – щебечет, словно птичка, передвигаясь на каблуках столь изящно, словно бы по воздуху плывет. Платье то у нее достаточно длинное, подол уже сто раз мог помешать нормально ходить. – Сворачиваешь на первом же повороте и идешь прямо. Там как раз будет задняя дверь. Сможешь умыться в ванной, – надеюсь, ее доброта к людям не сыграет с ней злую шутку.
Киваю головой в знак благодарности, поворачиваюсь к Артуру, который вымученно улыбается, все-таки он не такого ответа от меня ожидал, но какой уж я ему дала. Придется ему привыкнуть, так как и правда не стану дел с ним никаких иметь, если он влез туда, где надпись устрашающая: «Не влезай – убьет». Выхожу из этой части лабиринта и, следуя советам Полы, довольно быстро оказываюсь перед дверью в дом, которая на удивление оказывается открытой.
Внутри никого нет, а ванная комната практически рядом. Слава Богу, и там пусто. Не хотелось бы нарваться на кого-то, кто вздрогнет при виде меня. А ведь тут есть чему испугаться. В зеркале и правда ведьма отражается. Размазанная по щекам тушь, тени под глазами и даже на лбу, искусанные губы без единого намека на помаду. Кое-где в прическе выбились локоны. Да я просто красавица среди представителей Бабушек-Ягушек. Красотка.
Умываюсь с мылом, так как дистиллированной воды не оказывается тут, вытираю лицо маленьким полотенцем, пару секунд стою над раковиной, положив на нее ладони, и возможно не дышу.
- Ты выслушаешь меня? – вопрос застает меня врасплох. Удивленно смотрю в лицо Виданы, пытаясь найти там подвох, да только на нем отражается лишь твердая решимость рассказать мне то, что я уже долгое время так сильно хочу узнать от нее.
- Конечно, – одно слово, но оно придает ей сил, так как Видана, все еще находясь в плену моих рук, начинает свой рассказ, приводящий меня в разные степени чувств. Такого услышать я точно не ожидал.
Глава 18. Тайны расрыты
Видана Зотова
Не знаю, что именно сподвигло меня на эти слова. Что дало толчок, чтобы я, даже особо не думая о последствиях, решила выложить Артуру все как на духу. Может эта атмосфера сказки на свадебном торжестве? Улыбки, радость, счастье на лицах молодожёнов? Или же общением с ангелом в образе ребёнка? А может и все сразу. Может, все эти события помогли мне наконец-то раскрыться перед бывшим парнем и выложить ему то, что я так долго ото всех скрывала. Ведь ни Рина, ни Джиневра, никто об этом не знает. Не хотелось бы, чтобы они ввязывались в неприятности, дабы мне помочь. Тот, кто это сделал, уже давно наказан, так что больше ничего такого не произойдет.
- Считаешь, что настал подходящий момент, да? – вижу, что ему очень интересно обо всем узнать, но Артур все-таки дает возможность сдать назад и ничего не говорить, только вот для меня это все камень, тянущий вниз. Избавиться от него можно лишь одним способом – поделиться с кем-то, поведать свою непростую историю.
- Поверь, – садимся на плетеную скамейку в глубине небольшого лабиринта, хотя он и кажется довольно большим. Артур держится чуть поодаль, так как мои объемные крылья не дают ему ко мне приблизиться, – другой такой возможности тебе все узнать не будет, – и это правда. Больше не стану исповедоваться, предпочтя все держать в себе. – Сегодня будет первый и последний раз, когда я говорю о том, что случилось практически год назад, во времена моего становления журналисткой.
- Видана, послушай… – пытается меня отговорить, но палец у рта не дает ему этого сделать. Артур лишь берет меня за руку, чтобы поддержать и ободрить, так как рассказ будет не из легких. По крайней мере для него, я то уже более-менее успокоилась.
- Только ты молчи, – чертовы крылья, даже сесть нормально не могу из-за них. С удовольствием бы сломала, но не хочется портить старания Полы и ее дизайнеров. Потерплю немного сие одеяние, в котором к Парфенову толком повернуться не могу.
Да только он вот находит способ быть лицом к лицу, так как приносит из другого угла точно же такую скамейку (надеюсь, они легкие, а-то надорвется еще) и оказывается передо мной, ободряюще улыбнувшись. Ну как тут не стать им восхищаться, когда он так старается быть ко мне поближе. Как в старые-добрые времена, еще два года назад.
