– Ты можешь встретить меня после работы, Вадик? – Кира обернулась от зеркала и умоляюще заглянула в зеленые мужские глаза, - У меня встреча с менеджером книжного магазина перед завтрашней презентацией, очень не хочу опоздать, Алексей мне этого не простит, - девушка весело рассмеялась.
Вадик подошёл к супруге и, крепко ухватив за плечи, приподнял над полом:
– Иногда я начинаю думать, что ты любишь этого своего Алексея больше чем меня.
– Глупости! – блондинка беспомощно задергала ногами, вытянула губы уточкой и попыталась поцеловать мужа, - Ну, не сердись! Ты же понимаешь, для меня это очень важно: восемь лет работы, четыре редакции и, наконец, мою книгу напечатали, и завтра у меня самая настоящая презентация, между прочим в книжном, что возле парка, где мы познакомились! Я так ждала этого!
Вадик крепко обнял жену и чмокнул в макушку:
– Я все понимаю, обязательно встречу и отвезу, куда скажешь! Но не ради несуществующего Алексея, а ради спокойствия госпожи автора Киры Котовой.
– Госпожа автор пишет под псевдонимом, так что, извини, твоей фамилии на обложке не будет, - Кира виновато закусила губу, но в глазах девушки блестели искорки смеха. Вадик равнодушно пожал плечами и, вернувшись в комнату, демонстративно развалился на диване:
– Тогда я, пожалуй, еще подумаю, могу и не успеть. У меня тоже важный день, между прочим. Новая позиция в меню - это всегда непредсказуемая реакция посетителей. Может у меня и вовсе не будет настроения тебя встречать...
– Ну, не дуйся! – жена присела на диван, пододвинув мужнины ноги, - Я так взвинчена из-за всего, что происходит, что на пару дней мне необходим поминутный ненарушаемый режим. Но обещаю, как только пройдет презентация, мы с тобой вырвемся куда-нибудь только вдвоем: без моего Алексея и твоих кексов! Идет?
– До каникул, между прочим еще больше месяца, - недоверчиво покачал головой парень, - Лучше пообещай, что уволишься, наконец, из твоей школы, будешь писать в свое удовольствие и проводить больше времени со мной и моими кексами.
– И через пару месяцев обленюсь, расплывусь на кексах, как туман ранним утром, брошу писать, впаду в депрессию, сопьюсь в попытке вернуть утраченную яркость жизни, и ты меня бросишь, - назидательно произнесла Кира и, хлопнув собеседника по бедру, поднялась. Вадик подскочил следом:
– Иногда тебе лучше отключать твою бурную фантазию, - молодой человек натянуто улыбнулся, - Подбросить тебя до обожаемой школы?
– Не стоит, я прогуляюсь. До вечера!
Девушка на мгновение задержалась в прихожей, бросив сомневающийся взгляд на плащ, ярким оранжевым пятном красующийся на вешалке, и скрылась за дверями, оставив мужа гадать – обиделась на его предложение или всё-таки нет.
– До встречи! – растерянно пожелал Вадик уже закрывшейся двери, - Даже не поцеловала на прощание… Наверное, всё-таки обиделась.
Кира выпорхнула из подъезда, улыбаясь по-летнему ласковому солнцу. Утро было полно жизнерадостных звуков: птицы щебетали на все лады, радуясь затянувшемуся теплу; малышня на детской площадке под сонный аккомпанемент материнских назиданий не очень успешно делили единственный на четверых велосипед; дворничиха тетя Айгуль звучно шуршала метлой по пыльному асфальту, собирая опавшие листья в аккуратные разноцветные холмики. Блондинка приветственно помахала трудящейся женщине рукой и внезапно замерла от осенившей догадки.
– Доброе утро, Кирочка! – пожилая башкирка остановила хоровод листвы, придавив разбегающиеся листья метлой, - Что-то случилось?
– Доброе утро! Забыла поцеловать Вадика на прощанье, как бы не решил, что я сержусь, - собеседница смущённо покраснела.
