Лучший друг оказался тем еще ублюдком, что мог изнасиловать, а ему бы никто не помешал. Всего каких-то несколько минут, и все было бы кончено.
Моя жизнь была бы разрушена и случилось бы самое страшное. Стала бы жертвой насильника, той самой беззащитной девушкой, над которой надругались. Как бы потом смогла нормально жить? Как бы на мир смотрела?
Какими, мать его, глазами? Забившись в угол и вздрагивая от каждого шороха, от каждого звука? Рассыпаясь по кусочкам, которые очень трудно собрать воедино? Существуя, просто существуя в этом мире? Мечтая его покинуть от того, что ты не справляешься с тем, что с тобой произошло?
Возможно, даже кошмары подпитывают тебя совершить грех. Взять его на душу, но так хотя бы ты избавишься от того, что мучает тебя.
Прекратишь все это. Навсегда. Уйдешь из мира реального. Попадешь…да куда угодно. Неизвестно, где будет моя душа после смерти. Главное, что все закончится. Еще одна жертва исчезнет, еще один мерзавец останется на свободе.
Стану просто цифрой в статистике тех, кому причинили боль, кого изнасиловали, кто потерял всякий смысл в жизни, да и саму жизнь. За нее ведь не стоит теперь и держаться.
Вот так и началась моя первая истерика. С рассуждений о том, что со мной могло произойти. Как мне никто не помогает, и Артем делает страшные вещи с моим телом. Тем самым отравляет, затуманивает мой разум, перестаю воспринимать окружающий мир, ухожу полностью в себя. Воздвигаю вокруг стены, которые никто не способен разрушить.
Об этом я и говорила Денису, когда он все же нарушил молчание. Захотел услышать мой голос, узнать о самочувствии. Может мне нужно что-то, чего-то не хватает. И вот лучше бы он молчал в тот момент, не раскрывал рта. Так как вроде бы успокоившись, провалившись в такой блаженный сон, меня снова затрясло.
Да так сильно, с применением силы (дала ему пощечину). Пришлось успокаивать не одному ему. Вида приносила снотворное в стакане с водой, который я выпила без каких-либо подозрений. Глаза закрыла, разум отключила. Наконец-то отключилась, перестала накрывать меня волной истерики. Первой волной, ведь вторая была не за горами.
Случилась она тут же, как я проснулась. Услышала голоса рядом с собой и прислушалась к ним, не давая о себе знать. Пусть думают, что еще под действием снотворного нахожусь. Вида и Денис ничего не заметили, продолжая дальше говорить. Повышая тон, потом вновь шепчась, проскальзывали в разговоре все наши имена. Особенно мое и Артема.
Агеев, оказывается, после избиения дождался Стефанию, собрал их вещи и куда-то исчез. Возможно в гостиницу, возможно, вернулись они в Россию. По этому поводу и сокрушался Соболев, был не доволен такому повороту событий. Хотелось ему убить младшего братца, что так трусливо сбежал. Раз и пропал. Испарился словно снег в жаркий, летний день.
Денис намеревался его найти в Париже и сотворить что-то похлеще убийства, к такому он выводу пришел. Но тут снова вмешалась моя персона. Я не дала ему уйти, закричала что есть сил: «Нет, не ходи».
Повторяла и повторяла эти слова как молитву. Как бракованная пластинка, что не может воспроизвести больше ничего, никаких звуков. Это-то и помогло, остановило Соболева от опрометчивых поступков. Не должен он делать то, что потом ему боком выйдет, ни в коем случае.
Так и закончилась моя вторая истерика. Больше их не было. Ни одной. И мне спокойнее, и друзья с облегчением вздохнули, когда я перестала кричать, размахивать руками. Только согласились со мной, что пора уезжать из Парижа. Делать здесь нечего, с родителями повидалась, от лучшего друга отреклась, парня не оттолкнула от себя. Подруга только вновь в приключения ввязалась. Теперь уже с Артуром.