- Чтобы ты не рассказала, я не убегу, сверкая пятками, – поверь, милый, ты можешь еще и заорать при побеге.
- Год назад, – тяжело вздыхаю, и правда ощущая себя на исповеди в церкви. Словно тут священник находится, а я готовлюсь во грехе признаться. Не упоминаю ту причину, по которой пришлось из России сбежать так как для этого вот точно не время и не место. – я начала свою карьеру в области журналистики. Делала первые шаги на этом поприще порой столь неумело, что многие из сотрудниц Нинет смеялись над моими неудачами, видели они во мне лишь дурочку, решившую приблизиться к солнцу. Они так и ждали, когда же я с позором, вся в слезах сбегу из редакции. Ведь там якобы мне было не место. Каждая из этих куриц считала себя особенной, достойной самой главной статьи в своей жизни, только вот… – сглатываю подступивший к горлу ком, так как скоро перейду к главному событию, перевернувшему всю мою жизнь, – никто так и не смог прославиться в качестве журналиста. Не гремело их имя на весь Париж.
- Да и Нинет не особо кого-то из них выделяла, полностью на мне сосредоточив свое внимание. Она хотела меня продвинуть повыше, чтобы у нее в журнале была достойная сотрудница, а не те, кто задницу лижет ей при удобном случае. Таких подхалимов Колдер терпеть не могла, порой ровняя их с землей и сбивая корону с головы. А вот во мне она видела себя в молодости. Не прогибающуюся под судьбой, движущуюся вперед, порой выказывающую дерзость и старающуюся изо всех сил, лишь бы никто ниже плинтуса не опускал. Именно поэтому мне в руки и попал один материал для громкой статьи, которая и сделала меня скандальной журналисткой.
Все-таки поднимаю голову и смотрю на Артура, застывшего в одной позе. Он внимательно меня слушает, не выпуская правой руки, ладошка которой уже давно вспотела, да и по позвоночнику пот течет. А это я еще не перешла к сути истории. Это еще даже не вершина айсберга, проломившего бок Титанику много лет назад. Лишь небольшое отступление перед настоящей бурей, где все не так гладко.
- Предстояло задать несколько вопросов одному известному бизнесмену, приехавшему на несколько месяцев в Париж. Не буду, – качаю отрицательно головой, – называть его имя, так как больше он не занимается предпринимательством, – он находится в другом месте, далеко отсюда. – Причем на эксклюзивное интервью, которое он согласился дать лишь нашей редакции. Ведь Нинет имеет очень огромные связи и может себе позволить даже звезду мирового уровня в кресло рядом с собой усадить, лишь бы получить желаемое, – эта леди, расставшаяся с двумя мужьями, может и до президента Франции добраться, нет у нее никаких ограничений. – И раз уж она заполучила такого успешного молодого, то идти к нему должна та, кого она видит в качестве главного журналиста в редакции. Я! Хотя лучше бы она кого-то другого отправила туда, – чувствую, как Парфенов напрягается от таких слов. Губы плотно сжаты, желваки на скулах ходуном ходят. Он точно сейчас думает о худшем. Да только услышит еще более шокирующие вещи.
- Что с тобой сделал тот ублюдок? – цедит сквозь зубы, тяжело дыша. Он сейчас напоминает быка перед боем. Из ноздрей разве что пар не идет, таким он выглядит разъяренным.
- Он… – на миг глаза прикрываю, лишь бы собраться полностью с мыслями. Такое ведь не каждый день девушки рассказывают. – Сначала все было просто прекрасно, – Артуру точно неприятно слушать обо мне и другом мужчине. – После интервью мы пошли пить кофе, прямо как в книге «Пятьдесят оттенков серого», – грустно усмехаюсь, так как сравнение лишь немного на мою ситуацию похоже. Если дальше Анастейша стала входить в мир Кристиана Грея, открывая двери его темной души, то я сразу же на входе в ад напоролась. Причем толкнули меня туда со всей силы. – Мы говорили обо всем на свете, смеялись, делились впечатлениями о недавних путешествиях. В общем, время незаметно так пролетело. Даже Нинет снисходительно к этому отнеслась, так как поощрила мое рвение в работе, – мелкая дрожь сотрясает тело, так как это счастливый момент в нашей встрече. Потом кромешная тьма.