– Вернись и поцелуй, - посоветовала Айгуль, возвращаясь к прерванному занятью. Кира с сожалением оглянулась на захлопнувшуюся подъездную дверь:
– Он уже собирается на работу, да и я опаздываю, зацелую вечером. Хорошего дня, тетя Айгуль!
– И тебе, девочка!
Учительница решительно застучала каблучками по выложенной плиткой дорожке перед небольшим продуктовым магазинчиком, повернула за угол и вышла из уютного двора, знакомого с детства до мелочей, на шумную улицу. Путь до школы был недолгим. Не прошло и получаса, как впереди показалось розовое прямоугольное здание с высоким крыльцом, массивными дверями и появившимся несколько лет назад железным забором вокруг территории. В этой школе Кира училась с шестого класса, когда они с родителями переехали в соседнюю область, чтобы жить вместе с неожиданно постаревшей бабушкой. Бабушка всю свою жизнь проработала в этой школе, и внучка с нескрываемым удовольствием последовала её примеру. Высказанные мужем мысли о том, чтобы оставить тяжёлый учительский труд и посвятить всё время любимому делу, иногда посещали и учительницу, но вызывали неуверенность, страх и раздражение. Писательнице думалось, что в школьных буднях кроется львиная доля её вдохновения, поэтому ни усталость, ни всегда распланированный школьный график, ни возмущение супруга не мешали в творческом порыве сидеть над написанием книги всю ночь, откладывая проверку ученических тетрадок на утро выходного дня.
Писать «в стол» Кира начала ещё в старших классах школы, вынужденно из-за слабого здоровья проводя кучу времени в постели, а пять лет назад Вадик убедил тогда ещё будущую супругу, что творческие порывы начинающей писательницы достойны познакомиться с читателем. Получилось не сразу. Небольшую на пробу написанную повесть категорически не приняли в трех издательствах, но совершенно неожиданно едва ли не с руками оторвали в четвёртом. Редактор убеждал девушку, что у неё большое будущее на писательском поприще, поэтому следующей книгой Кира решилась вынести на читательский суд семь лет лелеемый роман о принципиальном враче с нелегкой судьбой. После года напряжённой войны с бета-тестерами и редактором едва ли не за каждое слово, выстраданная книга увидела свет и уже завтрашним днём должна была появиться на прилавках книжных магазинов. Писательница волновалась как никогда в жизни: одно дело общаться в интернете, а совсем другое встретиться с собственными читателями лицом к лицу, но это волнение было приятным, и ничто не могло испортить приподнятого от столь значимых событий настроения. Или почти ничто…
От размышлений о грядущем Киру отвлёк звонок, созывающий всех на первый урок. Следующие полчаса учительница с упоением рассказывала девятиклассникам о горячо любимом Гаврииле Романовиче Державине и его «Памятнике». Очередной звонок прозвенел неожиданно и слишком затянулся, сменившись позывными пожарной тревоги.
– Подождите минуту, я всё узнаю, - стараясь не выдавать своего беспокойства, Кира выскользнула за дверь, оставив легкомысленно хохочущих школьников. Учительница совершенно точно помнила, что на последнем педсовете об учебной тревоге ничего не говорили. По коридору навстречу бежала учитель биологии:
– В кабинете химии что-то взорвалось, пожар! У вас ваш девятый «В»?
– Да, - блондинка испуганно прикрыла рот обеими руками.
– Выводите их во двор, - твёрдо распорядилась старшая коллега, - Не паникуйте! МЧС уже вызвали, они скоро будут.
Легко сказать, не паникуйте! На нетвёрдых ногах Кира вернулась в класс, заплетающимся языком объяснила ученикам, что тревога не учебная, поэтому нужно как можно скорее выходить из здания.
– Кира Романовна, с вами всё в порядке? – первая красавица класса и староста Шурочка заботливо подхватила учительницу под локоть, - Давайте-ка, быстро выходить, без шума и по парам, как учили.
– Спасибо, Шура! – искренне поблагодарила педагог, когда они вместе с классом оказались на безопасном расстоянии в беспорядочной толпе остальных школьников и учителей.