- Желаете что-нибудь выпить? – голос стюардессы раздается чуть не над ухом. От чего вздрагиваю и крепко вцепляюсь в ручки сиденья. Она меня напугала, оторвала от мыслей. Стоя я на ногах, точно бы подпрыгнула выше дерева, забралась бы на самый верх. – Сок, минералку, кофе? – эта сучка даже не извинилась за свой косяк, продолжает все также крутиться вокруг меня, предлагая напитки. Я же даже разговаривать с ней не хочу. Просто мне нужно, чтобы все в покое оставили. – Быть может что-то покрепче?
- Она ничего не будет, – грозный, злой голос. Девушка дергается в сторону говорившего, улыбается ему и направляется именно к его креслу. – Мне тоже ничего не надо. Свободны, – проходит мимо меня с недовольным и разочарованным видом, покосившись со злобой в глазах. Ей не понравилось, что совершенно не уделили внимания. Сначала одна пассажирка, не ответившая на вопрос, потом пассажир, нагрубивший ей. Похоже, день у нее не удался с самого начала работы.
Мне бы вот и порадоваться от этой ситуации, но не могу. Совершенно не могу выдавить из себя хоть какое-то подобие улыбки. Если и смеюсь, то получается, будто снова истерика накатывает, вновь накрывает волной.
Друзья уже следят за каждым моим движением, фразой, подмечают все мои перемены в настроении. Считают, что могу выкинуть все, что угодно. Своеобразные охранники появились, что за спиной сейчас сидят.
Рядом в кресле никого со мной нет, не позволила никому сесть. Билет мне выкупили на два места, и оставила его пустым. Только на такое возвращение в Россию согласилась. Первым меня поддержал Денис, что по телефону заказал необходимое количество билетов, назвал номер своей карточки и попросил привезти их по указанному адресу.
Даже дня не прошло, как мы поднялись на борт самолета, пристегнулись и стали ждать взлета, который мог начаться в любую минуту. Раз стюардессы к нам больше не подходят, значит, тоже готовятся к полету в Россию.
Теперь можно расслабиться, включить музыку в наушниках и провалиться в сон. Не люблю бодрствовать, пока лечу в самолете, всегда либо слушаю музыку, либо читаю очередную захватывающую книгу.
Свой экземпляр на французском языке про приключения Анжелики положила в какую-то сумку, до которой сейчас не добраться. Да и не очень хочется это делать, лучше немного классики из айпада. Такие мелодии помогают отключиться от всего окружающего мира, уйти от реальности. Бетховен, Вивальди, Бах, Моцарт.
Люди, подарившие нам прекрасные композиции, что покорили сердца слушателей. Не знаю вот как у других, но мне они порой помогают, приносят умиротворение. Благодаря им становится легче.
- Спасибо, что выбрали нашу авиакомпанию, – раздается голос пилота в моем заспанном мозгу. Сначала даже сообразить ничего не могу, не понимаю, где нахожусь. Почему меня кто-то нежно гладит по щеке. Неожиданно, но так чертовски приятно.
- Рина, – такой приятный голос, что заставляет мурашки танцевать на теле – Денис Соболев.
Парень, что занял лидирующее, главное место в моем сердце. Да вот сказать этого я ему не могу, пока не могу. Не уверена, что он это примет. Может и не оттолкнет, так как сам уже попал в ловушку, но все же остановится на каком-то этапе.
- Мы на родной земле. Можем выходить из самолета, – протягивает мне руку, поднимаюсь с его помощью с кресла, беру небольшую сумочку. – Такси уже ждет на выходе из аэропорта, – под звуки его голоса даже не замечаю, как мы спускаемся с трапа, как проходит расстояние до стеклянных дверей.
Прохаживаемся мимо огромного количества людей и оказываемся на улице. Запах родного города. Выхлопных труб, сигарет, фаст-фуда, алкоголя, приторных духов. Вроде бы так везде. Даже в Париже все это ощущалось, но здесь все по-другому, все особенное.
