- Ну, наш, в классе… который тебе про бабку говорил. Генка он вообще дурак. Ты с ним не дружи.
- Ты откуда таких слов набралась, Варька? Строго спросил Алексей: - Чтобы я от тебя такого больше не слышал!
- А что я такого сказала? Если он дурак и есть?
- Мала еще – рассуждать. Строго заметил Леша: - Но ты, Николай, приходи, если что. Парамонов – он и правда…как с молотилки головой рухнул. Злой. Будет обижать – защитим.
- Спасибо. Благодарно сказал Коля.
Баба Нюра, соседка Степановых через два дома, работала в школе уборщицей уже лет двадцать. Посему считала себя не техническим персоналом, а полноправным членом педагогического коллектива. «ЗаслужОнным педагогом» в ранге не ниже замдиректора.
Обо всех школьных происшествиях баба Нюра, в силу рода своей профессиональной деятельности, знала первой. И считала своим долгом сообщить родителям нашкодившего ученика раньше, чем он принесет домой вызов в школу.
Когда хулиган только-только понуро тащился домой, соображая, как рассказать родителям, что их завтра ждет директор, баба Нюра уже стучалась к ним в избу, степенно здоровалась и без приглашения садилась за стол. С минуту авторитетно сопела, потом изрекала:
- Вот, значит, ваш-то сегодня того… обмишурился! На перемене окно мячом в классе разбил. Вы уж примите меры! Всыпьте ему как следует. Сейчас он домой заявится и записку, стало быть, на вызов к директору принесет.
В общем, родители были даже благодарны бабе Нюре за такую ее «деятельность», потому что заранее знали обо всем, что происходит. И провинившийся ученик уже не мог утаить вызов в школу. А там наврать, что родители не придут по «уважительным причинам». За это все дети в школе звали бабу Нюру уважительно Анной Ивановной и старались обходить стороной.
Конечно, в тот же день стало известно о мелком происшествии в первом классе. Бабка Нюра, первым делом придя с работы, постучалась к Степановым и рассказала деду, что у Кольки с Генкой «вышел кахликт».
Вечером дед посадил Колю к себе на колени и, поглаживая светлую его макушку, спросил:
- Колюшка, ну как там тебе в школе? Понравилось?
Коля, который был еще не в курсе деятельности соседки, бодрым голосом отрапортовал деду, что все хорошо и все ему понравилось.
- А как ребяты в классе? Хорошие? Не забижают?
Коля внимательно посмотрел на деда. Потом сказал с некоторым удивлением:
- Нет, дедушка, не обижают…
- А то смотри, внучек. Ты у нас новенький, городской…Может, тебя недельку повстречать после школы?
Наконец, до Коли стало доходить, что разговор затеян неспроста и дед каким-то тайным образом что-то уже знает.
Он слез с колен деда и твердо ему ответил:
- Нет, дедушка. Ребята в классе хорошие. Меня Варя познакомила с братом Лешей, он в восьмом классе учится. Леша сказал, что будет меня защищать. Да я и сам могу за себя постоять.
- Ну-ну. Лукаво сказал дед. Посмотрел на Колю, как тому показалось с уважением, достал папиросы и взял газету:
- Ну, что ученик.. тебе уроки задали? Тогда садись учить. А потом погуляешь.
- Сейчас сяду. Дедушка, у меня к тебе вопрос. А чего бабушка такая злая? Это из-за меня она так долго не приезжает.. да?
Дед не сразу убрал от лица газету, покряхтел из-за нее…
- Понимаешь, внучек, обижена она сильно. Что отец твой, наш сын, уехал их родных мест. Что поселился в другом городе.
- А еще что на соседке не женился, да?
- Ну и из-за этого тоже. Только ведь он уже взрослый. Ему самому решать: на ком жениться а на ком – нет. Он твою маму выбрал, Царствие ей Небесное. И теперь у нас ты есть. Справный пацан получился.
И дед весело подмигнул Коле.
- А что такое Царствие небесное.
Дед крякнул. Погладил Колю по голове: - Это я тебе, Колюшка, как-нибудь потом расскажу. Давай, садись уроки учить. А то поздно уже.