Плюющаяся из окон третьего этажа черным дымом школа, на самом деле, выглядела устрашающе. У Киры шумело в ушах и кружилась голова. Девушка ещё раз пересчитала подшефных девятиклассников и облегчённо оперлась спиной о ствол старой берёзы, помнящей здание школы ещё строящимся. Чуть в стороне от всех заведующая учебной частью встревожено вполголоса говорила директору о запаздывающих мчс-никах:
– Сейчас всё ещё раз проверили, и точно – двух пятиклассников не досчитались, они вышли в туалет, как раз на третьем, не смогли их найти… Они там уже минут двадцать точно…
Бурная фантазия писательницы сразу нарисовала красочную картинку задыхающихся в дыму детишек.
– Почему их никто больше не ищет? – Кира подошла к беседующим женщинам.
– Они не отзываются, - сокрушённо вздохнула директор, - Не волнуйтесь, Кира Романовна, спасатели уже на подходе.
– У детей каждая минута на счету, а вы говорите, чтобы я не волновалась! - учительница услышала свой возмущённый голос словно со стороны.
– Что вы предлагаете? Кто пойдёт их искать? Вы? – осадила пыл подчинённой завуч. Блондинка возмущённо сдвинула брови, открыла рот, чтобы возразить, но промолчала, развернулась и уверенно отправилась в сторону здания.
– Куда это она? – Шурочка обеспокоенно обернулась к одноклассникам.
– Вернитесь немедленно, Кира Романовна! – беспомощно окликнула учительницу директор, но Кира только прибавила шаг и скоро скрылась в горящем здании.
М-м-м! Голова! Ощущение такое, словно кто-то ломал ей бетонные стены… Стены наверняка не устояли под таким чудовищным напором... Впрочем, это, должно быть, нормально, как и тошнота и боль в груди. Плохо, что был обморок, а значит квалифицировать отравление, как лёгкое уже не получится при всём желании. А, где наша не пропадала! Главное, что дети нашлись! Надо узнать, где они, и как себя чувствуют? Парнишка был совсем плохой.
Так… Для начала нужно открыть глаза. Отлично! Я в больнице. Тоже хорошо, – значит спасатели успели вовремя. За окном разгар дня – солнце светит, словно летом. Значит обморок был недолгим. И это ещё один момент в копилку радостных новостей.
Надо встать, или хотя бы сесть и позвать кого-нибудь, кто сможет всё мне объяснить. Сесть. Ой, нет-нет! Ладно, полежу и подожду, пока кто-нибудь сам ко мне придёт. Кстати, где-то должна быть кнопка для вызова медперсонала. Вот она! Хм, похоже не работает… И это тоже прекрасно, ведь тогда я, наверное, не в реанимации, моей жизни ничего не угрожает, а значит нечего и дёргать медсестер. Хотя, если подумать, неслыханная безалаберность – оставлять кнопки вызова неисправными. Не самая лучшая больница, однако.
Дверь очень вовремя распахнулась, не дав зацикливаться на чужих бытовых промахах, а может даже и халатности. В палату вошёл совершенно незнакомый парень с резко пахнущим розовым букетом в руках. Это надо же догадаться приходить с такими ароматными цветами к человеку, который едва очнулся после отравления угарным газом. Возмутиться по поводу цветов не удалось, потому что парень облегчённо улыбнулся и со словами: «Разве можно так пугать?! Не нужно было этого геройства!» попытался меня обнять и даже поцеловать.
– Э, полегче! – о, Боже, что это с моим голосом? Хотя, наверное, тоже последствие отравления. Я упёрся ладонью в плечо нахального незнакомца, чтобы не дать ему приблизиться, - Не надо этого, парень!
– Кирочка, девочка моя, ты меня не узнаешь? – очень искренне удивился любвеобильный нахал, - Это же я – Вадик.