– Вида к Артуру поедет, поэтому сегодня дома с тобой ее не будет, – его слова до меня сразу не доходят. Спустя лишь несколько секунд. – С тобой побуду я весь вечер. Или…
- Не хочу домой, – хватаюсь за ручку ожидающего нас такси, – отвези меня к себе, – не дождавшись какой-либо реакции от него, открываю дверцу и сажусь на заднее сидение. Жду его решения, ведь пока что он кладет наши сумки в багажник.
Чуть продвигаюсь вправо, чтобы дать ему свободного места рядом с собой. Так как Соболев тут же садится и называет адрес своего дома. Я же прикрываю на миг глаза, собираюсь с духом и кладу голову ему на плечо.
Он не отталкивает, не просит меня отодвинуться. Просто молча, продолжает сидеть неподвижно и смотреть прямо перед собой. Давая мне возможность расслабиться и немного отдохнуть после полета. Ведь после такого происшествия в Париже, силы меня буквально покинули, постоянно присутствовала какая-то усталость в организме.
Будто ему чего-то не хватало. Хотелось иной раз лечь на кровать, закрыть глаза и проспать как можно большее количество суток. Чтобы при этом никто не трогал, не подходил. Даже не думал, меня потревожить. Никогда мыслей таких вот не было. Сейчас же все чаще стали посещать мою голову.
Вот бывает же так жизни, когда все надоедает, все бесит. Хочется исчезнуть, раствориться, навсегда пропасть. Уехать на необитаемый остров и провести там какое-то время. Вдали ото всех, кто окружает.
Возможно, именно там набраться сил для нового жизненного пути, так как с предыдущего пришлось свернуть, оставить его где-то посередине. Увидеть перед собой развилку и последовать совершенно не туда, куда тебе всегда указывала стрелка. В противоположном направлении. Прошлое вычеркнуть из памяти, некоторых людей стереть, перестать даже вспоминать о них. Они ничтожны, они пыль, что скапливается на полочках. Протри мокрой тряпкой, и они исчезнут.
Вот бы и с окружением точно также. Одно движение – ничего и никого нет. Остались лишь те, к кому сердце, душа тянутся. Кто не бросит в трудную минуту, а всегда поможет со всем разобраться. Таких вот единицы, но больше и не нужно. Чем меньше народу знают о твоих проблемах, тем лучше.
- Рина? – снова этот такой приятный голос, рука, сжимающая мои пальцы, теплое дыхание мне в щеку. – Наш конечный пункт назначения, – медленно поднимаю голову вверх и смотрю ему прямо в лицо, впитываю каждую черточку, словно запоминая на всю жизнь.
Никогда не замечала, что у Дениса такие зеленые глаза, в которых озорство так и пляшет, а еще они чернеют от злости или страсти. Становятся очень притягательными и манящими.
Ведь раньше единственный парень, на которого я обращала внимание, был лишь Артем Агеев. Лучший друг с самого детства, с которым так нравилось проводить время, который являлся важным человеком в моей жизни, я быстро влюбилась. Словно в мире больше, кроме него никого нет.
Он единственный у меня в сердце. Тот, кто внимания на меня, как на девушку, не обращал. Всегда выбирал каких-то девок, которые приходили в бешенство, стоило ему со мной время провести. Но просто как с подругой, что очень сильно меня бесило и подбивало на определенные действия.
С парнем стала встречаться назло Агееву, переспала с ним тоже из-за этого. Хотела, чтобы меня приревновал лучший друг, но этого так и не произошло. И с каждым годом становилось все только хуже. Только я этого не замечала или не хотела замечать.
- Хорошо, – все, что могу сказать на его слова.
Отрываю взгляд от его лица и медленно выхожу из такси, тут же попадая под палящее солнце. Уже и забыла, как здесь жарко. Даже вечером температура практически не спадает. Набираю код на замке от калитки, Денис мне его назвал, пока вытаскивал чемоданы из багажника машины.
Открываю дверцу и прохожу на территорию его особняка. В прошлый раз не удалось, как следует рассмотреть пейзаж, и теперь желания такого не возникает. Просто молча, прохожу к входной двери, поднимаюсь по ступенькам и открываю ключом дверь. Слышу сзади приближающиеся шаги.