- Дедушка, а папа не пишет ничего?
- Коленька, так ведь папа на другом краю земли. Как оттуда напишешь? Ты не переживай, он приедет скоро.
- А когда – скоро?
- Ну, в конце февраля должон быть. Или в марте.
Коля тяжело вздохнул. И пошел разбирать портфель.
Утро встретило проснувшегося Колю унылым осенним дождем, стучавшим в стекло и знакомым грохотом чугунов вернувшейся бабки. Та уже орудовала у печи и привычно ворчала: - развели тут без меня грязюку.. ни на день нельзя оставить… толком каши сварить не умеют…
Дед сидел за столом, как всегда, с газетой в руках, по привычке не обращая на бабку внимания.
Коля втайне надеялся, что бабка к ним не вернется. Теперь его надежды рухнули и он в страхе смотрел на нее, не решаясь спуститься с печки. Это заметил дед и строго прикрикнул на бабку:
- А ну!!! Что ты, старая, с утра взъелась?! Не видишь – напугала мальца, он с печки спуститься боится. А ему в школу надо!
- Да мне-то что за дело! Бабка «расходилась» не на шутку: - Тоже мне, царевич-королевич! Надо будет - спустится!
Дед опять грохнул кулаком по столу так, что кувшин молока подпрыгнул, едва не расплескавшись. А кошка опять забилась под лавку.
Бабка испуганно оглянулась, но продолжила ворчать, правда уже тише и подальше от деда:
- Только обзываться и умеешь.. вот умру - тогда намилуешься со своим внучком.
- Ну и умирай! Равнодушно сказал дед: - Давно пора. Черти тебе в аду уже персональную сковородку приготовили.
После таких слов бабка на минуту замерла, потрясенно посмотрела на деда, но потом продолжила также проворно ворочать чугуны в печи и накрывать на стол, правда, уже молча.
Коле было неловко после такого. Он умылся, оделся, быстро поел. Тихо сказал «спасибо» и побежал побыстрее в школу.
За школьными заботами пролетел в вихре золотой листвы сентябрь, прошелестел печально голыми ветками октябрь. Ноябрь печально стоял у порога. Самое унылое время года: затяжные дожди, непролазная грязь, сумрак… И природа и люди ждали снега.
У Коли были свои заботы. Он подружился со всеми ребятами в классе. Их было всего десять и дружеские симпатии сложились сразу и с мальчиками и с девочками. Особенно ему нравился сосед по парте Миша Барабанов. Миша жил в другой деревне и его в школу на тракторе привозил отец, а обратно забирал старший брат, когда с работы ехал обедать домой на своем мотоцикле. От этого Коле было даже жалко, что им с Мишкой не удается толком поиграть после уроков на школьном дворе. Варя жила в одном селе с ним, но с девчонкой не поиграешь в казаки-разбойники или в «ножички».
Компания по школьным играм ему составляли Слава Федосов и братья-близнецы Зайкины: Сева и Витя. Слава тоже жил в Уборах, братья бегали пешком из своей недалекой деревни.
Задиристого и вредного Генку не любили и он вечно торчал особняком. Что он делал на переменах и после уроков никого не интересовало. У ребят была своя игра. Девочки хвастались новыми куклами и шили им платья. Все, как полагается у девочек.
А в ноябре стало известно, что в школе будет новогодний праздник и все классы начали активно к нему готовиться.
Школа гудела, как потревоженный улей. Старшие классы ставили новогодний спектакль. Малышня пыталась в щелочку поглазеть на репетиции – их нещадно отлавливали и выдворяли. Подальше от дверей актового зала.
Свет в школе теперь горел даже поздно вечером.
Младшим было дано задание украсить свои классы к новому году. И они, пыхтя от натуги и высунув языки от старания, после уроков что есть сил вырезали, клеили, красили, беспокойно осматривая сделанное и спрашивая у соседа: - Вась, глянь.. ну как? Ничего?
Вася, сам такой же красный и потный, отрывался от своего «творения», смотрел на «шедевр» соседа и авторитетно изрекал: - Перший класс!
В первых числах декабря, как по заказу, выпал снег и ударил морозец. Мир укрылся белоснежным пушистым покрывалом. На душе стало легко и радостно – скоро Новый год!