Честно говоря, мне было совсем не интересно, как там его зовут, потому что наметилась проблема куда как серьёзней:
– Девочка твоя? – меня прошиб холодный пот. На плече нового знакомого лежала нежная женская рука с тонкими пальцами с сажей под ногтями. Рука определённо росла из меня. Кошмар! И даже: О, Господи! Это что за … ?! Ладно, этого не может быть, потому что этого не может быть никогда! Без паники! Просто галлюцинации, вызванные отравлением. Очень тяжелым, оказывается, отравлением…
– Что ты говоришь, милая? – осторожно уточнил посетитель, похоже выругался я вслух. Вопрос я проигнорировал и тем временем откинул одеяло. Миниатюрные ножки с разноцветным (ужас-то какой!) педикюром. У меня даже в груди похолодело. Кстати, о груди! Оттянутый ворот широкой больничной рубашки не принёс, к моему невероятному разочарованию, хороших новостей, зато унёс последние остатки самообладания:
– У меня что – грудь?!
– Конечно, тебе же нужно дышать!
– Это у тебя, может, грудь, чтобы дышать, умник! А у меня тут, чтобы кормить младенцев!
– Что происходит, зайка? С тобой всё в порядке? – продолжил переживать раздражающе заботливый гость, делая неосторожный шаг в сторону кровати. Я рефлекторно шарахнулся в сторону. Кто знает, что от него вообще можно ожидать?
– Конечно, не всё в порядке! Ты же зовёшь меня «зайкой»!
Мне бы тоже хотелось знать, что происходит? У меня жуткие и очень правдоподобные галлюцинации. Только, если я осознаю, что это галлюцинации, то их быть уже не может? Или может? Или я просто всё ещё не пришёл в себя и мне снится кошмар. Очень даже не плохой вариант! Как там просыпаются? Ущипнуть себя!
– А-а-а! Чёрт! – не похоже, чтобы это было во сне, - Слышь, как бишь тебя, - Вадик? У тебя же есть телефон? Сфотографируй-ка меня.
Парень неуверенно выудил из-за пазухи огромный телефон, что-то поколдовал, ослепил меня вспышкой и поделился снимком, протянув телефон, на всякий случай видимо, на вытянутой руке. Так… С экрана на меня смотрела слегка взъерошенная и очень бледная блондинка с испуганными голубыми глазищами.
Да что же это такое?! Последнее, что я услышал – звучный стук грохнувшего на пол телефона и крик назойливого Вадика:
– Кирочка!
Надеюсь, этот тип не решит, что мне немедленно нужно искусственное дыхание…
Вадим сидел в кабинете главного врача и пытался собраться с мыслями, вспоминая события последних нескольких часов.
Рабочий день был в самом разгаре. Кексы по новому рецепту уже аппетитно пахли имбирем на всю кухню. Вынуть партию из духовки молодой человек так и не успел. Через администратора из школы передали, что Киру увезли в больницу и парень бросил всё и бросился к жене. Уже в больнице врач рассказал, что учительница спасла жизни, вытащив из огня, мальчику и девочке из младших классов. Героический подвиг супруги был тем более невероятным, что Кира не на шутку боялась огня во всех его проявлениях. Дома даже электрической плитой старалась не пользоваться, а, например, о романтическом ужине при свечах и вовсе не могло быть речи, и никаких посиделок у костра или новогодних фейерверков. А сегодня, по словам благодарных спасателей, девушка, невзирая на опасность, не раздумывая бросилась в горящее здание за потерявшимися в дыму детьми. Воистину, порой мы очень мало знаем тех людей, которые живут с нами рядом.
Родители спасённых пятиклассников порывались поблагодарить отважного педагога лично, но оказалось, что Кире хуже, чем врачи предполагали изначально. Кажется, у жены началась амнезия. Вадик видел такое в кино. Только всей головой ударенные герои фильмов очень забавно удивлялись окружающему миру и вполне себе мило заново знакомились с родными и близкими. В реальной жизни настоящая супруга ругалась страшными словами, бросала об пол телефон, шарахалась от мужа, как от прокаженного, и апофеозом рухнула в обморок от собственного изображения на экране смартфона.