Соболев пропускает меня вперед, заносит чемоданы и оставляет их в прихожей. Подходит ко мне и переплетает наши пальцы. Боже. Когда он стал таким милым, нежным, заботливым? Какие в нем резкие перемены произошли.
- Денис…я… – тянет меня в сторону кухни, где сажает на высокий стул у барной стойки и направляется к холодильнику. Достает оттуда контейнеры с едой, каждый открывает, видимо проверяя, что там в них лежит.
После чего одни ставит передо мной, другие отправляет в микроволновую печь с несколькими отделениями. Выбирает определенное время, даже не поворачиваясь ко мне. Да и я не нарушаю молчание. Жду, когда он сам что-нибудь скажет.
Проходит несколько минут, Соболев вынимает из микроволновки контейнеры, придвигает ко мне и садится напротив, вручив вилку и кивнув головой на еду. Сколько же всего он достал из холодильника.
Два вида салатов, бутерброды, торты, куриная ножка вместе с картофельным пюре, макароны с сыром, запеканка, рыба в кляре, фаршированные перцы. От такого изобилия у меня слюнки текут, и живот урчит. Напоминает о том, что в желудке давным-давно не было ни одной крошки. Со всеми этими переживаниями, ударами судьбы совсем забывала поесть. Похоже, теперь нужно наверстать упущенное.
- Ешь, – всего лишь одно слово.
Не приказ с грубостью, а просто просьба, которой я тут же подчиняюсь. Забираю у него вилку и, подцепив ей немного пюре, отправляю в рот. Закрываю глаза от того блаженства, что охватывает все тело.
Боже! Как будто лет сто не ела, а сейчас этим наслаждаюсь. За первой порцией следует и вторая, потом очередь настает рыбе. И вот я уже доедаю перец, мясо из которого выковыряла, а остальное отложила в сторону. После чего сытая и довольная откидываюсь на спинку стула.
- Может еще что-нибудь?
- Нет, – мотаю головой. – Ничего больше не надо. Я наелась, – допиваю остатки сока, что Денис мне налил, когда я поглощала четвертый бутерброд. Боялся, что могу подавиться, вот и достал самый большой стакан из шкафчика. Сказав при этом, что выпить мне надо все.
- Спасибо тебе, Денис, – отодвигаю пустую тару от себя и смотрю на человека, что проявил обо мне такую заботу. Привез в свой дом и не отходил ни на шаг. – Если бы не ты, – с трудом сглатываю, снова возвращаясь в тот день. Париж, лофт, никого нет поблизости, невинный разговор чуть не становится актом насилия. – Артем сделал…
- Даже имени его не произноси, – со злости кидает вилку в посудомоечную машину, а контейнеры и вовсе оказываются разбросаны по всей кухонной столешнице. – Этот ублюдок еще свое получит, – кулаки сжаты, желваки ходят на щеках, в глазах полыхает дикая ярость. Парень готов к убийству собственного брата. – Как только найду его, отправлю к праотцам. Получит он по заслугам.
- Денис, – я сама его разозлила, сама напомнила.
Теперь из-за меня он может попасть в неприятности. Если пойдет избивать Агеева, добром это не кончится. Мне не жаль бывшего друга, просто потерять парня не хочу. Леонид Евгеньевич точно отречется от старшего сына. Возможно, даже как-то накажет. Да только вот Денису на все это плевать, он об этом и не думает. Решает, наверное, в голове что-то о местонахождении брата.
- Рина…
– Денис, не стоит марать руки об него. Не нужно, – смотрит на меня непонимающим взглядом. Ерзаю на стуле от прищура его зеленых глаз. – Пострадаешь от этого. Отец же обязательно узнает и по головке тебя не погладит. Да и Карина ему многое наговорит, – хоть мне и нравится его мачеха, с которой у нас сложилось приятное общение, все же иногда меня от нее что-то отталкивало. Слишком была она идеальная, добрая, милая. Наверное, сын от нее перенял эти качества – быть таким чистым и невинным для всех. – В тюрьме захотел посидеть? – последняя попытка до него достучаться.