Вечерами дед с удовольствием слушал, как Коля взахлеб рассказывал ему школьные новости. Бабка в разговоры не вступала, но все время крутилась около. Или готовила, или шила или вязала что-то.
Как-то утром Коля обнаружил у своей «вешалки» новые вязаные варежки и носочки. Он сразу смекнул, в чем дело. Удивился. Но все же подошел к бабушке и сказал «спасибо!».
В ответ бабка как-то странно на него посмотрела, зачем-то начала тереть платком глаза. А потом, еще в избе громко заведя «цыыыпа, цыыыпа!», накинула телогрейку и пошла на двор.
С бабкой у них установились странные отношения. Она почти с ним не говорила, но больше и не гнала. «- Наверное, чертей испугалась!» Решил Коля и больше к ней не приставал.
Дед всегда садился обедать в два часа. Коля знал это и старался прибежать из школы именно к этому времени. Чтобы бабушке не приходилось греть ему еду второй раз.
Недалеко от их дома был пожарный пруд. Неглубокий, он замерз почти сразу. Это было очень удобное место для хоккея, но бабы пока не пускали детей на пруд. Зима только пришла, лед был тонким, мог треснуть. Только отчаянные смельчаки на спор иногда рисковали прокатиться по краю пруда.
Как-то, пробегая мимо после школы, Коля увидел, что на пруду кто-то есть. Генка Парамонов, как всегда один, катался по льду. В руках у него была самодельная, грубо выструганная клюшка, а шайбу заменяла банка из-под гуталина.
Остановившись, Коля наблюдал издалека за Генкой, не решаясь подойти. Постояв и подумав немного, он все-таки крикнул:
- Генка, лед еще тонкий! Провалишься!
- Тебя не спросили! Как всегда, огрызнулся тот: - Давай, вали отсюда! Крути педали, пока не дали!
Коля отвернулся, он уже хотел побежать дальше, как вдруг услышал хруст льда.
Лед треснул, Генки уже не было видно. Только барахталась на поверхности рука. Наконец, он попытался, выбраться на лед, но тот обламывался. Генка кидал свою клюшку, пытаясь при помощи нее вылезти на поверхность, но все было тщетно: тонкий лед ломался снова и снова.
Все это длилось минуты, а Коле показалось, что целую вечность. И тут он сообразил: рядом с прудом висела железная пожарная балка и тут же валялся железный прут. Изо всех сил он рванулся туда, подхватил тяжеленную железку и, как мог, начал отчаянно лупить по балке. Громкий тревожный звон понесся по деревне в стылом морозном воздухе.
Коля оглянулся, Генки уже не было видно. Синяя рука торчала, уцепившись за клюшку. Она не шевелилась.
На берегу росла молоденькая ива. Коля посмотрел на нее.. и как-то сразу догадался, что это поможет. Он метнулся к деревцу, со всей сила заскочил ему на ствол и начал гнуть в сторону пруда. Это получилось без труда!
- Генкааааа! Генкааааа! Орал что было силы звонким голосом Коля: - Генка, цепляйся!
Но Генка молчал. Задыхаясь от страха, Коля пополз по наклоненному деревцу к краю воды. Вот уже берег, вот полынья. На чудом удержавшейся на поверхности клюшке синеет заиндевевшее лицо Генки, который только полными отчаяния глазами следит за Колей. Синие губы шевелятся, но звука нет.
- Ты можешь уцепиться за ствол?
Генка только кивает. Коля хватает его за шиворот. Генка хватается за ствол и… они оба падают в воду… Ствол с треском ломается.
«- Нет! Нет! Мы не погибнем» Коля барахтается в ледяном крошеве, тащит за собой почти уже неподвижного Генку. Время идет. Сил уже нет.
«- Вот так и умирают люди? Может быть, там я увижу маму?» Проносится у него в голове.
И тут чьи-то сильные руки хватают его. В одно мгновение Коля оказывается высоко наверху. И видит, как к пруду бежит много людей, видит и деда и бабку. Потом его накрывают одеялом и куда-то несут.