Вадик обеспокоенно посмотрел на часы: время встречи в книжном магазине неумолимо приближалось. Специально приглашённый психиатр торчал в Кириной палате уже больше часа, и главный врач сказал, что девушку вряд ли отпустят домой.
Вадик подошёл к супруге и, крепко ухватив за плечи, приподнял над полом:
– Иногда я начинаю думать, что ты любишь этого своего Алексея больше чем меня.
– Глупости! – блондинка беспомощно задергала ногами, вытянула губы уточкой и попыталась поцеловать мужа, - Ну, не сердись! Ты же понимаешь, для меня это очень важно: восемь лет работы, четыре редакции и, наконец, мою книгу напечатали, и завтра у меня самая настоящая презентация, между прочим в книжном, что возле парка, где мы познакомились! Я так ждала этого!
Вадик крепко обнял жену и чмокнул в макушку:
– Я все понимаю, обязательно встречу и отвезу, куда скажешь! Но не ради несуществующего Алексея, а ради спокойствия госпожи автора Киры Котовой.
– Госпожа автор пишет под псевдонимом, так что, извини, твоей фамилии на обложке не будет, - Кира виновато закусила губу, но в глазах девушки блестели искорки смеха. Вадик равнодушно пожал плечами и, вернувшись в комнату, демонстративно развалился на диване:
– Тогда я, пожалуй, еще подумаю, могу и не успеть. У меня тоже важный день, между прочим. Новая позиция в меню - это всегда непредсказуемая реакция посетителей. Может у меня и вовсе не будет настроения тебя встречать...
– Ну, не дуйся! – жена присела на диван, пододвинув мужнины ноги, - Я так взвинчена из-за всего, что происходит, что на пару дней мне необходим поминутный ненарушаемый режим. Но обещаю, как только пройдет презентация, мы с тобой вырвемся куда-нибудь только вдвоем: без моего Алексея и твоих кексов! Идет?
– До каникул, между прочим еще больше месяца, - недоверчиво покачал головой парень, - Лучше пообещай, что уволишься, наконец, из твоей школы, будешь писать в свое удовольствие и проводить больше времени со мной и моими кексами.
– И через пару месяцев обленюсь, расплывусь на кексах, как туман ранним утром, брошу писать, впаду в депрессию, сопьюсь в попытке вернуть утраченную яркость жизни, и ты меня бросишь, - назидательно произнесла Кира и, хлопнув собеседника по бедру, поднялась. Вадик подскочил следом:
– Иногда тебе лучше отключать твою бурную фантазию, - молодой человек натянуто улыбнулся, - Подбросить тебя до обожаемой школы?
– Не стоит, я прогуляюсь. До вечера!
Девушка на мгновение задержалась в прихожей, бросив сомневающийся взгляд на плащ, ярким оранжевым пятном красующийся на вешалке, и скрылась за дверями, оставив мужа гадать – обиделась на его предложение или всё-таки нет.
– До встречи! – растерянно пожелал Вадик уже закрывшейся двери, - Даже не поцеловала на прощание… Наверное, всё-таки обиделась.
Кира выпорхнула из подъезда, улыбаясь по-летнему ласковому солнцу. Утро было полно жизнерадостных звуков: птицы щебетали на все лады, радуясь затянувшемуся теплу; малышня на детской площадке под сонный аккомпанемент материнских назиданий не очень успешно делили единственный на четверых велосипед; дворничиха тетя Айгуль звучно шуршала метлой по пыльному асфальту, собирая опавшие листья в аккуратные разноцветные холмики. Блондинка приветственно помахала трудящейся женщине рукой и внезапно замерла от осенившей догадки.
– Доброе утро, Кирочка! – пожилая башкирка остановила хоровод листвы, придавив разбегающиеся листья метлой, - Что-то случилось?
– Доброе утро! Забыла поцеловать Вадика на прощанье, как бы не решил, что я сержусь, - собеседница смущённо покраснела.
– Вернись и поцелуй, - посоветовала Айгуль, возвращаясь к прерванному занятью. Кира с сожалением оглянулась на захлопнувшуюся подъездную дверь:
– Он уже собирается на работу, да и я опаздываю, зацелую вечером. Хорошего дня, тетя Айгуль!