Моя жизнь была бы разрушена и случилось бы самое страшное. Стала бы жертвой насильника, той самой беззащитной девушкой, над которой надругались. Как бы потом смогла нормально жить? Как бы на мир смотрела?
Какими, мать его, глазами? Забившись в угол и вздрагивая от каждого шороха, от каждого звука? Рассыпаясь по кусочкам, которые очень трудно собрать воедино? Существуя, просто существуя в этом мире? Мечтая его покинуть от того, что ты не справляешься с тем, что с тобой произошло?
Возможно, даже кошмары подпитывают тебя совершить грех. Взять его на душу, но так хотя бы ты избавишься от того, что мучает тебя.
Прекратишь все это. Навсегда. Уйдешь из мира реального. Попадешь…да куда угодно. Неизвестно, где будет моя душа после смерти. Главное, что все закончится. Еще одна жертва исчезнет, еще один мерзавец останется на свободе.
Стану просто цифрой в статистике тех, кому причинили боль, кого изнасиловали, кто потерял всякий смысл в жизни, да и саму жизнь. За нее ведь не стоит теперь и держаться.
Вот так и началась моя первая истерика. С рассуждений о том, что со мной могло произойти. Как мне никто не помогает, и Артем делает страшные вещи с моим телом. Тем самым отравляет, затуманивает мой разум, перестаю воспринимать окружающий мир, ухожу полностью в себя. Воздвигаю вокруг стены, которые никто не способен разрушить.
Об этом я и говорила Денису, когда он все же нарушил молчание. Захотел услышать мой голос, узнать о самочувствии. Может мне нужно что-то, чего-то не хватает. И вот лучше бы он молчал в тот момент, не раскрывал рта. Так как вроде бы успокоившись, провалившись в такой блаженный сон, меня снова затрясло.
Да так сильно, с применением силы (дала ему пощечину). Пришлось успокаивать не одному ему. Вида приносила снотворное в стакане с водой, который я выпила без каких-либо подозрений. Глаза закрыла, разум отключила. Наконец-то отключилась, перестала накрывать меня волной истерики. Первой волной, ведь вторая была не за горами.
Случилась она тут же, как я проснулась. Услышала голоса рядом с собой и прислушалась к ним, не давая о себе знать. Пусть думают, что еще под действием снотворного нахожусь. Вида и Денис ничего не заметили, продолжая дальше говорить. Повышая тон, потом вновь шепчась, проскальзывали в разговоре все наши имена. Особенно мое и Артема.
Агеев, оказывается, после избиения дождался Стефанию, собрал их вещи и куда-то исчез. Возможно в гостиницу, возможно, вернулись они в Россию. По этому поводу и сокрушался Соболев, был не доволен такому повороту событий. Хотелось ему убить младшего братца, что так трусливо сбежал. Раз и пропал. Испарился словно снег в жаркий, летний день.
Денис намеревался его найти в Париже и сотворить что-то похлеще убийства, к такому он выводу пришел. Но тут снова вмешалась моя персона. Я не дала ему уйти, закричала что есть сил: «Нет, не ходи».
Повторяла и повторяла эти слова как молитву. Как бракованная пластинка, что не может воспроизвести больше ничего, никаких звуков. Это-то и помогло, остановило Соболева от опрометчивых поступков. Не должен он делать то, что потом ему боком выйдет, ни в коем случае.
Так и закончилась моя вторая истерика. Больше их не было. Ни одной. И мне спокойнее, и друзья с облегчением вздохнули, когда я перестала кричать, размахивать руками. Только согласились со мной, что пора уезжать из Парижа. Делать здесь нечего, с родителями повидалась, от лучшего друга отреклась, парня не оттолкнула от себя. Подруга только вновь в приключения ввязалась. Теперь уже с Артуром.