- Так как был уже вечер, а моя работа закончилась, он предложил перебраться в более роскошное место, в какой-то модный ресторан, где мы могли бы расслабиться и вкусно поужинать. Благо мое платье соответствовало дресс-коду, – ироничная улыбка трогает мои губы, ведь тот ресторан я так и не смогла лицезреть. – Да только вот машина отвезла нас совсем в другое место. В его городскую квартиру, где он…он… – не могу дальше продолжать, словно в рот воды набрала. Ни звука не издаю, просто смотрю в одну точку, которая постепенно начинает расплываться из-за появившихся слез. Снова ощущаю на себе всю ту боль. Его руки, удары, блеск холодного оружия, зловещие крики, темноту.
- Он изнасиловал тебя? – Артур так резко поднимается на ноги, что я невольно дергаюсь назад и слышу какой-то треск. Должно быть, крылья где-то порвались. Ну и черт с ними. – Скажи мне, кто он? Кто этот ублюдок? – он так настойчив, а я так молчалива. Не говорю ему ничего, а просто головой качаю. Артур не должен вмешиваться во все это дерьмо, тем более наказание свое мерзавец уже получил.
- Нет, он меня не изнасиловал, – слезы еще сильнее текут, портя мой идеальный макияж, на который я потратила уйму времени. – Он…он… – закрываю лицо руками, трясясь как при тропической лихорадке. Снова перед глазами проносится то время, когда я пробыла в его квартире достаточно долгое количество времени.
- Он… Боже! – кричу на весь лабиринт, должно быть, привлекая внимание людей, находящихся поблизости. – Мерзавец ударил меня по лицу пару раз так сильно, что искры из глаз посыпались. Потом взял складной ножик и порезал меня. Порезал два раза. Два гребанных раза, – поднимаюсь на ноги, ощущая головокружение и подступающую желчь в горле. Ноги могут подкоситься в любой момент. – Вот здесь, – показываю живот, где остался след от его зверств, хотя его и не видно за тканью платья,– есть шрам от ножа. Тот самый, что он мне нанес, приговаривая что-то про аборт, который я якобы совершила пять месяцев назад. Он принял меня за свою бывшую. За ту, что от него сбежала. За ту, что терпела страшные вещи.
Шаг и меня ведет в сторону. Если бы не крепкие объятия Артура, точно бы свалилась на землю как мешок с картошкой. Ведь я снова окунулась в то же самое болото, снова пережила весь ужас трагедии своей жизни, о чем, кстати, знает Нинет. Да-да, мадам Колдер помогла мне со всем справиться, помогла разнести ублюдка в пух и прах. Он причинил мне сплошные страдания. До сих пор помню эту адскую боль от холодного лезвия, текущую по животу и бедрам горячую кровь, вид которой так ему нравился. Как билась в агонии, умоляя его остановиться, не причинять мне вреда. Да только это его еще больше раззадоривало. Еще больше он наслаждался плодами своих трудов.
Нравилось мерзавцу видеть корчащуюся около его ног девушку, не способную даже на помощь позвать. Да и как это сделать? Кто посмеет пойти против него? Кто даст ему отпор? Он влиятельный, могущественный человек, которого не так уж и легко сбросить с пьедестала. Да только он не знал, что я не смогу просто так все оставить, я добьюсь справедливости любым путем за то, что привел меня в ад.
Ублюдок и не думал отпускать меня на свободу, он хотел закончить начатое до конца. Хотел полностью меня уничтожить. Удар, еще удар. Рукой по лицу, ногами в живот, точно в место пореза. Тогда я думала, что просто не смогу подняться, что умру на полу его квартиры в собственной крови, захлебываясь в слезах. Что его злобный хохот станет последним, что я услышу перед смертью. Болело, ныло все тело. Казалось, что он везде прошелся лезвием, везде свои отметины оставил. Чокнутый ублюдок, который гниет в психушке, каждый день, получая дозу препарата, превращающего его в овощ. Из-за него я чуть на том свете не оказалась, из-за него чуть не лишилась возможности иметь детей.
- Моя маленькая, – поцелуй в макушку. – Ариэль, – это прозвище, кажущееся мне всегда какой-то насмешкой, как для Рины «Рапунцель», перестало таким являться еще во времена наших отношений. Тогда я просто нереально тащилась по этому слову, мечтая, чтобы Артур так меня называл. Вот и сейчас, спустя два года, те же самые чувства возникают. – Как же ты все это пережила? – слез уже нет. Глаза сухие, лихорадка прошла.