– И тебе, девочка!
Учительница решительно застучала каблучками по выложенной плиткой дорожке перед небольшим продуктовым магазинчиком, повернула за угол и вышла из уютного двора, знакомого с детства до мелочей, на шумную улицу. Путь до школы был недолгим. Не прошло и получаса, как впереди показалось розовое прямоугольное здание с высоким крыльцом, массивными дверями и появившимся несколько лет назад железным забором вокруг территории. В этой школе Кира училась с шестого класса, когда они с родителями переехали в соседнюю область, чтобы жить вместе с неожиданно постаревшей бабушкой. Бабушка всю свою жизнь проработала в этой школе, и внучка с нескрываемым удовольствием последовала её примеру. Высказанные мужем мысли о том, чтобы оставить тяжёлый учительский труд и посвятить всё время любимому делу, иногда посещали и учительницу, но вызывали неуверенность, страх и раздражение. Писательнице думалось, что в школьных буднях кроется львиная доля её вдохновения, поэтому ни усталость, ни всегда распланированный школьный график, ни возмущение супруга не мешали в творческом порыве сидеть над написанием книги всю ночь, откладывая проверку ученических тетрадок на утро выходного дня.
Писать «в стол» Кира начала ещё в старших классах школы, вынужденно из-за слабого здоровья проводя кучу времени в постели, а пять лет назад Вадик убедил тогда ещё будущую супругу, что творческие порывы начинающей писательницы достойны познакомиться с читателем. Получилось не сразу. Небольшую на пробу написанную повесть категорически не приняли в трех издательствах, но совершенно неожиданно едва ли не с руками оторвали в четвёртом. Редактор убеждал девушку, что у неё большое будущее на писательском поприще, поэтому следующей книгой Кира решилась вынести на читательский суд семь лет лелеемый роман о принципиальном враче с нелегкой судьбой. После года напряжённой войны с бета-тестерами и редактором едва ли не за каждое слово, выстраданная книга увидела свет и уже завтрашним днём должна была появиться на прилавках книжных магазинов. Писательница волновалась как никогда в жизни: одно дело общаться в интернете, а совсем другое встретиться с собственными читателями лицом к лицу, но это волнение было приятным, и ничто не могло испортить приподнятого от столь значимых событий настроения. Или почти ничто…
От размышлений о грядущем Киру отвлёк звонок, созывающий всех на первый урок. Следующие полчаса учительница с упоением рассказывала девятиклассникам о горячо любимом Гаврииле Романовиче Державине и его «Памятнике». Очередной звонок прозвенел неожиданно и слишком затянулся, сменившись позывными пожарной тревоги.
– Подождите минуту, я всё узнаю, - стараясь не выдавать своего беспокойства, Кира выскользнула за дверь, оставив легкомысленно хохочущих школьников. Учительница совершенно точно помнила, что на последнем педсовете об учебной тревоге ничего не говорили. По коридору навстречу бежала учитель биологии:
– В кабинете химии что-то взорвалось, пожар! У вас ваш девятый «В»?
– Да, - блондинка испуганно прикрыла рот обеими руками.
– Выводите их во двор, - твёрдо распорядилась старшая коллега, - Не паникуйте! МЧС уже вызвали, они скоро будут.
Легко сказать, не паникуйте! На нетвёрдых ногах Кира вернулась в класс, заплетающимся языком объяснила ученикам, что тревога не учебная, поэтому нужно как можно скорее выходить из здания.
– Кира Романовна, с вами всё в порядке? – первая красавица класса и староста Шурочка заботливо подхватила учительницу под локоть, - Давайте-ка, быстро выходить, без шума и по парам, как учили.
– Спасибо, Шура! – искренне поблагодарила педагог, когда они вместе с классом оказались на безопасном расстоянии в беспорядочной толпе остальных школьников и учителей.