- Желаете что-нибудь выпить? – голос стюардессы раздается чуть не над ухом. От чего вздрагиваю и крепко вцепляюсь в ручки сиденья. Она меня напугала, оторвала от мыслей. Стоя я на ногах, точно бы подпрыгнула выше дерева, забралась бы на самый верх. – Сок, минералку, кофе? – эта сучка даже не извинилась за свой косяк, продолжает все также крутиться вокруг меня, предлагая напитки. Я же даже разговаривать с ней не хочу. Просто мне нужно, чтобы все в покое оставили. – Быть может что-то покрепче?
- Она ничего не будет, – грозный, злой голос. Девушка дергается в сторону говорившего, улыбается ему и направляется именно к его креслу. – Мне тоже ничего не надо. Свободны, – проходит мимо меня с недовольным и разочарованным видом, покосившись со злобой в глазах. Ей не понравилось, что совершенно не уделили внимания. Сначала одна пассажирка, не ответившая на вопрос, потом пассажир, нагрубивший ей. Похоже, день у нее не удался с самого начала работы.
Мне бы вот и порадоваться от этой ситуации, но не могу. Совершенно не могу выдавить из себя хоть какое-то подобие улыбки. Если и смеюсь, то получается, будто снова истерика накатывает, вновь накрывает волной.
Друзья уже следят за каждым моим движением, фразой, подмечают все мои перемены в настроении. Считают, что могу выкинуть все, что угодно. Своеобразные охранники появились, что за спиной сейчас сидят.
Рядом в кресле никого со мной нет, не позволила никому сесть. Билет мне выкупили на два места, и оставила его пустым. Только на такое возвращение в Россию согласилась. Первым меня поддержал Денис, что по телефону заказал необходимое количество билетов, назвал номер своей карточки и попросил привезти их по указанному адресу.
Даже дня не прошло, как мы поднялись на борт самолета, пристегнулись и стали ждать взлета, который мог начаться в любую минуту. Раз стюардессы к нам больше не подходят, значит, тоже готовятся к полету в Россию.
Теперь можно расслабиться, включить музыку в наушниках и провалиться в сон. Не люблю бодрствовать, пока лечу в самолете, всегда либо слушаю музыку, либо читаю очередную захватывающую книгу.
Свой экземпляр на французском языке про приключения Анжелики положила в какую-то сумку, до которой сейчас не добраться. Да и не очень хочется это делать, лучше немного классики из айпада. Такие мелодии помогают отключиться от всего окружающего мира, уйти от реальности. Бетховен, Вивальди, Бах, Моцарт.
Люди, подарившие нам прекрасные композиции, что покорили сердца слушателей. Не знаю вот как у других, но мне они порой помогают, приносят умиротворение. Благодаря им становится легче.
- Спасибо, что выбрали нашу авиакомпанию, – раздается голос пилота в моем заспанном мозгу. Сначала даже сообразить ничего не могу, не понимаю, где нахожусь. Почему меня кто-то нежно гладит по щеке. Неожиданно, но так чертовски приятно.
- Рина, – такой приятный голос, что заставляет мурашки танцевать на теле – Денис Соболев.
Парень, что занял лидирующее, главное место в моем сердце. Да вот сказать этого я ему не могу, пока не могу. Не уверена, что он это примет. Может и не оттолкнет, так как сам уже попал в ловушку, но все же остановится на каком-то этапе.
- Мы на родной земле. Можем выходить из самолета, – протягивает мне руку, поднимаюсь с его помощью с кресла, беру небольшую сумочку. – Такси уже ждет на выходе из аэропорта, – под звуки его голоса даже не замечаю, как мы спускаемся с трапа, как проходит расстояние до стеклянных дверей.
Прохаживаемся мимо огромного количества людей и оказываемся на улице. Запах родного города. Выхлопных труб, сигарет, фаст-фуда, алкоголя, приторных духов. Вроде бы так везде. Даже в Париже все это ощущалось, но здесь все по-другому, все особенное.
– Вида к Артуру поедет, поэтому сегодня дома с тобой ее не будет, – его слова до меня сразу не доходят. Спустя лишь несколько секунд. – С тобой побуду я весь вечер. Или…
- Не хочу домой, – хватаюсь за ручку ожидающего нас такси, – отвези меня к себе, – не дождавшись какой-либо реакции от него, открываю дверцу и сажусь на заднее сидение. Жду его решения, ведь пока что он кладет наши сумки в багажник.