С удивлением он обнаруживает себя в избе у печки. Вокруг воют и причитают. Кто-то сердито кричит. Перепуганного, дрожащего Колю раздевают догола, растирают больно и быстро чем-то противным и в одеяле сажают на печку. Он осторожно высовывает нос из одеяла:
- Ты что надумал, бандит! Орет бабка.
- Он не бандит! Он спас человека! Отвечает ей какой-то мужчина. Это Володя! Как давно его не было видно!
- Не бойся, Коля! С Генкой все хорошо. Он жив. Он дома.
Ласково улыбаясь, говорит Володя, видя вопрос в его глазах.
Колька счастливо выдыхает, улыбается.. на печке так тепло и уютно…он засыпает, улыбаясь во сне…
Ему снится красная птица. Она сидит в ногах, сверкая глазами и посматривая на него. То одним глазом, то другим. На голове у нее золотой хохолок. По блестящим красным перьям скачут огненные искры. От птицы идет нестерпимый жар. Птица пытается сесть поближе к Коле, он стонет и отворачивается – от ее близости все его тело горит огнем.
В избе темно, тихо и жарко. А за окном слышен какой-то шум и стук. Шум все сильнее и сильнее. Коля приподымается, чтобы посмотреть. В окно бьется огромная белая птица, она стучит клювом в окно и бешено машет крыльями.
Красная птица опять придвигается к Коле. Он задыхается. Раздается грохот и звон. В разбитое окно врывается белая птица. Начинается бой: белая клюет и щипет красную, та кричит, машет клювом, но отступает и, в конце концов, исчезает в разбитом окне.
Белая садится рядом, машет крылами. То ли от взмахов ее крыльев, то ли от зимнего холода в горнице из-за разбитого стекла, но Коле становится лучше: жар отступает, он успокаивается.
Птица сидит рядом. Она гладит его прохладным крылом по голове и говорил кому-то невидимому в избе: - Ну, вот видите, бабушка, все хорошо. Жар отступает, кризис миновал. Теперь он начнет поправляться.
- Спасибо тебе, Мариночка, спасибо, голубушка! Плаксиво выводит где-то рядом голос невидимой бабки: - Мы с дедом уже несколько ночей не спим, извелись! Успокоила ты нас, спасибо!
- Давайте ему лекарства по схеме три раза в день. Если что – приходите ко мне в фельдшерский пункт. Или на дом.
Хлопает дверь. Теперь Коля четко понимает, что это ушла сельский фельдшер Марина. Он заболел? Ему все это снится? А как же две птицы?
Чья-то ласковая рука гладит его по голове.
- Коленька, внучек мой..ой, да за что же нам такое испытание? Да что я отцу твоему скажу? Да что же я без тебя делать буду?!
- Ну, что ты старая опять завелась? Сказала же фельдшер – лучше ему. Поправится внук. Вот увидишь.
Голос деда звучит строго, но успокаивающе.
- Да как тут успокоишься, когда он третий день в бреду?!
Тихие подвывания бабки начинают удаляться. Коля тихонько открывает глаза: он лежит на бабкиной постели, укрытый одеялом. Рядом на табуретке горит неярко лампа и стоит множество флакончиков. Лекарства.
- А если он помрет, дед, что мы с тобой делать будем?!
- Что ты, бабушка, я не умру!
Коля садится на кровати: - Я не могу умереть! У нас новогодний праздник скоро! Я за гирлянды отвечаю!
Новогодний праздник прошел на «ура». Малышня в восторге водила хороводы около елки, уплетала новогодние подарки и, замерев от восторга, трогала посох Деда Мороза.
В разгар новогоднего утренника в актовом зале появились двое мужчин. Тихо переговорив о чем-то с директором, они поднялись с ней на сцену.
- Ребята, все ли вы знаете Колю Степанова, который спас своего одноклассника из воды?
- Знаааааем! Дружно закричали дети.
- За этот геройский поступок ему полагается медаль. И сейчас ему эту медаль вручат.
Под дружное «ура» оробевшего и красного как рак Колю, учительница вывела за руку на сцену.
- Ну, что, Николай. Сказал, наклонясь к нему, первый высокий седой человек: - Ты герой, нет сомненья! Сам еще малыш – а не побоялся спасти тонущего товарища. Честь тебе и слава!