Плюющаяся из окон третьего этажа черным дымом школа, на самом деле, выглядела устрашающе. У Киры шумело в ушах и кружилась голова. Девушка ещё раз пересчитала подшефных девятиклассников и облегчённо оперлась спиной о ствол старой берёзы, помнящей здание школы ещё строящимся. Чуть в стороне от всех заведующая учебной частью встревожено вполголоса говорила директору о запаздывающих мчс-никах:
– Сейчас всё ещё раз проверили, и точно – двух пятиклассников не досчитались, они вышли в туалет, как раз на третьем, не смогли их найти… Они там уже минут двадцать точно…
Бурная фантазия писательницы сразу нарисовала красочную картинку задыхающихся в дыму детишек.
– Почему их никто больше не ищет? – Кира подошла к беседующим женщинам.
– Они не отзываются, - сокрушённо вздохнула директор, - Не волнуйтесь, Кира Романовна, спасатели уже на подходе.
– У детей каждая минута на счету, а вы говорите, чтобы я не волновалась! - учительница услышала свой возмущённый голос словно со стороны.
– Что вы предлагаете? Кто пойдёт их искать? Вы? – осадила пыл подчинённой завуч. Блондинка возмущённо сдвинула брови, открыла рот, чтобы возразить, но промолчала, развернулась и уверенно отправилась в сторону здания.
– Куда это она? – Шурочка обеспокоенно обернулась к одноклассникам.
– Вернитесь немедленно, Кира Романовна! – беспомощно окликнула учительницу директор, но Кира только прибавила шаг и скоро скрылась в горящем здании.
***
М-м-м! Голова! Ощущение такое, словно кто-то ломал ей бетонные стены… Стены наверняка не устояли под таким чудовищным напором... Впрочем, это, должно быть, нормально, как и тошнота и боль в груди. Плохо, что был обморок, а значит квалифицировать отравление, как лёгкое уже не получится при всём желании. А, где наша не пропадала! Главное, что дети нашлись! Надо узнать, где они, и как себя чувствуют? Парнишка был совсем плохой.
Так… Для начала нужно открыть глаза. Отлично! Я в больнице. Тоже хорошо, – значит спасатели успели вовремя. За окном разгар дня – солнце светит, словно летом. Значит обморок был недолгим. И это ещё один момент в копилку радостных новостей.
Надо встать, или хотя бы сесть и позвать кого-нибудь, кто сможет всё мне объяснить. Сесть. Ой, нет-нет! Ладно, полежу и подожду, пока кто-нибудь сам ко мне придёт. Кстати, где-то должна быть кнопка для вызова медперсонала. Вот она! Хм, похоже не работает… И это тоже прекрасно, ведь тогда я, наверное, не в реанимации, моей жизни ничего не угрожает, а значит нечего и дёргать медсестер. Хотя, если подумать, неслыханная безалаберность – оставлять кнопки вызова неисправными. Не самая лучшая больница, однако.
Дверь очень вовремя распахнулась, не дав зацикливаться на чужих бытовых промахах, а может даже и халатности. В палату вошёл совершенно незнакомый парень с резко пахнущим розовым букетом в руках. Это надо же догадаться приходить с такими ароматными цветами к человеку, который едва очнулся после отравления угарным газом. Возмутиться по поводу цветов не удалось, потому что парень облегчённо улыбнулся и со словами: «Разве можно так пугать?! Не нужно было этого геройства!» попытался меня обнять и даже поцеловать.
– Э, полегче! – о, Боже, что это с моим голосом? Хотя, наверное, тоже последствие отравления. Я упёрся ладонью в плечо нахального незнакомца, чтобы не дать ему приблизиться, - Не надо этого, парень!
– Кирочка, девочка моя, ты меня не узнаешь? – очень искренне удивился любвеобильный нахал, - Это же я – Вадик.