Чуть продвигаюсь вправо, чтобы дать ему свободного места рядом с собой. Так как Соболев тут же садится и называет адрес своего дома. Я же прикрываю на миг глаза, собираюсь с духом и кладу голову ему на плечо.
Он не отталкивает, не просит меня отодвинуться. Просто молча, продолжает сидеть неподвижно и смотреть прямо перед собой. Давая мне возможность расслабиться и немного отдохнуть после полета. Ведь после такого происшествия в Париже, силы меня буквально покинули, постоянно присутствовала какая-то усталость в организме.
Будто ему чего-то не хватало. Хотелось иной раз лечь на кровать, закрыть глаза и проспать как можно большее количество суток. Чтобы при этом никто не трогал, не подходил. Даже не думал, меня потревожить. Никогда мыслей таких вот не было. Сейчас же все чаще стали посещать мою голову.
Вот бывает же так жизни, когда все надоедает, все бесит. Хочется исчезнуть, раствориться, навсегда пропасть. Уехать на необитаемый остров и провести там какое-то время. Вдали ото всех, кто окружает.
Возможно, именно там набраться сил для нового жизненного пути, так как с предыдущего пришлось свернуть, оставить его где-то посередине. Увидеть перед собой развилку и последовать совершенно не туда, куда тебе всегда указывала стрелка. В противоположном направлении. Прошлое вычеркнуть из памяти, некоторых людей стереть, перестать даже вспоминать о них. Они ничтожны, они пыль, что скапливается на полочках. Протри мокрой тряпкой, и они исчезнут.
Вот бы и с окружением точно также. Одно движение – ничего и никого нет. Остались лишь те, к кому сердце, душа тянутся. Кто не бросит в трудную минуту, а всегда поможет со всем разобраться. Таких вот единицы, но больше и не нужно. Чем меньше народу знают о твоих проблемах, тем лучше.
- Рина? – снова этот такой приятный голос, рука, сжимающая мои пальцы, теплое дыхание мне в щеку. – Наш конечный пункт назначения, – медленно поднимаю голову вверх и смотрю ему прямо в лицо, впитываю каждую черточку, словно запоминая на всю жизнь.
Никогда не замечала, что у Дениса такие зеленые глаза, в которых озорство так и пляшет, а еще они чернеют от злости или страсти. Становятся очень притягательными и манящими.
Ведь раньше единственный парень, на которого я обращала внимание, был лишь Артем Агеев. Лучший друг с самого детства, с которым так нравилось проводить время, который являлся важным человеком в моей жизни, я быстро влюбилась. Словно в мире больше, кроме него никого нет.
Он единственный у меня в сердце. Тот, кто внимания на меня, как на девушку, не обращал. Всегда выбирал каких-то девок, которые приходили в бешенство, стоило ему со мной время провести. Но просто как с подругой, что очень сильно меня бесило и подбивало на определенные действия.
С парнем стала встречаться назло Агееву, переспала с ним тоже из-за этого. Хотела, чтобы меня приревновал лучший друг, но этого так и не произошло. И с каждым годом становилось все только хуже. Только я этого не замечала или не хотела замечать.
- Хорошо, – все, что могу сказать на его слова.
Отрываю взгляд от его лица и медленно выхожу из такси, тут же попадая под палящее солнце. Уже и забыла, как здесь жарко. Даже вечером температура практически не спадает. Набираю код на замке от калитки, Денис мне его назвал, пока вытаскивал чемоданы из багажника машины.
Открываю дверцу и прохожу на территорию его особняка. В прошлый раз не удалось, как следует рассмотреть пейзаж, и теперь желания такого не возникает. Просто молча, прохожу к входной двери, поднимаюсь по ступенькам и открываю ключом дверь. Слышу сзади приближающиеся шаги.