- Ты откуда таких слов набралась, Варька? Строго спросил Алексей: - Чтобы я от тебя такого больше не слышал!
- А что я такого сказала? Если он дурак и есть?
- Мала еще – рассуждать. Строго заметил Леша: - Но ты, Николай, приходи, если что. Парамонов – он и правда…как с молотилки головой рухнул. Злой. Будет обижать – защитим.
- Спасибо. Благодарно сказал Коля.
Баба Нюра, соседка Степановых через два дома, работала в школе уборщицей уже лет двадцать. Посему считала себя не техническим персоналом, а полноправным членом педагогического коллектива. «ЗаслужОнным педагогом» в ранге не ниже замдиректора.
Обо всех школьных происшествиях баба Нюра, в силу рода своей профессиональной деятельности, знала первой. И считала своим долгом сообщить родителям нашкодившего ученика раньше, чем он принесет домой вызов в школу.
Когда хулиган только-только понуро тащился домой, соображая, как рассказать родителям, что их завтра ждет директор, баба Нюра уже стучалась к ним в избу, степенно здоровалась и без приглашения садилась за стол. С минуту авторитетно сопела, потом изрекала:
- Вот, значит, ваш-то сегодня того… обмишурился! На перемене окно мячом в классе разбил. Вы уж примите меры! Всыпьте ему как следует. Сейчас он домой заявится и записку, стало быть, на вызов к директору принесет.
В общем, родители были даже благодарны бабе Нюре за такую ее «деятельность», потому что заранее знали обо всем, что происходит. И провинившийся ученик уже не мог утаить вызов в школу. А там наврать, что родители не придут по «уважительным причинам». За это все дети в школе звали бабу Нюру уважительно Анной Ивановной и старались обходить стороной.
Конечно, в тот же день стало известно о мелком происшествии в первом классе. Бабка Нюра, первым делом придя с работы, постучалась к Степановым и рассказала деду, что у Кольки с Генкой «вышел кахликт».
Вечером дед посадил Колю к себе на колени и, поглаживая светлую его макушку, спросил:
- Колюшка, ну как там тебе в школе? Понравилось?
Коля, который был еще не в курсе деятельности соседки, бодрым голосом отрапортовал деду, что все хорошо и все ему понравилось.
- А как ребяты в классе? Хорошие? Не забижают?
Коля внимательно посмотрел на деда. Потом сказал с некоторым удивлением:
- Нет, дедушка, не обижают…
- А то смотри, внучек. Ты у нас новенький, городской…Может, тебя недельку повстречать после школы?
Наконец, до Коли стало доходить, что разговор затеян неспроста и дед каким-то тайным образом что-то уже знает.
Он слез с колен деда и твердо ему ответил:
- Нет, дедушка. Ребята в классе хорошие. Меня Варя познакомила с братом Лешей, он в восьмом классе учится. Леша сказал, что будет меня защищать. Да я и сам могу за себя постоять.
- Ну-ну. Лукаво сказал дед. Посмотрел на Колю, как тому показалось с уважением, достал папиросы и взял газету:
- Ну, что ученик.. тебе уроки задали? Тогда садись учить. А потом погуляешь.
- Сейчас сяду. Дедушка, у меня к тебе вопрос. А чего бабушка такая злая? Это из-за меня она так долго не приезжает.. да?
Дед не сразу убрал от лица газету, покряхтел из-за нее…
- Понимаешь, внучек, обижена она сильно. Что отец твой, наш сын, уехал их родных мест. Что поселился в другом городе.
- А еще что на соседке не женился, да?
- Ну и из-за этого тоже. Только ведь он уже взрослый. Ему самому решать: на ком жениться а на ком – нет. Он твою маму выбрал, Царствие ей Небесное. И теперь у нас ты есть. Справный пацан получился.
И дед весело подмигнул Коле.
- А что такое Царствие небесное.
Дед крякнул. Погладил Колю по голове: - Это я тебе, Колюшка, как-нибудь потом расскажу. Давай, садись уроки учить. А то поздно уже.
- Дедушка, а папа не пишет ничего?