Честно говоря, мне было совсем не интересно, как там его зовут, потому что наметилась проблема куда как серьёзней:
– Девочка твоя? – меня прошиб холодный пот. На плече нового знакомого лежала нежная женская рука с тонкими пальцами с сажей под ногтями. Рука определённо росла из меня. Кошмар! И даже: О, Господи! Это что за … ?! Ладно, этого не может быть, потому что этого не может быть никогда! Без паники! Просто галлюцинации, вызванные отравлением. Очень тяжелым, оказывается, отравлением…
– Что ты говоришь, милая? – осторожно уточнил посетитель, похоже выругался я вслух. Вопрос я проигнорировал и тем временем откинул одеяло. Миниатюрные ножки с разноцветным (ужас-то какой!) педикюром. У меня даже в груди похолодело. Кстати, о груди! Оттянутый ворот широкой больничной рубашки не принёс, к моему невероятному разочарованию, хороших новостей, зато унёс последние остатки самообладания:
– У меня что – грудь?!
– Конечно, тебе же нужно дышать!
– Это у тебя, может, грудь, чтобы дышать, умник! А у меня тут, чтобы кормить младенцев!
– Что происходит, зайка? С тобой всё в порядке? – продолжил переживать раздражающе заботливый гость, делая неосторожный шаг в сторону кровати. Я рефлекторно шарахнулся в сторону. Кто знает, что от него вообще можно ожидать?
– Конечно, не всё в порядке! Ты же зовёшь меня «зайкой»!
Мне бы тоже хотелось знать, что происходит? У меня жуткие и очень правдоподобные галлюцинации. Только, если я осознаю, что это галлюцинации, то их быть уже не может? Или может? Или я просто всё ещё не пришёл в себя и мне снится кошмар. Очень даже не плохой вариант! Как там просыпаются? Ущипнуть себя!
– А-а-а! Чёрт! – не похоже, чтобы это было во сне, - Слышь, как бишь тебя, - Вадик? У тебя же есть телефон? Сфотографируй-ка меня.
Парень неуверенно выудил из-за пазухи огромный телефон, что-то поколдовал, ослепил меня вспышкой и поделился снимком, протянув телефон, на всякий случай видимо, на вытянутой руке. Так… С экрана на меня смотрела слегка взъерошенная и очень бледная блондинка с испуганными голубыми глазищами.
Да что же это такое?! Последнее, что я услышал – звучный стук грохнувшего на пол телефона и крик назойливого Вадика:
– Кирочка!
Надеюсь, этот тип не решит, что мне немедленно нужно искусственное дыхание…
Прода от 06.01.2025, 10:20
***
Вадим сидел в кабинете главного врача и пытался собраться с мыслями, вспоминая события последних нескольких часов.
Рабочий день был в самом разгаре. Кексы по новому рецепту уже аппетитно пахли имбирем на всю кухню. Вынуть партию из духовки молодой человек так и не успел. Через администратора из школы передали, что Киру увезли в больницу и парень бросил всё и бросился к жене. Уже в больнице врач рассказал, что учительница спасла жизни, вытащив из огня, мальчику и девочке из младших классов. Героический подвиг супруги был тем более невероятным, что Кира не на шутку боялась огня во всех его проявлениях. Дома даже электрической плитой старалась не пользоваться, а, например, о романтическом ужине при свечах и вовсе не могло быть речи, и никаких посиделок у костра или новогодних фейерверков. А сегодня, по словам благодарных спасателей, девушка, невзирая на опасность, не раздумывая бросилась в горящее здание за потерявшимися в дыму детьми. Воистину, порой мы очень мало знаем тех людей, которые живут с нами рядом.
Родители спасённых пятиклассников порывались поблагодарить отважного педагога лично, но оказалось, что Кире хуже, чем врачи предполагали изначально. Кажется, у жены началась амнезия. Вадик видел такое в кино. Только всей головой ударенные герои фильмов очень забавно удивлялись окружающему миру и вполне себе мило заново знакомились с родными и близкими. В реальной жизни настоящая супруга ругалась страшными словами, бросала об пол телефон, шарахалась от мужа, как от прокаженного, и апофеозом рухнула в обморок от собственного изображения на экране смартфона.
Вадик обеспокоенно посмотрел на часы: время встречи в книжном магазине неумолимо приближалось. Специально приглашённый психиатр торчал в Кириной палате уже больше часа, и главный врач сказал, что девушку вряд ли отпустят домой.