Соболев пропускает меня вперед, заносит чемоданы и оставляет их в прихожей. Подходит ко мне и переплетает наши пальцы. Боже. Когда он стал таким милым, нежным, заботливым? Какие в нем резкие перемены произошли.
- Денис…я… – тянет меня в сторону кухни, где сажает на высокий стул у барной стойки и направляется к холодильнику. Достает оттуда контейнеры с едой, каждый открывает, видимо проверяя, что там в них лежит.
После чего одни ставит передо мной, другие отправляет в микроволновую печь с несколькими отделениями. Выбирает определенное время, даже не поворачиваясь ко мне. Да и я не нарушаю молчание. Жду, когда он сам что-нибудь скажет.
Проходит несколько минут, Соболев вынимает из микроволновки контейнеры, придвигает ко мне и садится напротив, вручив вилку и кивнув головой на еду. Сколько же всего он достал из холодильника.
Два вида салатов, бутерброды, торты, куриная ножка вместе с картофельным пюре, макароны с сыром, запеканка, рыба в кляре, фаршированные перцы. От такого изобилия у меня слюнки текут, и живот урчит. Напоминает о том, что в желудке давным-давно не было ни одной крошки. Со всеми этими переживаниями, ударами судьбы совсем забывала поесть. Похоже, теперь нужно наверстать упущенное.
- Ешь, – всего лишь одно слово.
Не приказ с грубостью, а просто просьба, которой я тут же подчиняюсь. Забираю у него вилку и, подцепив ей немного пюре, отправляю в рот. Закрываю глаза от того блаженства, что охватывает все тело.
Боже! Как будто лет сто не ела, а сейчас этим наслаждаюсь. За первой порцией следует и вторая, потом очередь настает рыбе. И вот я уже доедаю перец, мясо из которого выковыряла, а остальное отложила в сторону. После чего сытая и довольная откидываюсь на спинку стула.
- Может еще что-нибудь?
- Нет, – мотаю головой. – Ничего больше не надо. Я наелась, – допиваю остатки сока, что Денис мне налил, когда я поглощала четвертый бутерброд. Боялся, что могу подавиться, вот и достал самый большой стакан из шкафчика. Сказав при этом, что выпить мне надо все.
- Спасибо тебе, Денис, – отодвигаю пустую тару от себя и смотрю на человека, что проявил обо мне такую заботу. Привез в свой дом и не отходил ни на шаг. – Если бы не ты, – с трудом сглатываю, снова возвращаясь в тот день. Париж, лофт, никого нет поблизости, невинный разговор чуть не становится актом насилия. – Артем сделал…
- Даже имени его не произноси, – со злости кидает вилку в посудомоечную машину, а контейнеры и вовсе оказываются разбросаны по всей кухонной столешнице. – Этот ублюдок еще свое получит, – кулаки сжаты, желваки ходят на щеках, в глазах полыхает дикая ярость. Парень готов к убийству собственного брата. – Как только найду его, отправлю к праотцам. Получит он по заслугам.
- Денис, – я сама его разозлила, сама напомнила.
Теперь из-за меня он может попасть в неприятности. Если пойдет избивать Агеева, добром это не кончится. Мне не жаль бывшего друга, просто потерять парня не хочу. Леонид Евгеньевич точно отречется от старшего сына. Возможно, даже как-то накажет. Да только вот Денису на все это плевать, он об этом и не думает. Решает, наверное, в голове что-то о местонахождении брата.
- Рина…
– Денис, не стоит марать руки об него. Не нужно, – смотрит на меня непонимающим взглядом. Ерзаю на стуле от прищура его зеленых глаз. – Пострадаешь от этого. Отец же обязательно узнает и по головке тебя не погладит. Да и Карина ему многое наговорит, – хоть мне и нравится его мачеха, с которой у нас сложилось приятное общение, все же иногда меня от нее что-то отталкивало. Слишком была она идеальная, добрая, милая. Наверное, сын от нее перенял эти качества – быть таким чистым и невинным для всех. – В тюрьме захотел посидеть? – последняя попытка до него достучаться.