- Коленька, так ведь папа на другом краю земли. Как оттуда напишешь? Ты не переживай, он приедет скоро.
- А когда – скоро?
- Ну, в конце февраля должон быть. Или в марте.
Коля тяжело вздохнул. И пошел разбирать портфель.
Утро встретило проснувшегося Колю унылым осенним дождем, стучавшим в стекло и знакомым грохотом чугунов вернувшейся бабки. Та уже орудовала у печи и привычно ворчала: - развели тут без меня грязюку.. ни на день нельзя оставить… толком каши сварить не умеют…
Дед сидел за столом, как всегда, с газетой в руках, по привычке не обращая на бабку внимания.
Коля втайне надеялся, что бабка к ним не вернется. Теперь его надежды рухнули и он в страхе смотрел на нее, не решаясь спуститься с печки. Это заметил дед и строго прикрикнул на бабку:
- А ну!!! Что ты, старая, с утра взъелась?! Не видишь – напугала мальца, он с печки спуститься боится. А ему в школу надо!
- Да мне-то что за дело! Бабка «расходилась» не на шутку: - Тоже мне, царевич-королевич! Надо будет - спустится!
Дед опять грохнул кулаком по столу так, что кувшин молока подпрыгнул, едва не расплескавшись. А кошка опять забилась под лавку.
Бабка испуганно оглянулась, но продолжила ворчать, правда уже тише и подальше от деда:
- Только обзываться и умеешь.. вот умру - тогда намилуешься со своим внучком.
- Ну и умирай! Равнодушно сказал дед: - Давно пора. Черти тебе в аду уже персональную сковородку приготовили.
После таких слов бабка на минуту замерла, потрясенно посмотрела на деда, но потом продолжила также проворно ворочать чугуны в печи и накрывать на стол, правда, уже молча.
Коле было неловко после такого. Он умылся, оделся, быстро поел. Тихо сказал «спасибо» и побежал побыстрее в школу.
За школьными заботами пролетел в вихре золотой листвы сентябрь, прошелестел печально голыми ветками октябрь. Ноябрь печально стоял у порога. Самое унылое время года: затяжные дожди, непролазная грязь, сумрак… И природа и люди ждали снега.
У Коли были свои заботы. Он подружился со всеми ребятами в классе. Их было всего десять и дружеские симпатии сложились сразу и с мальчиками и с девочками. Особенно ему нравился сосед по парте Миша Барабанов. Миша жил в другой деревне и его в школу на тракторе привозил отец, а обратно забирал старший брат, когда с работы ехал обедать домой на своем мотоцикле. От этого Коле было даже жалко, что им с Мишкой не удается толком поиграть после уроков на школьном дворе. Варя жила в одном селе с ним, но с девчонкой не поиграешь в казаки-разбойники или в «ножички».
Компания по школьным играм ему составляли Слава Федосов и братья-близнецы Зайкины: Сева и Витя. Слава тоже жил в Уборах, братья бегали пешком из своей недалекой деревни.
Задиристого и вредного Генку не любили и он вечно торчал особняком. Что он делал на переменах и после уроков никого не интересовало. У ребят была своя игра. Девочки хвастались новыми куклами и шили им платья. Все, как полагается у девочек.
А в ноябре стало известно, что в школе будет новогодний праздник и все классы начали активно к нему готовиться.
Школа гудела, как потревоженный улей. Старшие классы ставили новогодний спектакль. Малышня пыталась в щелочку поглазеть на репетиции – их нещадно отлавливали и выдворяли. Подальше от дверей актового зала.
Свет в школе теперь горел даже поздно вечером.
Младшим было дано задание украсить свои классы к новому году. И они, пыхтя от натуги и высунув языки от старания, после уроков что есть сил вырезали, клеили, красили, беспокойно осматривая сделанное и спрашивая у соседа: - Вась, глянь.. ну как? Ничего?
Вася, сам такой же красный и потный, отрывался от своего «творения», смотрел на «шедевр» соседа и авторитетно изрекал: - Перший класс!
В первых числах декабря, как по заказу, выпал снег и ударил морозец. Мир укрылся белоснежным пушистым покрывалом. На душе стало легко и радостно – скоро Новый год!
