Знаете, бывают такие дни, когда хочется подняться на крышу ближайшей шестнадцатиэтажки и, стоя на краю, смотреть вниз. Долго смотреть. И представлять, как летишь.
Нет, это не мысли суицидника. Я никогда не хотел покончить с собой. Просто высота меня всегда завораживала. Когда смотришь с высоты на землю, кажется, что прыгнув, ты не разобьешься, а расправишь крылья и полетишь подобно птице.
И сейчас, покинув стены больницы, я хотел именно этого. Смотреть вниз. Просто смотреть и мечтать о том, что все могло бы быть иначе.
Если бы я тогда остался дома, она не пошла бы в эту чёртову аптеку и ублюдок на чертовом BMW не снёс бы ее с пешеходного перехода. Если бы я только на пару минут задержался, когда она просила меня поцеловать ее, но нет же…
« – Влад, ну сегодня же выходной, – нежно уговаривала она, – скажи, что ты за городом и приедешь после обеда. Мне ещё кое что тебе сказать нужно, – большие голубые глаза умоляюще смотрели на меня.
– Вер, ну ты же знаешь Андрея Сергеевича. Если он вызвал меня, значит что-то действительно срочное. Мне пора.
Она обречённо улыбнулась и закрыла глаза, подставляя щеку для поцелуя.
– Вера, я опаздываю а одним поцелуем дело не закончится, – я подмигнул любимой и послал воздушный поцелуй.
Хлопнула дверь. Я ушел».
Это был последний раз, когда я ее видел живой.
Говорят, что мужчины не плачут. Не верьте. Плачут всё, у кого есть душа. Кто-то чаще, кто-то реже, но всё.
Когда мне позвонили с больницы и, объяснив ситуацию, попросили срочно приехать, я ещё не знал, что это так серьезно. Спустя пол часа я стоял на пороге больнице. Я надеялся, что она отделалась парой царапин, но и подумать не мог, что увидеть Веру живой уже не смогу.
О, как я проклинал себя стоя на коленях перед любимым человеком! Перед трупом любимого человека! Именно в этот момент я и понял, что мужчины тоже умеют плакать. Да ещё и как… я не помню сколько времени это продолжалось, но голос охрип, нос заложило. Кулаки исцарапаны о неровный кафель. Помню разбитое лицо жены, сломанную руку и вывернутые, под неестественным углом ноги.
Она была ещё жива, когда ее привезли в больницу. Но я не успел. Не успел поцеловать на прощание. А она ведь просила!
И теперь, стоя на краю шестнадцатиэтажки, я смотрю вниз. Начался мелкий дождь. Голова слегка кружится, но я как завороженный смотрю на него. Непривычно следить за каплями сверху в низ.
Снова нескончаемым потоком льются слёзы.
Не остался…
Не поцеловал…
Не успел…
Шаг вперёд… несколько секунд полета вниз растянулись на часы… и вот уже через мгновение я буду с ней…
Три…
Два...
Один…
Я резко вскочил с кровати. Сон... Это был просто сон… Нет, это был самый страшный кошмар!
Справа на тумбочке зазвонил телефон.
– Алло!
– Влад, в офис через час приедет комиссия. Твоё присутствие обязательно, – строгим голосом отрапортовал шеф.
Ещё не придя в сознание я ответил:
– Андрей Сергеевич, я за городом. Сегодня никак не смогу приехать, – и отключился.
С кухни доносились великолепные запахи и нежное пение жены.
Я лег обратно на кровать и одинокая слеза скатилась по щеке. Слеза счастья.
Говорят, что мужчины не плачут?..
Врут...
Плачут все...
Нет, это не мысли суицидника. Я никогда не хотел покончить с собой. Просто высота меня всегда завораживала. Когда смотришь с высоты на землю, кажется, что прыгнув, ты не разобьешься, а расправишь крылья и полетишь подобно птице.
И сейчас, покинув стены больницы, я хотел именно этого. Смотреть вниз. Просто смотреть и мечтать о том, что все могло бы быть иначе.
Если бы я тогда остался дома, она не пошла бы в эту чёртову аптеку и ублюдок на чертовом BMW не снёс бы ее с пешеходного перехода. Если бы я только на пару минут задержался, когда она просила меня поцеловать ее, но нет же…
« – Влад, ну сегодня же выходной, – нежно уговаривала она, – скажи, что ты за городом и приедешь после обеда. Мне ещё кое что тебе сказать нужно, – большие голубые глаза умоляюще смотрели на меня.
– Вер, ну ты же знаешь Андрея Сергеевича. Если он вызвал меня, значит что-то действительно срочное. Мне пора.
Она обречённо улыбнулась и закрыла глаза, подставляя щеку для поцелуя.
– Вера, я опаздываю а одним поцелуем дело не закончится, – я подмигнул любимой и послал воздушный поцелуй.
Хлопнула дверь. Я ушел».
Это был последний раз, когда я ее видел живой.
Говорят, что мужчины не плачут. Не верьте. Плачут всё, у кого есть душа. Кто-то чаще, кто-то реже, но всё.
Когда мне позвонили с больницы и, объяснив ситуацию, попросили срочно приехать, я ещё не знал, что это так серьезно. Спустя пол часа я стоял на пороге больнице. Я надеялся, что она отделалась парой царапин, но и подумать не мог, что увидеть Веру живой уже не смогу.
О, как я проклинал себя стоя на коленях перед любимым человеком! Перед трупом любимого человека! Именно в этот момент я и понял, что мужчины тоже умеют плакать. Да ещё и как… я не помню сколько времени это продолжалось, но голос охрип, нос заложило. Кулаки исцарапаны о неровный кафель. Помню разбитое лицо жены, сломанную руку и вывернутые, под неестественным углом ноги.
Она была ещё жива, когда ее привезли в больницу. Но я не успел. Не успел поцеловать на прощание. А она ведь просила!
И теперь, стоя на краю шестнадцатиэтажки, я смотрю вниз. Начался мелкий дождь. Голова слегка кружится, но я как завороженный смотрю на него. Непривычно следить за каплями сверху в низ.
Снова нескончаемым потоком льются слёзы.
Не остался…
Не поцеловал…
Не успел…
Шаг вперёд… несколько секунд полета вниз растянулись на часы… и вот уже через мгновение я буду с ней…
Три…
Два...
Один…
Я резко вскочил с кровати. Сон... Это был просто сон… Нет, это был самый страшный кошмар!
Справа на тумбочке зазвонил телефон.
– Алло!
– Влад, в офис через час приедет комиссия. Твоё присутствие обязательно, – строгим голосом отрапортовал шеф.
Ещё не придя в сознание я ответил:
– Андрей Сергеевич, я за городом. Сегодня никак не смогу приехать, – и отключился.
С кухни доносились великолепные запахи и нежное пение жены.
Я лег обратно на кровать и одинокая слеза скатилась по щеке. Слеза счастья.
Говорят, что мужчины не плачут?..
Врут...
Плачут все...