- Мне помогли справиться со всем, – не хочу вдаваться в подробности, так как это ни к чему. – Я как феникс. Возродилась из пепла, написала разгромную статью про ублюдка и испортила всю ему жизнь.
- Кто он? – приподнимает мой подбородок и внимательно в глаза смотрит. Словно бы в душу заглядывает, в самые ее потаенные уголки. Хочет там найти ответ на свой вопрос. – Я должен это знать! – твердо и очень решительно. Артур хочет разобраться с моим обидчиком, даже не подозревая, что может в болото попасть. Не надо ему в дерьме купаться. Это не хорошо. – Видана, ответь мне!
- Нет, – категорично, собрав всю свою волю в кулак. – Не скажу тебе, так как жизнь его уже изрядно покарала за то, что он совершил. Тут больше нечего делать. Не нужно ворошить прошлое, – отодвигаюсь от него, ощущая лютый холод, так как выбралась из теплых объятий бывшего парня. – Я тебя прошу, – морщусь, как будто лимон кислючий съела, – не надо ничего творить за моей спиной. Не стоит искать информацию о нем. Ведь, – обнимаю себя руками, чувствуя крылья за спиной. Вот бы на самом деле взмыть в небо и улететь отсюда далеко-далеко, – если ты это сделаешь, больше никогда не подойдешь ко мне. Никогда!
Угроза, предупреждение. Пусть понимает это как хочет. Но я, правда, разорву с ним всякие отношения, если он сюда полезет. Попрошу у Рауля сумму в долг и выплачу неустойку. Стану той, что тянет у богатого парня деньги из бумажника для своих личных целей. Превращусь в мини-Полин, его младшую сестру, которая судя по Инстаграму, развлекается с друзьями в загородном доме своего любимого парня.
- Раз ты этого хочешь, то я не…
- Ах, вот вы где! – врываться в наше уединение уже стало для всех традицией. Словно бы человек чувствует, когда стоит прервать нас и заявиться как гром среди ясного неба. – Скоро танцы начнутся, поэтому тебе, Артур, – протягивает к парню руки. – надлежит… Видана, ты в порядке? – обеспокоенно и даже шокировано смотрит на мое лицо. Дааа, там должно быть косметика по всему фейсу расплылась. В порядок бы вот стоит себя привести, прежде чем к гостям выходить. А-то я буду не фея. А злобная ведьма, пришедшая за маленькими детьми. – Что-то случилось?
- Нет, – улыбаюсь сквозь новый поток слез. Они чисто интуитивно глаза мокрят. – Просто…это все от радости. От вашей свадьбы, – поясняю Поле, применив ложь в действии. И она походу верит в нее. – Мне можно как-то в дом попасть, чтобы, – показываю на лицо, – людей не пугать.
- Конечно-конечно, – щебечет, словно птичка, передвигаясь на каблуках столь изящно, словно бы по воздуху плывет. Платье то у нее достаточно длинное, подол уже сто раз мог помешать нормально ходить. – Сворачиваешь на первом же повороте и идешь прямо. Там как раз будет задняя дверь. Сможешь умыться в ванной, – надеюсь, ее доброта к людям не сыграет с ней злую шутку.
Киваю головой в знак благодарности, поворачиваюсь к Артуру, который вымученно улыбается, все-таки он не такого ответа от меня ожидал, но какой уж я ему дала. Придется ему привыкнуть, так как и правда не стану дел с ним никаких иметь, если он влез туда, где надпись устрашающая: «Не влезай – убьет». Выхожу из этой части лабиринта и, следуя советам Полы, довольно быстро оказываюсь перед дверью в дом, которая на удивление оказывается открытой.
Внутри никого нет, а ванная комната практически рядом. Слава Богу, и там пусто. Не хотелось бы нарваться на кого-то, кто вздрогнет при виде меня. А ведь тут есть чему испугаться. В зеркале и правда ведьма отражается. Размазанная по щекам тушь, тени под глазами и даже на лбу, искусанные губы без единого намека на помаду. Кое-где в прическе выбились локоны. Да я просто красавица среди представителей Бабушек-Ягушек. Красотка.
Умываюсь с мылом, так как дистиллированной воды не оказывается тут, вытираю лицо маленьким полотенцем, пару секунд стою над раковиной, положив на нее ладони, и возможно не дышу.