Вечерами дед с удовольствием слушал, как Коля взахлеб рассказывал ему школьные новости. Бабка в разговоры не вступала, но все время крутилась около. Или готовила, или шила или вязала что-то.
Как-то утром Коля обнаружил у своей «вешалки» новые вязаные варежки и носочки. Он сразу смекнул, в чем дело. Удивился. Но все же подошел к бабушке и сказал «спасибо!».
В ответ бабка как-то странно на него посмотрела, зачем-то начала тереть платком глаза. А потом, еще в избе громко заведя «цыыыпа, цыыыпа!», накинула телогрейку и пошла на двор.
С бабкой у них установились странные отношения. Она почти с ним не говорила, но больше и не гнала. «- Наверное, чертей испугалась!» Решил Коля и больше к ней не приставал.
Дед всегда садился обедать в два часа. Коля знал это и старался прибежать из школы именно к этому времени. Чтобы бабушке не приходилось греть ему еду второй раз.
Недалеко от их дома был пожарный пруд. Неглубокий, он замерз почти сразу. Это было очень удобное место для хоккея, но бабы пока не пускали детей на пруд. Зима только пришла, лед был тонким, мог треснуть. Только отчаянные смельчаки на спор иногда рисковали прокатиться по краю пруда.
Как-то, пробегая мимо после школы, Коля увидел, что на пруду кто-то есть. Генка Парамонов, как всегда один, катался по льду. В руках у него была самодельная, грубо выструганная клюшка, а шайбу заменяла банка из-под гуталина.
Остановившись, Коля наблюдал издалека за Генкой, не решаясь подойти. Постояв и подумав немного, он все-таки крикнул:
- Генка, лед еще тонкий! Провалишься!
- Тебя не спросили! Как всегда, огрызнулся тот: - Давай, вали отсюда! Крути педали, пока не дали!
Коля отвернулся, он уже хотел побежать дальше, как вдруг услышал хруст льда.
Лед треснул, Генки уже не было видно. Только барахталась на поверхности рука. Наконец, он попытался, выбраться на лед, но тот обламывался. Генка кидал свою клюшку, пытаясь при помощи нее вылезти на поверхность, но все было тщетно: тонкий лед ломался снова и снова.
Все это длилось минуты, а Коле показалось, что целую вечность. И тут он сообразил: рядом с прудом висела железная пожарная балка и тут же валялся железный прут. Изо всех сил он рванулся туда, подхватил тяжеленную железку и, как мог, начал отчаянно лупить по балке. Громкий тревожный звон понесся по деревне в стылом морозном воздухе.
Коля оглянулся, Генки уже не было видно. Синяя рука торчала, уцепившись за клюшку. Она не шевелилась.
На берегу росла молоденькая ива. Коля посмотрел на нее.. и как-то сразу догадался, что это поможет. Он метнулся к деревцу, со всей сила заскочил ему на ствол и начал гнуть в сторону пруда. Это получилось без труда!
- Генкааааа! Генкааааа! Орал что было силы звонким голосом Коля: - Генка, цепляйся!
Но Генка молчал. Задыхаясь от страха, Коля пополз по наклоненному деревцу к краю воды. Вот уже берег, вот полынья. На чудом удержавшейся на поверхности клюшке синеет заиндевевшее лицо Генки, который только полными отчаяния глазами следит за Колей. Синие губы шевелятся, но звука нет.
- Ты можешь уцепиться за ствол?
Генка только кивает. Коля хватает его за шиворот. Генка хватается за ствол и… они оба падают в воду… Ствол с треском ломается.
«- Нет! Нет! Мы не погибнем» Коля барахтается в ледяном крошеве, тащит за собой почти уже неподвижного Генку. Время идет. Сил уже нет.
«- Вот так и умирают люди? Может быть, там я увижу маму?» Проносится у него в голове.
И тут чьи-то сильные руки хватают его. В одно мгновение Коля оказывается высоко наверху. И видит, как к пруду бежит много людей, видит и деда и бабку. Потом его накрывают одеялом и куда-то несут.
С удивлением он обнаруживает себя в избе у печки. Вокруг воют и причитают. Кто-то сердито кричит. Перепуганного, дрожащего Колю раздевают догола, растирают больно и быстро чем-то противным и в одеяле сажают на печку. Он осторожно высовывает нос из одеяла:
- Ты что надумал, бандит! Орет бабка.
- Он не бандит! Он спас человека! Отвечает ей какой-то мужчина. Это Володя! Как давно его не было видно!
- Не бойся, Коля! С Генкой все хорошо. Он жив. Он дома.
Ласково улыбаясь, говорит Володя, видя вопрос в его глазах.
Колька счастливо выдыхает, улыбается.. на печке так тепло и уютно…он засыпает, улыбаясь во сне…
Ему снится красная птица. Она сидит в ногах, сверкая глазами и посматривая на него. То одним глазом, то другим. На голове у нее золотой хохолок. По блестящим красным перьям скачут огненные искры. От птицы идет нестерпимый жар. Птица пытается сесть поближе к Коле, он стонет и отворачивается – от ее близости все его тело горит огнем.
В избе темно, тихо и жарко. А за окном слышен какой-то шум и стук. Шум все сильнее и сильнее. Коля приподымается, чтобы посмотреть. В окно бьется огромная белая птица, она стучит клювом в окно и бешено машет крыльями.
Красная птица опять придвигается к Коле. Он задыхается. Раздается грохот и звон. В разбитое окно врывается белая птица. Начинается бой: белая клюет и щипет красную, та кричит, машет клювом, но отступает и, в конце концов, исчезает в разбитом окне.
Белая садится рядом, машет крылами. То ли от взмахов ее крыльев, то ли от зимнего холода в горнице из-за разбитого стекла, но Коле становится лучше: жар отступает, он успокаивается.
Птица сидит рядом. Она гладит его прохладным крылом по голове и говорил кому-то невидимому в избе: - Ну, вот видите, бабушка, все хорошо. Жар отступает, кризис миновал. Теперь он начнет поправляться.
- Спасибо тебе, Мариночка, спасибо, голубушка! Плаксиво выводит где-то рядом голос невидимой бабки: - Мы с дедом уже несколько ночей не спим, извелись! Успокоила ты нас, спасибо!
- Давайте ему лекарства по схеме три раза в день. Если что – приходите ко мне в фельдшерский пункт. Или на дом.
Хлопает дверь. Теперь Коля четко понимает, что это ушла сельский фельдшер Марина. Он заболел? Ему все это снится? А как же две птицы?
Чья-то ласковая рука гладит его по голове.
- Коленька, внучек мой..ой, да за что же нам такое испытание? Да что я отцу твоему скажу? Да что же я без тебя делать буду?!
- Ну, что ты старая опять завелась? Сказала же фельдшер – лучше ему. Поправится внук. Вот увидишь.
Голос деда звучит строго, но успокаивающе.
- Да как тут успокоишься, когда он третий день в бреду?!
Тихие подвывания бабки начинают удаляться. Коля тихонько открывает глаза: он лежит на бабкиной постели, укрытый одеялом. Рядом на табуретке горит неярко лампа и стоит множество флакончиков. Лекарства.
- А если он помрет, дед, что мы с тобой делать будем?!
- Что ты, бабушка, я не умру!
Коля садится на кровати: - Я не могу умереть! У нас новогодний праздник скоро! Я за гирлянды отвечаю!
Новогодний праздник прошел на «ура». Малышня в восторге водила хороводы около елки, уплетала новогодние подарки и, замерев от восторга, трогала посох Деда Мороза.
В разгар новогоднего утренника в актовом зале появились двое мужчин. Тихо переговорив о чем-то с директором, они поднялись с ней на сцену.
- Ребята, все ли вы знаете Колю Степанова, который спас своего одноклассника из воды?
- Знаааааем! Дружно закричали дети.
- За этот геройский поступок ему полагается медаль. И сейчас ему эту медаль вручат.
Под дружное «ура» оробевшего и красного как рак Колю, учительница вывела за руку на сцену.
- Ну, что, Николай. Сказал, наклонясь к нему, первый высокий седой человек: - Ты герой, нет сомненья! Сам еще малыш – а не побоялся спасти тонущего товарища. Честь тебе и слава!
